На то чтобы оклематься у меня ушло три недели. Как начал ходить, то познакомился с женой Феликса – Алевтиной. С большим трудом удалось узнать место и время моего нахождения. Феликс не понимал, какая мне ещё нужна дата кроме как от основания Рима. Потом я ему всё же объяснил, что мне нужна дата от рождества Христова. Ох, это был такой момент, Феликс посмотрел на меня как на убогое чмо и поинтересовался, не христианин ли я случаем. К счастью я таковым не являлся. А уж как обрадовался Феликс. Но для уточнения он сходил в бург где жил епископ. Так я узнал, что на дворе 440 год.
Не так уж и просто было уточнить моё местоположение. Это сейчас карта Империи у меня прочно сидит в голове. А тогда мне совершенно ничего не говорило название Коттиевы Альпы. Центром провинции Феликс называл сперва город Массиль. Я естественно опять же ничего не понял. Тогда он напрягся и уточнил, что речь идёт о Массилии. Короче, в 21 веке этот город называется Марсель. Я же находился, и впоследствии постоянно проживал ближе к стыку современных границ Франции, Швейцарии и Италии. А у нас получалось что я живу в Коттиевых Альпах, а центр провинции находится в Приморских. Севернее нас, к востоку, располагалась провинция Реция, к западу Лугдуния, а на севере бывшая провинция Верхняя Германия. Ну, то есть номинально Верхняя Германия числилась конечно провинцией, но на деле там уже вовсю хозяйничали германцы разных мастей – франки, алеманы, бургунды. К западу от нас, вдоль моря если, находилась провинция Нарбония, а за ней начинались владения федератов вестготов. По факту, как я потом убедился, за красивой фразой foederati пряталась банальная передача имперских территорий под вестготский суверенитет. Они там были полные хозяева. В общем, не буду забегать вперёд.
С началом набега бургундов магнат Кальпурний, которому принадлежали очень многие земли в Приморских и Коттиевых Альпах, сбежал в Массилию, чтобы оттуда, в случае опасности смыться по морю в Рим, а может и ещё куда. Хозяйство он оставил на своего управляющего, вольноотпущенника Рианорикса. Он был франкского происхождения, из военнопленных. Рианорикс с небольшой группой приближённых, прихватив припасы и деньги, смылся в бург лимитанов (так в оригинале, речь о пограничных войсках империи). Группа свободных жителей, из числа ветеранов, сколотив воинский отряд, укрылась в крупных лесах вместе со своими семьями и скарбом. Бургундам для грабежа, таким образом, достались в основном колоны и арендаторы. Поместье магната не было разграблено, Рианорикс одарил золотом бургундских вождей и спас, таким образом, поместье. Отчаявшись хоть чем-нибудь поживиться, бургунды решили взять своё живым товаром. Так Феликс и Алевтина лишились маленького сына и дочек-близняшек. Бургунды отобрали всех детей и подростков в окрестностях и увели на продажу. По слухам, основным покупателем оказался серьёзный магнат Аппий Ауреус из провинции Венеция. Эту гниду судьба впоследствии наказала страшно, и очень приятно мне, что и мои руки были к этому приложены. Вернуть же детей Феликса уже не было никакой возможности, хотя я потом и предпринимал некоторые усилия в этом направлении. Тщетно. Следы детишек затерялись на многочисленных рынках рабов Империи. И врядли покупателей из числа граждан волновало римское происхождение товара.
Я начал помогать моим спасителям по хозяйству. Так как наступил некоторый период безвластия, то на обработку полей магната все колоны дружно положили с прибором и сосредоточили все усилия на своих маленьких наделах. Арендаторы же, принялись до кучи откровенно грабить своего патрона. Едва-едва поспевшую пшеницу с магнатских полей они собирали самым наглым образом и прятали в известных им уголках. Самое интересное, что потом именно этим зерном они начали вносить арендную плату. Магнат с Рианориксом заподозрили подвох. Но так как Кальпурний продолжал отсиживаться в Массилии, управляющий лишь пошумел для приличия и закрыл глаза на все эти делишки арендаторов. Да что там арендаторы, зерно с магнатских полей не стеснялись воровать ветераны, лимитаны и в этом деле засветился даже епископ. Рианорикс продолжал закрывать глаза и на это, потому весьма скоро кошельки его доверху наполнились солидами.
Тем временем, моё пребывание стало достоянием гласности. Я быстро понял, что бесполезно, да и вредно даже, пытаться что-то объяснить людям о своём происхождении. Да, я говорил им что я русский, из России. Однако все вокруг искренне полагали, что Россия это некий сарматский край, а русские одно из сарматских племён. По части остального, внимательно выслушивали и причитали, мол как же жаль, ещё не оправился до конца от удара франциской.
Спустя месяц после окончания уборочной приехал наконец Кальпурний. В тонкости дела вникать не стал, приказал повесить Рианорикса вниз головой и бить палками. Феликс был очевидцем и рассказывал, что бывшему управляющему повезло – били его не пришедшие из города комитаты, а местные лимитаны, немного обогатившиеся при содействии Рианорикса. Крепко побитого управляющего магнат приказал отправить вместе с только что привезёнными рабами на уборку нечистот.
В тот же вечер Феликс принялся жарко убеждать меня в необходимости личной встречи с Кальпурнием. Я опасался лишних подозрений, но Феликс был непреклонен. Уже через два дня Кальпурний меня принял. Он был в курсе моего появления на его землях. До него дошли слухи, что на посёлке колонов выходили раненого бойца сарматской ауксилии. Потому общался магнат со мной вежливо. Расспросив о здоровье, он предложил мне переодеться во что-нибудь приличное, сходить в термы и подумать над его предложением. Короче, он предложил мне стать у него новым управляющим. Не успел я даже ничего возразить, как он сказал, что о проблемах на службе мне беспокоиться не надо, у него хватит солидов чтобы подмазать моё армейское начальство, а если будет мне угодно, то способен даже пробить мне почётную отставку. Тут я решил уже полностью ему подыграть, мол да, пусть мне, доблестному сарматскому кавалеристу по имени Петроний Комарус, оформят почётную отставку по причине тяжёлого ранения. Тут уже глазки забегали у Кальпурния. Он предложил мне в обмен на содействие передать в его собственность землю, ветеранский участок, который мне полагался при отставке, и право получать причитающие мне деньги, ветеранский пенсион. Я решил не торговаться. К этому моменту я уже знал от Феликса, что ветеранский пенсион выплачивается нерегулярно, часто порченой монетой, а то и вообще продуктами и одеждой. И тут я кстати просчитался, а Феликс не знал просто-напросто, но впоследствии выяснилось, что Империя выплачивала пенсион выборочно. В первую очередь пенсион, всегда хорошей монетой, без задержек, получали дуксы (так в оригинале, речь про аналог современных генералов) и палатинские офицеры, потом по степени важности шли ветераны наиболее боеспособных частей, в том числе и сарматских. Нерегулярно и кое-как получали пенсион ветераны пограничных частей, их пример и был для Феликса показательным. Кальпурний же знал, что сарматам платят при любых раскладах. Хотя я ни разу не пожалел впоследствии о своей сделке с магнатом.
Одел меня Кальпурний по первому разряду, явно авансом за будущую работу. Добротная льняная туника, слегка окрашенная в красный цвет, отличные кожаные гетры и прекрасные сандалии. Сандалии мне по вкусу не пришлись, и уже скоро я рассекал в калигах. Удобные они, эти калиги, только одевать долго приходится и снимать. Когда меня во всё этом прикиде увидали на посёлке колонов, то даже былая раскрепощённость в общении на некоторое время улетучилась.
Термы на поместье магната были маленькие. Однако было безумно приятно. Смутил только обслуживавший меня раб-грек Андроний. Явный гомик. Он соскрёб палочкой бронзовой грязь с моего влажного тела, сделал массаж спины и ног, постриг ногти на руках и ногах. Потом он начал выщипывать у меня волосы на теле. Мягко скажем – бодрящая процедура. Выщипал все-все волосы, включая пах и ягодицы. После этого натёр мне тело ароматным маслом. Я так понял, что помимо запаха приятного, это масло ещё и обеззараживает, потому как никаких болячек из-за выдранных волос потом не было.
После термы меня пригласили покушать. Кушал в компании Кальпурния. Тот выпил крепкого вина, которое по сути являло собой что-то типа виски или коньяка, я ограничился молодым вином. Магнат начал рассказывать мне всякие истории за жизнь, потом начал, как я понял, демонстрировать свой ум и образованность. Читал стихи всякие, пересказывал путевые записки различных авторов. Ну, память у него и правда неплохая.
Кушали жареного козлёнка с яблоками. Вкусно. Я до этого, с момента прибытия, мяса вообще не ел. Феликс конечно всегда давал мне кусок повкуснее и побольше, пару раз ели сырые яйца, а сегодня он хотел угостить меня лягушками. Но вот, не сложилось. Теперь мне понятно, почему французов нынешних называют лягушатниками, что только не съешь если есть нечего.
Для сна мне теперь полагался кубикул (так в оригинале, речь о спальне) в поместье. Комната маленькая, как раз чтобы только поспать. Сном я завершил ещё один рубежный день моей новой жизни.