Добрая, чудесная, ласковая. Кошечка с короткой пушистой шёрсткой, бело-рыжая. Преданные глазки смотрят сверху вниз, будто бы говоря: «Хозяин! Я тебе так благодарна! Так благодарна! Не оставлю!» Марусей её звали.
Ах, сколько слёз было пролито, когда её совсем маленьким котёночком обнаружили у дверей квартиры Истоминых, слёз умиления и жалости, которые накатывали всякий раз, когда Истомин-старший, его жена и мальчишки гладили этот милый комочек полный жизни и света.
Когда жена Истомина взяла в руки коробку, она была мокрая внутри. «Описился, маленький!» - сказала она улыбаясь, - «От страха.»
Мальчишки Истомины бегали и прыгали вокруг Маруси все пять лет, что она жила у них. И имя такое они ей выбрали.
Младший, Андрейка, взял дрожащий меховой комочек, глядевший на него пронзительно молящим взглядом, будто котёнок просил: «Мальчик, только не делай мне ничего плохого, прошу тебя». Младшенький погладил нежненькую хрупкую лапку и поглядел кошке в глаза. Та мяукнула, с надеждой смотря на Андрейку. Он и выпалил: «Марусей будет зваться!»
Имя прижилось, а Маруся стала полноправным членом семьи. Она гордо расшагивала по квартире, гости ею восхищённо любовались – ах, какая красивая кошечка! - , а она, благодарно мурлыча, всё-таки норовила по-быстрее пробраться на кухню. Ух вертихвостка!
Однажды у Истоминой разболелась голова, да так сильно, что слегла она в кровать на весь день. Марусины глаза, полные испуганного любопытства, бегали с хозяйки на лекарства, лежащие на тумбочке. «Что случилось? Что произошло? Почему хозяйка не весела?» - думала Маруся. Не выдержав, она грациозно вспрыгнула на кровать и улеглась у неё на груди. Засопела, зафырчала, но Истомина и не думала её гнать. Кошка забрала её головную боль. И так случалось всякий раз, когда Истоминой было больно.
А мальчишки играли с ней в футбол. Маруся, боевая девица, с огалтелым мурлыканьем носилась за мячом, и никакие удары ей не были страшны – скорость и грация спасали её.
Однажды она поймала мышь. Как всякая уважающая себя кошка, принесла похвастаться перед хозяйкой серенькой тварью. Истомина, взвизгнув, воскликнула: «Ух Маруся! Охотница, ишь ты, погляди на неё!» - и звонко засмеялась.
Но вскоре она совсем прекратила смеяться. Под её глазами появились постоянные синяки, одежда висела на ней мешком. Всё чаще она стала лежать в кровати, и сколько бы Маруся ни лежала с ней рядом, Истомина не вставала.
Днём 11 февраля, пасмурным зимним днём, в озарённой электричеством квартире Истомина умерла.
Мальчишки...Мальчишки рыдали, рыдали навзрыд, потом старший заперся в своей комнате и слышны были удары кулаков об стену. Андрейка метался по квартире с плачем: «Мамочка! Мамочка! Вернись!» Мальчик едва понимал, что происходит, он видел как белую, иссохшую мать куда-то увозят незнакомые люди. Что люди? Какие люди?
Мальчик видел отца, на чьём мужественном лице он впервые увидел слёзы. Истомин погасшим отсутствующим взглядом сидел и смотрел на Андрейку, гладил его по голове и говорил странные вещи, что бога нет, значит, нет справедливости. Он молча встал, сделал шаг и споткнулся о кошку, которая таращилась на всё происходящее своими безумными из-за гигантских зрачков глазами. Истомин взревел, со всей силы пнул худощавое маленькое тельце в угол и, закрыв руками лицо, кинулся в спальню.
Бедная Маруся лежала в углу еле-еле дыша. «Хозяин, хозяин, за что? Что случилось? Почему я ничего не знаю? Как же больно, хозяин...»
Следующие два дня на Марусю никто не обращал внимания, кроме Андрейки, который давал ей объедки со стола.
«Маруся, моя Маруся...Мамочки нет...Что же будет, Марусенька...» ,- говорил ей тихо мальчик и, пряча слёзы, запускал пальцы в пушистую кошачью шерсть, гладил её. Маруся так же тихо понимающе мурлыкала.
А потом Истомины уехали. Андрейка с братом собрали все вещи и собрались выносить последние тюки. «Папа, идём, Марусю не забудь», - своим тоненьким голоском прозвенел Андрейка.
Истомин рассеянно кивнул и велел мальчикам идти к машине. «Прощай, Марина, прощай...», - гудели фразы у него в голове. Он в последний раз взглянул на жёлтые стены и ушёл, последний раз заперев за собой дверь.
Маруся стремглав выскочила из гостиной, мяукала, стала царапать дверь изнутри. Она царапала, царапала до остервенения, её бешеные глаза непонимающе смотрели на коричневую дверь.
Маруся провела в пустой квартире ещё шесть дней. За ней никто не вернулся.
Кошка исхудала, шерсть поблёкла, глаза загноились. Тихо и протяжно мяукала она, лёжа в хозяйской кровати, не в силах пошевелиться. Тихим пасмурным днём добрая и ласковая кошка Маруся умерла.