"То, что называется смиреньем, на самом деле
есть не что иное, как отчаяние"
Г. Торо
Когда спокойное море вступило в заговор с ветром, испанские корабли встретились со штилем. Чтобы продолжить путь команда была вынуждена сбросить груз в воду. На борту были лошади. Мгновение и первое животное было отправлено за борт.
Неистово вскидывая ноги, с развивающейся гривой оно оказалось в воздухе. Секунда и хрупкое равновесие уступило безмолвной агонии. Всплеск. Безупречная гладь нарушена. Некоторое время животное продолжает плыть, постепенно уходя под воду.
Ещё секунда, отчаянная попытка вздохнуть и тишина. Лишь лёгкая рябь, бессонные ночи, глаза лошади, хрупкое равновесие...
Маленькие волны огибают борт судна, бриз начал колыхать паруса. Следующее животное последовало под воду, отказываясь принимать свою бирюзовую солёную смерть с запахом водорослей и известняка. Паруса натянулись сильнее, мачта начала скорбно поскрипывать, словно прощаясь со своими попутчиками.
Вся команда на корме молча наблюдает за исчезающими пузырями воздуха, вытесняемого водой из лёгких лошади. На берегу их тоска притупится, но по ночам каждый будет слышать предсмертный храп, намокшую гриву, скулы, сведённые ледяной водой, каждый будет чувствовать бриз и слышать шелест волн, рождённых смертью лошади.
Завтра судно настигнет шторм, часть команды смоет за борт, в живых останется лишь капитан, корабельный кок и пара матросов. Капитан сойдёт с ума, кок повесится спустя пару месяцев, а пока они плывут, медленно набирая скорость. Ещё долго будут смотреть они вдаль, вспоминая мгновенье хрупкого равновесия.
Я был одним из спасшихся матросов. Этой ночью море всё рассказало мне. Я услышал о дыхании над водой. Оно появляется, когда в сумерках вода отдаёт скопившееся за день тепло, а исчезает с первой появившейся звездой. Неуловимые секунды. Море рассказало мне о мистическом видении, которое приносит утренний прилив. Стихия видела немало утопленников, но таких - никогда.
Это видение лошадей, выходящих из воды. Они выходят на берег, гуляют на фоне восходящего солнечного монолита и с первым криком чайки возвращаются в море, медленно опускаясь на холодное дно. Оно просило меня вернуться за ними, и я согласился. Теперь мы будем жить вместе среди водорослей и бесшумных рыб, которые равнодушно наблюдают за ритуалом восхождения на берег в предрассветном тумане...
В ночь с 22 на 23 августа 2002 года, Тула