Ядвига сидела у окна в своей комнате и рассматривала карты Алвара. Двадцать две картины отвечающие на вопросы вопрошающего с правдивостью проведения. В руках девушки была одна из пяти легендарных колод, которые были рассеяны по миру. Одну за одной она перебирала тонкие деревянные пластинки и смотрела на изображения. Ядвига знала их с детства, а огромное колесо судьбы с давних пор украшало стену ее комнаты.
- Неужели вы так много значите из-за того, что сам Алвар сделал вас? - тихо спросила девушка у карт, не надеясь получить ответ.
Пересмотрев свое сокровище бесчисленное количество раз, подметив в каждом изображение знаковые символы, Ядвига наконец решилась испробовать колоду в деле.
- Алдрик, Анхвин, придите и пусть вашими словами заговорят эти карты, -позвала девушка - которые не дадут из уст ваших излиться лжи.
Не успела Ядвига закончить, как колода приобрела какое-то новое тепло и чуть засветилась голубовато-красным пламенем. Красным был неугомонный Алдрик, а синим неповоротливый Анхвин.
На этот раз в голове не было голосов как во время обычных разговоров с духами и карты не сгорали в пламени их давно почивших душ, эта колода была поистине особенной. Девушка осторожно перемешала пластинки и выложила четыре из них ромбом.
Справа Умеренность в верх ногами, слева смерть, сверху Башня, а снизу звезда.
- Теперь ты довольна? - знакомый насмешливый голос зазвенел в голове.
- Все верно в прошлом этот жуткий мрачный монастырь и несчастливое разъединение ваших желаний, в будущем — разрушение и упадок, Апогеем всего будет позор, страдание и несчастье, а главным препятствием служат твои несбыточные надежды, от которых ты никак не можешь отказаться — тихо произнес второй голос.
- И ничего нельзя сделать? - Ядвига снова была готова заплакать, но слез больше не было.
- Ничего и способ которым ты задаешь этот вопрос ничего не меняет, - заключил Анхвин.
- Но я же люблю его, я не смогу жить без него!
- Глупости все несусветные, ты еще ребенок и не понимаешь многого. В общем уймись наконец и оставь Акселя в покое, пускай убивает себя сам! - вспылил Алдрик.
Но девушка, казалось, не слышала или не слушала погрузившись в мир своих беспросветных мыслей. Духи вышли из карт и приобрели человеческие черты.
- Надо что-то делать — взволнованно высказался красивый молодой человек с длинными каштановыми волосами и очень женственными чертами лица.
- Может и надо, но только что? - парень небольшого роста с огненно рыжими волосами и веснушками по всему телу уставился своими зеленовато мутными глазами на собеседника.
- Не надо на меня так смотреть, Алдрик, за действия у нас отвечаешь ты, а только думаю за двоих, - мягко произнес Анхвин.
- Вот и подумай как выбить из этой прелестной головки любовную блажь, которой она нас уже два года мучает! - вскипел рыжий.
- А может это все серьезно, что если Аксель - ее судьба? - запротестовал шатен.
- Теперь мы вспомним как ты повесился из-за своей несчастной любви к служанке?! - не унимался рыжий.
- Лучше тебе взять свои слова обратно - холодно и угрожающе произнес шатен, обвиваемый синеватым пламенем.
- Во мне аристократической крови нет, ваше величество, вам и злиться на меня постыдно — с притворной покорностью вымолвил рыжий.
- Угомонились бы вы на старости лет что ли! - насмешливый голос, заставил спорящих обернуться. - И почему я вас только вижу, чертей этаких, иногда это даже не забавно — со вздохом продолжил Эдгар.
- Сам попросил — отрезал Алдрик.
- Маленький был и глупый. Посмотрите до чего вы ее довели.
- Это...
- Кыш отсюда! - прикрикнул Эдгад, не дав рыжему закончить.
Парень обнял сестру и начал что-то шептать ей на ухо. Через несколько минут из ее глаз потекли слезы и девушка очнулась.
- Где они?
- Чертовы болваны отправились восвояси.
- Нет, карты — Ядвига пустым взглядом шарила вокруг себя.
- Все то же? - печально спросил Эдгар.
- Ничего нельзя сделать — машинально повторила девушка, наконец обнаружив разбросанную кем-то колоду. Мягко выпутавшись из крепких братских объятий она потянулась к картам, сгребла их ладонями и прижала к груди.
- Ничего нельзя сделать, ничего, я ничего не могу — тихо произнесла она и упала без чувств.