– Помнится, ты обещал бросить курить на мой день рождения! – произнесла Аня, усаживаясь рядом с ссутулившимся мужчиной на устеленную старым ватником ступеньку крыльца.
Она всегда так делала, когда видела, что Олег – приходивший чуть ли не каждый день по поводу и без к ней в гости – чем-то опечален, но не хочет ничего рассказывать. Привычным жестом, она подсунула тонкую ручонку под его согнутый локоть, покоившийся на сбитом колене. Обняла руку, в которой он держал наполовину выкуренную сигарету, и прижалась щекой к плечу.
Аня никогда не думала, что все мысли Олега, все его чувства обращены к ней. К той, ради которой он готов был на все, что в его голову даже прийти не могло. Не могло, потому что он старше Ани на 18 лет. Его жизненный опыт уже давно перестал строить стену в его голове, чтобы закрыться от нападения глупых и ненужных мыслей.
Олег дважды был женат и научился справляться со своими эмоциями. Со всеми кроме ревности. Из-за ревности Олег однажды и развелся. И самое удивительно, что ревность Олега была не к жене, а к Ане. Он ревновал к школьным увлечениям Ани и думал, что все серьезно, потому что всякий раз он выслушивал рассказы о проведенных свиданиях с таким восторгом в голосе и восхищением, что Олегу становилось страшно, что она уйдет из его жизни. Уйдет к другому человеку, который никогда ее не будет так любить, как он сам. Он ревновал, когда Аня шла под руку с однокурсниками из института, хотя был уверен, что мальчишки просто провожают ее до метро. Последней каплей было его осознание, что он ревнует к парнишке примерно ровесника Ани, который подошел на улице и спросил дорогу.
Осознавая всю критичность своего поведения, Олег обратился к специалисту, который развел руками и, глядя огромными глазами сквозь заляпанные отпечатками пальцев толстенные очки, посоветовал: «Крепитесь, голубчик, такое бывает со всеми. Кризис среднего возраста, знаете ли. Это пройдет!»
Олег посчитал лучшим способом не думать об Ане – уехать. Ненадолго. Загрузить себя работой и ни о чем не думать. Так и получилось.
Почти.
Олег с трудом уговорил свирепого начальника – который за последние 2 недели подписал 4 заявления об уходе – дать ему отгул на неделю. Для этого даже пришлось прибегнуть к запрещенному, на его взгляд, приему и вспомнить о том, сколько всего он делает для компании; о том, как Олег не раз прикрывал его от жены, которая не вовремя явилась в офис, в то время, когда шеф.. флиртовал с молоденькой сотрудницей из отдела кадров. Вспомнились даже незначительные эпизоды, вроде помощи по работе, буксира машины до заправки и прочей ерунде.. Когда Олег привел все аргументы, которые только мог вспомнить, услышал заветные слова «пиши заявление».
И вот теперь он здесь. В своем детстве. Маленький покосившийся домик – в котором выросли его родители, и родился и вырос он, трое старших братьев и две сестры-близняшки – был совсем ветхим и просился на снос. Новый дом можно было поставить лишь вырубив огромный фруктовый сад, или на место старого, готового вот-вот рухнуть, дома.. Но Олегу жалко было расставаться со своим прошлым, от которого почти ничего не осталось.
Только этот дом, старший брат Сашка и сестренка, о которой почти ничего не было известно.
Мать с отцом умерли в автокатастрофе, двое старших братьев – на войне, в горячей точке. Сестры лихо поссорились из-за парня и больше не общались. Единственное, что было известно, одна из близняшек умерла от рака, другая уехала в Эмираты и вышла замуж – присылает телеграммы на Новый год и день рождения с короткими поздравлениями и без подробностей о себе.
– Так я и не курил тогда! И это было ужасно. Целый день без сигареты!! – прищурился Олег и лукаво улыбнулся. Его глаза заискрились и будто ожили.
Он по-отечески поцеловал Аню в макушку и, перехватив сигарету другой рукой, затянулся, слегка поморщившись. Вкус сигареты вдруг показался противным и чужим, будто стаж безнадежного курильщика стерли ластиком, как линию, нарисованную карандашом на листке бумаги.
– Зачем ты вообще куришь? Пользы никакой, один вред! – возмутилась Аня, отмахиваясь от дыма, который Олег выпустил в сторону звезд над головой.
– Ну а зачем люди курят? – философски спросил Олег и, в ожидании ответа, стал смотреть на звезды, прячущиеся за высоким дубом, грозящем при порывистом сильном ветре оборвать провода тяжелыми ветками.
– Вот именно, что нет причин для курения. Только здоровье портят, – жарко ответила Аня, отводя голову от плеча – Вот ты зачем куришь?
– Просто так. Привычка, – пожал плечами Олег, ища достойное объяснение многолетнему пристрастию.
– Ну раз нет смысла, значит надо бросить! – настаивала Аня с едва уловимой детской наивностью в голосе, не смотря на свой возраст.
– Смысл есть.. – робко ответил Олег, цепляя ускользающую мысль, объясняющую пагубную привычку.
– Какой? – упрямо спросила Аня, выпрямила спину и посмотрела Олегу прямо в глаза.
– Когда кого-то ждешь. Чтобы сократить время и не тратить в пустую медленно бегущие секунды.
– Допустим… – казалось, согласилась Аня, но предложила альтернативу – Но ведь можно, например, газету почитать. Или в телефоне полазить, там полно игрушек и всякого прочего.
– Когда холодно, – предложил он другой вариант.
– Одеваться теплей надо! – парировала Аня и снова прижалась к сильной руке Олега.
Довольно хмыкнув, Олег вновь затянулся сигаретой и выпустил струйку дыма сквозь приоткрытые, растянувшиеся в улыбке, губы. Спустя несколько секунд, Олег предложил очередную версию, объясняющую пристрастие к губительной сигарете:
– Когда думаешь.
Не услышав комментарий, Олег стряхнул пепел с почти выкуренной сигареты и заглянул в лицо Ани, закрытое длинной челкой, все время выпадающей из-за ушей. Ровное дыхание и безмятежное лицо свидетельствовало о том, что девушка спала, уложив голову на сильное плечо своего «брата».
Родители Ани хладнокровно отказались от девочки при рождении, пополнив ряды сирот детского дома. В пятилетнем возрасте девочку удочерила богатая дама, жившая одна в крохотном домике, отгороженном кирпичным забором от окружающего мира и соседей. Дама выглядела так, будто вышла из архивных записей прошлых веков. Высокий рост, плотное телосложение и аристократическая манера одеваться – делала женщину какой-то нереальной и загадочно пугающей. Да и имя у женщины было непривычное – Серафима. Серафима Григорьевна.
В первые дни прибытия в новом для себя статусе дочери, Аня боялась свою новую маму – ее пугал преимущественно черный цвет в одежде и костлявый мизинец левой руки, на котором не было ни грамма мяса – лишь кость, обтянутая кожей и кривой ноготь желтого цвета. Аню часто пугали старшие ребята в детдоме ведьмами и колдуньями, которые воруют детей и варят из них обед.
Однако, не смотря ни на что, дама трепетно заботилась о своей дочери и, когда та подросла до возраста, позволяющего осознавать и относиться разумно к жизни, стала рассказывать о себе. Она рассказывала всю правду и отвечала на все вопросы девочки, с любопытством слушающей необычные для нее истории. Дама всегда отличалась талантом рассказчика и каждая ее история скреплялась яркими описаниями мельчайших деталей, отчего можно было подумать, что все происходило в настоящий момент.
В десять лет Аня поняла, что кроме нее у женщины никого нет, она вспомнила о том, как ее мама рассказывала ей о проклятьях рода, о смерти детей и о планах на судьбу дочери. Женщина хотела, чтобы именно Аня стала продолжательницей рода, и каждый раз молила, чтобы при замужестве она не меняла фамилию. В более взрослом возрасте мама объяснила Ане, что не усыновила мальчика, потому что наверняка он бы растранжирил все ее богатство в миг, как только бы тому исполнилось 18.
Когда же Ане стукнуло 16, она осознала всю нелепость убеждений и рассказов своей мамы. Ей стало казаться, что все, о чем ей рассказывали – сказка, сюжет, подсмотренный в фильмах или книгах про рыцарей или принцев. Но, тем не менее, Аня любила свою мать и верила каждому ее слову.. или делала вид, что верит.
В 15 лет Аня познакомилась с Олегом. Высоким, статным мужчиной с каштановыми волосами и каре-зелеными глазами, образ которого дополняла ямочка на правой щеке, когда он улыбался. Знакомство произошло по воле случая – Аня возвращалась из магазина домой, когда пьяный парень на огромном мотоцикле с нарисованными языками пламени пытался усадить ее на кожаное сидение рычащей железки. Олег совершенно случайно оказался рядом. Одним махом он перелетел через аккуратно выкрашенный белой краской частокол и одним ударом вырубил нахала.
Наблюдая за происходящим, Аня попятилась назад, в предвидение новых приключений, однако, Олег молча откланялся и вернулся в дом.
Позже она узнала, что Олег – защита всего района и по совместительству крестный Ани. Удивленная таким заявлением Аня часто стала ходить к своему опекуну, которого в шутку называла «братишкой». По началу Олега льстило столь необычное отношение, но позже он стал замечать, как с каждым приходом девушки в его дом внутри что-то происходило, доселе неведомое и незнакомое. Дабы избавиться от постоянно учащавшегося сердцебиения и тяжелых мыслей, Олег женился. Через год жена ушла, не выдержав конкуренции в мыслях мужа. Как ни старался, он не мог игнорировать эмоции, но по уже испытанному способу, который на время помогал – вновь женился. И брак был бы удачен, если бы не ревность и чувство собственности. Олег часто ходил в гости к Ане и ее маме, они много разговаривали ни о чем и, казалось, были одной семьей всю жизнь.
– Ты спишь? – спросил Олег, убирая челку с лица Ани.
Не услышав ответа, он докурил сигарету до фильтра, отбросив то, что осталось, сцепил руки – взяв левой ладонью за правое запястье, и молча смотрел на звезды. Они просидели на старом ватнике еще минут десять в полной тишине, прежде чем какая-то собака, пробегающая мимо забора, залаяла. Аня вздрогнула и огляделась по сторонам, пытаясь понять где находится.
– Спи, – мягко сказал Олег и улыбнулся.
– Я не сплю, – упрямо заверила Аня и снова прижалась к плечу Олега, спросив – Так зачем же ты куришь?
– Чтобы думать.
– О чем?
– О многом.. Просто поразмышлять, оценить ситуацию, успокоиться и взять себя в руки. Слышишь?
Олег снова повернул голову в сторону Ани, в ожидании продолжения разговора, но она уже спала, пробурчав слабое «угу».
– Думать о тебе.. – начал осторожно говорить Олег, проверяя, на сколько Аня хорошо его слышит и понимает о чем речь.
Девушка сладко спала, обняв сильную руку Олега и лишь изредка терлась щекой о рубашку, будто поудобней устраиваясь на импровизированной подушке. Убедившись, что его слова услышит только ночь и, возможно, собака, которая крутилась у забора, Олег продолжил свой монолог в полголоса:
– Думать о том, что ты для меня навсегда останешься сестренкой, которую я буду защищать. Любить. Я слишком стар для тебя, поэтому ты никогда не сможешь меня полюбить. Мы будем как и прежде общаться и веселиться. Ты будешь рассказывать мне все свои секреты. Но это будет завтра. Сегодня ты слишком устала, пройдя до меня 8 километров по разбитой машинами дороге. Твоя мама наверное волнуется.. но ничего, завтра я тебя верну ей. Найду тебе спутника жизни и уеду, как только ты выйдешь за него замуж. Будь уверена, я найду самого лучшего, который только может быть..
– ..мм.. – послышалось капризное кряхтение, и снова Аня потерлась о плечо зачесавшимся носом, который щекотала челка.
– .. да и не спорь.. Тебе нельзя со мной. У тебя вся жизнь впереди. А я буду рядом. За тобой всегда будет кто-нибудь наблюдать и отзваниваться мне в случае беды.. Я вернусь как только забуду тебя. Как только убью в себе тягу к тебе. И все будет хорошо..
У забора послышались унылые звуки – дворняга, по-видимому, поняла сказанное и заскулила от тоски по сюжету, который не знала, и по разбитому будущему, которое никогда не узнает.
Апрель, 2010