Мы с мужем и друзьями-ровесниками разговорились и пришли к общему выводу, что во времена нашего атеистического октябрятского-пионерского детства почему-то особенно запомнились своей непохожестью, особым, непередаваемым ощущением два
праздника - Пасха и Новый год.
Помню, с каким взволнованным ожиданием ждала я Светлого Воскресения. Хотя, естественно, ничего не понимала, а радостное приветствие - утверждение "Христос воскресе!" казалось чем-то литературным и архаичным, словно античные мифы.
Я не понимала, какое Чудо произошло, поскольку была "грамотным советским ребенком", но неведомым чувством угадывала это.
И не уверена была бы у меня в детстве такая запоминающаяся Пасха, если бы не моя мама.
За плечами у нее было всего семь классов сельской школы, но она правильно,грамотно писала. У нее был красивый почерк и очень любила читать, отличалась хорошей памятью.
"Простая" на первый взгляд людей, для которых сочетание "интеллигентный человек" был синонимом "получивший высшее образование", мама отличалась невероятной внутренней культурой.
Она была, в душе, верующим человеком, но никогда не говорила об этом, в церковь не ходила и с нами о религии не разговаривала.
Была членом партии.
Однако всегда перед Пасхой мы наводили в доме порядок: белили стены, мыли потолки и окна, стирали занавески, скатерти и салфеточки. А в субботу с утра мама замешивала тесто для куличей, а потом наступал долгожданный момент - мы красили яйца. С каким сосредоточенным и торжественным восторгом я наблюдала, как мама погружала их в воду с луковой шелухой (которая копилась в течение всего года), а затем, словно по волшебству, - вынимала преображенными, красными или рыжими.Мне разрешали протирать яйца ватным тaмпоном с подсолнечным маслом. Чтобы они по - праздничному блестели.
После обеда пекли куличи.Варили пасху.
Мы с сестрами засыпали с радостным ожиданием: - Вот проснемся завтра, а на столе стоят - разной величины куличи с разноцветными точечками на белоснежных верхушках.
А вокруг главного, самого большого кулича на тарелке,- окрашенные яркие яйца.
И вот наступает "завтра". Вокруг все так празднично, ярко, что иногда хочется зажмурить глаза.
Уж слишком красиво на столе, слишком празднично в доме, накрахмаленная скатерть , белоснежные салфетки на этажерке.
В доме солнечно и тепло (почему-то это ощущение было всегда, хотя сейчас понимаю: Пасха не всегда приходит в солнечные дни).
Все как-то по- особенному, воспоминание этой торжественности, и сейчас, заставляет сердце биться учащенно.
Чувство, что чудо - близко, становится еще более объемным, почти физически ощутимым.
Если честно, я бы очень хотела, чтобы мои дети и внуки, которые могут ходим в храм, читать Священную Историю, воспринимали этот Светлый Праздник с таким же радостным чувством как и я - во времена атеистического советского детства.
У них, вроде бы, для этого масса возможностей. Только нет такой бабушки, столько перенесшей за страшный двадцатый век и вынесшей на своих плечах историю семьи. Сохранив традиции своего сложного детства