С мотыльковой россыпью ветер решил поступить иначе: он упорно и бестолково отгонял её от лампочки, висящей на фонарном столбе. Рядом со столбом, качаясь от ветра на своей металлической подставке, скрипела урна, как будто бы ворча и возмущаясь: « Да сколько же можно?» Из неё, как из кадила, валил дым, видимо от чьей-то непотушенной сигареты.
На короткое время ветер стихал, собираясь с силами, и тогда мотыльковая россыпь влетала в фонарный свет, растворяясь в клочьях дыма. Мимо спешили по своим делам люди, не обращая внимание на происходящее: обычная ненастная погода. Почему же она остановилась? Ей показалась занятной картина, которую она смогла увидеть: борьба, реакция…Неживые предметы, а ведут себя, как живые.
«Ну, ты меня уже замучил, Дурак!» - непонятно кому сказала она и поспешила в очередной раз догнать свою шляпу, которую сорвал с её головы бешеный ветер.
-Простите,…с недоумением отозвался прохожий.
-Это я не Вам - смеясь, сказала она и, поблагодарив, взяла из его рук свою шляпу, которую он поймал, как вратарь мяч в воротах на футбольном поле.
«Странная какая-то!» - подумал он, скривив лёгкую ироничную гримасу на своём лице и, глядя ей в след. Он приостановился, чтобы приподнять воротник и застегнуть верхнюю пуговицу пальто. Урна неистово скрипнула за его спиной и в аллее вновь пахнуло гарью.
А мимо по прежнему по своим делам спешили люди. И ничего особенного не произошло. Лишь очередная смена погоды, времени суток, которые заставляли людей менять свои планы, подстраиваться под обстоятельства, диктуя им, управляя их поступками и мыслями.
-Странная какая-то,- шёл и думал прохожий и ему, почему-то, показалось…, он и сам не понял, что и почему показалось, навеялось что-то забытое и далёкое, какое-то знакомое и тёплое чувство.
-Как смешно она сказала: «ты меня замучил, дурак.», ветру что ли? Звучит сексуально.
-Ветер ошалелый всё метёт, метёт.
Словно деньги листья в кучу он гребёт.
Вот оно, тёплое чувство, которое всколыхнуло память о своей далёкой, мимолётной увлечённости, написавшей когда-то эти смешные, как тогда казалось, строчки. Там ещё было продолжение,…кажется:
-Лето пролетело, а за ним зима.
Как бы я хотела летом стать сама!
Не понимая, почему он вдруг вспомнил это стихотворение о листьях, ведь кругом было чисто выметено и упаковано в большие мусорные мешки, скромно ожидающие своей погрузки и вывозки на кромке аллеи, он усмехнулся в свои пышные, рыжие усы. Походка его стала похожа на прогулочную, как будто бы он передумал куда-то спешить, а может быть просто вспомнил, что спешить ему вовсе и не куда. Жёлтый, но ещё не высохший, лист, вальсируя, прицепился брошью к его пальто. Прохожий поднял взгляд вверх. Там на деревьях, словно перешёптываясь, дрожали оставшиеся редкие листья.
Пройдя целый квартал пешком, он свернул в переулок, чтобы пройти дворами, сократив, таким образом, путь к своему дому.
-Ну и духи у тебя!
-Ты представляешь, там помойка горела. Я пропахла, да?
Он услышал уже знакомый смех и подумал: « Какой загадочный вечер!.Я бы даже не удивился бы сейчас, наверное, если бы она оказалась ей. Но столько лет прошло! Да и вспомнила б она меня? Да и было это совсем в другом городе, очень далеко, да и не было ни чего особенного»
Утро выдалось тихим, как будто бы вчера прошла генеральная репетиция, а сегодня ожидается, что-то важное, о котором забыли всех оповестить. Ощущение ожидания, томящее, сладостное, похожее на любовь с первого взгляда, не давало покоя. Хотелось куда-то бежать, чтобы не упустить ещё раз и уже потом на всю оставшуюся жизнь с ней и только с ней!
-«Господи, какой бред! Я что, сошёл сума? Ну-ка, Пятин, возьми себя в руки, пора на работу! Ничего особенного не произошло!»
Спустя год в той же аллее, но уже спокойным, пахнущим тонким ароматом надвигающейся изморози, вечером он заметил знакомую форму шляпки, обладательница которой сидела на лавочке. Она плавно водила рукой по воздуху. Было понятно, что она что-то не спеша и выразительно рассказывала рядом сидящей женщине, видимо подруге. К её шляпе прицепился лист. Он решил пройти, как можно ближе, мимо и прислушаться к её голосу.
-……………….
В вечерний час
Вдруг взвоет дикий ветер,
Клочки тумана
Разрывая на куски,
Вдруг вспомнишь ту,
С кем коротал дождливый вечер,
Прости, прощай,
Прощай, за всё прости.
-Простите,…
-Что?
Несколько секунд, глядя друг другу в глаза, они застыли в ожидании.
-А, это Вы? Я помню Вас!
-А у Вас брошь на шляпе.
Он нежно взял её руку и положил на её ладонь сухой лист.
Она безжалостно сжала его, как будто бы не слыша хруста, и не казалась уже такой беззаботной и весёлой, как год назад, а всё глядела, как будто бы в последний раз, боясь отвести взгляд.
-А я тоже знаю стихи – потом, помолчав, он добавил как то очень серьёзно: - «Про ветер»:
-Ветер ошалелый
Всё метёт, метёт.
Словно деньги листья
В кучу он гребёт…
-Там ещё есть продолжение – ответила она…
стихи: Ларисы Долгих и Ольги Шаерман.