Они выползают из машин. Чуть сутулые, коротко стриженые, в спортивных штанах и кроссовках. Один из них обязательно вытаскивает пачку сигарет, откидывает бумажную крышку и постукивает по донышку картонной коробки. Предлагает другим угоститься. Три руки по очереди тянутся к упаковке. Пальцы цепко хватают сигарету за желтый фильтр и подносят к губам. Один из них достает из кармана пластиковую зажигалку, щелкает по металлическому колесику и две искры превращаются в пламя. Табак шуршит от поцелуя с огнем и вспыхивает рыжим светом. Затяжка, еще одна. Огонек сигареты вспыхивает и угасает. Белый дым кольцами окутывает курящих. Один из них сплевывает тягучую слюну на тротуар и щурит глаза. Облокачивается на машину и снова подносит к губам сигарету.
Это их первый этап жизни. Отцовские тачки, свобода действий, мыслей, однотипные короткие стрижки, обязательные пачки сигарет. Это ступень, с которой либо катятся вниз, либо вырастают и идут дальше, меняя спортивные штаны на отглаженные брюки, олимпийки на строгие пиджаки, спортивную стрижку на ровные виски.
И лишь иногда, лениво доставая из пачки Парламента сигарету и откидывая крышку металлической зажигалки, они вспоминают, какими были.