Усталое сердце в деревню,
по-прежнему, рвётся,
Туда, где в тумане
ржавеют стогов сухари,
Где к дому тропинка,
как нить путеводная, вьётся,
Где можно прижаться
к малиновой щечке зари.
Где каждый готов поделиться
и кровом, и хлебом,
Где нравы понятны,
и двери не знают замков,
Где всем одинаково дороги
солнце и небо,
Где нет у природы ни пасынков
и ни сынков.
Где хвори любые излечит вода из колодца,
Где прутик воткни –
через год зашумит деревцо,
Где каждый открыто страдает
и вкусно смеётся,
Где люди за маской стыдливо
не прячут лицо.
Но город проснётся,
и память свернётся колечком,
При свете, как будто бы,
краше уют городской,
И только во сне то ночное,
то стадо за речкой
Крестьянскую душу наполнят
привычной тоской.