- Надэль! - как оглашенный кричал Кройкс, проснувшись на следующее утро так, как будто бы никакой слабости не было и в помине. Негодование придало ему сил.
Спавшая совсем рядом с импровизированной постелью больного, прямо на морском белом песочке, Надэль моментально проснулась и вскочила, как от электрического шока:
- Что случилось, Крой? - видя, что он более менее жив-здоров, она поняла, что что-то произошло, в чем повинна именно она. Сделала что-то такое, что вполне спокойного и тихого, причем слабого здоровьем человека в миг привело в ярость, - Чем ты не доволен с самого утра?
- Где «Меч дождя»? Кто тебя просил его снимать! – он был невыносимо противен ей сейчас.
- Лучше бы я бросила тебя? Плюнула и ушла?
- Где «Меч дождя»?
- Съела! – обидевшись, ответила девушка, которой вместо благодарности досталось «на орехи». Она быстро вспомнила то место, где мог находиться крест. Нашла его и небрежно кинула полулежащему Кройксу в ноги, – На, дурак!
- Никогда не бери его без моего ведома! – чуть спокойнее сказал он, осматривая фамильную ценность, а потом с силой сжав ее в кулак, – Это же единственная моя реликвия от родителей. Понятно?!
Обиженная девушка, которая приложила столько усилий к освобождению, выздоровлению и восстановлению сил этого молодого человека, явно не заслуживала такого обращения с собой:
- Я вообще не понимаю, что меня останавливает? Надо было давно бросить тебя! Ты мне уже поперек горла стоишь! Надоел, кошки и то благодарнее, чем ты! – с негодованием воскликнула Надэль, – Вообще, это не в моих правилах. Привязываться к людям… Они могут предать… или умереть. Одно из двух – «что в сущности одно и тоже» - подумала она.
Оскорбленная неблагодарным юношей, чумазая от своих странствий и недели без возможности помыться, девушка пошла к кромке воды и стала со злостью швырять плоские камушки в воду.
«А она не такая неуязвимая, как кажется…» - подумал Кройкс, а сам попытался встать. Он почувствовал, что может встать. Еще немного и он пошел дрожащим и шатающимся шагом к одиноко стоящему кусту орешника. Страшно хотелось есть, а просить девчонку о еде было для него немыслимо. Тяжело дыша, он накренил одну зеленую ветвь и налег на нее свои ослабшим телом. Надо же и делом заняться, и удочку сделать…