Это случилось 9 мая 1976 года, мне тогда было тринадцать. Хотя прошло уже очень много лет, но я очень хорошо помню этот день. Праздничный, выходной, все дома. Уже с утра мама готовила, что-то вкусненькое, доставались из шкафа нарядные одежды и все находились в волнении и ожидании. Надо сказать, что массовые праздники в Дархане, в буквальном смысле были массовыми. Жили общей жизнью, с конкурсами художественной самодеятельности и спортивными соревнованиями. Городок маленький, из развлечений только клуб и кино. Вот и старались люди разнообразить свою жизнь, ну да, наши родители приехали туда на заработки, но деньги деньгами, а пустоту надо чем-то заполнять.
Так вот, ждали вечера. Когда на городской площади начнётся салют. Он не был таким мощным и красивым, как в наши дни - был событием. К девяти часам вечера народ подтягивался к «лобному» месту. Взрослые ушли вперёд, а мы с друзьями замешкались. Идём по дороге, а на встречу два монголёнка, лет семи, и в руках у них пустые бутылки. Не знаю, что на них нашло, а только они почему-то решили кинуть эти бутылки в нас. Одна отлетела в сторону, а вот вторая - разбилась, ударившись об асфальт, её осколок, отлетев, разрезал мне ногу, чуть выше щиколотки.
Сначала я вообще ничего не поняла, только ноге стало очень горячо, и подруги страшно закричали. Я уже говорила, что там, вдали от дома, мы жили общиной, в которой не было чужой беды. Выскочили мужики из нашего барака, занесли меня внутрь. Я видимо, была в шоке, потому что боли не чувствовала. Смотрела на лица окружающих и не могла понять, отчего они так напуганы. Я же не видела, что кровь быстро наполнила пятку в моём носке и свисала мешком, я не видела рваной, развороченной раны, внутри которой хорошо просматривалась моя кость. Но я видела лица взрослых, с ужасом смотрящих на меня. Ногу перетянули ремнём, усадили на лавку, в ожидании скорой.
Я же волновалась потому, что рядом не было мамы. В этой суматохе все забыли и про праздник, и про салют. Приехала скорая, меня, на руках, как героиню, погрузили и с облегчением отправили в больницу. Тут кто-то, наконец, вспомнил о том, что надо сообщить родителям, и побежали их разыскивать.
В больнице, меня уложили на кушетку. Пришел дежурный врач, как мне показалось, огромных размеров грузин. Сначала был очень недоволен, я это поняла, когда он шел по коридору и возмущался, что вот, мол, праздник, люди напьются, а ты их зашивай. Но, зайдя в кабинет и увидев, что перед ним девочка подросток, резко замолчал. Следом за ним зашла медсестра, увидев меня ахнула, но так же быстро взяла себя в руки. Доктор широко улыбнулся, мне даже показалось, что зубов у него в два раза больше, чем положено, и сказал: «Ну, что случилось?» Я внятно всё рассказала.
Они делали какие-то приготовления, параллельно заговаривая мне зубы. Понимая, что сейчас меня будут зашивать, я заволновалась и забилась мелкой дрожью. В это время открывается дверь и на пороге появляется моя мама. Надо знать, мою маму, для неё нет преград, когда речь заходит о её детях. Так вот, войдя, она уперлась взглядом, как раз, в мою разрезанную ногу. И моментально потеряла сознание, благо отец был рядом и не дал ей рухнуть на пол. Дверь закрылась. На что хирург очень тихо и спокойно сказал: «Ну вот, дочь, не смотря на рану, в порядке, а мама в ауте» И как ни в чем не бывало, они продолжили делать своё дело.
Когда всё было готово, доктор сказал: «Ну что, начнём?» И начал. Я же, про себя решила, если на первом шве будет больно, тогда буду орать, если нет, то чего маму пугать. Лежу, жду, когда же больно будет. А медсестра тем временем задаёт мне два вопроса: первый - в каком классе я учусь, и второй – знаю ли я, её сына, потому что мы с ним ровесники. И так по кругу, когда она спросила меня об этом раз в десятый, я, видимо, осмелев, сказала, что если она ещё раз меня спросит, то наркоз уже не понадобиться.
Мне наложили девять швов. Доктор сказал, что всё в порядке, я молодец, и могу отправляться домой. Я села на кушетке и подумала: как же я пойду, ведь обуви на мне нет, её же дома оставили. Время позднее, народу меня ждало много, и нам дали больничную машину, чтоб мы больше ни во что не «вляпались». Я, как раненый зайчик запрыгала на одной ножке, на, что доктор заметил: «Не бойся, я хорошо зашил, можешь слегка наступать» И я пошла, все мои близкие, с ужасом наблюдали за мной, но сказать никто и ничего не рискнул.
Началась райская жизнь. Весна, тепло, все идут в школу, а я получаю удовольствие от свободы, и при этом все стараются мне угодить. Через месяц сняли швы, и когда я попросила справку в школу, мой доктор очень удивился: «А ты, что всё это время школу прогуливала?»…
Но справку всё-таки дал. Я не помню, как его звали, но добрый доктор - спасибо вам большое, вы действительно хорошо зашили мою ногу.