- Это я, знаешь… рассуждаю только… - Сеня одновременно и развёл руки, и пожал плечами, как бы, в недоумении, - Я неуверен… И эта неуверенность какая-то… пробивающаяся откуда-то… изнутри, что ли…
И я рассуждаю…
Понимаешь, неуверенность в том, в чём меня уверили, она возникает не потому, что я неуверен в том, чём меня уверили, а потому что какой-то другой взгляд… другой ракурс, что ли… беспокоить начинает…
Сеня так и стоял с поднятыми плечами и разведёнными руками, обращаясь в спину Алхимику, который сосредоточенно жарил яичницу.
- И это беспокойство… это что-то другое… оно же не возникает сразу… Оно рождается как-то неожиданно и постепенно… Это то, в чём меня уверили, оно сразу, как памятник монументальный стоит неодолимо и давит всё… Ты, мол, что не веришь, что ли? Все же, вон… смотри…
И, вот это вот - «Все же, вон… смотри», оно, как кнут дрессировщика - он, хоть, и не свистит над головой… хоть, и висит спокойно в стороне где-то… Но ты-то, приученный уже, знаешь, что он… там вон… ну, где-то там… где-то есть он… висит… И ты привычно мыслишь правильно, потому что помнишь про него - «Все же, вон…»
А то… ну… это-то… ну… понимаешь… Это… то, что… непонятое ещё… оно же формируется-то неосознанно… Может оно - правда и есть? Потому что больно сильно будоражит…
Только это - так… блин, рассуждения только… размышления такие… непонятные…
- Рассуждения… - Алхимик, посыпав яичницу сырком из-под тёрочки, теперь принялся раскидывать по ней щепотки сушёного базилика. - Ты, что думаешь? Что рассуждения, это что-то вроде размышлений?.. Только вслух?..
Алхимик повернулся к Сене и оценил улыбкой его позу недоумения.
Сеня, оглядев выразительную конфигурацию своего тела, опустил плечи и сложил руки на груди…
- Размышления, - продолжал Алхимик, вернувшись взглядом к аппетитно румянившейся яичнице, - они же размышления и есть… Размышления, вроде, как бы, есть… вроде размышляются… себе… А на самом-то деле, они, как сон - поразмышлял… а как отвлёкся, то и позабыл благополучно… Потом, может, вспомниться что-то из… ненароком подуманного… Но… Жить-то надо… общаться… надо… Все же, вон…
А ты, если иначе о чём-то… так, вишь, и пообщаться-то не с кем будет. Не поймут…
Будешь?
Алхимик ловко соскользнул яичницу со сковородки на большую тарелку…
- Размышления, в тебе, внутри где-то… Размышления, они - твоя тайна, недоступная, непонятная никому… Они, размышления твои, становясь рассуждениями, превращаются в глупость, вызывающую идиосинкразию у тех, кто, типа, «не учите меня…».
Рассуждения, они, если вслух… то… Помнишь про «слово - не воробей…»?
Вот и складываются из рассуждений новые, как ты выразился, памятники… Не для тебя… нет - для кого-то, кто…
Для тебя это, вроде как, рассуждения… только… А для кого-то эти твои рассуждалки превращаются в наставления… Они же приучены… что слово - это мысль явленная отчётливо, незыблемо… кардинально, так сказать…
Кто-то, молодой, рот раскроет и внимать тебе станет увлечённо…
И поймёт даже что-то…
Только… он своё что-то поймёт… как инструкцию, этакую, по применению…
А кто-то, который, ну… как бы… ну, он же ведь…
Ну, в общем, он тебе - чегой-то ты, мол, в жизни и ничего не понимаешь, а… ну, это, мол… Вот…
Кто-то и спорить начнёт…
Причём, сходу, не разобравшись в поэзии твоих рассуждений замысловатых, которые и ничто ещё сами-то по себе…
Не учи меня жить, мол… Чего это тебе учить меня вздумалось?.. Нет, вы поглядите - ему ещё, видите ли, учить меня вдумалось… мол…
Они сидели за столом друг против друга и уплетали яичницу. Сене было смешно смотреть, как Алхимик, набив рот яичницей, весело передразнивал этакого воображаемого спорщика за воображаемую правду действительности…
- Главное дело, словечко это его любимое выдаёт его с головой… словечко, которое он и произносит-то всегда с этаким укором: «Учите…»
Ситуация-то, на самом деле, в том, что не любит он не когда его учат, а когда его переучивают, как ему представляется…
А представляется ему, что научен он уже всему…
Знаешь, что зверей только до определённого возраста дрессировать можно?.. Только с молодости… И потом-то, как они это самое животное выдрессировали, так уже и… И всё…
Яичница была доедена. Алхимик задумчиво поглядывал на чайник… Сеня тоже… но вставать из-за стола не хотелось… Просто не хотелось вставать, суетиться, ставить чайник…
Ничего… Можно ведь и просто так посидеть… в удовольствие…
- А ты, собственно, чего это начал про размышления, рассуждения? Опять вопросы неоднозначные на удочку познания действительности наклёвываются?
- Да… наклёвывается вопрос… ненужный… Принято-то как? Принято же, что… ведь…
- Пёс-то с ним, с принятым… Ты вопросик давай…
- Да, знаешь… сразу-то… как-то…
- Давай-давай…
- Я о том, что, - Сеня откинулся на спинку стула и поглядел в потолок, - вот все говорят… пишут… романтично так всё сочиняют про… А на самом-то деле? Почитаешь, послушаешь… ся… И самому уже начинает казаться, что что-то есть… а всё остальное неправда… должно быть… А потом появляется что-то ещё, и, значит, то, что ты принимал за… чем жил с вдохновением… Вдохновение-то - куда же его денешь?.. А получается, что забыть его надо и не мучиться…
Сеня повернулся на стуле боком, закинул ногу на ногу и собрал на коленях ладошки в замочек…
- Разве большая любовь в жизни должна быть только одна?
За окном зелень переливалась на солнце всеми оттенками сочности…
- Да… люблю я яичницу… - Алхимик встал, отряхнул зачем-то колени… Или, просто, брюки расправил?..
И пропал…
- А если это действительно так… что большая любовь в жизни всего одна?..
- Нет! Не согласен!
О! я ведь совсем забыл сказать, что во время всего разговора Сени с Алхимиком на кухне присутствовал Кролик.
Он внимательно следил за происходящим, интеллигентно похрустывая морковочкой, но замер от внимательности, от восторга постижения, когда Сеня заговорил про большую любовь…
- Я не согласен, что большая любовь в жизни бывает только одна! - Кролик соскочил с табуретки и принялся вышагивать по кухне, заложив передние лапки с недогрызанной морковкой за спину. - Больших, настоящих любовей должно быть в жизни немеряно… Любая любовь - большая, и… Разве любовь может быть маленькой? Ведь от любви же рождаются крольчата… И каждая любовь из всех любовей - не просто большая, она - огромная… У меня, так, все любви были огромные… сколько бы они не длились… Я понимаю, что у нас, у кроликов это всё быстрее происходит. Вы, люди, пока договоритесь… пока… там… У вас же условности всякие… формальности… ля-ля тополя… тучки небесные…
Мы-то, кролики… в этом деле попроще, конечно… но каждая любовь, она - большая… она…
Любовь может быть непродолжительной, быстротечной, так сказать… но, маленькой… Маленькой любовь быть не может…
Я, вот, всех своих крольчих…
Кролик вовремя заскочил в стену и исчез… иначе бы бутылка… пластмассовая бутылка из-под кваса, запущенная Сеней с прицелом, попала бы ему больно…
Вот как вот изобразить на бумаге стук пластмассовой бутылки о штукатурку стены?..