Кела припарковал машину на подземной автостоянке и двинулся к входу в ночной клуб. В подпольном казино уже собрались практически все заядлые игроки, кроме Виталия Александровича. Он появился чуть позже, как всегда одетый в белоснежную, выглаженную рубашку и черные, строгие брюки. Мужчина окинул взглядом всех присутствующих, ища среди игроков Келу. Киллер в этот момент стоял спиной к дверям, и следовательно появления Пранина не заметил. Виталий Александрович подошел к нему и дружески хлопнул по плечу. Кела даже не вздрогнул, только медленно повернулся лицом к Пранину и хмуро поздоровался. Мужчина, похоже, пребывал в отличном расположении духа, он с силой сжал руку Келы и лучезарно улыбнулся.
-Вы подумали над предложением Султана? – осведомился Виталий Александрович почему-то в полголоса.
-Да, - кивнул в ответ Кела.
-И что Вы решили?
-Я принимаю предложение Анатолия Михайловича, - сухо произнес киллер.
-О, другого я и не ожидал, - рассмеялся Пранин.
Он врал. Как раз наоборот, мужчина был почти уверен в том, что Кела откажется. Он успел неплохо изучить характер мужчины, ведь по образованию Пранин являлся психологом, а, следовательно, даже такого скрытного человека, как Кела, он мог раскусить в два счета. То, что мужчина своенравен и упрям, он и остальные игроки поняли ещё в самом начале знакомства с киллером, но кроме того Виталий Александрович из разговоров с Келой вынес и ещё одну немаловажную деталь: Кела никогда не станет ни на кого работать. Он относится к тем людям, которые сами решают, что им делать, как поступить и ни от кого не зависят. Он сам выбирает, кого он будет убивать, а кого нет. Раньше, ещё в самом начале своей карьеры убийцы, он исполнял почти все заказы, но спустя лет пять, решил, что теперь имеет права выбора. Ему нет никакого резона работать на Султана, он никогда не станет кем-то вроде шестерки, он сам по себе, сам себе хозяин и Бог. Ему никто не указ, поэтому решение Келы принять предложение Анатолия Михайловича немного удивило Пранина. К тому же мужчина привык во всем видеть подвохи и сразу же начал подозревать Келу в нечистых умыслах, впрочем, тут-то он оказался прав. Однако преждевременно высказывать свои догадки Пранин не решился.
Мужчины вернулись к игровому столу, где их уже порядком заждались остальные завсегдатаи казино. Ближе к утру Кела ушел из клуба, он хотел, наконец, выспаться и отдохнуть, потому что через день ему предстояла встреча с Султаном. Пока Кела ехал в направлении центра, в его голове крутились разные мысли, сводившиеся к одному выводу: долго он работать на Султана не сможет. Ему нужно поскорее найти компромат на этого ублюдка и сдать его в полицию. Почему так? А потому что убивать его киллеру не имеет никакого смысла, он ничего этим не добьется. Его дело продолжит кто-то из приближенных Султана, возможно даже Пранин, а всех доверенных лиц Анатолия Михайловича все равно убить не получится. Разумеется, он не пойдет сам в прокуратуру, поскольку как только он переступит её порог, назад дороги у него уже не будет. Конечно, его посадят вместе с Султаном, а это никак не входит в планы Келы, но у мужчины тоже есть свои люди, через которых он и собирался передать компромат. Нужно лишь немного выждать и Султан обязательно где-нибудь ошибется, совершит какой-нибудь опрометчивый поступок, например, начнет всецело доверять киллеру и осветит ему некоторые аспекты своей жизни. Безусловно, это произойдет не сразу, а спустя какое-то время, хотя может, и нет, на этот случай есть и другие варианты. Вообще способов засадить Султана за решетку достаточно много, надо лишь грамотно расставить ловушки и тогда этот подонок, так или иначе, попадет в одну из них!
Вскоре мужчина подъехал к зданию центра и вышел из машины. На улице дул прохладный ветер, шел мелкий, противный дождь. Кела невольно вспомнил, что именно в такую отвратительную погоду и случилась та страшная авария. Сколько лет прошло! А воспоминания до сих пор живы в сердце мужчины и неизвестно, сколько ещё времени пройдет, прежде чем эта душевная рана заживет, если она вообще заживет.
На следующее день киллер все утро и до обеда провел в спортзале, только после полудня спустился вниз, в столовую, где и столкнулся с Седьмой. Она давала наставления своему новому подопечному, увидев Келу, женщина сразу покинула общество новичка и подошла к мужчине.
-Ну как он? – осведомился Кела, садясь за свободный стол.
-Слабоват, но, как и ты силен духом. Слушай, я поговорить хотела.
-Да? О чем же? – приступая к трапезе, спросила киллер.
-Сегодня годовщина смерти твоих родных… Помнишь об этом?
-Если бы и хотел, не забыл, - проворчал Кела.
-На кладбище съездить надо, - пояснила женщина.
-Ну, нет уж! Это как-нибудь без меня, - фыркнул собеседник.
-Нет, ты сейчас поешь, а потом мы поедим на могилу твоих родных! – решила Седьмая.
-Блин, - Кела понимал, что спорить с инструктором бесполезно, поэтому после обеда переоделся и направился в фойе, где его уже ждала Седьмая.
Они приехали на кладбище спустя примерно полтора часа, по дороге купили красные гвоздики, от вида которых киллеру становилось плохо. Слишком много таких гвоздик он видел за один день, день смерти его семьи, и после этого возненавидел эти цветы. Припарковав автомобиль у дороги, они направились в сторону могилы родных Келы. Мужчина шел позади инструктора, низко опустив голову, больше всего на свете он хотел вернуться обратно в центр, а не идти по этой осточертевшей дороге. Наконец, они дошли до места. Мужчина медленно опустился на колени, положил цветы к надгробью, поднялся на ноги и повернулся лицом к Седьмой.
-Никаких чувств? – тихо спросила Седьмая.
-Нет… - отрицательно покачал головой Кела.
Недалеко от того места, где они стояли, проходила траурная процессия, на которую мужчина сразу обратил внимание.
-Ещё кого-то хоронят, - задумчиво протянула Седьмая.
А Кела вдруг сорвался с места и бросился бежать к медленно двигавшейся группе людей. Ему неожиданно показалось, что среди толпы мелькнул знакомый силуэт, и он сразу же поспешил проверить свою догадку. Так оно и оказалось. Возле гроба, низко опустив голову, шла невысокая девушка с черным платком на голове, в ней-то Кела и узнал Тоню. Он догнал процессию, схватил девушку за руку и не обращая внимания на возмущение присутствующих отвел её в сторону. Тоня проследовала за ним, как безвольная тряпичная кукла, а когда они чуть отстали от остальной толпы, уткнулась носом ему в грудь и тихонько всхлипнула.
-Эй, что случилось? – прошептал Кела, чувствуя, что дрожит всем телом.
-Он умер… Отчим умер, - прошептала девушка, зарываясь носом в распахнутое пальто Келы.
Мужчина медленно поднял руки и сомкнул их за спиной Тони, не смея произнести больше ни слова. Они стояли так несколько минут, пока, наконец, флейтистка не справилась со своими эмоциями и не подняла голову, встретившись взглядом с серыми глазами киллера.
-Я одна… Абсолютно одна, - прошептала девушка.
-Ну, не расстраивайся так, это должно было случиться рано или поздно, - Кела поднял руку и вытер слезу со щеки девушки большим пальцем, - Почему ты мне не сказала? Я ведь просил тебя, если что, позвонить…
-Не могла, прости, - пояснила Тоня, тут её окликнул властный женский голос.
-Антонина, ты будешь прощаться с отцом, или как?
-Он мне не отец, - крикнула в ответ девушка, а затем повернулась лицом к киллеру и чуть тише добавила, - Спасибо… За все…
-За что? – улыбнулся мужчина, но девушка уже отступила назад, Кела с сожалением почувствовал, как она ускользает от него.
Где-то, на каком-то подсознательном уровне Кела понял, что они прощаются навсегда. Он и сам не знал, почему вдруг к нему пришла эта мысль, но он чувствовал, что больше они уже не встретятся никогда, и от этого становилось пусто на душе. Ему казалось, будто из него вырвали кусок… Последний раз он чувствовал себя так на похоронах родных, и вот опять в тот же самый день он снова вынужден кого-то терять. Почему так? Почему с ним так жестоко? За что? Он же тоже человек, он тоже хочет счастья… Но оно ускользает от него, постоянно ускользает… Полу-вздох… Полутень.. Полу-боль… Что с ним? Любовь?
-Милая девушка, - кивнула Седьмая, подходя к мужчине.
-Тоня… - пробормотал Кела, а потом повернулся к Седьмой и устало прислонился к стоящему рядом дереву, - Почему так? – с минуту помолчав, спросил мужчина.
-Как? – осведомилась инструктор.
-Почему… моя жизнь вся кувырком? Я потерял родных, попал в центр подготовки для наемных убийц, мне понравилась девушка, но я не могу быть с ней… Блин, как бесит, - разозлился Кела и силой ударил кулаком по стволу дерева.
-Почему… – повторила Седьмая.
-Мм? – мужчина посмотрел на женщину.
-Знаешь, я, кажется, могу ответить на твой вопрос, - вдруг произнесла инструктор.
Кела вопросительно посмотрел на собеседницу, но та уже повернулась спиной к нему и двинулась в сторону шоссе. Мужчина пошел следом, ожидая, пока Седьмая продолжит свою речь, однако женщина больше ничего не сказала, словно она и забыла об их разговоре. Сев в машину, инструктор включила радио и закрыла глаза, всем своим видом давая понять, что беспокоить её не следует. Автомобиль плавно тронулся с места; Кела не решился задавать женщине какие-либо вопросы, поняв, что это все равно бесполезно. До центра они доехали в полном молчании, поднялись на тот этаж, где находился номер Келы, и только тогда Седьмая вдруг спросила:
-Тебя действительно интересует, почему все так?
-Да, - подумав, ответил мужчины, открывая дверь номера и пропуская вперед инструктора.
Женщина вошла в комнату, включила свет и села на кровать, стоящую у стены. Кела лег на постель, опустив голову на колени Седьмой. Инструктор зарылась пальцами в его коротких, русых волосах, Кела закрыл глаза от удовольствия. Он любил такие тихие вечера в обществе Седьмой. Только рядом с ней он становился самим собой, только она могла дать ту ласку и нежность, в которой он так нуждался. Он никогда не показывал вида, но порой ему хотелось в тепло, в общество близкого, родного человека. Он считал это желание своей слабостью и поэтому тщательно скрывал его от окружающих, но с Седьмой он был настоящим, живым, иногда печальным, иногда веселым. Только при ней он давал волю своим чувствам, только она знала о нем то, чего не знал никто. Только с ней он мог говорить откровенно, только ей он всецело доверял. Седьмая очень дорожила этим и старалась по возможности всегда помочь ему, ведь она тоже носила маску, впрочем, как и большинство людей. Мало кто может сказать о себе, что он всегда и со всеми ведет себя откровенно, а уж если речь идет о наемных убийцах, бывших участников боев без правил, или просто о людях, которые слишком много пережили в своей жизни, то тут уже и говорить не о чем. А Кела ещё в юности, до смерти родных, отличался одной интересной особенностью: его никто не знал настоящего. Для одних он был дуралеем и лентяем, для других – неплохим собутыльником, для третьих – добрым и отзывчивым парнем, готовым выслушать кого-либо и поддержать в трудный момент. Кто-то считал его конченым человеком, кто-то говорил о нем, что этот юноша из тех, кто всегда прорвется и везде успеет. Однако, никто не знал его настоящего, он со всеми вел себя по-разному, и сам открыто признавал, что он – хамелеон. Он был таким ещё в молодости, ну а уже ближе к зрелому возрасту эта черта характера лишь стала более ярко-выраженной.
-И все же…. – пробормотал Кела, - Почему все так?
-Ты о Тоне?
-И об этом тоже…
Седьмая задумалась, с улыбкой посмотрела на мужчину и, наконец, заговорила:
-Потому что два треугольника, лежащие в разных плоскостях, не должны касаться друг друга.
Кела открыл глаза и удивленно посмотрел на собеседницу.
-Не совсем понимаю, о чем ты…
-Видишь ли, Тоня – это чистая, добрая душа, которая, по-моему, ни обижаться, ни ненавидеть не умеет. Ну, куда тебе до неё? Ты же наемный убийца, на твоих руках кровь многих людей.
-Да, но почему я не встретил её много лет назад? Ещё в молодости и…
-А ты бы заметил её в молодости? Нет. Серые, тихие мышки не привлекали твое внимание, это сейчас ты уже насмотрелся на весь тот гонор и пафос, которым кишит этот мир, и хочешь чего-то обычного, простого. Но тогда, двенадцать лет назад, ты бы на неё даже внимания не обратил. Ты – человек, проводивший свое свободное время в барах, на дискотеках, в обществе таких же моральных уродов, как ты сам… Нет, никакое провидение не позволило бы вам столкнуться, потому что ты мог просто напросто испортить её. Я не имею ввиду конкретно Тоню, которая тогда была ещё ребенком, я говорю о девушке, такого типа, как она. Ты не глуп, я думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать. Так происходит довольно часто: в молодости тебе нравятся те, кто легкодоступен, но в зрелом возрасте по-настоящему ты влюбишься в чистую, непорочную девушку. Заметь, жениться все хотят на порядочных девушках, сохранивших девственность до свадьбы. Такие есть, но их мало, Тоня – одна из них. И не спрашивай, откуда я знаю, это легко можно понять по её поведению, манере держаться, общению. О таких говорят: «их не бывает», бывают, как видишь, они и есть те самые исключения, те, кто идут против толпы, против правил… Они другие, поэтому мир их не принимает, потому что многие уже потеряли свою невинность, многие окунулись в ту грязь, в которой купался ты. Скажи, приятные воспоминания у тебя остались после тех ночных клубов и танцплощадок?
-Да, ну… Вспоминать не хочу, - отмахнулся Кела, закрывая глаза ладонью, - Но… Сейчас я стал ещё хуже, чем был когда-то. Раньше – грязные танцы, дешевые девушки, доступные каждому после третьего стакана, теперь – желание мести, десятки смертей и постоянный риск… Что изменилось?
-Ты, - спокойно пояснила Седьмая, продолжая гладить Келу по голове, - У тебя изменились жизненные ценности, да ты – киллер, но это ещё не значит, что ты – сволочь в душе… Ты не виноват, что так случилось, так сложились обстоятельства, я же говорила: когда придет черед выбирать: ты или тебя, ты, не задумываясь, нажмешь на курок. И это все так, не только ты. Что же касается Тони, тут я могу лишь предположить… Возможно, это твой шанс изменить свою жизнь; откажись от мести, покончи с карьерой убийцы и начни все сначала…
Кела резко сел и повернулся лицом к женщине. В его глазах вспыхнул огонек ярости, мужчина схватил инструктора за плечи и дрожащим от волнения голосом произнес:
-Как ты можешь ТАК говорить? Это исключено! Я доведу дело до конца! Если по закону невозможно покарать Султана и его компанию, надо поступать по справедливости! Неужели ты хочешь сдаться?
-Поначалу я думала, что это действительно хорошая идея, но теперь я сомневаюсь. Может, стоит остановиться, не губить свою жизнь…
Кела встал с кровати и начал ходить по комнате из угла в угол. Он нервно заламывал пальцы и бросал сердитые взгляды в сторону Седьмой.
-Нет. Категорически нет, я не отступлю! А что касается Тони… Ей будет лучше без меня…
-Она тебя любит, - тихо заметила Седьмая и, увидев вопросительный взгляд Келы, пояснила, - Я видела её глаза, я видела её взгляд, я видела, как она дрожала, прижимаясь к тебе… Я достаточно пожила на свете и такое чувство как любовь мне очень хорошо знакомо, а так же знакомо и поведение влюбленного человека, его поступки, его действия, его слова.
-Забудь, - вдруг тихо сказал Кела, вновь опускаясь на постель возле Седьмой, - Это все неважно, главное – месть.
-Дурашка… - грустно улыбнулась инструктор, привлекая киллера к себе.
Тот ничего не ответил, только опустил голову ей на плечо. Он поверил словам Седьмой и от осознания того, что этой девушке он не безразличен становилось тяжело на душе. Но жизнь – штука сложная и непредсказуемая, пора привыкнуть к тому, что она постоянно подкидывает какие-то неприятные сюрпризы. Хорошо, что этот призрачный ангел был в его жизни, спасибо за те минуты счастья, что она находилась рядом. Но теперь их дороги разошлись. Кела сам не мог понять, почему он так ясно осознает, что они больше никогда не встретятся, он просто это знал. Возможно, где-то в душе, в сознании он понял это; такое случается иногда… И потом, у него ещё во время спец подготовки шестое чувство развилось сверх меры. В любом случае, он не будет грустить о прошлом, он должен двигаться вперед, к своей цели, к своей победе. Он как никогда близок к осуществлению своей мести, осталось лишь выждать некоторое время, и весь бизнес Султана и Пранина полетит к чертям, и никакие связи им тогда уже не помогут. Кела об этом позаботится, а с завтрашнего дня начинается самое интересное…
-Ну что же, удачи нам… - сказал Кела, поднимаясь с кровати и распахивая настежь дверь балкона, - Мы начинаем игру!