Рай

Володя с Надей танцуют не стесняясь людей заграничный танец чарльстон прямо на столе лихо отплясывают стуча каблуками. Иосиф с Адольфом играют в городки и беззаботно хохочут, а чуть дальше смельчак Джеймс с курносой Памелой совершают очередной акт вандализма и весело ломают фонтан расковыривая мрамор кусочками арматуры. Иуда с Иисусом гуляют чинно под ручку с райскими голыми барышнями, обсуждают что-то в том числе и сорта конопли, по всему раю разносятся их звонкие голоса выкрикивающие непонятные латинские слова. Тимоти Лири, Олдос Хаксли, Альберт Хофманн, Кен Кизи водят дружные хороводы вокруг каждого камня – они здесь бывали и раньше. О чём-то со смехом спорят отчаянно жестикулируя Аполлинер и Берроуз. Поодаль Гинзберг и Керуак пьют крепкий кофе эспрессо и адскую смесь виски с армянским коньяком урожая 1893 года с виноградников у подножия горы Арарат сидят и пьют черпая ладонями из специально для них сконструированной коричневатой реки мало кто может сидеть на её берегах так как уже от испарений можно свалиться смертельно пьяным. Уильям Блэйк же немного печален - пишет новую книгу. Рядом с ним сидит задумчивый Бродский и тоже поглощен творчеством. Сид Баррет, Энди Уорхол, Лу Рид и Джон Кейл снова вместе импровизируют на гитарах и органолах, устраивают всяческие перформансы под безумную музыку и с ними прекрасная Нико, что-то поют и сами себе аплодируют, чем вводят в замешательство Бетховена с Бахом... Рай бесконечен. Я видел там и Хармса и даже Фриду Кало. Попасть бы к ним, хоть на секунду отбросив кайло этого дивного но уже надоевшего суетой своей дикой мира. Пыль на ботинках не сможет уталить жажду любви, а внутри вдруг становится больно от никчёмности всех препинаний. Только радуги и смех восстаний; которые удались. Только ввысь.