Мы лежали на полу комнаты. Эта комната являлась частью большой квартиры. Квартира в Сталинке. С огромными комнатами и высокими потолками. В таких квартирах обычно есть все: от столовой до кабинета. Только вот ванная комната маленькая. Это конечно минус. Но зато у этой квартиры был выход на мансарду. О, это делало ее самой лучшей квартирой в мире. Окна этой квартиры выходили на проспект. А с мансарды можно было видеть тысячи крыш. В комнате, где мы лежали, был камин, но его никто не топил уже десятки лет. И в этом тоже была своя прелесть. Вообще квартира была наполнена атмосферой покоя и романтики. В этой квартире мы были гостями. Хозяин квартиры, наш близкий друг, уже очень долгое время живет и работает в Индии. Пару недель назад он приезжал в гости и почему-то решил оставить нам ключи от своей квартиры. Теперь мы стали бывать здесь чаще. Мне все нравилось в этой квартире. Ее старинная дубовая мебель. Парчовые шторы, которые были просто катастрофически пыльными. Если я, проходя мимо, нечаянно задевала их, то тут же начинала чихать. Здесь были большие окна и все они раскрывались нараспашку так, что в доме свободно гулял свежий воздух. Особенно я любила проводить здесь ночи. Когда можно было просто лежать и смотреть в окно на звезды. Или выбравшись на мансарду, пить горячий какао, закутавшись в плед. Потом мы перетащили на мансарду кресло качалку и матрац. После этого мы стали чаще там проводить время. Я люблю летние ночи. Они наполнены каким-то особенным запахом и какой-то особой атмосферой. Мы стали проводить там почти все свои ночи. А еще в доме было много красивых картин, привезенных со всего мира. Мы могли часами смотреть на какую-либо картину и придумывать жизнь художнику, который ее написал. Придумывать его характер, его уклад жизни, его слабости, его настроения, его женщин и детей. Это доставляло нам особое удовольствие. Мы любили друг друга. Неподдельной любовью. И нам нравилось быть наедине. Именно в этой квартире. Лежать именно на этом полу. Особенно в часы полнолуния. Когда луна заглядывала в наше окно и оставляла на полу длинную и узкую полоску света. Тогда мы раздевались и ложились на эту полоску. Говорили друг с другом часами и засыпали почти уже на рассвете. А иногда наоборот любили сидеть на мансарде и смотреть на рассвет. Или на закат. Любили сидеть на подоконнике и слушать дождь. Господи, если бы только вы могли прочувствовать все то, о чем я сейчас вспоминаю. Прожить это чертово лето так, как прожила его я, вы бы сошли с ума. От счастья. А потом все это кончилось. Просто мы лежали на полу комнаты. Самой большой комнаты квартиры в пятиэтажной Сталинке на центральном проспекте с выходом на мансарду и видом на тысячи крыш. Я лежала и рассказывала тебе о своих мечтах. Я очень долго говорила, а ты очень
Долго молчал. Это меня и насторожило. Я знала, что рано или поздно это случится. Но все равно оказалась не готовой. Я уже все поняла, но все равно продолжала говорить и говорить, не желая признавать очевидное. Рассказывала тебе о прошлом, настоящем, будущем, говорила о том, чего так и не смогла сказать раньше, пока ты еще мог меня слышать. А потом я заплакала. Прости, но я так и не посмотрела на тебя в последний раз. Я просто вызвала Скорую, и тебя увезли. Больше я никогда тебя не видела. И больше я никогда не бывала в этой квартире. Я не знаю даже, где тебя похоронили. Прости меня за то, что я испугалась того, чего ты так долго и упорно учил меня не бояться.
Господи, если бы только вы могли прочувствовать все то, о чем я сейчас вспоминаю. Прожить это чертово лето так, как прожила его я, вы бы сошли с ума. От горя.