СЦЕНАРИЙ ПОЛНОМЕТРАЖНОГО ФИЛЬМА
(по мотивам нартского эпоса черкесского народа)
ЭПИЗОД 1: ПРОЛОГ.
Сцена 1:
Лето. Полет орла над Кавказскими горами до Кургана Харама-гора.
Сцена 2:
Каменная глыба, похожая на джигита, упавшего на колени.
Возле камня стоит женщина средних лет в длинном льняном платье и в платке, из-под которого выглядывает длинная светлая коса. Её поддерживает молодой человек крепкого телосложения.
Оба смотрят на каменную глыбу.
Сцена 3:
Крупным планом лицо женщины. Красивые черты лица, но уже заметны морщины, свидетельства пережитого горя. Смотрит на камень с грустью и нежностью.
По щеке медленно течет слеза.
Рядом мужественное лицо 18-летнего светловолосого джигита с решительными чертами лица и высокими скулами.
Его карие глаза, такие же, как и у женщины, напряжены и слегка прищурены. Парень смотрит сначала на мать, а затем переводит вопросительный взгляд на каменный памятник.
За кадром голос женщины с нотками гордости:
Смотри, сынок мой Ашамез. Это доблестный воин! Каменный нарт…Непобедимый Сосруко!
Сцена 4:
Наезд камеры на каменную глыбу. Крупный план его верхней части. Едва различимые черты каменного лица переходят в живые черты молодого черноволосого всадника в доспехах.
ЭПИЗОД 2: ВОЗВРАЩЕНИЕ СОСРУКО ДОМОЙ.
Сцена 1:
Черноволосый джигит среднего роста крепкого телосложения, облаченный в доспехи воина, восседает на вороном скакуне и едет на фоне Кавказских гор по дороге мимо зеленых холмов. Он быстро пересекает бурную реку вброд. Яркое солнце светит ему в глаза.
Сцена 2:
Усталый джигит подъезжает к небольшому селению и облегченно вздыхает. Видно, что конь его тоже немного устал от дальней дороги.
Молодой человек гордо проезжает мимо плетеного деревянного забора.
Две пожилые женщины в длинных бесцветных платьях и черных платках на голове стоят за забором.
Вокруг них бегает полураздетая ребятня.
Сцена 3:
Пожилые женщины пристально смотрят в сторону проезжающего всадника, затем одновременно отворачиваются от забора в противоположную сторону и начинают разговор о том, кого только что случайно увидели.
Дети продолжают бегать по двору.
Первая женщина:
Ео-о-ой! Снова нам не будет покоя. Сосруко вернулся… Жди большой беды!
Вторая женщина:
Да-а-а, от этого железноглазого сына пастуха коров ничего хорошего ждать не приходится. Хм, одной только Сатаней-гуаще радость.
Первая женщина:
Не говори мне про эту бездетную колдунью! Старики поговаривают, что она при живом-то муже околдовала нартского пастуха Соса, а тот ей в дар камень со своим семенем отдал. …Ай-ды-дыд. … Девять месяцев Сатаней скрывала камень от всех. А когда подошел срок, понесла его к глупому кузнецу Тлепшу. Там в кузнице Тлепш разбил камень, и появился этот жестокосердный сын пастуха коров. …С тех пор нет нам всем покоя!
Вторая женщина:
Да-а-а, нет у Сатаней-гуащэ ни стыда, ни совести. Мне еще мой покойный муж говорил, что она ради этого безродного сына своего Озермыджа извела. …Бесстыжая... отравила сано и велела Сосруко им Озермыджа напоить.
Первая женщина:
Ео-о-ой! Ничего не боится эта колдунья. Теперь еще и кузнеца Тлепша околдовала. Его дочь красавицу Даху в конец опутала. Девушка никого кроме своего ненаглядного Сосруко и знать не хочет.
Вторая женщина:
Правду говоришь, Гуащэ! … Мой сын несколько раз к ней ходил, а она – бесстыжая - даже на порог его не пустила. А сколько нартов из знатных родов из-за неё спорили. Всё без толку… Совсем одурманила Сатаней-гуаще девушке голову…
Сцена 4:
За забором, мимо разговаривающих друг с другом старух задорно пробегают дети. За расшалившейся ребятней следуют дворовые собаки, гавкая на перебой. Оголтелые дети нагоняют Сосруко и пробегают мимо, как раз тогда, когда он въезжает во двор отчего дома и спешивается. В это же время из деревянного дома выходит стройная темноволосая женщина среднего возраста с большим чаном в руках. Женщина поднимает свои темно-карие глаза и видит перед собой Сосруко. От неожиданности она роняет чан с грязной водой. Чан громко падает на землю, а вода разливается у самых ног стоящего перед ней всадника
Сцена 5:
Крупный план красивого лица женщины с широко открытыми от удивления большими темно-карими глазами и вскинутыми длинными тонкими бровями. Сверкающая на солнце слеза радости медленно катится по белокожей щеке Сатаней-гуаще.
Сатаней-гуаще
(беззвучно плачет):
Спасибо тебе, Тха-владыка! Сын мой, свет мой, из похода живой вернулся! Я уж начала оплакивать его гибель!
Сосруко
(нежно):
Мам, утри свои слезы! Я же домой вернулся. Живой! Что могло со мной за год в горах произойти!
Сатаней-гуаще
(утирает слезы подолом платья):
Что-ты, сынок!... Столько бед и напастей на нартскую землю свалилось…Злой Тотреш угрожает покою Нартов…Безжалостные иныжи опустошают земли Нартов… Что-ты! Что-ты! В горах сейчас не безопасно…
Сосруко
(бесстрашно, но устало):
Эх, мам! Мне ли их боятся! …Пойдем лучше в дом. Конь мой устал, да и меч о покое мечтает. Пойдем!... Давно я твои лепешки не ел…
Растроганная Сатаней-гуаще собирается наклониться, чтобы поднять тяжелый чан. Преданный сын Сосруко вовремя останавливает её, легко сам его подхватывает левой рукой, а правой нежно обнимает тонкий стан матери и уводит её в дом. Камера следует за ними до входной двери.
Сцена 6:
Панорама большой комнаты. Везде чисто убрано. В середине центральной стены очаг, по контуру комнаты стоят деревянные скамейки. В правом и левом углу треножные столики из дерева с глиняной утварью. По стенам и на полу циновки.
Сатанай-гуаще первая входит в комнату и начинает суетиться по хозяйству. За ней следует Сосруко с чаном. Он ставит чан слева у стены рядом с входной дверью. Затем он довольно оглядывает гостиную дома, по которому за год сильно соскучился. Удовлетворенный увиденным, Сосруко снимает с себя доспехи, в том числе свой булатный меч, и аккуратно кладет всё на одну из деревянных скамеек. Потянувшись, он садится рядом, вытягивая вперед свои усталые ноги. Заняв удобную позицию, молодой человек довольным взглядом наблюдает за матерью, накрывающей ему на стол.
Сатаней-гуаще
(задорным голосом):
Ох, сынок, сколько радости принес ты с собой! Вот увидишь, как кузнец Тлепш обрадуется.
Сосруко
(с благодарностью к кузнецу):
Да продлятся его славные годы! Клянусь, матушка, во время похода я не опозорил его меча! Да и конь мой Тхожей меня ни разу не подвел. Да! Меч не притупился, а конь не запнулся на быстром скаку!
Сатаней-гуаще
(останавливается на мгновение и нежно смотрит на сына, любуясь):
Как же ты окреп, Сосруко! Как же ты возмужал! Красавица Даха заждалась тебя. Всё в окно глядит. Верно, тебя с похода дожидается…
Сосруко
(задумчиво):
Даха? Неужто дожидается? Я тут случайно слышал, нарты за неё дрались…
Сатаней-гуаще
(руками повела):
Хм, дрались… Разве так дерутся? Поспорили на хасэ двое глупцов, за кого из них дочь кузнеца Тлепша замуж пойдет. На этом дело и закончилось.
Сосруко
(подозрительно с долей обиды):
А Даха, что? Уже замуж собирается?...
Верно, нашла себе достойного нарта?
Сатаней-гуаще
(садится рядом с сыном и берет его за руку):
Зачем ты так, Сосруко? Даха - хорошая девушка. Тебе слово дала, тебя и дожидается! Станешь настоящим нартом, как Тлепш говорит, а там и до свадьбы дело дойдет…
Сосруко
резко отдергивает руку и вскакивает, оставляя мать в недоумении):
Настоящим нартом?... Как же я стану настоящим нартом? Из камня… от пастуха коров рожденный …Да, в округе меня все боятся и ненавидят… Как же я попаду на Хасэ Нартов?
Сатаней-гуаще
(встает вслед за сыном и подходит к нему, ласково гладит его по голове):
Не печалься, сынок!... Я сама пойду на Хасэ к нашим почтенным нартам… Я сама им расскажу о твоей доблести…Я сама попрошу их пригласить тебя на Хасэ… Вот Тлепш придет, да на Хасэ меня и проводит…
Вдруг возле дома во дворе залаяла собака. Сатаней-гуаще оставляет сына, подбегает к окну и смотрит на улицу.
Сатаней-гуаще
(радостно):
Как же быстро слухи у нас разносятся! Радостная весть о твоем приезде до кузницы дошла. Вон, смотри, Тленш к нам торопится! Странно, Даха с ним нет…
Женщина не успевает от окна отойти, как в дом, запыхавшись, вбегает кузнец Тлепш, крепкий сорокопятилетний светловолосый мужчина в большой черной льняной рубахе, повязанной простой бечевкой. Широкое лицо кузнеца местами испачкано черной сажей. На мгновение гость останавливается в проеме входной двери. Однако его нога задевает чан, поставленный Сосруко у стены, и тот с грохотом опрокидывается на пол прямо на ногу вошедшему. Лицо Тлепша на доли секунды искажается от боли. Сатаней-гуаще и Сосруко смеются.
Тлепш
(гневно):
А, Сатаней-гуащ, что за привычка тяжелые чаны у порога выставлять? Или ты так непрошенных гостей из дома выгоняешь?
Сатаней-гуаще
(спокойно подходит к гостю и поднимает злополучный чан,
снова ставит его у стены):
Что ты, Тлепш, только пришел, а уже ругаешься? Смотри, кто домой из похода вернулся…. Такая радость, а ты шумишь…
Сосруко
(походит к кузнецу и крепко обнимает его):
Да продлятся твои года, Тлепш!... Прости, отец! Это всё я… Я здесь чан поставил.
Тлепш
(отвечает джигиту крепким мужским объятием):
Вернулся, мальчик мой булатный! Живой вернулся! Да, какой крепкий, сильный!...
Пока мужчины здоровались, Сатаней-гуаще накрыла стол. Горячие лепешки, свежий коровий сыр, вареное мясо, нарезанные овощи и хмельной сано украшали собой треножный столик, стоящий возле скамейки с доспехами Сосруко.
Сатаней-гуаще
(гостеприимно приглашает мужчин к столу):
Садись, Сосруко, отведай угощений матери! Да и ты, Тлепш, садись. Верно, устал в кузнице за день?
Мужчины обнимаются еще раз и степенно проходят к скамейке. Сев одновременно за треножный столик, они принимаются за еду, то и дело, обмениваясь одобрительными взглядами. Сатаней-гуаще отходит к центральной стене, где находится очаг дома, и оттуда ласково смотрит на мужчин.
Сатаней-гуаще
(радостно):
Вот, Тлепш, дождались мы нашего смелого мальчика. Настоящий нарт получился. Хочу я, кузнец, на Хасэ Нартов пойти и попросить наших почтенных Нартов пригласить моего сына к ним.
Тлепш
(одобрительно):
Что ж, Сатаней, хорошее дело ты задумала. Да только трудно тебе будет убедить наших упрямцев изменить мнение о Сосруко.
Сатаней-гуаще
(уверенно):
Их мнение? Что они знают о моем смелом сыне? Никуда они, Сосруко, не денутся. Клянусь я Тха-владыкой! Быть тебе настоящим нартом!
Тлепш
(задумчиво):
Да, Сосруко, не легко тебе придется…. Просто так они тебя в свой круг не впустят. Чтобы стать нартом ты должен будешь пройти трудные испытания….
Сосруко
(бесстрашно):
Трудные испытания? Всего лишь?... Хм, мне ли их бояться. Не ты ли меня из сердцевины камня вызволил?... Не ты ли броню мою каменную закалял? Не ты ли меч мой булатный сковал? Что со мной может случиться?
Тлепш
(всё также задумчиво):
Всё так! Верно говоришь, сынок… Да только не был бы я настолько уверен. Понимаешь? Силы и смелости не всегда достаточно, чтобы победить коварство, лицемерие и предательство.
Сатаней-гуаще
(подозрительно смотрит на кузнеца):
О чем ты говоришь, Тлепш? Чего Сосруко боятся? Что может моему сыну угрожать?
Подозрительный взгляд Сатаней-гуаще и удивление Сосруко усмиряют страхи кузнеца Тлепша. Его настроение резко меняется. Он подбадривающе смотрит на молодого человека и задорно хлопает его свободной от угощения рукой по плечу. Заметив в поведении кузнеца странность, Сатаней-гуаще подозрительно смотрит на него. Однако она не подает вида и продолжает делиться своими планами.
Сатаней-гуаще
(решительно):
Сегодня же, Тлепш, пойдем на Хасэ Нартов. Тха-владыка даст, сегодня же нарты пригласят Сосруко…
Крупный план решительного взгляда Сатаней-гуаще. В карих глазах женщины вспыхивают яркие искры.
ЭПИЗОД 3: СОСРУКО НА ХАСЭ НАРТОВ.
Сцена 1:
Два больших костра весело играют искрами, ярко освещая всё вокруг себя. Отъезд камеры.
Вечереет. У подножия одной из гор вокруг двух костров собрались почтенные нарты разных возрастов в своих доспехах. Нарты постарше сидят и разговаривают. Молодые нарты меряются силами в поле в стороне. Вокруг них стоят совсем юные джигиты. О каждой победе кого-нибудь молодежь громогласно оповещает старших задорной походной песней Нартов.
Сцена 2:
Панорамная съемка от места рукопашного боя до первого костра нартского круга. Слышится призывная песня молодых. Постепенно усиливаются голоса старших Нартов.
Тхамада
(обеспокоено):
Трудные времена настают, уважаемые нарты. Пришло время людей собирать…
Панорама: крупный план лица худого лысоватого мужчины лет 50-ти с впалыми обветренными щеками и крупным носом, сменяется видом предгорного леса.
Гордый Пануко
(насмешливо):
А Тхамада, чего раньше времени тревогу бьешь? Чего суетишься? Спешкой дел не решить.
Панорама: крупный план гладковыбритого лица черноволосого мужчины лет 35-ти. Правая бровь нарта удивленно изогнута, а губы искривлены в насмешке. Лицо сменяется видом предгорья.
Насрен Длиннобородый
(нравоучительно):
Ты, Пануко, старшему не указывай! Тхамада прав! Пора нам уже задуматься. Давно нет покоя в нартских селениях.
Панорама: крупный план 45-тилетнего мужчины со светлыми вьющимися волосами и длинной рыжеватой бородой. Серо-зеленные глаза нарта слегка прищурены. План сменяется видом предгорного леса.
Грузный Пшая
(поддакивает Насрену Длиннобородому):
Вот-вот, уважаемый Насрен! Совсем покоя нет в нартских селениях. Великаны Иныжи нас уже не боятся…А о жестоком Тотреше и говорить нечего…
Панорама: крупный план грузного лоснящегося лица мужчины лет 40 с темными неопрятными волосами. Крупный крючковатый нос угодливо вздернут. План сменяется видом пустого поля.
Благородный Нашенко
(рассудительно):
Да-а-а, Пшая! Не думали мы двадцать лет назад, что Иныжьи снова будут нам угрожать…
Крупный план благородного лица мужчины лет 40 крепкого телосложения с аккуратно остриженными темными волосами и правильными чертами лица.
Благородный Нашенко
(продолжает также рассудительно):
А помните, нарты, как проходили мы путями непроходимыми на своих неутомимых верных конях?... Помните, как совершали свои знаменитые набеги и как побеждали мы великанов? …Помните, как наши други, смелые нарты, бесстрашно погибали, совершая свои величавые подвиги?...Помните?
Одобрительный шепот проносится по нартскому кругу. Панорама от костра до места, где продолжают меряться силами молодые джигиты.
Голос Благородного Нашенко:
Смогут ли наши дети так, как мы?
Сцена 3:
На поле у подножья рядом с молодежью появляется двое мужчин и одна женщина. Один из мужчин останавливается и смотрит, как борются молодые нарты. Другой мужчина вместе с женщиной направляется в сторону костров, где располагается нартский круг.
Голос Грузного Пшая
(присматривается к непрошенным гостям и хитро произносит):
Никак сама Сатаней-гуаще спешит к нам. А с ней её преданный кузнец Тлепш…
По мере приближения людей лица мужчины и женщины укрупняются. Сатаней-гуаще нарядно одета в красное платье, обшитое золотом. На ней большие золотые украшения. Кузнец Тлепш выглядит свежим и опрятным.
Камера следует за Тлепшем и Сатаней-гуаще. Все нарты встают, их лица напряжены и немного удивлены. Тхамада выходит вперед, приветствуя гостей. Остальные снова занимают свои места, продолжая удивленно смотреть на женщину.
Средний план: Тхамада подходит к Сатаней-гуаще, за которой стоит Тлепш.
Тхамада
(не скрывая своего удивления и с долей восхищения):
Благодарю тебя, Тха-владыка! Сама красавица тонкобровая Сатаней-гуаще пришла украсить наш нартский круг. Белоликая Сатаней, ты и теперь радуешь нас своей девичьей красотой….
Сатаней-гуаще
(почтительно смотрит на Тхамада и задорно ему отвечает):
Спасибо, Тхамада, на добром слове! Клянусь Тха-владыкой, мой приход принесет и вам, уважаемые нарты, добро. Как всем известно, в доме моем есть молодой джигит. Всем знакомо его славное имя. Сосруко его зовут. … Сын мой – храбрый воин и достоин званья нарта. …Прошу вас, достопочтенные нарты, доставьте заботливой матери утешение. Пригласите Сосруко, добрые нарты, на Хасэ!
Тхамада
(удивленно):
Прости, Гуаще, но на Хасэ Нартов могут быть только нарты…
Сатаней-гуаще
(от досады поджимает губы, но улыбается Тхамада):
Мой сын хочет стать настоящим нартом. Он – воин и верен своему слову. Пригласите, уважаемые нарты, моего Сосруко в нартский круг. Послушайте зов материнского сердца! В этом нет для вас никакого унижения. Да и о почете я не прошу. Кто, как не вы, достойнейшие из достойнейших, может наставить Сосруко всем старинным обычаям!... Кто, как не вы, мудрейшие из мудрейших, может быть примером для молодого джигита!
Слушая просьбу женщины, нарты растерянно переглядываются между собой. Преданный Тлепш внимательно следит за каждым из них. Заметив недоверие и непонимание со стороны нартов, кузнец выходит на первый план, закрывая собой Сатаней-гуаще.
Тлепш
(обращается к нартам с упреком):
О нарты! Послушайте Сатаней-гуаще и ответьте ей на воспросы! Разве по обычаю нартам подобает сидеть, если мать стоит перед ними?
Слова Тлепша задевают гордыню нартов. Они снова растерянно переглядываются. Тхамада вопросительно смотрит на Грузного Пшая, а тот бросает вопросительный взгляд в сторону почтенного Пануко. Гордый нарт встает со своего места и подходит к Сатаней-гуаще. На виду у всех он высокомерно обращается к женщине, отвечая на упрек кузнеца.
Гордый Пануко
(высокомерно):
Нарты уважают матерей. Только, Гуащэ, молодых джигитов на Хасэ мы не приглашаем по просьбе женщин. У нартов так не принято! Если мы будем звать всех, то славным нартам места на Хасэ не найдется…
Высокомерный тон уважаемого нарта подбадривает остальных. Они одобрительно улыбаются шутке своего собрата. Нескладный Грузный Пшая вскакивает и злорадно кричит:
Грузный Пшая:
О нарты-братья, кто из нас не сражался с вражеской ратью? Кто не совершал славных подвигов на поле брани?
Грузный Пшая обводит своим прищуренным глазом нартский круг. Нарты одобрительно кивают ему.
Грузный Пшая:
А кто видел Сосруко в бою? Кто испытал и изведал его силу? Для каждой матери сын – великий воин… Разве можем мы, настоящие нарты, нарушать обычай наших предков? Разве пустим мы на Хасэ сосунка, недостойного даже нашего презрительного взгляда?
Несправедливые слова нарта сильно задевают благородное сердце женщины. Расстроенная Сатаней-гуаще бледнеет и еле сдерживается от слез. Кузнец Тлепш вовремя подскакивает к ней и подхватывает её. Заметив горе женщины, Благородный нарт Нашенко встает со своего места. Крупный план его задумчивого лица. Строгим взглядом он дает знак нарту Пшая замолчать и вновь занять своё место.
Благородный Нашенко:
Не сердись, Сатаней-гуаще! Брови свои тонкие не хмурь! Нарт Пшая прав. Чтобы стать настоящим нартом и разделить с нами нартский круг, многие воины пролили кровь и закалили тело в битвах. Твой сын Сосруко еще так молод. Он еще не бывал в сражениях, и в песнях его храбрость не прославляется! Пусть докажет, что достоин он почетного звания нарт!
Уважаемые мужи, смелые нарты зашумели, выкрикивая наперебой «Пусть докажет!», «Пусть силы свои применит!», «Пусть кровь прольется».
Возгласы нартов постепенно сливаются с пением походной песни молодых джигитов, прославляющих победу сильнейшего. Панорама нартского круга с возмущенными нартами и яркиим костром в центре сменяется панорамой круга молодых джигитов, в центре которого Сосруко-победитель.
Сцена 4:
Окруженный молодыми джигитами, Сосруко с высоко поднятыми руками держит свой меч в правой руке. Его левая нога удерживает побежденного джигита распростертым на земле.
Молодые джигиты
(громко поют):
Нартской доблестью он полон,
Сосруко, воитель статный!
Сам выскакивает из ножен
Меч его булатный!
Надвое рассек он камень,
Сердца крепость проверяя.
Он достоин нарта званья.
Песнь героя прославляет…
Крупный план гордого лица Сосруко, довольного своей победой. Неожиданно его глаза устремляют свой взор вдаль. Через мгновение взгляд воина полон тревоги и беспокойства.
Сцена 5:
Дальний план: расстроенная Сатаней-гуаще в сопровождении мрачного кузнеца Тлепша медленно возвращается с Хасэ нартов. На заднем фоне виднеется нартский круг с костром.
Сцена 6:
Обеспокоенный настроением матери Сосруко выходит из круга молодых джигитов и торопится навстречу Сатаней-гуаще. Походная песня, прославлявшая его, сразу сменяется криками молодых джигитов, подбадривающими новых воинов-борцов.
Под удаляющийся постепенно шум криков, Сосруко подходит к матери и смотрит ей в глаза.
Красивые карие глаза Сатаней-гуаще заплаканы. По её белокожим щекам текут слезы.
На заднем фоне видно озадаченное лицо кузнеца Тлепша.
Средний план: Сосруко немного отступает от матери и обеспокоено спрашивает её:
Сосруко:
Матушка, от чего ты плачешь? Кто посмел тебя обидеть? Кто посмел тебя огорчить?
Сатаней-гуаще
(расстроено):
Сынок мой, напрасно я ходила просить прославленных нартов. Они тебя дитем считают. Ты в сражениях не бывал, крови своей не проливал, да и в песнях твои подвиги и доблесть не прославляются. Пусть, говорят, докажет, что достоин нартского званья…
Сосруко
(меч из ножен достает, смотрит в сторону нартского круга и произносит негодующе):
Не горюй, матушка! Не плачь! Не боюсь я их, и сам на Хасэ приду…без их приглашения. Докажу им, что я – настоящий нарт. Пройду все испытания и не успокоюсь, пока своей силой их силу не измерю!
Тлепш
(подходит к храброму Сосруко и задумчиво на него смотрит):
Не простой путь ты выбрал, сынок! Изведут они тебя! Чувствую, на смерть тебя пошлют…
Сосруко
(решительно):
Чего мне боятся, Тлепш? Не так просто камень убить! Пусть испытают меня на нартскую доблесть.
Крупный план решительного лица Сосруко. Снова раздается громкая походная песня нартов. Снова молодые джигиты прославляют победителя рукопашного боя.
Средний план: Сосруко поворачивается в сторону круга джигитов и ухмыляется. Затем он возвращается к матери, ободряюще смотрит на неё и проходит мимо кузнеца Тлепша, лицо которого напряженно и озадаченно. Наконец, молодой джигит удаляется в сторону нартского круга. Камера следует за ним.
Сцена 7:
Панорама. Сосруко идет по полю к костру, вокруг которого собрались непреклонные нарты. Постепенно на втором плане вместе с нартами появляются высокие горы со снежными вершинами.
Крупный план: Тхамада подозрительно смотрит в сторону гостя.
Тхамада
(задумчиво):
Нет сегодня нам покоя. Никак сам Сосруко решил нарушить старинный обычай нартов и нас навестить без приглашения.
Сосруко продолжает решительно идти к нартам. Горы на втором плане нартов становятся четче и выглядят более угрожающе.
Крупный план: Грузный Пшая смотрит в сторону джигита, хитро улыбается и прищуривает свои заплывшие глаза.
Грузный Пшая
(хитро):
Братья-нарты! Сам Тха-владыка посылает нам Сосруко. Во имя собственной доблести он готов на любые испытания. Разве не об этом свидетельствует его решительный шаг? Разве не это он показывает своей непростительной дерзостью?
Сосруко продолжает свой решительный ход. Нартский круг рядом. Горы на втором плане еще более угрожающе нависают над молодым человеком.
Крупный план: Насрен Длиннобородый медленно поворачивает голову в сторону смельчака.
Насрен Длиннобородый
(рассудительно):
Хитрый Пшая прав, нарты. Сосруко послан нам Тха-владыкой. Пусть прольет кровь, защищая нартские селения от злых врагов и великанов! Пусть пройдет наши испытания, а там посмотрим: достоин ли он звания нарта…
Статный джигит Сосруко подходит к нартам и гордо кланяется всему честному народу, собравшемуся у костра. Второй план: Кавказские горы. Где-то в горах раздается гром.
Сосруко
(решительно):
Эй, воители-нарты! Что вам слышно? Что вам видно из обители нартской?
Знаете ли вы меня, храброго Сосруко, сына уважаемой Сатаней-гуаще? Слышали ли вы, как молодые джигиты только что прославляли мою силу?
Тхамада
(подходит к непрошенному гостю, гневно):
Знаем ли мы Сосруко, сынка красавицы Сатаней? А не он ли стоит перед нами? Не он ли нарушил уважаемый нами нартский обычай? Пришел на Хаса нартов без приглашения…
Крупные планы с панорамным переходом: Рассудительный Тхамада не скрывает своего гнева. Грузный Пшая смотрит на Сосруко брезгливо и с ненавистью. Гордый Пануко презрительно глядит на гостя. Благородный Нашенко назидательно смотрит на Сосруко. Насрен Длиннобородый поджимает губы и черными, как смола, острыми глазами пытается пронзить сердце дерзкому джигиту.
Переход на крупный план благородного и решительного лица Сосруко.
Сосруко
(смотрит на разгневанных нартов, решительно):
Видит Тха-владыка, я хотел прийти к вам как подобает. Мать моя, Сатаней-гуаще приняла унижения ради сына и просила вас пригласить меня на Хасэ. Но, достопочтенные нарты, вы не уважили просьбу заботливой матери. Вы сами нарушили свои законы. … А раз так, то я пришел сам …без приглашения… узнать ….
Неожиданно Сосруко замолчал, снова недоверчиво посмотрел на нартов.
Сосруко
(продолжает):
Да, узнать, какие испытания я должен пройти, чтобы доказать свою силу и заслужить звание нарта. Разве можно проявить нартскую доблесть и совершить славные подвиги и деяния по приглашению?
Нартский круг: все нарты переглянулись между собой. Грузный Пшая бросил заговорщицкий взгляд в сторону Гордого Пануко. Последний ему одобрительно кивнул.
Грузный Пшая
(заискивающим голосом):
Братья-нарты! Наш гость еще молод и не совсем понимает, что говорит. Но в его словах есть доля истины. Наше приглашение не сделает его настоящим героем. Так, дадим ему шанс проявить свою доблесть, если она, конечно, у него имеется … Пусть пройдет наши испытания и докажет, что достиг высот горских нартов!
Нарты зашумели, принялись обсуждать слова Пшая. Вперед выходит Гордый Пануко.
Гордый Пануко
(обращается к нартскому кругу):
Ни для кого не секрет, уважаемые нарты, что нартская земля страдает от нападений злобного Тотреша. Этот злодей, жестокосердный сын Барымбух, вот уже несколько лет мучает людей, терзает молодиц и старух, стариков и детей. Последнее время он повадился на наши земли и безнаказанно крадет самых красивых девушек селений. Пусть Сосруко докажет свою доблесть и накажет злого Тотреша!
Нарты снова зашумели, обсуждая слова Гордого Пануко. Огонь в костре разгорелся с большей силой. В черных глазах Сосруко заиграли яркие огоньки.
Сосруко
(наблюдает за нартами и хитро им отвечает):
Что ж, достопочтенные нарты! Клянусь Тха-владыкой, злодей будет наказан по заслугам. Я принимаю это испытание с радостью и сделаю то, что многим из вас не под силу.
Не дожидаясь ответа нартов, довольный Сосруко покинул нартский круг без единого слова.
Крупный план самодовольного Гордого Пануко переходит в крупный план хитрого лица Пшая.
Благородное лицо нарта Нашенко омрачено грустными мыслями. Он смотрит вслед уходящему Сосруко.
Благородный нарт Нашенко
(мрачно, тихо):
На верную смерть отправился доблестный воин….
Яркий огонь озаряет его мрачное лицо. Благородный нарт переносит свой взгляд на костер.
Огонь костра весело потрескивает и пылко горит, задорно играя своими искрами.
ЭПИЗОД 4: СХВАТКА СО ЗЛОДЕЕМ ТОТРЕШЕМ
Сцена 1:
Яркий огонь в домашнем очаге дома Сатаней-гуаще и Сосруко. В гостиной у огня сидит, задумавшись, Сосруко и смотрит на пламя огня. Отъезд камеры. Большая комната в полумраке, за окном темно.
Сатаней-гуаще входит в домашней одежде и в черном платке. Крупный план её красивого лица, полного беспокойства и заботы о сыне. Она нерешительно подходит к сыну и колеблется: толи присесть с ним рядом, толи оставить его в покое.
Сосруко не замечает матери и глубоко вздыхает, продолжая созерцать игру огня.
Постояв несколько минут в сомнениях, женщина, наконец, решается. Она медленно снимает свой черный платок и садится за спиной сына. Мягкая ткань в руке женщины случайно касается руки молодого человека.
Сосруко резко отдергивает руку, словно обжегся искрой. Он поворачивается в сторону неожиданного касания и задумчиво смотрит на мать.
Крупный план лица Сатаней-гуаще.
Сатаней-гуаще
(обеспокоено):
Сынок мой, сердце мое материнское страдает, видя, как ты уже который день мучаешься. Скажи мне, что заставляет тебя хмуриться. С тех пор, как ты сходил на Хасэ нартов, какая-то дума не покидает твоей головы. Скажи!... Может, я смогу помочь тебе. А если не я сама, то у других узнаю. Земля нартская слухами полнится!
Средний план Сосруко. Молодой человек берет в свою руку нежную руку матери, в которой женщина держит черный платок. Он благодарно смотрит в глаза Сатаней-гуаще, крепко сжимая её руку.
Сосруко
(с благодарностью и сыновней любовью):
Матушка, клянусь Тха-владыкой, тебе не о чем беспокоится и переживать. А то, что было на Хасэ нартов, сказать тебе не могу. Женщине о Хасэ Нартов настоящий воин не рассказывает. Иначе он не достоин званья нарта.
Сатаней-гуаще
(настаивает на своём):
Ой, Сосруко, сын мой, один ты у меня, единственный. Сам знаешь, я другим матерям не чета. Сам видел, что, как нарт, я могу вскочить на коня и отправиться в путь. Открой мне всю правду! Отчего покой потерял? Не ответишь, руки на себя к утру наложу…
Слова матери рождают в сердце любящего сына беспокойство. Он хорошо знает решительный нрав Сатаней-гуаще.
Сосруко
(обеспокоено):
Не могу нарушить слово… Прости, родная! Коли хочешь всё узнать, то спроси моего коня верного Тхожея или меч мой булатный, Тлепшем скованный….Сам сказать я не смогу.
Взгляд Сосруко умоляет мать не мучить его расспросами. За его спиной на втором плане потрескивает огонь очага, немного присмирев.
Сатаней-гуаще расстроено смотрит на сына. Не добившись своего, женщина встает и отходит в другой конец комнаты, где стоит треножный стол с утварью. Она резко хватает острый нож и подносит его к своей груди.
Сатаней-гауще
(отчаянно):
Коли ты молчишь, сынок, то и конь твой верный и меч булатный ничего мне, бедной матери, не скажут. Пусть сердце мое безутешное на куски разорвется! Пусть смерть заберет меня раньше времени!
Увидев, как мать взяла нож, Сосруко подскакивает. За его спиной вновь разгорается огонь, с еще большей силой. На его лице отражается внутренняя борьба между словом мужчины и сыновней любовью.
Сосруко
(умоляюще):
Сатаней-гуаще! Кто может сравниться с тобой умом и красотой? Твои золототканые наряды славятся по всей нартской земле. Не лишай себя жизни! Так и быть, открою я тебе тайну думы моей неразрешимой, ноши моей невыносимой…
Женщина продолжает стоять с ножом у сердца. Она внимательно слушает сына.
Сосруко
(отворачивается от матери и смотрит на огонь):
Как ты помнишь, матушка, после твоей неудачной просьбы пригласить меня на Хасэ Нартов, я сам пошел в нартский круг без приглашения. Не очень гостеприимно встретили меня уважаемые нарты. Однако выслушали и даже держали передо мной достойный ответ. Теперь, чтобы доказать свою нартскую доблесть и заслужить званья нарта, я должен пройти испытания. И в первую очередь, освободить нарский народ от злодея Тотреша… Вот я и думаю два дня, где мне искать его, чтобы сразиться с ним.
Услышав правдивый рассказ сына, Сатаней-гуаще глубоко вздыхает и, немного успокоившись, кладет нож на столик. Женщина грустно смотрит Сосруко, стоящего к ней спиной.
Сатаней-гуаще
(устало, медленно подходит к сыну):
Эх, сынок, на верную смерть отправили тебя братья-нарты. Ловко скинули на тебя неподъемную ношу со своих плеч…. Да, хитрости и коварства им не занимать!
По мере того, как женщина говорит и подходит, Сосруко поворачивается лицом к матери и пораженно смотрит на неё.
Сосруко
(негодующе):
О чем ты говоришь, гуаще? Не женщине судить о мужских делах! Что ты понимаешь?
Сатаней-гуаще
(смотрит на сына с сочувствием):
Я хорошо знаю Тотреша, сына Албеча. Все его боятся. Нечестивец, он ничем не гнушается: и стариков, и детей, и молодых девушек крадет…Везде сеет зло, опустошает земли. Нартов злобно ненавидит, страшной расправой им угрожает. Одна только встреча с ним – начало ужасной смерти. Простой силой не одолеть его, сынок. Только хитростью и вероломством можно от него избавиться.
Комбинированные съемки: Черный всадник, лица которого не видно, в нартских доспехах на скакуне пролетает сквозь горящие дома, убивает мечом на скаку нарта, хватает молодую девушку и мчится дальше по горящему селению.
Сатаней-гуаще стоит задумчиво рядом с сыном. Сосруко, затаив дыхание, смотрит на неё. Последние слова матери удивляют его.
Сосруко
(пораженный, как молнией с небес):
Хитростью и вероломством?... Разве этим добьюсь я нартской доблести? Разве буду я достоин званья нарта, победив врага не честно?
Сатаней-гуаще
(заботливо):
Сынок мой, на что тебе понадобятся доблесть и почести, когда тело твоё будет лежать бездыханным на земле, а птицы твои глаза выклевывать? В схватке со злодеем любые средства хороши!
Сосруко
(немного успокоившись):
Хорошо. Пусть будет по-твоему! Но где мне искать злодея Тотреша? Куда коня своего верного направлять?
Сатаней-гуаще
(сурово):
Хм, Тотреша искать не надо. Он сам появляется, словно из-под земли. Через два дня в селении нашем будет состязание молодых джигитов. А после него нарты устраивают большое празднество. Такое злодей Тотреш ни за что не пропустит. Каждый раз на празднестве он крадет самую красивую девушку. Вот и выпадет тебе случай с ним сразиться.
Крупный план лица Сосруко. Он задумчиво смотрит на мать. На лице его тени от языков пламени огня в очаге.
Сцена 2:
Солнечный день. Нартское селение. Мелодия гармошки. Расшумевшаяся ребятня бежит по улице в сторону поля, расположенного перед горами.
Камера следует за детьми. Они пробегают мимо домов, из которых выходят нарядно одетые женщины и девушки.
Мимо ребятни проезжают на конях молодые джигиты и почтенные нарты. Все устремляются на место, выбранное нартами для состязаний молодых джигитов.
Панорама поля, на которое стекаются с разных улиц селенья ребятня бегом, джигиты и нарты верхом, нарядные женщины и девушки пешком.
Посреди поля большой круг, огороженный длинными деревянными скамейками, на которых с одной стороны поля сидят мужчины в белых рубахах, подпоясанные сплетенными из бараньей кожи черными поясами, а с другой стороны – женщины в нарядных платьях разных цветов. Рядом с женщинами пристроились и молодые девушки.
Среди женщин – нарядная Сатаней-гуаще в красном платье, обшитом золотом и её пожилые соседки в длинных льняных платьях серого цвета.
За спиной красавицы Сатаней, положив свои руки на плечи женщины, стоит стройная молодая девушка с большими карими глазами и светлыми кудрями в длинном зеленом платье, обшитом золотом. Ветер задорно развивает её кудри, выбившиеся из-под нарядной шапки. Разговаривая со своими подругами, она весело улыбается, то и дело, бросая свой скромный девичий взгляд в сторону молодых джигитов.
Среди мужчин на скамейках: Грузный Пшая, Гордый Пануко, Благородный Нашенко, Насрен Длиннобородый. Поодаль от них кузнец Тлепш со своими товарищами.
Со стороны мужчин, за скамейками стоит длинный ряд лошадей с всадниками, готовыми к состязанию.
Вокруг живого круга в разные стороны снуют оставленные без присмотра дети.
В центре круга одетый в доспехи Тхамада.
Камера приближается к молодым джигитам, ждущим своего часа. Лица молодых людей мужественны и воодушевлены. Пока их кони колупают землю копытами от нетерпения, они переглядываются между собой, смиряя своих соперников оценивающим взглядом.
В середине ряда на своем верном скакуне Тхожее Сосруко. Его доспехи ярко блестят на солнце. В отличие от своих соседей Сосруко не сводит глаз с красивого лица девушки, стоящей за спиной его матери.
Сосруко
(задумчиво):
Кто эта красавица? Неужели Даха, дочь Тлепша, так выросла?
Слышится призывная мелодия рога. Центр поля. Тхамада поднимает высоко руки, стараясь привлечь к себе всеобщее внимание. Все смотрят на него.
Тхамада
(громко):
О люди! По воле Тха-владыки собрались мы все сегодня здесь. Да, сегодня в присутствии достопочтенных братьев-нартов померяются своей доблестью на своих верных скакунах эти молодые джигиты. Каждый из них достоин победы, хотя победит сильнейший.
Постепенно молодые джигиты на конях заполняют стартовую линию на поле. Среди них и Сосруко. Правда, он, не отрываясь, восхищенно смотрит на девушку рядом с его матерью.
Девушка наклоняется к Сатаней-гуаще, шепчет ей что-то на ухо. Сатаней-гуаще одобрительно ей кивает. Девушка с одной из подружек направляется в сторону селения. Высоко в небе над ними летят две голубки
Сосруко продолжает заинтересованно за ней следить глазами. Субъективная камера. В поле его зрения попадает Тхамада с поднятыми руками.
Тхамада
(торжественно):
Эти смелые и ловкие джигиты с нетерпением ждали этого дня. Сегодня они покажут всем свою доблесть….
Неожиданно Сосруко замечает, как в несколько десятков метров от девушек, направляющихся в село, придерживаясь зарослей леса, крадется, словно дикий волк, черный всадник на черном коне.
Крупный план испуганного лица Сосруко.
Слышится призывная мелодия рога и голос Тхамада:
Тхамада
(громко):
Тха-владыка вам в помощь!
Обеспокоенный судьбой девушек, Сосруко стартует вместе с остальными джигитами и так быстро вырывается далеко вперед, что многие мужчины, сидящие на скамейках, вскакивают со своих мест от удивления.
На глазах и так пораженной публики, молодой человек покидает поле состязания и с криком «Черный всадник, стой!» преследует кого-то.
Средний план: удивленная Сатаней-гуаще встает со скамейки и обеспокоено смотрит вслед сыну, не понимая, что происходит.
Сцена 3:
Замедленно: Сосруко мчится за призрачным всадником. Видя, как незнакомец пытается на лету схватить одну из девушек, Сосруко на полном скаку стреляет в него из лука.
Стрела летит и попадает прямо в плечо незнакомому всаднику, который в последний момент отказывается от своего злого намерения. Сам Сосруко продолжает преследование злодея и пролетает мимо девушек.
Светловолосая девушка, заметив его, выбегает на пыльную дорогу и кричит ему вслед, махая рукой: «Сосруко! Сосруко!».
Крупный план лица Сосруко, смотрящего на ходу назад в сторону зовущей его красавицы.
Верный конь Тхожей уносит молодого джигита вслед черному всаднику.
Преследуемый незнакомец сворачивает в лес и скрывается в нем. Тхожей следует за ним.
Сцена 4:
В лесу, сквозь ветки деревьев пробиваются солнечные лучи. Слышится задорное пение птиц и заунывный вой волков.
Субъективная камера: Сосруко останавливает своего коня и прислушивается к звукам. Перед ним широкая лесная поляна, в глубине которой еле виднеется черное пятно. Пятно тотчас исчезает.
Сосруко выходит на центр поляны и снова осматривается.
Сосруко
(вызывающе):
Эй, черный всадник! Где ты? Я знаю, что ты здесь? Выходи померяться силами.
Сосруко продолжает осматриваться по сторонам. Никто ему не отвечает. Ни единого звука, только вой волков.
Сосруко
(также вызывающе):
Судя по тому, как ты убегал от меня, ты не слишком смел. Видно, напрасно оставил я состязание. Даже простая сельская девушка смогла бы с тобой справиться….
Не успевает Сосруко договорить, перед ним, словно из-под земли, появляется черный конь с всадником высокого роста с черной густой бородой в черных стальных доспехах. В плече мужчины видна стрела Сосруко. Злые волчьи глаза жадно устремлены на Сосруко.
Черный всадник
(ехидно, приглушенным голосом):
На твоем месте, сосунок, я бы ни кричал в глухом лесу так громко. Того гляди, волчья стая тебя услышит…
Слышится пугающий вой голодных волков.
Черный всадник
(достает длинную металлическую плеть и начинает , не спешиваясь, ею стегать со всей силы то Сосруко, то его коня):
Ты прав, глупый нарт! Напрасно ты оставил состязание и помешал мне. Видать, ты еще совсем молод, коли сразу не узнал меня….. Да и нартом я тебя рано обозвал… Иначе, ты бы не поскакал один, как сумасшедший, за мной, а собрал своих трусливых братьев-нартов. Они только целой ратью охоту на меня затевают.
Средний план: Пока всадник говорит, он бьет плетью по джигиту и его коню, оставляя кровавые полосы на них. Слышно, как металлическая плеть рассекает воздух.
Окровавленный Сосруко пытается уклониться от ударов. Он старается руками, не чувствующими боли прикрыть свое лицо. Но черный всадник находится так близко, что плеть задевает и его тело, и его лицо.
Сосруко
(хриплым от боли голосом):
Как же имя твоё, всадник? Скажи, кого мне проклинать до конца дней своих?
Из-за кого мать моя будет рвать на себе волосы?
Черный всадник
(не скрывает своего удивления, насмешливо):
Ох-ох-ох! Рассмешил ты меня, сосунок. Неужели ты никогда не слышал о черном всаднике под именем Тотреш? Ох-ох-ох! Так ты, правда, ничего не знаешь о злобном Тотреше, сыне Албеча?
Услышав имя злодея, поисками которого Сосруко был озадачен более 4 дней, молодой джигит не сдерживается и от радости восклицает. Возглас Сосруко эхом раздается по всему лесу, заглушая собой даже волчий вой.
На мгновение даже черный всадник Тотреш, удивленный победным криком своей жертвы, останавливается.
Черный всадник
(удивленно):
Всякое в жизни со мной бывало. Но чтобы перед смертью побежденный кричал, словно победитель, такого я никогда не встречал.
Сосруко
(прижимается от боли к своему коню):
Это я по случаю веселого праздника Санопитья! Ты, верно, знаешь, что в этот день убивать друг друга нельзя. Поверь мне! Тот, кто нарушает великий обычай Санопитья, вскоре сам погибает страшной смертью. Видишь, я стараюсь даже пальцем тебя не трогать. Из-за этого обычая и защищаться-то не могу…
Хитрость Сосруко мгновенно действует на злодея. Тотреш перестает хлестать его и даже прячет свою плеть.
Крупный план черного лица злодея. Острые черные глаза всадника смотрят с презрением на молодого джигита.
Злобный Тотреш
(подозрительно):
Хм, если сегодня нельзя друг друга убивать, то зачем ты стрелял в меня?
Средний план: Злодей Тотреш неодобрительно смотрит в сторону раны на плече, из которого течет темно-красная кровь.
Застигнутый врасплох, Сосруко ухмыляется.
Сосруко:
Ты меня тоже плетью хлыстал… в такой праздник…Так что в расчете будем. Обычай гласит, что все бои следует переносить с Великого дня Санопитья на другие дни, последующие за ним.
Злобный Тотреш
(разочарованно, с долей презрения):
Наш бой, сосунок, не будем надолго откладывать. Для такого ничтожества, как ты, и завтрашний день подойдет. Жду тебя завтра с первыми лучами солнца на Харама-горе. Не придешь, трусом жалким будешь заклеймен повсюду. Знаю я хорошо, что нарты держат своё слово. Запомнил, с первыми лучами солнца на Харама-горе?
Произнеся последние слова, Тотреш взлетает на своем черном коне и тут же исчезает среди деревьев. Только волчий вой эхом проносится по лесу.
Спустя мгновение окровавленный Сосруко приподнимается, осмотривается вокруг и глубоко облегченно вздыхает.
Сосруко
(задумчиво):
А матушка оказалась права. Простой силой Тотреша не взять. Какую же хитрость она против него придумала?
Собрав все свои силы, Сосруко ласково гладит своего коня по гриве, давая ему знак отправляться обратно домой. Несмотря на глубокие раны, верный Тхожей несет свою дорогую ношу в нартское селение.
Средний план: окровавленный Сосруко на израненной спине Тхожея.
Сцена 5:
Конь Сосруко Тхожей медленно идет по запыленной улице нартского селения, неся на себе окровавленного Сосруко, потерявшего сознание. Навстречу ему торопятся две девушки, те самые, которых молодой джигит спас от бесчестия и преждевременной смерти. Одна – светловолосая красавица Даха, а вторая – её двоюродная сестра чернобровая красавица Бадах.
Высоко в небе над ними летят две голубки
Девушки подходят к Тхожею и ласково гладят его с двух сторон.
Даха нежно смотрит на Сосруко. На её лице отражается боль и сочувствие.
Даха
(вздыхает):
Ох, дорогая моя сестра Бадах!... Беги скорее на поле состязаний! Позови домой отца моего и Сатаней-гуаще. Да смотри, никому ничего не говори!...
Черноволосая Бадах обеспокоено смотрит сперва на сестру, затем на Сосруко без сознания. Она разворачивается и бежит обратно. За ней в небе летит голубка.
Заботливая Даха берет Тхожея под уздцы и ведет его по улице в другую сторону. Вторая голубка следует за ней.
Камера следует за ними во двор кузнеца Тлепша. По ходу Даха нежно и заботливо посматривает в сторону раненого Сосруко.
В небе летит голубка, затем она спускается, плавно планируя, и присаживается на длинную деревянную изгородь. Тхожей со своей ношей, ведомый Дахой, переступает порог большого двора дома Тлепша, огороженного этой изгородью.
Мужчина средних лет, помощник кузнеца, спешит к ним на помощь.
Крупным планом окровавленное лицо Сосруко.
Сцена 6:
Окровавленное лицо Сосруко. Отъезд камеры. Сосруко лежит в небольшой, но светлой комнате на широкой скамейке, покрытой мягкими одеялами.
Панорама комнаты. В окне на изгороди видно голубку. На столике у окна лежат девичий гребешок, золотые украшения и нити.
В углу комнаты справа от окна стоят деревянные пяльцы. По центру плетеный ящик, на котором лежат доспехи джигита. На стенах висят циновки. У левой стены стоит широкая скамья с Сосруко. На полу циновки. Левее видно часть двери, сплетенная из деревянных прутьев.
Слышится плавная национальная мелодия (мелодия девичьего танца).
Дверь отворяется и входит Даха. В руках она держит глиняную чашу, наполненную водой. Девушка аккуратно присаживается у изголовья молодого человека и начинает заботливо промывать ему раны.
Крупный план лица девушки. Красивые глаза Дахи рассматривают лицо Сосруко с девичьим интересом и нежностью.
Сосруко чувствует действие живительной влаги и издает глухой стон. Глаза Дахи нахмурены.
Сосруко открывает глаза. Субъективная камера: перед ним светловолосая красавица Даха. Молодой джигит улыбается девушке. В ответ Даха заливается стыдливым румянцем.
Сосруко
(ласково):
Здравствуй, свет мой Даха! Ты ли это? Или лесная богиня похитила меня?
Сосруко на фоне каменной стены с повешенной на ней циновкой.
Даха
(стыдливо):
Нет, Сосруко! Это я простая девушка Даха, дочь кузнеца Тлепша. Сегодня ты спас меня и мою сестру Бадах. Как же я смогу отблагодарить тебя?
Даха на фоне открытого окна, в котором видна голубка, перелетевшая на ветку яблони у дома. Бархатистые листочки яблони трепетно шевелятся под дуновением легкого летнего ветерка.
Сосруко
(ласково, заглядывает девушке в глаза):
Твой нежный взгляд – достойная награда за всё. (немного обеспокоено) Но… скажи, красавица, где мой верный конь?
Сосруко, на фоне каменной стены с циновкой, начинает беспокоиться и пытается встать.
Даха, на фоне открытого окна с голубем и яблоней, помогает джигиту сесть на скамью.
Даха
(успокаивающе):
Не беспокойся, Сосруко. Тхожей, верный конь твой, в надежных руках Батара, помощника отца. Он и тебя сюда принес. А меч твой булатный тоже здесь. Видишь?
С этими словами девушка привстала и рукой показала на плетеный ящик, на котором лежали доспехи Сосруко.
Деталь: среди доспех лежат ножны с рукояткой меча джигита.
Крупный план Благодарное лицо Сосруко.
Сосруко
(благодарно):
Спасибо тебе, красавица Даха, дочь кузнеца Тлепша. Вот ты меня и отблагодарила.
Даха нежно смотрит на своего спасителя. Затем она качает головой, встает и подходит к плетеному ящику.
Сосруко наблюдает за действиями девушки, ничего не понимая.
Даха аккуратно переносит с верха ящика доспехи Сосруко на стол у окна. В окне видна голубка на ветке яблони. Листочки все также трепетно шевелятся.
Сосруко пытается встать, чтобы помочь девушке. Но не успевает.
Даха поднимает верхнюю часть ящика и достает оттуда бранную одежду, сделанную ею и её подругами из железных пластин.
Руки девушки напряжены под тяжестью доспехов. Она поворачивается к Сосруко и гордо смотрит на него.
Даха
(гордо):
Нет, Сосруко! По доблести и награда. Я сама сделала это, думая о тебе. Каждую пластину я оросила своими слезами, думая о тебе. Каждый крепеж я укрепляла, думая о тебе. В этой бранной одежде ты будешь не победим!
Сосруко не скрывает своего восхищения. Он благодарно глядит на девушку и в глазах его разгорается огонь.
Молодой джигит подходит к девушке и берет из её рук дорогой сердцу подарок. Несмотря на раны, Сосруко тут же мерит обнову.
Кольчуга словно влитая.
Сосруко берет Даху за руки и нежно смотрит на неё. На втором фоне голубка на ветке воркует.
Сосруко
(нежно)
Лучше награды, чем вещь, сделанная твоими прекрасными руками, красавица Даха, я и не желал. Твой подарок будет всегда на мне. И теперь где бы я ни был, я буду думать только о тебе… С кем бы ни сражался, я буду думать только о тебе… Какие бы преграды ни преодолевал, я буду думать только о тебе…
Слышно воркование голубки, к которой подлетел голубь. Красавица Даха разрумянилась.
Неожиданно слышатся быстрые шаги людей по дому и голос кузнеца Тлепша.
Тлепш
(обеспокоено):
Где Сосруко? Даха! А Даха!
Сосруко и Даха расходятся в разные стороны. Голуби разлетаются с ветки яблони.
Резко отворяется дверь, и в комнату входят взволнованный кузнец Тлепш, обеспокоенная Сатаней-гуаще, запыхавшаяся сестра Бадах. За ними, спотыкаясь, торопился помощник кузнеца Батар.
Тлепш
(облегченно вздыхает):
Эх, Бадах! Напугала нас до смерти. Смотри, глупая! Сосруко живее всех живых!
Все стоят в дверях. Мать Сосруко радостно улыбается, не сдерживая слез радости. Чернобровая Бадах поджимает алые губы. Помощник Батар смотрит на Бадах и качает головой.
Тлепш подходит к Сосруко, улыбаясь, и крепко его обнимает. Молодой джигит не совсем понимает, что происходит. Он вопросительно смотрит на Даху.
Тлепш
(радостно):
Спасибо Тха-владыка! Наш Сосруко не погиб. Живой! Спасибо тебе, мальчик мой булатный! За всё…. За то, что дочь спас от черного всадника! Глупенькая Бадах нам всё по дороге рассказала.
Сосруко
(задумчиво, вспомнив об обещании, данном злобному Тотрешу):
Тебе, Тлепш, не за что меня благодарить. Сам Тха-владыка свел нас с этим злодеем.
Тлепш
(взволнованно):
Так ты, Сосруко, знаешь того, кто напал на Даху и Бадах?
В ответ Сосруко молча кивает головой в знак согласия.
Радость на лице Сатаней-гуаще сменяется задумчивостью.
Тлепш отходит в сторону, где стоит его дочь.
Тлепш
(строго):
Даха, возьми свою сестру и сходи на кухню. Герой наш видно проголодался. Да, смотрите у меня! Сегодня никуда из дома не выходите!
Даха бросает исподлобья нежный взгляд в сторону задумчивого Сосруко. Затем быстро подходит к Сатаней-гуаще и покорно смотрит на неё. Женщина отвечает ей благодарным взглядом.
Девушка хватает руку сестры, и обе, перешептываясь, выбегают из комнаты.
Сатаней-гуаще и Батар продолжают стоять в дверях. Тлепш замечает обеспокоенность женщины. Он кивает Сатаней-гуаще и направляется к двери.
Тлепш
(устало):
Пойдем, Батар, в конюшню. Поглядим, что там с Тхожеем. Чувствую, не легко ему завтра придется…
Тлепш и Батар выходят из комнаты. Сатаней-гуаще подходит к сыну, с болью смотря на глубоки раны на лице и на шее Сосруко.
Сатаней-гуаще
(заботливо):
Говоришь, сынок, сам Тха-владыка свел тебя со злодеем?...Видно, что получил ты первый урок доблести, Сосруко.
Сатаней-гуаще нежно проводит рукой по израненной коже Сосруко. По её белокожей щеке катятся слезы материнских переживаний.
Сосруко берет мать за руку и ведет её к скамье. Они садятся и, держась за руки, смотрят друг на друга.
Сосруко
(решительно):
Во всем ты, матушка, была права. Ты умнее всех женщин на нартской земле. Да, свел меня Тха-владыка со злодеем Тотрешем. Только хитростью я смог удержать его от смертельного удара. Завтра с первыми лучами солнца обещался я ответ перед злодеем держать. …Научи меня, мать, как непобедимого Тотреша обмануть, живым остаться, а его извести! Снаряди меня в бой да счастье от души пожелай!
Сатаней-гуаще заботливо смотрит на сына, красивые губы свои поджимает. Затем она по кольчуге железной нежной рукой проводит и ласково говорит:
Сатаней-гуаще
(ласково):
Снарядить тебя? … Красавица Даха тебя уже снарядила… Счастья пожелать? …С каждым своим вздохом, сынок, я только о твоем счастье и думаю…. Тотреша обмануть? …Сын мой, свет мой, ты в кольчугу одет, что как солнце яркое горит. Он щитом непробиваемым тебе послужит. Твой противник – хитер, его плеть – острая сталь, его конь – настоящий ураган. …Но врага одолеть я тебя научу….
Как прибудешь ты на место, встань лицом к пробуждающемуся солнцу. Пусть Тотреш к тебе тоже лицом повернется. Первый солнечный луч отразится в кольчуге твоей зеркальной и врага ослепит. Ты не медли, сынок. Скинь Тотреша с коня! Кто в седле тот сильней! А как только враг ступит земли, не колеблись и не жди. Должен голову ты у него отрубить. Пусть в нечестном бою злобный сын Барамбых сложит голову на нартской земле, чтоб более злодей не терзал молодиц и старух, стариков и детей!
Всё, что описывает Сатаней-гуаще, изображается на её фоне параллельно.
Сосруко в новом бранном одеянии подъезжает на Тхожее к Харама-горе и становится напротив восходящего солнца. Со стороны леса и гор на черном коне скачет черный всадник – злодей Тотреш. Завидев врага, он злобно скалится.
Начинается рассвет. Первый солнечный луч падает на кольчугу Сосруко. Яркое зарево ослепляет Тотреша, и он, ослепленный, падает с коня. Всё происходит на фоне горы.
Сцена 7:
На фоне Кургана Харама-гора Сосруко на коне вынимает свой острый меч из ножен, собираясь обезглавить Тотреша. Злодей встает на ноги, протирая свои ослепленные ярким солнечным светом глаза. Не успевает он вскочить на своего коня, как видит блеск меча Сосруко.
Крупный план искаженного от изумления лица Тотреша.
Злодей Тотреш
(просит пощады):
Стой, Сосруко сильнорукий! Повремени! Дай мне сутки сроку. Встретимся лучше тогда, когда день будет светел!
Сосруко
(от намерения своего не отказывается, шутливо):
Хм, Тотреш! Что это ты?...Мы что, мальчики с тобой? Долго ли будем друг другу сроки назначать? Не-е-ет! … Как глядеть мне потом людям в глаза? Что я смелым нартам скажу, если тебя отпущу сейчас живым?...
Не успел Сосруко договорить, как рука его молнией проносится над Тотрешом. Меч булатный ярко блестит на солнце, восходящем в небе.
Отрубленная голова злодея падает в зеленую траву, обрызгивая её своей бурой кровью.
Сосруко спешивается, презрительно берет голову Тотреша, оттряхивает её и привязывает за черные волосы к седлу своего коня.
Затем Сосруко кланяется солнцу и вскакивает на коня. На седле безжизненно висит отрубленная голова Тотреша.
Сцена 8:
Отрубленная голова Тотреша висит на седле Тхожея, на котором гордо и задорно въезжает Сосруко в нартское селение. По дороге он проезжает мимо дома Грузного Пшая.
Как раз в этот момент нарт Пшая вышел в доспехах во двор своего дома, где его уже дожидались верхом Гордый Пануко и несколько других нартов их рода.
Пшая видит Сосруко живым и не скрывает своего удивления. Затем он смотрит на седло, и его лицо искажается от гнева.
Грузный Пшая
(гневно):
Эй, Сосруко! Стой, булатный! Ты случайно не голову злобного Тотреша везешь? Неужели мои глаза обманывают меня?
Негодующий вид нарта и его крик заставляют остальных повернуться в сторону дороги. Все пораженно смотрят сперва на безжизненную голову Тотреша, а затем на довольное лицо Сосруко.
Крупный план лица Сосруко.
Сосруко
(задорно):
Нарт почтенный, глаза твои тебя не обманывают. Это то, что от злодея Тотреша осталось. Остальное ищите на Хараме-горе. Тело мертвое Тотреша, черного коня, меч и плеть, что были страшны и пешим, и конным. Больше нет Тотреша злого! Клянусь Тха-владыкой!
Слова Сосруко провоцируют Гордого Пануко. Он хватается за меч, но вовремя спохватывается и сдерживает свои эмоции. Глубоко вздохнув, он подъезжает на своём коне к дороге и презрительно смотрит на Сосруко.
Гордый Пануко
(не скрывая своего презрения):
Как же смог ты, Сосруко чернокостный, одолеть воителя грозного, нарта знатного? Разве ты не знал, что Тотреш из нашего рода будет? Разве ты забыл, что за нарта мстить мы будем?
На этот раз удивляется Сосруко.
Сосруко
(удивленно):
Ваша месть меня не страшит. По вашему же указанию, совершил я дело чести, проявил доблесть нартскую и злодея погубил!
Гордый Пануко
(хитро, с долей презрения):
Коли ты такой бесстрашный, не боишься чьей-то мести, то свези голову Тотреша сестре его несчастной Мэзгуаще. Вот уж где твоя доблесть тебе понадобится!
Сосруко ухмыляется в лицо Гордому Пануко и едет дальше.
Камера следует за джигитом. Слышится победная нартская песня в исполнении молодых джигитов на Хасэ нартов.
Через несколько дворов Сосруко подъезжает к своего дому. У самой изгороди он останавливается.
Сосруко
(кричит):
Матушка моя, провидица, выходи во двор дивиться!
В ту же секунду в дверях появляется Сатаней-гуаще в сером платье до земли. Белокожее лицо женщины осунулось. Она подбегает к сыну. Лицо её, словно солнечными лучами, озарено непередаваемой радостью.
Сатаней-гуаще
(счастливо):
Мой сынок, живой вернулся! Не ждала тебя с победой. Даже платья золототканого не одела…
Сосруко
(гордо):
Посмотри, матушка, с каким трофеем я домой вернулся. Я сделал всё, как ты говорила.
Сосруко бросает взгляд победителя в сторону седла, на котором висит посиневшая голова Тотреша.
Женщина брезгливо смотрит на голову и, собравшись духом, плюет на неё.
Она снова смотрит на сияющее лицо сына, но строго, без материнской нежности.
Сатаней-гуаще
(сурово):
Не велика, сын мой, доблесть с головой врага в отчий дом приехать. Вот привезти эту голову в его дом, к его родным, - вот истинная нартская доблесть. Разве ты, Сосруко, сын пастуха, хуже родовитых нартов? Вези эту страшную голову сестре его, коварной Мэзгуаще! Вручи ей лично голову злодея-брата! Но будь осторожен! Страшись её красоты, коварства и обмана! Ничего не ешь и не пей! Езжай, сынок, к лесу! Там найдешь дом Мэзгуаще…
Сосруко смотрит на мать с пониманием, не сильно ударяет Тхожея и скачет по дороге в даль.
Сцена 9:
Солнце в зените. Сосруко подъезжает к лесу, возле которого стоит большой деревянный дом с загоном лошадей, весело резвящихся. С первого взгляда видно, что в доме живут очень богатые люди.
Возле дома копытами бьют несколько оседланных коней, привязанных к деревянному свеже вырубленному забору.
Сосруко решительно въезжает в дом, из которого выходит красивая женщина лет 25-30 с черными курчавыми, как у Тотреша, волосами и острыми черными глазами. За ней следуют нарты, среди которых Грузный Пшая и Гордый Пануко.
Сестра Тотреша, колдунья Мэзгуаще смотрит с нескрываемой ненавистью на нежданного гостя. Черные глаза женщины прищурены, а искусанные пухлые губы поджаты. Черные кудри не убраны, как полагается нартским женщинам, а бесформенно рассыпаны на её плечах. Видны еще следы слез на её багровом лице. В руках у женщины острый нож.
Мэзгуаще
(злобно):
Чем обязана я твоим столь ранним визитом, сын пастуха коров?
Сосруко
(спешивается):
Вот привез тебе, Мэзгуаще, ценный подарок!
Сосруко снимает с седла голову Тотреша и кидает её к ногам колдуньи.
Безжизненный вид срубленной головы брата заставляет женщину горько всхлипнуть. Но, поддерживаемая нартами, она гордо выпрямляется. Лицо её наливается злобой к Сосруко.
Мэзгуаще
(презрительно):
Не о таком подарке я с утра грезила… Что ж, на всё воля Тха-владыки! (Губы женщины искривились). Ты, видно, устал с дороги? Может, зайдешь, помянешь сладким пирогом брата моего славного, тобою нечестно убитого?
По ряду нартов пробежался смешок.
Сосруко внимательно смотрит на женщину и на её коварную свиту. Задумывается и вспоминает предупреждение матери.
Сосруко
(рассерженно):
Эй, Мэзгуаще, колдунья злая! Знаю я, что оружие твое – страшная отрава, что забава для тебя – людская скорбь, что законы твои – ложь и подлость! И пирог твой сладкий, знаю, поперек горла мне станет. Забирай свой подарок! Достойная плата за скорбь людей нартских!
Сосруко вскакивает на коня и гордо покидает двор дома Мэзгуаще, оставляя её и нартов безмолвно стоять.
Мэзгуаще смотрит с ненавистью на уезжающего Сосруко.
Мэзгуаще
(сквозь стиснутые от злобы зубы):
Пусть Тха-владыка спас тебя от Тотреша, быть тебе моей добычей!
Замедленно: С этими словами женщина быстро размахивается и кидает в Сосруко острый нож. Под действием её колдовства нож летит прямо под лопатку джигиту, там, где доблестно бьется его сердце.
Солнечный луч скользит сперва по острию ножа, а затем по всей железной кольчуге Сосруко.
На глазах у затаивших дыхание нартов, нож ударяется со всей силой о тело Сосруко и тут же падает на землю, не оставив на его бранном одеянии и следа. Даже конь его не был им задет.
Ничего не замечая, Сосруко уезжает домой.
Мэзгуаще зло смотрит ему вслед и шепчет себе под нос проклятия.
Нарты удивленно переглядываются между собой.
Голос Насрена Длиннобородого
(горделиво):
Не печалься, наша дорогая Мэзгуаще! Глупый сын пастуха хочет стать нартом… Что ж, возьму его с собой в поход! Сам испытаю его жизнь на прочность!
В дверях дома Мэзгуаще стоит Насрен Длиннобородый и довольно поглаживает свою длинную рыжую бороду.
Нарты во дворе поворачиваются к нему и одобрительно перешептываются.
Из-за их спин выходит колдунья Мэзгуаще и заговорщицки смотрит на Насрена Длиннобородого.
Мэзгуаще
(хитро):
Не стоит, дорогой Насрен, руки свои об такого сосунка марать. Отправь его во время похода за священным огнем к Одногазому Иныжу. Пусть предводитель великанов сам его судьбу решит.
Крупный план хищного лица Насрена Длиннобородого.
В небе над нартами парит огромный коршун.