Когда мы учились в Ивановской восьмилетней школе Ростовской области, нашему культурному воспитанию уделяли достаточно много внимания. После окончания седьмого класса нас возили на экскурсию в Крым. Мальчиков везли в кузове грузовой автомашине, укрытой тентом, а девочек и преподавателей – в автобусе. Дорога была долгой. Расстояние от нашей школы до южного берега Крыма не менее пятисот километров. Для автотранспорта с двигателем ГАЗ-51 это не близкий путь. По пути в конце каждого дня мы совершали остановки с ночевкой в Мариуполе, Бердянске и т.д. Спали в школьных спортзалах. Это было увлекательное путешествие. Единственное сожаление вызывает то обстоятельство, что из укрытого тентом кузова не очень хороший обзор во время движения. И фотоаппарат был всего один на всю группу у одного из преподавателей. Дорога открывала нам новые виды и устраивала небольшие сюрпризы. Помню, с каким трудом наш грузовичок поднимался по горным крымским серпантинам. Мы ведь все были люди степей. В горной местности с непривычки трудно определить, на спуске едет автомашина или преодолевает подъем. Водитель при подъеме несколько раз останавливался, выходил из кабины и осматривал колеса. Он проверял, не заклинило ли тормоза, так как автомобиль отказывался ехать. По всем приметам ему казалось, что мы движемся под уклон. И только после того, как мы все вышли из автомашины и прошлись по асфальту пешком, то убедились, что дорога идет вверх. Когда водитель понял, что автомобиль исправен, а не едет от того, что преодолевает подъем, все встало на свои места. Эксплуатация двигателя продолжилась в нормальном режиме. Мы проехали по южному побережью Крымского полуострова. Были в Ялте, Алупке, Алуште, Севастополе. Посетили Малахов курган, Севастопольскую Панораму, Сапун-гору, Диораму. Прослушали историю обороны Севастополя. Нам показали город Херсонес. На прибрежных теплоходах мы совершали морские прогулки. Много купались. Запомнилось большое количество огромных разноцветных медуз. Посетили много исторических музеев. Видели статуи античных героев. Была экскурсия к зданию, которое называется Ласточкино гнездо. Здание действительно прилепилось на скале, как гнездо. Оно словно висит над пропастью, а внизу море. Здесь произошел небольшой курьез, причиной которому был я. Со стороны пропасти территория усадьбы ограждена каменной оградой высотой немногим более метра. Мы собирали камешки и бросали их в пропасть, чтобы проследить их путь до попадания в воду. Когда камешки закончились, я перепрыгнул через эту ограду, чтобы собрать еще. Дело в том, что за этим ограждением была площадка шириной до трех метров. Но ее не видно, если стоять подальше от ограждения. Складывается впечатление, что ограда и есть конец площадки, а непосредственно за ней уже пропасть. Наша директор школы Анастасия Павловна, когда увидела, как я сиганул через ограду, чуть не потеряла сознание. Ей показалось, что я уже прыгнул в пропасть. У нее случился сердечный приступ. Но все обошлось. Хотя мне, конечно, досталось устных нареканий, выговоров и воспитательных речей от всего учительского состава. А там их было человека четыре. Сейчас, когда я пытаюсь воспроизвести в памяти этот момент, представляю, что могло произойти, если бы я, допустим, оступился. Глупый, необдуманный поступок. Тем не менее, в целом от этой экскурсии у меня осталось хорошее впечатление. В Ялте я купил себе подводную маску с воздушной трубкой. Сколько я открыл для себя нового под водой! Это надо видеть. Подводный мир – это совсем другой мир. Рыбы такие разные, такие разноцветные. А как близко я их видел! В такой прозрачной воде я плавал впервые. В общем, впечатление осталось прекрасное. Моей маской пользовались многие ребята. Эта поездка запомнилась, потому что мы всё здесь видели впервые: гипсовые античные фигуры, огромные статуи людей и животных, природу, море, древние татарские поселения и многое другое, чего раньше в жизни не встречали. Мы ведь все были родом из деревни.
После окончания второго полугодия в восьмом классе, во время новогодних каникул, лучших учеников направили в Москву. Это была тоже прекрасная экскурсия. Была зима, и мне нужно было купить какую-нибудь зимнюю куртку. Потому что, как и большинство наших ребят, я ходил в школу в фуфайке. Это, можно сказать, зимняя рабочая спецодежда с маленьким тонким воротничком. В колхозе она в то время являлась незаменимой одеждой, как управляться по двору, так и выйти в люди. Для дома имелась старая поношенная, а в кино или в гости, одевали новую, её берегли так сказать "на выход". Мои родители ничего лучшего не придумали, как купить мне такую же новую фуфайку. Потом, когда в день отъезда все ученики собрались вместе, оказалось, что в фуфайку одет только я один. У всех были зимние курточки или пальто. Мне было стыдно. Если бы я знал, что так будет, не поехал бы ни за что. Но теперь уже мы все сели в автобус и нас повезли в город Таганрог. С вокзала в электричке поехали в Ростов-на-Дону. Билеты на поезд до Москвы были куплены заранее. У нас в запасе несколько часов. Сопровождающие нас преподаватели поместили всю группу в зале ожидания и разрешили погулять по зданию железнодорожного вокзала. Но периодически появляться и не уходить далеко. Мы пошли вместе с Юрой Казаковым исследовать этот огромный вокзал. Такое количество людей в одном большом здании мы видели впервые. Два этажа. Множество буфетов, ларьков. Ходили, знакомились с цивилизацией. Нам захотелось в туалет. Мы долго искали это заведение. Для нас, выросших в деревне, никогда не видевших цивильного туалета, это было трудно. Мы заметили нужный указатель со стрелкой, пошли в указанном направлении. Над одной из дверей увидели табличку с нарисованным мужчиной и догадались, что нам нужно именно сюда. Вошли в помещение. Подошли к двум белым квадратным устройствам и начали к ним пристраиваться. Это было нелегко. Они были прикреплены к стене почти на уровне нашего пояса. Мы решили, что строители не учли, что дети тоже бывают на вокзале и ходят в туалет. Каким-то образом нам удалось приподняться на носочках своих ботинок, и мы начали писать. Откуда ни возьмись в помещение вошла уборщица. Она так раскричалась на нас во весь голос, что привлекла внимание всех посетителей туалета. Своим криком она нас испугала. От неожиданности, громкого крика и стыда мы даже не поняли, чего она от нас добивается. Ничего не понимая, мы прекратили процесс и на ватных, подгибающихся ногах побрели вглубь помещения, куда она нас загнала, и которое было внутри за дверью. Мы были опозорены, просто размазаны этим криком. Краска залила наши лица, у меня дрожали губы, пот выступил на спине. И тут мы увидели настоящие городские унитазы. И даже рядом на стене писсуары. Оказалось, что там, это были раковины для мытья рук, а мы по ошибке приняли их за писсуары. Вот как бывает, когда человек впервые попадает в незнакомые ему места. В деревне все удобства во дворе. Тем временем прогулка подошла к концу, и мы все собрались вместе. Подошло время отправки поезда, и мы заняли свои места в вагоне. Давно это было, почти все истерлось из памяти. Но некоторые моменты запомнились на всю жизнь. Например, помню, что мы посетили много достопримечательностей. Были на экскурсии по Кремлю. Нам показывали и рассказывали о Царь-колоколе и Царь-пушке. Посетили оружейную палату, Третьяковскую галерею, несколько музеев. Смотрели представление ансамбля «Березка» в Большом кремлевском дворце, мне из всего концерта помнится только танец маленьких лебедей. Представляю сейчас, как я сдавал в гардероб Большого Кремлевского Дворца свою деревенскую фуфайку. Это была эксклюзивная одёжка, и она, наверное, запомнилась работнице гардероба, потому что была единственная. В оружейную палату наша девушка-экскурсовод с нашей группой сама попала впервые. Потому что в Кремль вообще попасть было нелегко, тем более походить по тамошним музеям. В оружейной палате, кроме всякого рода оружия, предметов быта и других исторических экспонатов, мне запомнилась куртка из такой кожи, которая, если ее предварительно замочить в воде, уменьшается в размере после того, как начинает высыхать. Наденут такую влажную куртку на пленника, завяжут тесемками вокруг тела. Она по мере высыхания начинает стягиваться, уменьшаться в размере и причиняет ему нестерпимую боль. Когда начинают хрустеть ребра, он соглашается отвечать на все вопросы.
В те годы я очень редко видел апельсины, а еще реже их кушал. В Москву мы приехали перед новогодними праздниками. Апельсины продавались можно сказать на каждом углу. Мне запомнился этот приятный, тонкий цитрусовый запах. Во всей Москве сочетались новогодние украшения вместе с запахом апельсинов. С тех пор, как только услышу запах апельсина, у меня это сразу ассоциируется с новогодней предпраздничной Москвой. Жили мы в каком-то общежитии на четвертом этаже. Как-то вечером после ужина я смотрел в окно. Я был одет в трико и майку. Увидел: идут молоденькие девочки, встал на подоконник, открыл форточку и, махая рукой, громко крикнул:
- Девушки, привет! – и в этот же момент Саша Овсиенко, незаметно подкравшийся сзади, стащил с меня до колен трико вместе с трусами. Это действие совпало с моментом, когда девушки подняли головы на мой голос. Думаю, им было весело.
Передвигались мы по Москве в метро. Поэтому сам город видели мало, но все-таки посмотрели много интересного. Посетили ВДНХ. Были в мавзолее Ленина, видели Останкинскую телебашню. Гуляли по Красной площади. Наблюдали смену караула у мавзолея. В общем, поездка была очень интересной и полезной для всех нас. Спасибо школе, спасибо преподавателям, спасибо системе тогдашнего образования за то, что нам предоставилась такая возможность.
Так случилось, что ровно через два года мне посчастливилось еще раз там побывать. Отец ехал в командировку в Костромскую область. У меня начинались новогодние каникулы в десятом классе. Он взял меня с собой. Туда и обратно мы ехали через Москву. Поезд наш из Москвы в Кострому отправлялся рано утром, и мы ночью втроем (был еще водитель Леонид) решили пойти на Красную площадь. В три часа ночи на площади собралось много людей посмотреть на смену караула у мавзолея. Среди них были иностранцы. Это нужно видеть. Я видел это действие вживую всего несколько раз в жизни. Идут по тротуару три стройных, подтянутых бойца. Торжественность, важность, четкость, красота, что еще можно добавить? Каждое движение, каждый жест имеет смысл. Идут сначала быстро, но с определенного места, начинают шагать реже. Три пары сапог печатают шаг по тротуару так, словно один. И все мероприятие по смене караула привязано к бою башенных курантов. Красиво!
А потом был поезд в Кострому. Одна ночь в гостинице с номером на десять человек. Сильный мороз, много снега, переполненный автобус в районный центр. До сих пор помню его название – Вохма. Запомнилась надолго некачественная еда в местных столовых. Не то, чтобы плохая пища. Она вообще, строго противопоказана человеку, который привык питаться в домашних условиях. К этой пище надо долго привыкать. И еще клопы в деревянных домах. А деревянные дома там все до одного. Впервые здесь я узнал, как эти насекомые кусаются. Где-то в этой глубинке, в лесу работали автомашины из нашего колхоза. Они участвовали в заготовке пиломатериала, который потом отправляли в нашу Ростовскую область и к нам в Неклиновский район. На одной из автомашин сломался коленчатый вал. И вот мы втроем доставили его сюда. Носил его Леонид. Завернутый в мешковину, перекинутый через плечо, он напоминал некое противотанковое ружье. И везде при входе в транспортные средства нас пропускали без очереди. Наконец, конечный маршрут нашего путешествия – глухая деревенька по имени Пыщуг. Почему-то туда доехать было еще трудней. Тут уж автобус не назовешь переполненным. Это было похоже на бочку с селедками. Автобус идет один раз в день. Чтобы нам уехать этим рейсом, водитель, распознав в Леониде своего коллегу, открыл нам переднюю дверь. Леонид, раздвигая коленчатым валом себе пространство между пассажирами, залез туда и затащил нас. Помню случай в столовой. Отец выбирал из бедного меню что-то съедобное. Хлеб лежал, как обычно бывает, здесь же, на витрине на каком-то подносе. Это были маленькие серые кусочки, напоминающие на что-то среднее, между пемзой, которой пользуются в бане и хозяйственным мылом. Они были вязкие, твердые, засохшие и скользкие одновременно. Отец через весь зал столовой, нарочно громко спросил у водителя:
- Леня, сколько кусочков хлеба тебе взять? Хлеб… - ха-а-роший! – Понятно, мы ведь приехали из хлебного региона. Кушали всегда свежий белый хлеб. Кстати, серого, а тем более черного хлеба я вообще тогда не знал. Не скажу, что это хорошо, но это факт. В деревне жители выпекали себе хлеб сами. Получали зерно из высокосортной пищевой пшеницы. Мололи его на мельнице на муку и пекли в печи хлеб. Кто в русской печи, а кто в духовке обыкновенной двухкомфорочной печи. Поэтому он всегда был белый. А местные посетители столовой, наверное, даже и не поняли шутку отца. Возможно, с их точки зрения, хлеб в этот день действительно был хороший, и даже лучше, чем в другие дни. А мы его не могли есть. Не могу представить себе, из чего должна состоять мука для этого хлеба. Один кусочек такого хлеба отец завернул в клочок газеты и привез в нашу деревню. Все, кто этот кусочек держал в руках, без подсказки не могли определить, что они держат в руках. А потом удивлялись тому, что где-то люди могут употреблять в пищу такой несъедобный продукт.
Обратно мы возвращались вдвоем с отцом. Леонид остался ремонтировать автомашину. В аэропорту местного значения для того, чтобы купить билеты до Костромы, отцу пришлось взять на руки чужого ребенка. В кассу протиснуться без очереди можно было только с маленькими детьми. Летела семья с тремя детьми, так они поделились с нами одним ребенком. Наконец мы сели в самолет АН-2 и прилетели в Кострому. Летели не более часа. С вокзала на поезде уехали в Москву. Поезд прибывал на Курский вокзал. На этом вокзале я хорошо ориентировался потому, что уже бывал здесь в восьмом классе. Это обстоятельство нам очень помогло. В столовой райцентра Вохма мы покушали некачественную пищу. В поезде эта пища дала о себе знать. Несколько раз мы посетили туалет в вагоне, но при подъезде к Москве его закрыли. Мы героически терпели до конца. Наконец поезд прибыл. Я знал, где находится туалет и шел все время впереди. Отец же, боясь, что может произойти самое плохое, тихонько шел вдоль поезда и почему-то поглядывал под вагоны. Не помню, чем был загружен я, но у отца в одной руке был чемодан, в другой – валенки. Там, где мы были еще вчера, было очень холодно. Поэтому с собой взяли валенки. Мерзло туловище, мерзли руки, ноги и голова. Как только у меня замерзали руки, мы с отцом менялись перчатками. Он их согревал своими руками, и мы снова менялись, пока мои руки опять не остывали. И вот я оглядываюсь на отца в очередной раз и вижу эти ненужные сейчас валенки у него под рукой, и что у него очень унылый вид, и он боится сделать резкое движение. Идет плавно, медленно, словно по ниточке, в то время как я готов лететь, чтобы скорее попасть в туалет, до которого осталось полсотни метров. Позже он признался, что у него были уже мысли спуститься под вагон. Тротуары были высокие, вровень с полами вагонов. Еще он боялся, что, если его кто-то случайно толкнет, то все пропало. Но вот перрон закончился, и мы подошли к зданию вокзала. Заворачиваю за угол и жду, пока покажется отец. Только он показался из-за угла я уже стою у следующего поворота, чтобы он меня увидел и не плутал. И так до самого входа в подвальное помещение, куда по длинной лестнице надо спускаться в туалет. Убедился, что отец меня уже видит, и почти бегом спускаюсь по лестнице к туалетным кабинкам. Больше ничего вокруг не вижу и ни на что не обращаю внимания. Дернул одну дверь, занято, другую – то же самое. Подхожу к третьей, четвертой и тут на мое везение одна из дверей открывается, из кабинки кто-то выходит, и я мгновенно занимаю его место. Мысленно только возмутился, почему все кабинки заняты именно тогда, когда мне приспичило. Через несколько минут я совсем в другом настроении поднимался по ступенькам и удивился тому, что вдоль стены через одну ступеньку лестницы вдруг вереницей выстроились в очереди мужики. Откуда они взялись? Когда наверх поднялся отец, он спросил:
- Витя, как же ты прошел без очереди, там ведь народу человек пятнадцать?
- А я никого не видел. Я только при выходе их заметил, и подумал: откуда они взялись? А ты как?
- А я сказал: «Извините, товарищи, еще одна минута и случится беда». И все молча, кивнули. – И потом он добавил:
– Давай-ка на всякий случай в туалет займем очередь, а потом пойдем, сдадим вещи в камеру хранения и погуляем по Москве. Да, нам осталось только погулять. Теперь у нас появился некоторый опыт пребывания в праздничной Москве, когда в центре полно людей. Мы в каждом новом массиве сначала искали, где тут расположен туалет, занимали в него очередь, потом шли побродить по ближайшим улочкам и магазинам. До отправления поезда в Ростов оставалось несколько часов. Это путешествие тоже надолго мне запомнилось. Еще не раз мы вспоминали и рассказывали родственникам и знакомым о наших приключениях.
А вот в Крыму мы побывали потом моей семьей четыре раза. У нашей дочери Иры заболела нога. После лечения нужно было принимать лечебную грязь. Такие грязи были в Евпатории. Мы летали в Крым четыре раза. Три поездки в рамках лечебной программы и четвертая просто так, для отдыха. Город Евпатория нам очень понравился. Тихий, чистый, уютный небольшой симпатичный городок. Много пляжей, чистая вода. Здесь мы действительно отдыхали. Остались приятные воспоминания.
Еще один раз я побывал в Крыму на семинаре по взрывным работам. В Алуште. Это было в восьмидесятых годах, когда я жил и работал в Туркмении. Был октябрь. Пансионат, где разместили участников семинара, находился в тридцати шагах от моря. Тихий шелест прибрежных волн был слышен в открытое окно. Однажды вечером я вышел прогуляться по морскому берегу и увидел много купающихся. А ведь было 22 октября. Решил и сам искупаться. Это было здорово. Приятная вода, теплый воздух.
Обратно улететь так сразу, как было написано в билете, не получилось. Билет у меня был до Ростова, так как я хотел заехать к родителям в деревню. В связи с отсутствием керосина, многие рейсы отменили. Недолго думая, я поменял билет до Волгограда. Улетел через три часа. Из Волгограда на самолете в Ростов улететь не удалось. Пришлось ехать на поезде. Потерял двое суток, но до дома добрался. Вот такие путешествия и экскурсии предоставила мне жизнь.