У старого деда Романа с годами крепло неодолимое желание, даже, можно сказать, страсть понравиться прекрасному полу. К этому самому полу относились, конечно, его благоверная старушка, бывшая на немного лет младше его, а также её закадычные подружки, бабульки преклонного возраста, которые коротали оставшееся им в жизни время на лавочках под старой липой, что росла у подъезда обветшалого деревянного дома в самом центре предвоенной Москвы.
Вся биография деда Романа была связана с железной дорогой. Работал он добросовестно, за что неоднократно отмечался начальством. Как говорят, был на хорошем счету. И, хотя жизнь у него была нелёгкая, что называется, трудовая, но достаточно ровная и спокойная по тем нелёгким временам. Старость, однако, пришла незаметно. Настало время идти на грошовую пенсию и доживать остаток лет со своей старухой в небольшой комнатке коммунальной квартиры.
Прокручивая в голове прожитую жизнь, дед не мог припомнить в ней каких-либо значительных и, тем более, выдающихся событий. Всё было как-то однообразно и скучно, за исключением нескольких поездок в отпуск в родную деревню, а один раз даже на черноморский курорт, по льготной профсоюзной путёвке. Постепенно в душе у деда накапливалась обида и даже злость на то, что за все эти годы ему не удалось совершить чего-то такого этакого…, сделать, что называется, ту самую заветную загогулину. В разговорах с супругой и её закадычными подружками-старушками дед Роман любил немного приврать, преувеличить своё собственное «я» в некоторых эпизодах его долгой и монотонной жизни. Враньё это было незлобливое и в определённоё мере помогало ему справляться со своими комплексами. Ну врёт и врёт! А кому, спрашивается, от этого плохо?
На посиделках с подружками дед очень любил подчёркивать такие свои качества, как решительность, мужество, отвага и смелость, готовность дать отпор любому, даже самому сильному противнику, несмотря на его, то есть противника, численное превосходство. Развесив уши и вытянув шеи, сердобольные старушки жадно внимали многочисленным рассказам нашего героя в самых разных, зачастую совершенно неимоверных ситуациях. То дед спасает утопающего мальчика из ледяной воды, то выносит маленького ребёнка из горящего дома, то защищает честь девушки от хулиганов в подворотне. Казалось, изобретательности деда не было конца. Количеству придуманных им сюжетов на единицу времени мог бы позавидовать любой режиссёр.
Бабульки слушали эти россказни затаив дыхание и, скорее всего, искренне верили всем этим бредням. Происходило это из–за того, что дед был речист, а его супруга, не без основания подозревавшая мужа в лживом хвастовстве, из верности и чувства солидарности хранила многозначительное молчание и никак не пыталась опровергнуть его. Вскоре в жизни деда Романа произошёл один случай, который, несмотря на всю свою курьёзность, подтвердил в глазах местной общественности его непререкаемый авторитет. Дело было так.
Поздним летним вечером дед Роман проковылял в свою комнатёнку на первом этаже дома и открыл окно, выходящее в маленький сад. Было душно. Надвигалась гроза. Благоверная супруга мирно посапывала. Дед неспешно разделся, кряхтя улёгся в постель и в какой уже раз принялся думать о прошедшей жизни. Что-то не спалось. Мешала духота и неотвязные мысли. Размышления деда прервал странный звук, доносившийся со стороны окна. Не поворачивая головы, дед перевёл туда взгляд и замер, не смея ни пошевельнуться, ни вздохнуть. В полутьме было видно, как через открытое окно в комнату один за другим лезут двое здоровенных грабителей.
Дед лежал не жив, ни мёртв. От страха он даже закрыл глаза. Но больше всего он боялся, что, если его супруга проснётся и закричит, то грабители нападут на них и убьют. Спустя какое-то время страшным усилием воли дед снова открыл глаза. Ему казалось, что даже поворот зрачков производит страшный грохот и может привлечь внимание грабителей. К счастью этого не случилось. Воры были заняты своим делом. Они бесшумно шарили по комнате, но ничего серьёзного конечно же не нашли, поскольку никаких ценностей в этой комнатушке отродясь не было. Тревожить «спящих» они также не стали и через некоторое время тихо удалились через окно.
Около получаса дед Роман не был в состоянии даже пошевельнуться. На лбу выступил пот. Как мумия он неподвижно лежал на кровати, вытянув руки по швам и вперив невидящий взгляд в потолок. Вдруг, словно очнувшись, он завопил страшным и хриплым голосом:
- Вон отсюдова! Пошли вон отсюдова! Я вам сейчас задам, черти полосатые!
С юношеской лёгкостью вскочив с постели, дед Роман в одних трусах и с костылём в руке стал как полоумный метаться по комнате, грозя невидимому противнику всевозможными карами. Конечно, дед своими воплями разбудил не только супружницу, но и весь дом. Загорелись окна, отовсюду повысовывались встревоженные лица соседей.
На сей раз, рассказ отважного защитника превзошёл все его прежние фантазии – якобы он один вступил в неравный бой с целой бандой грабителей и тяжело ранил четырёх нападавших, которых с позором унесли с поля боя до смерти напуганные подельники.
- Что же ты их не задержал, раз такой смелый? – приставали докучливые старушки.
- Неохота было руки марать – отмахивался дед. – Всё равно после моих ударов они уже больше не жильцы.
Дед Роман не знал, не успел узнать, что вскоре после этого происшествия не станет ни маленького деревянного домика в центре Москвы, ни его жильцов…
Май 2010 года