Давным-давно тогда, когда еще все леса были зачарованными, и в них жили магические существа, когда люди еще побаивались вторгаться под своды зеленых крон, не спросив разрешения. Жила была нимфа, звали ее Дафна и было у нее много деток, и все они были прекрасны. Целыми днями Дафна и ее дети работали лесу: лечили деревья, помогали лесным жителям, а вечерами устраивали веселые пляски с песнями. Нимфа и ее дети чудно пели, весь лесной народ собирался у поляны, где у костра они водили хороводы.
Так бы и жили они беззаботно, если бы не забрел в их лес старый и злой колдун. Этого колдуна звали Кралле, у него были длинные когти и свирепый взгляд, а на спине рос уродливый горб. Больше всего на свете он ненавидел пение и танцы, радостный смех и счастье, и когда услышал, как поют Дафна и ее дети, очень разозлился. Глаза его недобро сверкнули, он ударил своим черным посохом, провыл проклятье, и дети нимфы превратились беззащитных лягушат. Страшно закричала Дафна, заплакала, увидев, какое горе случилось с ее детьми, застонала, прося у леса помощи, но никто не мог помочь ей, потому что колдун был очень сильный и столько ненависти было в его проклятье, что все добрые слова таяли, как утренний туман, ударяясь о колдовство.
Лягушата, почувствовав опасность, поскакали вперед, а Кралле пошел за ними, потрясая посохом, и намереваясь раздавить. Испугалась Дафна за своих детей, стала умолять колдуна не трогать их, но тот был глух к просьбам матери и только зло смеялся, надвигаясь на маленьких лягушат. Тогда побежала нимфа, подхватив своих детей в подол, побежала прочь от колдуна, не разбирая дороги. А колдун хоть и шел медленно, но с каждым шагом нагонял беглянку и ее детей.
Впереди грязной, большой, заросшей лужей разлилось черное болото, не успела обезумевшая от страха нимфа свернуть, да и смотрела она назад, на колдуна, и только когда ноги ее коснулись черно-зеленой жижи, поняла Дафна, что попала в западню. В отчаянье взмолилась она своему родителю лесу, что бы помог он спасти ей ее детей, и лес ответил ей шумом деревьев. Листья закружились с ближайших деревьев, зашумела трава, поднялся ветер, и нимфа обратилась в высокую траву осоку, и дети ее спрятались в нее, словно в убежище. Лягушата так хорошо спрятались в зелень травы, что подоспевший колдун не смог разглядеть ни единого лягушонка, он очень разозлился и начал рвать руками проклятую траву и порезал себе все руки. Страшный яростный крик огласил лес. А Нимфа заплакала росой, потому что ей было страшно и больно.
Маленькие лягушата увидели, что их мама плачет, и решили успокоить ее песней, но вместо пенья полилось над болотом кваканье. Однако, с каждым новым мгновением оно становилось все больше похоже на песню и скоро хор лягушек, квакал-распевал на все голоса веселую мелодию. Черный колдун услышав это "пение" завыл, схватился за голову, зажимая себе уши и начал раздуваться от злости. Он раздувался, и раздувался, и... лопнул. В тот же миг Дафна и ее дети превратились снова сами в себя. И не было радостнее их существ во всем зачарованном лесу.
Вечером, когда все лесные жители собрались у костра, нимфа и ее дети спели чудную песню и поблагодарили лес за его помощь. А с тех самых пор все-все лягушата прячутся в осоку и устраивают ночные концерты, в память о счастливом избавлении от злого колдуна.