Три спутника одержимости

Дарья Евгеньева
Я включила сюда отрывок "Не нужна?.." под именем "Отчаяние"

Слабость

Её слабость состояла в том, что она полюбила этого человека. Нет, даже не полюбила, а внезапно стала одержима им. Она ловила каждое его слово, забывая себя, растворяясь в Сети только для него. Она давно отдала душу и всё, что к ней прилагается своему странному принцу. А он… А он даже и не думал догадываться. Ему как всегда было всё равно. Он стремился к полной пустоте как внутри, так и снаружи. Казалось, ему был не нужен никто в этом мире. Он ненавидел реальность. Существовать в параллельных мирах – вот его призвание. Он пришёл из мира Пустых. Ему не было места здесь, с нами. А она, глупая, так хотела подарить ей лишний билет в счастливую жизнь на Земле, но… Ей нравилась отрешённость его мыслей, она была без ума от полной пустоты, царящей в его основе, проникающей в её существо, обволакивающей со всей неизбежностью, которая возникает только после опустошения. Она желала всем сердцем показать, как на самом деле был полон его мир, ей так хотелось получить заветное разрешение на его любовь, но… Он решил иначе. Он всегда делал всё наоборот. Она осталась одна. Совсем одна среди мириады отдающих фальшью душ, которые давно подделали свои адреса, превратились в ничто. Одиночество. Теперь она поняла смысл этого слова. Безысходность. Сколько времени она потратила на поиски выхода? Безнадёжность. Надежда умирает последней. Вероятно, она умерла вместе с ней. Она не заметила, как то, что называется жизнью, ушло из тела. Осталась лишь бесполезная оболочка, постоянно испытывающая жажду. Ничто не могло вернуть её душу обратно. Она рассыпалась в пыль, обратилась в прах и рассеялась в пространстве. Ищи, свищи! Сил не было. Чувства давно покинули её. Осталось найти место и упокоиться с миром. Погребение оболочки – дело нехитрое.
     Её последний день. Это всегда интересовало её. Каков он будет, её последний день на Земле? Ничего примечательного. Без сожалений, ненужных терзаний и страха. Ничто не держало её здесь.
     Она стояла на самом краю крыши. Нет, она не собиралась прыгать. Зачем? Ведь она и так сумеет раствориться, как только темнота сгустит краски. Она сольётся с призрачной ночной прохладой, станет спутницей лунного света, утонет в вязкой тишине… Лёгкий ветерок нежно перебирал её длинные шелковистые волосы, будто проверяя её решимость. Внизу всё казалось таким маленьким, что аж дух захватывало от высоты, на которую она забралась. Высоты, где не было никого, кроме неё. Небо наполовину застилала полоса серых, как будни, туч. Но где-то вдали она резко прерывалась, предоставляя взору заглянуть сквозь облака в безмятежную бесконечность. Ей не было конца. Небо отражало её существование. «Как только всё закончится, - думала она, - я попаду туда, за облака, и буду вечно жить среди света. Я буду счастлива!» Резкий порыв ветра всколыхнул подол летнего платья. Она поёжилась, скрестив руки на груди. Ждать осталось недолго. Она часто коротала бессонные ночи и одинокие вечера на крыше своего дома. Тогда надежда была с ней. Тогда она была жива.
     Внезапно стало так грустно. Почему в конце всегда жалеешь о том, что могло бы быть? «Если бы он пришёл, - подумала она, - он бы увидел, что во мне не осталось ни капли слабости. Лишь пустая оболочка, приговорённая к утилизации. Всё куда-то ушло…»
- Собираешься прыгнуть? – тихо прошелестел ветер. – Но это же глупо, не находишь? – она знала, что он придёт вовремя. Впрочем, как и всегда. Медленно повернувшись к нему лицом и не поднимая головы, она произнесла:
- Глупо. Я жду, пока меня заберут.
- А если бы я захотел, чтобы ты осталась, ты бы отказалась? – ей показалось, или в его голосе и правда звучала надежда?
- Нет, прошлой меня больше не существует. Ты и сам видишь: осталось лишь вместилище для ушедшей души. Зачем оно здесь? Ни к селу, ни к городу. Будешь обманываться?
- А если и так, что тогда? – сделал шаг вперёд он.
- Ты ли это? На тебя не похоже, чтобы ты так говорил. Тебе всегда было всё равно. Ты роился без души. Разве теперь мы не одного поля ягода? – она подняла голову и уставилась своими чёрными глазами на него. Он увидел в них себя в прошлом. До того, как она подарила ему душу, до того, как она предоставила ему место среди них. Они снова разные. Между ними снова непреодолимое пространство. Он опоздал. Ей теперь всё равно. Если бы он опомнился чуть раньше! Всё могло бы быть иначе, но…
- Нет, мы снова живём на разных полюсах. Разве не ты подарила мне душу? Разве не ты заставила меня жить? – отчаяние так и сквозило из его уст.
- Не я – она. Её больше нет. Меня тоже сегодня не станет. Будь благодарен ей за всё и живи дальше,  - полное безразличие. Как будто из воздуха высосали жизнь, остановили время, Земля перестала вертеться.
- А если, - он задыхался от чувства приближающейся кончины, - если я не дам тебе уйти? Смотри, разве не ты дала мне эту силу? Думаешь, у меня не хватит решимости? Ты принесла с собой надежду, а теперь хочешь отнять её у меня? Ну уж нет! Я тебя не отпущу! – он преодолел два шага, разделявшие их, и крепко обхватил двумя руками её хрупкий стан.
- Это не поможет. Скоро темнота поглотит меня, - прошептала она.
- Тогда я отправлюсь следом! – не уступал он.
- Нет, ты не сможешь. Раньше – да, а теперь ты стал другим. Там не место таким как ты.
- А помнишь, ты мечтала, чтобы я прикоснулся к тебе, помнишь? Вспомни! Тебе так не хватало тепла! Ты всё отдавала мне, - он провёл рукой по её волосам.
 
Отчаяние
 
Мне грустно. Поговори со мной! Мне плохо. Утешь меня! Я не могу так больше! Скажи, что я тебе нужна! Скажи хоть что-нибудь! Я чувствую, что умираю… Тепло утекает из тела и души медленной струйкой. Мучительно больно. Больно. Я не нужна. Пусто. Нет здесь никого.

Я…
 
Я!
 
Я?
 
Подари мне ещё одну частичку себя. Тех уж нет – бездарно мною растрачены.
Сделай мне больно. Тогда я пойму, что жива. Всё ещё… Зачем? В жизни ведь смысла нет. Или есть? Ответь! Не молчи!
Слабость… Ты признавал свою слабость. А что в итоге? Кто оказался таковым на самом деле? Да, ты слаб. Но я, я… может быть, ещё больше погрязла в собственном бессилии. Ты всегда был холоден ко всем. Без исключения. Только раз я видела тебя настоящего. Лишь раз…
 
Тот день я запомню на всю жизнь. Ты ничего не объяснил. Просто пришёл. Тихо. Ты стал частичкой моего существования. Заглянул мне в глаза. Ты понял меня тогда. Это был первый кусочек тебя, что дан мне навеки.
 
Мы лежали на полу и смотрели в потолок. Глядя сквозь белизну пространства, я думала о том, как было бы хорошо, если бы люди могли оставлять свою душу девственно чистой на протяжении всей жизни. Как было бы тогда легко! Ты как всегда не думал ни о чём. Просто лежал, прикрыв веки и раскинув руки. Левая покоилась над моей головой, касалась моих небрежно разбросанных волос. Правая погрузилась в разлитую по неосторожности воду. Затихший стакан откатился чуть поодаль. Тебе было хорошо. Мне – ново. Было так тихо, что казалось, что пыль, пролетая в миллиметре от моего носа, издавала мерное жужжание, словно мириады мух роились в полумраке. Было не холодно, но и не жарко. Возникло такое состояние неопределённости, которое распространялось на всё, в том числе и на температуру. Мне нечего было сказать. Ты же в этом не нуждался. Внезапно ты открыл глаза. Я знала, о чём они толкуют. На дне плещется вечно спокойное море принятой безысходности.
Ты приподнялся сначала на локтях, а потом перевернулся на живот и встал на колени, расположив руки по обеим сторонам от моей головы. Потолка больше не было видно. Лишь кусочки по краям – островки белой скуки. Я перевела взгляд на твоё лицо. Ничего не увидела. Окунулась в зеркала души. Что-то изменилось. Исчезло море безысходности. Возникло отчаяние. И до того оно меня поразило, что я так бы, наверное, и осталась навсегда лежать с широко распахнутыми глазами, если бы не твой голос.
- Ты считаешь, что я не умею чувствовать?
- Нет. Ты ведь человек, а значит, умеешь.
- И мне на всё наплевать?
- Нет. Иначе ты бы не задавал вопросы.
- Совсем никаких?
- Совсем, - не задумываясь, тогда отвечала я.
- А ты бы меня пожалела, если бы я попросил?
- Я не умею.
- А ты знаешь, я слабый человек. Я не понимаю себя. Я не могу объяснить себе, почему я такой. Я переживаю внутри кучу чувств, пленяющих моё сознание. Я скрываю их, чтобы они никому не достались. Иначе их исказят, превратят в неправду. А я не хочу этого. Я боюсь этого. Помоги мне! Сделай что-нибудь, ты же сильная! Скажи же хоть слово, слышишь? – ты затряс меня за плечи, блеснули слёзы. Ты плакал, уткнувшись в моё плечо. А мне больше ничего не оставалось, как молча гладить тебя по голове. Плечом я чувствовала тепло твоего тела и влажность твоих слёз. Не было мне так пусто никогда. Ты обрёл всю полноту ощущений, но они были полностью вытащены из моей плоти. Именно вытащены, в одночасье. Ты больше не требовал от меня никаких слов. Я позволяла обнимать себя. Я осязала твою скрытую за семью замками боль, но своей не находила среди клочков скомканных чувств.
- Зачем ты меня понимаешь так хорошо? Я же теперь не скроюсь от твоих глаз! Они вечно будут преследовать меня. Ты живёшь во мне. Раньше я не мог себе представить, что открою душу нараспашку человеку…
- Зачем я тебе? Я ничем не могу помочь. Возможно, я ещё более неполноценное существо, чем ты. У меня нет сейчас на душе ничего. Совсем ничего. Мне не обидно, не грустно, не жалко. Я действительно такая, каким хочешь быть ты. Но разве это не ужасно? Видеть каждый день воплощение своей мечты и понимать, что никогда не станешь таким?
- А зачем ты живёшь? Почему позволяешь мне быть рядом?
- Потому что мне всё равно, как и с кем провести отведённый мне срок… Вот и всё.
- Не говори так!
- Отчего же? Я же не нужна. Никому не нужна я.
- А мне?
- Не я - кто-нибудь.
- А если ты, что тогда? Если я скажу, что люблю тебя?
- Ты не веришь в это чувство. Я верю, но не умею любить.
- А я не верю, но люблю… В этом нет толка! Одни разочарования и безнадёжность.
- Нет, это Судьба.
- Тогда, - он не договорил, просто прикоснулся своими губами к моим и отдал ещё одну частичку себя. Огромную, надо сказать. Мне стало приятно и тепло. Чувства потихоньку возвращались ко мне. Я слышала жизнь вдалеке. Я становилась такой же слабой, как и ты, как и все мы в итоге, постепенно.
 
Было ещё много незабываемых моментов, которые будут храниться в моём сердце неизбежно до конца. Но что же теперь? Ты сделал меня слабой, нужной, зависимой. И где ты? Пожалуйста, позови! Подари надежду! Сделай ещё один шаг…
 
Правда
 
Он не говорил ей правду. Сознательно обманывал или боялся – ей так и не дано было узнать причину. Она не знала. Как себя вести в таком случае. Её растерянность плавно перетекала в отчаяние, охватывавшее всё её сознание. Она ощущала себя на краю бездонной пропасти. Упади в неё сейчас, она б не выбралась вовеки. Но как не упасть? Земля буквально рассыпалась, уходила из-под ног. Не было, не было правды в его словах, в его поступках, в его существовании. Да и её не было. Были лишь иллюзии, принимаемые за действительность. Она тонула в своём безмолвном ужасе. Она не могла выразить себя, падая в неизбежную пустоту… Одержимость им превысила всякие границы. Мелкая дрожь проскальзывала сквозь её тело, заставляя руки нервно подёргиваться в ожидании невозможного чуда. Раствориться в нём, отдаться сполна, подарить жизнь, отдать всё, что у неё есть. Надежда всё же была. Но разве неуверенная спутница могла утолить голод одержимости?
 
Сидела, положив ноги на подоконник и облокотившись на спинку «офисного» стула, взгляд её был устремлён на пылающее закатом поздней весны небо. Штора была полуопущена, она не пропускала слепящие лучи, но и позволяла спокойно наслаждаться мягким вечерним светом. Вдыхая свежесть, исходившую из форточки, она пыталась представить себя, парящей под куполом неба. Она буквально чувствовала обволакивающие тело пастельные краски оттенка крем-брюле. Вечер выдался ярким, насыщенным и вкусным, будто горячая кружка шоколада. И от этого что-то внутри свербело ещё сильней. Она бы улетела, словно птица, в дальние края, навсегда покинув место разочарований. Что бы она только ни отдала за то, чтобы никогда не знать его!
Солнце пылало яростью, обжигая дома, деревья, фонари, и даже асфальт выглядел измождённым от вечернего пожара. Проворные лучи таки настигли её лица, заставляя невольно зажмуриться. Минуту на чёрном фоне вспыхивали красные пятна, будто салюты в глазах. Мелкие точки то собирались в кучу, то рассеивались, перетекая из одного места в другое. Она вздохнула и позволила приступу дрожи пройти свободно сквозь неё. Она представляла себя на одной из соседних крыш рядом с ним, как огненный шар рассеивал бы негодование на них обоих, наполняя вечер приятным шармом и дымкой романтики.
Они бы стояли и молча смотрели бы на пейзаж уходящего дня, пока не догорел бы самый последний уголёк, посланный солнцем на Землю. И ни слова бы не проронили. Ведь и так всё понятно – обе души стоят на перекрёстке миров, цепляются друг за друга. Всё же жизнь заложена во всём сущем, а смерть противна ему.
Вот так молчать и понимать, по-настоящему внимать чувствам друг друга, - вот есть счастье. Счастье – это когда тебя понимают. Растекаясь по жилам, тепло приходило бы медленно, но верно. «Ты понимаешь меня. Это естественно, ведь я часть тебя! Ты хочешь быть рядом. Это нормально, ведь ты придумал меня. Ты любишь меня – не пугайся! Ведь я сама так хотела…»
 
Но одними мечтами сыт не будешь. Иллюзии, ложь и сплошной обман окружают нас, увы… Она встала и потянулась за бокалом с ярко-малиновой жидкостью. Вкус чуть приукрашенной консервантами вишни. Неестественная сладость, ненужный глянец. И так всё в её жизни. Обидно. За что?
 
Встретиться так неожиданно не входило в её планы. Душа не привыкла к разлуке, но требовала одиночества. Он снова ворвался в её жизнь, как вихрь ненужных волнений, оставляя после себя хаос вместо порядка, что так тщательно наводился всё это время. Зверь одержимости, усыплённый, видно, некрепко, вновь всколыхнул её существо, обнажая глупые поступки прошлого, вытаскивая на свет божий спрятанные слабости. Стыдно. Больно. Неприятно. Волнующе. Необузданная сила съедала её изнутри, снова и снова заставляя вспомнить дни боли, дни любви… Скрываться бесполезно. Он её нашёл, он хочет втоптать её в грязь, растворить в отчаянии. Нужно стать сильной. Игра только началась…