Хотя "знакомы" это громко сказано. Мы здороваемся, улыбаемся друг-другу. Но как ее зовут я не знаю. А она не знает как зовут меня. Но это нам не мешает перекинуться парой фраз. А иногда даже поговорить.
В первый раз я с ней заговорила, посочувствовав тяжелой работе.
И подумала:
-Что-то в ней ЭДАКОЕ есть...
А зима в тот год была лютая.
А она стояла целый день, не присев(не на что было) перед хлипким раскладным столиком,
на котором были разложены сухофрукты в пакетиках, сладкие ореховые колбаски и еще какая-то восточная мелочь.
Ей тогда было лет 25. Но я бы ей дала больше. Из-за широкого скуластого лица ,общей бабьей округлости, еще и усугубляемой необъятными утеплительными одежками. И из-за троих, вполне себе сознательных детей: лет 5-9, которых иногда привозил "на точку" ее муж, выгружая клетчатые сумки с продукцией из облезлой белой шестерки.
Муж был маленький, плюгавенький, с большой лысиной, неуловимо напоминающий Березовского, если бы Березовскому захотелось вдруг пойти в народ, нацепив немыслимые аляповатые рыночные шмотки.
К следующему лету бизнес подрос.
И моя знакомая уже с комфортом располагалась в маленьком тонаре, нестерпимо благоухающем свежей краской ядовитого зеленого цвета. И ассортимент расширился. Теперь, кроме "восточных сладостей" к услугам прогуливающихся мимо предлагалось
несколько видов сока, пива и сигарет.
А в один прекрасный день, по привычке скосив глаз в сторону тонара и уже разлыбившись я не обнаружила своей знакомой.
На ее месте восседал спесивый "горец" с осанкой орла и презрительно смотрел сверху на прохожих.
-А...эээээ...где...эээээ...Что с ней?- Обратилась я к нему , довольно бессвязно. Но похоже, что он понял.
Горец мгновенно расцвел и сказал, что он- ее брат и она специально выписала его для помощи, а САМА поехала на рынок выбирать с мужем новую машину.
На следующий день я уже видела как березообразный таракан выгружал ящики из малиновой девятки.
Рядом стояла ОНА. Я поздравила ее с приобретением и пожелала удачи.
На следующий год вместо тонара появился красивый белый киоск с двумя холодильниками. И ассортимент увеличился втрое. А за окошком стало появляться еше одно лицо. Уже похожее на киргиза. Оказалось, что он еще один брат.
И тоже выписан. Для помощи.
А еще через год все киоски на пятачке было повелено убрать.
А там, кроме моей знакомой еще стояла парочка- с цветами и овощами-фруктами. "Цветы" и "Овощи" пропали, а знакомая осталась. Она такая. Удачливая.
Только развернулась к бульвару боком и уютненько встала спиной киоска к брандмауэру углового дома.
И опять поменяла павильон на более модный и обзавелась еще парой вместительных уличных холодильников.
И киоск стал торговать круглосуточно. А в окошечке появились еще какие-то "братья". Но вечером и ночью работала
ОНА.
-Не тяжело? - спросила я
-А что поделаешь?- ответила она- Воруют ночью много, никому доверять нельзя
А еще через пару месяцев я заметила, что она и ночью перестала появляться.
-И куда ОНА делась?- спросила я очередного "братца"
-В роддоме, завтра выписывают
Через две недели она уже сидела на обычном месте, а каждые три часа старшая дочка, уже лет 12, привозила в коляске меньшого братца- для кормления.
А таракан-муж- Березовский уже катался на подержаной "вольво".
Дела шли в гору.
Но вдруг моя знакомая стала стемительно худеть и бледнеть.
Сначала она похудела до 56 размера, что очень ей шло и она с благодарностью принимала комплименты.
Потом- до 50, что совсем не шло ее скуластому и уже какому-то голубоватому лицу.
А когда она явно стала не больше 46-го, я тревожно спросила:
-В чем дело? Ты к доктору ходила?
-Ходила... Анализы сдала. Ничего понять не могут, уговаривают лечь на обследование. Да я боюсь дело оставить.
Некому...
- А муж и братья?
Она посмотрела на меня снисходительно и криво улыбнулась.
Потом она исчезла. А киоск закрылся. И холодильники по бокам исчезли. Как-то я встретила ее старшую дочку, учившуюся неподалеку.
-Как мама?
-Плохо - выдохнула она
Потом была зима.
Потом весна. Прошлогодняя. Не ранняя
И киоск открылся.
И в окошечке сидела ОНА.
Приветливая и улыбчивая. Как всегда.Но все еще худая.
-Ну- как? Все нормально?- спросила я с надеждой
-Сглазили меня, похоже. Врачи ничего сделать не могли. Братья и муж все мои деньги растранжирили, все распродали.
Думали- помру я. Хорошо, что дочка написала в деревню. Приехала моя бабка и отчитала меня. И тогда я подняться смогла.
А на второй день уже ходила. Говорит бабка, что МУЖ наслал. Баба у него есть. А все, что у нас сейчас имеется на меня записано.
Вот он и решил меня уморить, чтобы наследовать...
-Ой...Да не может быть...
-Может! Он же меня взял из богатой семьи, а сам- голь перекатная. Не нравилось ему, что деньги-то все мои. И квартира, и две машины...
- А как теперь?
-Выгнала я его! И братьев выписала! За то, что делили все- думали, что не выйду уже из больницы.
Пока пополам с дочкой работаем. Утром я, после школы- она. А на ночь закрываемся. Хорошо- место людное, не обворуют...
Через пару месяцев киоск работал и ночью.
А в окошках светились знакомые "братские" лица.
-Я вижу, что ты их простила...- спросила я Её.
-Конечно! Родная кровь. Всем свойственно заблуждаться. Они же мне в ножки повалились, прощения просили... А вот и младшенький- смену принимать- сказала она и вышла на улицу.
Выглядела она прекрасно. Ей очень шел теперяшний размер- приблизительно 54. Она надела черный плащ, пипикнула ключиком и помахала мне из новенького черного джипа.
-Что-то в НЕЙ точно есть!