Лесовик
На тетеревиный ток мы не попали. В предрассветных сумерках шли вначале вдоль лесной опушки и, чтобы побыстрей попасть на заветную поляну, надумали по тропе промахнуть напрямик перелесок, но в сумраке потеряли дорогу, забрались в густой крепкий чапарыжник, битый час продирались в нем, и , когда уже поднялось солнце и грянул лесной многоголосый птичий хор, поняли, что заблудились, что нужно остановиться на привал и как следует обмозговать наше положение.
- Натоковались! - Виктор со злостью швырнул рюкзак на землю и , присев на ствол поваленной древоломом сосны, обхватил голову руками.
Я представил его радостные глаза, все суетливые сборы накануне и мне, вроде бы никогда не унывающему при временных неудачах, стало как-то не по себе. Мой друг детства приехал в гости из столицы, откуда редко выбирался, и его, наверное, каждые травинка или цветок восхищали.
Насобирав сушняку, я развел костер, и, чего уж там, достал из котомки выпить и закусить, как предупреждающий свист Виктора заставил меня насторожиться. В лесной чаще потрескивал хворост под чьими-то шагами.
- Кто? - одними губами спросил Виктор и испуганным взглядом указал в ту сторону.
Наслушался он от кого-то в нашем городке рассказов о медведе-подранке, якобы бродящем в здешних местах и теперь хватался за маленький топорик, висевший в ножнах на поясе - видимо, хотел незадешево жизнь отдать.
Тот, неизвестный, остановился за крохотным колком распустивших уже листву молодых березок, рассматривая и изучая нас, постоял так недолго и, наконец, решительно раздвинул ветки.
- Хлеб да соль, мужики!
Перед нами стоял старичок лет семидесяти с крупной сеткой глубоких морщин на лице, обрамленном рыжеватой, с проседью, бородой, в поношенной фуфайке на сутулых плечах, ушанке, сдвинутой на затылок.
- Чую, дымком попахивает, дай, думаю, подойду!
В нем не было той настороженности, с какой обычно встречаются люди в лесу. Опираясь на батожок, он оглядел нас доверчивыми добрыми глазами.
Я предложил деду место у костра. Старик сел, степенно разгладил бороду.
- На тока собрались?
- А вы откуда знаете? - само собой вырвалось у Виктора.
- Да уж знаю. Плохие вы, однако, ребята, токовики.
- Как сказать. Вот не повезло сегодня, заблудились.
- Ну и как выбираться думаете?
- А вы-то тут зачем? - удивился Виктор. - Дорогу покажете?
- Может, ребята, нам не по пути? А?.. - старик испытующе осмотрел наше немудреное снаряжение, состоящее из рюкзаков да "томагавка" Виктора. Ружей при нас не было.
Сам дед тоже был без ружья, на егеря не похож, а промышлял бы в лесу "по-темному", то вряд ли бы и к нам подошел.
- Иваном меня зовут, Фроловичем! - неожиданно представился он и протянул мне сухую жилистую ладонь. - Охотник я.
После "подкрепления" разговор пошел свободнее. Иван Фролович не собирался уходить. Узнав из рассказа Виктора про наши несчастья, старик от души смеялся тихоньким дребежащим смешком.
- Э-ва, куда вас с дуру занесло! Тут птичек таких, каких вам надо, и в помине нет... Да и мало их нынче стало. И зверя и птицы. Зато много брата нашего, охотника, расплодилось.
Гость, свернув махры, закурил, окутался облачком пахучего сладковатого дыма.
- Ведь охотники - народ разный. Есть настоящие, которые птицу или зверя зазря не тронут. А есть и другие...
- Слушайте, Иван Фролович! Как бы вам это сказать... - Виктор задумался, подбирая подходящие слова. - Я вот сам жил раньше в этих краях, родился здесь. С малых лет на охоту хожу. До сих пор, как захватит такой азарт - тогда все даром, ни о чем не думаешь!
В ответ старик покачал головой.
- Эх, кровь горячая! Сам знаю! Пощелкал же по молодости всякой птицы, зверя - счету нет! Идешь, бывало, по лесу и, что ни попадется на глаза, все пуляешь. А теперь стыдно, - Иван Фролович снял ушанку, вытер капли пота на лысине. - И перед собой, да вот и перед вами. Больше десятка лет в руки ружья не беру.
- А что в лесу, да когда самая пора, без ружья делать? - воскликнул Виктор. - Просто так душа бродить не даст!
- Что же вы тогда без ружей?
- Так ведь...
- Ну вот, вас запрещение сдерживает. И больше ничего.
- А что еще? - мы оба разом развели руками.
- Совесть еще должна быть, совесть! Ведь же убиваем и портим свое... Вот подходи, бери , сколько хочешь! Не обхватишь! Да вот не умеем мы брать!..А без леса я не ведаю, как и прожить. И старуха моя вовсю ворчит, скворчит, как сковорода с салом, хоть и знает, что в лес все равно убреду. И ничего не сделать. Как друг он мне.
По указанной Иваном Фроловичем лесной дорожке мы довольно скоро выбрались к проселку и торопливо зашагали к деревне. Виктор шел впереди, размахивая прутиком. Неожиданно он обернулся ко мне:
- Вспомни, как он сказал, этот старик-лесовик, головастый боровик! - Виктор с удовольствием пробормотал детскую скороговорку. - Прожить без леса нельзя...
Он повторил еще раз. Я заметил, что хотя он и улыбался, но серьезный взгляд грустных глаз выражал другое.
- А нам с тобой в детстве такими вот лесовиками пугали, чтобы не шастали в лес зря. Побольше бы таких лесовиков...
Светило солнце в голубом, с легкой пенкой облаков небе. Где-то там, в вышине, заливался невидимый жаворонок. Мы подходили к деревне...