Неприглядная красота правды. 6

- Европейцы молодцы. Честное слово. То, что не смогли сделать ни Македонский, ни Наполеон, они потихоньку претворяют в жизнь: открыли границы и создали единую валюту. Им бы еще ввести в школах единый обязательный язык - что-то вроде эсперанто. Через поколение-другое сделать его основным. И все. Мир покорен. Евросоюз -  Европа, потом - мир. – Шутов сам восхитился открывшимися перспективами. – Представляешь, старлей, один язык и нет границ! Закон один на всех.
- Спустись на землю, командир, - Синицын мыл посуду и время от времени отвечал капитану, - конечно, эту сказочку запустить в умы людей не плохо. Человек должен верить в светлое будущее. Но в Европе не могут даже слепить единую конституцию.
- Это временные трудности. Косность и консерватизм некоторых людей. Это пройдет.
- Через поколение-другое? Щедр ты на сроки. Сам живешь от зарплаты до зарплаты. У нас даже такую проблему как инфляция уже десятки лет решить не могут, а ты носом по космосу водишь. Слабо с этим разобраться?
- Элементарно. Нужно законодательно ограничить процент навара. Установить, допустим, максимум на планке в двадцать. Хочешь увеличить прибыль: увеличивай оборот, расширяй ассортимент. И без посредников. Проходили: начнут по кругу гонять товар, доводя прибыль до трехсот процентов.
- И кто такой закон, по-твоему, примет? Дума? – Синицын закончил мыть посуду, вернулся к столу и разлил водку по стопкам. - Те люди, которые владеют заводами, газетами и пароходами? Размечтался.
- Да, Дума – это боль России. Заставят их такой закон принять, так они про контроль и наказание забудут упомянуть. Или еще лучше – самоконтроль введут. Совесть – лучший контролер. Но придет время…
- Через поколение-другое, - прервал Шутова старлей, - знаю, капитан, говорил. Давай лучше выпьем за светлое будущее. Ближайшее. Чтоб завтра была хорошая погода. Будь.
Мужчины чокнулись и опрокинули стопки.
- Знаешь, шеф, это как после хорошего дождя: грибы лезут и плохие, и хорошие, - продолжал разговор Синицын, - дождь приличный прошел, а…
- А о политике хватит, - не выдержал капитан, - я начал, я и закрываю тему. Это сказка - безотвязка. Ты прав, поговорим лучше о земном. Как у тебя дела с Ириной?
- Никак. После похорон ее как подменили. Все время чем-то занята. Похоже, мне показали на дверь. А ты оклемался после смерти жены?
- Температуру, как говорится, сбил, но подташнивает. Одно утешение – дочка. Зубы первые прорезались. Я даже не знал, что это так хлопотно. Ползает повсюду и все грызет. Прав был полковник, когда сказал, что я с работы домой к ребенку бегать буду. К концу дня уже скучаю по ней.
Старший лейтенант наполнил рюмки и поднял свою:
- За тех, кто рядом! У тебя маленькая Танька, у меня Рыжик - мой верный кот. Каждому - свое. Разница в том, капитан, что я могу подарить тебе Рыжика, а ты маленькую Таньку - нет. Так распорядились даже не люди - природа. Я оставлю дома мешок сухого корма, ведро воды и буду гулять на стороне неделю. Ты - нет. Кому из нас лучше? Тебе или мне? Выпьем за тех, капитан,  кто рядом с нами. Пусть это будет хоть животное, лишь бы оно любило и ждало. За тех, кто нас ждет!
Синицын выпил, дождался, когда это сделает Шутов, и вновь наполнил рюмки. Но капитан обе отставил  в сторону.
- Сашка, так все запущено! У нас с тобой одна болезнь: синдром одиночества. У меня дочь, но ее поднимают на ноги дед с бабкой. Ты тоже приходишь после работы в пустую квартиру. И зря дуешься на отца. Мало времени прошло, как мать умерла, а он женился? Но он ведь до самого конца носил ее на руках. Тебе ли не знать? И рядом с тобой выглядит как старший брат, лишь седая голова выдает возраст. Сам ведь кобель, чего бесишься?
- Отец не блудит, он женился.
- Так даже лучше.
- И стесняется меня. Еще бы! Мачеха – ровесница пасынка. Поэтому и разругался: с глаз долой, из сердца вон.
- Не накручивай ситуацию. Сходи при случае к ним с цветами и поздравь. Дел-то!
- Может быть ты и прав, но мать… Мать я никогда не забуду.
- Кто же тебя к этому принуждает? Что за бред? Сашка, тебе пора к психиатру. Давай лучше выпьем за нас с тобой - за два одиночества, чтоб мы решили эту проблему.  – Шутов вернул на место рюмки. - Ты стихи, случайно, не пишешь?
- Пишу.
- Читай.
- Рано. Допьем все, тогда. Надо добраться до того же состояния, в котором писал. Иначе не поймешь.
- Думаешь? Пусть будет так. Но с отцом помириться надо. Хочешь, поговорю с ним?
- Этого еще не хватало, - не задумываясь, ответил старший лейтенант, - мне самому с ним говорить нужно.
- Тогда сделаем так, - предложил Шутов, - ты – это ты. Я – это твой отец. Ты не можешь говорить с ним потому, что твой разговор сбивается на крик. И он такой же. Я его заменю при разговоре. И поверь, мои доводы будут не хуже. Только орать не советую. Начинай.
Синицын отодвинулся вместе со стулом от стола и уставился на капитана:
- Ты, папа?
- Почему нет, сынок?
- И хочешь помириться со мной? – принял игру старший лейтенант. – Готов признаться, что променял сына на бабу?
- Сашка, зачем сразу лезть в бутылку? Хочешь наладить отношения или устроить очередной скандал?
- Ладно, папа, исправлюсь.
Взгляд Синицына стал сосредоточенным и злым.
- Ты женился? Или тебя женили? – спросил старший лейтенант.
Шутов хотел разругаться с ним, потому что Синицын никак не мог избавиться от агрессивности, но передумал - пусть все идет своим чередом.
    - Женился или женили? Тебя это волнует? Главное, что я сделал свой выбор. Маленьким ты был лучше. Взрослый стал злым.
- Да? Ты, наверное, тоже.
- И не сомневайся. Дети - пока дети - лучше. Лучше потому, что им не приходится выбирать. Помнишь из стишков: что такое хорошо и что такое плохо? Как только сделал выбор, так и стал то ли плохим, то ли хорошим. Ты кто?
- Сын своих родителей, - ответил Синицын.
- Свои шалости хочешь списать на нас? К своим недостаткам нужно быть жестче, к чужим – снисходительней. Поймешь это, и жить станет легче. Всем. И тебе в первую очередь.
Старший лейтенант хотел возразить, но сразу не нашел доводов и задумался.
- Ты прав, командир, черт бы меня побрал! - сказал он после непродолжительного молчания. – Эгоист, он и в Африке эгоист. Убедил. Давай выпьем за примирение.
Офицеры выпили. Шутов достал сигареты, закурил.
- Тебе, Сашка, за это с отцом надо выпить, а не со мной.
- Это от меня не уйдет. Главное, что решение принято. Слушай стихи. - Синицын тоже закурил и после небольшой паузы начал читать по памяти:

Дома ходит кот, требует внимания.
Что-то там мурлыкает – ищет понимания.
Заглянет в глаза, кажется, смеется.
Только тронь его, тотчас подерется.

Подойдет ко мне, за пятку укусит.
Фыркнешь на него, сразу отпустит.
Утром просыпаюсь – не надо будильника.
Трется о лицо – ждет подзатыльника.

Кто из нас кого мучит, я не знаю,
Только иногда Экзюпери вспоминаю:
Приручил ты меня, чертово отродье.
Рыжий я или ты, ваше благородие?

Молодой, хвост трубой, почему ворчливый?
Почему неласковый и такой драчливый?
Поцарапанные руки – все твои отметины,
Маленький звереныш из семейства вредины.

- Ну, как? – спросил старший лейтенант, гася сигарету.
- Я написал бы хуже.
- Это комплимент или разнос?
- Какие стихи, такой и комплимент. С ритма сбиваешься. Жениться тебе пора.
- Ха-ха-ха. Чтоб ритм обрести?
- Пошляк. Музу.

С утра, не заезжая в отдел, офицеры отправились в строительную фирму. Так вчера в конце рабочего дня распорядился полковник. Он вызвал их ближе к вечеру и сказал:
- Вам предстоит расследовать преинтереснейший случай. Такого в моей практике еще не встречалось: при передаче взятки пропали деньги. Но это еще не все.
- Не наш профиль, - вклинился старший лейтенант. – Своих дел по горло.
- Дело в том, - Фоменко не обратил внимания на реплику Синицына, - что в этом участвуют два человека, которые представились милицейскими работниками. И кем бы вы думали? Капитаном Шутовым и старшим лейтенантом Синицыным!
В кабинете наступила гробовая тишина.
- Я отдаю себе отчет, - продолжал полковник, специально сделав небольшую паузу, - что это были не вы. А вот кто? Это и предстоит выяснить. Вы найдете этих людей и вернете деньги законному владельцу. Это дело вашей чести. Так уж сложилось.
Офицеры сидели ошеломленные.
- Завтра с утра поедете в строительную фирму и отыщете директора. Это Белов Александр Александрович. Он вам все и расскажет. Вот его реквизиты, - добавил полковник и протянул визитку. - А на сегодня свободны.
Тогда-то мужчины и решили отправиться на квартиру к Синицыну и обсудить ситуацию. Информации было мало, ее хватило лишь на две стопки, после чего им и пришлось осмысливать свою жизнь. В целях экономии времени Шутов решил остаться ночевать у старшего лейтенанта, а утром они занялись расследованием.

Директор был на стройке. Это Синицын выяснил, как только они выехали со двора его дома, воспользовавшись сотовым телефоном. Уточнив, где ведется строительство, он направил машину по указанному адресу. Найти строящийся дом было легко: возводилось не одно строение, а целый комплекс. Кое-где дома уже были заселены. Высотки стояли как сосны на поляне. Одинаковые здания повторялись редко. Чувствовалось, что при окончательном завершении строительства, это будет один из красивейших микрорайонов города. Старший лейтенант направил машину к вагончику, что ютился рядом с забором, и у которого было больше всего людей.
В этой группе и оказался директор, и он, выпроводив всех из вагончика, пригласил офицеров внутрь.
- Так это вы и есть: капитан Шутов и старший лейтенант Синицын. Запоминающиеся фамилии. Теперь буду всю жизнь помнить, - сказал мужчина, разглядывая офицеров.
- А что, клоны выглядели лучше? – не остался в долгу старший лейтенант, усаживаясь на стул.
Капитан тоже сел и, не скрываясь, стал разглядывать мужчину.
Директор не блистал красотой. Заметно было, что ему слегка за сорок – выдавала лысина в форме тонзуры. Одет был в черный костюм. Темный с красными вкраплениями галстук и светло-розовая рубашка хорошо смотрелись на нем. Движения были отрывистыми и экономными. Чувствовалось, что мужчина полон энергии, и она в нем просто бурлит.
- Так как же выглядели наши двойники? – поддержал вопрос старшего лейтенанта  Шутов.
- В форме, в отличие от вас, и оба в очках. Это обезличивает людей, и форма до сих пор внушает доверие. Это и сбило с толку. И удостоверения у них были. Это я сейчас понимаю, что липовые.
- Н-да, - тяжело вздохнул капитан, - вы хотите сказать, что не запомнили их?
- Какое там! Снимут форму с фуражкой, очки и могут устраиваться ко мне на работу: не узнаю. У меня память на лица плохая.
Офицеры переглянулись. Начало им не понравилось.
- Расскажите теперь всю эпопею, - попросил Шутов, - полковник Фоменко обрисовал только в общих чертах, знал, что мы будем уточнять из первых уст.
- Глупая история. Кто бы мог подумать, что я так легко попадусь!
- Александр Александрович, что было, то прошло. Что ж теперь волосы на голове рвать? Мы слушаем.
- В офисе все случилось. Пришли два милиционера. Секретарша доложила о них, сказала, что дело срочное. Я и принял сразу. Они представились, предъявили документы. Все чин чином. Разговор начали издалека. Мне уже надоедать начало, как один из них спросил, какие проблемы меня беспокоят, не дают покоя?
- Кто спросил? – уточнил Шутов, - капитан или старший лейтенант?
- Не помню, какая разница? Потом, правда, вел беседу только капитан. Точно, капитан. Я пожаловался, что кладку последнего дома скоро закончим, а фундамент нового делать еще не начали. У каменщиков простои будут, а это потеря денег и немаленькая. И не только из-за каменщиков. Пробуксовывает подписание документов в мэрии.
- А как раньше решались такие вопросы?
- Это же самое спросил и тот капитан, - ответил Белов, - но я-то, откуда знаю? Полгода как директорствую. Предыдущий умер. Шестьдесят девять старику было. Он и предупредил, что со стройки его сразу на кладбище перевозить будем – сам не уйдет. Я сделал тоже самое, что и раньше при шефе, но все забуксовало. За движением документов тот всегда сам следил. Лежат бумаги в мэрии на подписи у заместителя мэра Волкова. И никакие напоминания не помогают.
- Теперь подписаны?
- Подписаны. Все вышло так, как и обещал капитан. Он сказал, что они подозревают Волкова Ивана Николаевича во взяточничестве. Шеф мой давал, но умер. Другие дают, но молчат. Вся страна борется с казнокрадством и коррупцией, а тут под боком такое безобразие творится.
Белову пришлось ненадолго прерваться, потому что в вагончик ворвался прораб со своими проблемами. Он его выслушал, обругал за то, что простые вопросы решает не сам, и велел больше не отвлекать по мелочам.
- Капитан сказал, что они проводят операцию по выявлению взяточников, - продолжал рассказ директор после вынужденной паузы, -  и что сегодняшней целью и является разоблачение Волкова. Проблем с подписями не будет ни сейчас, ни потом, но я должен принять в ней участие. Все сводилось к тому, что мне нужно вручить взяточнику в кабинете деньги, а его при этом сразу же должны арестовать.
- Я дал добро. Ненавижу мздоимцев, и взяток давать не хочу и не умею, - высказался Белов, словно подводя итог сказанному. – Разве не прав?
- Прав, - согласился капитан. – Что было дальше?
- Дальше начался инструктаж. Во-первых, я должен был придти к Волкову и после неудачной попытки получить утвержденные документы намекнуть на взятку. Мне даже подсказали слова, какие нужно произнести в этом случае. Во-вторых, оговорить сумму. При этом отчаянно торговаться, чтобы не вызвать подозрений. Намекнуть, что это не последний дом, который строю, дескать, еще подношения будут. Начать с двухсот тысяч и остановиться на двести пятидесяти. И, наконец, установить дату и время передачи денег.
- Двести пятьдесят тысяч долларов?
- Евро.
- А деньги? Где взяли? – спросил старший лейтенант.
- Снял со счетов фирмы. А где еще можно? Или вам при таких операциях выдают? Деньги обещали вернуть на следующий же день. Вот и вся история. Дальше все прошло, как меня проинструктировали. И, в конце концов, в назначенное время я вручил барсетку с деньгами  Волкову.
- Не все получилось по инструктажу, - возразил капитан, - не хватает малости – денег, которые не вернули. Вспомните – это очень важно, вы кому-нибудь их передавали? Если да, кому и на какое время?
- В машине, когда «офицеры» везли меня в мэрию. И то на несколько секунд, чтобы установили микрофон в барсетку.
- Так, - задумался Шутов, - где в машине сидели, когда ехали к Волкову?
- Рядом с водителем.
- Микрофон устанавливал капитан?
- Естественно, старший лейтенант вел машину.
- Марка и номер машины?
- Белая «Волга». Номер не смотрел. Глупо все выглядит, но я тогда поверил в реальность происходящего. Штирлиц хренов, - обругал себя директор.
- Где взяли барсетку?
- Они дали в первый же день.
- Понял, как работает лохотрон, старлей?
- А что тут мудрого? Две барсетки. На заднем сидении их и поменяли, когда якобы вставляли микрофон. Они теперь присвоили себе очередные звания, за удачно проведенную операцию, купили  по «Мерседесу» и отправились в Крым отдыхать от дел неправедных. «Коллеги» не говорили, что при открывании барсетки, срабатывает сигнал, и это будет началом штурма? Когда Волков залезет в нее, тогда они и примчатся?
- Говорили именно так. А вы откуда знаете?
- Это говорилось, чтоб вы в нее не заглядывали: вдруг «куклы» упакованы по-другому, и вы заметите.
- Да. Теперь и я начинаю понимать, каким наивным был, - сказал Белов. – А почему они взяли ваши фамилии?
- Боялись, что позвоните в отдел и поинтересуетесь, работают ли там такие люди - капитан Шутов и старший лейтенант Синицын. Подстраховались на сто процентов. Вы же оказались чересчур доверчивым, и страховка не понадобилась.
- А почему именно вы?
- Случайность. Нас знают многие - издержки профессии. На десяти-пятнадцати предприятиях каждому десятому предъявляли корочки. Во скольких жилых домах? Не счесть.
- Боже мой, как все просто, - голос Белова надломился, и было заметно, как он переживает.
- Не расстраивайтесь, вы не один такой, - утешил его Шутов, - вам составил компанию Волков. Ивана Николаевича одурачили не хуже вашего. К вам вопросов больше нет. Поедем сейчас к нему - открывать глаза.
- Но он не потерял на этом ни гроша.
- Что есть, то есть, но и не приобрел. Поднимайся, старлей, наша миссия просветителей продолжается.
Офицеры решили сначала перекусить в кафе, и Синицын припарковал машину, как только увидел первое попавшееся на пути.
- Звонить будем? – спросил он, откусывая эклер и запивая его горячим чаем, - или так нагрянем?
- Так. Волков кабинетный работник. Не будет его, пообедаем плотнее в столовой. Надолго он не отлучается.
Капитан оказался прав: Иван Николаевич как будто ждал их. Секретарша, увидев удостоверения, прошмыгнула в кабинет, и он сам вышел к дверям, чтобы встретить офицеров.
- Звонил мне ваш полковник, звонил Фоменко, - сказал Волков, приветствуя мужчин, - Эллочка, нам три кофе, пожалуйста.
Заместитель мэра пропустил их в кабинет, дождался, когда пройдут, закрыл дверь и протянул руку, указывая на кресла. Сам сел не в свое, а рядом с ними.
- И на старуху бывает проруха. Нет, но до чего бандит грамотный пошел! Такой прожженный циник как я, и тот купился. Заболтали. Горбачева лестью и то уделали. А что делать простым смертным, как я?
Волков дождался, когда секретарша расставила чашки с кофе и вышла, только потом продолжал:
- Представляете? Приходят два…, - заместитель мэра закрутил головой, подыскивая подходящие слова, но одумался, увидев улыбающихся офицеров, - человека в форме милиционеров и учат меня жизни: «Страна, дескать,  борется с коррупцией и взяточничеством, а как дела у вас на этом фронте? Мы хотели идти к мэру, но потом поняли, что это ваша компетенция, а не его, потому и здесь».
Заместитель мэра замолчал, но ненадолго. Голос его звучал уже спокойнее:
- Да, надо было позвонить Фоменко, но все мы умны задним числом. Они сказали, что пришли в мэрию с целью реализации плана «Взяточник». По их сведениям - сегодня или завтра - ко мне должен прийти Белов. Это новоиспеченный директор строительной компании. Документы этой компании застряли где-то у нас. Он придет с взяткой, чтобы протолкнуть их. Закон карает не только взяточников, но и взяткодателей. Они-то и есть первопричина коррупции. Много правильных вещей наговорили оборотни в погонах. Уболтали.
Иван Николаевич поднялся и стал описывать круги вокруг стола.
- Я посмотрел эти документы после их ухода, конечно. И что? Вы думаете, что построить дом так просто? Есть ведь генеральный план строительства города. Он рассчитан не на год вперед и не на два. К зданию должны быть подведены коммуникации, электричество. Нельзя забывать и про инфраструктуру. И есть, в конце концов, сроки на рассмотрение документов. С этой точки зрения у нас все  безупречно. Белову нужно было начинать суетиться раньше.
- Ну а тогда? Тогда «капитан Шутов» и «старший лейтенант Синицын» предложили мне принять участие в операции «Взяточник»! – Волков принес откуда-то пепельницы и поставил перед офицерами. - Они меня просто загнали в угол!
- Вы это понимаете? – Он присел рядом с офицерами. – Вокруг меня и так крутится много сплетен и домыслов. Я пошел им навстречу. Почему? Чтобы избавиться от них – домыслов. Хотя бы на время. Представляете? Заместитель мэра помогает органам правопорядка в борьбе с коррупцией! Знали, чем меня купить!
Мошенники меня проконсультировали: я должен встретить директора строительной фирмы Белова, добиться договоренности, не смотря ни на что. Не сразу. Цена договоренности – двести пятьдесят тысяч евро. Мне нужно было торговаться, чтобы не вызвать подозрений, от трехсот тысяч. Потихоньку сдавать позиции и остановиться на двести пятидесяти.
Волков встал, прошелся вдоль окон напротив стола и обернулся к офицерам:
- Белов приходил два раза, как меня и предупреждали: первый раз он интересовался документами, точнее их движением. Потом стал намекать на взятку, когда я стал его ругать за позднее оформление документов. Он сказал, что за помощь в этом вопросе его благодарность не будет иметь границ в разумных пределах. В конце встречи  высказал все прямым текстом и предложил оговорить сумму. Двести пятьдесят тысяч – это сумма, на которой мы сошлись после непродолжительных препирательств. Она устроила обоих. Мы оговорили с Беловым дату, время и место передачи денег. Вот и все, - сказал заместитель мэра, прекратив хождение вдоль окон. Он вернулся на свое место и сел напротив офицеров.
- В назначенное время директор принес деньги. После того, как Белов передал мне барсетку, я  сидел в кабинете и ждал, когда ворвутся омоновцы или милиция. Но никого не было. – Волков достал сигареты и закурил. - Мы сидели с ним друг против друга и не знали, что делать дальше: сценарий нарушился. Потом-то я понял, что и он терялся в догадках. Тупиковая ситуация. Развели нас как пацанов.
Капитан хотел что-то спросить, но Волков ему не дал:
- Не сразу, но я  начал соображать, что к чему, и заглянул в барсетку повнимательней. Она была полна кукол. Кукольный театр и только. Вернул ее владельцу и предложил строить дома на поле чудес. Из вредности. Но рассмотрение заявки все же ускорил.
Офицеры если и хотели что-то спросить, то теперь в этом не было необходимости: Волков все разложил по полочкам. Они поднялись, попрощались и направились к выходу.
- Старлей, ты подожди меня в машине, - сказал капитан, закрыв дверь кабинета, - мы с девушкой побеседуем. Догоню скоро.
Шутов взял стул, придвинул его к столу секретарши и сел. Синицын вышел из приемной. Он ждал напарника около получаса.
- Ты заметил, капитан, что он не дал нам сказать ни одного слова? – спросил старший лейтенант, когда Шутов вышел из здания и подошел к автомобилю,  – только здравствуйте и до свидания сумели произнести.
- И какого черта ему звонил полковник? – Ответил вопросом на вопрос капитан. – Экспромтом заместитель мэра мог проговориться, наверняка что-нибудь утаил. Подготовился после звонка. Заставить бы теперь Фоменко самого решать этот кроссворд.
- А как сработали наши «коллеги»? – не удержался от оценки Синицын. -  «Глухарь» проглядывается за версту. Или тебе «висяк» больше нравится?
- Мне нравится, когда ты говоришь, подумав, а не рубишь с плеча. Помнишь, что сказал полковник? Нам нужно найти двойников. Тут он прав. Не согласен со мной? Как бы мы не злились на Фоменко, но это дело нашей чести. К тому же появилась зацепка.
- Секретарша сообщила по секрету?
- Именно. Когда оборотни в погонах пришли первый раз, у Волкова в кабинете кто-то был, и им пришлось ждать, когда тот освободится. Она спросила офицеров, как проехать к новому магазину, что недавно открылся где-то возле нашего отдела, и где – судя по рекламе – копеечные цены. Элла дала старшему лейтенанту карту района, и тот сделал пометку на ней.
     Вот она! - Шутов показал прозрачную полиэтиленовую папку с вложенной в нее картой. Показал и вторую с листком. – Это отпечатки пальцев самой секретарши.
- Сработала не хуже моего, - восхитился Синицын, - как после хорошего инструктажа.
- И это еще не все, - продолжал Шутов, - она сказала старшему лейтенанту, что впервые видит человека так хорошо пишущего левой рукой.
- Вот это подфартило, капитан. В который раз убеждаюсь, что все расследования нужно начинать с опроса секретарш. Буду в мэрии, занесу коробку конфет.
- Это прекрасно, но не пришлось бы нам организовывать для нее охрану? По ее словам, капитан вдруг засуетился и попросил посмотреть карту, чтобы проверить правильность мазни старшего лейтенанта. Она уже собиралась это сделать, но вышел посетитель, и им пришлось пройти к заместителю мэра.
- Н-да, нет худа без добра. В данном случае - добра без худа. На фоторобот не пробовал уговорить?
- Пробовал. И знаешь, что ответила?
- Что коробки конфет мало за такую работу, и что нам тоже нужно отрабатывать свой хлеб?
- Почти так. Она сказала, старлей, - Шутов затрясся, сдерживая смех, - что нам с тобой нужно сфотографироваться в форме с очками и в фуражках: мы даже одного роста с преступниками.
- Замечательная девушка. От слов - все замечающая. Так ты думаешь, командир, что ее нужно охранять?
- Не знаю, посоветуемся с полковником. Все равно без его согласия, нам этого не организовать. Едем в отдел.

У себя в кабинете полковник внимательно выслушал офицеров, постукивая по столу карандашом.
- Повезло вам, появилась зацепка. А то, что бы было? Белая «Волга» с безымянными номерами? И все. Таких в городе пруд пруди. И номера, конечно, фальшивые. Наверняка уже восстановили родные. Вас часто останавливали инспектора ГИБДД, когда ехали в машине в форме? – спросил Фоменко и продолжал, не дожидаясь ответа. – Вот то-то и оно. Проверку белых «Волг», не взирая на лица, я организую, но сомневаюсь в эффективности этого мероприятия.
- Мы считаем, товарищ полковник, - подал голос старший лейтенант, - что оборотни присвоили себе очередные звания за удачно проведенную операцию и уже раскатывают в новеньких «Мерседесах» по Крыму.
- Может быть. Все может быть. Они будут отдыхать в Крыму, а вы будете искать их здесь. О Крыме и не мечтайте. Узнаете, кто у нас активнее всех борется с взяточничеством и коррупцией, тогда и вспоминайте про свои отпуска. Или вы собираетесь отправиться в командировку? Фантазеры!
- Нас сейчас заботит больше девушка, волнуемся за ее безопасность, - сказал Шутов.
- Понимаю. Но думаю, зря беспокоитесь: до сих пор ничего не случилось, значит, и не произойдет. Времени прошло достаточно, а в таких случаях оно имеет определяющее значение. Убийство – это совсем другая статья. Не пойдут на это. Отправлю лейтенанта Сергеева – его в лицо никто не знает – пусть походит за ней пару дней на всякий случай. Говорить ей не стоит, не будем пугать понапрасну.
- Вопросы есть? – спросил полковник и оглядел офицеров. – Молчите. А у меня имеются. Что собираетесь делать дальше? Прежде чем ответите, прошу учесть, что Белов, когда пришел сюда ко мне со всей этой историей, принес барсетку. На ней нет отпечатков пальцев разыскиваемых, есть только известных нам лиц. На куклах, естественно, тоже.
- Отдали карту района на дактилоскопию. Будем искать специалиста по подковыванию блох, - ответил Синицын.
- Левша – это хороший ориентир. А скажи старший лейтенант, создание фотороботов совсем бесперспективно?
- Абсолютно: все помнят только форму, фуражку и очки.
- И звания, - добавил капитан.
- Плохо. Позвольте дать вам вводные установки: отпечатки пальцев есть, но их нет в нашем архиве; похожих дел нет – это точно;  левши найдутся, но к нашему делу их не приклеишь. Чует мое сердце, так и будет. Что будете делать?
- Они были хорошо информированы, товарищ полковник, - ответил Шутов, - крутится кто-то около стройки, может быть, и в мэрию вхож. Готовились тщательно, могли где-нибудь засветиться. Две одинаковые барсетки кто-то купил сразу. Опять же корочки изготовили.
- И ведь милицейскую форму где-то раздобыли, - добавил Фоменко. – Расплывчато все, но работать есть с чем. Не ждите экспертизы, идите, работайте. Имейте в виду, что мэр в курсе. Такое происшествие в его епархии никого не красит. Всем всего не объяснишь, а новость, докатившись до обывателя, будет выглядеть не так, как все случилось на самом деле.
- А вы учли, что очки могут быть без диоптрий, и надеты для камуфляжа? – Фоменко остановил их вопросом у дверей.
- Конечно, товарищ полковник, мы пошли даже дальше: предположили, что они не офицеры милиции, - не удержался от язвительности Синицын.
- Доиграешься когда-нибудь, Сашка, - сказал капитан, когда они вернулись к себе и закурили, расположившись у открытого окна. – Будь полковник помоложе, не стал бы терпеть твои выходки. Это ведь не первый раз.
- Ты же терпишь мои шутки?
- Я – это я. И тоже до поры до времени.
- Как думаешь, старлей, - спросил после непродолжительно молчания Шутов, - с кем из фигурантов они встречались не разок-другой, а чаще? Было б здорово найти людей, которые видели их  несколько раз. Давай проследим мысленно всю аферу и определимся, где еще нужно пробежаться и опросить свидетелей.
- Попытка – не пытка, помолчим, подумаем.
Нет, - восстал Синицын после затянувшегося молчания, - это неправильно. Секретарша видела их всего раз и то заработала коробку конфет: больше всего информации получили от нее.
- Это профессиональное качество, приходится многое помнить. И о каких конфетах говоришь? Ничего не дарил, а считаешь, что уже сладко во рту. Пообещал бы халвы, тогда хоть логика в словах появилась. А вообще-то оставь меня в покое на время и не мешай думать.
Они опять замолчали, каждый задумался о своем.
- Все, больше не могу, - вновь прервал молчание старший лейтенант через несколько секунд, - покупаем конфеты и едем к секретарше Белова. Та секретарша помогла, не зная о награде. И эта все выложит, увидев красивую коробку. Проверим и ее профессиональные качества. В офисе мы не были, ездили сразу на стройку. Соглашайся командир, разговора с ней все равно не избежать.
- Вот и ладненько, - обрадовался Синицын, когда Шутов кивнул и поднялся со стула. – Нечего сиднем сидеть. Будешь по дороге версии свои причесывать. Как я не прикидывал, только она несколько раз с ними могла встречаться. Кроме Белова, конечно. Такие разговоры по телефону ведь не ведутся.
- Наши мнения совпали, старлей. Звонить не будем. Если директор и носится по стройкам, то секретарша как часовой – всегда на посту.
Офицеры ехали в строительный офис и не подозревали, что «караул» сменился. В приемной никого не было, когда они вошли, но мужчины не расстроились, расположились на стульях и стали ждать.
Через минуту из кабинета Белова вышла довольно плотная молодая женщина. Все  пропорции у нее сохранились, и талия, перехваченная незатейливым пояском, это подчеркивала. Женщина улыбнулась, заметив изучающие взгляды мужчин, поздоровалась и спросила:
- К директору?
- К вам. – Старший лейтенант встал и подошел, показывая удостоверение. – Нам хотелось бы кое-что узнать о посетителях директора за последние две недели.
- И только? – женщина кокетливо улыбнулась. – Жаль!
Синицын вопросительно вскинул брови, глядя на нее.
- Жаль, но вам не повезло. Секретарша сегодня не вышла на работу, и я подменяю ее.
- А что случилось?
- Кто ж ее знает? Телефон молчит. Иногда случается такое, но обычно предупреждает, хотя не всегда. Хорошая секретарша многое себе может позволить.
- А она - хорошая?
- Верунчик? По-моему, да, но лучше спросить об этом директора. Вопрос не по адресу.
Синицын посмотрел на капитана и кивнул головой в сторону кабинета, но тот отрицательно помотал головой.
- Мы лучше навестим ее, - сказал Шутов поднимаясь, - дайте, пожалуйста, координаты.
Женщина взяла со стола визитку, перевернула и написала на обратной стороне адрес.
- До свидания, джентльмены.
Мужчины попрощались и ушли.
- Ах, какая женщина! - вздохнул Синицын, открывая машину. – Какая женщина! И никаких комплексов. А знаешь, капитан, мне полные нравятся больше худых.
- Но нравятся все, - уточнил Шутов, и офицеры рассмеялись. - Старлей, я понял, почему нам не повезло. Ты - жмот. Купил бы конфеты, как собирался, у нас все сложилось бы по-другому. Сейчас остановлюсь у первого же магазина, и выполнишь обещание.
- Все получилось правильно, - огрызнулся старший лейтенант, - толстушке они противопоказаны, а до секретарши доехать еще нужно.
Капитан достал визитку и стал читать, не забывая поглядывать на дорогу:
- Улица Пирогова, дом 67/3, квартира 27. Вера Николаевна Семшова.
Шутов припарковался у супермаркета и повернулся к Синицыну. Тот открыл дверь и выбрался из машины.
- По твоей логике, командир, нас сейчас будут поить чаем с моими конфетами и поведают много интересного, - сказал старший лейтенант, вернувшись с красочной коробкой. – Прав?
- Потерпи минут двадцать, проверим.
Через пятнадцать минут капитан жал кнопку звонка, за дверью слышались трели соловья, но никто не открывал. Мужчины потоптались некоторое время на площадке, потом Синицын позвонил соседям. Открыла старушка.
- Где пропадают ваши земляки? - спросил офицер, поздоровавшись.
- Семшовы? – догадалась бабушка. – Не знаете? Машина вчера женщину  сбила, когда с работы шла. Вовке – ее мужу – теперь некогда дома сидеть.
Мужчины не успели задать следующий вопрос, как дверь захлопнулась, и они остались одни.
- Вот это зигзаг, шеф. В нашем деле появились трупы, - сказал старший лейтенант и стал спускаться по лестнице. – Ниточка оборвалась. Ищи теперь этого водителя!
В машине Шутов не стал заводить мотор, чтобы Синицын слышал его разговор, и набрал номер телефона инспектора ГИБДД Петровича:
- Здравствуй, старлей, - сказал он, когда трубка ожила, - это Шутов беспокоит. Поделись информацией о вчерашнем происшествии с Семшовой. Говорят, что ее сбила машина.
Капитан отвел немного трубку от лица, чтобы и Синицын услышал ответ.
- А что тебя интересует? Сегодня это обычное явление: пьяный водитель сбил пешехода.
- Женщина жива?
- Какое там! Ударилась головой об асфальт. Я уж не говорю про множественные переломы.
- Откуда знаешь, что пьяный? Хочешь сказать, что водитель не уехал с места происшествия?
- Так точно, товарищ капитан.
- Дай-ка его координаты.
- Крюков Сергей Иванович, 1983 года рождения. Улица Пирогова, дом 127, квартира 64.  Автомобиль «Вольво» - 2005 года выпуска. Что-нибудь еще? Ничего не забыл спросить? Пассажиров не было.
 - Нет, спасибо, злопамятный черт.
Не может простить мне выволочку, когда его – еще зимой - выругал за забывчивость, - сказал капитан и повернулся к Синицыну. - Как думаешь, случайность?
- Похоже на то, но жили они на одной улице.
- Ну и что? Она шла домой, он – ехал. Вот и встретились два одиночества.
- Все может быть, все может быть. Хочешь конфет?
- Что-то сегодня на меня все окрысились: сначала Петрович, теперь вот ты. Оставь коробку для секретарши Волкова.
Капитан завел мотор и направил машину к выезду на центральную дорогу.
- Мы - это полбеды, - заметил Синицын, - а вот как ты будешь отбиваться от полковника Фоменко…. Дело на контроле в мэрии, не забыл?
- Что предлагаешь?
- Подумать.
- То пять минут помолчать не можешь, то горишь желанием уединиться.
- Подумать вслух.
- Валяй.
- Корочки сделать не проблема даже для меня, - сказал Синицын. – Помнишь, какие я «куклы» соорудил в свое время на нашей оргтехнике? Остаются милицейская форма и барсетки. С формой тяжелее, а вот покупка сразу двух одинаковых барсеток – это уже зацепка.
- И покупали их, скорее всего, недалеко от мэрии или строительного офиса, - поддержал старлея Шутов. – Мы же решили, что кто-то крутится там, и поэтому в курсе всех событий.
Капитан неожиданно развернулся и поехал назад.
- Шеф, ты куда?
- Недалеко от строительного офиса есть небольшой базарчик. Бабки там нам все и подскажут.
Через пять минут офицеры бродили среди старушек, восседающих на раскладных стульчиках. Перед ними на газетах лежала разнообразная зелень. Здесь можно было купить все, что выращивалось на огороде или даче. Офицеры выбрали одиноко сидящую старушку, и Синицын приобрел у нее две связки зеленого лука, расплатился и спросил:
- Мамаша, не подскажете, где можно купить небольшую сумочку, - он не стал пугать пожилую женщину иностранным словом.
Благодарная продавщица протянула руку вправо:
- Метров через пятьсот находится магазин «Копейка». А там, - она вывернула руку влево, - кооперативный магазин. Сегодня среда?
- Среда, - подтвердил старший лейтенант.
- Тогда в самом конце – за нами – азербайджанцы продают кошельки, ремни и сумки. В остальные дни недели они торгуют в других местах - не ходовой товар.
Мужчины поблагодарили старушку и отправились в конец базарчика.
На нескольких полосатых мешковинах в самом конце ряда была разложена кожгалантерея. Заросший седой мужчина выбросил окурок, как только офицеры подошли к нему, и стал нахваливать товар. Шутов и Синицын сразу увидели интересующую их барсетку. Старший лейтенант взял ее, покрутил в руках и спросил:
- Почем?
- Девятьсот рублей. Смотри, какая кожа – натуральная.
Синицын расстегнул барсетку, заглянул внутрь.
- Э, за восемьсот пятьдесят отдам - себе в ущерб. Бери - не пожалеешь.
- Нет, дорогой, не нужна она мне, – офицер вытащил и предъявил удостоверение.
- Э, одну и так отдам. Не жалко хорошему человеку.
Шутов решил вмешаться. Ему стало жаль продавца. Он понимал, что не все кавказцы законопослушные граждане, и из-за этого страдают остальные.
- Мы разыскиваем покупателя такой барсетки, - сказал он, - к вам претензий не имеем.
- Э, разве всех запомнишь?
- Этот человек покупал сразу две. Такое часто случается?
- Такое было. Такое помню. Женщина брала.
- Точно женщина, ничего не путаете?
- Мужчины и женщины покупают по-разному. Две штуки. Женщина брала.
- Сможете вспомнить, узнать, если увидите?
- Конечно, дорогой.
Капитан уточнил, где будет торговать азербайджанец в следующий раз, переписал его данные из паспорта и предупредил:
- Завтра приедем с фотографиями. Вы поняли, дождетесь? Или сами к нам подъедете?
- Э, конечно, дорогой, понял. Буду ждать.
Синицын забросил лук на заднее сидение машины, когда вернулись к ней, и сказал:
- Это тебе, шеф, с барского стола. Когда будешь задавать непотребные вопросы, буду уточнять у тебя количество съеденного лука: не переел ли?
- Мне много. Оставь один пучок себе, чтобы было чем ответить.
Шутов направил машину в сторону центра, но оглянулся на базарчик:
- Старлей, нам, кажется, повезло. Не находишь?
- Везет. Машина нас везет. – Ответил тот после паузы. – Женщина. Это не вписывается ни в какие версии. Она – третий лишний.
- Зря паникуешь. Все зависит от того, кто это?
- Правильно. Даю вводную установку, - процитировал Синицын полковника, - эту женщину мы никогда не видели и не увидим. Продавец может ее и не опознать. Нужно забыть про нее и работать дальше. Чует мое сердце: нам нельзя ждать у моря погоды.
- И все же чьи фотографии мы завтра будем предъявлять для опознания? Две секретарши, толстушка и все?
- Я, когда добуду фотографию толстушки, возьму у нее автограф на память. Уж больно аппетитная женщина.
- Тогда достань фотографии и обеих секретарш, а я съезжу в ГИБДД к Петровичу, пусть техосмотр отметит.
Обсуждая предстоящий план действий, офицеры незаметно подъехали к отделу. Поднявшись к себе, капитан первым делом позвонил экспертам:
- Чем порадуете, господа хорошие?
- Нечем, - услышал Шутов в ответ. – Отпечатки четкие, но таких в базе данных нет.
- На нет и суда нет. Тоже результат, - капитан ничуть не расстроился. – Полковник прав. Аферисты пошли – не чета медвежатникам. Не гостили в наших камерах. Всему свое время.
Старший лейтенант слышал лишь окончание разговора и уточнил:
- С кем так мило беседовал? Для кого проветривать казематы?
- Криминалисты обрадовали - результат нулевой. Фоменко угадал с вводными.
- Не всегда коту маслице на масленицу – перефразировал пословицу Синицын. Он посмотрел на часы и предложил: - Время есть, поехали, соберем фотографии, а по дороге перекусим.
- Поехали.
Офицеры решили заснять женщин с помощью сотового телефона, чтобы не возбуждать излишний ажиотаж. Капитан сходил к полковнику и попросил его телефон: у них  были простенькие и неприспособленны для фотографирования.
- Умеешь пользоваться? - спросил он старшего лейтенанта, передавая в машине мобильник.
- Обижаешь, начальник. Заберу домой, а утром принесу фото. Тогда и оценишь.
- Есть ноутбук, принтер со сканером, а приличного телефона не имеешь. Пора приобрести.
- Купи конфеты, купи лук, а теперь и навороченный мобильник, - возмутился Синицын. – Тебе, капитан, не пора ли сменить «шестерку» согласно твоей же логике? Я себя в ней некомфортно чувствую.
- Ладно, не ворчи. Продумай лучше, как фотографировать будешь.
- А что тут думать? Вхожу в здание, а ты через пять минут звонишь. Я отвечаю и фиксирую.
Отправляясь к секретарше заместителя мэра, старший лейтенант захватил коробку конфет, чтобы поблагодарить за ценную информацию. Он посчитал это достаточным предлогом для встречи.
- Они – секретарши – привыкли получать в подарок конфеты. Сахарный диабет – их профессиональная болезнь, - объяснил свой выбор Синицын. – Да и заработала она.
Толстушке же в строительной фирме старший лейтенант сказал, что пришел за фото погибшей Семшовой. Сфотографировал и ее после звонка капитана.
- Симпатичная, - сказал он, передавая в машине фотографию секретарши. – Полюбуйся. Там уже знают, что погибла, и готовятся к похоронам.  Снимков целую пачку напечатали на всякий случай.
- Почему долго?
- Не поверишь капитан: толстушка не отпускала. Еще бы чуть-чуть и я признался тебе по телефону, что плохо себя чувствую и выйти на работу сегодня не смогу.
- Хотел предложить ей самый радикальный способ борьбы с весом?
- Я? Нет. – Ответил, не задумываясь, Синицын. – Она? Да.
Офицеры докурили сигареты, и Шутов завел мотор.
- Первая половина нашего плана выполнена, осталось поужинать и заодно пообедать. Техосмотр придется отложить на потом.
- С такой объемной работой проще справиться дома, не кажется, капитан?
- Что предлагаешь?
- С луком что-то надо делать – высохнет. Поехали ко мне.

У Синицына дома их встречал кот. Он сидел в дальней от двери стороне коридора и наблюдал, как люди переобуваются. Дождавшись, подошел к хозяину и потерся шеей о его ногу. Мяукнул.
- Сейчас накормлю, - отозвался на приветствие Синицын. – Есть будешь со всеми.
Троица проследовала на кухню. Шутов стал мыть руки под краном, старший лейтенант вытаскивать продукты из холодильника. Кот покрутился около холодильника, взвизгнул, когда хозяин наступил на него, потом запрыгнул на стул и стал ждать.
- Умный, - отметил капитан, вытирая полотенцем руки.
- Дрессированный.
Синицын закусывал, когда из-под стола во второй раз показалась голова кота.
- Все уже съел, - удивился он и стал отрезать кусочки мяса от окорочка. Проворчал: – Нет, печь  СВЧ – это только для холостяков. Пища, приготовленная без огонька, отличается в худшую сторону. Коту нравится, а мне не очень.
- Зато быстро.
- Про это и говорю.
Старший лейтенант сгреб кусочки мяса в ладонь, ссыпал все в кошачью тарелочку на стуле, и мордочка снова пропала.
- Нам надо как-нибудь выбраться на природу и приготовить шашлык.
- Надо, только надо сначала поймать оборотней.
- Какие проблемы? – сказал Синицын, наполняя стопки, - сейчас добавим, и отпечатаю снимки.
Снимки получились четкие. Их было много.
- И когда ты только успел, - удивился капитан, - нам, правда, нужен такой навороченный телефончик. Сколько времени можно сэкономить, только ходи и отвечай на звонки, а в отделе отсортировывай бандитские рожи. Завтра же подарю свой матери, а себе куплю новый.
- Дорогая штучка.
- Зато на бензине сэкономим, меньше мотаться туда-сюда будем. Мы бы  смогли азербайджанцу сразу всех показать на экране.
- Может быть, - засомневался Синицын, - но это все же не панацея.
- Но согласись, с новой техникой легче работать стало.
- Кто бы спорил. Только твоя машина как нас выручает, - засмеялся старший лейтенант, - хоть и старая. Вот за ее ходовую часть и выпьем. Пусть бегает также ходко даже без техосмотра.
Мужчины сидели разморенные. Кот куда-то сбежал. Шутов взял «лентяйку» и включил телевизор. У Синицына на кухне на стене висел маленький, и он хорошо смотрелся со стороны стола. Должны были идти новости, но показывали футбол. Старший лейтенант попросил не переключать канал.
- Любишь футбол?
- Нет. Люблю одиночные виды спорта и игры, когда каждый отвечает только за себя, - ответил Шутов.
- Бокс, теннис, шахматы?
- Именно. А это, что? - Шутов кивнул подбородком в сторону телевизора, - разве игра? Гоняют мужики мяч полтора часа, чтобы завершить матч со счетом ноль-ноль. Никакой зрелищности. Одни свистки судьи. Слабая команда может выиграть у сильной из-за массы ограничений и дудки судьи.
Капитан закурил и выпустил дым в сторону экрана. Он вытянул вперед ладонь, пресекая возражения Синицына:
- Надо отменить офсайд, аут подавать ногами, а не руками. И, знаешь, что еще? На руки надеть перчатки по типу, но меньше боксерских, чтобы не цеплялись за майки. Бутсы сделать мягче, и запретить судьям реагировать на театральные падения. Как тебе, Саша, такой футбол?
- Это будет другая игра.
- Может быть. Но твой футбол потихоньку сошел бы на нет, потому что зрители ушли на другой.
- И пусть они идут куда хотят, а я, пожалуй, отправлюсь восвояси, - добавил капитан, вставая.
- Рановато ты. Может, переночуешь у меня?
- Нет, пойду к родителям. Соскучился по дочке.
Капитан прошел в коридор, переобулся, открыл дверь. Он оглянулся и увидел неизвестно откуда появившегося кота. Тот терся о ноги старшего лейтенанта.
- Счастливо, мужики! - сказал Шутов и закрыл за собой дверь.

Утром офицеры украдкой  поглядывали на часы. Они уже два раза перекурили, но время словно остановилось. Торговля начиналась в десять часов, и рано выезжать не было смысла. Оба понимали, что искать, где продается милицейская форма, и кто ее купил - малоперспективно. Обмундирование не было новым. Это они уточнили при разговоре с секретаршей. Следовательно, магазины отпадали, а старую форму можно приобрести где угодно. Вариантов тысячи. А здесь ниточка. За эту ниточку можно размотать весь клубок.
- Если продавец узнает одну из этих  дам, наша задача изрядно упростится, - ты не находишь, капитан? – спросил Синицын Шутова.
- Согласен. Но он может указать и на Семшову, а та мертва. И что тогда?
- Тогда возьмемся за Крюкова. Это почти одно и то же. Но почему, если задавил машиной специально, не уехал?
- Так надежнее. Могли запомнить номер. И появились бы серьезные проблемы.
- А так - нет?
- Почти. Девушка переходила улицу в неположенном месте. Он ехал на допустимой скорости, но поздно заметил. Она, в конце концов, сама бросилась под колеса. Хороший адвокат добьется, что ему дадут года четыре условно с лишением водительских прав на это время.
- Но он же был пьян.
- Пьяный водитель за рулем – повседневное явление. Помнишь, что сказал Петрович? А теперь представь, что Крюков передаст через своего адвоката мужу погибшей Семшовой тысяч пять долларов. Семшов встанет на суде и скажет, что жену уже не вернуть, но ему по-человечески жаль молодого человека и попросит смягчить наказание. И что тогда?
- Тогда это означает, что убийство с помощью автомобиля – это самое безнаказанное убийство!
- То-то и оно. Крюков никогда не скажет правду, если столкновение произошло не случайно. Зачем ему накручивать себе срок? И что будет, если продавец барсеток на фотографиях укажет на Семшову?
- Тогда дело швах. Наденем форму, очки, будем разгуливать по городу и спрашивать встречных людей, где они могли нас видеть до этого?
- Не будем торопить события. Поехали. Как раз к десяти часам доберемся.
Шутов знал место, где по четвергам торговал азербайджанец. Такой же импровизированный базарчик как около строительной фирмы, только в другом микрорайоне.
Коллеги офицеров периодически  разгоняли старушек, но те лишь перебирались с одного места на другое. В конце концов, в мэрии с этим смирились и решили оборудовать площадки для торговли. Во многих микрорайонах появились довольно цивилизованные павильончики и прилавки на специально отведенных местах. В остальных гонения прекратились. Когда-нибудь очередь должна была дойти и до них.
Знакомый продавец даже обрадовался, увидев мужчин.
- Раньше сядешь - раньше выйдешь, - сказал он вместо приветствия. – Это ведь ваша пословица.
- Наша, - согласился старший лейтенант, - но есть и продолжение: раньше снова сядешь.
- Гы-гы-гы, - раздался смех. – Не знал. Где ваши фотографии?
Синицын вытащил стопку снимков из барсетки и передал азербайджанцу. Тот неторопливо рассмотрел все, выделил одну и положил сверху.
- Она, - сказал продавец, возвращая снимки.
Капитан со старшим лейтенантом посмотрели на фотографию. На ней была изображена секретарша заместителя мэра Волкова. Девушка разговаривала с кем-то по телефону.
- Точно она? – переспросил Шутов, ему не верилось, что основной источник их информации замешан в этом деле. – Ничего не путаешь?
- Она. Видите родинку на виске? Я запомнил. – Продавец ткнул пальцем в правую часть снимка, на котором была запечатлена часть лица и некоторые фрагменты тела неизвестной женщины. В кадр та попала случайно.
Офицеры переглянулись.
- Кто это? – спросил капитан Синицына.
- Представления не имею. Волкова на месте не было, и многие им интересовались. Поехали в мэрию, там и узнаем.
Мужчины поблагодарили продавца и вернулись к машине.
В мэрии старший лейтенант оторвал изображение секретарши и с оставшейся частью снимка зашел в канцелярию. Убедившись, что женщины изображенной на фото здесь нет, протянул остатки фотографии сидящей у двери девушке и спросил:
- Не подскажете, кто эта женщина и где ее можно найти?
- Зиновьева Лидия Ивановна. Заведующая столовой. В конце коридора последняя дверь справа. Это ее кабинет.
Синицын поблагодарил девушку и вернулся к капитану.
К Зиновьевой офицеры не пошли, а отправились к заместителю мэра. Тот принял их сразу же, как только секретарша сообщила об их приходе.
- Она причастна к этому делу? – удивился Волков, когда капитан, поздоровавшись, попросил предоставить о заведующей столовой всю имеющуюся информацию. – Впрочем, вам виднее.
Заместитель мэра мелочиться не стал, позвонил в отдел кадров и распорядился срочно принести копию личного дела Зиновьевой.
- И бегом, - сказал он кому-то в заключение, - если сама не хочешь мыть посуду в буфете.
Волкову постоянно звонили. Офицеры были рады этому, потому что не хотели уклончиво отвечать ни на какие вопросы.
Заместитель в очередной раз разговаривал с кем-то по телефону, когда минут через десять в кабинет вошла девушка. Она подошла к столу и положила несколько листочков. Развернувшись, девушка с любопытством осмотрела мужчин и, ничего не сказав, ушла. Волков свободной рукой поманил к себе старшего лейтенанта, передал листки, кивнул на прощание и продолжил разговор. Мужчины ушли.
- И что там интересного вычитал? – спросил капитан Синицына, когда завершил очередной обгон, - не томи.
- А что тебя интересует? Обычное досье обычного человека. Характеристики положительные. Двадцать семь лет. Закончила в Москве пищевой институт. Не замужем. Соответственно и нет детей. Как думаешь, хватит покупки двух одинаковых барсеток, чтобы добиться разрешения на прослушивание ее телефонных разговоров?
- Это как преподнести. Сбросим этот вопрос на полковника. Есть и один плюсик в том, что мешает нам работать: дело на контроле в мэрии. Фоменко из этого плюсика сотворит плюсище. Он в таких делах дока.
- Значит, к нему?
- Конечно. Пусть помогает.
Полковник ждал их. Он уже собирался звонить Шутову, когда офицеры сами ввалились к начальнику.
- Рассказывайте голубчики, что поведал продавец? – Хозяин кабинета не скрывал нетерпения.
Капитан с подробностями изложил все их маневры и рассуждения.
- Так-так, - стал размышлять вслух Фоменко, когда Шутов закончил рассказ.  – Сейчас в разгаре кампания по борьбе с взяточничеством и коррупцией. Считайте, что разрешение на прослушку у вас в кармане. Это не проблема. А дальше что?
- Это наша единственная ниточка, товарищ полковник. Но очень толстая, - добавил капитан, когда увидел сморщенное лицо Фоменко. – Параллельно будем проверять ее родственников и знакомых. Такие аферы абы с кем не проворачивают.
- В переводе на русский язык – будете тянуть резину, пока что-нибудь не даст прослушка! А со сбитой секретаршей что? Случайно погибла? Ты знаешь мое отношение к случайностям, капитан, сам к этому приучил. Я в них не верю, должность не позволяет. Что на это скажете?
- Мы перетерли этот вопрос, - начал отвечать старший лейтенант, но полковник его перебил.
- Что такое вы сделали, Синицын?
- Рассмотрели вопрос со всех сторон.
- Так-то вот. Перетерев, вы получили бы крошку. Рассмотрев,  - сделали вывод. Следи за своей речью. И к какому выводу пришли?
- Случайность это. А если не случайность, то водитель никогда не сознается.
- Чувствуется, что вы перетирали вопрос, а не здраво размышляли. Случайность – это одно. Нет – другое. Со случайностью все ясно. А как насчет второго варианта? Вы проверяли связь между Крюковым и аферистами? Или хотя бы с Зиновьевой, с этой вашей толстой ниткой?
- А когда? Утром только про нее узнали. Мы ведь из мэрии прямо сюда, даже перекусить не успели.
- Что ж так? Заглянули бы там в столовую или буфет. Оценили обстановку. Поели на халяву.
- На халяву, товарищ полковник, набивают живот. За смешные цены – плотно обедают.
- Растет твой подчиненный на глазах, капитан. Что же вы там не пообедали? Плотно? Хотя понимаю: след почувствовали. Снимаю вопрос. Но вам сейчас необходимо нащупать связь между Зиновьевой, Семшовой и Крюковым. Между кем-нибудь из них должна быть. На Зиновьеву уже что-то есть. Насчет Крюкова позвоните Петровичу. Он же может кое-что сообщить и о Семшовой. А дальше сами знаете, что и где нужно искать, не маленькие. Идите, занимайтесь своими делами.
Офицеры, наконец, добрались до своего подоконника с открытым окном и расположились около него.
- Остатки сегодняшнего дня этому и посвятим, - сказал Шутов, прикуривая сигарету, - сейчас я заберу у полковника фотоаппарат, и выделим снимок Зиновьевой. Фото Крюкова возьмем у Петровича.
- И поедем плотно обедать в мэрию, - закончил за капитана Синицын.
- Совместим полезное и приятное, - согласился Шутов. - Меня угнетает, что кто-то компрометирует органы и нас в частности. Все время кажется, что они не остановятся на достигнутом. Когда поймаем двойников, придержи меня, Сашка, чтобы не натворил глупостей.
Зазвонил телефон. Капитан поднялся, прошел к своему столу и поднял трубку.
- Полковник считает, что нам легче будет дожидаться результатов прослушки, расследуя новое дело, - сообщил он, закончив разговор. – Нам ехать на вызов. Два трупа.
Бригада уже ждала в микроавтобусе. Как только офицеры заняли свои места, колонна из двух автомобилей тронулась. За «Газелью» ехала машина, которую называли то катафалком, то труповозкой – в зависимости от настроения.
    У подъезда дома офицеров встретил мужчина. Это был хозяин квартиры, в которой находились трупы. Он был настолько удручен, что даже не поздоровался с милиционерами, только открыл дверь подъезда и первым стал подниматься по лестничной клетке. Молчаливая процессия двинулась следом. Дойдя до своей двери, хозяин отомкнул ее, распахнул и отступил в сторону.
- Там, - сказал он и протянул руку в направлении зала.
Офицеры прошли вперед и застыли у входа в комнату. Перед ними предстала картина, которую никак нельзя было назвать живописной: один труп мужчины сидел, откинувшись на стуле, второй лежал на полу, скрючившись около стенки. На столе стояла початая бутылка коньяка, две рюмки и открытая коробка шоколадных конфет. У выхода из комнаты вдоль стены «трамвайчиком» располагались три набитые хозяйственные сумки, ноутбук, музыкальный центр и видеомагнитофон с телевизором. Милиционеры уступили дорогу экспертам и прошли на кухню. Хозяин находился уже там. Он курил. Мужчины присоединились к нему.
- Мы с женой в отпусках, отдыхали в Крыму, - сказал мужчина. – Меня отозвали на работу. Она еще три дня будет отдыхать. Вернее, должна была. Теперь не получится - позвонил.
- Нам звонили тоже вы? – спросил старший лейтенант.
- Да.
- Этот натюрморт – ваша работа?
- Моя. Коньяк отравлен, с конфетами лежал в баре.
Шутов поднялся и сказал:
- Старлей, продолжай опрос, я же спущусь вниз. Есть вероятность, что эти друзья приехали на машине. Проверю.
- Я уже, собственно говоря, все рассказал, - очнулся от раздумий хозяин, - что со мной теперь будет? Посадят?
- Это зависит от того, какой квалификации происшествия добьется ваш адвокат. От многого, если сказать одним словом. Я на вашем месте добивался бы суда присяжных. Они такие же люди, живут в таких же квартирах и не хотят, чтобы их грабили. Они-то вас поймут. Судья же – не всякий. «Закон, что дышло. Куда повернул, туда и вышло». Помните пословицу? Это как раз ваш случай.
Зашел криминалист, не найдя капитана, обратился к Синицыну:
- Старлей, замки снимать не стал. Дверь отжали специальным приспособлением. Встречались раньше с подобным. Хреновина такая - типа домкрата.
- Хорошо, - согласился Синицын.
Не успел уйти один эксперт, как пришел другой – судебный медик:
- Жара, старлей, но….
- Знаю, - перебил мужчину Синицын. -  Судя по запаху, а точнее по его отсутствию, все произошло не так давно. Да это и не столь принципиально. Воры отравлены. А постановщик этой трагикомедии перед нами.
Эксперты молча осмотрели хозяина квартиры, повернулись и ушли.
Вернулся возбужденный Шутов.
- Я стал мнительным, - сказал он, как только увидел старшего  лейтенанта. – Во дворе стоит белая «Волга». Номер записал, но хозяина не нашел. Позвонил Петровичу, разберется и перезвонит. А у тебя, как дела?
- Задача без неизвестных. Все действующие участники налицо. Нужно только определиться с трупами: кто есть кто. Документов при них не оказалось.
Раздалась мелодия из сотового телефона капитана. Он вытащил его и сказал, взглянув на экран:
- Рад, Петрович, что так быстро сработал. Слушаю тебя внимательно.
Шутов закончил разговор и попытался спрятать телефон, но Синицын его остановил и попросил передать ему.
- А я-то слышу, что перезвон новый, - объяснил любопытство он, разглядывая сотовый телефон, - такой же, как у полковника, только новенький. Когда затариться успел?
- Пока ты у кота за ушами чесал. Около родителей магазинчик небольшой открыли. Оттуда. Надо такой? Покажу.
- А зачем нам два? Одного хватит.
- То-то и оно. Лучше бы поинтересовался, что мне Петрович сообщил.
- И что интересного ты узнал от нашего доблестного внештатного  сотрудника?
- Номера сняты с «Запорожца» около месяца назад. Есть заявление хозяина машины. Он оставляет ее во дворе. Такой автомобиль - кроме него - никому не нужен. Но, как оказалось, есть и в нем кое-что примечательное – номера. Теперь-то их на ночь снимает. Новые. Старик приспособил барашки для ускорения манипуляций со съемом и установкой.
- И это значит, - сделал вывод Синицын, - что «Волга» принадлежит одному из этих субчиков. Но ключей-то от нее ни у кого из них нет.
- Совершенно верно. Они, скорее всего, где-нибудь под ковриком или на козырьке, а машина не заперта. В такой старой рухляди тоже только одна примечательность – номера. И те ворованные. Я пошел, обрадую криминалиста, а ты закругляйся и присоединяйся к нам.
Шутов лишних отпустил, как только нашлись ключи от машины. Остались втроем: старший лейтенант, капитан и эксперт-криминалист.
- Задержанного сдайте дежурному, он знает, что с ним делать. Полковнику передайте, что приедем на «Волге», как только эксперт перестанет над ней колдовать, - давал последние наставления офицер. – Квартиру опечатал, старлей?
- Обижаешь, начальник.
- Мы еще вас догоним, - сказал Шутов, закрывая дверь «Газели».
Автомобиль с трупами и микроавтобус отъехали одновременно.
Минут через сорок криминалист позвал офицеров, курящих недалеко:
- И нам можно ехать, закончил.
Все расселись. Синицын повернул ключ зажигания, но машина даже не вздрогнула.
- Черт, - выругался он, - не надо было отпускать своих, не проверив автомобиль.
- Там под рулем тумблер. Щелкни, старлей, чтобы подключить массу, - сказал эксперт. - Они поэтому с ключами и не таскались.
Автомобиль заурчал и плавно начал набирать скорость.
- Машина-то в хорошем состоянии, - заметил Синицын, - а по внешнему виду не скажешь. Шеф, поройся в бардачке. Может быть, там явка с повинной лежит?
- Ничего там нужного для вас нет, - раздался с заднего сидения голос криминалиста, - я проверял.
Шутов открыл крышку, за несколько секунд рассмотрел содержимое полупустого бардачка, захлопнул.
- Домой. Все завтра. В багажнике столько же?
- И того меньше: пустой.
Подъехав к отделу, старший лейтенант сразу же загнал машину на служебную стоянку.
- Подниматься не будем?! – то ли спросил, то ли сообщил он, - все равно все уже разбежались.
- Подождите меня, заброшу чемоданчик с трофеями и вернусь. Я скоро, – сказал криминалист и ушел.
Мужчины пересели в «шестерку», и капитан подогнал ее к входу в здание. Он развез по домам эксперта и Синицына и только тогда поехал к себе.

- Вы, конечно, вчера были заняты и не смогли сделать все, что наметили, - сказал полковник, когда выслушал утром отчет о вчерашней поездке, - и я решил вам помочь.
- Это чем же? – откликнулся старший лейтенант, - подключили к нам Сергеева с Петровым? Они нам этого не простят, своей работы полно.
- Почти. Подключил, но не их. Вот вам фотографии, которые вы вчера собирались достать, - Фоменко протянул капитану несколько снимков. – Там фото Зиновьевой и Крюкова, Семшовой у вас есть.
- И этого будет много, - сказал Шутов, возвращая фотографию Крюкова полковнику. - Его труп мы вчера отправили в анатомичку. Снимков наделали больше, чем надо.
- Даже так! Это значительно упрощает поиск лжеофицеров. Белая «Волга» -  ниточка потолще Зиновьевской будет. Обрадовали, обрадовали старика. Хотя нехорошо радоваться чьей-то смерти. Не этому радуюсь, а тому, что кое-что начинает проясняться. Вы не находите? Рано делать выводы, хоть и хочется. Дождемся результатов дактилоскопической экспертизы.
Полковник поднял трубку и набрал номер:
- Петрович, как случилось, что Крюков оказался на свободе?
Офицеры напрягли слух, но ничего не услышали.
- Зря, конечно, но нам вы работу облегчили. Потом объясню, сейчас и самому не все ясно.
Фоменко положил трубку и спросил:
- Вы все поняли, товарищи офицеры?
- Не совсем, - ответил старший лейтенант. – Как фамилия Петровича?
- Тепенин.
- Как его зовут?
- Александр Петрович. Он твой неполный тезка.
- Снимаю шляпу, товарищ полковник. Я думал, раз я не знаю, как его зовут, значит, не знает никто.
- Рад тебя удивить, старлей, но не могу не сознаться. Петрович, когда звонит мне, всегда представляется, сообщает, что беспокоит меня Тепенин Александр Петрович. Ларчик просто открывается. С тобой он разговаривает по-другому. В отличие от тебя, он знает, что такое субординация. Надевай  свою шляпу старший лейтенант и смотри, чтоб ее ветром не сдуло.
Зазвонил телефон. Фоменко поднял трубку. Он только кивал кому-то и поддакивал, потом положил ее и вернулся к разговору с офицерами:
- Крюкова отпустили под подписку о невыезде. Он не умчался с места происшествия, когда сбил Семшову. Дорогу женщина переходила в неположенном месте. Скорость машины была в пределах нормы – около шестидесяти километров в час, и промили в его крови не зашкаливали. Не так уж сильно он был пьян. Сочли возможным. Вот такие вот дела.
- А теперь главное, - полковник прокашлялся и оглядел офицеров, - мне сейчас звонили и сообщили, что отпечатки пальцев одного из отравленных принадлежат «старшему лейтенанту». Они такие же, как на карте, что дала вам секретарша Волкова.
- И что мы имеем? – Фоменко попытался подвести итог. - Мы имеем мертвого мужчину, но не знаем, кто он. У нас есть второй отравленный – Крюков. О нем известно,  что это лжеофицер – старший лейтенант. Сейчас ты, Синицын, пойдешь и перепишешь номера двигателя и кузова с белой «Волги» и сообщишь их Тепенину Александру Петровичу. Пусть он найдет хозяина этой машины. Сдается мне, что сегодня или, в крайнем случае, завтра мы закроем это дело. Идите, работайте.
- Юрий Дмитриевич Шутов, сдается мне, что Петр Ильич Фоменко припомнит мне Александра Петровича Тепенина, - сказал Синицын, выбравшись в коридор. - И не один раз.
- Сам виноват, - ответил капитан, - а может быть, и нет. Просто глядя на тебя, он вспоминает свою молодость. Вот и резвится вместе с тобой.
- Думаешь?
- Я всегда думаю в отличие от тебя. Иди, работай. Тебе же дали персональное задание. И шевелись. Нам еще предстоит осмотреть жилье Крюкова.

Крюков жил в однокомнатной квартире. Один. Ключи от жилья эксперты нашли, когда осматривали тело. Связка ключей, несколько денежных купюр, пачка сигарет и зажигалка – это все, что оказалось при нем. В квартире тоже не было ничего лишнего. Легкий налет пыли, попадающийся то тут, то там, подсказал офицерам, что хозяина несколько дней не было дома. Осмотр они начали с зала. Стенка оказалась полупустой. В одном из ее ящиков лежал фотоальбом. Это была самая ценная находка, но, как оказалось, она им тоже ничего не дала: просмотр фотографий не выявил никаких связей покойного. Старший лейтенант стал вытаскивать снимки и осматривать обратную сторону.
- И здесь ничего. Хоть бы одно фото подписал. Детский сад, школа и одиночные снимки с самим собой любимым, - сказал Синицын. – Капитан, мы не найдем даже образца его почерка. Перед понятыми неудобно.
- Ну почему? Он занимался частным извозом. Официально. Значит, оформлял документы. Да и в ГИБДД целый роман написал, когда сбил Семшову.
- Конечно. С моих слов записано верно, и подпись. И так на каждой странице.
- Тебе нужен образец его почерка?
- Нет. Я ищу его записи не для этого.
- Я тоже, и ты мне мешаешь, - ответил Шутов, - доставай лучше криминалиста.
Три часа поисков не дали никаких результатов. Капитан простучал даже кафель в ванной комнате и на кухне. Офицеры перешли на балкон и закурили.
- Балкон тоже пуст, - подытожил поиски Синицын, - остались гараж и машина.
Капитан прошел на кухню и выдвинул ящик кухонной стенки - чуть раньше там он обнаружил небольшую стопку денег, ключи от машины и гаражного бокса. Здесь же находилась книжка владельца кооперативного гаража.
- Поехали, нечего тут больше делать. Понятых из соседей по гаражу найдем.
Старший лейтенант отправился вслед за капитаном и экспертом. Он опечатал входную дверь, и все спустились к машине.
Осмотр «Вольво» и бокса тоже ничего не дал. Офицеры лишь обратили внимание на вмятину на капоте, которая появилась после столкновения с женщиной.
- Он что, готовился к обыску или по жизни такой педант? – прервал молчание старший лейтенант, когда они возвращались в отдел.
- Все может быть, все может быть. Приедем в отдел, позвонишь в РЭУ и узнаешь адрес родственников. Нужно им сообщить.
- И что дальше?
- Звони Петровичу. Может быть, он уже отыскал владельца белой «Волги».
Синицын достал телефон и набрал номер:
- Здравствуй, дорогой. Да, конечно, я понимаю. Сам себя не похвалишь – никто не похвалит. Знакомо. Даже так? И за это спасибо. Давай. -  Старший лейтенант достал блокнот и стал что-то торопливо записывать.
- Благодарю. С капитана литр беленькой, - закончил он разговор и спрятал сотовый телефон.
Шутов слышал обрывки разговора, но ничего не понял – его отвлекала дорога.  Только спросил:
- Что удалось узнать, щедрый ты наш, за чужой счет? Лучше бы пообещал коньяк, но от полковника.
- Нет такой машины. Не существует, – ответил Синицын, - Петрович полдня потерял, разбираясь с этой аномалией. Ну, как было его не поощрить? Какой-то старик – последний  владелец - списал ее по старости и продал на запчасти.
- А в блокнот ты записал его координаты?
- Конечно. Едем к нему?
- Едем, - ответил капитан и попросил старшего лейтенанта продиктовать адрес.
- А вот тут я пас, - раздался голос с заднего сидения.
Офицеры забыли про эксперта. За все время он впервые подал голос. Синицын повернулся к нему и сказал, усмехнувшись:
- Семен спит – служба идет. Покатайся с нами.
- Избавьте, знаю я вас: так и буду до вечера дремать в машине. Тормози, капитан, доберусь дальше на маршрутке.

Дед оказался таким же старым, как и проданный им автомобиль.
- Откуда я знаю, кто купил машину? Дал объявление в газете, что продам старую «Волгу» на ходу на запчасти. Вот и все, - старик задумался, пытаясь еще что-нибудь вспомнить, но не сумел. - Мужик даже не представился, заплатил – сколько я просил – и уехал на ней. Мужик был, не женщина. Только это и помню. Полгода прошло.
- Прокол, - отметил Шутов, - и здесь не повезло. Машину на запчасти купили без документов как лом. Да и не очень нужны они были, кататься и с липовыми можно.
Капитан вел «шестерку» и изредка поглядывал на Синицына. Он ожидал, что тот поддержит разговор и подкинет какую-нибудь идею, но старший лейтенант молчал. Шутов продолжил сам:
- Кто-то купил старый автомобиль, подремонтировал его, опрыскал белой краской, чтобы скрыть ржавчину, и раскатывал на нем по мере необходимости. Номера снял с «Запорожца».
- И этот кто-то был отравлен вместе с Крюковым, - очнулся от раздумий старший лейтенант. – И пальчиков в нашей базе данных на него не оказалось.
- А мы опять попали в тупик, - закончил за Синицына капитан. – Звони в отдел, узнай, что там наговорила по телефону Зиновьева.
- И здесь – зеро, - сказал через несколько минут старший лейтенант, пряча телефон. – Одна бытовая болтовня. Сегодня не наш день. Нам нужно сделать паузу в наших мытарствах и перекусить. В моем животе пусто, как в холодильнике Крюкова, но он отключен, а мой желудок урчит.
Шутов неожиданно ударил по тормозам, развернул машину и поехал в обратном направлении.
- Капитан, - воскликнул Синицын, - ты забыл крикнуть «эврика».
- Ты прав, Сашка, ты прав. Помнишь, как, расследуя одно дело, мы обнаружили в сломанном телевизоре двести тысяч евро? Полдня ковырялись, но нашли. Тут же - отключенный холодильник. Почему нет? Мы же его не вскрывали.
- Что-то в этом есть.
   Они разобрали и собрали холодильник, но ничего в нем не нашли. Заглянули и в телевизор. Синицын не стал прятать инструменты в багажник, просто забросил их в бардачок. Возвращались огорченные. Позвякивание железа напоминало о неудаче.
- Не наш день, точно не наш, - сказал он, - если сейчас что-нибудь и взбредет в голову, проверять не будем, лучше оставить на завтра.
- Не расстраивайся, старлей, помнишь, чему я тебя учил? Мы – катализатор. С нами быстрей, но и без нас рано или поздно правда выплывет наружу.
- Полковник тебя не слышит, а то бы познакомил со своей теорией относительности. Он тоже теоретик неплохой.
- Что ты имеешь в виду?
- Белову нужно знать, где деньги его фирмы, а не его будущим внукам. А уж как хотят этого знать в управлении! И мэр стучит ногами.
- Я его утешить хотел. И вдруг яйца курицу учить начали, - возмутился капитан. -  Тогда нам нужно срочно  пообедать. Через желудок лежит путь не только к сердцу мужчины, но и к голове.
Шутов подогнал машину к кафе, в котором они часто «морили червячка», и втиснул ее между двух легковушек. Здешнее меню офицеры знали назубок и сразу же сделали заказ. Оба были неприхотливы в еде, и местная кухня их устраивала. Перекусив, мужчины вернулись в машину и закурили.
- Зиновьевой нам предъявить нечего, - сказал капитан, возвращаясь к прерванному разговору. – Купила две барсетки, потому что понравились: одну себе, другую хотела подарить знакомой на день рождения. Первую украли вместе с деньгами, второй расплатилась с частником за то, что тот довез ее до дома. И все.
- Старлей, это тебе на десерт, - Шутов загасил сигарету и повернулся к Синицыну. – Твоя очередь, вноси предложения.
- Можно показать труп неизвестного по телевидению для опознания. Нужно проверить всех родственников наших фигурантов. Наверняка этот неизвестный как-то с ними связан, если не состоит в родстве.
- И что делала Зиновьева на базарчике около строительной фирмы? – спросил капитан.  – От мэрии, как и от ее дома, – это не ближний свет. К кому она приезжала? Кто там рядом живет? Нам повезло, что там купила барсетки.
- Недалеко на одной улице жили Крюков и  Семшова. Можно пройтись с фотографией Зиновьевой по соседям, велика вероятность, что кто-нибудь и признает.
- Теперь можно и к Фоменко, - заметил Шутов. - Представь нашего Эйнштейна, когда мы вывалим весь негатив, что сегодня накопали. Не наш день – это для него не довод.
В отделе их ждал сюрприз. Как только вошли, дежурный расплылся в широченной улыбке:
- Заждались вас, товарищи офицеры, ох, и заждались. Полковник предупредил, чтоб сразу к нему. Лично, наверное, хочет сообщить.
Офицеры не стали спрашивать, что случилось. Знали, что в ответ услышат лишь недомолвки, и поэтому сразу отправились в кабинет начальника. В отличие от дежурного, Фоменко был хмур.
- Садитесь, - сказал он, - есть новости?
- Только плохие, - ответил капитан.
- У меня тоже.
Полковник смотрел на них, не зная с чего начать. Те, в свою очередь, с любопытством  ждали продолжения.
- Мэр звонил, интересовался в очередной раз ходом расследования. Мне пришлось сказать, что у нас в разработке по другому происшествию два трупа. Один точно принадлежит одному из лжеофицеров, а второй на девяносто пять процентов. Его пока не удалось даже опознать.
- И только-то? – удивился старший лейтенант. – Что же тут плохого?
- Он пригнал в отдел телевидение.
- А вот это уже серьезно, - Синицын говорил, давясь от смеха. – Я-то думаю, чего дежурный сияет как медный пятак. Тоже на экран попал.
- Веселишься, старший лейтенант. Раз преступление еще не раскрыто, это только первая серия. Раньше только мэр отслеживал, теперь будет и телевидение – им такая информация на руку. Во второй серии ты выступать будешь. Дежурного можешь взять с собой в студию.
Старший лейтенант потихоньку успокоился. Шутов тоже перестал улыбаться. Полковник посмотрел на них,  и на его лице расплылась улыбка.
- Не хочу сегодня портить вам настроение, раз новости ваши неважные. Завтра расскажете. В девятнадцать часов смотрите телевизор. На сегодня свободны. Идите, развлекайтесь.
- Нет, худа без добра, - начал разговор Синицын, добравшись до заветного подоконника, - ты так не считаешь, командир? Не затариться ли нам продуктами, и не устроить ли на моей кухне кинотеатр?
- Сам шеф велел. Будем расслабляться. Мне очень интересно посмотреть, как он выбрался из этой щекотливой ситуации.
- Конечно, - согласился старший лейтенант. – Расследование, можно сказать, в начальной стадии: деньги непонятно где, трупы из одного происшествия в другое за уши притянули.
- Мэру плевать на строительную фирму и ее деньги, - поддержал мысль Синицына Шутов, - ему нужно обелить мэрию.
- Зря переживаешь, капитан. Я в полковника верю.

Начала передачи мужчины ждать не стали. К тому времени они уже несколько раз отметились. Даже кошачья мордочка перестала выглядывать над столом, выпрашивая добавку: сытый Рыжик покинул кухню. Синицын взял телефон у капитана и пошел разыскивать кота, чтобы сфотографировать. Он посадил его на стул и сделал несколько снимков, когда тот высунулся из-под столешницы. Очень скоро коту надоело позировать, и он снова сбежал. Веселье было в самом разгаре, когда появилась заставка, извещающая о начале выпуска новостей. На кухне стало тихо. Вначале шли новости, и лишь минут через пятнадцать ведущая передачи объявила, что сегодня их корреспонденты побывали во Фрунзенском  районном отделе внутренних дел. Она предупредила, что цель их визита – развеять слухи, витающие по городу.
- И в этом нам согласился помочь начальник отдела – полковник Фоменко Петр Ильич, - представила женщина, сидящего рядом с ней офицера, и повернулась к нему.
- А где же дежурный? Вырезали! - возмутился Синицын.
- Если он перед камерой улыбался так же, как, встречая нас в отделе, - заметил капитан, - я бы тоже вырезал. Помолчи, Сашка, из-за тебя начало прослушали.
- Полковник только поздоровался.
- Ты замолчишь когда-нибудь?
…. и не хочется, чтобы это превратилось в охоту на ведьм. – Звучал с экрана голос Фоменко. - Борьба с коррупцией и взяточничеством должна вестись планомерно и постоянно. С этой бедой не справиться никогда, но свести ее к минимуму можно. Плохо, что этот вопрос пришлось поднимать президенту. Он назрел уже давно. Не сработали службы, ответственные за это.
- Может быть потому, что нужно было начинать с себя? – спросила ведущая.
- Вполне возможно. Сегодня мы стали свидетелями того, что многие высокопоставленные чиновники не только лишились своих мест, но и были привлечены к уголовной ответственности. Число рассматриваемых в связи с этим дел, которое озвучил генеральный прокурор, радует и пугает одновременно.
- Что вы этим хотите сказать?
- Много – это значит, что за проблему взялись всерьез. Но в то же время много – следовательно, болезнь запущена.
- Петр Ильич, это в целом по стране, а как обстоят дела у нас в области?
- Наши дела вы знаете не хуже меня. Телезрители тоже. В местных газетах об этом пишут каждый день. Я понимаю, к чему вы клоните. Вы, как овцу на бойню, подводите меня к интересующему вас вопросу, – Фоменко усмехнулся и продолжал, - вас интересует недавний инцидент, произошедший в мэрии. Я расскажу вам об этом, но в дозволенных следствием рамках. Расследование идет полным ходом, хотя кое-какие результаты уже есть. И все рассказать – значит, навредить следствию.
- Но мы услышим достаточно, чтобы понять, что произошло?
- Вполне. Группа злоумышленников продумала хитроумную комбинацию, результатом которой стало хищение крупной суммы денег у одной из строительных  организаций, которых, к счастью, сейчас много в нашем городе. Вся афера строилась под прикрытием борьбы с коррупцией и взяточничеством. Аферисты тоже читают газеты и смотрят телевизор. Но делают свои выводы.
- Вы хотите сказать, что они включились в эту борьбу? – спросила женщина.
- Именно. Но, как говорят в таких случаях, в кавычках.
- А мэрия? Причем здесь она?
- Вы сейчас поймете. Используя поддельные удостоверения действующих сотрудников милиции, аферисты привлекли чиновника из мэрии к борьбе со взяточничеством. Сам того не подозревая, он стал их прикрытием. На этом и была построена комбинация. И это все, что я могу вам сегодня рассказать.
- Но вы намекали, что в этом деле есть какие-то подвижки. Откройте хоть немного завесу.
- Мы расследуем не одно, два дела одновременно, - полковник закашлялся и был вынужден сделать паузу, чтобы выпить воды, -  и не три-четыре, а много больше. Не по этому, а по другому делу проходили два фигуранта, которые, как оказалось, были  замешанными и в первом деле. Это выяснилось позже. К сожалению, они погибли.
- Вы об этом сожалеете? – спросила ведущая.
- Конечно, я предпочел бы, чтобы их судили.
- А об этом – втором – преступлении вы не расскажете?
- Нет. Я смогу рассказать лишь тогда, когда по первому делу закончится суд. А он состоится, уж поверьте мне. Виновные будут наказаны.
- Спасибо, Петр Ильич, вы многое прояснили нашим телезрителям.
- И только, - Фоменко засмеялся, - только спасибо? А где взятка?
- У меня к вам тоже есть небольшая просьба, - сказал он, выдержав небольшую паузу. - Личность одного погибшего установлена. А вот второго – нет. Покажите, пожалуйста, фотографию с экрана. Я надеюсь на помощь телезрителей в опознании этого человека.
Во весь экран была показана фотография мужчины. Было заметно, что это лицо мертвого человека. Голос за кадром назвал номер телефона, по которому ждут о нем информацию. Он же был указан и в титрах.
- Молодец, - сказал Синицын, наполняя стопки, - туман напустил и нас не выдал – действующих сотрудников. С фотографией темнить не стал: сказал все как есть. Все равно мертвого за версту видно. И взятку требовал за интервью – моя школа.
- Главное, что нам помог. Думаю, скоро определимся со вторым погибшим. - Шутов закурил и подтолкнул пачку сигарет к Синицыну. – И дело сдвинется с мертвой точки.

Капитан оказался прав. Утром, как только офицеры появились на работе, им принесли магнитофонную запись прослушки. Офицеры расселись вокруг старенького диктофона, и Шутов нажал на клавишу с воспроизведением.
- Ты видела? - Раздался женский голос. – Вовка погиб. Сергей, скорее всего, тоже.
- Дура. – Прозвучал другой женский голос, и связь прекратилась.
- И все? – спросил Синицын.
- Тебе дуры и Зиновьевой мало? Этот диалог о многом говорит.
- Да, - согласился старший лейтенант после непродолжительного раздумья, - Зиновьева и эта баба в курсе событий. И Зиновьева подозревает о прослушке. Будем брать?
- Рано. Какая-то женщина ошиблась телефоном, и Зиновьева ее отшила.
- Тебе бы адвокатом работать.
- Лучшие адвокаты получаются из бывших следователей, - ответил капитан. – Хороших. Сам себя не похвалишь, никто не похвалит. Народ и тебя цитирую, старлей. От вас похвалы не дождешься.
Зазвонил телефон, и Шутов поднял трубку.
- Черная полоса сменилась белой, - сказал он, когда разговор закончился. – Звонил дежурный. Его замучили звонками. Опознан второй погибший – Семшов Владимир Иванович. Работал мастером на нефтеперерабатывающем заводе. Сейчас в отпуске. Сообщили с работы.
- Хорош отпуск, - заметил Синицын. – Это же муж погибшей секретарши Белова. Смотри, как все интересно складывается. Семшов и Крюков подельники. Крюков сбивает машиной жену Семшова, и та погибает. Таких совпадений не бывает. Чем-то она им помешала.
- Поехали, осмотрим квартиру Семшовых. Нам сегодня нужно много успеть, пока полоса везения не закончилась, - сказал капитан, усмехнувшись. – Берем Семена и вперед.
- На Бога надейся, но сам не плошай, - возразил ему старший лейтенант, поднялся и отправился вслед за ним к машине.
Квартира Семшовых оказалась тоже однокомнатной, но улучшенной планировки. В большой кухне кроме кухонного гарнитура стоял раскладной диван.
«Повезет кому-то, - подумал Синицын, поднимая сидение дивана, чтобы осмотреть содержимое. – Пара приватизированных однокомнатных квартир  достанется родственникам. Но если бандитизм и у них в крови, могут из-за них перестрелять друг друга».
- И нам повезло, капитан. Иди сюда, - позвал старший лейтенант. - Рыбка утром клюет лучше.
Шутов зашел на кухню и увидел Синицына с двумя комплектами милицейской формы. Следом зашли понятые и эксперт-криминалист. Старший лейтенант стоял посреди комнаты у стола. В правой руке он держал два кителя, а в левой – две фуражки. На полу валялись постельное белье и подушка. Обломок швабры одним концом упирался в пол, а другим в сидение дивана, и он напоминал однозубого крокодила с раскрытой пастью.
- Осталось найти деньги, - сообщил улыбающийся офицер, - те, с которыми не блуждают в поисках смешных цен. Телевизор с холодильником будем раздевать?
- Всенепременно. На этот раз проколов не будет, – капитан ответил и забрал форму, чтобы осмотреть карманы. В одном из кителей лежали два липовых удостоверения.
Как ни старались офицеры, но дальнейший осмотр квартиры не дал никаких результатов. Они курили на кухне и ломали голову, размышляя над тем, что они пропустили. Сошлись на том, что и у Семшова должен быть гараж.
- Ему принадлежала белая «Волга». Наверняка, - сказал Синицын. - Ключи  от гаража я взял из машины, осталась малость - найти его. И в этом должны помочь  соседи.
Поиск гаража занял на удивление мало времени. Понятые – жители соседних квартир -  подтвердили, что у хозяина была белая «Волга». Подсказали, где находится гараж и как к нему подъехать. Но там офицеры ничего не нашли.
- И все, - подвел итог Шутов, - у нас в разработке осталась только Зиновьева и дура, что ей позвонила. Поехали в отдел, будем думать, что с ними делать. Фоменко нас уже заждался.
В отделе полковник выслушал офицеров и спросил:
- Где деньги? Чтобы поставить последнюю точку, их нужно найти. Где они могут быть?
- Скорее всего, у Зиновьевой. Сейчас обоснуем необходимость проведения обыска, получим ордер и будем ее брать.
- А для чего мужики полезли грабить квартиру? Имея такие деньги?
- Много денег не бывает, товарищ полковник, - ответил Синицын. - И многовато их на такую сумму. И хозяин квартиры внес свою лепту: лоджия застеклена, вся в пластике, телевизионная тарелка висит. И полный почтовый ящик газет. Пресса просто не помещалась в нем и торчала во все стороны. Сколько не пишут, что, уезжая в отпуск, нужно с кем-нибудь договариваться о выемке, но все напрасно. Ясно же, что хозяев нет!
- Нужно было об этом напомнить в телеинтервью, - пожалел Фоменко, - но не все потеряно, ты, Синицын, восполнишь пробел.
Лицо старшего лейтенанта расплылось в улыбке.
- И дверь хлипкая – как специально, - добавил Шутов. – Ее просто каким-то приспособлением или даже фомкой отжали.
Полковник взял со стола листок и протолкнул вперед в сторону офицеров.
- Это вам, - сказал он. – Пришло по почте сегодня. Писала Семшова. Ничего нового не сообщила, но ознакомиться нужно. Пригодится в работе с Зиновьевой.
Шутов положил листок поближе к старшему лейтенанту, и офицеры стали читать.

Если вы читаете это письмо, значит, меня нет в живых. Мне страшно, и в голову лезут разные мысли. Я боюсь своего мужа. Мы уже несколько месяцев не живем как муж и жена. Он спит на кухне, я в зале. Все началось со странных звонков. Звонил всегда  мужчина, и я, если брала трубку, передавала  мужу. Как-то раз случайно услышала, что он разговаривает с женщиной, хотя звонил, как всегда, мужчина. Потом я уже специально стала прислушиваться и поняла, что у него появилась любовница, и зовут ее Лидой. Начались скандалы, и мы решили расстаться. Мне показалось странным, что муж все оставляет мне. Но по-настоящему испугалась, когда случайно увидела его в милицейской форме. Он разговаривал с каким-то офицером - мужчина тоже был в  форме. Раньше я видела его с мужем, но в гражданской одежде. После этого я написала  письмо и отдала подруге. Она перешлет его, если со мной что-нибудь случится. Возможно, я стала  мнительной, но знаю своего мужа и уверена, что способен на все.

- Мы до этого и сами дошли, - отметил капитан, когда закончил читать. – Жаль только, что фамилию любовницы Семшова не узнала. Хотя и так ясно, что Зиновьева. Еще один плюс для ее разработки.

Женщина ни в чем не созналась. Не призналась даже тогда, когда в тщательно замаскированном тайнике были обнаружены деньги. На купюрах не было ее отпечатков пальцев. Их вообще не было. Она все валила на любовника. У Семшова действительно оказались на связке ключи от ее квартиры, и о тайнике Зиновьева могла не знать. Все выглядело правдоподобно, или было продумано ею до мелочей. Мужчинам пришлось согласиться с рассказанной версией.
- А кто будет лес валить? – спросил полковник офицеров, когда узнал, что  Зиновьеву пришлось отпустить. – Была последняя фигурантка, и ту отпустили.
- Лес – не знаю, а вот палку для отчетности мы срубили. Да и навар получили в шестьдесят тысяч, - откликнулся старший лейтенант. – Будет вам, с чем выступать по телевидению.
- Что за навар?
- В тайнике были обнаружены триста десять тысяч евро, двести пятьдесят вернутся в строительную фирму.
- А знаете, я Зиновьевой верю, - сказал после недолгих размышлений Фоменко. – Баба неглупая, могла шестьдесят тысяч хранить отдельно. Сказала бы, что это ее накопления. Пойди, проверь такое. Эти ребята еще где-то нашкодили на шестьдесят тысяч. Надо будет узнать у криминалистов, успели они проверить их пальчики по всем нераскрытым делам? А что сказала женщина про барсетки?
- Семшов попросил купить. Она от него шла и заглянула на базарчик. Иногда, когда жены дома не было, Зиновьева к нему приходила. Барсетки универсальные: с такими и мужчины могут ходить, и женщины.
- А как она прокомментировала телефонный разговор?
- Сказала, что звонила знакомая. Та дружила с Крюковым. Обозвала дурой, потому что и есть дура: в доме напротив жених погиб, а женщина об этом по телевизору узнает.
- Мы проверили, все подтвердилось, - подал голос капитан. – Сама, правда, она не лучше, но это объясняет, как аферисты вышли на квартиру. Высмотрели на свою голову.

На следующий день полковник вызвал офицеров с начала рабочего дня.
- Оформляйте дело и сдайте в архив, - сказал он без предисловий и протянул капитану несколько листков. – Это вам. Я, чтобы больше не красоваться на телевиденье, решил упредить события - сочинил отписку для них. Пришло время обрадовать телезрителей. Обещал. После того, как проверите, не пропустил ли чего, ты, Синицын, отвезешь, вас ведь отмываю от лжеофицеров.
Шутов развернул листки, и губы его растянулись в улыбке. Ему понравилось название, выделенное крупным шрифтом: Н Е П Р И Г Л Я Д Н А Я   К Р А С О Т А  П Р А В Д Ы.

                *****