Сборы в дорогу не заняли у Винтера много времени. Он торопился и не думал ни о чем другом, кроме встречи с Торнайдом. Он забыл о Джейн, которая продолжала бывать при дворе, свыкшись с новой ролью. Она пользовалась успехом у великосветских кавалеров, обративших внимание на ее красоту. Пока никто не знал о ее тайной связи с принцем, Джейн была в относительной безопасности. И чтобы сохранить эту тайну, Винтер не встречался с ней. Даже поговорить не привлекая чужого внимания им было довольно сложно, он улучил этот момент во время очередных дворцовых гуляний, подойдя к ней незаметно, как мог подойти к любой из придворных дам.
- Послушай меня, потому что это важно, - сказал он, улыбаясь, так, чтобы со стороны их разговор приняли за обычный флирт. – Когда я уеду, постарайся быть ближе к королеве и не привлекать лишнего внимания. Никогда и никому не сознавайся в наших отношениях, даже если тебя спросит об этом кто-то из моей семьи, не считая моих отца и матери, которые итак все знают. Когда я вернусь, ты поедешь в Рони, чтобы родить ребенка в безопасности и быть под охраной верных мне людей. Да помогут тебе боги.
- Да, мой принц, - тихо сказала Джейн. Ее голос дрожал от подступающих к горлу слез.
- Улыбайся, - приказал ей принц и оставил ее в одиночестве.
Через несколько дней Винтер в сопровождении небольшого гарнизона и Лизы Потори двинулся в путь обратно в Синий лес. Арманская красавица проявляла чудеса выносливости. Он ехала с ним рядом сутками напролет и никогда не жаловалась на усталость. Глядя на ее прямую посадку, гордо поднятую голову и тонкие черты лица, Винтер не уставал удивляться тому, как такая женщина могла стать шлюхой.
Проявив уважение к ее баронской фамилии, Винтер выделил ей отдельный шатер, но Лиза подолгу задерживалась с ним рядом, боясь темноты и тарлеонских солдат, охранявших ее покой. Они говорили о пустяках, о красоте синих деревьев и песнях певучих рыб, о любви и смысле жизни. Винтер привык к ней, к ее спокойной, холодной красоте и хрипловатому, низкому голосу. Иногда он вспоминал их первую и единственную ночь, затерянную в уголках памяти, но мысль о том, что эта женщина принадлежит его брату всегда останавливала его, и вместе того, чтобы следовать зову инстинкта, Винтер провожал девушку обратно в ее шатер.
На этот раз никто не встречал их на опушке Синего леса. Они тихо въехали в его сумрачную глубь, слыша лишь позывные сигналы арман, предупреждавших друг друга из своих укрытий о визите чужаков. Однако на подъезде к Белому замку уже выстроился почетный эскорт повстанцев, впереди которых была заметна уже знакомая величественная фигура Торнайда. Его длинный черные кудри трепал ветер, он улыбался и казался радушным хозяином, встречающим дорогих гостей.
- Рад видеть вас, Ваше Высочество, - сказал он, когда Винтер подъехал ближе.
Винтер не ответил, решив что лжи на сей день еще хватит. И потому ограничился лишь кивком головы.
Торнайд увидел Лизу и нахмурился, это не ускользнуло от Винтера.
- Признаюсь, я удивлен тому, что вы самолично явились сюда, чтобы объявить мне волю вашего отца, - сказал Торнайд, когда они шли по живописной тропинке к замку.
- Я сам пожелал сюда вернуться, - ответил Винтер. – Здесь есть что-то, что так влечет меня. Может быть вы скажете мне, что это.
- Не думаю, Ваше Высочество, - усмехнулся Торнайд. - Слишком тяжелый труд понимать чужую душу.
- Вам удается понимать душу целого народа. Рядом с этим душа одного человека – просто забава, - иносказательно заметил Винтер.
Торнайд проводил принца в приемный зал Белого замка. Устроившись в кресле, Винтер вкратце пересказал ему то, что должен был сказать по приказу короля. Торнайд выслушал его, ни разу не перебив, потом спросил:
- Вы предлагаете мне ехать в Тарлеон с вами? Но откуда мне знать, что это не ловушка?
- Потому что я сейчас в вашей власти, - спокойно ответил Винтер. – Я, сын короля нахожусь здесь, и вы вольны сделать со мной что вам будет угодно. Этот акт доверия, по вашему, недостаточен? Вы сделали Тарлеону предложение, от которого зависит очень и очень многое. Вопрос войны и мира висит на волоске. Король и только король должен говорить с вами. Но король не приедет сюда, и не будет посылать почтовых голубей.
Поразмышляв несколько минут Торнайд спросил:
- Вы предлагаете себя в качестве заложника?
- Да.
- Вы останетесь в Синем лесу на то время, пока я буду находиться в Тарлеоне?
Винтер усмехнулся.
- Мне бы не хотелось находиться вдали от событий, в которых я принял такое горячее участие. Меня бы больше устроило, если бы взяли меня с собой в Тарлеон, но держали среди своих людей.
Торнайд сощурил свои ярко зеленые глаза, разглядывая принца с холодным интересом. Винтеру показалось, что эти глаза – зеркала, отражающие мир и скрывающие страшную тайну от чужаков.
- Я должен подумать, посоветоваться со своими людьми, прежде чем приму решение, - сказал повстанец несколько позже. - Тем ни менее я хочу выразить восхищение вашим самоотречением и готовностью пожертвовать собой, ибо в случае, если со мной что-либо случится, минуты вашей жизни будут сочтены.
Проглотив угрозу, скрытую за похвальбой, принц улыбнулся и взял со стола бокал с каким-то горячим шипучим напитком, который не пробовал ранее.
- Что ж, подумайте, - сказал он.
В дверях зала появилась девушка, в которой Винтер без труда узнал Кару. В руках она держала графин с вином.
- Спасибо, милая, - улыбнулся Винтер, отказавшись от предложенного вина, а вместо этого доставая сигару. – При дневном свете ты выглядишь еще красивее.
Девушка ответила легкой улыбкой и медленно вышла из зала. Проводив ее взглядом, Винтер спросил у Торнайда:
- Я слышал, у нее был муж. Что с ним произошло?
Торнайд одарил его удивленным взглядом:
- Какое это имеет значение?
- Просто он не был арманом, как и вы. Я подумал, может быть он вам родня.
Торнайд поставил свой бокал на стол и посмотрел на принца более внимательно.
- Знаете за что я люблю арман? – спросил он.
- Нет, - признался Винтер, перенимая ироничный тон повстанца.
- За то, что они никогда не спрашивают, кто ты и что делаешь в нашем лесу.
- Так ли? – усмехнулся принц. – Впрочем, им это все равно ни к чему. Люди и без того обходят их стороной. В вашем лесу живет слишком много сказок, загадок и легенд, и очень трудно отделить истину от лжи.
- Неужели?
Винтер закинул ногу на ногу и отклонился назад, продолжая говорить глядя на кончик сигары:
- Когда-то давно я слышал рассказ о 16-и черных идолах. Я считал это сказкой, но потом мой отец, король Виктор, рассказал мне, что действительно нашел и уничтожил 15 изображений из черного камня.
- Я слышал эту историю, - отозвался Торнайд не особенно любезно. – Вряд ли боязнь сказок является хорошим обоснованием вандализму.
- Пусть так, не мне об этом судить. То, что произошло, произошло еще до моего рождения. Тогда было убито много невинных людей, насколько это было нужно я не знаю. Но почему-то мне кажется, все что сейчас происходит, это жажда возмездия. Или я ошибаюсь?
- Вы ошибаетесь, - не сморгнув ответил Торнайд. – То что сейчас происходит, это стремление к свободе, не более того. Вам, человеку выросшему среди повелителей, трудно понять, что чувствует угнетаемый народ.
- В таком случае очень трудно понять, почему угнетаемый народ сделал своим вожаком не армана, - заметил принц.
Торнайд наклонил голову, сжав губы. Ему не нравился этот разговор, но он не подавал вида.
- Я родился и вырос в Синем лесу, Ваше Высочество, - спокойно ответил он. – То, что я не арман, я вижу сам. Но я не знаю, кто я. Меня усыновила арманская семья.
Винтер улыбнулся про себя и спросил:
- Вы никогда не пытались найти своих настоящих родителей?
- Пытался, но не нашел.
- Я понимаю, как это тяжело, когда не можешь найти родных людей.
Их разговор превратился в игру, правила в которой придумывались на ходу. Винтер нарочно переводил беседу с одной темы на другую, но сбить с толку повстанца было не так уж легко.
- Вы знаете, - начал Винтер, печально закатив глаза. – У меня была жена. Однажды она исчезла, и я так и не смог ее найти, так же как и вы своих родителей.
- Сочувствую вам, - едва удержавшись от усмешки сказал Торнайд.
- А вы не были женаты?
- Нет, Ваше Высочество, не был.
- Странно, думаю немало женщин продаст душу дьяволу, лишь бы быть рядом с вами.
- Мне это ни к чему.
- Вам не хочется продолжить свой род, произвести детей, которые унаследуют вашу красоту, силу и ум?
- Куда вы клоните?
Винтер весело расхохотался.
- Никуда, простите, - сказал он, сопроводив слова извиняющимся жестом. – Я зашел слишком далеко.
Он ожидал услышать в ответ от Торнайда тоже какую-нибудь любезность, но повстанец молчал, угрюмо глядя в сторону. Не придав этому значения, Винтер поспешил откланяться и направился на улицу, где тарлеонский гарнизон продолжал свое обустройство. Лиза стояла в центре, в кругу солдат и, держа под уздцы коня, смотрела куда-то в сторону копошащихся у казармы арман. Винтер взял ее за руку, но Лиза отдернула ее, от неожиданности подавшись в сторону.
- Вы? – спросила она, тяжело дыша.
- Не волнуйся, - мягко сказал Винтер. – Ты узнала ее?
- Ее? – переспросила девушка.
- Кару.
Винтер нашел Кару глазами среди толпы арман. Она о чем-то весело разговаривала с одним из них.
- Скоро у них начнутся учения, - сказал Винтер Лизе. – Можешь пока отдохнуть и выспаться. А потом попробуй поговорить с ней.
Лиза подняла на него глаза. Винтер никогда раньше не видел, чтобы эта девушка смотрела на него с такой неприкрытой ненавистью.
- Вы для этого взяли меня с собой? Вы все знали? – спросила она глухим голосом.
- Что знал, Лиза? – сухо спросил Винтер. – Скажи мне, что я знал?
Лиза отвернулась. На ее глазах заблестели слезинки.
- Лиза, что происходит?
- Вы все знали, - повторила она. Это уже не было вопросом.
- Что ты узнаешь ее?
Ответом ему был только новый взгляд, которым она его одарила. Кроме ненависти в этом взгляде можно было прочитать страх.
- Я считал тебя сильнее, - сказал принц неожиданно равнодушно. – Возможно и прав мой брат, используя тебя только лишь как шлюху. При виде старой знакомой ты пугаешься, точно кролик при виде лисы. Нужно было воспользоваться тобой в дороге, тогда от тебя был бы хоть какой-то толк.
- Вы говорите сейчас как другие Сэтты, - тихо сказала Лиза.
- Я Сэтт, - согласился принц.
- О, да! – подтвердила девушка кивком головы.
- Тебе нужно выспаться, - вновь повторил принц, глядя куда-то поверх ее головы. – Дорога утомила тебя.
Лиза молчала, стараясь не смотреть на него. Но не уходила. Винтер не в первый раз имел дело с арманским упрямством. Оно давно перестало его нервировать.
- Ты видела человека в черном плаще? – спросил он, глядя куда-то в даль.
Лиза кивнула.
- Ты знаешь кто он?
Она отрицательно покачала головой. Винтер усмехнулся, позволив себе усомниться в ее словах, но не позволил произнести это вслух. После тех откровений в Тарлеоне, говорить сейчас что-либо было бессмысленно.
- Знаешь, Лиза, - сказал он после короткого раздумья. – Когда я вернулся домой и увидел своего сына несколько дней назад, я испугался. Хорошо, что он еще слишком мал и не часто бывает на людях, иначе это сходство слишком многим бросилось бы в глаза. – И добавил, - Прости, я не хотел причинить тебе боль.
Лиза не ответила.
Винтер уснул в своей комнате и проснулся через несколько часов. За порогом стояла Кара. Принц поприветствовал ее и насмешливо спросил:
- Принесла мне еще сигар?
- Простите, забыла захватить.
- Не страшно, у меня есть свои.
Он впустил ее в свою комнату и закрыл дверь.
- Зачем здесь Лиза? – резко спросила Кара, пронзая его взглядом. Она стояла уперев руки в бока.
Ее поза показалась Винтеру настолько воинственной, что вызвала улыбку.
- А зачем здесь ты? – спросил он ее в свою очередь. – Красивые женщины нигде не помешают, даже в долгой дороге. А знаете, вы с ней очень похожи.
Кара закусила губу.
- Зачем вы это делаете? Я рассказала вам о своем горе, а вы играете со мной.
- Не я один, - возразил Винтер. – Здесь все играют. И ты играешь.
- Я?!!! – Кара даже задохнулась от возмущения. – Вы даже не знаете что я пережила. Я умерла. Во мне ничего не осталось от прежней Кары. И в этом виноваты вы, тарлеонцы.
- И я виноват?
- Да!!! Вы принц Тарлеона, этого дьявольского королевства. Вы жадные, ненасытные, жестокие…
- Перестань, - прервал ее Винтер, садясь в кресло. – Слишком много громких слов. Я понимаю твое горе и прощаю тебе дерзость. Но скажи мне, в чем виновата Лиза. В том, что она тоже любила твоего мужа?
Кара не ответила. Винтер кивнул.
- Я знаю о чем ты думаешь. Ты считаешь ее предательницей.
- А разве нет?
- Не знаю. Может быть. Но я думаю, что на ее месте ты сделала бы то же самое. Почему ты считаешь себя лучше ее? Не она изгнала тебя из родного дома. Тебе было плохо, да? Но подумай, каково было ей, одной, без единого близкого человека. Думаю ты понимаешь, о чем я говорю.
Он сказал это, глядя на нее в упор. В ответ Кара криво усмехнулась и подошла к нему ближе.
- Я понимаю. Но знаете, что я думаю? Я думаю, вы опять играете. Вы такой же как ваш отец – холодный, рассудительный и жестокий. Вам нет дела до чужих чувств. Ни моих, ни Лизы. Вы просто играете.
- А ты не играешь, нет? А твой господин, он не играет? А моя жена, с которой я прожил 5 лет, она не играла? Все 5 лет? Кстати, передай ей если вдруг случайно встретишь, что я хотел бы поговорить с ней.
Последнее замечание остудило пыл Кары. Она посмотрела на него с удивлением.
- Вашу жену? Встречу?
Винтер улыбнулся.
- Я же сказал – вдруг, случайно.
Кара молча смотрела на него несколько минут, а потом сказала:
- Наверное, нам не стоит продолжать этот разговор. Мы говорим о разных вещах.
Винтер покачал головой.
- Это не так, но я думаю, ты права. Пройдемся по лесу?
Кара кивнула. Майн накинул плащ и вышел из комнаты вслед за ней. В лесу он сел прямо на траву под деревом, расстелил свой плащ так, чтобы она могла сесть рядом. Кара села и облокотилась головой о дерево.
- О чем нам говорить? – спросила она.
- Можно даже помолчать, так красиво и хорошо здесь. Скажи, ты поедешь в Тарлеон вместе с Торнайдом?
- Если он прикажет.
- А если он исчезнет?
- Что значит исчезнет?
- Умрет или вернется туда, откуда он пришел. Что будет тогда со всеми вами?
Кара резко повернула к нему голову и взглянула ему в глаза.
- А что будет с вами, когда умрет ваш отец и королем станет ваш брат? – спросила она прямо.
От ее слов Винтеру стало не по себе. Он нахмурился и подумал вдруг, что эта женщина знает, что говорит.
- Поверь мне, Кара, мне совсем не хочется с вами воевать.
- Я верю, - ответила Кара. – Верю. Что вы хотите от меня?
- Так прямо и сказать?
Кара невольно улыбнулась. Винтер улыбнулся тоже.
- Знаешь, если ты мне дашь слово, что Торнайд никогда не узнает о моих словах, я скажу тебе, что я думаю.
Кара с минуту подумала и кивнула.
- Я согласна.
- Видишь ли, я думаю, что мы с тобой почти родня. Я думаю, что моя жена была сестрой твоего мужа, и я, признаюсь честно, понимаю, почему ты так его любила. И еще я думаю, что эта война в лучших традициях старых сказок началась потому, что у одного великого мага и чародея убили сына и выгнали из дома дочь. Я прав?
Кара с минуту смотрела на него широко открытыми глазами, а потом встала на ноги и пошла к замку. Винтер не стал не звать не догонять ее. Он отряхнул свой плащ и направился вглубь леса, там вновь сел под дерево и стал ждать.
В детстве он любил уходить в лес и сидеть так часами, мечтая о грядущих подвигах, о славных делах, которые его ждут. Это время прошло. Мальчик вырос, и вместо придуманных подвигов его ждала реальная война.
Он скорее почувствовал, чем услышал ее шаги. Черное приведение с закрытым лицом.
- Здравствуй, Кайла, - сказал Винтер, подняв на нее глаза. – Я ждал тебя.
Она откинула вуаль, открыв лицо, знакомое лицо, пугающее своей необычной и удивительной красотой.
- Ты все так же прекрасна, - добавил Винтер.
Кайла молчала, не сводя с него своих синих глаз.
- Винтер, - произнесла она наконец. – Винтер…
Ей словно не хватало слов. Да и что можно было сказать сейчас.
- Ты меня все еще любишь?
- Как можно любить того, кого никогда не было. Ты ведь даже не умерла, не исчезла, просто тебя никогда не было. Вместо тебя со мной рядом всегда был кто-то другой, кого я даже не знаю. Кто ты, Кайла?
Кайла села на траву и обняла колени. Ее черные блестящие локоны закрывали ей плечи.
- Как же легко ты меня забыл, - сказала она, подняв на него глаза.
«Глаза настоящей ведьмы, - подумал Винтер. – За один взгляд хочется отдать все на свете, забыть все, чем жил раньше, все простить. Как же хочется».
Он с трудом стряхнул с себя эту мысль и почти через силу ответил.
- Я искал тебя. Искал везде. Ты даже не представляешь, как я хотел тебя найти.
- В чем я виновата? – как будто не слыша его спросила Кайла. – Тем что была неверна тебе или тем, что я не такая как ты?
- Ты обманом вышла за меня замуж. Зачем, Кайла? Я думал, что у меня есть семья, жена, ребенок. А ты всего лишь хотела проникнуть в королевский дом!
Она закрыла лицо руками и отодвинулась от него. У Винтера возникло желание обнять ее, как раньше, когда она была его женой. Но он не сделал этого.
- Что такое 16-й идол? – спросил он.
- Это он, - ответила Кайла, убрав руки от лица. – Мой отец.
- Кто он?
- Ты итак знаешь слишком много.
- Вот как, - отозвался Винтер. – Вы хоть люди?
Кайла подняла голову и посмотрела на него как-то особенно. В его взгляде Винтер прочел что-то высокомерное, новое для нее, для женщины, которая всегда его любила.
- Ты считал меня женщиной, когда спал со мной, разве нет?
Их взгляды встретились.
- Ты была моей женой. Я жил с тобой и не о чем не подозревал. Не подозревал, что должен тебя бояться. А сейчас я боюсь даже собственного сына, боюсь видеть как он быстро растет, как он развивается.
- Просто он принадлежит к более высшей расе, чем его отец, - веско заметила Кайла.
- Ну что ж, это по крайней мере честно. Что вам нужно от нас?
- Ты неправильно ставишь вопрос, Винтер. ЧТО ВАМ НУЖНО ОТ АРМАН?
Винтер застыл на месте, ослепленный внезапной догадкой.
- Я считал арман орудием. Но это не так! Вы защищаете арман.
Кайла покачала головой.
- Мой отец защищает арман. Он их идол, их хранитель. А я всего лишь его дочь.
- Как ты тогда стала принцессой Палирии?
- Настоящий ребенок моей приемной матери, королевы, умер во время родов. Отец подменил младенцев, чтобы сделать меня одной из вас, королей. Чтобы я могла повелевать, даже такими, как ты!
- Ты всегда знала кто ты?
- Да!
Кайла поднялась на ноги. В ее лице мелькнула грусть.
- Винтер, мы можем прекратить все это, - сказала она. – Ты даже не представляешь, как это просто.
- Правда? – позволил себе усомниться Винтер.
Кайла кивнула. Она обвила руками его шею, прижалась к нему.
- Я так хочу, чтобы все было как раньше, - сказала она.
- Я тоже этого хочу, - сказал принц.
- Я поговорю с отцом. Все решилось бы мирным путем, без войны и крови. Ты слушаешь меня, милый?
Винтер отодвинул ее от себя и покачал головой.
- Только это невозможно!
Кайла невольно отшатнулась. От удивления ее глаза округлились. Потрясение ее было так велико, что в первую минуту она не знала, что сказать. И только когда к ней вернулся дар речи, она спросила:
- У тебя есть другая?
- Есть. Но дело не в этом…
- Ну так брось ее! – почти закричала Кайла. – Я же бросила всех.
- Дело не в ней, Кайла! Просто слишком поздно.
Кайла попятилась и, натолкнувшись на ветку, споткнулась и упала. Винтер хотел подать ей руку, но получил удар в лицо. Удар был нечеловеческой силы. Принц отлетел на несколько шагов, упал, ударился головой о ствол дерева. От этого ушиба он не смог сразу встать, от сильной боли у него закрылись глаза, по подбородку потекла кровь.
- Я ненавижу тебя, - услышал он у себя над головой голос Кайлы.
- Ты уже говорила мне это, - ответил он, с трудом открывая глаза. Он видел ее словно в тумане. – Когда сбежала.
- Я любила тебя.
- И по этому, переспала со всем тарлеонским двором, - Винтер попытался приподнять голову.
- Ты сам виноват. Я любила тебя, а ты изображал важного человека, разъезжал то там, то тут и находился где угодно, только не рядом со мной.
- Мой брат был лучше меня, - как бы про себя заметил принц. – Он всегда находился в Тарлеоне. Ты же знала, что он ненавидит меня.
- Ты прав. В отличии от тебя Александр был рядом когда я этого хотела, и мне не приходилось слишком долго ждать когда он придет. И знаешь что еще… Наш сын… Он похож на меня, он в нашу породу, и я отберу его у тебя, чего бы мне это не стоило.
После этих слов Кайла накинула на лицо вуаль и скрылась среди синих деревьев леса.