Сергей Матюшенко
Последняя роль.
Посвящается памяти
Ильи Семёновича Кухмистера,
Ветерана Великой Отечественной войны,
рассказавшего эту историю.
Ещё не забрезжил декабрьский холодный рассвет, и затянутое морозными узорами окно освещалось только слабым светом уличного фонаря, как Илья Семёнович открыл глаза, потянулся и, повернувшись на бочок, опустил ноги вниз, точно попав в комнатные тапочки. Встав с кровати, он посмотрел на узоры Дедушки Мороза и, подойдя к окну, стал дышать в угол рамы, чтобы взглянуть на термометр за окном. Сделав несколько вдохов и выдохов, он решил сдаться и не портить картину сказочного рисовальщика. После зарядки и лёгкого завтрака Илья Семёнович ,,выпорхнул” из своего ,,скворечника”, как в шутку называл он свою малогабаритную квартирку, и бодро зашагал в сторону Дворца культуры.
Когда-то он его строил и был первым директором, но вот уже много лет работал вахтёром,
первым встречая работников и гостей Дворца. Илья Семёнович был одинок и ему нравилось дежурить в последний день уходящего года, наблюдая за праздничной суетой и отвечая на приветствия многочисленных знакомых.
В одиннадцать часов в вестибюль шумно ввалился Вадим Сосновский, сорокалетний двухметровый здоровяк, бессменный Дед Мороз. «Здорово, Семёныч»,- пробасил он и поспешил переодеваться. Вскоре он вернулся в сказочном уборе и в сопровождении красавицы Снегурочки. Они помахали Семёнычу и поспешили в ,,Жигули”, развозившие их по адресам для поздравления ребятишек. Во Дворце культуры, между тем, шли свои новогодние представления, и Илья Семёнович наблюдал за праздничной кутерьмой, не замечая, как летят часы. Когда стало смеркаться, в распахнувшиеся двери ввалился Вадим-Дед Мороз. Одной рукой он опирался на посох, под другую руку его поддерживала Снегурочка. Доковыляв до Семёныча, Вадим плюхнулся на стул. « С Новым Годом, Семёныч»,- кое-как выговорил он. «Вадим, тебе же ещё на главной ёлке города выступать, а ты лыка не вяжешь»,- укорил Семёныч. «Всё нормально, Семёныч, до ёлки ещё четыре часа,- возразил Вадим.- Щас ещё пару адресов поздравим, и я как огурчик». «Смотри, Лена, чтобы он больше ни рюмки. Не позорьте наш коллектив»,- обратился Семёныч к Лене. «Я послежу, но Вы ведь знаете наше хлебосольство»,- робко заметила Лена. « А ты постарайся»,- дал последнее напутствие Илья Семёнович.
Прошло ещё три часа. В Вестибюле ждали автобус участники новогоднего представления. Не хватало Деда Мороза и Снегурочки. Внезапно влетевшая Лена прямиком направилась к Илье Семёновичу: «Илья Семёнович, миленький, выручай!» «Что случилось, Лена?»- поднял на неё удивлённый взгляд Семёныч. «Вадим ногу сломал»,- последовал сокрушённый ответ. «И что же теперь делать?»- опешил Семёныч. «Вот я и говорю: выручай, Семёныч, будь Дедом Морозом. Больше некому»,- молящие глаза Лены смотрели не моргая на Семёныча. «Да какой я Дед Мороз, Кощей Бессмертный,- отнекивался Илья Семёнович, да не по зубам мне такое предложение».
«Да ты у нас ещё хоть куда,- не сдавалась Лена и пустила в ход последний аргумент,-
остался один час, мне просто некого поставить. Семёныч, выручай». Семёныч опустил голову, не зная, что сказать..Лена почувствовала слабинку и продолжила более уверенно:
«Там в гримёрке есть запасной костюм, должен подойти. Наряжайся, Семёныч,а…?»
Через пятнадцать минут перед Леной стоял новоиспечённый Дед Мороз. «А что говорить-то, Лена, я ведь текст не знаю»,- с тревогой спросил Семёныч. «Текст учить поздно, поздравишь своими словами. Когда я скажу: Дед Мороз на облучке, в шапке, в красном кушаке, ты погремишь бубенцами на посохе и выйдешь из-за кулисы на авансцену ко мне.
Ну и скажешь поздравление своими словами .И всё!»- закончила наставления Лена.
Когда приехали на площадь и вышли из автобуса, температура опустилась ниже тридцати градусов. Семёныч поднялся на сцену и наблюдал из-за кулисы за
представлением, боясь пропустить свой выход. Скоморохи шустро бегали по сцене, их выступление шло под фонограмму. Ему же предстояло поздравить горожан живым звуком
и передать микрофон заместителю главы города. Минут через десять Семёныч почувствовал, что кончик носа начинает замерзать. Он закрыл нос рукавицей и стал в неё
дышать, выдыхая через полуоткрытый рот. Нос согрелся, но выдыхаемый им пар стал сковывать ледяной коркой искусственную бороду. Борода стала примерзать к губам и щекам Семёныча. Он попробовал тереть бороду рукавицей, но от этого часть бороды попала в рот и тут же примёрзла к зубам, не давая закрыть рот. Холодный воздух и лёд обжигали теперь не только губы, но язык и дёсны, а ледяная корка на бороде всё увеличивалась. Подбежавший скоморох показал жестом, что скоро его выход. Семёныч сосредоточился, услышав слова про облучок, стукнул посохом, позвенев бубенцами, и пошёл на авансцену к Снегурочке. Подойдя к микрофону, он понял, что борода намертво примёрзла к зубам, не давая говорить. Он стоял перед микрофоном и пытался улыбаться, а Снегурочка незаметно толкала его в бок. Семёныч вцепился в бороду и стал за неё тянуть, стараясь оторвать её от зубов и вытащить изо рта. Стоя перед многочисленной толпой, он старался делать это незаметно, прикрывая рот большой рукавицей. Наконец, борода поддалась, и ему удалось освободить рот. Опуская вниз руку, он отвесил толпе поклон. Когда он выпрямился, стоявшая в ожидании толпа разразилась хохотом. Семёныч не понимал, что их рассмешило и повернулся к Снегурочке. Увидев её округлённые глаза, он перехватил взгляд и увидел висевшую на бороде примёрзшую вставную челюсть. Семёныч прикрыл челюсть рукавицей и стал кланяться, пятясь назад. Снегурочка подбежала к микрофону и стала прощаться за него и за себя, забыв дать слово заместителю главы города. Семёныч спустился со сцены и поплёлся к автобусу, прижимая
к себе бороду, чтобы не потерять челюсть. К спустившейся со сцены Снегурочке подошёл
заведующий отделом культуры и произнёс: «Передай Сосновскому, что это была его последняя роль на городском празднике». Не дожидаясь ответа повернулся и пошёл к чёрной ,,Волге”.
Обратную дорогу в автобусе Семёныч молчал и отогревал за пазухой бороду. Лена сидела рядом. Её плечи вздрагивали, и было непонятно, смеётся она или плачет. Остальные участники громко пели. Они не видели конфуза Семёныча и не знали, что произошло. Наконец, он достал оттаявшую челюсть и водрузил её на положенное место.
Пошамкав, вымолвил: « Я же говорил, не по зубам мне такое поручение». Заглянув в лицо
Лены, он увидел, что она смеётся со слезами на глазах.
4 января 2010 год.