Она была похожа не то на бабочку,
Не то на ворону, своим крылом
Перечеркивающую черную линию детства,
Если с ней говорить, то обязательно не о том,
Если ее обнимать, то уже никогда не согреться.
Она прятала грусть так глубоко внутри,
За ребрами, кожей, платьем из кружев,
Что уже не отражалась, ни в потоках витрин,
Ни в зеркалах, что, по-моему, несколько хуже...
Она часто курила, пускала дым
Пачкала красной помадой стаканы,
Я боялся, что мы скоро вместе сгорим,
Но ей этого было не надо.
Она аккуратно складывала свои сны,
В блокнот, где от влаги слипались страницы.
Я зубрил наизусть все ее черты
Но она каждый раз меняла лица.
Любила какое-то жутко сухое кино,
Где больше молчат и сжимают друг-другу плечи.
С ней я не знал что такое легко,
Без нее не знаю что значит легче.
Я богат, но чувствовал с ней нужду
Искал по карманам ее неземное имя.
Она быстро ушла, а я все еще жду.
Если встретите, попросите чтоб позвонила.