Я иду через двор и несу гирю. Гиря на удивление тяжелая и холодная. Тяжелая она, наверное, из-за того что, она из бронзы, а холодная потому что холодно. Я прошел уже половину двора, таща эту гирю, и уже готов рассыпаться в клочья. Тут меня окликнул старик, сидевший на лавку посередине двора:
- Эй, мужик, а зачем ты тащишь эту х-ну?
- Действительно, а зачем?! – сказал я, и бросил гирю. Подсев к деду спрашиваю. – А ты, что тут делаешь?
- Как что? известно что! – ответил старик.
- Да, известно! – подтвердил я, не желая злить старика.
«Ишь ты, возомнил о себе, «Известно!», кому известно?!» - подумал я, а сказал вот что:
- Я-то, с планеты Нептун, а ты кричащий, а вон там на седьмом этаже в пятьдесят шестой квартире живет Бог.
- Что? – спросил старик, отведя папиросу на такое расстояние от головы, что можно подумать, что он предлагает ее кому-то еще, кого не видно.
- А ты, не предлагай невидимкам папирос, а то тогда их легкие видны, лучше мне дай!
- Что? – старик побледнел и обронил папиросу.
- Ну что ты чтокаешь?! Сказано, невидимки не курят, а я курю! – разозлился я и потянулся за папиросой.
- Не тронь! – крикнул старик отмахиваясь. – Спасите!
- Ах, ты, старый хрыч! – заскрежетал я зубами и набросился на старика.
- Ой-ой-ой…!
Через час, проходит по двору участковый.
- Не видели ли вы, тут старика с папиросами?
- Нет, не видели!
- Странно, мне сказали, что он здесь сидит и курит!
- Что?
- Я говорю, что здесь сидит и курит!
- Что?
-Ах, черт с тобой! – участковый махнул рукой и пошел прочь со двора.
А я, докурив папиросы, встал и потащил гирю дальше…