Заява.
Иногда Аська забывала об окружающих. Интересно, с чего это она должна о них думать, если им на нее наплевать? Например, в данный момент все три её «сокамерницы» чинно расселись на своих скрипучих кроватях, уткнувшись в потрепанные учебники по ин-язу. Сама Аська «бюллетенила», ни на какой зачёт завтра идти не собиралась, и раздражали её сегодня девчонки здорово.
Ладно еще Инна – сидит и молча учит. А Танька с Лидкой? Бубнят свой чёртов немецкий первого года обучения – ни почитать с ними, ни подумать о своём, о девичьем. Как будто это Аська виновата, что в их глухой деревне иностранный вообще не вёлся. Хоть бы Инна их одернула, что ли? Они же ей тоже мешают в ее «инглиш» врубаться… Нет, молчит пока.
- Айн, цвай, драй…Айн, цвай, драй, фюнф… Ой, айн, цвай, драй, фир, фюнф…
- Девочки! – вздохнула наконец-то Инна. - Айн, цвай, драй, фир, фюнф, зэхт, зэбан, ахт, нойн, цейн, эльф, цвёльф!.. Вы когда запомните?
- Ты где немецкий учила? – удивлённо подняла на нее замученные глаза Таня.
- Только что. С вами!
- Все-все! – Аська смешно замахала руками. - Что вы сегодня, в самом деле, как клуши?! Давайте как в рекламе: «Объявляем пе-ре-рыв!»
И, не дожидаясь согласия остальных, врубила магнитофон «на предел».
- А я красивая, я красивая… - запела она. И чего вся комната утверждает, что Ася фальшивит? Завидуют, заучки немузыкальные.
Инна захлопнула учебник, не забыв заложить страницу.
- Если уж слушаешь попсу, хоть бы подпевала правильно. Красивая она! – передразнила ехидина Инка. - Там вообще-то: «Я простила…» Хоть бы по смыслу подставила!
- В таких песнях смысла не бывает, - робко вставила реплику обычно молчаливая Лида. Нет бы научилась отвечать, когда у нее в долг просят и не отдают. А потом корми ее всей комнатой!
- Потише сделай! – Инна вновь раскрыла учебник. - Мешаешь учить.
Ага, эти две зубрилы рядом не мешают, а любимая песня Аськи помешала вдруг!
- Мой мафон! Хочу – включаю!
Начинавшуюся ссору прервал стук в дверь. В комнату, не дожидаясь «входите», ворвалась довольная как слон Ленка Воробьева:
- Эй, девчонки, у меня две новости: одна – плохая, две – хорошие!
- Давай плохую сначала! – вздохнула Инна, с явным сожалением вновь откладывая в сторону учебник.
- Стипуху опять задержат! Да, и вам, пятёрочницам – тоже! – поочередно зыркнула она в сторону Инны и Тани. Еще бы – ей родители посылают столько, что копеечная стипендия – лишь на карманные расходы.
- Всё понятно, - вздохнула Инна. - Есть пока будем «бэпэ» - они же «бич-пакеты». Давай теперь хорошие, что ли…
- Мне послезавтра день рождения! Целых шестнадцать лет - и это звучит гордо!
И, выслушав положенную порцию поздравлений, добавила:
- А ещё Красина исключают!
Повисла тишина. Ленка удивлённо захлопала неумело накрашенными ресницами, ошалело переводя взгляд с одной одногруппницы на другую.
- Ладно, ты обещала еще одну хорошую новость, - натянуто улыбнулась Инна.
- Так я же… я же сказала: Красина исключают… - совсем растерялась Ленка.
Тишина, вновь зависшая в воздухе, напоминала Аське сгусток вонючего дыма. Как от самых дешевых сигарет. Когда не знаешь, как сказать курящему, чтобы дымил в другом месте…
- И что же в этом хорошего? – медленно проговаривая слова, поинтересовалась Инна.
- Ну… да надоел же он всем! Пусть катится в свою глухомань и там и сидит!
- Кому – надоел? – все так же раздельно спросила Инна. - Мне – не надоел...
- Ну, тебе одной, может, ещё и не надоел… - Ленка попыталась улыбнуться. Честно попыталась. - В общем, завтра все пишем на него заяву. «Не хотим с ним учиться» и все такое… Учитывая, что на него коменда с воспиткой накатали директору – вылетит как миленький!.. – Ленка, наконец, сообразила, что никто здесь почему-то не собирается улыбаться с ней за компанию, и по-быстрому ретировалась. На ходу пробормотав, чтобы никто не забыл подписать, когда листок по рядам пойдёт, а то «воспитка» потом «съест», а «коменда» «догрызёт»…
Аське стало тоскливо. Красина не особо жалко – сам нарвался. Но вот топать из-за него завтра в опостылевшее училище, да еще и… Да, придется садиться и учить - куда ж теперь денешься!
Октябрьское солнце, похоже, выбрало этот день, чтобы напоследок блеснуть во всей красе пред долгой и тоскливой зимней ссылкой. Не мудрено, что столько старушек вылезли на лавочки, да и дети оживились и повысыпали на улицу играть. То ли решили принести сегодня в жертву ДиВиДи и компьютеры, то ли жили в семьях, где нет ни того, ни другого…
- На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты будешь такой?! – девочка лет шести-семи в красной шапочке, желтой курточке и зеленой юбочке - похожая издали на маленький светофорчик – бойко рассчитывала кучку сверстников:
- Говори поскорей, не задерживай добрых и честных людей!
Четыре пятнадцатилетних девчонки – четыре первокурсницы одного из бесчисленных училищ большого города – спешили на занятия во вторую смену.
- … королевич, сапожник, портной - кто ты будешь такой? – удаляясь, доносилось им вслед.
- «Кто ты будешь такой?» - размышляла Инна, окидывая взглядом двадцать с лишним человек, сосредоточенно уткнувшихся в конспекты. Слишком сосредоточенно.
Какие же все разные. Отличница Таня, тихоня и вечная троечница Лида, хохотушка Ася, «сарафанное радио» - Ленка, стервозная Жанна… А в глазах у всех одно и то же – явное ли, скрываемое ль: «Он не выдержал, а мы – выдержали. Это не нас исключают. Какие мы крутые!..» И никто не признается, что думает так, а не иначе. Разве что Жанна…
Дураку понятно, что затею с «заявой» Жанка и придумала. Ну, и «окружение» из её комнаты. Воспользовалась ситуацией, чтобы гадость сделать. Она же и к коменде бегала. А уж той как идея понравилась! Ну а эта воспитка вообще по каким-то ей одной известным причинам терпеть не может любого, кто хоть в чем-то выбивается из общей колеи. А разве Красин потерпит, чтобы его «недочеловеком» называли, только потому, что он – несовершеннолетний?
Белый, такой безобидный листок пошёл по рядам. Студентки одна за другой ставили подписи. Подумаешь, закорючка! Всего-то возращение одного из самых умных студентов в группе в родную глушь, где десятого и одиннадцатого классов нет…
Интересно, хоть кто-нибудь подумал, что может стать следующим объектом травли? Что Лёша Красин – единственный парень в группе - виноват лишь в том, что не пьёт, не курит, матом ругаться не умеет и не смог ужиться в комнате с парнями-старшекурсниками, которых он сам себе не выбирал в компанию… И неприкрытого хамства в свой адрес терпеть не стал.
Кто-нибудь понимает, что тоже не застрахован? Или все понимают и пытаются задобрить начальство на будущее?
Вот листок на столе Тани и Лиды. Жанна косится в их сторону.
Подписали. Обе. Одна за другой. И обе поспешно опустили глаза в тетради.
На следующем ряду Ася облегчённо влепила свой фирменный красивый росчерк и, переводя дух, передала лист «по этапу». Ася пришла сегодня ради этого, не решилась не прийти…
- Твоя очередь! - Жанна танцующей походкой подошла к Инне. Как же тебя, королева красоты, бесило, что на Лешу не действует твоя походка! – Видишь, все уже подписали. Держи, - она сунула Инне собственную ручку. Явно дороже Инниной. - Не отрывайся от коллектива. Лёшенька уже оторвался, увы…
- Я не собираюсь это подписывать! – Инна вернула ей ручку. - Мне он ничего не сделал.
- Инна, подумай хорошо. Хочешь поссориться со всеми, подруга?
Инна вдруг разозлилась. И неожиданно для себя выдала почти дословную фразу из недавно прочитанного исторического романа:
- Не имею чести быть твоей подругой! – и сунула неподписанное заявление прямо в руки Жанне…
Зачёт отменили в связи с исключением одного из студентов. Аське повезло – не нужно с него удирать. Она ведь так и не подготовилась толком…
- Я как Фёдор Михалыч со своим «Идиотом»… - радостно начала она по такому случаю напевать.
- Хоть классика-то не трогай! – хмуро попросила Инна. - Фёдор Михалыч - умнейший человек был. Описал потрясную комнату в виде гроба, грязь вокруг, голод, нищету и кучу сволочей направо и налево! Умница, а не автор. Творил лет сто пятьдесят назад - а до сих пор актуально!
- Это точно. Актуальнее Солженицына! – согласилась Аська, не любившая этого писателя.
- Ну что ты! – зло съязвила Инна. - У Солженицына и вовсе такая правда жизни! Образ Глеба Нержина, например!
- Не читала… - пробормотала всё больше терявшаяся Аська.
- Для тех, кто не читал: основная идея романа – как выжить в паршивом месте и не стать сволочью?
- Я читала… - тихо проговорила Таня. - Только книги – одно, а жизнь – другое. Написать легко!
- Особенно отсидев перед этим, - оборвала её Инна.
- Даже если бы я не подписала - одна подпись ничего не решит. Твоя же не решила. Девчонки говорили: ты зря нарвалась. Теперь ты на заметке…
- Знаешь, анекдот есть такой: командир части проводит политбеседу о разоблачении культа личности Сталина. И кто-то с заднего ряда кричит: «Так где ж вы были? Чего ж молчали?» «Кто сказал?!» - взревел командир. Молчание. «Так вот: где ты сейчас – там и мы были».
- Инна, - наморщила нос Аська, - мы сюда не светлое будущее строить приехали. Просто так после девятого класса мало кто уезжает, сама знаешь! Выгонят из общаги – куда пойдешь?! А если еще и Жанна с компанией в хобзе райскую жизнь устроят! Тебя на работу кто-то возьмет? Тебе лет – сколько?! Куда возвращаться? К отцу-алкашу поедешь? А я – к алкашу-отчиму?! А может, сразу вон под тот поезд, а? Такие романы тоже есть! «Анна Каренина» например, или «Гроза»! А?! Танька права – не подпишем мы, подпишут остальные. Что толку?! А мы – мигом на «черный счет». В следующий раз нас «спишут»! Кстати, ты думаешь, Красин бы за тебя вступился, если бы это тебя, а не его? Сейчас! Хоть бы о Лидке подумала. На нее и так Жанка вечно косится как на самую тихоню, да и преподы ее не любят – она ж еле-еле на «тройбаны»… За нее кто вступится, если ее отчислят?!
- А мы? – в упор спросила Инна.
- Ты – может быть… - отвела взгляд Ася. - Ты же со странностями. Ну ладно, мы еще с Танькой, подруги все-таки…
- Лидку не дам! – тихо, не поднимая глаз, сказала Таня.
- А кому еще надо связываться - если его самого не трогают? Кстати, Инк, ты не говорила, а чего тебя из школы выгнали?
- Какая разница… Не уводи разговор. Значит, если кого-то будут забивать насмерть, ты тоже ударишь, потому что один твой удар ничего не решит? За компанию?! Как при Сталине тянули руки хором - так и сейчас будем, да?
Они шли через тот самый двор, где несколько часов назад девочка-светофорчик задорно выкрикивала звонкую считалку:
- Кто ты будешь такой?! Говори поскорей, кто ты будешь такой?!
Где-то же есть, думала Инна, тот мир, где люди не подставляют друг друга за компанию, где дети не бегут из дома от пьяной родни, где нет «гробов» Достоевского и «бич-пакетов» на обед? Мир, где люди улыбаются друг другу и пьют чай за светлыми шторами, а родители не кроют детей пьяным матом? Где-то же есть… Где-то же должен быть!.. Надо просто верить!.. Но если ты сам станешь мразью и сволочью, то зачем ты будешь нужен в том, нормальном, мире, а?