Я не дежурила в тот зимний день.
Как говорится, плох риэлтор, который сидит в офисе.
Но меня занесло туда по какой-то надобности именно в тот момент, когда один телефон трезвонил, чуть ли не подпрыгивая, а по другому референт пыталась выяснить, где дежурный.
- Ответите? – спросила она меня, прикрыв трубку рукой.
- Конечно! – я не раздеваясь, бросилась к телефону, боясь, что человеку на том конце надоест ждать. Успела.
Женщина, назвавшаяся Марией, хотела узнать, можно ли переехать из двушки в трешку при полном отсутствии денег.
- Расскажите подробнее, - произнесла я стандартную фразу, - Возможно ли это, зависит от многих факторов.
Семья Марии жила на Соколе – это хороший, дорогой район. Дом тоже был неплохим - современная панель, консьерж, ТСЖ. Квартира на 10-м этаже, с изолированными комнатами, с более-менее просторной кухней. Такое жилье ценится сравнительно высоко. Уже плюсы.
Квартира досталась семье Марии путем сложных семейно-соседских обменов, вникать в которые не имело смысла. Но из вежливости я выслушала историю этого долгого пути.
Кто-то из родни жил в коммуналке, кто-то получал однокомнатную квартиру. Потом бабушка, тетя и мама Марии менялись между собой и соседями, пока в результате не получились две двухкомнатные квартиры.
Получше - у Марии, потому что муж и двое детей. И попроще – маленькая хрущевка в Хорошевском районе - у ее мамы с братом, потому что отец давно умер, а брат молодой, не женатый.
Пока дети были маленькие, все было замечательно. Мария с мужем обитали в одной комнате, дочь с сыном - в другой.
Когда они выросли – начались проблемы. Дочери-студентке надо было заниматься, а сын-подросток слушал музыку. Или - наоборот.
Когда в детской комнате появился компьютер, проблемы превратились в конфликты. Конфликты стали раздуваться и множиться в геометрической прогрессии. Брат сидел в Интернете, а до сестры не могли дозвониться друзья (было такое, было!). Или - наоборот.
До драк дело не доходило, но жить деточки стали, как кошка с собакой.
Родителям приходилось постоянно их примирять и успокаивать.
А пока примиряли и успокаивали, как водится, начинали и сами выяснять кто виноват, да чье воспитание. После каждой такой ссоры у Марины зашкаливало давление, а у мужа прихватывало сердце.
Вернуть мир и согласие в семью можно было только одним способом – развести
брата с сестрой по разным комнатам. Но денег на доплату не было.
- Если вы согласитесь сменить район, то получится, - сказала я, - Иначе – нет!
- Я на все согласна. Думаю, и мужу все равно, в каком районе жить спокойно.
- Прикинем, на что можно рассчитывать?
- Ой, а Вы не можете это сами сделать, а потом мне рассказать? Сейчас дети придут. Пока не хочу, чтобы они слышали. Лучше для разговора готовые варианты предложить.
- Хорошо. Диктуйте телефон. Я Вам перезвоню вечером.
- Лучше завтра утром. Провожу всех своих, и поговорим спокойно.
- Мне тоже так удобнее – успею прозвонить объявления. А Вы не работаете?
- Нет. Я на инвалидности.
- Может лучше подъехать к Вам?
- Ну что Вы! Я хоть и считаюсь инвалидом, но в состоянии передвигаться. Если задумка реальна, мы приедем в офис.
На том и расстались.
Я сняла давно расстегнутую шубу и села к компьютеру.
Через три-четыре часа передо мной лежали проверенные и отфильтрованные распечатки. Теперь я могла точно сказать Марии, за сколько может продаться их квартира, и какие районы будут им по карману.
Мы встретились вечером следующего дня.
Муж Марии Виктор приехал прямо с работы, дочь Галина – с занятий в университете, сын Максим - после школы. Только Мария – из дома.
Я разложила перед ними распечатки и подробно рассказала, что и как будем делать.
Сначала квартиру надо было приватизировать.
Максиму только что исполнилось 17 лет, и по закону он считался несовершеннолетним. Значит, во-первых, его нельзя исключить из приватизации. А во-вторых, выбрав альтернативу, необходимо будет пройти опеку. Пройти ее тем легче, чем меньше доля у ребенка. Чтобы не рисковать, лучше приватизировать на всех четверых.
Но, несмотря на все мои доводы, клиенты решили приватизировать квартиру на детей. Тот, кто не сталкивался с опекой, не очень верит в серьезность зависимости от ее решений.
Обычно люди говорят:
- Глупости, какие! Не сгущайте краски. Наша квартира, наши дети. Кто нам может указывать, что делать? Разве родителям не виднее, как лучше?!
И попробуй, докажи, что житейская логика идет вразрез с нашими законами!
Квартиру приватизировали на Галину и Максима. Пополам, потому что иначе приватизация не делается. Только в равных долях.
Получив правоустанавливающие документы, мы тут же выставили ее в рекламу.
В первый же день нашлись желающие посмотреть.
Как зачастую бывает, смотреть могли только после работы.
Я поехала на показ в час пик. И застряла в пробке.
Время шло, а переполненный троллейбус смиренно стоял посреди площади, зажатый со всех сторон легковушками. Водитель даже выпустить пассажиров не мог, потому что им пришлось бы на крыши машин выходить, и по тем же крышам до тротуара добираться.
Пришлось звонить клиентке:
- Покупатели уже у подъезда, а я в пробке. Покажете сами?
- Конечно, покажем! – голос обаятельной Марии всегда был приветливо-радостным.
- Извините, что так получилось!
- Что Вы, Наталья, извиняетесь? Виктор тоже в пробке стоит, никак домой не доберется!
Через пять минут из моей сумки раздалось обнадеживающее:
- «Будет все, как ты захочешь!»
- Слушаю! – выдернула я из нее мобильник.
- Мы посмотрели квартиру. Она нас устраивает. Берем.
- Простите, сегодня первый рекламный день. Это первый показ. Мы не можем вот так сразу взять аванс. Это не в интересах нашего клиента.
- Когда сможете взять?
- Ну, хоть недельку нам дайте, чтобы еще показать и окончательно с ценой определиться!
- Ладно, объясню клиентке, - сказала потухшим голосом коллега.
Мне было жаль ее. Но такая уж у нас работа.
Не успела убрать телефон, как опять звонок:
- Нам нужна эта квартира! Даем на 4 тысячи долларов больше. Вы должны понимать, что это хорошая цена. Когда и куда привести аванс? – «из искры возгорелось пламя» и теперь вспыхнувший голос контрагента не допускал возражений.
И правильно не допускал. Потому что дороже за квартиру с видом на дымящую трубу все равно никто бы не дал. Мы, конечно, рассчитывали при наплыве покупателей поднять цену. Тысячи этак на две. Но наплыва могло и не быть. Да и при наплыве все потенциальные покупатели могли с таким же успехом уплыть восвояси, увидев эту самую трубу.
Я назвала сумму, время и адрес.
Оказалось, что девушка ждала квартиру именно в этом доме, в крайнем случае, в двух соседних (не позавидуешь ее риэлтору!) уже полгода. Она в нем жила, ждала ребенка, и хотела перевезти маму откуда-то из провинции, чтобы не нанимать няньку.
До родов оставалось пара месяцев. Испугавшись, что нужный ей объект перехватит кто-то другой, и тогда придется селить маму в одной из своих четырех комнат, покупательница сыграла на опережение.
«Чтоб я так жил», сказали бы многие! А для Москвы ситуация самая ординарная.
Трудно сказать, кому повезло больше – покупателю, который дождался, наконец, нужную квартиру или продавцам, которые решились на мену в нужное время.
Альтернативу надо было найти за 3 недели. Вероятно, покупатель пролонгировал бы авансовый договор, раз так уж необходима была именно эта квартира. Но тянуть резину никому не хотелось.
Виктор взял отпуск за свой счет, и мы приступили к поискам.
Сколько квартир можно посмотреть за 21 день при желании и неограниченном времени у покупателя? Кажется, что не менее 30-40? Ответственно заявляю:
- Только в том случае, если рассматривается весь город и есть машина.
Мы искали квартиру в трех-четырех районах. Это существенно сужало круг поиска.
Искали не по метражу, а по комнатам. И свободную. Свободных трешек всегда очень мало. Чаще их продавцы разъезжаются. Такие мы оставляли на крайний случай.
Шаговая доступность от метро была разумным требованием – студенты часто возвращаются поздно.
Ну и, конечно же, «не первый не последний»! Этаж, имеется в виду.
Когда клиенты видят опцию в базе или графу в бланке требований с этими магическими словами, большинство требует тут же отметить их галочками.
Логика проста до примитивности: раз она есть, значит, кому-то это нужно. Раз это нужно кому-то, то почему же не мне?!
Доказывать, что первые этажи бывают высокими, тихими, да еще и дешевле, бесполезно.
Мария и Виктор готовы были смотреть квартиры в любое время. Только смотреть было почти не на что.
До первой квартиры, вместо обещанных пяти, мы шли минут сорок.
Риэлтор ждала у подъезда, недовольная нашим опозданием.
- Мы не виноваты, - сказала я коллеге, - Не надо было врать, что 5 минут пешком.
Запыхавшаяся Мария села, тяжело дыша, на лавочку у подъезда, и отказалась смотреть квартиру:
- Извините, но это не шаговая доступность!
- Я что, зря ехала?! – возмутилась риэлтор.
- Вы зря указываете неверные сведения, - объяснила я девушке, - Те, кому важна близость метро, ее не купят, даже если посмотрят.
Другая квартира была в таком же доме, как наша.
И продавалась по смешной цене, даже со скидкой на район. Поехали посмотреть.
Состояние отличное. Документы идеальные. Продает бабушка. Уезжает к детям в другой город.
У моих клиентов загорелись глаза:
- Может, брать, как Вы думаете, Наталья Михайловна?
А меня грызло сомнение, и риэлторская «чуйка» шептала, что что-то тут не то.
- Неплохая квартирка, - сказала я показывающему ее парню, - А как насчет торга? У нас денег маловато. Сбросите цену - подумаем.
- Да Вы что?! Берем! – чуть не сказала вслух Мария, но промолчала, встретившись со мной глазами.
- Уступим!!! Берите, раз нравится! – обрадовался агент.
- И сколько можете уступить? – спросила я весело. Уже стало ясно, что это афера, а не продажа. Цена на квартиру и так стояла заманчивая, ниже рынка.
- А сколько хотите? Можем на 5 тыс. баксов опуститься! - вдохновлено торговался паренек.
- Да?! Ну, тогда говорите, что вы за фирма. Куда аванс везти?
- Агентство «М-т»! – гордо сказал парень, - Привозите завтра 7 тысяч долларов.
- Что так много? Может, половину возьмете, а комиссию в день сделки?
- Поимейте совесть! – воскликнул так, что Станиславский поверил бы, - У нас же свободная продажа!
- Хорошо. Мы подумаем, - сказала я и потащила своих клиентов к выходу.
- Да что тут думать?! Везите аванс и квартира Ваша! Не то уведут! – неслось нам вслед.
- Эту квартиру брать нельзя, - разочаровала я Марию и Виктора.
- Почему? – расстроились они. Квартира и впрямь была хороша.
- Потому, что ее продает «М-т». Точнее не продает, а только собирает с ее помощью деньги.
- Как? А бабушка? Такая милая старушка вроде бы, - засомневалась Мария.
- Представь, что у милой старушки крохотная пенсия и квартира сто лет не ремонтировалась. И тут, как двое из ларца, приходят добры молодцы, предлагают сделать хороший ремонт за бесплатно. В благодарность просят несколько недель потерпеть «туристов» в своей квартире и говорить, что она продается. Насобирают авансов и оставят бабушку в покое. Может еще и денег немного подкинут.
- А авансы? – спросил Виктор, - Все? Плакали денежки?
- Нет, деньги вернут. Зачем им суды и другие проблемы! Только не сразу. Прокрутят и вернут. Через несколько месяцев. Или недель. В зависимости от настойчивости клиента.
- Но это же преступление! – эмоциональная Мария задохнулась от возмущения.
- Вообще-то да. Но недоказуемое. Бабушка, как и любой продавец, имеет право раздумать продавать свою квартиру. Они ни при чем. И деньги не отказываются вернуть. Просто - «нет денег сегодня, зайдите через недельку».
- Нда-а-а-а… А что же делать?
- Не связываться с такими фирмами, - пожала я плечами, - Извините, это моя ошибка, что не спросила сразу, кто продает. Зря съездили.
- Не-е-е, не зря! – сказал Виктор, - Интересно же!
- Поменьше бы таких интересных! – не согласилась я с ним, - Работать было бы спокойней.
В третьей квартире было темно.
Хоть и смотрели мы ее ясным морозным днем, да солнечный свет не мог пробиться сквозь тяжелые бархатные портьеры. В комнатах горели очень слабые лампочки, почти ночники.
Хозяин, высокий, стройный старик, в атласном кабинетном халате, накинутом на белоснежную рубашку с бордовым галстуком-бабочкой, был похож на сошедшего с какой-то картины дворянина.
- Он писатель, - гордым шепотом сообщила нам его риэлтор.
- Я не люблю дневного света, - прошелестел старик, - в темноте мне лучше пишется.
Тут Мария вскрикнула и округлила от ужаса глаза.
Она заметила, что на стенах квартиры шевелятся шелковые коричневые обои. Оказалось, что это и не обои вовсе, как нам сначала показалось, а сонмища тараканов-прусаков.
- О, ужас! – меня тоже передернуло от отвращения, - Что же Вы тараканов не выведите?!
- Этих милых букашек? – еще тише спросил хозяин, снял со своего плеча совсем ручного, и ласково посадил его на стол, - Беги милый! Они тоже хотят жить!
Последняя фраза была сказана укоризненным тихим голосом в нашу сторону.
Мы поспешили покинуть странную квартиру, пока нам в сумки, карманы и за воротники не нападали «милые букашки».
Судя по примечаниям в объявлении, четвертая квартира подходила нам по всем параметрам. Даже была возможность продажи с мебелью.
Поскольку мои клиенты собирались переехать из двух комнат в три, это тоже могло оказаться нелишним. Продавалась квартира без агентств.
Дверь нам открыла пожилая, худенькая женщина с короткой стильной стрижкой:
- Разувайтесь! У меня тут евроремонт! – строго сказала она. И я подумала, что она учительница на пенсии.
В те времена риэлторы еще не носили с собой бахилы. Мы разулись на заботливо подстеленной старой газетке. Мне почему-то представилось, как после нашего ухода хозяйка брезгливо свернет ее и понесет двумя пальчиками за краешек в мусоропровод.
В квартире действительно был сделан свежий, дорогой ремонт. Не евро-, но состояние отличное. В комнатах стояла шикарная импортная мебель, и кухня оборудована по последнему слову техники. Все явно подобрано дизайнером, от штор до вазочки на столе. Убери любую деталь и картинка изменится, как в калейдоскопе.
- Посмотрите сюда – какая люстра! Это венецианское стекло! - вела нас по квартире хозяйка, Евгения Марковна, - А эта спальня итальянского мастера, простите, запамятовала имя! Ручная работа! Накидка в этническом стиле, выполнена из….
- Евгения Марковна, извините! Сколько стоит Ваша квартира? – мы не могли ошибиться адресом. И в то же время ясно видно, что эта квартира моим клиентам не по карману. Ни с мебелью, ни без.
- Мы хотим оставить все, как есть. Это стоит…, - старушка назвала запредельную цену.
- А если без мебели и всей остальной красоты? - растерянно спросила Мария.
- Вы не хотите ЭТО оставлять?! – Евгения Марковна не могла понять, как? Как можно не оценить великолепную работу дизайнера? Как можно даже подумать о том, чтобы разрушить целостность интерьера! Варварство и только!
- Без мебели и дизайнерских штучек квартира стоит…, - она обиженным тоном назвала цену в три раза больше заявленной.
- Евгения Марковна, я искала квартиру намного дешевле. В газете, наверное, опечатка. Простите, что зря побеспокоили, - мне было неловко и перед клиентами и перед хозяйкой.
- Нет там никакой опечатки! – заявила вдруг она, - Я так думаю - если квартира понравится, ее купят. Вот скажите, Вам нравится? – обратилась она к Виктору.
- Очень нравится! – честно признался тот, - Только таких денег у нас нет. Нам надо в три – четыре раза дешевле.
- Раз нравится, значит, берите! Надо себя баловать. Нельзя отказывать себе в удовольствии, жить среди такой красоты, - упорно продолжала гнуть свою линию Евгения Марковна, словно не слыша собеседника.
- Мы бы взяли, если бы деньги были, - сказала Мария, любуясь комнатой.
- Что значит, если бы были?! Я не такие уж большие деньги прошу. Вы представляете, во сколько все это мне самой обошлось?! Немало-таки и теряю!
- Спасибо, Евгения Марковна, мы уходим, - вмешалась я. Пора было прекращать бесполезную экскурсию.
В дверях хозяйка придержала меня и шепнула:
- Уговорите их взять квартиру, я Вас отблагодарю!
- К сожалению, у них нет таких денег.
- Пусть найдут! - раздраженно, как непонятливому ребенку, в который раз повторила Евгения Марковна.
Не зря говорят, сытый голодного не разумеет.
Посмотрели еще несколько квартир и в базах они кончились.
Ничего подходящего так и не нашли.
Теперь оставалось только ловить свежие объявления. Да не факт, что даже если и появится, и понравится, квартиру нам сразу отдадут.
Мария с Виктором приуныли. Отпуск подходил к концу, а покупать было нечего.
Каждое утро я приходила в офис и штудировала базы и газеты.
Но квартиры мы смотрели все реже и реже.
Я сидела за компьютером, когда с улицы зашла вся в снегу черноволосая, черноглазая смуглянка.
София приехала из Италии.
Молдаванка по национальности, она три года назад до этой встречи рискнула и подалась на заработки. Ей повезло. Не попала ни в рабство, ни в бордель. Работала сначала няней у старика, потом официанткой в ресторане у какого-то эмигранта. На еду деньги тратить не приходилось, на тряпки старалась особого внимания не обращать и скопила немаленькую сумму.
Теперь вот приехала на две недели в Москву, чтобы купить себе квартиру. Трудно придумать более выгодный способ вложения денег.
София прошлась по всем крупным и средним агентствам, заключила со всеми договора, всем внесла предоплату за поиск. И всем при этом говорила откровенно:
- Времени у меня навалом. Ездить могу по всей Москве. Кто предложит то, что надо, с тем и буду работать. Остальным останется предоплата.
Я предложила девушке присоединиться к нам. Одно и то же ведь ищем. С той лишь разницей, что Софию устраивал и первый, и последний этажи. Она согласилась.
Так Мария с Виктором совершенно случайно, за компанию с Софией зашли взглянуть на квартиру на первом этаже.
Зашли и решили там остаться.
В квартире был хороший ремонт. Изолированные комнаты и встроенная кухня. Импортная сантехника и даже зеркало на стене, почему-то особенно им понравившееся. А еще застекленная большая лоджия, перед которой Мария потом разбила палисадник.
Дом был намного старше продаваемого. Поэтому, чтобы пройти опеку, нам пришлось покупать на Максима 0, 94 доли в квартире. На Марию, Виктора и Галину - по 0,02.
Но это все было ерундой, по сравнению с тем, что жить им стало намного спокойнее. К тому же они получили доплату в 8 тысяч долларов.
София же купила двухкомнатную квартиру из эксклюзивов крупного агентства.
Она появилась в нашей жизни всего на три дня, словно специально для того, чтобы помочь Марии и Виктору определиться с выбором, и уехала назад в свою Италию.