Во время операции Билли не издал ни звука, а потом уснул под действием морфия. Я вытерла кровь с пола и села на пол рядом с Хатоном. Он обнял меня за плече и прижал к себе.
- Думаешь, шериф нас отпустит? – спросила я.
Он пожал плечами.
- А как же он? – я кивнула на Билли.
Я не ожидала ответа. Да он и не последовал. Хатон не умел разговаривать.
Я встала, пошатываясь дошла до своей кровати и упала на нее, совершенно обессилев. Была уже середина дня, а я не спала и не отдыхала с прошлого утра. Я уснула почти мгновенно, успев увидеть как Хатон последовал моему примеру.
Вечером у Билли начался жар. Он не приходил в себя, он только бредил. Потом вернулся доктор и сказал шерифу, что если к утру жар спадет, то он, возможно, выживет.
Доктор ушел.
А шериф сел на край кровати и обратился ко мне:
- Во что, красавица, давай без обиняков. Мы оба знаем, кто ты. И я отпущу тебя только если ты скажешь, куда поехал Дик.
- Я не понимаю.
- Билли не умеет врать. Я знаю его много лет. Он никогда не таскал девушек с собой. И потом, вряд ли он связался бы с особой, которая одевает мужскую одежду, носит оружие и гарцует как ковбой.
- Он что, у вас местная достопримечательность?
- А ты не дерзи, - грубо сказал он мне. – Билли при смерти, а без него за твою жизнь никто гроша ломанного не даст. Найдется немало свидетелей, которые подтвердят, что видели тебя с Диком, что никакая ты не Сара и что вовсе ты не из Клейстеда. Так что если ты хочешь жить, брось умничать и просто ответить на вопрос: где Дик?
Я опустила голову. Да, ко мне здесь относились совсем не так, как к Билли. Если бы мне прострелили живот, никто не просил бы оперировать меня в тюрьме.
- Будем молчать? – спросил шериф.
- Слушай, мистер Всезнайка, шел бы ты отсюдова, - посоветовала я.
- Ладно, - сказал шериф, вставая. – Я слышал, что Дик от тебя без ума. Если так, он вернется за тобой. Мы подождем.
- А если за это время он уже другую себе нашел? Долго же вам придется меня кормить.
Сказав об этом, я вспомнила, что нас до сих пор еще не кормили. Шериф рассмеялся.
- Не волнуйся, детка. Пусть тебя не беспокоит наш бюджет.
Видимо мои слова освежили, и нам с Хатоном принесли по миске каши и по стакану воды.
Я не спала всю ночь.
Поначалу ворочалась в кровати, потом села рядом с Билли и слушала его тяжелый бред. Потом он затих, и это напугало его еще больше, чем его невнятное бормотание. Я потрогала его голову, она была горячая как раскаленная печь.
Когда уже начало светать, он открыл глаза. Но это был взгляд уже совсем другого человека. Билли угасал.
- Устана, - произнес он. – Сколько времени прошло?
- Уже утро, - сказала я.
Он попытался поднять голову, но у него не получилось. Он снова уронил ее на подушку и тихо выругался.
- Я надеялся, что к этому времени вас здесь уже не будет, - сказал он потом.
- Шериф тебе не поверил, - отозвалась я. – По правде сказать, я бы тоже не поверила.
- Может оно к лучшему. Я не успел сказать, где вам укрыться. Где Хок?
Я обернулась. Хатон спал в сидячем положении прямо на полу.
- Спит.
- Позови его, - попросил Билли.
Я подошла и потрепала брата за плече.
Хатон поднял голову, посмотрев на меня удивленным и заспанным взглядом.
- Билли хочет поговорить с тобой, - сказала я ему.
Хатон немедленно поднялся и подошел к Биллу. Тот взял его руку.
- Здорово, приятель. Кажется скоро мы все-таки разъедимся в разные стороны. Береги свою сестру. Она у тебя красавица.
Хатон кивнул и сел на край кровати с другой от меня стороны.
- А теперь слушайте меня, - сказал Билли. – Сегодня ночью Джим вас выпустит. Он инсценирует побег, но немедленно объявит облаву, так что убраться из города вы вряд ли успеете. Вы должны пойти к Мери. Хок знает, где ее дом. Скажете ей что и как. Она вас спрячет. Она всегда была надежным человеком.
Мне эта мысль сразу не понравилась. Жить в пансионе Луизы еще куда ни шло, но в доме очередной любимой женщины Билли Ситера – это уже слишком для моего больного сердца. Достаточно того, что вчера я слушала их задушевные разговоры, находясь в той же камере.
- Может не стоит ее впутывать, Билли. У нее ведь ребенок, - сказала я робко.
- Ее никто не тронет. Хок знает, она не даст себя в обиду. Так что не спорь со мной. Посидите в ее конюшне денька 3-4, а потом поезжайте в Мексику искать твоего дружка. Он уже поди весь извелся.
Мне было больно смотреть на него такого. Покрасневший от жара, почерневший от боли.
- Шериф не выпустит меня, пока я не сдам Дика, - заметила я.
Билли улыбнулся.
- Ты ведь не любишь Дика. И все равно готова умереть ради него. Ты удивительная женщина, Устана.
- Просто дура, - сказала я.
- Ты не бросаешь друзей.
- Я и тебя не хочу бросать.
- И не сможешь. Вытри слезы. Я не тот парень, которого стоит жалеть. Я прожил длинную и интересную жизнь. Во всяком случае, я не о чем не жалею. Я ты должна жить дальше. Ты станешь женой, матерью. У тебя родятся красивые и здоровые дети. У тебя еще впереди.
- Шериф не выпустит меня, - повторила я. - Подумай лучше о Хоке. А я останусь с тобой.
- Если он тебя не выпустит, то меня зовут не Билли Ситер. И я совсем не хочу, чтобы ты оставалась со мной. Уж поверь мне, без тебя мне будет гораздо спокойнее.
Я поверила. Но вряд ли спокойнее станет мне.
- Мне не удастся забыть тебя, Билли, - сказала я.
- Тогда не забывай меня. Вспоминай меня иногда, когда будешь воспитывать своих детей.
- Ты все шутишь, - вздохнула я. – Тебе плохо?
- Бывало конечно и лучше, - хрипло ответил Билли. – Порядок. Можешь позвать Джима?
Я покачала головой.
- Только рассвело, Билли. Еще очень рано.
- Ладно. Ложитесь спать. Ты, Устана, выглядишь хуже меня. Давай, силы еще пригодятся тебе. А ты, Хок, сделай то же самое. Как же вы все таки похожи.
И заметив, что мы не отходим, он повысил голос насколько мог.
- Все, хватит рыдать надо мной, как над покойником. Слышите?
- Да, сэр, - отозвалась я, неохотно вставая.