Вот те раз, да я же галлюцинирую! Вот первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я более-менее начал приходить в себя. Полностью сознание возвращаться не захотело, ну и черт бы с ним с этим сознанием, руки-ноги не слушались, но я хотя бы стал смутно воспринимать окружающую реальность. Или не реальность, если учесть галлюцинации. Никаких шмыгающих чертиков я не видел, но зато начались проблемы с восприятием цвета. Зеленое мне показалось красным,синее - желтым, а черное - белым. Потом я стал видеть будто бы сквозь автомобиль и мне стало тошно от вида себя, летящего над дорогой, без всякой опоры. Потом автомобиль стал снова видимым, зато я сам сделался полупрозрачным, как призрак.
Когда я привык к странным галлюцинациям, которые нахлынули на меня, как морская волна на скалистый берег во время шторма, то первым делом попытался разобраться что происходит. Что я понимал со всей ясностью, так это то что разбил голову. И нет бы чужую, свою разбил, родимую, единственную и неповторимую голову!
Девушка, за которой я подрядился следить, блондиночка то есть, каким-то образом сама дотащила меня до своей машины и уложила на заднее сиденье. Не знаю как она со мной справилась, на вид такая хрупкая, но силенки у нее надо признать имеются. А теперь она быстро ехала вдоль набережной, очевидно в направлении ближайшей больницы. Ну и правильно, езжай, подумал я. Вези меня в больницу, главное чтобы подальше от набережной. Думаешь, если я валяюсь с разбитой головой у тебя в машине, то я не помню и не знаю, что ты собиралась сделать на мосту? Все я помню - видел как на духу, что собиралась ты в воду прыгать. Суицидница! Такая красивая, и такие глупости делаешь. Впрочем одно другому не мешает. Так что просто вези меня в больницу... А я пока погаллюцинирую.
Я закрыл и открыл глаза снова. Мир стал восприниматься иначе. Цвета вокруг одновременно словно бы затухли, стали темными и серыми, но унылое видение дополнилось яркими цветными пятнами. То здесь то там стали появляться неожиданные облачка то ярко-пурпурного, то кисло-зеленого цветов. Мне это даже понравилось. Перед глазами замелькали белые огоньки, словно надоедливая мошкара. Машины, что проезжали мимо, стали больше похожи на яркие полосы, как при ночной фотосъемке с долгой выдержкой. Уж я то знаю о чем говорю, я фотограф.
Но самым странным в этой ситуации для меня оказались даже не галлюцинации. С этим все понятно, хорошо приложился головой о мостовую или забыл пару раз вдохнуть и выдохнуть, мозг оголодал без воздуха - вот тебе и видения. Самое странное было то, что я сейчас находился ни где-нибудь, а в машине объекта моей слежки. А это значит я спалился. Копец конспирации. А это плохо!
Ее машина плавно вписалась в очередной поворот и я без чувств упал на влажное от собственной крови сидение. Сознание вновь покинуло меня, смоталось куда-то без спроса по своим делам. Я выключился. И это было не плохо. Так же бывает с сильно перегревшимся компьютером. Я просто отключился, чтобы не дай бог не повредиться рассудком. Умный мальчик.
Очнулся я уже в больничной палате. В глаза ударил резкий свет больничной лампы и я невольно щурясь, увидел небольшую комнату, на пять коек, четыре из которых пустовали. Пятую соответственно занимал я. Рядом, на табурете сидел злобный вурдалак-кровопийца и по совместительству мой лучший друг - Алекс.
- Эй! Ну наконец-то проснулся! Знаешь сколько бездарно упущенного времени я тут на тебя потратил, пока ждал, когда же ты наспишься вволю? - весело сказал Алекс, ехидно ухмыляясь. Он сидел рядом с моей койкой и со скучающим видом облокачивался перебинтованной рукой на прикроватную тумбочку. На тумбочке лежали яблоки, бананы и апельсины. Алекс заметил, что я смотрю на фрукты и подмигнул.
- Это тебе приз от шефа, - сказал он, - Цитирую: "За самую бездарно проваленную слежку всех времен и народов"!
- Ох...х... Ну да, - простонал я в ответ, - Я, короче тоже рад тебя видеть. А как я здесь оказался? Я почти ничего не помню...
- А вот это самое забавное! Судя по рассказам медперсонала, тебя сюда привезла жена нашего клиента. На собственной машине, - сказал Алекс, пожимая плечами, - Неужели ты ничего не помнишь?
Я на секунду задумался. Воспоминания медленно выползли из закоулков подсознания и с виноватым видом устроились в долгосрочной памяти, где им и место. Правда вместе с прочими вернулась и память о галлюцинациях, что оказалось не очень приятно.
- Да, я все вспомнил... - сказал я немного неуверенно, помолчал немного, а потом добавил, - Со мной что-то произошло на мосту и я потерял сознание. И сильно приложился головой...
- Это уж точно, братишка! Видел бы ты себя со стороны - мумия, восставшая из мертвых, не иначе, - сказал Алекс, посмеиваясь над моей повязкой, - А еще мне сказали, что ты нес какой-то бред про прозрачные стены.
- А такого я не помню, - соврал я, - Как твоя рука, кстати?
- Нашел о чем беспокоиться! - хохотнул Алекс в ответ и помахал перебинтованной рукой у меня перед носом, - Со мной все отлично, покусал меня песик немножко, всего-то делов. Зато я его канделябром! Придется теперь уколы от бешенства делать! Невелика беда!
- Ага... А тебе уже сообщили, что после уколов еще год нельзя пить ничего крепче кофе?
- Что-о? - в ужасе воскликнул Алекс, - Как не пить? Что, даже пиво нельзя?
- Даже пиво, Алекс, - сочувственно сказал я, - Даже пиво. Мои соболезнования!
Алекс несколько секунд сидел неподвижно, а потом с грохотом упал на колени и вознес руки к потолку. На лице - гримаса неподдельного ужаса. Станиславский отдыхает!
- За что? За что? За что? - запричитал он, заламывая руки. В этот момент в палату вошла тучная медсестра с обнаженным шприцем в руке. Ее тонкие, нарисованные макияжным карандашом брови медленно поползли по ее гладкому розовому лицу, сначала вверх, а потом вниз и к центру.
- Это еще что здесь такое? - возмущенно прогудела она. Именно прогудела. Мы с Алексом молча переглянулись, во взглядах промелькнуло искреннее сомнение по поводу пола этой "медсестры". Алекс, перестал причитать и резво вскочил на ноги.
- Так, теперь еще и за успокоительным идти... - заворчала она, прикидывая на глаз, чего ей будет стоить уломать буйствующего Алекса.
Услышав это Алекс перестал кривляться, выпрямился и даже попытался придать лицу серьезное выражение.
- О, простите! - громко извинился он, - Это мы с другом осваиваем новый экспериментальный метод лечения! Называется "насмеши ближнего своего, а то придет дальний и насмешит вас обоих"! Вот и вы!
- Щас я вас так насмешу, две недели присесть не сможете... - совершенно серьезно заявила медсестра и подвинув Алекса в сторону, склонилась надо мной.
- Поворачивайся на живот и снимай штаны!
- Не делай этого! - шепнул Алекс. - Шеф уже узнал о твоем провале и эта милая сестричка сейчас вколит тебе дозу цианида! Мафия не прощает ошибок!
- Так, ты, заткнулся и вышел из палаты, - рявкнула медсестра и брызнула из шприца Алексу в глаз, - А ты повернулся и снял штаны! Быстро!
Делать было нечего, пришлось слушаться. Алекс, вытирая лицо, с неохотой вышел из палаты. Готов поклясться, что на выходе он злобно хихикал. Вскоре я понял почему. А точнее сразу после того как медсестра с размаху вогнала шприц мне в правую ягодицу.
- Ай!
Я повернулся, чтобы взглянуть в глаза беспощадной медичке и тут же пожалел, что не остался лежать спокойно. Ни говоря ни слова, с совершенно садистским выражением лица, медсестра медленно ввела мне укол, который я за всю жизнь не забуду. Не знаю кого мне было жалче, себя самого или мою правую ягодицу. В момент укола мне искренне захотелось, чтобы это была чья-нибудь другая ягодица, но не моя. Ну Алекс... ну зараза! Специально ведь разозлил медсестру, чтобы она на мне отыгралась. Ну с него станется! Вот встану, он у меня попляшет!
Я дождался, когда садистка-медсестра закончит со мной возиться и выйдет из палаты. Я попытался сесть на кровать. И тут же взвыл и лег обратно на живот. Черт, кажется теперь действительно неделю болеть будет! Дверь в палату тихонько приоткрылась. Я аккуратно повернулся на левый бок. В проеме двери показался ехидный оскал Алекса. Я схватил с тумбочки первый попавшийся фрукт и запустил им в него. Но к сожалению он вовремя убрал голову и закрыл дверь.
- Чтоб тебя аллигатор за задницу укусил! Знаешь ли ты, изверг, через что я тут из-за тебя прошел? - заорал я ему вслед.
Дверь снова аккуратно приоткрылась.
- Каюсь! Грешен! - тихо успел пропищать Алекс, прежде чем второй фрукт полетел в дверь. - Эй! Ну ладно тебе! Пошутили и хватит! С тобой тут между прочим кое-кто поговорить хочет!
- Ладно входи, - сказал я грозно.
- Так-то лучше. А то иш ты, бананометатель фигов. Тебе шеф хочет сказать пару ласковых, - пробормотал Алекс, опасливо приближаясь к моей кровати.
- Опа... мда, представляю что сейчас будет. Надеюсь ты его сюда не привел? - спросил я настороженно.
- Даже если бы захотел, не смог бы, ты же знаешь, - ответил он улыбаясь, - На, я забрал твой мобильник у кладовщицы. Скинул шефу сообщение, жди звонка. Я с ним кстати уже разговаривал.
- И что он сказал по поводу твоей покусанной конечности? - поинтересовался я.
- А тоже что и всегда, - уклончиво ответил Алекс, - Мол сам виноват, никогда нельзя верить бумагам. Все врут и люди и бумаги и тому подобное. Ну я в целом с ним согласен.
- Еще бы. А что с кровью, которой ты там все забрызгал? И с псом? - спросил я. Мне было ужасно интересно, в чем мой друг успел напортачить, пока я срывал конспирацию на набережной.
- Шеф обо всем позаботился, - ответил он, тяжко вздохнув, - Комнату там прибрали еще до возвращения хозяйки, а пса я не убил, а только покалечил слегка. Несчастный случай!
Зазвонил телефон. К удовольствию Алекса, я даже слегка вздрогнул. Впрочем он тоже слегка перепугался. Уже к моей радости.
- Алло? - спросил я, осторожно приставив телефон к уху, словно тот мог его откусить.
- Я те дам алло! - оглушил меня рев шефа, - Как ж тебя так угораздило, ты скажи мне Андрей Михайлович?
- Ну, вот так... Непредвиденные обстоятельства. Обморок!
- Сам ты Обморок! - хохотнул в трубку шеф и сквозь смех продолжил, - Вот, теперь так тебя и буду называть! А друг твой, раздолбай, будет у меня Канделябром! Он ведь тебе еще не рассказал, что кроме покалеченного пса, на его счету еще и разбитая коллекционная ваза за две тысячи долларов?! И как это теперь объяснять клиенту прикажете? - спросил он, уже не так весело.
Я коротко глянул на Алекса. Тот только невинно заскреб носком по полу.
- Мы оба были на высоте, шеф... - подытожил я.
- Да уж. А теперь серьезно, - сказал он деловитым тоном, - К счастью, Алекс, то есть Канделябр, хоть и напортачил, все же нигде не засветился и сможет продолжать работу. А вот тебе, Андрей Михайлович, Обморок ты мой, придется, раз уж такое дело, полежать в госпитале. Я отстраняю тебя от дела. В общем лежи, выздоравливай, кушай апельсины и жди дальнейших указаний!
- П-постойте! Николай Спири... - закричал я в трубку, но мне ответили только короткие гудки. - Черт!
- Ты чего опять злишься? - спросил Алекс.
- Он отстранил меня от дела! - чуть ли не крикнул я от досады.
- Ну и чего ты злишься? Ты ведь еще легко отделался! Вообще шеф в последнее время подозрительно добрый, - сказал Алекс, заерзав на стуле.
- Просто... эта девушка... Нужно прекращать за ней слежку! - заявил я, - И вызывать скорую! И приставить к ней психиатра! Она ездила на набережную, не для того чтобы встретиться с любовником, а чтобы свести счеты с жизнью!
- С чего ты взял? - удивленно спросил Алекс.
- Я видел! Она...
- Подожди, - спокойным тоном прервал меня Алекс, - Послушай. Полчаса назад, когда тебя волокли сюда двое санитаров, ты кричал, что видишь сквозь стены. Скажи спасибо, что тебя еще в психиатрическую не затащили. Тебе показалось. Я уже просмотрел фотографии с твоего аппарата. Она в парике, верно? Верно. Хорошо накрашена, верно? Верно. Остановилась там, где ее никто не будет искать и явно кого-то ждала. Так что тебе показалось. Шеф приказал продолжить слежку.
Я сперва захотел возразить Алексу, даже открыл рот чтобы что-то сказать, но прикинув что к чему, расслабился. А ведь он прав. С чего я вообще решил, что она хотела покончить с жизнью? С того что она опиралась на ограду и смотрела в воду? Так все делают. С того что у нее вид был грустный? Так у всех, кроме шефа, такой вид.
- Наверное ты прав... И мне нужно отдохнуть, - прошептал я, осторожно укладываясь под одеяло. В голове начала просыпаться ноющая боль. Я потрогал повязку, позади она была очень плотная и слегка влажная, видимо там я и ударился.
- Да, ложись отдыхай, а я пойду, - сказал он, вставая со стула и протягивая мне перебинтованную руку, - Как только узнаю что-нибудь новое, сразу же сообщу тебе. Если что-то понадобится, звони! - сказал Алекс напоследок, я осторожно пожал его руку и он вышел из палаты.
Я глубоко вздохнул и закрыл глаза. В палате наступила тишина и покой. Может оно и к лучшему. Полежу, отдохну, высплюсь в кои то веки. Пусть Алекс там бегает, разнюхивает, ищет, раз ему так неймется. А мое место заслуженно здесь - в теплой кроватке. Покусанная рука это еще терпимо, а вот пробитая голова уже серьезно. А еще у меня больная от укола задница. Тоже уважительная причина.
Я попытался уснуть. На новом месте всегда спать тяжело, но здесь была больница и судя по притупленной боли в голове, мне успели вколоть хорошую дозу обезболивающего. И снотворное скорее всего тоже кололи. Так что это даже благо, что я сейчас засну - не буду чувствовать как голова болит. Тело вскоре расслабилось, мои мысли постепенно замедлились и я как обычно не заметил как уснул.
Приснилось мне, как ни странно, что-то из детства. Я увидел летний домик на даче. Маму и папу, ковыряющихся в огороде. Ясное голубое небо и яркое солнце. И даже пение птиц я услышал, хоть и знал, что в снах это редкость. Я побежал к маме и с восхищением стал рассказывать ей про какой-то странный сон. Широко размахивая руками я весело расписывал то, как я, словно бы летал над землей, не высоко, но взаправду. Мама лишь улыбнулась и сказала мне что это просто сон, люди не летают. Но я возразил и даже немного рассердился. То был не просто сон и я был в этом совершенно уверен. Я парил над землей наяву! И мне было обидно, что мама мне не поверила. Я уныло побрел к дому, размышляя над своим сном, а в это время ясное небо затянули тучи, закапал дождь, началась гроза и на землю опустилась осень.
Сон внезапно прервался. Меня в который раз разбудил звонок с мобильного. Продирая глаза, я зашарил руками по тумбочке в поисках окаянного телефона. Не глядя снял трубку.
- Да? - хрипло спросил я.
- Привет, - лаского прошептал голос в трубке. Это был женский и до боли знакомый голос. Это была Иришка, моя бывшая. Сон сразу как рукой сняло. - Я хотела сперва написать, но подумала что просто позвоню. Ты не против? Я тебя не разбудила?
- Ох... нет, то есть да! Привет, Иришка. Так неожиданно. Я сейчас, дай секундочку, я в себя приду, - забормотал я, оправдывая свое сонное состояние.
- Да, я понимаю. Сколько мы не общались? Полгода? - спросила Иришка грустно. Ее голос, интонации совсем не изменились.
- Вроде того, - ответил я.
- Но ты ведь понимаешь... у меня не было другого выхода, - сказала она, еще более печально. Она явно очень хотела это сказать.
- Да, наверное, - согласился я, хоть и не был уверен в том что говорю, - В любом случае все это дело прошлого. И не мало времени прошло! Так что я не обижаюсь. Очень рад тебя слышать! Правда, это такая радость для меня!
- И для меня! - сказала Иришка. Повисло неловкое молчание. Так всегда бывает когда долго не общаешься с человеком. Наконец она решилась, - Так... чем ты сейчас занимаешься, как поживаешь?
- Хох... не поверишь но я сейчас в больнице, в Новом Городе, - ответил я честно, - Ничего серьезного, слегка стукнулся головой. Меня тут лечат, уколы ставят, витаминчики всякие.
- Какой кошмар! - прошептала она с ужасом, - А я и ничего не знаю... подумать страшно, чего только могло случиться с нами за это время, а мы ничего друг о друге не знаем! Как ты?
- Да я в порядке, - успокоил я ее, - Сам если честно еще не до конца осознал как оказался в больничной палате. Я здесь первый день. Ненавижу больницы!
- А кто их любит? - тихо спросила Иришка и после паузы добавила, - Андрюш?
- Да?
- Ты ведь в Новом Городе? Я правильно поняла? - спросила она нерешительно.
- Да, - ответил я.
- А давай я к тебе приду? - спросила Иришка. Ее голос чуть-чуть дрогнул.
- Что, сейчас? - спросил я ошеломленно. Ее предложение по неожиданности показалось мне подобным внезапному столкновению лоб в лоб с грузовиком.
- Да, сейчас. Через часок. Принесу чаю. Поболтаем. А?
Я на мгновение замялся. Мы больше полугода не общались, я уже и думать о ней забыл, хотя и хранил до сих пор фотографию. А теперь она снова появляется в моей жизни. Так же как в первый раз, неожиданно, странно и скорее всего ненадолго. Я прекрасно понимал, что скорее всего, даже если мы вновь встретимся, это ничего не изменит. Даже если она ненадолго останется со мной, то непременно вновь уйдет, найдет тысячи причин, встретит миллион людей, но уйдет. И все же я не мог ей отказать. Не сейчас.
- Конечно приходи, - сказал я, горько улыбаясь, - В палате тихо и скучно. Буду рад тебя увидеть! Только я даже не знаю в какой палате лежу. Да и поздно уже для посетителей.
- Ну... тогда до встречи через час? Насчет палаты не волнуйся, я тебя найду, у меня там знакомые, меня пустят - сказала она.
- Давай, пока.
- Пока.
В телефоне послышались короткие гудки. Вот те раз. Не было бы счастья... да несчастье помогло. Кто знает, где бы я сейчас был, если бы не разбил голову? Смогли бы мы с Иришкой встретиться? Вот они чудеса жизни и повороты судьбы. И что теперь будет? Неужели это такая судьба нам все время встречаться и расставаться вновь? А может все куда проще. Не знаю.
Я пару минут проворочался в кровати. Скрип пружин, как ни странно поднял мне настроение, но как я ни устраивался, все было неудобно. Чертов укол! Наконец, я подумал о том, что нужно бы подготовиться к встрече. Скрипя от боли и едва не хихикая над своим идиотским положением я сел на край кровати и зашарил ногами в поисках тапочек. Как я и полагал, тапочки нашлись под кроватью и были дырявые насквозь. Я поднялся с койки и осмотрел себя. На мне была обычная больничная пижама, древняя как шкура мамонта. Смотрелась забавно, но хотя бы дырок в неприличных местах не было. И то сойдет. Я проковылял к умывальнику и посмотрел в зеркало. М-да-а-а! Если бы я взглянул на себя немного раньше, пожалуй сперва хорошо подумал бы прежде чем приглашать свою бывшую девушку в палату. Лицо бледное, заспанное, глаза красные, волосы перьями торчат из под повязки... Жалкое зрелище. А впрочем, иногда жалость может сработать мне на руку!
Шаркая дырявыми тапками по полу, я подошел к прикроватной тумбочке. На ней в беспорядке лежали разнообразные фрукты. Я аккуратно их разложил. Потом разложил немного иначе. И еще третий вариант. Следом застелил и расправил постель. Большего я сделать все равно не мог. Было только немного душновато. Я поковылял к окну. Опираясь на широкий больничный подоконник, я дотянулся кончиками пальцев до форточки и со скрипом заставил ее открыться. С улицы повеяло теплым вечерним ветерком. Донеслись звуки и запахи города - голоса людей, мерное гудение машин, сигаретный дым. Я попытался примерно определить в какой части больницы нахожусь и в какую сторону света смотрит окно моей палаты. Мне повезло, мое окно выходило как раз на один из въездов на территорию больницы. То есть на север, к набережной. Так что можно было не скучать, а интересно провести время, наблюдая за въезжающими и выезжающими машинами. Может быть даже увижу, как придет Иришка.
И тут я увидел нечто от чего по моей коже пробежался холодок. У дороги, рядом с въездом в больницу притормозила до боли знакомая бордовая иномарка, словно не решаясь, повернуть или ехать дальше. Открылось боковое стекло и от туда показалось милое личико переодетой блондинки. Как и в прошлый раз она была в парике каштанового цвета. Я прильнул к окну. Какая жалость что сейчас со мной не было моего фотоаппарата! Алекс и шеф подивились бы моему везению! И снова, как в прошлый раз, при взгляде на ее лицо, мое сердце сжалось от тоски. Неужели никто больше не увидел страдания, которое она так неумело пытается скрыть под маской безразличия? Увидев ее я так взволновался, что даже забрался на подоконник, чтобы разглядеть ее получше. Она конечно же не могла меня увидеть. Для этого нужно точно знать куда смотреть.
Прошло всего несколько секунд, как она задержалась на повороте, а мне они показались чуть ли не вечностью. Окно ее машины закрылось и она поехала дальше. Все что я смог увидеть - это то как она свернула на перекрестке налево, в сторону от больницы. В сторону набережной. И снова удар будоражащего холода ударил по моему телу. Она поехала к набережной! Опять! И пока шеф и Алекс возятся с прослушиванием телефонных звонков и прочей дребедени, она просто спрыгнет в Черную и утонет! И прощай блондинка!
Мое сердце бешено застучало, в голове зашуршали какие-то мысли, неуловимо быстрые, разбегающиеся словно тараканы по кухне. Я быстро задышал, по крови пронеслась волна энергии и ноги сами понесли меня прочь из палаты. В пижаме, в тапочках, ничего не видя и не слыша перед собой, кроме единственной цели - спасти блондинку, я вышел из палаты и уверенным шагом пошел по коридору. Я прошел мимо сестринского поста и дежурная меня даже не заметила. Спустился по лестнице на первый этаж и костяшками пальцев застучал по окну регистратуры. Вскоре подошла женщина в огромных очках.
- Слушаю?
Спустя десять минут, после скандала, который я устроил ни в чем не виноватым врачам, меня выписали за несоблюдение правил поведения в больнице. Я получил свои вещи, ключи от дома и машины, получил все, кроме фотоаппарата, который каким-то неведомым образом забрал Алекс. Я конечно по этому поводу здорово наорал на кладовщицу. Ну ничего, подумал я, выходя из больницы, и без фотоаппарата проживу.
Я вышел, а точнее выбежал из больницы и направился к набережной. От больницы здесь было пешком от силы минут семь-восемь. Голова раскалывалась, а ягодица и того хуже, отказывалась работать. Но я ее заставил и она на это ответила мерзкой болью. Пришлось перейти с бега на некое подобие быстрой хотьбы и хромать дальше как калека. Впервые я пожалел что не ношу с собой трость.
С максимально возможной для себя скоростью, обгоняя прохожих и перебегая дорогу на красный свет, я продвигался, улица за улицей, все ближе к набережной. Мне почему-то казалось, что малейшее промедление смерти подобно. В какой-то момент меня ошарашила одна мысль. Почему я не догадался просто позвонить Алексу, чтобы он забрал меня из больницы? Но потом я отбросил эту мысль как бредовую, ведь машины у него нет и он несомненно бы только мешался. Начал бы отговаривать меня от беготни по городу.
Прохожие, которые шли мне навстречу, один за другим оборачивались. Наверное жутко я выглядел с раскрасневшимся от быстрой хотьбы лицом и перебинтованной головой. Да еще и рубашка, та же, в которой я был утром, была вся в пятнах засохшей крови. Я коснулся рукой повязки. Она была немного влажная. Из-за моей беготни для моей головы все могло закончится не очень здорово.
Я достал телефон и взглянул на время. Пять вечера! Иришка должно быть уже пришла в больницу и теперь пытается узнать, в какой я палате лежу. И какой же я дурак, что поплелся черт знает куда за этой блондинкой! Какая муха меня укусила? Мог бы сейчас спокойно лежать в кроватке, а рядом сидела бы девушка, о которой я мечтал все последнее время. И мы бы пили чай и разговаривали о лучших днях, которые проводили вместе, вдвоем. А что теперь? Она придет и обнаружит только вычеркнутую из списка строчку. Я ведь даже не позвонил, не предупредил ее, дурак... и о чем я только думал?
Мое самобичевание прекратил открывшийся вид на набережную. Я остановился, ошеломленный. У ограды, под мостом, возле одной из колонн, стояла бордовая иномарка. Та самая иномарка. Я зажмурился и снова открыл глаза. Иномарка никуда не исчезла. Я быстро захромал к мосту. С реки подул сильный порывистый ветер и до меня донесся запах тины. Я добежал до узенькой каменной лестницы, ведущей на мост. В прошлый раз мне стало дурно, когда я по ней поднимался. В этот раз, не смотря на беспощадно ноющий зад, я быстро и безболезненно забрался наверх.
Еще один шквальный порыв ветра ударил мне в лицо. Она стояла на мосту, у ограды и глядела в воду. Мурашки побежали по моей спине. Девушка сделала шаг к ограде и наступила ножкой на перекладину. Она подалась чуть вперед, оглянулась и увидела меня. Она застыла на мгновение. На ее лице промелькнуло удивление и досада. Ее почему-то очень расстроил мой вид. Я в нерешительности сделал шаг к ней.
- Девушка! - негромко окликнул я.
Она отвернулась и поставила вторую ножку на перекладину. Сильный ветер трепал ее белоснежное платье и совсем неуместный каштановый парик.
- Постойте, девушка! Не нужно этого делать! - крикнул я громче, и сделал еще несколько шагов.
- Не нужно чего? - спросила она, вновь посмотрев на меня. Наконец-то она откликнулась, теперь был шанс подойти поближе.
- Вы молоды и богаты! Зачем вам вредить себе? У вас есть семья, муж... дом...
- Золотая клетка, - прошептала она. Я почти ее не слышал, но понял по губам. Она поднялась на вторую перекладину и теперь опасно балансировала на грани.
- Постойте! Постойте, прошу вас! Вы так красивы! Не делайте... не делайте этого, прошу! Ради вас я сбежал из больницы! Оставил там свою девушку! - закричал я, опасаясь худшего.
- Зачем? - спросила она устало, - Вы ведь даже имени моего не знаете. Муж послал вас за мной следить. Я знаю. Таких как вы было много. Я не могу так больше!
Сказав это, девушка встала на самую вершину ограды и сделала шаг в пустоту. Я вскрикнул от неожиданности, кинулся к ней, но лишь кончиками пальцев успел коснуться края ее платья. Не думая о последствиях, не осознавая опасности, не чувствуя страха и забыв про боль я перемахнул через ограду, следом за ней.