Был обычный воскресный вечер. Бабушка Матрена пристроилась на лавочке у окошка, искусно расписанного морозцем, с вязанием в руках. Дед Родион, сидя возле печки на маленьком табурете, пытался починить старый, изрядно поношенный валенок.
Вера с Лизаветой, умостившись за столом перед начищенным до блеска самоваром, пили чай с теплыми плюшками.
– Ох-хо-хох! – Вздохнул дед Родион.
– Пап, вы чего так вздыхаете? – спросила Вера. – Лучше б рассказали что-нибудь интересное.
– Э, да что ж тебе рассказать? Ну-ка вот, послушай:
Бел колтун, на лбу морщины,
Вспомнил о былом.
Много видел он кручины
На веку своем.
Старику ли много надо?
Лапти сплесть да сбыть.
Вся его отрада
В божий храм ходить.
– Ну, как? – спросил дед, не прекращая чинить валенок.
– Да выкинь ты его! – вскрикнула вдруг бабушка Матрена, оторвавшись от вязания. – Проще новые купить.
– Не, залатаю, еще зиму прослужит.
– Ну, латай, коль делать нечего.
– А стихотворение красивое, – задумчиво сказала Вера. – Кто его написал-то?
– А я почем знаю, – усмехнулся дед. – Может, Пушкин, может, Лермонтов, а может, кто еще!
За дверью послышался звонкий говор и заливистый смех. Затем в дверь постучали.
– Ну, входите, коль пришли! – крикнул дед Родион. – Чего в дверь барабанить?
В комнату, звонко хохоча, подталкивая друг друга и стуча сапогами, пытаясь стряхнуть с них налипший снег, влетели девчата.
– Здравствуйте, дядь Родь!
– Здрасте, теть Матрен!
– А мы в клуб идем!
– А мы за Лизаветой зашли!
Лизавета вскочила с лавки. И с криком: «Девчат, подождите, я мигом соберусь»,– скрылась в соседней комнате.
– И охота ж вам, девчата, по такому морозу в клуб идти? – спросила бабушка Матрена.
Девчата засмеялись.
– Молодежь на то и молодежь! – ответил на вопрос дед Родион. – Им всегда охота!
Девчата снова рассмеялись.
В комнату вошла Лизавета.
– Пап, мам, ну мы пойдем! – сказала девушка, направляясь к двери.
– Стоять! – крикнул дед Родион. – Ну, все, сколько вас есть, садись на лавку!
Девчата притихли. И молча стали рассаживаться на длинной лавке вдоль стола.
– А ну, мать, глянь на календарь, какое нынче число?
Бабушка Матрена кинула взгляд на настенный отрывной календарь.
– С утра было десятое.
– Да я не о том тебя спрашиваю. Ты посмотри на календарь, число красное? Или черное?
– Нынче ж воскресенье – так, стало быть, красное!
– Ну а коль красное, так, стало быть, праздник! Давай-ка, наливай девчатам!
Девчата засмеялись. В одно мгновенье на столе появились стаканы, четверть молодого вина, да нехитрая закуска.
– Ну, девчат, с праздником! – поднял стакан дед Родион. – Пьем до дна.
Девчата выпили.
– Ну, пап, мы пошли! – вставая с лавки, сказала Лизавета.
– Сидеть! – опять крикнул дед. – А ну, за-пе-вай!
– А что петь-то, дядь Родион? – спросили девчата.
– Да мне все равно! Что хотите, то и пойте, лишь бы громко да весело!
Девчата зашушукались.
– А про калину можно?
– Давай про калину!
Девчата запели. Пели они хорошо, звонко, душевно! Дед заслушался.
– Ну, все, идите! Да не просто идите, а с песней! Чтоб до самого клуба шли да пели! Я на крыльцо выйду, буду слушать!
Дверь за девчатами захлопнулась. Дед снова принялся чинить валенок. Бабушка Матрена, убрав со стола, выглянула на крыльцо.
– Дед, иди послушай и, правда, поют!
– Пусть поют, – ухмыльнулся дед. – Число-то красное!