Отец Антошку ведёт в баню. Сынишке впервые в жизни предстоит побыть в парной и похлопать себя банным веником. Банный веник они изготовили сами. Так как вдоль их дороги на дачу ни берёз, ни дубов не оказалось, обломали ветки с какого-то непонятного дерева, может, вяза, а может, и бузины, - главное, что смородиной пахнет, значит, пользительно.
В дневное время по бане бегают только банщики, и то один из них слесарь, а другой из санэпидемстанции слизь на пробу со стенок соскребает.
Ну и хорошо, что отец с сыном вдвоём. Хоть из десяти тазов мойся и на пяти скамейках сиди – никто голым боком к стене не оттиснет.
- Так, сынок! – Отец обливает скамейку горячей водой. – Проведём дезинфекцию!
Антошка держит в одной руке мыльницу, в другой – мочалку.
- А что это такое?
Отец снова подставляет таз под кран с горячей водой.
- Инфекция – это брр-р-р! Короче, зараза! Вот тут по скамейке всякие микробы бегают, вирусы прыгают. А мы их – кипятком, и они коньки отбрасывают!
-
- Да никто тут не прыгает!
- Это глазом не видно, а через микроскоп или бинокль поглядишь – их тут кишмя кишит! Вавилонское столпотворение! Первомайская демонстрация!
В парной холоднее, чем в помывочном помещении. Отец изучает проходящие трубы, трогая их поочерёдно.
- Так! Не понял! Как же нам парку поддать?
Ему попадается горячая труба, и он, отпрыгнув, дует на ладонь.
Антошка стоит у двери, провалившись шлёпанцами в деревянные решётки.
- Во! Вентиль! Крутим влево. Запомни, сынок: если хочешь чего-нибудь открыть, крути влево, а закрыть… - Отец не успевает дочитать инструкцию, как из трубы с шипением вырывается пар и клубами накатывается на стену. Антошка от испуга приседает.
- Не боись, сынок! Жар костей не ломит! То есть чем будет жарче, тем лучше для организма. На-ка веник, похлопай-ка меня по спине.
Отец ложится на полок, вывернув руку и устроив на неё голову.
- Хлещи, не жалей отца родного!
Антошка несмело ударяет веником по широкой спине.
- Да сильней! Как я тебе по попке лупсанул, когда ты ножом мебельную стенку истыкал.
У Антошки не хватает сил поднимать огромный, как целое дерево, веник, и он быстро устаёт, исходя потом.
- Я, пап, побегу, жарко!
Отец поднимается, берёт веник.
- Дай-ка я тебя попарю! Вот тебе! На тебе!
Антошка поворачивается спиной, поджав голову. Последний удар приходится ему по ягодицам.
- А-а-а! – пытается изобразить блаженство сын.
- Не «а-а-а!», а ого-го!
После парной намечается помывка.
- Ну-ка, сынок, подай мыло!
Антошка мокрой рукой лезет в мыльницу, мыло выскальзывает и, как лягушка, прыгает по полу.
Отец нагибается и поднимает, но не успевает донести до мочалки: белый кусок, подобно воробью-альбиносу, вылетает из руки с явным намерением проскакать под всеми лавками.
-Щас мы его отыщем! Эй, мыльце, покажи-ка рыльце!
Отец лазит между лавок и нечаянно наступает на мыло. Падая, он рукой сшибает пирамиду из тазов; его шлёпанцы делают сальто-мортале, и один даёт пощёчину, а другой - затрещину.
- А-а-а! – стонет поднимающийся отец, поглаживая ягодицу. – Хо-ро-шо-о-о! Вот это припарка! Сынок, возьми это проклятое мыло, а то у меня руки заняты.
Антошка подкрадывается и накрывает мыло пустым тазом, чтоб оно не убежало.
- Поймал! Поймал!
- Поймал-то ты поймал, а ты его руками голыми возьми. Тазом-то каждый дурак умеет.
Сын приподнимает таз и берёт приплюснутый кусок.
- Неси на наше место! Давай сюда!
Но мыло не держится у отца в руках: оно ныряет в таз с водой и становится ещё неуловимей.
- Ну и чёрт с ним! – говорит отец. – Зато мы славно попарились! Жаль, что шампунь забыли! Умные головы должны быть в чистоте и в порядке! Но ничего! Нашампунимся дома! Давай ополаскиваться!
А дома обед готов почти праздничный: пирог с повидлом, булка с маком, печенье звёздочками и ромбиками…
- С лёгким паром! – радостно говорит мама, глядя на румяные лица мужа и сына.
- Ага! – отвечает прихрамывающий отец. – «С лёгким паром, или Ирония судьбы»!
Антошка снимает с головы полотенце.
- Ух! Ну и попарились! Мне папка веником как даст, как даст! А я ему в обратную – как дам, как дам! Он аж упал между лавками! Жаль, что шампунь забыли, а то бы мыло от нас никуда не делось!