ИСТОРИЯ ОДНОГО ОТПУСКА (08.05.10 – 22.05.10)
Превью
- Алло.
- Здравствуйте.
- Вадим?
- Слушаю Вас.
- Говорят – ты в отпуск уходишь?
- Да.
- Почему молчишь?
- ???
- Почему я не знаю?
- Как? Мы с Вами это уже согласовывали, я даже в больницу Вам звонил об этом.
- Почему вчера не напомнил?
- …
- Ты уезжаешь?
- Да, поезд через час и разговор об этом тоже вчера был.
- А кто за тебя будет заявки на будущий год делать? Думаешь, твои помощники в филиалах справятся?
- Думаю да.
- Ты о заявках наверно забыл.
- Нет, я их просмотрел.
- Когда ж ты успел, их вчера только прислали?
- Вчера же и посмотрел и помощникам отослал замечания.
- Но мне надо потом их передать в готовом виде. Работы много. Тут ещё М. на учёбу уходит… В общем я предлагаю тебе сегодня выйти на работу!
- У меня поезд через час. Я со своей стороны предлагаю выслать мне вариант заявок на электронный адрес и я мог бы их просмотреть, выслать пожелания. Но на настоящий момент я отработал по данному вопросу полностью.
- Ты далеко уезжаешь?
- Да, к сестре.
- До конца отпуска в Уфе появишься?
- Скорее всего, нет. Но я всегда буду на связи, даже услугу заказал – мне все входящие – бесплатно.
- Ладно, давай.
«Тук-тук» - колёса
Билеты туда и обратно куплены, выходные отвоёваны, настроение – боевое, в конце пути меня ждут, всё – хорош работать, я еду в Санкт-Петербург!
Справки наведены, планы построены – я знаю, куда хочу попасть в первую очередь. Остальное – как получится.
Еду на вокзал.
«Любимый город, мы должны отдохнуть друг от друга, чтобы соскучиться», - говорю я Уфе.
Сажусь в купе, прощаюсь с родителями, жду отправления … и вот мы трогаемся.
Знакомлюсь с соседкой. Кроме нас – никого. Всё бы ничего, да боимся, как бы ночью кто не подсел. Если уж заселяться, то в светлое время суток.
Однако – во время остановок на территории РБ, с Абдулино, с Бугуруслана, с Самары народ догружается в и без того набитые плацкарты, у нас остаётся типа СВ. Ещё бы оба туалета работали…А то один затопило сверху…
А так – всё по плану: за окном пляшут провода, мелькают дома, поля и деревья, на станциях бабки торгуют пирожками, огурчиками, мороженым, пивом, водой.
Попутчица, Лариса, находится на жизненном распутье: работа такая, что можно поменять не глядя, мужа и детей нет, 37 лет, множество друзей и знакомых на Северо-Западе. Питер и Ленобласть знает неплохо. Советует посетить музеи Питера, Гатчину, Петергоф. До этого обширный перечень культурных объектов Северной столицы и её пригородов предоставила р.Б. Анастасия. Успеть бы хотя бы половину…
Ночью, пока я спал, в вагоне произошёл скандал – подсевшее на одной из станций нетрезвое лицо кавказской национальности (предположительно из солнечного Азербайджана), уснуло, а проснувшись далеко за полночь, стало мочиться прямо в купе на глазах у оторопевших матери с сыном! Их от него отселили, но запашок остался. Интересно, а что было бы с каким-нибудь русским мужиком (пареньком), натворившим такое где-нибудь под Гянджи?..
В другом вагоне кому-то стало плохо – отцепили на скорой. Всегда удивлялся: что призывает в путь младенцев, стариков и немощных? Только ли неотступная необходимость или всё тот же туризм? Слабовидящие и мальчик и девочка с родителями из нашего вагона скорее всего ехали на лечение. Хотя – кто знает?..
Переночевали.
Едем вторые сутки. Меняются только станции – все остальные атрибуты – прежние.
Лариса мучается, говорит, что «всё на свете» уже себе отсидела и отлежала. Чаепитие и разговоры ускоряют время и смягчают мучения.
Мы по-прежнему одни в купе.
На остановках то жарко, то холодно. Постоянно лишь одно – проводник из соседнего вагона без конца балагурит, собирая вокруг себя толпу смеющихся слушателей. Даже с соседних поездов прислушиваются к его трелям. А они в основном о попутчиках. Например, у одного было трое детей. Он ехал на заработки. Нахлестался так, что с верхней полки устроил на всех салют из салата и стал бродить по всему вагону, как замби, ложась на чужие места (пока люди отлучались в тамбур, туалет, за чаем). Еле доехал в купе проводников… Другой бродил по какой-то станции, напоминал бомжа, говорил, что его ограбили. Проводник его одел, обул, накормил, вёз при себе до дома. В знак благодарности «ограбленный» исчез на одной из станций в спецовке проводника. Объявился через несколько лет на базаре уже в другом городе… и получил от проводника по-мужски…
Много ещё чего поведал тот весельчак (не знаю, насколько всё правдиво – всё может быть в нашей жизни) – мне не передать ни всех этих историй, ни его манеры рассказывать…
Едем и думаем: погода всюду разная – каково там в Питере? Из Башкирии уезжали в шортах. Не придётся ли покупать потом тёплые вещи?
Начался третий день пути. Сразу пополудни будем на месте.
Ни еды, ни воды почти уже не осталось, природа за окном всё больше похожа на таёжную, погода хмурится.
Последние часы тянутся невыносимо долго…
И вот, мы уже в Питере.
Поезд останавливается, мы с Ларисой желаем друг другу всего наилучшего и «расстаёмся навсегда».
Теперь главное – найти своих или быть найденным.
Сестра Ната и её друг Костя уже выходили на связь незадолго перед прибытием, а значит есть с кем грузом поделиться.
Слазь, приехали.
Встретились, пошли…
Ещё раз, здравствуй!
Санкт-Петербург… Я был здесь 17 лет назад, в относительно далёком 1993-м, когда его ещё зачастую называли Ленинградом.
Что изменилось? После капремонта в честь 300-летия это уже не тот «серый город», каковым он нам, школьникам, тогда предстал. Разумеется, стало больше машин и в основном иностранных. Правда по большей части не столь «навороченных», как в Москве. Появились чёрненькие мужчины и женщины в восточных одеяниях.И ещё нельзя не заметить повсеместную любовь к Зениту.
Похвально стремление сохранить старину. Такого яркого колорита наверно нет ни у одного города! Очень симпатичное впечатление, скажу забегая вперёд, также оставили Выборг и Шлиссельбург…
Еду по Питеру и думаю – как жаль, что мой родной город не пошёл по пути Северной столицы – взял курс на московские ценности и айда застраивать «Старую Уфу» цветастыми пентхаусами! Ещё лет 20 назад можно было съездить в наш центр и отдохнуть от многоэтажек, окунуться в атмосферу истории. Сейчас же - шею свернёшь от т.н. элитного жилья. Как будто городу не св.431 года, а не более 30! А какое отношение к памятникам истории! На месте некогда кафедрального вознесенского собора – был и остаётся реконструированный театр, на месте троицкого собора – как стоял, так и стоит монумент, на месте старообрядческой церкви – банк. Там, где находился Кремль – вообще автомойка!!! Планируется строительство очередного элитного квартала под названием «Уфимский кремль». Советские названия улиц переименовываются не на старые, а на идеологически «правильные». Ребята! Вы можете назвать торговый центр метром, т.н. элитный квартал кремлём, поселиться в нём и веселиться, но от этого самообмана не застучат колёсами поезда метро и гостей города по-прежнему будет некуда водить, кроме как на Случевскую гору – не коня с достоинствами созерцать, а потрясающий вид! История вынесет вам свой приговор – не сомневайтесь. Не стыдно? Уфа старше Питера почти в 1,5 раза, но величественных исторических мест ничтожно мало! А меж тем, про разные места нашего города бытуют легенды (как про «Чёртово городище», например), имеются произведения выдающихся писателей («Стрижевые норы», например) и уж если бы не было возможности их обновить (как это сделал Питер в год 300-летия), то хотя бы не трогать! Найти для инвесторов другие места застройки…
Вот и доехали. Ната живёт на Витебской, возле Адмиралтейских верфей. Ближайшая остановка транспорта – «Площадь Репина». Ближайшая станция метро – «Сенная площадь – Садовая – Спасская».
Питер встречает нас пасмурным небом, порывистым ветром и грозится вылить ушат дождя на наши головы. «Дело пахнет керосином». У меня кроме ветровки и водолазки из тёплых вещей ничего нет. Если так пойдёт и дальше, можно элементарно околеть.
После ожидаемого обеда и душа едем на вещевой маркет. Там находим неплохую кофточку. Китайскую, зато не колючую, в меру тёплую и подходящую под остальные одежды и конечно же недорогую – что ещё нужно для полного счастья? Немного перекусить. Фотографируемся.
А далее – кто куда: Костя – домой, мы с Натой – на первую прогулку.
Казанский и Исаакиевский соборы, Спас-на-Крови, Александрийский столп, памятник Пржевальскому – всё это осмотрено и сфотографировано с разных ракурсов.
Так хорошо, что я даже не знаю – что думать: я ещё раз приехал в этот город или вернулся на некую духовную родину спустя 17 лет, чтобы через 10 дней оставить её?
Ветер и капли с неба – не помеха. Расстояния – ерунда.
Долгий день
Пошли вторые сутки.
Казалось бы – отпуск: спи, валяйся, отдыхай!.. Не лежится.
Беру с собой карту и направляюсь а Александро-Невскую лавру. Пешком. Глядя на карту, всё кажется таким близким.
Я начинаю путь с канала Грибоедова, одного из самых извилистых в городе. Прохожу Свято-Исидорскую и Никольскую церкви, фотографирую, покупаю иконы и свечи.
Выхожу на Крюков канал, оттуда – на набережную реки Фонтанки, на Смежный мост…
И иду не в ту сторону, куда хотел, но пока что не догадываюсь об этом. Египетский мост, Английский мост и снова Адмиралтейские верфи. Лавра от меня всё дальше.
Разворачиваюсь и иду обратно – «язык до Киева доведёт». А люди в основном вежливые – вопросов не гнушаются, объясняют, показывают. Такое ощущение, что их это не тяготит, а наоборот – доставляет радость подсказать туристу и услышать благодарность.
Дойдя по набережной до Невского проспекта с перерывом на чай в кафешке «Берлога» (если не ошибаюсь), дохожу до нужного места.
Вижу памятник А.Невскому на одноимённой площади.
Захожу в Лавру. Там очень красиво – скверик, клумбы и конечно же храм, где покоятся мощи великого святого. Возле усыпальницы всегда кто-то есть. Приложился. Выхожу, фотографирую, покупаю сувениры и еду обратно на метро.
Вечером предстоит встреча возле Казанского собора с Дмитрием Барановым, местным активистом движения «Россия без абортов».
После обеда сплю, набираюсь сил, иду на встречу. Ната как раз заканчивает работу – хочу после встречи «перехватить» её, чтобы она меня проводила на поезд – сегодня ночью я отправляюсь в Карелию к другу-сокурснику Дмитрию Глухову…
Вот я у Казанского. Он не просто величественный – он необъятный для фотоаппарата – настолько широкий, что полностью не вмещается в кадр. Захожу внутрь – там не менее красиво и благородно, идёт служба.
Подходит Дмитрий, идём в Пединститут за материалами, по дороге знакомимся поближе. Я ему рассказываю про наше православное движение в Уфе, он не скрывает радости от того, что в этом году на их призыв с регионов откликнулось гораздо больше желающих порвать с абортами. Очевидно всё большее количество людей начинает понимать, что расчленение нерождённого человечка – это омерзительное заказное убийство, а не заурядная операция сродни удалению аппендициту…
Материалы для распространения в тот день взять не удалось – для этого нужно будет встретиться другим собратом, Глебом Лихоткиным.
Выходим с Пединститута. Дмитрий предлагает продолжить беседу за чашкой чая в знакомом кафе. Встречаем сестру и идём туда.
Дмитрий интересуется не только движением «Россия без абортов» в Башкирии, но и положением дел в нашей епархии, взаимодействием православия с исламом. Он был лично знаком с о.Даниилом Сысоевым, относится с большим пиететом к нему и считает, что такие миссионеры нужны нам как нападающие в спортивной команде.
Что ж, сложно судить посмертно. Остаюсь при мнении: в диалоге религий деликатность – необходимое правило. А в том, что убийство данного священника в ответ на его реплики, да ещё в храме сродни по дерзости и падкости убийству первосвященника Захарии и тяжким грузом ляжет на плечи как заказчиков и исполнителей, так и тех, кто этому возрадовался, у меня нет никаких сомнений.
И ещё один момент вызывает мою крайнюю озабоченность. Пожалуй любой исламский проповедник скажет Вам, что ислам – это самая миролюбивая религия и что права женщины в исламе защищены больше, чем на западе. Почему же тогда те, кто в этом публично сомневается, подвергаются угрозам, насилию и вынуждены просить защиты у государства? Почему карикатура, статья, фильм, произведение чреваты пулей в лоб, но при этом «можно» беззастенчиво оскорблять христианское учение и его проповедников, пользуясь «правильными» СМИ? Если Вы не согласны, ответьте на слово словом, подайте в суд. Если оскорблённые христиане начнут отвечать пулями, что тогда начнётся? Имея в числе родных, друзей и знакомых немало мусульман, я отношу эти слова только к тем, кто при отсутствии правды берётся за оружие, проявляя тем самым не силу, а слабость, ибо «сила – в правде»…
Дмтирий также настоятельно рекомендует мне посетить Вырицу, Иоанновский монастырь и квартиру св. Иоанна Кронштадского в Кронштадте.
Мы вместе доходим до метро и он нас покидает.
Путь мой теперь – на север. Сначала – до Ладожского вокзала.
Доезжаем, видим небольшой, но аккуратный вокзал, идём к моему поезду (посадка уже объявлена), ищем вагон №0. Это Россия! У нас то 2 шестых вагона, то нулевой. Находится это чудо, разумеется не сразу, да и то – в хвосте поезда.
Садимся, ненадолго прощаемся. Мне предстоит уехать в те места, где я прежде не бывал…
Место досталось плацкартное, возле туалета – сам виноват в таком выборе. Но мало того - незадолго перед посадкой подсела поддатая супружеская пара, которая не могла угомониться на протяжении половины ночи! Что они только не делали? Целовались, ругались, ложились вместе на одну полку, ели, пили, курили, пили ещё и ещё, выбегали в тамбур, на платформы – и это вкупе с тем, что весь вагон, наполненный главным образом молодёжью, непрестанно пользовался хлопающей дверью. Уж лучше бы я переплатил за купе…
В Карелии
Долго ли, коротко ли, прибыли в Петрозаводск.
Выхожу на платформу, вижу знакомого неформала. Пригляделся – г-н товарищ Глухов собственной персоной! Не виделись 9 лет. Поздоровкались и идём в машину. Первым делом надо отойти от чумовой ночи (иногда как бы жалею, что не пью до потери пульса и при общем кураже не отрубаюсь))).
Приезжаем к родителям. Дома мама. Выглядит свежо и молодо и я, глядя на неё, чувствую себя студентом. Димка тоже почти не изменился. Какой сейчас год – 2010-й? А может 2000-й? Какая разница? А с другой стороны – сколько пройдено, набито, пережито…
Ну да ладно – надеюсь, что нам всё впрок.
Немного оклемался и вот уже друг везёт на первую экскурсию. В одном из парков бежит шустрая река Лососинка. Лосося не видно, зато вокруг да около вольготно резвятся дикие утки… Едем по городу, заходим в кафешку, внезапно Дмитрия зовёт начальник. Он оставляет меня на пару часов.
Это время не проходит даром – я покупаю карты Карелии и Питера, сувениры, спускаюсь от проспекта К.Маркса к той же Лососинке и дышу свежим воздухом.
Вот и Дмитрий возвращается и мы продолжаем прогулку. Есть идея поехать на дачу, «замыслить» шашлыки.
Перед этим знакомимся с его девушкой и едем в селение под названием Шелтозеро.
Дорога – «из рук вон», но под нами – китайский внедорожник, ему всё нипочём. По обеим сторонам дороги – карельская тайга. Изредка попадаются населённые пункты, в которых живут карелы.
Добираемся до места и всё моё нутро стремится наконец-то увидеть Онежское озеро. Выходим на берег и видим, что оно почти всё скрыто туманом. По дороге в Шелтозеро мы видели лёд. Навигации пока что нет – ещё рано. Фотографируемся много и со вкусом.
Возвращаемся в дом и понимаем, что для шашлыков время позднее…
Утро было одним из самых спокойных. Тишина просто целебная!
Выходим - и каждый занимается своим делом: Дмитрий готовит шашлыки, а я – созерцанием: туман с Онежского озера постепенно переходит на нас и оно становится бескрайним, как море!..
Насмотревшись, наснимавшись, возвращаюсь к брошенному хозяину…много вспоминаем о годах студенческих. Но мы не чувствуем себя обросшими пузом, недугами и апатией скептиками, ищущими спасения в воспоминаниях. Я думаю – Дмитрий в этом со мной солидарен.
Я за себя скажу однозначно – да, студенческое время было могучим глотком свежего воздуха не только потому, что спала необходимая в своё время опёка школы, появились свои деньги в виде стипендии и подработок, сознание большей свободы и пр. В то время в нашем городе происходили если можно так выразиться пластовые сдвиги в сознании молодёжи: многие стали осознавать, что у них есть выбор, к чему стремиться и на кого равняться, что читать и за что радеть. До того, после пресса пионерии и комсомола, всё ещё держался последний «оплот» умершего коммунизма в виде гопической псевдокультуры, в центре которой – «реальный пацан». Поначалу это был образ правильного, благородного, радеющего за справедливость своего в доску парня, ненавидящего беспредел и всё неправильное. Но затем, когда этот мираж стал всё более попахивать парашей и «понятия» об этом «пацане» стали загибаться вкривь и вкось только бы обосновать своё давление на слабых личностей, стало понятно – всё решает сила, либо твёрдая позиция. Откажись от этого мрака и гни свою линию! Когда это дошло до многих, стало появляться больше личностей, разнообразных и неповторимых. Сливаться с быдлообразной толпой стало просто неактуально. Да, было сложно иметь в числе врагов и жлобов, агрессивно реагирующих на всё, что отличается от их серой массы, и скинов, ненавидевших любое проявление американской культуры и рэп в особенности. Сложно было и с милицией, принимающей любого парня с серёжкой в ухе за наркомана. Сложно было сотни раз убеждать обывателей в том, что серьга и гомик – не одно и то же… А ещё это было весьма адреналинно! Провожаешь при параде девушку с окраины до дома и добираешься как попало до другой окраины – что тебя ждёт – Бог его знает…Сложно было и в учёбе прогибаться под каждого преподавателя. Сложно было найти общий язык со всеми, особенно когда ты – староста, и.о. ком.взвода. Сложно, но вместе с тем интересно.
Однако я также скажу и то, что всё это – этапы большого пути под названием «жизнь» и они слава Богу благополучно пройдены! Пройдены, как нахождение в утробе матери, пройдены, как качание в люльке, хождение в ясли, учёба в школе! Возврата к этому нет и быть не может. Зачем? У меня есть настоящее. Я – инженер в нефтяной компании с 9-летним стажем и я 8 лет шёл к тёплому кабинету, пройдя трассы и бытовки. Я – глава семьи, которую строил по кирпичику и продолжаю её возводить. Я – отец прекрасной девочки, которую мы с супругой так долго ждали и без которой себя уже не видим. У меня есть машина, на которую я долго копил и жилплощадь, в которую столько вложил! Зачем же мне идти назад, снова за парту, снова на родительскую шею??? Это же – путь назад, это уход от себя. Зачем мне завидовать студентам? Они моложе меня? Но им будет столько же, сколько и мне! И к тому же у меня в их годы не было того, что есть сейчас.
И всё же такие встречи, как с Дмитрием, весьма полезны – ещё раз совершить мысленный перелёт во времени, посмотреть на что-то по-иному, узнать из хорошо забытого старого что-то новое или выяснить новые подробности, позволяющие изменить мнение о человеке или событии – всё это весьма интересно!
Долго ли коротко ли, настало время возвращаться в город.
Сначала заезжаем в Вепсский национальный музей, потом останавливаемся в Вехурчье и Красном бору…
И вот мы в городе. Вечер настал. Похолодало. Но это не помешало прогулке по набережной. И там Онежское озеро смотрится по-своему красиво…
В Питер ехать аж с 4 утра, чтобы Дмитрию можно было и дела там сделать и домой потом засветло вернуться, ибо добираться от Петрозаводска до Питера 4-5 часов быстрого ходу…
Ничего не поделаешь – встаю, едем. По дороге хозяин не даёт поспать, жаждет общения и заводит беседу о самом животрепещущем – о религии. К концу дороги не то, что спать – хотелось кричать.)))
А если серьёзно, то аборт – это был есть и будет – грех, узаконенное безжалостное убийство методом расчленения живого тельца, которое в панике мечется по утробе и безнадёжно пытается спастись. Не важно, от кого оно – оно маленькое и беззащитное. Утешать себя в том, что убит возможно потенциальный садист или маньяк, алкоголик – нелепо. Никакая мотивация не способна смыть этот грех – только покаяние и решимость впредь не поступать таким образом. Расчленять на всякий случай – а вдруг родится отморозок – значит уподобляться гитлеровцам, которые нас, славян, считали отморозками, недостойными жить рядом с германцами. Не нужен киндер – отдай государству. Почему отдать чадо в детдом в нашем извращённом общественном мнении считается большим грехом, чем зверское убийство 12-недельного ребёнка??? Я был в детдоме, я видел этих детей, я видел их жаждущие жизни глаза. Я рад тому, что эти глаза видят свет, а не сгнили так и не увидев мир наш лет N тому назад под соусом «планирования семьи». Человек – это 50% врождённого и столько же – воспитание. Сколько выродков рождено во вполне благополучных семьях??? К тому же давно доказано – мать на первых неделях испытывает вполне объяснимое чувство депрессии, связанное с перестройкой организма и большинство из тех, кто поначалу не хочет ребёнка, потом меняют своё мнение. Закон же и искажённое общественное мнение как бы подталкивают её – убей скорее, пока ты ещё не захотела! Мы можем убивать своих потенциальных граждан и идти по пабам, по бабам итд, пока нам это отмерено. Но потом придут другие, для кто вопрос рожать или нет – не вопрос – придут те, у кого другой менталитет и вытеснят всех тех, кто «планировал семью» и может даже не наши потомки, а уже мы сами будем вынуждены жить по другим канонам и молчаливо терпеть то, что нам не нравится, если нам не понравится то, что нам навяжут. У нас с тобой на двоих – один ребёнок. Если бы мы приехали с юга – было бы семеро по лавкам. Не страшно? Пока мы мечемся в сомнениях, «встаём на ноги», чтобы не плодить нищету, другие рожают и приезжают и занимают места, которые могли бы занять наши потомки. Я ничего не имею против тех, кто образован, обучен и может принести пользу нашей инфраструктуре, вооружённым силам, отечеству – милости просим. Но есть опасность, что из-за нашего «западного мышления» по нашей вине наше жизненное пространство могут занять люди с другими ценностями и может так получиться, что в ущерб нашим ценностям… Заград-кордонами, налётами на лавки дело не решить – только озлобишь и разожжёшь национальную рознь. Рожать, размножаться самим. Ребёнок у нормальных родителей – это стимул для роста, заработка, духовного развития вместе с ним! Не надо его бояться!!!
И ещё – есть расхожее мнение о том, что между Богом и человеком не должно быть посредников и сомнения в том, надо ли ходить в храм? На это я отвечу так – да, зевающий со скуки во время таинства или смеющийся над людьми исповедник, тот, кто дав обет, его не исполняет, кто одними и теми же руками обнимает блудниц в гостинице и благословляет народ православный – да какой же это, простите меня посредник? Это – иуда, фарисей, который себе на погибель испивает чашу! Почему мы должны на них равняться? Само слово «посредник» зачастую подразумевает некую выгоду для себя. Но какую выгоду получает истинный подвижник, направляющий людей к Богу? Что он вообще получает? Он отдаёт себя без остатка, а то, что получает, позволяет ему выжить и набраться сил. Он не станет козырять иномаркой, он не станет воровать и ханжески относиться к прихожанам – он будет излучат незримый свет, видимый только лишь открывающимися духовными очами и только в этот момент начинаешь до конца понимать, что всё это не зря и Христос – не вымышленная сказка! Какая иномарка – у крестившего меня батюшки прав-то, по-моему, не было. Найти подходящего духовника куда сложнее, чем врача или репетитора – не кошельком же ту цена измеряется… А то, что наставник нужен – в этом какие сомнения? Когда человек начинает думать, что он сам себе голова, тут и до гордыни недалеко, а от неё и до самообжествления, особенно когда здоровье не барахлит и дела в гору идут, правда? А вот когда стыдно отцу духовному в глаза смотреть, который такие надежды возлагает – это ни с чем не сравнить – это надо испытать. А для начала – выучить все заповеди и смертные грехи, поститься и молиться от души, не спрашивая типа да зачем мне это надо я и так хороший… Как можно испытать пользу от чистки зубов, не взяв в руки щётку и пасту???
И на счёт храма – такая же ситуация. Мне очень не нравится то, что торгуют уже чуть ли не в алтаре, болтают во весь голос прямо у святых мощей, вечно теребят за плечи со своими свечами или слоняются перед молящимися невптерпёжь их поставить после службы, носятся с денежным подносом по рядам, устанавливают прайскуранты, как в бюро услуг (не хватает ещё чеков и гарантийных талонов), устраивают как бы кормушки из записочек, мотивируя это тем, что якобы не хватает на содержание, восстановление, на кагор итд итп. Всё это попадается. Те, кто поработал в этой «системе» нередко проговариваются и повествуют о совершенно возмутительных вещах. Однако. Мы знаем, что и в больницах наших, и в школах, и в детсадах творится тоже порой самый настоящий беспредел. Что же – закрыть все эти заведения? А правоохранительные органы, которые, как мы теперь знаем, вызывают страх у большинства населения из-за того, что в 4-х из 5 дел упоминается о давлении на обвиняемых и свидетелей и кабинеты некоторых следователей, по показаниям очевидцев, превращаются в камеры пыток – они тоже несостоятельны и должны быть распущены? Музеи, библиотеки, галереи – где прекрасно и нет грязи? Всё опечатать и никого не пущать???
Если есть образование, должен быть институт, если есть лечение – лечебница, если есть вера, должен быть храм …
Заканчиваются наши споры уже в метро, где мой собеседник до самой последней остановки пытается меня переубедить в том, что штамп в паспорте – это не главное в отношениях. Никто не говорит, что после первого же свидания нужно бежать в ЗАГС. Речь идёт о том, что гражданский брак – это прокладка между свиданиями и полноценной семейной жизнью. И не надо копировать Запад, который уже похоже в ходе вырождения совсем сбился с координат, путая прокладку с фланцем, гомиков с обычными людьми, кич с искусством… Бракосочетание – декларация о намерениях жить семьёй всю жизнь, максимально серьёзная заявка на это, правовая защита семьи, прямой путь для законного рождения детей.
Я пишу это сейчас, выражая мысли до конца, не подвергаясь перебиваниям и сбиваниям, уходам от тем…
Прощаемся как-то скомкано, но с желанием увидеться потом. Так что ещё поговорим, Димон.))) Когда женишься.))) Эх, нравится мне этот мальчишка не смотря ни на что…
Снова в Питере
После неблизкого пути и умопомрачительных бесед, на полусогнутых ногах по жуткой жаре, разыгравшейся в Питере, возвращаюсь в обитель сестры.
Планов много – сходить туда-сюда-направо-налево. Вперёд, только вперёд! Ни шагу назад, ни шагу на месте! Только полежать минут 15, чуть-чуть, в лёгкую… Сплю часа 4. Дело клонится к вечеру. Вечер пятницы.
Вариант пока один – Исаакиевский собор с его коллонадой, позволяющей увидеть город с высоты.
Договорились так – пока сестра заканчивает и добирается до «Исаакия», я покупаю билеты и брожу внутри (вместе идём только наверх).
Приезжаю, покупаю, брожу, фотографирую, снимаю видело, слушаю экскурсовода. Собор, конечно, уникальный. По величию Казанскому не уступит. Особенно хороша мозаика Христа в алтаре. Четыре разных строения было у этого собора, включая последнее. Четыре раза в год здесь проходят службы. Такое вот совпадение цифр. Последний архитектор лишь ненадолго пережил творение. А художник Брюлов смертельно заболел, работая на высоких фресках…
А вот и Ната. Поднимаемся на коллонаду. Вид словами не описать. Почти весь центр Питера с его площадями, дворцами, храмами, верфями и … задворками. Поверьте, если лет через 20 здесь будут мозолить глаза ряженые комплексы элитного жилья, грош цена будет этому городу и мало кто захочет сюда приезжать. Разве только посмотреть на ещё очередного всадника…
Вечер всё наступает. Остаётся дождаться ночи и посмотреть развод мостов.
Гуляем по паркам, выжидаем время и за разговорами едва успеваем посмотреть развод, бежим со всех ног.
Домой приходим часа в 4. И встал я сутки назад часа в 4. И спал часа 4 до подъёма ещё в Петрозаводске и вечерком в Питере. Опять 4, опять Исаакиевская арифметика – чудеса да и только!
Прекрасная суббота (Часовня Ксении Петербуржской, Шлиссельбург)
Настаёт суббота.
Первым делом нужно съездить на Васильевский остров, да найти Смоленское кладбище, да отыскать в нём часовню, где покоится столь почитаемая Ксения Петербуржская. Едем втроём с Натой и Костей.
Доезжаем с площади Репина до угла улиц Наличной – Нахимова, идём по Нахимова до улицы Беринга и оттуда заходим на кладбище, по пути уточняем маршрут. Он не сложный. Кажется, что все дороги ведут именно туда, куда мы идём.
Вдали видим храм и очередь с улицы в некий пристрой. Кажется дошли! Ан-нет – очередь стоит в иконную лавку при храме. Поворачиваем головы перпендикулярно направо и видим настоящую очередь! Ведёт она в зелёную часовню. Подходим ближе и видим настоящее столпотворение вокруг: одни входят, другие выходят, третьи стоят, приклонённые лицом к стене и смиренно молятся, четвёртые, типа меня, ходят вокруг да около с открытым ртом, не в силах до конца осознать, куда попали! Занимаем очередь с улицы и начинаем терпеливо стоять. Какая-то группа женщин с непроницаемым спокойствием выползает с другого конца улицы и начинает входить поперёк очереди в часовню. Видимо, совковое сознание урвать быстрее всех самую свежую колбасу ещё глубоко сидит в мозгах не отошедших от дурмана застоя-перестройки братьев и сестёр. С ними никто не ругается – чай не совдеповский ларёк с водкой. Но не думаю, что активная работа локтями у святыни кому-то идёт впрок (вся эта группа оседает где-то у кассы для записок). Прошу прощения за натурализм. Но я пишу то, что видел, ничего не приукрашивая, всей душой болея и радея в том числе и за тех, кто ещё инстинктивно пытается суетно коснуться внесуетного! Да простит меня Господь, грешного…
Стоим. Выходит батюшка и делает замечания братьям и сёстрам, которые стоя в очереди вместо молитвы, судачат о чём угодно, только не о святом! Он также говорит про то, что те, кто не подаёт записок, но просто хочет приложиться к мощам, может заходить уже сейчас. Часть людей, в том числе и мы, отделились от очереди и стали заходить внутрь. Никакой унизительной давки не было. Все спокойно и благопристойно проходили внутрь, не спеша и с молитвой прикладывались к мощам. Я даже пропустил вперёд себя цыганку с двумя детьми. Казалось, сама Ксения незримо наблюдает над нами! Нужно вести себя прилично. Не скажу, что меня что-то ощутимо проняло там, у мощей – нет. Это не передать словами… и не забыть…
Выходим и идём в Смоленскую церковь, ту самую, что помогала строить блаженная. Помогала ночью, чтобы её никто не видел, чтобы Отец воздал ей явно за тайное! Пожалуй это самый трогательный и проникновенный момент в её житии. Немощная девушка не спит, отдаёт все силы благому делу и делает это скромно и без пафоса… Из всех святых, к мощам которых я прикладывался, она была самая многопочитаемая! Блаженная Ксения, моли Бога о нас!
Выходим из Смоленского кладбища и тут наши пути расходятся. Костя едет домой, а мы – через ст.м.Приморскую – до ст.м.ул.Дыбенко. Оттуда уходят автобусы до Шлиссельбурга.
Шлиссельбург (город-ключ) – небольшой пригород Питера. В Шлиссельбурге есть Крепость-Орешек и берег Ладожского озера, Благовещеский собор (работа 18 века).
Посадку находим быстро. Небольшая очередь. Недолго ждём. И вот подходит автобус №575. Трогаемся. Эх, если бы не пробки…
По прямой путь недолгий. Ближе только Кировск.
Приезжаем. Сзади едет такая же компания неофитов. Спрашивают у нас: «Конечная что ли?». Мы говорим: «У вас хотели спросить».
Пока добирались, аппетит нагуляли. С самого дома – ни росинки во рту. Нашли кафешку, выпили по чашке чаю. Спросили у барвуман и стоящего рядом с ней парня про крепость-Орешек. Они развели руками – мы, мол, не местные.
Оставляю сестру за столом, выхожу на улицу, ищу, у кого бы спросить. Вижу инвалида рулём. Он с петербуржской почтительностью объясняет, где что находится. Покорнейше благодарю.
Покупаем на базаре провизию, прямо в скверике обедаем с видом на храмовый ансамбль (Благовещенский собор, Никольский храм, Часовня). Никому до нас нет дела. Солнце припекает, но мы в тени – не так жарко.
Перед тем, как пойти на набережную, подходим к храмовому комплексу. Любуемся. Фотографируем.
Идём на набережную. Где-то там Нева впадает в Ладожское озеро и на углу этого впадения стоит Ореховый остров, где искомая нами Крепость-Орешек и находится.
Подходим к причалу: народ загорает, купается, куражится в прибрежных заведениях, садится в небольшие лодки. Видим крепость. Пошли к ней.
Идём. Идём. Идём. Под ногами – бездорожье, а дороги посуху всё не видно. Крепость недосягаема. Доходим до развилки. Слева - пост водного МЧС, справа – дорога куда-то в никуда. Скучно. Так можно уйти ещё дальше и путь посуху так и не найти. Спрашиваем у аборигенов. Выясняется, что найти чёрную кошку в тёмной комнате проще, ибо Ореховый остров со всех сторон окружён водой!
Полный назад – на причал!
Там уже ждут пассажиров на оставшиеся в катерке места. Садимся, уплачиваем 50 деревянных, надеваем видавшие виды жилетки и - в путь. Пять минут – и мы на месте!
Выходим, направляемся к крепости. По пути встречаются уже «наевшиеся» замком товарисчи. Один из них, типчик в чёрных шортах, насмешливо говорит: «Куда это они направились? Крепость-то уже закрывается». Да ладна!!! Подходим к кассе: ещё два часа работы (до 18.00). У парня что-то с часиками или он жжот… Студентам – скидка. Можно студенческий не показывать. Тоже что ли студентом прикинуться?
Заходим. Одну крепость я уже видел – Генуэзскую, в Крыму. Ната пока что крепостей не видела. Всё приходит с опытом. Я в её годы (22) тоже крепостей не видел.))) Там можно подняться на стену, посмотреть на Неву из бойниц. Там есть откопанный фрагмент Новгородской стены. Там же находится узница, где содержались опасные для государства личности. Там же есть достаточно брутальные подземные сооружения, сотворённые с неясными нам мотивами – неужели в таком диком холоде кто-то морил людей? Там же есть фрагменты стен, пострадавших во время обороны от фашистов. Там, наконец, есть выход на берег Ладожского. Долгожданная величественная Ладога! Бескрайняя, как море! Хозяйка сотен островов, в том числе Валаама, до которого я в формате данной поездки так и не добрался…
Погуляли вдоволь, обошли вдоль и поперёк эту крепость и, пока гуляли, погода стала пасмурной. «Кажется дождь начинается».
Идём на причал острова, садимся в водное такси, затем в автобус до Питера, возвращаемся в город-герой.
Рассчитывал я также на матч Зенит-Анжи, но его перенесли на другой день.
В метро видим четырёх девушек, одетых несколько в индийском стиле. Подхожу к одной из них. Думал – фильмов индийских насмотрелись. Оказалось – они из движения «Сознание Кришны». Пригласили на собрание, на акцию. Та, с которой я беседовал, сказала, что может дать свой телефон и что мы могли бы встретиться. Дипломатично беру визитку и отхожу и где она сейчас, не помню…
Выборг
Воскресное утро. Заря занимается. Мы собираемся в Выборг. Этот город был отвоёван у финнов во время войны 1939-1940 гг. Больше всего нас интересует Выборгский замок. Во вторую очередь – парк Монрепо.
По интернету узнали, что в Выборг ездит автобус №830 от ст.м.Гражданский проспект.
Приезжаем на эту станцию и никакого подобного маршрута в упор не видим. У кого ни спросим, никто его здесь не видел. В отчаянии решаемся перейти на соседнюю ветку метро и ехать до Парнаса. Последний вопрос к группе водителей, детей Средней Азии. Оказалось, что до Парнаса ехать вовсе не обязательно – достаточно проехать ещё одну Остановочку, до Девяткино, откуда добраться до Выборга легко и просто.
Так и делаем. Всё вышло, как нам говорили джигиты. Зур рахмат!
Едем в Выборг. Опять пробки на выезде в Ленобласть.
Доезжаем. Выходим. Сразу за автостанцией – красивый парк с прекрасным лиманом. Оттуда же видны крепостные строения. Узнаём у местных – это и есть «наш» замок.
Импровизированный обед на ногах и мы уже на пути к замку. И снова мы видим гладь воды, окружающую сие сооружение. А вдруг оно тоже не доступно посуху?
Проходим мимо причала. Смотрим прайскурант. Монрепо, морская прогулка есть. Замок не упоминается. Вздохнули с облегчением. До Монрепо добраться сегодня не реально. Замок же – перед носом.
Обходим слева и видим мост, а с него – проход.
10 рублей – и контролёр Вас пропускает. Сначала подумалось – мираж. В Шлиссельбурге цена в 15 раз выше. Оказывается – там столько музеев, что каждый сам решает, куда направиться.
Наш путь лежит на башню св.Олафа. Оттуда – весь Выборг как на ладошке. Поднимаемся и видим – город-конфетка. Вспоминаем коллонаду «Исаакия». Кроме того, с башни видна природа местного края – вода, поля, деревья. Красота!
Спускаемся, гуляем. Нам предлагают пострелять из лука и арбалета, сфотографироваться в облачении рыцаря, посетить выставку средневековых экспонатов, местный музей.
После прогулки по замку выходим в город.
На одном из домов табличка гласит о том, что именно отсюда есть пошло первое в СССР независимое телевидение.
В одном из дворов находится камень, на котором написано, что здесь находится финское кладбище. Возле камня – мемориал 108 погибшим финнам и остатки дома с простреленными окнами. Рядом – башня с часами и метрах в 10 обычный дворик с припаркованными авто, детской площадкой и озабоченными повседневными делами взрослыми.
Поднимаемся по брусчатой уличной дорожке вверх. Видим храм.
Пригляделись – не православный. Лютеранский собор Петра и Павла. Заходим – там идёт концерт. Внутри очень напоминает костёл, только нет икон, органа и алтаря. Концерт не увлёк. Выходим, прихватив кое-какую раздаточную литературу.
Метрах в 30 от лютеранского собора видим православный храм. Спасо-преображенский, как оказалось. Заходим, ставим свечи.
Выходим и начинаем потихоньку продвигаться в сторону автостанции, попутно любуясь этим западным городом…
Автобус ждать долго не пришлось.
А вот путь домой оказался дольше примерно на пол-часа. Пробки.
Зато водитель оказался нескучным. Он ухитрялся одновременно рулить, курить, переключать диски и разговаривать по мобильным (их у него было 2 штуки).
Большой понедельник (Иоанновский монастырь, Вырица)
Закончились жаркие выходные и Питер неохотно принялся за работу.
Но ко мне это не относилось – у меня было много дел на досуге.
Самое первое – посетить Иоанновский монастырь в Петроградской стороне. Там – усыпальница св. Иоанна Кронштадского, чьи поучения, изложенные в сочинении «Моя жизнь во Христе» мне очень помогли.
Доехав до Петроградской, выхожу и не знаю, куда идти, хожу возле станции с картой в руках и открытым ртом. А тут – патруль милиции. Остановили, попросили предъявить документы. Показал военный билет и проездной документ. Помогло. Ещё и подсказали дорогу в ответ на мою просьбу. Что касается питерской милиции, то скажу откровенно – быковатых и туповатых на вид представителей этого сословия за время пребывания не встречал. Видел, как они проверяли документы, в основном у джигитов, возвращали им, подсказывали дорогу туристам - в общем произвели вполне благоприятное впечатление. Впрочем, так, наверно и должно быть. Милиционер не должен быть жлобом, взяточником, психопатом – он должен быть гарантом спокойствия, порядка и помощником заблудившимся…
Дохожу до монастыря. Ворота закрыты, но не на замок. Прохожу внутрь, спускаюсь вниз.
Вот и усыпальница. Но к мощам не пускают – идёт молебен. Отстаиваем молебен и по очереди прикладываемся. За время молебна накапливается несколько десятков человек, но никакой давки, паники, игры на опережение нет. Возле мощей стоит батюшка с крестом (после молебна положено прикладываться ко кресту). Слева от него – мощи жены Иоанна Кронштадского. Таким образом, каждый прикладывается к мощам Всероссийского батюшки, ко кресту и к мощам Матушки. В хороший момент я пришёл!
Выхожу и теперь путь мой лежит в Вырицу, к мощам св. Серафима Вырицкого.
Еду до Финляндского вокзала, сажусь на электричку, которая едет до Оредежа, чтобы по пути высадиться в Вырице.
По пути что только не предлагают! Карты, атласы, расписание, компакт-диски с фильмами ВВС о дикой природе, мороженое, перцовый пластырь…
Выхожу на остановке, перехожу железную дорогу, вижу батюшку, спрашиваю дорогу. Он указывает, советует взять такси за полтину. Подхожу к остановке, такси не вижу, решаюсь идти ножками, попутно уточняя дорогу. Путь занимает 30 минут чистого времени. Это я скажу вам – не один километр. Дошёл.
У ворот – лениво сидящая собака и ящик для пожертвований на содержание животных. Захожу и вижу храм Казанской иконы Божьей матери. Но сначала - в
иконную лавку. Там покупаю кулон с образом Богородицы. Неосторожно называю её Девой Марией. Лавочница меня поправляет: «Это не Дева Мария, потому что так говорят католики». Я ей говорю: «Простите, но её звали Мария и она была Девой и осталось ей, Приснодевой». Лавочница очень хочет возразить, но не знает как. Говорит, что католики Богородицу не почитают. Ошибается, путает с протестантами. Я говорю ей, что почитают, но не так, как мы, доказываю, что ничего дурного про Богородицу не сказал. Спорить не стали.
Захожу в храм, ставлю свечи, потом иду в часовню, где находится могила св. Серафима Вырицкого. Зайдя, теряюсь. Там два предмета, напоминающего надгробие. На всякий случай прикладываюсь к обоим…
Вокруг - красота и свежесть леса. Сама Вырица как бы в лесу находится…
Выхожу от святого места, иду на платформу пешком.
По пути встречаю такси, сажусь и легко доезжаю до остановки…
Сажусь в полупустой вагон и спокойно добираюсь до Питера.
Там я встречаюсь с Глебом Лихоткиным, ещё одним активистом движения «Россия без абортов» и беру у него литературу.
Домой добираюсь на автопилолоте…
Город-крепость (Кронштадт)
Настаёт следующий день. Ната отпросилась с работы,а значит в Кронштадт мы поедем вместе.
Добираемся до ст.м. «Чёрная речка», садимся в 405-й автобус и сквозь пробки пробиваемся на заветный остров Котлин. По пути спрашиваем, где находится крепость. Все только удивлённо разводят руками. Выходим на конечно, у Исторического архитектурно-художественного музея. Там случайно встречаем женщину, гида по профессии. Безнадёжно пытаемся узнать, где же находится крепость. Покупаю карту и вижу, Кронштадт – это одна сплошная крепость со множеством окружающих фортов.
Первым делом идём на городской пляж – очень хочется увидеть бескрайность Финского залива. Спускаемся по Тулонской аллее и видим желанное.
Затем идём в сторону морского собора. В сквере у Обводного канала по ул. Советской – «пикничок»…
Морской собор обтянут материалом – очевидно находится на реставрации.
А вот Макаровский мост вживую ещё величественнее, чем на открытке!
Затем видим Петровский парк, Петровскую пристань, Зимнюю пристань, Итальянский пруд, Итальянский дворец, Гостиный двор, Собор Владимирской иконы Божьей матери. Погода стоит чудная.
Когда шли по пр. Ленина, подошли две девчушки, спросили, как пройти на ул. Советскую. Мы, глядя на карту, объяснили. Первый день в Кронштадте, а уже дорогу показываем!
Возле дома быта натыкаемся на конечную маршрута №101. Проезд стоит не 55 руб, как в 405-м, а 19, как в городском. Проездные действуют. Красота. Едет он только до ст.м. «Старая деревня». Оттуда тоже можно без пересадок до Сенной пл.- Садовой - Спасской добраться.
Путь обратно был быстрее.
Последний рывок (Гатчина)
Вот настаёт последний день для поездок, ибо завтра уже уезжать. Ноги уже чугунные, подошвы истёрты, впечатления – через край! Но я никогда себе не прощу, если не воспользуюсь последним шансом и не повидаю Гатчину, хотя бы Павловский собор, где находится усыпальница св. великомученицы Марии Гатчинской, пострадавшей от облавы на монахов и монашек при «православном» «эффективном менеджере» по прозванию Сталин.
Как пишут на некоторых сайтах – он-де на самом деле как семинарист не хотел репрессий по отношению к РПЦ – он был вынужден. Что ж не хотел – так бы и сказал! А то получается мы будем восторгаться пилатовской позицией!? И сочувствую, и умываю руки… А была ли она эта хотя бы пилатовская позиция? Если уж рука поднялась казнить ленинскую братию, почему нельзя было сразу оградить Церковь от нападок? Тот ещё вопрос…
Еду до ст. м. «Московская» и сажусь на автобус №18 (проезд 60 руб). Прошу водителя подсказать, когда будет ул. Соборная в Гатчине. Слышу ответ: «Я постараюсь не забыть». Также он ответил примерно пятерым заходящим пассажирам. Когда шестая переспросила: «Вы точно постараетесь не забыть?», он ответил: «Я буду очень стараться!»
Видя всё это, я прошу свою соседку. Она, мило улыбнувшись, обещает подсказать и .. засыпает на пробках при выезде в Ленобласть. Мне ничего не остаётся, как, разув глаза, смотреть на дорогу.
Едем по воспетой Кинчевым трассе Е-95.
Доезжаем до Гатчины (примерно за 1 час). Соседка просыпается. Советует выйти на остановке «Стадион «Спартак». Выхожу. До собора примерно – 1 квартал ходу.
Дохожу до ул. Соборной. По большей части на ней нет автомобильного движения. Отдалённо напоминает Арбат. Скорее ул. Кирова в Челябинске.
К сожалению, аккумуляторы фотоаппарата безнадёжно сели и приходится пользоваться слабеньким фотоаппаратом мобильника.
Жёлтый величественный собор виден издалека. Вокруг попрошайничают цыганята.
Захожу, покупаю свечи и иконы. Меня обсчитывают. Надеюсь, не специально. Иначе это железом калёным отразится ив этой, и в загробной жизни. Стесняюсь об этом сказать во святом месте.
Подхожу к усыпальнице, молюсь, прикладываюсь, отхожу, слышу гомон за спиной: две женщины громко беседуют о праведной жизни. Вынужден сделать замечание, ибо «разговоры в храме умножают скорби». Особенно около святыни. Они понимают, извиняются.
Выхожу, ищу ближайшую остановку. Автобус №100 оказывается останавливается едва ли не у ворот. Жду минут 10-15 – а вот и он!
Снова ст.м. «Московская», снова обитель сестры, снова я отчасти – герой толи Гоголя, толи Достоевского.
Наперегонки со смертью
Настаёт последний день моего пребывания в Питере. Немного грустно, но что делать?
Последняя цель – дацан «Гунзэчойнэй». Основан этот буддийский храм был не вчера, а аж в начале прошлого столетия. Мы видели его когда ехали по ул. Савушкина, выезжая в Кронштадт.
Доезжаю до той же станции «Чёрная речка» и долго иду по той же ул. Савушкина до дацана. Парадный вход со стороны Приморского проспекта закрыт. Захожу через калитку со двора.
На деревьях – платки, перед храмом – статуи диковинных животных. У забора – памятные плиты, посвящённые ламам.
Захожу внутрь. Чтобы пройти непосредственно в храм, необходимы бахилы. Бритоголовая девушка в лавке читает «свою» литературу и торгует сувенирами. Бритоголовый парень в разноцветных одеждах подходит к ней, в ходе беседы объясняет, каким должен быть истинный буддист и, проходя в храмовую часть, начинает там что-то подштукатуривать.
Захожу туда и я. Вижу, что устройство всего здания, как и у нас, троично – помещение с лавкой напоминает претвор, помещение, где штукатурил «сэнсэй» - храм, а впереди – что-то наподобие алтаря с гигантской статуей Будды во главе. «Алтарь» открыт, как в костёле.
В середине храма – скамейки, окружающие длинный столик. За ними – колонны. По краям храма – также скамейки, местами – столики с ящичками для пожертвований. На столиках также лежат подношения в виде небольших продуктов. На скамейках двое беседуют о бренности бытия. Замечаний делать не стал – может в их храмах разговоры не умножают скорби и вообще дацан – «не наша епархия».)))
Выхожу, иду по Липовой аллее до ст.м. «Старая деревня» - туда гораздо ближе, чем до «Чёрной речки».
Недалеко от дома происходит необъяснимое – я перехожу дорогу по зебре и с противоположной стороны дороги вижу едущую на всех парах семёрку. Не собирающуюся сбавлять обороты, перебегаю эту полосу и вижу, как на следующей же полосе чёрная тойота начинает набирать ход. Шаг назад – под семёрку. Промедление – под тойоту. Скорости – далеко не 60 км/ч. Бегу со всех ног к спасительному тротуару, даже прыгаю и чувствую сильный порыв за спиной – тойота проехала. Я – в шоке. Меня могло не стать! И я не писал бы эти строки! Я переходил по зебре и был прав. Что это было??? Камеру, камеру на каждую зебру – и под арест таких антиводителей с лишением прав на годы!!! Сколько людей гибнет от них! Один мой друг потерял отца, которого хоронила бабушка. Он тоже переходил по зебре. Пережить сына. Это противоестественно. Из-за кого? Из-за отморозка за рулём!..
Добираюсь до дома. Собираюсь домой.
Звонят с работы, грозно требуют написать объяснительную. Там по мне вообще очень соскучились: никогда меня не забывали, звонили мне, на каком бы острове я ни находился, интересовались, когда я вернусь на родину. Пишу объяснительую, звоню начальнику, каюсь. Получаю прощение и напутствие впредь не допущать подобного. Собираюсь далее. А времени остаётся всё меньше.
С полными сумками отправляюсь на автобус. Жду под солнецпёком. Приходит полный. Берём штурмом. Пока едем, народ всё набивается. И так – до Сенной пл. там – полегче. Девушка, стоявшая рядом, объяснила, когда выходить, чтобы попасть на Московский вокзал. Когда она сошла, переспросил у других пассажиров. И всё равно на одну остановку ошибся и прошагал под пеклом с скуками больше положенного!
Хорошо, что это – не смертельно. Вокзал нашёл. А Наты с Костей всё нет.
Вот уж и посадку объявили. Вот уж в вагон сел.
Встретились лишь за 10 минут до отправки. Костя притаранил те самые два пакета с литературой, из-за которых было сломано столько копий.
Прощаемся.
Пора домой!
«Тук-тук» - колёса. Обратно
Обратно взял плацкарт. Больше по своей воле не возьму.
Во-первых, ноги с моим ростом не вытянешь. Во-вторых, все шастают и смотрят. В-третьих, по дороге за чаем или в уборную в моим ростом нередко натыкаешься лицом на чьи-то портянки. В-четвёртых, шансы на то, что среди нормальных людей попадутся алкоголики, не дающие покоя ни себе, ни людям, увеличиваются в 1,5 раза! В-пятых, душно. Лучше переплатить.
На нижних полках – я и женщина в годах, на верхних – адекватные парни. На боковушках – две девушки (психолог и помощник бухгалтера). Я спокоен. Трогаемся.
Но вот эти две девушки вдруг начинают знакомиться, громко галдеть, покупать пиво на остановках и в вагоне-ресторане и от их гомона уже начинает побаливать голова. Особенно шумна одна из них, чёрненькая, худенькая, с приплюснутым носом, которая зашла в вагон с бутылкой, до того выпила бутылку пива и во время знакомства опрокинула ещё 6. При этом курит, как паровоз. И галдит. При этом хвалится, что работает в консалтинговой компании, что там её очень ценят, обещает товарке помочь с открытием в Питере психологического центра и женского такси. Родом эта «леди» из Туймазов, где живёт её ребёнок с мамой, а сама она живёт с мальчиком, сюсюкает с ним по телефону, обливается слезами, скучает и ждёт встречи, демонстрируя на весь вагон всю палитру чувств.
Когда время заходит за час ночи и уснуть никак не удаётся, приходится одёргивать фантазёрш, придумывающих эмблему и девиз детского образовательного центра, который они летом непременно откроют! После нескольких окриков часа в 2 ночи, сойдясь на том, какое они приобретут оборудования, они успокаиваются. Подруга из Туймазов храпит, как мужик.
Утром, в Ярославле, психолог выходит и я даже не замечаю этого.
Подруга с Туймазов спит до обеда, просыпается, пьёт пиво и бродит по перронам на остановках, скучая.
И вот, наконец, мы видим, что рядом с ней кто-то сидит. Пригляделся – это здоровый очкарик, из тех, кто вчера тоже куролесил в вагоне, только на других шпонках. Прекрасный симбиоз!
И вот к очкарику подтянулись дружки и веселье началось! Продолжалось, к счастью, недолго.
Видя нашу реакцию, подруга предлагает новоиспечённым дружкам пойти покурить, а оттуда – в вагон-ресторан. Там они и зависают до ночи.
Глубоким вечером, на одной из станций, мы слышим песни из середины вагона, очевидно без нашей подруги не обходится.
Часа в 3 ночи подруга в очкариком возвращаются с вагона-ресторана. Тут же к ним подвизаются две какие-то незнакомые девки, с голосами, ещё более громкими, чем у неё и пытаются определить, нет ли у неё их фотоаппарата.
Выясняют, что нет. Девки уходят, парочка вешает простыню на боковушку, ныряет на полку и устраивает интим. Голос у подруги громкий – я, и Радик с верхней полки наискосок, невольно слышим её шёпоток. То, что мы услышали, я по понятным причинам приводит здесь не буду.
На следующий день она уже очкарику была не интересна, бегала за ним, он сошёл с компанией в Бугуруслане. Она продолжила развлечение в вагоне-ресторане и прокутила там так, что вернулась минут за 20 до Аксаково. Зато успевает
и постель сдать, и поесть, и похвастаться, что её будут встречать аж на нескольких машинах! Вот и Аксаково. Но никого из встречающих не видно. Там же сходит и женщина в годах.
Ну а мы с Марселем и Радиком доезжаем до Уфы.
Ещё одно событие, произошедшее в пути, достойно упоминания и связано оно с милиционером. Он проверял у всех паспорта, очень сердился, когда видел в них записи синей шариковой ручкой. Всё бы ничего, но между нами вышел очень занимательный диалог:
- Вы что курите?
- Не курю.
- А что пьёте?
- Не пью.
- Как же вы тогда расслабляетесь?
- …
- Какие таблетки вы везёте?
- Никаких.
- Чем вы лечитесь?
- Не болею.
- Вот видите, а если бы везли, сознались бы.
- ???
- Что-то на Вас какая-то аристократическая бледность и вы совсем не волнуетесь. Покажите, пожалуйста ваш багаж.
- Вот мой багаж.
- Меня интересует только наркотики и взрывчатка.
- У меня этого нет – вот, смотрите.
- Нет-нет! Не суйте руки вперёд меня! Я так не люблю! Вы меня отвлекаете. Я люблю сам смотреть.
- Пожалуйста.
- А вы с какой целью в Санкт-Петербург ездили?
- К сестре, с туристической.
- Вот оттуда-то как раз все наркотики и везут!
- Да я вообще – человек верующий.
- Вот раньше монахи как раз за производство опиума и отвечали!
- Чем же я у вас вызвал подозрение?
- Что-то уж вы спокойный, как будто транквилизаторов наглотались.
- А если бы меня трясло, это не вызвали бы у вас подозрений?
- Ну уж извините – у нас работа такая. Счастливого пути!
Просто диву даёшься – сколько же ещё в России будет действовать негласная, но явная презумпция виновности, при которой ни в чём не повинный человек вынужден доказывать, что он – не верблюд??? Разумеется, много преступников скрывается под маской добропорядочных граждан. Но свои подозрения надо оставлять при себе. Когда же
к тебе подходят посреди дня и начинают явно подозревать и как бы говорить – сдаётся мне, что ты – шваль – это оскорбительно и неэтично. И над этим ещё много предстоит работать, прежде чем «телефон доверия» станет действительно телефоном доверия! Тут же мне и гаишники вспомнились, которые убеждали меня в том, что я напился с умом… сколько искушений!
К счастью, их не больше, чем мы можем пережить…
С нами ехала ещё одна бабулька, которая пела частушки, придирчиво покупала бельё, смешила всех и вся, хвалилась, что любит на свадьбах плясать на столе, а напоследок благословила Радика, перекрестив, в знак благодарности за то, что помог ей дозвониться до встречающих родственников…
Последние часы тянутся долго. С Дёмы уже никому из нас не сидится.
Уфа, провожавшая нас жарой, встречает пасмурно.
Вот мы и дома. Тепло прощаюсь с попутчиками и жду, когда за мной зайдут – багажа явно больше, чем я смогу унести.
Заходят родители – вот и ваш сынок!
П.С. Такой выдалась поездка в Санкт-Петербург весной 2010 года, этот глоток свежего воздуха после двух лет безрыбья. Первый, после июля 2008-го года туристический выезд. Можно смело сказать, что он удался. Слава Богу…
30.05.10.