Бедолага

               
 
       Утро первых дней сентября задалось. Хорошее настроение, радужные планы на предстоящий день, солнце сквозь золотисто-зелёные кроны в каплях прошедшего дождичка, лоснящийся влагой без следов  пыли асфальт, безлюдье тротуаров, тишина и  понимание того, что две недели сопливой непогоды наконец позади --- всё это рождало чувство необычайного умиротворения.
        Ну просто не хотелось допускать в сознание мысль, что услышанный вдруг за цокотом собственных каблуков отчаянный, что называется --- «на взрыд», рёв и всхлипывания, донёсшиеся откуда то из дворов
не случайны. Но по мере приближения к свёртку во двор, стало совершенно ясно, что слышен голос какого то мальчишки, который периодически  смолкал, но всякий раз с новой силой отчаянно заливался на всю округу.
         Во дворе выкопали котлован для электрической подстанции. После дождей его затопило по самые края, так,  что изливаясь наружу, вода ручья разносила по двору липкую красную глину, которая у зеркала импровизированного бассейна была совершенно невыносимой --- как влипнишь, так и останешься. Среди этой  засады липкой грязи тонким пунктиром были набросаны картонки, дощечки, где то --- громадный клок смятой упаковочной бумаги, а у самой воды пунктирная тропка заканчивалась довольно большим листом фанеры с набросанными сверху кусками грязи и следами ног. Источник рёва и, вероятно --- первопроходец оказался дальше по линии взгляда вдоль тропы. Метрах в двух от берега на громадном круге сбитом из досок, который может быть ещё вчера был боковой крышкой от катушки для подземного кабеля, перетаптывался  в своей школьной форме юный пионер. Только сейчас я заметил, что у входа на тропу сиротливо, на кучке какого то хлама, пристроен портфель. Школа находилась в соседнем дворе, но всё говорило за то, что уроки там давно начались и приключения пионера явно затянулись.
        С первого взгляда я не смог оценить ситуации до конца. Парнишка стоял в центре круга над его центральным отверстием. Доски были достаточно массивны, и необыкновенный плот без труда удерживал его на себе. Более того,  из плота вверх по обе стороны от парнишки длиной ему по макушку, тяжёлые, очевидно,  торчали стальные прутья с оставшимися на концах гайками.  Один из них, чуть наклонившись, застрял в отверстии доски, а за другой парнишка держался одной рукой, пытаясь второй дотянуться  до жерди, перкатывающейся у него между ногами от малейшего наклона плота. Дотянуться было трудно, жердь сместилась за спину. Попытки повторялись, движения становились всё более резкими. Наконец, переступив ногами, он дотянулся таки до «палочки-выручалочки». Но в тот же миг безнадзорный стальной прут сорвался и нырнул в воду. Исчезнуть, утонуть ему не позволяли гайки --- погрузившись в воду он по сути остался на плоту, превратившись мгновенно в своего рода якорь. Лицо у мальчишки скривилось, губы задрожали и слёзы потекли уже по наведённым следам на мокрые концы галстука. Ясно, что ситуация эта ему хорошо знакома. Действительно, два-три неуклюжих толчка тяжеловатой для одной руки жердью о глинистое дно, и плот развернулся вокруг упавшего стержня. Тут то и настал черёд рёва и уже несдерживаемого плача. Он отпустил второй прут, и, взяв жердь обеими руками, оттолкнулся от дна изо всех своих сил. Плот резко крутанулся вокруг того же прута, а второй тотчас же рухнул следом, и, естественно, так же остался торчать внизу. Рёв раздался отчаянный, и слёзы потекли в два ручья, но следующий толчок жердью едва не перевернул плот. Здесь то я и подал голос. Решили так: прутья он поднимает и удерживает  от падения, а конец жерди направляет в мою сторону, прижимая её свободный конец ногой к плоту. Дотянуться до неё, стоя на краю раскисшего под фанеркой берега было непросто и, конечно, рискованно. Но всё обошлось, и пяти минут не прошло как я проводил взглядом очумевшего от счастья мальчишку, который со своим портфелем понёсся к школе в наивной уверенности, что на урок ещё успеет. А вот моё чувство умиротворения  куда то запропастилось, уступив место заботам утилитарного свойства --- привести себя в порядок после контактов с глиной было непросто.