С Арбатова не снималась ответственность за расследования до тех пор, пока не доведет его до логического завершения. Уголовный розыск одно дело, его другое, а в общем одно общее.
Честно признаться, время развала Союза наступило смутное, Экономика стран СНГ не была готова к резкому повороту общественно политической формации. Предприятия не работали, народ оставался без работы. Подняла голову преступность. Милиция особо не стремилась с ней бороться. Значительная часть милицейского корпуса подалась в криминал прямо или косвенно. Появились дельцы разного уровня махинаций. Одни охраняли мафию за солидные деньги, другие стали на прямой путь криминала. Непомерно возрос спрос на металл, монеты, ордена, иконы. На рынках открыто торговали всем, что представляло ценность. Надежды на милицию Арбатов не возлагал.
Первым делом он решил посетить самого пострадавшего Сидорова. Арбатов нашел его отдельную усадьбу в живописном уголке города, у реки. На неоднократный звонок за дверью никто не отвечал.
Арбатов набрался смелости и нажал легонько за ручку дверей, которые открылась без особых усилий. Он осторожно заглянул вовнутрь. Там никого. Тогда ему ничего не оставалось, как зайти. Его интриговало молчание и отсутствие кого либо, в то время как входные двери были не заперты. Арбатов прошел по длинным лабиринтам коридоров. На оби стороны его располагались маленькие комнатки. В них также нет никого. Он окрикнул хозяев голосом. Из одной послышался приглушенный стон. Арбатов поспешил на этот звук, который исходил из самой дальней комнатушки без дверей. Что пришлось увидеть ему, не поддавалось осмыслению. На койке лежал привязанный к ней человек, скорее всего сам Ветеран Войны Сидоров. Он, видя постороннего человека, приняв его за спасителя, что-то невнятное промычал, но было понятно, что он просил помощи. Что еще поразило Арбатова, так это грязная постель, да и сам он выглядел в не опрятном виде: весь взъерошенный, с растрепанными остатками на голове волос, небритый и грязный. Была полнейшая антисанитарная обстановка.
Освободив из пут героя Советского Союза, Арбатов, было хотел покинуть его, усматривая в своих действиях превышение полномочий, но его остановила необходимость узнать то, зачем он пришел сюда -узнать от первого лица историю пропажи орденов. Накинув на худые плечи ветерана его пиджак с остатками орденов, вывел под руку на свежий воздух. На широком крыльце они уселись на лавку. Некоторое время они молчали. Сидоров пребывал в самом подавленном состоянии и не мог или не хотел вести беседу. Потом он прогнусавил, что дочь запретила ему разговаривать с кем либо.
Неожиданно, откуда не возьмись, прибежала дочь и, видя отца в компании какого - незнакомого человека, обрушила на отца непристойную брань, а гостю указала на порог, не желая знать кто он и за чем тут.
Арбатову все же удалось успокоить разъяренную дочь и объяснить ей цель своего посещения их семьи. Дочь звали Анной. Ей тридцать пять лет, но внешне она выглядела намного старше. Хозяйки дома у них нет. Живут они вдвоем. Об этом Анна, хотя и нехотя, но рассказала. О газетной клевете на больницу она не желала, и слушать, доказывая все туже версию кражи. Журналиста оправдывала и верила в его незыблемый авторитет. Арбатов, практически ни с чем покинул это семейство. За все время беседы, Сидоров не проронил ни слова.
По своему плану расследования Арбатову требовалось посетить комитет ветеранов войны, что бы подробнее познакомиться с послужным списком Сидорова, о его службе во время Великой Отечественной Войны, о его заслугах, о наградах и, вообще о нем, как о человеке. У Арбатова появились сомнения насчет пропажи наград. Нет признаков хищения, да и сам ветеран с дочерью играют в темные игры с орденами. Были ли они?
Арбатова встретил председатель комитета недоверчиво, настороженно и, без особого интереса. Это был человек пенсионного возраста, обрюзгший, убеленный сединой, с густыми нависшими на глаза бровями. Он долго изучал гостя в упор, словно пытался угадать в нем своего однополчанина, и не признав такового, спросил:
-Чем я обязан вашему визиту, гражданин?
- Я Арбатов,- представился гость, - журналист, уполномоченный провести независимое журналистское расследование...
Он не договорил, как его прервал председатель Покровский:
- О краже орденов? Знаю. Мне тут раскалили докрасна телефон вчера. Теперь также хотите сделать и с моими ушами?
- Вы правильно заметили,- парировал Арбатов,- раскалили не только ваш телефон, но и довели до кипения общественность города. Да что там города, когда этот вопрос вышел запредельно. Вся страна знает из прессы о воровстве орденов. Кстати, о них я пришел с визитом.
- Что нового вы можете мне сообщить, Арбатов?
-Ничего. Передано дело в милицию. В больнице не воровали. Это точно. Потом были ли у него эти ордена, которые похитили? Вот мой вопрос.
- Из милиции уже интересовались,- ответил Покровский,- да были. Это серьезные награды, особенно звезда героя.
- Чем она ценная, ведь это имитация золота, пустышка, одно название.
- Э, не скажите. Звезда Сидорова из чистого золота! - Повысил раздраженно голос Покровский,- первые награды были именно таковыми, это уже потом они стали пустышками, символами доблести и геройства! Золотая звезда после смерти героя подлежит возврату государству.
-А как теперь быть? - С возмущением спросил Арбатов.
- Я по своим каналам сообщил кому надо о пропаже звезды героя,-сокрушенно поведал
Покровский,- тут ваше журналистское расследование не поможет. Тут дела серьезнее. Кроме звезды героя у Сидорова значатся и другие очень ценные и редкие ордена. Это легендарный человек, полковник, летчик-асе. Вот только с дочкой ему не повезло.
-Да, вы правы. Я только от них. Видел всю непристойность их быта.
Покровский добавил:
-Дочь наркоманка, прожигает всю пенсию отца, ведет беспутный образ жизни. Может она и пропила ордена. Они в большой цене.
Арбатов думал о том же самом. Его грудь стеснила боль услышанной трагедии заслуженного человека. Он был готов, хоть как то помочь Покровскому в раскрытии пропажи орденов.
-Я вижу, что вам не безразлична судьба ветерана войны, иначе бы вы не занялись этим делом,- скорбно произнес Покровский,- к великому сожалению правоохранительные органы не занимаются вопросами охраны чести и достоинства не только ветеранов войны, но ветеранов труда, героев труда. Приходится заниматься журналистам.
- Спасибо, что хоть вы одобрили мое стремление внести посильную лепту по защите прав человека.
- Что вы можете один сделать против мафии в высших эшелонах власти? Там растут ноги воров. Если туда сунетесь, то вам сломают шею,-сочувственно произнес Покровский. Но все равно вам спасибо.
- Я не боюсь этого. Справлюсь.
Получив некоторую информацию от Покровского относительно наград, Арбатов направился на городской рынок. План действия с торговцами орденами и медалями возник спонтанно на ходу. Он представлял собою вхождение в доверие к мафиозной группировке и проникновение в нее, но как это предстояло сделать, надо было решать по ходу событий.
Вот и центральный многолюдный рынок. В нем можно было купить и продать что угодно, вплоть до огнестрельного оружия. Но Арбатова интересовали только ордена. Во многих палатках, открыто висели объявления: «Покупаю дорого ордена!» В других: «Покупаю старинные монеты!». В третьих: «Покупаю золотые изделия!». Словом спрос и предложения есть.
Арбатов прошелся по торговцам орденов, внимательно присматриваясь в их лица, как бы намечая себе объект пристального внимания. Его привлек сразу убогий старец. Это казалось на вид. При внимательном рассмотрении можно признать вполне здорового мужика в камуфляже. Дело в том, а это было известно Арбатову, что в это время существовало негласное указание начальства города, что бы пенсионеров милиция не трогала, дескать, они живут бедно, пусть торгуют чем угодно. У этого «старца» на прилавке валялся разный хлам от самовара до значков, а среди него, как бы, между прочим, на клочке картонки нацарапано неграмотно: «Прынимаю цынные ордена на комиссию». Вот с него и начал действовать Арбатов. Требовалось наладить контакт, понимая, что тут скрываются солидные боссы, и он заговорил с ним, предложив, что пришло первое попавшееся ему в голову:
- Вы принимаете канделябры?
- Чево? - Гнусаво протянул торговец, явно слыша это слово впервые.
- Это старинная позолоченная вещь,- пояснил Арбатов.
- Если с позолотой неси, приму. -За сколько?
- А этим занимается мой шеф,- открылся ростовщик.
Арбатов несказанно обрадовался первой удаче, и, чтобы не потерять нить разговора, уточнил, как бы без особого интереса:
- Как это происходит, сразу деньги, или отдай, а потом поминай, как звали, так, что ли?
- Мужик вскипятился и злобно прорычал:
- За кого ты падла нас принимаешь? Мы честно работаем. Неси свою лябру или лядру. Там посмотрим.
- Хорошо, завтра принесу.
Отойдя на несколько шагов, Арбатов услышал за спиной разговор: -Что это за тип?
-Какую-то безделушку позолоченную предлагал,- раболепно последовал ответ, - чувствую, что из муссоров.
Арбатов насторожился, почувствовав, что за ним велась слежка. Обожгла мысль: «неужели вычислили его?». Пройдя еще несколько метров, остановился у следующего киоска с целью прослушать, не показывая своего интереса, дальнейшего разговора, но тут - же за спиной услышал грубый окрик в свой адрес:
- Эй, мужик! Есть базар! Давай торговаться.
Не успел Арбатов сообразить, что к чему, уже отойдя от прилавка, как почувствовал на плече, чью - то тяжелую руку...
Продолжение следует