Ника

Абелевс
    Ника отдернула занавеску и вышла из ванны. Вода прозрачными каплями стекала по её чуть смуглому телу, оставляя на полу лужицу. Она посмотрела на лужу и улыбнулась…
    Вообще то её звали Вероника. Но лишь некоторые люди называли её просто – «Ника». Ей это имя было по душе, оно очень ей нравилось, но признаваться в такой мелочи девушка не собиралась никому, да скорее всего и не думала об этом. 
Она была снисходительна к многим капризам людей, но все равно принадлежала к тому типу женщин, которые окружают себя дорогими и приятными вещами. В доме Ники не было ничего лишнего. Всё просто, но  все же дорого, со вкусом. Это относилось и к полу в ванной комнате. Подогнанные близко друг к дружке отделочные плитки, делали пол зеркальным. А нехитрая мозаика мрамора, переливалась во все оттенки. От образовавшейся лужицы, мрамор менял свой цвет, отдавая  перламутром багрового тона. Ника посмотрела в этот тусклый омут и увидела свои очертания. Она ещё раз улыбнулась, а потом вспомнив свой последний вечер, опять стала грустной...
    Протерев запотевшее зеркало, Вероника посмотрела на свое отражение. Подняв ухоженные руки, она откинула волосы назад. Мокрые пряди послушно улеглись, открывая лоб девушки. Раньше волосы были черными. Сейчас покрашенные перьями с чуть заметными белыми прядками. Недавно ей страшно захотелось что-то изменить в своей жизни. Но что, она не знала. И вот тогда она и решила изменить прическу. Изменила, но жизнь осталась прежней, ничего не поменялось, а стиль наложенный на волосы, уже через две недели надоел. Все же лучше свое, натуральное.
    Ника сдвинула брови и тронула две образовавшиеся легкие складки на лбу. Тронула их незаметно, нехотя, словно боясь сделать больше. Они совсем ей не нравились. Она опять критично посмотрела на свое отражение. Эти линии красивого женского тела огибались плавно, нигде не выступая и не выпячивая ничего  лишнего. Лишь над бедрами были еле заметные две выпуклости. Но это казалось только ей. И Ника уже в сотый раз трогала эти выпуклости и словно нехотя сдвигала это всё назад. Вот теперь хорошо. Чуть-чуть лишнего веса, всего капельку. Потом ладони легли на грудь и сжали её. Слегка, словно играючи, волнуясь, женская грудь возвратилась на место. Упругие полу-шарики были непослушными. Они, словно разрезанный мячик пополам, жили своей жизнью. Их форма была неподвластна даже ей и Веронике это нравилось. Но не сейчас. Сейчас просто не было времени обращать внимание на эту приятную упругость собственного тела...
    Она вздохнула. Неужели это всё никому не принадлежит? Неужели эта красота так и иссохнет не почувствовав женского счастья? Какое сильное томление в середине, сколько ненужных вопросов стоит в этом девичьем теле так и не найдя простых, элементарных ответов...
    Ника взяла полотенце и накрыла голову. Мягкость ткани заставила забыть на минуту глупость размышлений и женщина постепенно выбралась из ванной комнаты.
    -Ну все... Я готова... – произнесла Вероника вслух и ещё раз взглянув в зеркало, вышла из дома…
    Если бы кто то спросил любит ли она деньги, то можно было бы спокойно сказать двойственно. Ответы «да» и «нет», самым лучшим образом характеризовали бы Веронику. Нет, она не была мещанкой. Ей не нужны были деньги чтобы утвердиться. Она и так знала чего она стоит и без этих денег. Вот именно поэтому они и нужны были ей. Ей самой, её собственное сознание не позволяло быть «ниже». А женщины её круга должны и выглядеть соответственно и окружать себя предметами, которые как нельзя хорошо подходят к её изящному вкусу. Правда Ника полностью сама так не считала. Она знала, нет скорее чувствовала внутри, что может порой опуститься намного ниже, чем позволяет женское достоинство. Да, это присутствовало в ней. Она не могла ответить откуда это все, но это было. Но именно про деньги, она не думала много. Может оттого что была уверена в своих собственных силах, может просто чувствовала своей женской интуицией, что не будет в них нуждаться, но по крайней мере никогда за это не переживала.
    Единственным сильным достоинством она считала свою привлекательность. Как всякая женщина, она чувствовала нутром что нравится, но это никоим образом не мешало ей порой склонять самой колени перед некоторыми людьми противоположного пола. Она не стремилась к лидерству. Ей это просто было не нужно. Опять собственная уверенность утверждала её так, что и без лидерства можно быть на высоте. И все-равно даже склоняя иногда колени, в душе она порой не соглашалась. И спустя уж очень длинного «не соглашения», тихо исчезала с горизонта очередного мужчины. Даже ничего не объясняя, если уж другая сторона глупа и не уступает ей, женщине. Её утомляли всякие выяснения отношений и если Вероника так решила, то по её мнению, все вокруг должны понять без слов, что так и должно быть. Иногда она думала, что теряет только от этого, что любые отношения не могут быть постоянно и на одной волне. И нужно, необходимо быть более сильной, твердой, а иногда и хитрой по отношению к кому-то. Уметь терпеть и ждать расцвета человеческих чувств вновь. Но скучность этого, никогда не доводила до конца её собственные умозаключения. Они, эти скучные и такие непонятные рассуждения, как одинокие котята всегда бродили в тишине и темноте женской души, ожидая следующий всплеск нерастраченных эмоций. А может быть именно поэтому она ленива? Что встретившись с трудностью она опустит руки и просто убежит, не будет бороться и не будет терпеливо ждать, в будущем только выигрывая от этого? Но... Но Ника сама так не считала и этого было вполне достаточно, чтобы её женская головка не маялась над этим вопросом.
    Сегодня же в голове перемешалось все. Опять перемешалось и опять встало с ног на голову. Все. Абсолютно все вверх ногами. Вероника задавала себе вопрос, может это уже года? Ведь ей не восемнадцать и то, что воспринималось в том возрасте обычной болью, сейчас отдается раной по всему телу. Словно закат летнего дня каждый раз неумолимо гаснет вечером, так и теперь неумолимо угасал какой-то огонь в середине девушки. Ника порой пыталась его удерживать в себе, всякий раз приговаривая: «Любить становится больней, чем не любить...» Но с каждым разом становилось все трудней и трудней держать этот огонь. Все больнее и больнее отдавались эти раны несостоявшихся чувств, закрытых на замок собственных волнений. Казалось, это уже не просто раны, а раны с рваными краями, которые постоянно исходят кровью уже оперившихся эмоций заботы о ком-то.
    Но девушка имела один уникальный выход. Не имея возможности и сил держать это все в себе, она выплескивала этот сильный шквал обид на кого-то. Но выплескивала только эмоции и уже далеко без обид и злости...
    Карла она знала давно. Может года два. Они познакомились на  день рождении подруги...
    -А тебя как зовут? – спросили спокойные глаза мужчины.
    -Ника... –ответила она, даже не подозревая, что данный вечер будет иметь необычное продолжение.
    -Ник... Как парня...  – сказал он не расслышав, - Только у парня это звучит Николас. А у тебя как?
    -А у меня Вероника. – ответила она с улыбкой.
    -А пошли танцевать? – предложил Карл.
    -Так ведь никто не танцует?
    -Ну и что? Мы первые начнем! – парировал мужчина.
Она посмотрела на него внимательно, оценила его мужские нотки голоса, но почему-то надменно задала вопрос:
    -А тебя как зовут?
    -Карл.
    -А-а-а... Понятно...
    -Что понятно?
    -Твои родители тебя так назвали в честь кого-то?
    -Почему ты так решила? –теперь удивляться пришлось уже мужчине.
    -Слишком старое имя... – ответила безразлично Ника.
    -Оно доброе имя. Немецкое...
    -Ты из Германии? – опять заинтересовалась девушка.
    -Мои родители... Не я. Я уже здесь родился. А ты что, из Европы? – Карл смотрел в упор на Веронику. Она уже это заметила, только пока не могла определить – она ему нравится или это простое любопытство.
    -Да, я родилась в Европе. Это заметно?
    -Да, заметно. Иногда даже очень.
    -Интересно, интересно... И по чему же это можно заметить? По одежде? –Нике стал интересен собеседник. Она повернула коленки к нему, развернувшись на барном стуле.
    -Ну да... Можно и по одежде...
    -А ещё по чему?
    -Я скажу как нибудь в другой раз, хорошо?
    -А что, сейчас не можешь?
    -Ну... мы так знакомы мало. Неудобно как то... – Карл был несколько растерян. А девушку наоборот это забавляло. Они были примерно одного возраста, и власть над мужчиной, приводила её в восторг.
    -Скажи мне Карл, -начала Вероника шепотом и придвинувшись ближе, -Что же во мне такого не такого, отчего ты определил что я не отсюда?
    -А если я скажу, ты не обидешься?
    -А почему я должна обижаться? Ну... я жду. Говори! – сказала она мягким, но таким повелительным тоном. Так говорят королевы своим пажам – всегда без злости и тени упреков.
    -Наглость... – спокойно сказал Карл.
Вероника опешила. Он сказал это так обычно, словно они говорили о креветках в рыбном соусе. Она смотрела на него и не могла понять – он сказал это специально, чтобы позлить, или же действительно он так думает?
    -Ты сказал «наглость»?
    -Да... но ты не обижайся. Во многих девушках из восточной европы это присутствует... Можно ещё сказать настырность...
«Ах какой ты глупый! Лучше бы ты это не добавлял!» -подумала Ника, но вслух заметила спокойно:
    -Это объясняется очень просто... У нас мужчин меньше, чем здесь, в Канаде. Приходится быть наглой, чтобы встречаться с кем-то... – она даже сама была удивлена такой собственной проницательности. А уж наглой, она себя точно не считала.
    -Но ведь ты уже в Канаде... – спокойно сделал заключение Карл.
    -Да, я уже в Канаде. Но порой кажется, что ничего не поменялось...
Ей на минуту стало скучно. Опять потянуло домой, к старым приятелям и подругам, ещё оттуда из детства, из Европы. Да и обидность сказанных слов задела девушку. Вероника ещё раз посмотрела на Карла и подумала про себя: «А почему бы и нет...» И в тот вечер она решила отдать свое свободное время этому немецкому мужчине.
    Они танцевали, ели всякую еду, разносимую официантками. Девочки были одеты в коротенькие юбочки и обтягивающие кофты на старый шведский манер. Некоторые даже прицепили косички закрученные вверх. Молодость и открытость одежды притягивала взор к этим девицам. Но Карл не отводил глаз от рядом сидящей. Нике нравилось это и она оценив его преданность, согласилась ехать в другой бар. Уже было далеко за полночь, когда они приехали в бар в самом центре города. Заказав по коктелю и усевшись поближе к танцплощадке, они пытались поговорить. Но громкость музыки вырывала из разговора некоторые слова. Получались лишь обрывки несуществующих вопросов и ответов. Им это надоело. И девушка предложила поехать в другое место. Карл кивнул головой и пошел к выходу.
    Полная луна смотрела глупым, безразличным взглядом с черного неба. Блеск звезд уносил в пространство небытия и заставлял закрыть глаза. Но было светло как ранним утром. Карл заглушил машину и повернулся к Веронике. Перед ними блестела серебром река, а за ней город. Ника глянула на Карла, обвела представившийся пейзаж глазами и её лицо застыло в недоумении:
    -Ну и...
    -Что, «ну и»?.. – переспросил он.
    -Почему мы здесь... – она даже не задала вопрос, а просто сказала фразу. Она чувствовала себя уставшей. Ей хотелось покоя, тишины. И чтобы рядом была обыкновенная мягкая подушка.
    -Тебе не нравится? – осторожно поинтересовался Карл. – Ты не любишь романтику? -добавили его губы еле слышно.
    -Романтику? –переспросила Ника и отвернувшись бросила невзначай, -Почему же, люблю...
      Да, она не врала. Она действительно любила романтику и любила ухаживания. Ей было приятно осознавать, когда она нравится. Но не сейчас, не в это время. И вовсе не ... и вовсе не с ним. Зачем обманывать себя? С одним человеком самая обычная обстановка навевает лучший романтический вечер и хочется опять утонуть в этих воспоминаниях. С другим не воспринимается и вечер на берегу шумного океана со звездами и пальмами... «Да.., увы  Карл, но не с тобой...» Она сказала это в середине и удивилась насколько точно и быстро определила всё будущее их отношений. Хотя уже с самого начала Вероника чувствовала – ничего не будет. Она всегда подчинялась своей интуиции и её внутренний голос не подводил ни разу. А когда подводил, она об этом уже тогда не думала. Ей просто не хотелось...
    А Карл действительно был влюблен с первого взгляда в эту девушку. Его глаза, осторожность поведения, тишина голоса, эта неестественность манер мужчины, говорила сама за себя. Он старался во всем понравится Нике. Вот и сейчас он включил музыку и вышел из машины. Скинув туфли на траву и подкатив штаны, Карл плавными движениями танцевал вальс по мокрой траве. Сам, один... В свете огромной луны блестела вода на его худых ступнях, прилипшие стебли травы цеплялись за мужские джинсы, а Карл не обращая внимание, танцевал для женщины. Ради женщины и во имя неё. Ради сидевшей в двух метрах Вероники. На радио волне звучала забытая современным миром «Лунная соната». Карл приподняв руки, словно держит партнершу в вальсе, медленно двигался по траве. Девушка сидя в машине только улыбалась. Ей было приятно и неловко. Приятно от того, что мужчина танцует. Танцует посреди города и ради неё, Ники. И неприятно от того, что охота спать и... и что она не может ответить взаимностью. Как-то неуклюже все, нелепо, глупо выглядело в её глазах. Она в конце вечера вообще перестала воспринимать Карла, а тут ещё этот танец...
    Так он и закончился этот первый вечер Карла и Вероники. Оставив на журнальном столике его телефон, она поняла в тот момент, что позвонит только когда будет скучно и делать будет абсолютно нечего. А так... А так он ничем не отличался от других и от этого девушке было неинтересно.
    Она позвонила ему через неделю. Ей действительно было скучно. Хотя если спросить у неё самой: «Может что-то случилось?» Она бы ответила отрицательно. Просто была хандра, напала на неё в самый неподходящий момент и она не желая развлекать себя сама, позвонила Карлу.
    -Алло... – раздался знакомый голос.
    -Привет Карл. Как дела?
    -Ника-а-а... Привет. Я уже думал ты не позвонишь...
    -Почему?
    -Потому что я тебе не понравился.
Его прямота развеселила её и чтобы не утрачивать эту маленькую нотку жизни, Вероника предложила сходить куда-нибудь.
    -... только без танцев на траве и ночью. Хорошо? –добавила она в конце разговора.
    ...Как же все таки глупы мужчины, не обращающие внимания на подобные фразы. Женщину невозможно заставить любить. Она должна любить сама. Это её право и только женщина выбирает это право. Право любить. А уж право быть любимой, многие женщины завоюют и так, даже без мужского ухаживания. Когда же женщина не воспринимает маленькие мужские глупости, которые и затеваются ради неё, она просто не воспринимает мужчину. Она его может понять, сочувствовать ему, переживать с ним, но воспринимать - никогда...
    Карл это не понимал.   
    -Хорошо...-ответил он запинаясь и после паузы добавил, -Я заеду, можно?
    -Да... –и она положила трубку, а затем скорчила гримассу:
    -Нет нельзя! – грубо раздались слова по всей квартире. И Вероника поняла, что утрачивает настроение опять. Её это слегка разозлило. Но успокоившись, она все же пошла переодеваться.
    Карл заехал через минут пятнадцать. Позвонив, он сообщил что уже внизу.
    -Я сейчас, минуточку... – сказала вежливо Ника и растянула «минуточку» на целых пол-часа.    
    Они поехали в какой-то бар на окраине. Это было обычное местное заведение. И когда Вероника зашла в бар, её уныние несколько развеялось. Но это было недолго, совсем чуть-чуть.
    -Вот. Здесь я иногда бываю. Меня здесь многие знают.
    -Потому что часто заходишь?
    -Нет, я просто рядом живу. – Карл улыбнулся, а Веронике показалось, что он опять не знает как продолжить вечер.
    Они сели в самом центре бара. Сначала Вероника хотела предложить сесть подальше от прохода, а потом передумала. «Зачем..? И так вечер прошел даром... Зачем ещё пересаживаться...»
    То и дело к Карлу подходили знакомые, приветствовали его. Он представлял Нику. С некоторыми перебрасывался фразами, которые употребляют все и всегда. Было скучно и однообразно....
    Карл заказал пиво и ребрышки. Когда поставили все на стол, он спросил:
    -Ну как? Тебе здесь нравится?
    -Да, неплохо... Уютно... – она ответила безразлично. Ей действительно было все равно.
    -Меня здесь многие знают... – и он подозвал официанта и сказал, чтобы заменили салфетки.
    -Почему то не свежие...- пояснил Карл.
Она посмотрела на него, улыбнулась. «Так... Теперь ты будешь таким крутым парнем, который с женщинами на короткой ноге... Понятно...» -почти пропела в середине себя Вероника и её настроение рухнуло навсегда.
    А Карл действительно чувствовал себя как рыба на водных просторах. Постоянно шутил, вставлял умело разные каверзные словечки, характеризуя разных людей с публики собравшейся здесь. Вероника улыбалась, иногда смеялась, но настроение не приходило. Тогда она предприняла свой излюбленный вариант.
    -Карл, а кто был твоей последней девушкой? – спросила она сразу и невпопад разговора.
    -В каком смысле?
    -С кем ты встречался до меня?
    -Ну... она... Она просто уехала в другой город. Ну мы так расстались, мы разные. Понимаешь?
    -Да... Понимаю. – а про себя подумала: «То что мы разные, говорят женщины, Карл. Не мужчины...» Потом помедлив опять спросила:
    -А расскажи про неё.
    -Да я и не знаю с чего начать.
    -А как вы познакомились?
    -Ну в баре. Она недалеко отсюда жила и заезжала с подругами часто. Ну мы и познакомились. Мы встречались почти что год. И иногда заходили...
    -А где она работала? –перебила девушка.
    -В больнице. Медсестрой...
Карл начал рассказывать, что в сущности они и встречались редко, потому как у неё времени не было. Она была всегда на работе. Поэтому время от времени он забирал её прямо с работы и тогда они проводили «все ночи напролет...»
    «А вот это ты тоже зря сказал. Не должен это мужчина говорить, даже если это и правда. Да и вообще... Если женщина хочет – всегда время найдет. Значит твоя барышня тоже не очень тебя хотела...» - думала Вероника глядя на увлекшегося своим рассказом Карла, невольно поймав себя на том, что употребила слово «тоже». «Неужели я уже все решила? Неужели этот, тоже как все и никому не нужен...» Затем она пригубила пиво и опять перебила мужчину на полуслове:
    -Грустная история у тебя... –ей просто надоело слушать.
    -Да... Любовь порой приходит не так как мы хотим. Это сложно все... Теряем часто, а в будущем найти трудно потому, что уже есть разочарование. – он опустил глаза и допил пиво со стакана.
    Вероника опять внимательно посмотрела на него. «Ой Карл, Карл... Все же лучше когда ты реальный, умно говоришь...» -её опять приятно удивила его фраза.
    -А у меня было не так... -И она нарочно начала выдумывать сказку. Сказку про большую любовь между одной девушкой по имени Вероника и парнем по имени Бретт. Ей нравился актер с таким именем и она решила, что оно самым лучшим образом подходит под её волшебную сказку. Она говорила о любви мужчины и женщины. Она говорила о своей любви которая была давно. Она просто выдумывала, рисуя все в таких красках, в которых сама хотела бы искупаться и любить. Любить сильно, страстно, ненасытно. В её рассказе порой, она до боли убивалась за человеком по имени Бретт, порой чувствовала что он только её. А потом переживала вновь и вновь эти моменты. Она просто повторяла их, только уже по другому, с другими знакомыми и другой обстановкой. Всегда неизменными в её истории о грустной любви, оставались только она и он. Ника и Бретт... 
    Именно за этим рассказом Вероника вдруг поняла, осознала для себя кто ей нужен. Кто ей так сильно нужен! В её воображении возник реальный герой, которого она всю свою жизнь искала. Она его представила так точно, так реально, что во что бы то ни стало, решила – она его найдет. Он должен быть очень интеллигентным человеком в обществе, а по ту, по другую сторону жизни, где нет общества, а только он и она – он должен быть зверем. Сильным, волевым, чувствительным, но зверем. О да! Это именно так. Зверя с восхитительными манерами она полюбит. Она его будет любить именно до боли, до огромного  экстаза собственных нервов и сердца. До самой глубины души, до последних остатков собственного сознания... Ей нужен всего навсего воспитанный зверь. «Неужели это невозможно? Возможно! Ещё как возможно...»
    Она замолчала. Посмотрела на Карла. Тот смотрел во все глаза на Веронику. В его зрачках она видела огонь. Сильное пламя. Но это пламя не обжигало Веронику. Пламя совсем не жгло. И не потому что не было страсти, а потому что этот огонь Карла, боялся, остерегался прикоснуться к Нике...
    Ей вдруг страшно захотелось домой. Остаться одной в своей квартире и чтобы никто не присутствовал рядом. Ей хотелось думать, мечтать о своем благородном звере, о нем, о том которого нет ещё! Пока нет вообще! А может быть нет совсем, но которого так хочется...
    -Да... жаль тебя. Хорошая и глубокая твоя история. Жаль что так происходит с такими девушками как ты. Ты красивая. Ты должна иметь счастье!.. – сказал задумчиво Карл.
    «Господи! Какая я? Какая? Я живая, понимаешь? А ты и это проглотил! Ну что же... тогда только домой!» -Вероника поднялась и улыбнулась Карлу.
    -Карл, мне домой пора.
    -А чего так быстро? Только половина одиннадцатого... Посидим...
    -Нет Карл. Мне завтра рано вставать. Я устала чуточку сегодня...
    -Ну тогда поехали... – ответил Карл со вздохом.
Когда они вышли из бара, Карл приобнял её, привлек к себе. Его руки слегка дрожали. Губы мужчины были рядом. От него исходил приятный запах мужской туалетной воды. Вероника склонила голову на его плечо. Так просто. Так иногда делают все женщины. Не потому что нравится, что по сердцу, а потому что сейчас именно он рядом.
    -Вероника, давай зайдем ко мне? Я покажу как я живу...
Ника слегка отстранилась от Карла и заглянула ему в глаза. Её взгляд был проницателен и спокоен. После небольшой паузы она произнесла:
    -Нет Карл, я хочу домой. Поздно уже...
    Женщина конечно может отказать и когда ей нравится, когда по душе человек. Мало ли случаев? Всякое бывает. И женщина может отказать когда он не нравится. Это любая женщина делает всегда. Она не будет любопытства ради идти с мужчиной в его дом. И все же когда женщина не хочет заглянуть в мужскую обитель, она ещё отказывает вовсе не потому, что боится какого-то домогательства. Она этого никогда не боится. Наоборот - она боится, что этого домогательства  не будет. Просто не будет по каким-то глупым причинам. Ника именно поэтому отказала Карлу. Она знала, он не будет к ней приставать вообще. Она для него такая воздушная, небесная, красивая, что... Что они весь вечер проведут за разговорами. Именно поэтому Ника и не пошла. Ей хотелось отдохнуть и помечтать. Ей не нужен был сейчас никто другой. Только её собственный «зверь». Пусть даже в мечтах, но её «зверь», сильный и волевой. С красивым рычанием и нежным мурлыканьем... 
    В следующий раз они встретились случайно. Она выходила из бассейна, а Карл шел навстречу. Вероника была с подругой.
    -Привет! Как дела? – глаза Карла смотрели обожающе на девушку. Он перешел специально на другую сторону улицы, когда увидел её.
    -О! Привет Карл. А что ты здесь делаешь?
    -Да вот ходил по делу к одному товарищу...
    -А почему не на машине?
    -Да там что-то сломалось. Она в починке. – казалось он даже не замечает подругу. Весь взгляд прикован только к Веронике. Подруга из вежливости отошла. А Вероника глянув ей в след, невольно подумала про себя: «Что? И тебе он не нравится тоже..?»
    -Карл, мне нужно идти. Мы там на встречу одну договорились.
    -Да..да, я все понимаю... Ты позвони? Хорошо? 
    -Да, позвоню. Будет время – позвоню. Все, пока. – И Ника оставила мужчину стоять на перекрестке.
    -Ты почему убежала? – спросила она подходя к подруге.
    -Ну и чего напала? Я просто не хотела вам мешать...
    -С кем мешать? С ним что ли?
    -Ну да...
    -Слушай, не выдумывай. Нашла тоже мне, рыцаря!
    -Вероника, ты бы видела как он смотрит на тебя! Такой на руках будет носить всю жизнь!
    -А я не хочу чтобы меня носили. Хочу сама ходить!
    -Ну ты и язва, Вероника...
    -Вот послушай Элла. Только послушай. Скажи честно ты бы с ним встречалась? Только честно. Вот посмотри на него и скажи.
    Подруга обернулась, глянула на стоящего на перекрестке мужчину:
    -Ну я не знаю. Вроде бы нормальный, воспитанный... Не знаю я, Ники. Это так сразу и не скажешь.
    -Скажешь - скажешь! Сразу скажешь... – и увидев ухмылку на лице подруги, добавила: -Мы это сразу видим. Только вот за нос любим водить. Пусть не нравится, но пусть будет рядом... Так, на всякий случай. А вдруг пригодится...
    -И все таки ты язва, Ники. Ну нельзя так о живом человеке.
Кристина словно не расслышала юмор в словах подруги.   
    -Нет, я не язва. Не язва... –она остановилась и посмотрела на Эллу, -Вот скажи мне, почему когда мы видим что кого то любят, мы завидуем. Хотим того же самого. Чтобы нас точно так любили и относились точно так же. С обожанием... А когда имеем это, то не хотим даже слушать никого.
    -Ника, ты о чем?
    -Да так, не о чем, Элла. Просто хочется тоже любить того самого, кто тебя точно также...
    -Ты Ники, стихами заговорила. Смотри, скоро сборник выпустишь... О любви... О взаимной любви и вечной верности...
    Обе рассмеялись и мгновенно забыли о Карле, который все ещё стоял на перекрестке и ждал своего сигнала светофора. А там все ещё горел красный...
    Потом у Вероники была любовь. Она около десяти месяцев встречалась с мужчиной. Столько нежности и подарков она ещё не видела ни от кого. Она влюбилась сразу и дорожила каждой минутой проведенной с ним. Появлялся он правда редко, раза два-три, а то и один раз в неделю, но зато каждый раз это был для Ники праздник. Так как он ухаживал, она не замечала ни за кем из предыдущих мужчин. И эта его настырная, с еле уловимым превосходством над ней напористость, сводили молодую женщину с ума. Она все это время летала как бабочка. Порхала что на работе, что дома в ожидании его. Когда же он не приходил, она набирала его номер и ждала ответа. Иногда в трубке возникало сухое «Прости, я занят..» Иногда он болтал с ней. Долго и нежно, всякий раз доказывая ей свою преданность. Правда порой он заходил так далеко с этими признаниями, что Вероника чувствовала интуитивно хрупкость этих отношений. Их неустойчивость и уж очень большую сладость. Но не желая в это верить и заставляя замолчать свою интуицию, которой неоднократно подчинялась, она уже начинала мечтать о замужестве с ним, грезила вполне явно, рисуя себе неповторимость их союза...
    Всякий раз когда ей из женщин кто-то говорил, что не хочет замуж вообще, она не верила. Она была убеждена – каждая женщина хочет замуж. И желает этого довольно сильно. И если какая-то ещё не замужем, то только потому, что не смогла найти того, который именно её и привлекает. Даже самые ярые феминистки не раз превращались в прекрасных жен и матерей, как только были выбраны желанными избранниками. И это были уже примеры из личной жизни Вероники, примеры от её подруг круживших рядом. Правда от этого хоровода мыслей для самой Ники напрашивался вывод, что не мужчины в них нуждаются, а именно они, женщины не могут без сильного пола. Но она не очень уж, да и не так часто задумывалась об этом. Она хотела своего и ждала его, выискивая среди огромного разнообразия лиц. И вот казалось уже что нашла, выбрала, полюбила...
    Но случилось то, чего в сущности боиться каждый человек. Боится этого что мужчина, что женщина. 
    ...Чувства не измеряются никакими законами. Они подвластны только гармонии вселенной. И именно поэтому любовью насытиться невозможно. Её всегда не хватает и когда уже кажется что она есть, на самом деле она увы - уже отсутствует. Не верить в чью-то любовь а любить самому, вот самое простое правило удержать любимого человека рядом...
    ...В тот день Вероника вышла перед Рождественскими праздниками за покупками в большой торговый центр. Уже потратив огромную сумму для близких друзей и родственников, она по своему обычаю искала мелкие, недорогие подарки для простых знакомых. Она любила преподносить всякие безделушки, которые в сущности ничего не стоят, но делают её знакомым приятное. «Простое приятное для простых знакомых.» - так она произносила всякий раз перед Рождеством, оправдывая трату денег.
    Зайдя в очередной магазин, Вероника приятно опешила. В обществе двух мужчин стоял её избранник. Такой красивый и сильный, со своей строгостью горца во внешности и с силой любви в середине. Ника не раздумывая, направилась прямо к нему.
    -А я и не ожидала тебя здесь увидеть! Ну и что мы покупаем? Какой подарок уже выбран? Или может вы, молодой человек, ждете совета от своих друзей?
    Она светилась. Начиная от уголков губ, на которых улеглась милая, восторженная улыбка и заканчивая глазами. В них было все вперемешку и много всего. И страсть, разгоравшаяся прямо здесь в магазине при посторонних людях, и любовь, готовая на такие пожертвования, ради которых только и совершаются подвиги, и нежность... Нежность женщины которая любит сердцем, душой, мыслями...
    -Я прошу прощения, вы ко мне обращаетесь? – лицо её избранника было невозмутимо. На нем не проявлялось вообще ничего. Ни страха, ни безразличия, ни даже тени мало-мальской мужской сконфуженности. Веронике даже показалось что это не он. Ну не может так любимый человек отвечать ей, Веронике. Не может и все. Она была растеряна. Она не могла ничего понять. «Почему? Неужели это не ты? Не ты  мой дорогой и желанный? Не ты - любимый моим сердцем и взором? Неужели я обозналась?»
    Она улыбнулась опять, думая что это все же розыгрыш, но его лицо было холодным и даже отражало надменностью. Она стояла и смотрела на него. Потом её глаза упали на его спутников. В них читалось такое же непонимание. Она растерявшись полностью, не могла произнести никакого звука.
    -Вы наверно ошиблись... – сказал такой родной мужской голос и с такой чужой интонацией.
    А Вероника все ещё стояла оцепенелая. Мужчины уже отвернулись от неё, а она не могла сдвинуть себя с места. Неизвестно сколько она бы так простояла, если бы не слова произнесенные рядом.
    -У тебя какие-то проблемы дорогой? – это сказала женщина. Высокая, стройная. Она отдавала неимоверной властью и строгостью. Её голос звучал монотонно, словно колокол на старой городской башни. Он не щебетал, не говорил,  он приказывал не терпя никаких возражений. Она смело взяла под руку избранника Вероники и глянула на него. Его же взгляд ответил спокойствием этой властной женщине, а губы произнесли фразу, которая ещё долгих четыре месяца мучила сердце Ники, выворачивая душу наизнанку.
    -Никаких проблем нет. Просто кто-то что-то перепутал... – он улыбнулся и они оба ушли, с двумя другими мужчинами. Ушел он с другой женщиной под руку. Ушли сопровождая друг друга. Они вместе. Им хорошо...
    Вероника не помнила как добралась домой. В один момент, в одно мгновение ушло все от неё. Земля, небо, люди... Все и сразу перестало существовать. Она сама перестала существовать. Она была неживая. Просто чье-то чужое тело двигалось по улице, а мысли были в словах, сказанными испарившимися людьми. Её  дорогим мужчиной и абсолютно чужой женщиной. Перед своим домом она остановилась и зарыдала. Не сильно, не громко. Тихо- тихо. Словно брошенный котенок, она сидела прислонившись к дереву, даже не замечая влажного снега под собой. Она просто плакала. Плакала и дрожала. Сквозь слезы было слышно бормотание одних и тех же повторяющихся слов:
    -Нет, это не правильно... Он мой... Я с ним...
    -Нет, это не так... Я с ним...
    Потом пришло облегчение на какое то время. Она поднялась и зашла в квартиру. Руки стали автоматически разбирать подарки. Голова по прежнему не думала ни о чем. Только горькие слова стояли в сознании молодой женщины. На глаза Вероники попались часы. Часы для её возлюбленного. Она приобрела их какой-то час назад. Двести восемьдесят долларов... Дорогие и красивые. С темным, бархатной зелени циферблатом и позолоченными цифрами. Механические, на автоподзаводе. Известной фирмы. Вероника спокойно вытащила их из коробки и положила на полотенце. Потом подняла полотенце и опустила это все на пол кухни. Поднялась, ещё раз глянула на часы. Циферблат смотрел благородным глазом на женщину, словно понимал какую красоту он доставляет взору человека. Вероника стиснула зубы и вышла. Потом появилась в руке с молотком. Ещё раз глянула на бархат в середине. Улыбнулась тихо, так, одними губами и взмахнула молотком. Удар пришелся как раз по центру. Куча колесиков рассыпалась и осталась лежать на полотенце. Зеленый, темный бархат уже не красовался. Рваные трещины расползлись по циферблату, открывая белый, обнаженный металл. Лишь некоторые цифры по прежнему поблескивали своей новизной. Вероника накрыла часы полотенцем и ударила ещё раз сверху. Потом ещё и ещё. Снова и снова раздавался хрупкий треск в полотенце. Потом стало тихо. Рука устала и женщина опустившись на пол, спокойно сказала:
    -С праздником тебя, любимый. Будь счастлив. -тишина забрала одинокую фразу наполненную болью и унесла её несуществующим, испарившимся людям   
    Они испарились не только с магазина. Они навсегда испарились из жизни Вероники. Испарился он, её избранник, о котором она так много грезила и за которого порой даже произносила слова молитвы ночами. Он обманул так жестоко, что слова «кто-то что-то перепутал», самым лучшим образом обнажали положение молодой женщины, превращая её в высохшее растение. И Ника, как одинокая ромашка сразу высушила свои лепестки, застыла посреди поля жизни и думала, что в её судьбе уже наступила глубокая, должливая и такая ранняя осень. Ведь она так и не узнала ничего про своего избранника. Он влетел как комета в жизнь, оставив лишь в душе глубокую полосу красно-синего цвета переспелой вишни. И вкус этого фрукта, напоминал не утихающую, сухую боль. Боль сухую, без объяснений и с грубым окончанием.
    «Просто кто-то что-то перепутал...» Эти слова сопровождали Веронику долго. Каждый день она просыпалась с ними и засыпала под это монотонное визжание горькой фразы. Да, это она напутала! Только она и никто другой! Не стоило бы так мечтать. Не нужно было рисовать такую свою жизнь, от представления которой, хотелось кричать всем и каждому о своей любви...   
    Наступала весна. Но в то время Нике казалось, что даже природа напоминает о её боли. И редкие тучи льют слезы, невыплаканные самой Вероникой, и трава зеленеет как-то неестественно и очень уж рано. Она ходила словно в тумане, постоянно опираясь только на незначительные встречи своих друзей и подруг. Именно в это время она и вспомнила о Карле. О добром Карле, который по словам подруги «на руках будет носить...» Она так остро почувствовала свое спасение в этом человеке, что придя домой с работы, начала разыскивать его телефон. Ей просто он был необходим. Она чувствовала что нужно, необходимо кому-то отдать эту любовь, эту простую, искреннюю женскую любовь нерастраченную и томящуюся в позабытом сердце.
    Она уже держала телефон, уже хотела набрать номер Карла, который разыскала и положила перед собой, как вдруг вспомнила собственные слова: «А я не хочу чтобы меня носили, я хочу сама ходить!» Эта фраза на мгновение заставила задуматься женщину. Не получится ли опять так, что она хочет спрятаться от самой себя. Забиться в уголок ничего незначащего для неё Карла, от собственных мыслей, от этой череды волнений. Убежать от того, отчего в сущности убежать нельзя. Нужно пережить это все самой. Пережить эту тупую, сверлящую сердце боль, чтобы быть готовой к чему-то другому, новому и хорошему. Никто не может спрятать человека, от него самого. Никто, только сам человек может выйти из этого лабиринта жизни, который на время завел его в тупик. Только он сам...
    Вероника положила телефон перед собой и закрыла глаза ладонями. И вновь боль наполнила душу, вырывая изнутри эту жалость. Нике стало плохо, душно, неприятно. Глаза заполнились слезами и женщина заплакала...
    Сколько раз она уже так плакала. Сколько раз просила помощи неизвестно у кого. Сколько просила сил для жизни этой. И все равно через какое-то время этот зверь вылазил наружу. Зверь слез, переживаний, жалости... Жалости к себе самой...
    Женщина взяла телефон и набрала номер. На другом конце раздались гудки и после паузы появилось привычное:
    -Алло.
    -Привет Карл. Как жизнь?
    -О Вероника! Привет. Ты где была? Почему не звонила?
    -Да я... я не была здесь какое-то время. Не могла...
    -Ты в другом городе жила? –спросил Карл.
Вероника задумалась на секунду. Потерла висок и улыбнулась чему-то. Ведь это действительно выглядело словно она побывала в другом мире. В мире несбывшихся волнений и не отданных чувств. В жестокой части этого мира. В другом измерении добра и чувственности.
    Она улыбнулась.
    -Да Карл, я была в другом городе.
    -Понятно. И как теперь ты?
    -Слушай, что ты все допытываешься? Хочешь встретиться, так давай.
    -Давай. А где?
    -Ну ты мужчина, ты и выбирай...
Они договорились встретиться через пол-часа в баре. Вероника знала, что этот бар недалеко и она может туда добраться пешком минут за десять, не более.
    -... так я заеду за тобой? Можно?
Ника улыбнулась. «Карл, ты не меняешься! И это сейчас очень даже приятно!»
    -Не нужно. Я хочу прогуляться...
    -Ну до встречи.
    -Да, до скорого...
И Вероника положила трубку. Настроение пошло на подьем и она даже начала что то напевать.
    Это было начало той карусели, на которую порой взбирается каждый человек. Иногда по своему желанию, иногда помимо него. Имя этой карусели безысходность. И как везучи и сильны те, кто может прыгнуть в эту карусель именно для жизни а не вопреки неё. Вероника прыгнула во имя жизни, во имя её продолжения, во имя того, что живая и списывать себя на свалку не собиралась. И прыгнула она в этот карусель на всем ходу, даже не оглядываясь назад. Ей это было необходимо, нужно. Она нуждалась в этом. Окунуться в карусель и забыться о своем. Пусть даже используя чью то душу, чье-то время, чувства наконец! Пусть! Зато вырваться самой себе из адской боли, разочарования. Опять почувствовать силу нежности и вкус очарования. Сохранить себя для будущего, для своего будущего...
    … Ника взяла полотенце и накрыла голову. Мягкость ткани заставила забыть на минуту глупость размышлений и женщина постепенно выбралась из ванной комнаты.
    -Ну все... Я готова... – произнесла Вероника вслух и ещё раз взглянув в зеркало, вышла из дома.
    В баре было шумно. Ника увидев махающего Карла, направилась прямо к нему. Он был одет не в своем стиле. Аккуратная рубашка, выходные брюки...
    -Ой! У тебя по-моему перемены в жизни? – спросила  небрежно Ника, даже не поприветствовав.
    -Да. Перемены... – он посмотрел гордо на женщину, -Меня повысили в должности, добавив оклад около двадцати тысяч годовых.
    -У-у-у... Поздравляю. И кто же ты теперь?
    -Менеджер. Менеджер который планирует работу и принимает в нашу компанию новых людей. – он гордо смотрел на Веронику, - Поэтому и буду получать значительно больше, нежели другие.
    Вероника посмотрела внимательно на него. «Ну почему всегда те, кто не имеет груди, так сильно эту грудь выставляют вперед? Нашел чем гордиться – деньгами. Нет мальчик, не на ту ты нарвался. Я деньги сама имею. Я на них не клюю...-она помедлила и добавила опять про себя, - Тоже мне прибавка к зарплате, двадцать тысяч годовых!!!» Она улыбнулась Карлу.
    -А как дела на личном фронте? – её вопрос заставил Карла вздохнуть и посмотреть влюбленными глазами на Нику. Женщина отвела свой взгляд словно ничего не заметила. А потом глянула и опять повторила вопрос:
    -Ты так и будешь молчать?    
    -Нет. Не буду. Только не знаю что сказать...
    -Ну скажи что нибудь...-её взгляд опять скользнул по Карлу. –Что нибудь о своей жизни.
    -Я тебе уже сказал.
    -А в личной как же?
    -Все по прежнему. Знаешь Ника, тяжело говорить другому человеку о личной жизни, который сам присутствует в этой жизни.
    -Я тебя не понимаю. – отвела глаза Вероника, хотя сама не просто понимала о чем он говорит, а видела это. На лице мужчины это было так неприкрыто, так воочию, что Вероника опять специально отвела глаза, словно её это не касается.
    Как интересно устроены люди. Некоторым из них видно все, абсолютно все, но какое же это огромное наслаждение слышать что ты не безразлична, что любят тебя, нуждаются в тебе, желают тебя. Тихо, скромно, неумело, но желают...
    Вероника посмотрела на Карла. Их глаза встретились и девушка сама того не желая, спросила напрямую:
    -Карл, вот ты мужчина, скажи мне, почему когда вы с другой, то стесняетесь объясниться с первой?
    -О чем ты, Вероника?
    -...да даже не стесняетесь, а не хотите! – добавила девушка даже не обращая внимания на слова Карла.
    - Я не знаю. Многие могут сказать... Я например всегда скажу, что люблю другую.
    -Нет не скажешь.
    -Скажу Вероника, скажу.
    -Нет не скажешь, Карл. Все вы мужчины одинаковые...
    -Это общая ошибка... – как бы невзначай произнес Карл.
    -Что ошибка? Что вы бегите как трусы когда вы с другой женщиной? Что не можете даже признаться, что встречаетесь ещё с кем-то?
    -Нет Ника. Ошибка в том, что женщины думают, что все мужчины одинаковые...
    -Да. А как по другому? Все вы одинаковые...–она внимательно посмотрела на Карла, усмехнулась. Карл же напротив, был серьезен. Тогда девушка добавила, - А мужчины? Что думают мужчины? В чем ваша ошибка?
    - А ошибка мужчин в том, что мы думаем, что вы все разные... – спокойно сказал Карл.
      Вероника рассмеялась. Ей по настоящему стало смешно от этих слов. Она сквозь смех и сказала:
    -Это похоже на простую игру слов, Карл!
    -Это не игра слов. Это мое мнение. Ошибка женщин в том, что они думают что все мужчины одинаковые, а ошибка мужчин – что женщины все разные...- спокойно ответил Карл. Потом поднялся и добавил: - Я пойду закажу что-нибудь...
    Карл ушел, а девушка осталась одна. От постоянного гомона в баре, ей стало неуютно, одиноко. Сколько раз она с подругами заходила в бар и всегда настроение поднималось. Она чувствовала жизнь. А теперь все было наоборот. Да и ещё этот спокойный тон Карла, его мнение о мужчинах, женщинах...
    Она вспомнила одну из встреч со своей любовью. Они тогда сидела в парке. Была осень. Золотые краски наполняли и без того красочную природу небывалым цветом. А она словно не замечая красоты, вглядывалась в черные ресницы своего мужчины и задавала всякие вопросы. Она болтала просто так, без цели. Порой ловя себя на мысли, что испытывает какое то незначительное наслаждение от своего собственного голоса. Ей тогда так хотелось чтобы даже её голос возбуждал его.
    -А мы ведь отличаемся друг от друга? Не правда ли? – спросила Ника очередной вопрос выводя каждое слово.
    -Ты опять о мужчинах и женщинах? – его взгляд, взгляд горца, иногда заставлял трепетать Веронику. Она действительно боялась иногда сказать что нибудь не так и из за этого потерять его.
    -Да... О мужчинах и женщинах. А ты можешь мне лично сказать свое мнение?
    -Мнение о чем? Об этом?
    -Да. Мы ведь правда отличаемся. И сильно различны в своем изначальном предназначении. Правда?
    -Ну ты даешь! Слова то какие выбираешь! «Изначальном предназначении!!!» Я и сказать так не могу! Ты что, решила меня покорить своим красноречием?
    -Да... – произнесла Вероника тихо, даже не осознавая. Просто не переча мужчине. Подчиняясь полностью ему.
    Он посмотрел на неё и обнял за плечи.
    -Ты меня и так покорила. Сильно покорила. Я весь в твоей власти. – и поцеловал её.
    Вероника прижалась к нему и не найдя ничего лучшего прошептала:
    -Но на вопрос ты не хочешь отвечать.
    -На какой? Про мужчину и женщину?
    -Угу.. – кивнула головой Вероника.
    -Все просто. Все мы разные. Только вы – женщины, разные в постели. А в жизни одинаковые как желуди от дуба. А мы мужчины наоборот. В постели все одинаковые, а в жизни все разные...
    -Ну ты сравнил! Желудь и женщина! Я такого ещё даже не слыхала!
    -Да что ты к словам придираешься? Ты отлична от всех. Ты одна единственная! Ты мне нравишься. Я возбуждаюсь тобой сильно и ненасытно!
    Он обнял Веронику и тронул губами её шею. Горячее мужское дыхание, губы и прохладный осенний воздух заставили забыться. Она отдавалась поцелуям искренне, желанно, испытывая все новый и новый прилив нежности. Она даже перестала замечать в тот момент что они в парке. И  забыла про «желудей и женщин...»
    Забыла тогда. А сейчас вспомнила. Вспомнила глядя на приближающего Карла. На его слегка неуверенную походку и неуклюже сидящую рубашку с галстуком посреди этого бара...
    «Может действительно в жизни все мужчины разные? Может он был прав?» Подумала Ника и сразу же почувствовала поднимающуюся боль со дна. Она вздохнула и выпалила Карлу опустившемуся на стул. Эти фразы были даже не злостью а не утихающей безысходностью Ники.
    - А ты и не вникай во всевозможные теории. Их много, а жизнь у каждого одна на этой планете и именно сейчас. В самой жизни заключен смысл, в самой жизни для каждого индивидуума, а от этого уже и идет все то, что человек называет необычным... Все это философия мой друг... А как известно женщинам она менее свойственна чем мужчинам. Мы практичны и именно по этой практике и выбираем себе спутника жизни, подсознательно рисуя для себя образ идеала с достатком и с достоинствами. И выбор происходит не только для себя, как в большей степени для своего потомства... Мы мамы обязаны думать об этом. Я пока ещё таковой не являюсь, но все же думаю будет и это... Вот ты Карл спросишь меня, а где же любовь о которой женщины так кричат??? Кричать то мы кричим, только вот любим через года, когда уже уверены в партнере. Или вообще не любим – никогда! Так, живем по инерции поскольку есть потомство...-Вероника пытливо глянула на Карла. Её взгляд был напряжен. Он, этот взгляд говорил намного больше, нежели слова. Ей хотелось высказаться, избавиться от чего то в своей середине. А вот от чего избавиться она не понимала. Она посмотрела вновь и добавила уже спокойнее:    - Для чего я это все сказала? Карл, не путай женщин с философией. Говори просто, без утаек и замысловатых фраз. Мы более практичны чем может показаться на самом деле... Вот так то!
    -Вероника! С чего это ты вдруг? С моих слов последних?
    -Да Карл! С твоей философии!
    -Ну ведь ты сама меня спросила? Я и ответил...
    -Может быть и сама. Но ты так распределил свою философию на мужчин отдельно, а на женщин отдельно...
    -А что же делать если мы все разные?
    -Да... разные... И вы порой так обижаете нас, что даже не обращаете на это внимание. А нам больно, одиноко... –Вероника вздохнула и опустила глаза.
    Карл осторожно положил свою руку ей на плечо. Провел ладонью.
    -Ника, у тебя что-то произошло? 
    -Нет, все нормально...
    -Ника, ты расскажи. Я послушаю. Расскажи, тебе легче станет. – Карл заглянул Веронике в глаза. Добрый взгляд выглядел смущенным и настойчивым. Вероника опять посмотрела на него.
    -Расскажи, я послушаю... – добавил Карл. –Что-то с твоим мужчиной произошло? Вы поссорились?
    -А с чего ты взял?
    -Да ни с чего. Просто думаю так...
    -Да разве он был моим мужчиной? Он был не мой... – Ника вздохнула, -Я просто этого не знала.
    Карл смотрел на девушку и молчал. Может ему и хотелось что-то сказать, но он молчал. Ника положила спокойно руки на стол и взяла салфетку. Начала её теребить. Ей необходимо было занять себя. Себя всю и полностью.
    -Зря ты молчишь. Когда скажешь будет легче... –Карл был спокоен. Ника ещё раз глянула на него и выпалила все одним вздохом. Она говорила без умолку, без остановки. Начало с того как они познакомились с Леонардо. Как он был красив и приятен во всем ей, Нике. Какие свидания были красочные и как она отдавалась этим встречам вся и без остатка.
    -...когда он приходил, я думала сойду с ума. Казалось он чувствовал меня. Чувствовал всю и без сомнений. Вначале я думала что это увлеченность. Знаешь, такие есть в жизни. Вроде бы и хороший, но глубокого нет ничего. Так просто все, без лишних эмоций и волнений...
    -Как со мной...
    -Что? – не поняла Ника.
    -Я говорю как со мной. Хочешь встретиться – встретимся. Не хочешь – я подожду...
    -Ну ты ведь друг, Карл?
    -Да, друг. По крайней мере до сегодняшнего дня считал себя им.
    -А теперь?
    -И теперь считаю... Только как-то размыто уж больно.
    -Карл, вот только ты хоть не начинай.
    -Я и не начинаю, Вероника. Я просто говорю. Ты продолжай. Я слушаю...
    Вероника посмотрела на него и задумалась. Ей в этот момент захотелось Карла. Почувствовать его руки, губы. Дрожание тела, как было в тот раз возле его дома. Она почувствовала зверя в нем. Интеллигентного, доброго и именно с нежным рычанием.
    «Почему ты не был такой раньше? Почему? Почему ты скрывал это?» -пронеслась досада в голове женщины. Она опустила глаза и сказала:
    -Карл, пойдем к тебе...
Карл спокойно посмотрел на Нику и вымолвил:
    -А ты думаешь это поможет?
Ника вздернула ресницы и  резко произнесла:
    -Нет, не поможет.
Потом схватив куртку со спинки кресла, продолжила:
    -Я пошла домой. Провожать не стоит. – и быстро встав из-за стола, вышла из бара. Пройдя метров пятнадцать по улице, оглянулась. За ней никто не шел. В весенней темноте угадывались появляющиеся мошки, копошащиеся в свете фонарей. Она подобрав колени под себя села на тротуар. Самой большой мыслью которая стояла перед Вероникой была мысль о мужчинах.
    «Какие же они всё таки...! Не понять не хотят, не выслушать!..»
    Она опустила глаза и задумалась. Хотелось вернуться. Зайти в бар и начать опять разговор с Карлом как будто ничего не случилось. Хотелось быть с ним, почувствовать любовь мужчины. Его сильные прикосновения и его желание. Желание зверя, сильного зверя с которым не страшно и приятно от его животной страсти.
    Рядом с ней остановилась машина. Черный линкольн с блестящими стеклами. Соседнее стекло опустилось.
    -Поехали? – прозвучал голос с водительского места.
Вероника поднялась и внимательно посмотрела в глубь автомобиля. За рулем сидел привлекательный человек. Строго одетый и с улыбкой на губах.
    -Поехали... – бросила небрежно Ника.
    -Ты как?.. Сколько берешь за ночь? –вопрос был обычный и сказан в обычной манере. Ника вызывающе глянула на человека, задумалась а затем небрежно бросила:
    -Смотря какой любви ты хочешь и какую сможешь мне дать.
    -Вау!.. Мне это нравится! – мужчина улыбнулся и добавил, -Я постараюсь не обидеть.
    -Ну тогда я тоже буду стараться... – она также подарила ему улыбку, - ...и буду любить!
    Оба остались довольны. Вероника откинула волосы назад и собрала их в хвост, перетянув резинкой. Она знала, что так выглядит намного лучше. Лучше, естественнее и скромней. Она отвела взгляд в окно и улыбнулась.
    «А меня любят! Все равно меня любят. И... ...и я нужна...» -последняя мысль была сладкой и успокаивала Веронику. Она не любила думать о плохом. Зачем? Ведь от этого сложно в мыслях и тяжело на сердце... 
                Декабрь 2007