Наконец-то запахло летом. Отцвела черёмуха, яблоня вот-вот уронит последние лепестки.
Несколько жарких дней подарили надежду: сегодня я наконец-то открою купальный сезон. Синоптики обнадёжили: вода в реке прогрелась до +20 градусов. Мне этого вполне достаточно…
Каково же было моё разочарование, когда я добрался до дачи! Всё затоплено почти до самой дороги: и полоса леса, и кусты ивняка, и просека по которой мы пробирались к пляжу. ГЭС сбросила воду Обского водохранилища в ожидании паводка на Алтае.
Я с сожалением смотрел на прибрежную полоску затопленного леса, но решил после обеда осмотреть берег в поисках места для купания.
Вода залила тропинку, заросшую подорожником, осоку, и кусты дикой малины, костяники, ежевики. Стволы ив, осин, тополей затоплены водой почти на полтора метра, а где-то и больше. Все лесные прогалины, дорожки, ямки, низкие лужайки были под водой вместе с молодой сочной травкой. Вода уже успела отстояться от илистой мути; она осела на листьях и стеблях затопленных трав. Течение реки смирилось здесь с обилием препятствий - его почти не было видно. Только, медленно двигающиеся по поверхности, жёлтые разводы ивовой пыльцы, да пух одуванчика позволяли угадывать его существование.
Я скинул сланцы, одетые на босу ногу, здесь же, на ивовом пне оставил одежду и медленно вступил в воду.
Иду по затопленной траве - мягкой, ярко-зелёной, очень приятной на ощупь; стараюсь не поднимать муть, выбирать места без колючих сухих кустов.
Вокруг - приятная для глаз картина подводного луга. Cочная зелень оказалась подводным лесом для миллионов живых существ: насекомых, личинок, головастиков, мальков рыб.
Иногда под ступнёй хрустнет ракушка какого-нибудь моллюска, или малёк ткнётся в ногу с разбегу. Я слегка вздрагиваю, но иду дальше – вглубь зарослей, к высоким старым ивам. Глубина то увеличивается, то уменьшается из-за многочисленных ям и бугров. Идти трудно – нужно тщательно выбирать место для следующего шага; под водой попадаются сухие острые стебли прошлогодней травы.
Вот и яма: дно не достаю ногами. Пускаюсь вплавь к двум ближайшим старым ивам; знаю, что между ними, где-то под водой, затаилась тропинка. Она ведёт к берегу, облюбованному рыбаками, вьётся между косогорами, скрытыми водой; невысокими, сплошь покрытыми кустиками костяники и малины. Проплывая над узкой тропинкой, я ощущаю прикосновение этих колючих кустов, растущих на склонах косогоров, слегка царапаю ноги; стараюсь держаться середины тропинки.
Всё-таки это необычное ощущение – плыть по лесу, в тени высоких старых тополей, ив, и смотреть вверх, на солнце, пробивающееся сквозь густые кроны деревьев. Я один - только птицы беззаботно щебечут, радуясь солнечному деньку. Откуда-то сверху порыв ветра осыпает меня «комариной» пеной с гибких веток ивняка (в ней комары выводят потомство), но сейчас это никак не раздражает. Где-то над головой забарабанил дятел, а за кустами, совсем рядом, шумно захлопав крыльями, взлетела дикая утка. Крупный жук, неожиданно, со всего маху врезался мне в лоб, упал в воду, и быстро-быстро перебирая лапками, скрылся на дне среди опавших прошлогодних листьев.
«Наверное, жук-плавунец». Я вспомнил, как в далёком детстве мы ловили их в застоявшихся городских лужах.
Плавая от дерева к дереву и наслаждаясь полным одиночеством, я наткнулся на рыбацкие сети, перегородившие проход между крупными деревьями.
«Как бы не запутаться. Значит сюда и рыба заходит» - мелькнуло в голове.
Но вот деревья почти закончились, дно стало выше – я уже доставал его ногами и дальше, к берегу Оби, мог идти. Становилось всё мельче и мельче: по колено, по щиколотку… Вода, прогретая солнцем, становилась всё теплее …
Высокая, сочная осока образовывала островки и заливчики, уютные для тысяч живых существ и приятные для глаз. Войдя в такой, мелкий заливчик я столкнулся со стайкой мальков, бросившихся мне в ноги, как удирающие от кого-то, нашкодившие ребятишки.
Вокруг кипела жизнь: жужжали жуки, мягко стрекотали крыльями стрекозы; то тут, то там пробегали «водомерки». И мальки, целые стаи рыбёшек разной величины, бросались в стороны, пугаясь моей тени.
Мелкая жизнь кипела вокруг, наслаждаясь теплом сибирского лета!
Захотелось осторожно, не поднимая мути, лечь в эту тёплую, пока ещё прозрачную воду.
Выбрав место помельче, окружённое зарослями высокой травы, я лёг на спину, положив под голову ладони обеих рук, так, чтобы вода полностью покрыла тело, но не заливалась в уши.
Надо мной голубое бездонное небо, с редкими хлопьями облаков. Вода уже почти сравнялась с температурой тела; я не ощущал её прохлады, и, затаив дыхание, стал ждать чего-то, прислушиваясь к монотонному жужжанию насекомых.
Дрёма приятной истомой разлилась по телу. «Неужели где-то есть большой город, работа, проблемы?.. »
«Слиться с природой, вновь стать её частью – вот единственное наше предназначение…» - неожиданная мысль ничуть не показалась мне странной.
Расслабление пришло неожиданно - ещё немного и я бы заснул, но что-то мягко ткнуло мою ногу, а потом эти «тычки» начались повторяться, всё чаще и чаще. Я скосил глаза на своё тело и увидел, как осмелевшая рыбья молодь клюёт мои ноги и туловище, пытается ощипать волоски на ногах, вставшие дыбом. Было не страшно, а немного щекотно. Я затаил дыхание; мальков становилось всё больше и больше, они уже заплывали мне на грудь, «под мышки», клевали руки, горло и мочки ушей.
«Вот и я стал чьей-то едой…»- мелькнуло в голове. «Жрите, не жалко!»
Вспомнилось, что некоторые рыбы питаются кожным эпителием своих собратьев.
Может быть и в моей, шелушащейся коже есть что-то для рыб…
Умиротворённое состояние тела передалось душе. Тревоги последних дней отступили: теперь они казались смешными.
Я легко мог представить себя человеком-амфибией, или каким-нибудь мутантом, рептилией, подстерегающей крупную рыбу…
Жизнь «человеческая» уже показалась суетной, а тут – полная гармония.
Перевоплощение в животное не казалось такой уж фантастикой. Побыть бы таким животным несколько часов: обрасти чешуёй и плавниками, попугать рыбаков и загорающих девчонок на пляже, порвать браконьерские сети, похулиганить, а потом - снова в люди!
А на следующий день в газетах появятся сообщения о водяном …
Казалось: проплыви сейчас рыбёшка средних размеров рядом, и я вцеплюсь в неё, и буду рвать рыбью плоть зубами, как Ихтиандр, пойманную щуку. Я даже ощутил запах сырой рыбы…
Перевернувшись на живот, я стал двигаться, перебирая руками по дну, как в раннем детстве, когда ещё не умел плавать.
Жаль, нет маски для подводного плавания! Тогда, погружая лицо в воду, можно было бы разглядеть другие миры ...
Стайки мальков кинулись от меня при первых же движениях. Когда муть немного улеглась – я, «по-крокодильи», двинулся ближе к осоке, но неожиданно заметил нависшую надо мною тень…
- Ах, ты…падла! Что за тварь? Крокодил?! – надо мной стоял высокий худой старик в большой шляпе и парусиновых шортах. В руках у него было что-то вроде дротика с небольшим металлическим трезубцем на конце.
- Так вот кто жрёт нашу рыбу! Так вот кто рвёт наши сети! Я вот щас тебя острогой!..
От ужаса слюна во рту стала тёплой и я, быстро-быстро перебирая лапами, рванул к затопленным кустам ивняка. Ужас стал ещё больше, когда вдруг понял, что руки мои уже не руки, а лапы в чешуе с перепонками между пальцев; да и вся кожа, и …хвост!
В след мне раздался свист, рассекающей воздух, остроги…
Я очнулся, чуть-чуть хлебнув речной воды. Кто-то и вправду свистел, но негромко, где-то далеко.
« Ничего себе, вздремнул! Как только не захлебнулся!»