Я мог быть славным, белым и пушистым,
Но я тогда бы не писал стихов…
Богатым мог бы стать, как Монте-Кристо,
Но, блин, не вылезаю из долгов.
Известным мог бы стать киноартистом.
Мне говорят порой: «Ну, ты – артист!»
Не вышло из меня и карьериста.
Я жалкий стихоплёт и пародист.
Мне застрелиться, что не стал я космонавтом?
Повеситься, что Путиным не стал?
Не стал хоть, слава Богу, алконавтом:
Не я бутылки в парке собирал.
Будь я еврей, 7на 7 – 49,
То юбилей справлять пришлось бы мне.
Но не судьба была родиться иудеем,
Всё потому, что «только русские в родне».
Имею дом, компьютер и машину.
Всё, что имею, нажито горбом.
Ну что ещё? Ах, да! Ещё два сына,
Но горб тут, извиняюсь, ни при чём!
Я мог бы не узнать того, что знаю.
Того, что видел, я б не увидал.
И ту, кого порою вспоминаю,
Не встретил бы, а значит, не страдал.
Не состоялся как дебил иль даун.
А мог бы, воля божья, ими стать.
Не стал, и хрен с ним, этим, блин, Ландау,
Зато считать умею я до ста.
Смеяться, петь, работать – до упаду!
Я жизнь, какая есть, ту и люблю.
До ста считаю, больше и не надо –
Я больше ста друзей не прокормлю.
Лишь что-то иногда в душе заноет,
И жутко, страшно станет от того:
Что, если бы другой сперматозоид,
На миг опередил бы моего?!