Улетел ли Артем в Грецию или нет, не очень интересовало меня.
Я был уверен, что эту страницу моей жизни я перевернул, и дальше нужно было писать новую историю.
Собственнно, она и писалась каждый день.
Наступил декабрь, время подведения итогов этого бурного и непредсказуемого года.
Его можно было разделить на четыре равных части.
Первая. Последние месяцы работы в «Арине» и уход, резкий, драматичный и неподготовленный.
Вторая часть года – это начала строительства новой компании, поездка в Канаду, создание новой компании.
Третья. Война с Артемом.
Без раненых и погибших.
И наконец, четвертая. Спокойная жизнь после победы и планомерное движение вперед.
В канун католического Рождества я улетал в Канаду.
Женя, как и предполагалось, не летела со мной, объяснив, в первую очередь для себя, что не желает видеть Макса.
История с Артемом как-то разделила нас.
Мне казалось, что Евгения была удивлена моей мягкостью, я же в свою очередь – её воинственностью.
Амазонки, должно быть, существовали во все времена, но они всегда сражались сами, и защищая Трою, и осаждая Афины. По сути амазонкой была и Жанна Д’Арк.
Современный феминизм, отчасти черпал энтузиазм на истории этого мифического «народа».
Женя не была ни феминисткой, ни просто смелым человеком, хотя это качество не очень- то и применимо к восприятию женщины.
Мы пытались в свое время говорить об этом.
Я утверждал, что умение простить не является слабостью. К тому же все цели, которые я ставил перед собой, были достигнуты.
И достигнуты за счет решительных и быстрых действий.
Она вскоре стала вообще избегать разговоров об Артеме, и я решил, что эта тема так же скоро забудется.
Вскоре я узнал, что серьезно ошибся.
Рождественский Монреаль – настоящая сказка из детства.
В окнах домов видны празднично украшенные ёлки, которые по вечерам загораются разноцветными огнями.
В витринах магазинов праздничные композиции поражали фантазией своих авторов.
Год выдался очень снежным, снега было столько что мой рейс был задержан почти на двенадцать часов.
Канадцы, как мне казалось привыкшие к снегу, вели себя как дети.
На самом деле слухи про морозостойких канадцев сильно преувеличены, ведь самый северный канадский город, из крупных, разумеется, находится на широте Орла.
В крупнейшем парке города эскимосские голубоглазые лайки таскали за собой по снежной дороге сани, заполненные радостными людьми.
Впервые я увидел и скульптуры изо льда во дворце "Boule de Neige": персонажи из истории Канады, которые я к своему стыду не мого отличить одного от другого, герои сказок и мультфильмов.
В этих мероприятиях участвовали сотни тысяч человек, и это так разительно отличалось от «украшенной» традиционными гирляндами, вытащенными на свет из старых запасников Москвы.
Пройдет немало лет, но и Москва сможет соперничать в своем великолепии с самыми красивыми городами мира.
Ира должна была родить первенца, которого решено было назвать Мэтью, уже в начале февраля.
Она неважно чувствовала себя в последнее время. Большую часть работы в компании пришлось выполнять Максу.
За этот год Макс сильно изменился. В его внешности появился шарм, присущий пожалуй профессорам университетов: аккуратная бородка, неторопливость движений и плавность речи.
А новое увлечение Макса - курение трубки, только подчеркивало этот образ.
Ира, конечно же, поправилась, возможно, даже больше чем ожидала, но это нисколько не портило её. Напротив, красивая, как и все беременные женщины, она просто светилась счастьем и очарованием.
Первые несколько дней мы вообще не говорили о делах.
Я, потому что хотел отдохнуть, а канадцы – потому что дела, как мне показалось, их вообще мало заботили.
Новогоднюю ночь мы провели у Марка.
Марк полностью восстановился от недавних потрясений, и напоминал себя прежнего: был весел, и остроумен.
В отличие от своих «детей» Марк не мог не говорить о делах и первой новостью, которую я узнал, была такая: Иосиф вернулся в Монреаль.
В том, что Иосиф вернулся в свой город, не было ничего удивительного.
Это было, напротив, закономерно. Артем просто избавился от ненужного балласта, который и прибило к знакомому берегу.
Об этом я и сказал Марку.
- Да, нет, ты послушай, - продолжал Марк, - Иосиф ходит по всему городу и рассказывает о том, как его жестоко обманули.
- Прошу, Марк, - перебил я, - а как могло быть иначе…
- Он рассказал, как именно его жестоко обманули, - улыбнулся Марк, - ты садись поудобнее, послушай. Артем должен был подписать очень крупный контакт в главное здание Министерства иностранных сношений …
- Дел, - поправил я его.
- Ну да, дел, - Марк нетерпеливо махнул рукой, - не перебивай. Так как Артем не мог заказать у «Лассаля», после того случая мы перестали ему отгружать, пока он не расплатится, он начал договариваться с итальянцами.
- С итальянцами?
- Да, с каким-то миланским концерном. И он отправил туда Иосифа, заключить соглашение и выбрать товар.
- Логичный шаг, - ответил я , - молодец, не сдавался до последнего.
- Иосиф, как исполнительный человек провел переговоры и вернулся с подписанным соглашением.
- Хочешь, я продолжу? – предложил я, - вернувшись он увидел пустой офис, отключенные телефоны и вообще, не мог поверить как с ним, старым морским волком могло произойти такое, так?
- В точку, - засмеялся Марк, - вот он и ходит по Монреалю как приведение и рассказывает эту историю.
- Занятно, - сказал я, - он к тебе тоже приходил?
- Да! И ждет тебя, чтобы поговорить.
Новогодний вечер был немного скучным, но история Иосифа, рассказанная Марком, подправила ситуацию.
Вообще Новый год для Канады один из самых спокойных праздников.
Рождество для многоконфессиональной Канады не могло стать объединяющим праздником, День Канады, отмечаемый первого июля – всегда «в штыки» воспринимался во французских провинциях, а французские праздники – в английских.
А Новый год всегда примирял всех канадцев, вне зависимости от национальности и вероисповедания.
Через два дня я и Макс встретились с Иосифом.
Как же он изменился!
Я мог сравнить перемены, произошедшие с ним только с переменами во внешнем облике Бори, брата Артема, когда я встретил его в буфете Рижского вокзала.
Иосиф почти дословно повторил рассказ Марка, только намного медленнее, и пожалуй менее интересно.
- Так куда ты поехал из офиса, - поинтересовался я.
- К нему домой, но там было все закрыто.
- А цех по сборке «Авионов»? – спросил Макс.
- Мы закрыли его за месяц до этого, - ответил Иосиф, - а потом я поехал в банк.
- И? – уже зная ответ, спросил я.
- Счет не был закрыт, но денег на нем не было.
- И куда ушел последний перевод? - вновь включился Макс
- На счет кипрской компании, я даже пытался отозвать платеж, не вышло.
"Отлично! Из Греции на Кипр – рукой подать, - подумал я, - только налоги платить не надо."
- Ребята, надо что-то делать, - произнес Иосиф.
«Паниковский! Вот кого напомнил мне сейчас Иосиф, отличное дополнение к Бендеру-Артему».
- А что ты предлагаешь делать? - серьёзно спросил Максим.
- Не я, а мы, - ответил Иосиф, - мы же вместе хотим свои деньги получить.
- А сколько кстати было на счету? – я понимал, что ответ на этот вопрос многое скажет о дальнейших планах Артема, - какая сумма ушла со счета?
- Двадцать три тысячи.
- И всё?! Это все что у вас оставалось? – удивился я
- Больше не было. Только склад, на котором лежало шестьдесят тонн каталогов…
Мы с Максом удивленно посмотрели друг на друга. Такого крутого пике никто не ожидал.
- Мне жаль тебя, Иосиф, - сказал я, - но успокоить мне тебя нечем. Мы с Максом не имеем претензий к Артёму, не являемся партнерами «Арины» и не будем отвечать по вашим долгам.
- А что мне делать? «Лассаль» готовит иск в суд, мы ведь должны им.
- Тебе не понравятся мои ответы, Иосиф, так что лучше не задавай вопросов, - мне захотелось завершить разговор как можно быстрее, - попробуй как-то вырулить. Бон шанс!
Мы заплатили за кофе, и вышли, оставив Иосифа в одиночестве за прекрасно декорированными витражами этого французского кафе.
- Я не уверен, что он в Греции, - сказал я Максу.
- А где ему еще быть? – удивился он, - ты же сам говорил, что больше ему некуда деваться?
- Верно. Но зная Артема, могу утверждать – он никогда не делал накоплений, и эти двадцать три тысячи – единственное, что у него есть. На эти деньги в Греции не прожить. Его там нет!
- А где он?
- Думаю, в Москве, - ответил я, - у него там есть квартира, которая сейчас стоит, думаю не меньше ста тысяч, и еще весь хлам их офиса и склада – не меньше тридцатки. Сейчас он будет сидеть тихо, попытается продать квартиру, прочее и тогда уже перебраться в Грецию.
- Логично, вполне логично, - ответил Макс.
- И он, я думаю, вовсю уже занимается этим.