Если бы вам дали задание дополнить слово «жизнь» тремя определениями, отражающими весь ее смысл, смогли бы вы ответить сразу, не раздумывая? А может быть, вы бы взяли тайм-аут в надежде на то, что умные мысли посетят воспаленное сознание ближе к вечеру? Произнести что-то типа «яркая, долгая и счастливая» получилось бы разве что в диснеевском мультфильме. Выкручиваться из ситуации, запинаясь и бубня себе под нос несусветную чушь, – бесполезно, отшучиваться, мотивируя несобранность и растерянность прошлой бессонной ночью, – тоже. Отвечать что попало – не выход, думать совсем не хочется, да и время тратить на такую мелочь как-то обидно. Так не проще ли послать несуразный мир ко всем чертям, громко хлопнув дверью? Действительно, проще.
А если бы в случае нелепого или нелогичного ответа вы бы потеряли значимость в обществе, веру в себя и свои силы, а в случае блестящей сдачи этого жизненного экзамена вам бы вручили два миллиона долларов США, ни центом меньше? Если бы на кону стояло ваше благополучие, счастье, здоровье... а может быть, и жизнь? Стоит предположить, что вы бы попросили минуту на раздумье, судорожно заставляя работать свой вечно усталый мозг, после чего, набравшись сил и сделав глубокий вдох, произнесли те самые три слова, которые перевернули бы с ног на голову ваше без того призрачное и нестабильное будущее. Да, вы бесспорно приняли бы это решение.
Не важно, каким должен был стать ответ, не важно, что бы случилось с вами минутой позже. Важно то, что под давлением вы бы сделали все, что угодно, лишь бы сохранить то немногое, что как-никак составляет смысл вашей отчужденной и потерянной жизни. Под мощнейшим напором со стороны общества или же конкретного человека вы бы пренебрегли всеми принципами, безжалостно изменяя самому себе, в надежде спастись. Но если вас прижали к стенке, диктуя правила игры и принуждая к раздаче ответов, возможно, ставших бы для вас роковыми, то, смею уверить, бояться было бы уже нечего.
В такой ситуации мозг не в состоянии реагировать адекватно – волей-неволей сморозишь какую-нибудь чушь и лишишься всего на свете. Но действительно страшно становится тогда, когда вопросы еще не заданы, но ты кожей чувствуешь их неизбежность. В такие моменты снова и снова начинаешь переосмысливать свою жизнь: кадры прошлого пролетают перед глазами, и ты, листая дневник памяти, останавливаешься на самых счастливых, боясь, что ничего подобного с тобой больше не случится. Это обыкновенная викторина – повезет или нет зависит лишь оттого, насколько ты удачлив по жизни и как хорошо продумана твоя «импровизация».
Возможно, тебя спасет собственная театральность, от избытка которой порою начинает тошнить. Может быть, перед испытанием ты примешь лошадиную дозу какой-нибудь дури и вовсе отключишься в решающий момент. Еще минута, и тебе станет плохо, а те, кто так садистски издеваются, упростят правила и смягчат наказание до минимума. Может быть, тебе повезет. Все может быть. Но есть еще один – единственный верный – исход ситуации, полностью оправдывающий спонтанность и изменчивость жизни, о которой и идет сейчас речь.
Тот, кто так долго готовился, собирался с мыслями, надеялся задать тебе те самые вопросы, вовсе не так страшен на самом деле и отнюдь не собирался ни к чему тебя принуждать. За искренность платят искренностью. Вот только ты и не догадываешься, как сильно он ценил эту самую искренность в тебе до того момента, пока ты не воспользовался его доверчивостью и не установил на общей территории свои законы. Жить в рамках тяжело, порою просто невыносимо. Условия диктовать так просто, а вот подчиниться этим самым условиям сможет далеко не каждый. Человек, который хотел спросить тебя о многом, в тот момент, пока ты прячешься, скрываешься, сходишь с ума и трясешься перед разоблачением, потерял интерес к этому театру нескольких несостоявшихся актеров. Вопросы сами вылетели из головы, да и сил на то, чтобы их задать, выслушать клятвенные, но омерзительно лживые и убийственно неверные ответы, а потом вершить так долго ждавшее своего часа правосудие, уже не осталось. Тебе не должно быть страшно, ровно так же, как и его уже не мучает неизвестность. Он просто смирился и принял все как данность.
Волшебным сказкам в нашем мире нет места, ведь даже их герои порою оказываются настолько жестоки, что сказки сами собой становятся столь удручающей былью. Тот, кто так искренне желал быть рядом и дарить себя всего без остатка, только здесь, только так и никак иначе, понял, насколько тяжелыми бывают расставания и разочарования в одном лице. Ты сделал больно, он же делает больно в ответ не из чувства мести, а из необходимости выговориться. Он ничего не ждет взамен, не упрекает и не читает нотации, а просто вершит ту самую справедливость без тяготящих вопросов. Боли больше нет места, как нет места напряжению недосказанности и боязни оступиться.
_______________
И как итог я хочу добавить к слову «жизнь» несколько определений, полностью отражающих ее смысл лично для меня:
Порою забавная,
Порою трагически-грустная,
Но отныне полностью свободная и только моя.