***

Однажды утром я проснулась в слезах. Эти прозрачные пресные капли никак не вязались с моими светлыми сновидениями. Но я проснулась в слезах.
Это были не горькие последыши пережитого когда-то горя, не злые и бессильные порождения собственных проигрышей и неудач, не крошечные капельки счастья, а тягучие, стылые, еле каплющие вестники болезненной тоски.
Ранним пасмурным утром, в комнате, потерявшей всякую геометрическую форму, где даже время превратилось в патоку и стекало со стен, я плакала о неслучившейся любви. О той любви, которую я не успела   обрести, о тех днях, прожитых без светлых мыслей о возлюбленном, об одиноких часах душевной пустоты, что нельзя забить, законопатить ни милыми пустяками, ни великими свершениями.
Я так молода, но я никого не люблю, ни о ком не думаю, не жду ничьего звонка, а просто плыву сквозь свое время, на ощупь пробираясь сквозь тину будней.
Слезы мои жиденькие скоро иссякают, и я начинаю думать об одном-единственном человеке, из-за которого моя подушка когда-то орошалась слезами горячими, горючими и обжигающими, как лава. Но теперь я не могу выдавить по нему ни вздоха, ни всхлипа. Подлое время, ворча, утянуло его в свои необъятные глубины, не оставив моей грустной и милосердной памяти даже светлых воспоминаний о нем.
Я встаю и в зеркале сквозь собственные глаза вижу ужасающих размеров черную дыру, младшую родственницу тех вселенских пустот, что всасывают сквозь себя галактики и звезды, не оставляя после себя ни единой царапинки в бесконечной глади мироздания.