В пятом классе я завела себе песенник. У всех девчонок были такие - толстые общие тетради, куда записывались любимые песни. Страницы украшали, кто как умел. Рисунками, или вырезками из открыток и цветных обложек журналов. Песенниками было принято обмениваться, давать друг другу смотреть, переписывать новые тексты.
Вначале мой песенник ничем не отличался от аналогичных тетрадок подруг: «Песенка про медведей», «Черный кот», «Эти глаза напротив»…
Но потом…
Не знаю, что подвигло 12летнюю девчонку на старинные, всеми забытые романсы, но только я совсем перестала записывать современные легкомысленные песенки, и вечерами, после приготовления уроков, старательно выводила в тетрадке под бабушкину диктовку:
«Я у нищих в чулане родилась,
И попала я жить в нищету,
Но природа меня не забыла,
И дала мне на свет красоту…»
Или:
«Как на главном Варшавском вокзале
Станционный смотритель смотрел,
А на лавке под серой шинелью
Что-то думал, сидел офицер.
Перед ним вся в слезах, на коленях
Стоит дева младая краса,
У ней взгляд такой грустный, печальный,
По плечам распущена коса…»
Разумеется, тогда я понятия не имела, что занимаюсь сбором фольклора, я и слова-то такого не знала. Просто мне очень нравились эти странные старомодные стихи. Особенно запомнилось одно, пронизанное тоской и безнадежной болью. Стихотворение имело название: «Весенняя неудача»
«Что-то больно в груди,
Что-то давит и жжет,
Дорогой мой, прости,
Грусть за сердце берет.
Мне прошедшего жаль,
Майских лунных ночей,
Не заглохнет тоска,
Не забыть мне речей.
Когда только вдвоем
Под сияньем луны
Душу жгло мне огнем
Под напевом весны…»
Бабушкин голос звучал ровно, негромко, словно ручеек, он завораживал, будил беспокойное девчоночье воображение:
«Что ж, мой милый, прости,
И прощай навсегда…
……………………………..
В безнадежной тоске
Я прощаюсь с тобой…»
…Прошло время, бабушка отправилась в мир иной, а я выросла и уехала в чужой город получать образование, потом отправилась работать по распределению, завела семью, детей. Все это время забытая хозяйкой старая тетрадь пылилась на полке темного чулана, рядом с прошлогодними пожелтевшими газетами и прочим ненужным хламом. Никто из родных и подумать не мог, что мой детский песенник вдруг обретет новую жизнь и неожиданную ценность!
В 2007 году в поселок приехали две интеллигентного вида дамы. Первым делом они зашли в местный краеведческий музей, а затем пошли по полученным от директора адресам в поисках старушек, которые могли еще помнить тексты старинных дореволюционных песен.
Моя мать, к тому времени уже довольно больная женщина, мало чем могла помочь неожиданным гостьям, но тут сестра вспомнила про старую тетрадь, бесполезно валявшуюся в пыльном чулане.
Глаза собирательниц старины загорелись:
-Покажите, пожалуйста, покажите! – с волнением в голосе одновременно воскликнули они.
Сестра впоследствии рассказывала, как обрадовались посетительницы, прочитав записанные детской рукой тексты, с каким жаром и благоговением они листали помятые страницы, как понимающе кивали друг другу при каждом новом романсе…
Они умоляли разрешить им взять тетрадь – на время – переписать песни, и пришли в совершенный неописуемый восторг, когда сестра отдала им песенник насовсем.
Через некоторое время гостьи позвонили и сообщили, что моя старая тетрадь заняла почетное место среди экспонатов областного краеведческого музея – в зале фольклора…
«По деревне ходила со стадом овец
Деревенская Катя-пастушка,
И понравился ей
Укротитель зверей
Чернобровый красавец Андрюшка.
«Давай сменим с тобой
Деревенскую жизнь
На роскошную жизнь городскую,
И куплю я тебе
Темно-синий костюм,
И куплю тебе шляпу большую»…