Об особенностях офицерских собраний, или хорошо в деревне...
Мне пришло приглашение. Практически официальное, блять… Правда, его принёс не камердинер с седыми бакенбардами на серебряном подносе, типа: «Милостивый государь! Не благоугодно ли Вам будет посетить наше суаре, имеющее место быть сего числа в особняке князя Голицына?
P.S. Четвёртая кадриль вам обещана некоей таинственной незнакомкой!»
Хренушки!
Просто на мобилу пришла SMS-ка от от моего заклятого друга и родственника Серёги-2, сотрудника ну ооооооооооооочень силового ведомства, причём содержание было интригующим донельзя: «Бросай всё ****уй ко мне на дачу».
Обычно он просил приехать туда для производства всякого рода садово-огородных работ, но с той же частотой был посылаем на половой орган, причём пешком, поскольку на пейзанскую жизнь у меня была стойкая аллергия, ибо ни пропалывать корнеплод морковь, вызывающий фаллические ассоциации, ни вести незримый бой с долгоносиком желание напрочь отсутствовало. Более того, агрофитнес с неизменным копанием в недрах грядок кормою кверху под прицелом кровожадных комаров и волочение на себе в рюкзаке невъебенных размеров продукции натурального хозяйства, удобренной собственным потом и фекалиями, причём с последующей демонстрацией нескольких полудохлых морковок и гордой фразой: «Вот, с СОБСТВЕННОГО огорода», откровенно говоря, мне претил.
Я прикинул в уме другие причины, побудившие Серёгу вызвать меня на плэнер – и не нашёл… Каким-либо милым и радостным семейным торжеством, вроде скоропостижной кончины горячо любимой тёщи, не пахло, ананасы с папайей у него на участке ещё не были акклиматизированы, манго тоже не колосилось… Словом, донельзя заинтригованный, я решил в очередной раз взять на искус судьбу-злодейку и направился на остановку «Нижние котлы» Павелецкого направления. В скобках замечу, что соответствующего топонима «Верхние котлы» я, как не разглядывал карту города-героя Москвы, так и не узрел.
На станции барражировали местные БОМЖи, источающие отнюдь не ароматы «Хьюго Босс», вымогая у сердобольных граждан небольшие транши, почему-то строго в размере семи рублей, сновали какие-то сектанты с брошюрами, на которых были изображены некие овцеёбы с даунскими улыбками, держащие на руках предметы своего вожделения, парочка ****ей самого низкого пошиба в поисках клиента, возжаждавшего фееричного минета в туалетной кабинке, воры-карманники, нахальные менты. Словом, бурлила жизнь.
- Ваши документы! – раздался суровый голос за спиной.
- Пошёл нахуй! – не оборачиваясь, отвествовал я, потому что третьему члену нашего триумвирата, Коляну, наебать меня до сих пор не удавалось, ибо последний, царь и бог в вопросах починки всего, что включается в розетку, был по-детски наивен в житейском плане и в дедукции. Так, взяв как-то с утра в ремонт мой убогий служебный компьютер после того, как наши бравые кретины с информационного центра чуть не угробили его, смазав кулер оружейным маслом, вечером жалобно вопрошал: «Серый, а какой у тебя там пароль стоит?», и, услышав ответ: «****ец», заорал: «Бляяяяяяяя! Это слово весь день в воздухе висело!».
В сумке у Коляна что-то многообещающе звякнуло.
- Ну, давай, на ход ноги!
* * *
В электричке было многолюдно. Аромат чьей-то блевотины, потных подмышек и пропитки шпал органично смешивался с запахом «Примы» и «Дымка», которые смолили в тамбуре нетрезвые гегемоны. Мы с Коляном тоже стояли в тамбуре, будучи не в силах проникнуть в вагон. Между лопатками мне больно упирался черенок граблей какой-то падлы, спереди мордастый пузан дышал в еблет выхлопами «контрабасной» водки… Между тем ловкие личности с непостижимой увёртистостью сновали по вагонам, предлагая всякую ***ню типа полиэтиленовых плащей, сканвордов для олигофренов и полурастаявшее мороженое.
Слава КПСС, ехать было недолго, до замечательной станции «Расторгуево», куда электричка и прибыла по расписанию.
Хрюкнув, двери открылись, и мы вместе с Коляном и фрагментом толпы оказались на платформе.
- А теперь куда? – задал насущный вопрос Колян.
- Бляяяяяяяя!
И тут я понял, что безнадёжно забыл место, где Серёга-2 приобщался к единению с природой. Но виду, правда, не подал.
- Всё, идём по приборам!
И мы потопали.
«Так, - командовали мне остатки мозга. – Вот здесь ты, кажется, в прошлый раз поссал. О, дерево знакомое, ты его нежно обнимал, когда не смог вписать свою траекторию ни в одну из существующих математических функций. А, вот и пруд, где ты пытался поймать гуся, Паниковский ***в, и чуть не огрёб ****юлей от хозяина… Так, сюда…»
Вскоре по аромату шашлыка и сочному Серёгиному мату мы поняли, что на верном пути, товарищи. Вот и он, знакомый забор.
Я дал мощного пенделя калитке.
- Кто там? – раздался голос Серёги-2.
- «Сова, открывай, медведь пришёл!»
Звякнула щеколда, калитка открылась и на нас глянула красная от жара мангала и употреблённого спиртного морда Серёги. – Хуле опаздываете, ебучие рога?
* * *
Прибыли, тем не менее, как нельзя вовремя. Шашлык, нежнейший свиной шашлык, для эстетики украшенный помидорами, богато увешанный кольцами лука, уже аппетитно подрумянился и шкворчал, распространяя в воздухе божественный аромат, скупо роняя капли жира на угли. На сдвинутых в саду столах громоздились нарезки всякой полумясной поебени, петрушка-укропчик и прочий силос, а также многоствольная батарея алкоголических напитков.
Я цыкнул Серегиной псине Доре, помеси овчарки с двортерьером, с которой играл ещё щенком на квартире у Серёги, и нагнулся над мангалом, чтобы втянуть ноздрями амбру, источаемую мяском, опрометчиво оказавшись в радиусе действия собаки. Дора не признала знакомого, и её зубы лязгнули в нескольких миллиметрах от моих тестикул.
Я буквально подлетел.
- Ну, Дора, ты и… сука!
- А хуле ты хотел? Недоебит у неё явный! – констатировал Колян. Он был стопудово прав. Представители семейства псовых в данный период отличаются особенной ****утостью. Так, японский хин моей любимой тётушки, ахуевшее и брехливое существо, по приходу к этой самой тётушке гостей начинал ебать нижние конечности визитёров, что им не особо нравилось, на ****юли не реагировал и продолжал свои ебливые фрикции.
- И чего? Мне её пользовать, что ли? – огрызнулся Серёга-2. – ****уйте за стол!
Долго уговаривать не пришлось. Народ был голодный и уже, что греха таить, слегонца «принявший».
Серёга-2 с опозданием представил меня честнОй кампании, состоявшей из нескольких парней разного возраста и женщин с глазами, голодными в плане отсутствия мужской ласки, как у предательницы-Доры, из чего я сделал вывод, что спать одному сегодня не придётся, если вообще удастся.
- Это Василий. Лейтенант. Это Стас. Старлей. Это Андрюха. Тоже старлей. Это Лёха. Лейтенант. У него самая большая в Москве коллекция порнухи.
- Инесса. Елена. Инна. Ещё Лена. Анжела…. Все прапорщицы.
- А это Серёга, мой шурин. Майор. Милиции, причём…
- Ну, за знакомство!
***
Застолье описывать, право же, не стоит… Все, наверное, не раз участвовали в этом действе, именуемом в народе ёмким эпитетом «Бухара», когда народ нажирается, в зависимости от физических возможностей, « в лом», «в говно», «в соплю», «в дрезину» и т.д. Лихо лилась в стаканчики водка из запотевшей тары, которую Колян, величайший знаток и адепт фэн-шуй в смысле фасовки напитков, виртуозно «насыпал» по фэн-шуй же, народ под тосты: «За чекистов!», «За лося!», «Чтоб ты, проклятая, озером стала, а я мимо тебя на работу ходил!» и прочие вливал в себя влагу, закусывая тающим на языке шашлыком, пупырчатыми, звонко хрустящими огурчиками, помидорками, на разрезах которых рубиново сверкала мякоть, лучком, обмокнутым в кристаллики крупной соли… Эх!
По мере всеобщей алкоголизации начались служебные разговоры. (А чего? На работе – о бабах, при бабах – о работе!).
Выходило, что все мои собутыльники – гении контрразведки, Карацупа с досады засаживает под хвост своему Индусу, а потенциальный Пеньковский уже стоит с чистосердечным признанием в приёмной на Лубянке! Все – мужественные борцы с агентами пентагоновских ястребов и хитрожопого «Моссада», асы оперативной разработки и будущие продолжатели дела Лаврентия ПаДлыча…
Я скромно помалкивал, считая свою ловлю ворюг, убийц и насильников делом неблагодарным и низменным по сравнению с благородной работой по вычислению Трианонов и Усам Бен Ладенов…
* * *
Вечерело… Амосфэра стала прохладнее, мягко, на кошачьих лапах, спустились подмосковные сумерки, запах цветущих табака и мышиного горошка стал особенно приятным, а моя рука всё более откровенно сжимала перси одной из соседок-прапорщиц, и она была явно не против… Дело явно шло к ебле.
-Отбой! – скомандовал Серёга и стал расфасовывать набравшихся гостей по парам и половому признаку. Меня, как родню, отвёл в небольшую, но уютную баню.
В Серёгиной баньке, любезно предоставленной нам хозяином в безраздельное пользование, пахло сухим листом берёзовых веников, древесиной и мышиным помётом.
Партнёрша моя (Лена? Инна?) возлежала на полатях со мной, явно готовая к соитию, но меня, долбанного интеллигента в погонах, терзал вопрос этического плана: допустимо ли старшему офицеру милиции ****ь прапорщицу, тем более что из другого, более силового ведомства?
Сомнения вшивого эстета были разрешены быстро: взвизнгул «зиппер» на джинсах, и горячие, влажные губы ритмично заходили по головке моего набиравшего габариты ***, которому были чужды моральные сомнения и раздумья…
* * *
Когда раза три процесс соития завершился и оказалось, что «ночная генеральша» одинаково виртуозно владеет позициями «догги-стайл», «наездница» и «пьяный дядюшка Хо тащит мешок риса», я вышел покурить и подышать.
Воздух был свеж и прохладен, на тёмном небе сверкали лучистые звёзды, которых не увидишь в городе, вероятно, о ебле песдели многочисленные сверчки и с той же целью кадрились ночные бабочки вокруг фонаря на улице.
Я прошёлся по участку, хрустнув сорванным с дерева яблочком. Из сарая, отданного на постой Коляну, доносились голоса.
Судя по обрывкам фраз и приглушённому поохиванию, Колян в ненавязчивой и доходчивой форме объяснял партнёрше нюансы китайского искусства фэн-шуй и анального секса.
На пеньке от умерщвлённой плодовой культуры сидел грустный ***дрыга Лёха.
- А ты чего не принимаешь участия? – поинтересовался я у него.
Лёха молча пожал плечами.
- Всё понятно.. Подрочил уже… - я вздохнул
Я покурил, сделал круг по участку и вернулся в баньку. Из-под простыни полной луной торчала жопа. «Устала, бедолага!» - пожалел я партнёршу и ласково похлопал по одному из полужопий. Вдруг тело, которому принадлежала жопа, повернулось, и раздался охрипший Серёгин бас:
- Серёга, это я, Серёга, ТОЛЬКО НЕ ЕБИ!!!
- БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!
Из-под простыни выглянула Серёгина морда с выпученными очами и встопорщившимися усами.
- Ну и каково полового органа ты сюда припёрся, гондурас, если сам меня укладывал? Я же из тебя чуть Фредди Меркьюри не сделал! ****ь друзей – не комильфо, если только они не женщины!
- Мне было так грустно и одиноко… Выпить захотелось, пришёл сюда – тебя нет, я и заснул…
- Ну и мудак!
Серёга-2 покряхтел, натянул треники и выполз. Я лёг на своё законное место, проверил наличие половых признаков у тела, лежащего на полатях, убедился, что молочные железы и прочие нужные вещи у него в наличии, и сомкнул веки. Сон снился донельзя паскудный: дефилировали спартанские боевые пидарасы-гоплиты, подрумянивались на кострах средневековые жопашники, ****ски подмаргивал Боря Моисеев… Впрочем, тошнотворное сновидение скоро прекратилось: меня разбудил Серёга-2.
- Чего тебе, противный?
- Серый, - трагическим голосом возвестил Серёга-2. – У нас ВОДКА КОНЧИЛАСЬ!
- И чего???
- Дык, эта… сходить нужно!
- Прямо сейчас? «К Верке за самогоном»? Прихуел, родное сердце?
- Неееееее! У нас магазин ночной работает! Ну, пошли!
И два тела, придавая друг другу перпендикулярное, относительно земной тверди, положение, шагнули в ночь…
* * *
- Стоять, бля! – нас тормознула группа молодых людей, стереотипно одетых в спортивные костюмы и с бритыми затылками, судя по всему, нетрезвых и настроенных весьма агрессивно.
Мы с Серёгой-2 притормозили.
-А, мужики, так это ж Серёга! – гаркнул один из кодляка. – Внук Иванфилиппыча!
Все дружно ринулись хлопать Серого по спине.
- А это что за ***? – вопросил пахан, направив указующий перст на меня.
- В рот меня чих-пых! Так это ж мент! Этот мусор пять лет назад меня «принял»!
Я узнал говорившего. Этого парня я действительно несколько лет назад отправил в места, не столь отдалённые. На моей территории он, несколько раз врезав «терпиле» в табло, произвёл отчуждение принадлежащего ему имущества в виде двух бутылок водки и блока сигарет в свою пользу. Чудеса оперативного мастерства и агентурные возможности использовать не пришлось, поскольку к моменту моего прибытия он уже употребил вышеупомянутые две бутылки в одну фотографию и теперь мирно посапывал на газоне.
По спине побежали мурашки, каждая размером с некрупного таракана. Вот он, упитанный северный пушной зверь!
Табельного «кормильца» на боку не было… Потому что это ****ец какой косяк – на ээээээээээ… мероприятия со «стволом» ходить! Правда, в этот момент он бы пришёлся как нельзя кстати…
Итак, сейчас будут ****ить… Возможно, даже ногами… Ну, парочку я ещё уделаю, а вот остальные сделают из меня аккуратный трафарет, который и прикопают без возможности эксгумации…
И тут этот ж самый мужичок выдал:
- Чуваки, это правильный мент! Вошёл в положение, не долбил, «паровозом» не пытался пустить!
- Ну, раз правильный, тогда выпей с нами!
Всё-таки насчёт ****еца я правильно подумал…
Мне действительно был ****ец, когда в полдень я проснулся на Серёгиной даче. В изголовье лежала моя оперская «ксива» и стояла бутылочка пива, заботливо оставленная братками.
В комнатах недовольно пыхтел Серёга-2, маскируя следы оргии и выметая гандоны и бычки из-под мебели.
- Суки… Какие же суки! – приговаривал он.
* * *
По прибытии домой дверь открылась без звонка и стука. На пороге стояли папан и маман, у которых я попросил политического убежища на постразводый период.
- Явился, кот помойный! – воскликнула маман, созерцая пару засосов на шее блудного сына и красные, как у бегемота, маскирующегося в помидорах, глаза.
- Водка. Два литра. И пива литров много… - со знанием дела констатировал папан, не так давно ушедший из большого литропола по причине посаженной печени. Он старался не смотреть на краешек женских трусов, нахально выглядывающий из кармана джинсовки отпрыска.
- Пьянству – бой! – веско сообщил я. И рухнул.