ТРАПЕЗУНДСКАЯ ХРОНИКА
1.
События, которые начались в этот день, позднее показались Константину цепью невероятных случайностей и совпадений. В этот теплый майский выходной Константин решил съездить на книжный рынок – на Перовку. Точнее если будет время, то заскочить туда и глянуть учебники по английскому языку. Он ехал в забитой пассажирами маршрутке, бросая заинтересованные взоры на девушку, сидящую у окна. Девушка была блондинкой. Ее глаза были закрыты солнцезащитными очками. Глаз, конечно, не было видно, зато в очках отражались солнечные блики, которые его слепили в такт раскачивания микроавтобуса. Блузка девушки подчеркивала достоинства ее груди, и его взгляд поневоле падал на ее отнюдь нескромный вырез. Надо сказать, что так смотрел на девушку не он один. Еще несколько мужчин бросали на нее неоднозначные взгляды. Можно сказать, что их взгляды раздевали девушку. Но блондинку это, по-видимому, волновало меньше всего. Она смотрела в окно, периодически поворачивая свою изящную головку, и бросала равнодушный взгляд на пассажиров.
«Да, - подумал Константин, - они, как в прочем и я, смотрят на нее подобно голодным котам на…рыбу. Интересно, что она думает? Судя по всему ей по-фиг». Если бы он писал эти слова в данной ситуации в смс-ке, то он наверняка поставил самайлик с улыбкой…
- На «Вымпеле» остановите…- прервал его размышления полу - утвердительный - полувопросительный возглас полного мужчины лет сорока стоящего с большой сумкой.
Водитель не сказал ничего в ответ, но стал перестраиваться в ближайшую к тротуару полосу. Ряд пассажиров, словно по негласной команде стали активно пробираться к выходу. Поднялась с сидения и девушка. Она тоже стала протискиваться к выходу. Когда девушка оказалась возле него и спросила, выходит ли он, Константин на мгновение замешкался. Он вдохнул запах ее духов. Запах был очень знаком, и показался ему, чертовски приятным.
- Молодой человек, вы выходите? – повторила вопрос девушка звонким голосом.
- Нет … то-есть да…, - замешкался Константин. Он почувствовал, что краснеет, и осторожно повернулся к ней спиной.
Выходить ему нужно было на конечной. Но теперь надо на ближайшей остановке. Не зря же он сказал эти слова. Ну, придется пройти лишние 300 метров.
Когда маршрутка остановилась и открыла со скрипом дверь, Константин вышел. К нему пришла в голову мысль подать девушке руку, при выходе, но он этого не сделал. Девушка сошла сама и быстрым шагом направилась к подземному переходу, в котором через мгновение скрылась.
- Он повернулся посмотреть, не повернулась ли она, что б посмотреть, не повернулся ли я – пробормотал Константин и после паузы продолжил, - да таки не повернулась…
Константин, вздохнул и не спеша направился в противоположную сторону, вдоль компьютерных магазинов и автосалона. Возле автозаправочной станции ему дорогу перегородил wolsvagen, и Константин свернул на право. Он двинулся быстрым шагом между автомобилями разных марок припаркованных, где только можно. Автомобилей было в этот день много. Даже более чем много. Владельцы железных коней приехали сюда за покупками. Здесь был некогда промышленный район, где располагались, еще лет 10 назад, несколько больших, заводов. Почему некогда – да потому, что заводы превратились в скопление торговых центров, специализированных магазинов, рынков. В этом месте можно было купить все - начиная от автомобиля, заканчивая лаком для ногтей.
Проходя мимо Мегамаркета. Он вдруг услышал:
- Привет Костя!
Константин резко обернулся и увидел в нескольких шагах от себя невысокого, слегка курносого парня лет 30 с короткими русыми волосами, зачесанными на лоб. Несмотря на теплую погоду, он был одет в и серый шерстяной пиджак, накинутый поверх джемпера. На его коричневых вельветовых брюках оттопыривались пузыри в районе колен, словно он только что ходил на четвереньках.
- Привет Костя! Как ты?
- Здорово Штефан – протянул руку Константин.
Штефан пожал ее, и Костя заметил массивный серебряный браслет на руке.
- Как ты? Как твои дела? А то давно не виделись.
Риторический вопрос… Обычно, тебя малознакомый человек спрашивает об этом для приличия. И ты отвечаешь так же для приличия, что все хорошо и интересуешься делами собеседника, а потом с опаской ждешь, что бы тебе в ответ, не выложили целую кипу проблем, которые тебя не волнуют ни в малейшей мере.
- Нормально. А ты?
- Да тоже ничего. Сколько мы с тобой не виделись. Наверное, лет пять.
- Да нет, вроде бы меньше, - наморщил лоб Константин. - Мы виделись в июне, три года назад. Почти три года назад. Ты был еще с какой-то девушкой.
-Точно, - согласился Штефан, - но она в прошлом.
- В анамнезе…
- Не понял?
- Ну, в прошлом…Событие и девушка.
- А… - зевнул Штефан. Обнажив ряд желтых, но крепких зубов. – Какими судьбами тут?
- Да купить кое-какие книжки.
- А ты?
- Я тут, собственно работаю.
- В Мегамаркете? – удивился Константин.
- Нет, на книжном. Букинистку продаю. Так, что если что, могу подсказать, где и что купить.
Константин глянул вокруг. Они находились в потоке людей входящих или выходящих из магазина с тележками и сумками полными покупок.
- Да, - понимающе сказал Штефан, - давай-ка пойдем. Мы лишние на этом празднике покупок. Вдруг ненароком кого-то из нас тележкой задавит безумный покупатель или вон – «мустанг» переедет. – И Штефан указал он на медленно едущую, среди потока людей серебристую шкоду. Они зашагали дальше. Штефан на ходу достал пачку Marlboro.
- Нет, спасибо, я не курю, - предупредил вопрос Костя.
- А я еще и не предлагал. Хотя это правильно. Здоровье…Подожди минуту.
Он чиркнул зажигалкой. Вырвавшийся маленький язычок пламени «лизнул» сигарету. Засунув руку в карман, Константин посмотрел, как с удовольствием Штефан втянул табачный дым.
- Кстати, а что ты хочешь купить? – спросил он
- Учебники По-английскому. Какие-то более или менее хорошие.
Они шли по узкому тротуару, и Константин обрисовывал Штефану свою необходимость в знании иностранного. Тот в ответ, кивал головой в знак согласия. Между тем появились первые продавцы, предлагавшие разнообразную «бэушную» полиграфическую продукцию: книги, журналы, почтовые открытки, брошюры времен СССР, а так же уходящие в небытие аудиокассеты и виниловые пластинки. Товар лежал на расстеленных клеенках, стоял к больших картонных коробках, или просто стопками высотой до полуметра. На некоторых коробках были таблички - «Все по 5», «Все по 8».
- Да… - прервал тираду об актуальности иностранного Костя, и тоном собирающегося сказать что-то важное человека произнес – А это кто-то берет? Наверное, бедные продают для еще более бедных.
- Берут, и еще как! – возразил Штефан, - Есть, конечно, и барахло, но, кстати, встречаются и очень интересные экземпляры. Но и барахло тоже берут – есть свой покупатель. А нормальные продавцы зарабатывают тут по 300-500 долларов.
Как понял Константин, под словом «нормальные» Штефан подразумевал себя. Когда они прошли еще метров тридцать, Штефан резко остановился. Махнув рукой, словно проводник, выведший путешественника из джунглей, к цели путешествия он сказал:
- А вот и мое рабочее место. Спасибо Филипыч, - обратился он к седому мужчине, лет 50.
- Здравствуйте, - из вежливости поздоровался Константин.
В ответ Филипыч слегка кивнул головой и начал о чем-то говорить с потенциальным покупателем, взявшим в руки его книгу.
- Вот мое хозяйство, - с неким оттенком гордости сказал Штефан, указав на ряд светло-коричневых картонных ящиков наполненных книгами – Ищи - там должны быть и учебники… и По-английскому тоже. Кстати, сделаю для тебя скидки.
При этом он сделал ударение на словах «для тебя» и от души улыбнулся.
Кругом были люди. Нельзя сказать, что их было много. Но потенциальных покупателей хватало. Они рассматривали и листали, предлагаемый товар. Константин наклонился и стал шарить взглядом по корешкам книг. А. Дюма «Сорок пять», С. Моэм «Рассказы», Мартин Гарднер «Математические досуги», «История Киева. Киев Социалистический», Т.3, «Клиническая ультразвуковая диагностика», С. Степняк-Кравчинский Т.1 и Т.2, Ю.А. Петросян и А.Р. Юсупов «Город на двух континентах», «О вреде алкоголя»…Там было все, кроме того, что было ему нужно. Тем не менее, он смотрел книги. Некоторые даже брал в руки и открывал. Временами на него накрывали волны ностальгии и приятных воспоминаний о детстве. Он ощущал шероховатую поверхность потертых книг. Ему казалось, что в эти мгновения он терял ощущение времени, и мысленно переносился на 10-15 лет назад.
Сначала он нашел Еккерсли. Правда это было три тома и з четырех. Третьего не было. Ну, на первое время и этого должно было хватить. Затем потертое издание «English grammar in use» R. Murphy и «Streamline English» B. Hartly&P.Viney, с оторванной последней страницей и какими-то пятнами на обложке, но зато с СD диском.
- Сразу видно, что по ним учились - улыбнулся Константин, держа в руках отобранные учебники.
- А, то, - бодро поддакнул Штефан. – Слышь, Филипыч, сколько через них прошло людей.
- Ну не думаю, что много. Просто, их, наверное, держали далеко не в библиотечных условиях, – лениво зевнул Филипыч.
- Крысы и мыши их не грызли? – попытался сострить Костя.
- Нет, - серьезно ответил Филипыч. – Их купили, или пытались пользоваться, как книгами, потом на них ели, их подсовывали под ножки шкафа, на них залазили, что бы закрутить лампочку или покрасить потолок. А когда они стали не нужны, их отнесли к нам или оставили у мусорника… От мусорного бака они все равно попали сюда. И принесли их люди, вот как тот. Филипыч театрально указал пальцем на человека алкоголического вида шедшего, отнюдь не твердой походкой, с огромной книгой черного цвета в руках. Алкоголик периодически пытался предложить книгу либо продавцам, либо немногим покупателям.
- Ну, ты и загнул Филипыч, - произнес громко Штефан, оптимистично добавил. – Филипыч у нас искренне любит все книги. Даже не нужные, и те, которые ни кто не купит. И я скажу честно - Филипыч, я тобой восхищаюсь!
- Да иди ты…- рассмеялся в ответ Филипыч.
- Нет, нет… Это истинная правда. Так Костя, как для тебя…отдам за восемьдесят пять. Дешевле, извини, не могу.
- Ладно, торговаться не буду, - полез в карман джинсов за кошельком Костя.
Тем временем личность алкоголического вида подходила все ближе и ближе. Она, точнее он был помят и неопрятен, и выглядел как все посетители дешевых генделеков, пришедшие туда с утра опохмелиться. Наверное, он хотел продать книгу. Однако огромную черную книгу никто не хотел брать. Константин смотрел на этого человека. Вот он подошел к женщине, лет сорока и попытался заговорить, попытался протянуть книгу. Но женщина резко сделала шаг в сторону, проворно развернулась и, не оглядываясь, пошла от него прочь. Затем он попытался предложить ее какому-то продавцу. Но тот отрицательно замахал головой. Шаг за шагом пьянчужка приближался. Тем временем Штефан, в ожидании смотрел на Константина.
- Да, да.. – спохватился Костя, достал кошелек и стал отсчитывать купюры. Купюры были мелкого номинала.
- Я уважаю любые деньги, - глядя на денежные знаки, сказал Штефан.
- Аналогично, - ответил Костя.
- Только не фальшивые!
- Такие не держим, рассмеялся Константин и дал Штефану купюры, которые тот быстро засунул во внутренний карман пиджака.
Тем временем, человек с большой черной книгой был уже возле них. Вблизи она показалось Константину невероятно большой и толстой. Где - то с полметра - на полметра, прикинул мысленно Константин. На черной твердой обложке, словно призрак прошлого, был вытеснен герб Советского Союза, и поблекшими, некогда золотыми буквами тускнела надпись «Морской атлас» т.2.
- Купи книгу, - пропитым голосом обратился алкоголик к Филипычу – за полтинник.
- Я ее могу у тебя взять, а если продам - верну ее стоимость, не оставив себе никаких процентов
- Сорок?
- Я не могу ее купить. У меня нет денег сейчас. Есть только такой вариант, который я озвучил.
- Тридцать пять?
Но Филипыч был непреклонен. Поняв, что с этого человека денег не получить, он не стал отчаиваться и подошел к Штефану и Косте. Обдав приятелей ядреным запахом перегара и немытого мужского тела, без отступлений и реверансов он приступил к делу:
- Раритет. Продам за шестьдесят.
- Слушай, катись со своим фолиантом, - рявкнул Штефан, зашевелив ноздрями.
- С чем?
- Манускриптом.
- Пятьдесят пять?
- Пошел ка ты…- резко произнес Штефан.
- А что за книга?- поинтересовался Костя.
У новоявленного продавца в глазах блеснул лучик надежды. Он понял, что нашел слабое звено. Если и не слабое звено – то шанс загнать книгу. Это был его шанс, получить сегодня какие-то деньги. Если не все сумму то какую-то приемливую. И он начал давить.
- Морской атлас. Второй том. Старый, но хорошо сохранился, по нем этот Крузенштерн ходил. Парень купи это очень хорошая книга. Вот еще при Союзе издана.
- Так. Отстать от него,- вмешался Штефан.
- Пятьдесят? Там даже есть закладки.
- Мне не надо. Отрезал Костя.
- Парень, послушай. Мне нужно опохмелиться. У тебя был бодун?
- Штефан, у тебя кулек будет?
- Да конечно, - достал большой черный полиэтиленовый пакет из одного из ящиков Штефан, и быстро засунул в него покупку Кости.
- Мне плохо. Парень, пойми меня правильно, если я сейчас не выпью то умру, - не унимался пьяница.
- Спасибо, что помог, - пожал руку Штефану Константин.
- Найдемся, ты знаешь. Где меня найти.
Но Константина не хотели выпускать цепкие пуки владельца Атласа. Константин пошел назад, а за ним, как увязавшаяся собачка, шел пьяный, клянча у него деньги.
- Я могу уступить еще пятерку… сорок пять. Книга хорошая… Мне бы выпить грамм сто водки или бутылку пива. Пойми… Скажу честно. ..Я же не просто так прошу… Я предлагаю книгу. … Хорошую книгу…давай за сорок… для меня это очень важно и нужно.
Константин остановился и со злостью взглянул на навязчивого продавца.
- А не дать ли тебе по морде?!
- Тридцать восемь.
- Отстань. Иди, продавай букинистам, продавцам. Че ты от меня хочешь?
- Тридцать пять.
- Бляха муха, - выругался Костя и достал кошелек и протянул тому несколько помятых купюр.
- Спасибо чувак… На книгу… Выручил… Честное слово… - алкоголик трясущимися руками взял деньги и всунул Атлас в руки Косте. - Спасибо, и тебе, - радостно сказал он и твердой походкой направился в сторону Мегамаркета.
Злой и красный от злости Костя стоял с пакетом полным учебников в одной руке и тяжелым, абсолютно не нужным ему атласом в другой. Он пожалел, уже, что именно в этот день, поехал за книгами. Почему-то он вспомнил когда-то рассказанную ему историю, одним из своих сотрудников. Отец сотрудника вечером возвращался домой. В этот день у него была зарплата, половину из которой он положил в кошелек, а другую в портфель. Его встретили несколько достаточно крепких молодых людей. Молодые люди предложили ему купить кирпич. На улице не было людей кроме него и его визави, и фонаря, одиноко освещавшего своим рассеянным светом драматическую сцену. Отец сотрудника взвесил все шансы – он был один против четырех. Возраст был не тот, да и силенки давно уже не те. Он, вздохнув, достал кошелек. Один из гопников деловито, хорошо отработанным движением вырвал кошелек из его рук. Другой замахнулся кирпичом и осторожно опустил его в руки ограбленному. Пожелав ему без приключений дойти, домой, гопники, видимо очень довольные, скрылись в темноте. А отец, придя в свою скромную квартиру, поставил кирпич с сервант. На логичный вопрос своей супруги, о состоянии его психики, он ответил, что все нормально, а кирпич он только что купил, и он очень дорогой. Теперь кирпич лежит среди хрустальной посуды, богемского стекла и кофейного сервиза. Не даром же он его купил?
Прийдя домой Константин снял обувь, вошел в комнату и плюхнулся в кресло. Затем встал, взял пакет с книгами и вытряхнул его содержимое на пол. Учебники с глухим стуком упали на мягкий ковер. Минут 30 он листал учебники.
«Так. Учить собачий английский буду уже завтра…», - подумал Константин, - «Кстати, а что это за талмуд. Тяжелый…»
Он открыл книгу и стал листать. Атлас, есть атлас. Ничего особенного. Правда карты были в непонятных чернильных пометках и рисунках. Но какой интерес в чернильной кляксе где-то среди индийского океана. Зато атлас был полон различной макулатуры. Практически среди каждых листов фолианта находилась самые разнообразные бумаги. Среди атласа страниц были и промокашки (почти из детства) с какими-то рисунками и расчетами, калька, папиросная бумага, пожелтевшие тетрадные листочки в клеточку, исписанные детским почерком и какими-то рисунками. Сразу ему в глаза бросились желтые и ветхие листки бумаги с выцветшими от времени чернилами, ободранные и потертые по краям. Такая бумага напомнила свидетельство о рождении его бабки. Константин даже попытался их почитать. Но записи были сделаны, видимо по-гречески. А Константин, не то что по-гречески, а на широко распространенном английском говорил с трудом. Не найдя ничего интересного он захотел избавиться от никому ненужного мусора. Но сработала мужская логика: «Если, макулатуру выбрасывать, то ее нужно будет выбросить в мусорное ведро. Ведро же и так полное. А выбросить его содержимое в мусорный бак я забыл и собираюсь это сделать завтра. И сейчас выходить мне на улицу совершеннейший облом. Поэтому, вся эта бумага пока полежит в этом ну абсолютно не нужном атласе» Удовлетворенный своей логикой он запихнул ненужные ему бумажки назад в атлас, который тут же без колебаний забросил на шкаф (чтоб не маячил). Атлас тяжело упал, на крышу шкафа подняв небольшое облачко пыли, которое через несколько секунд тихо осело.
- Да. По – моему, алкаш книгу то спер… и денег жалко…- произнес он вслух.
Через час он благополучно смотрел с друзьями футбольный матч Лиги чемпионов, попивая пиво «Beks», закусывая чипсами и сушеными кальмарами…
2
Через неделю Константин оказался на Перовке. Он вышел из станции метрополитена. Оказавшись на улице? у него в голове промелькнула мысль о том, что можно встретиться со Штефаном, к тому же они не обменялись с ним телефонными номерам своих сотовых. Да и можно было просто поговорить. Поскольку время позволяло, он решил зайти на Книжный рынок, а заодно и прикупить диск-другой с музыкой или фильмом. Константин, без особых размышлений направился в сторону кишевших людьми книжных рядов. Он не спеша проходил вдоль крытых лотков и контейнеров с книгами, аудио и видео продукцией, фен-шуйской атрибутикой и различными фенечками. Периодически, к нему обращались продавцы, назойливо предлагая купить свой товар, начиная - от последнего бестселлера до «мурзилки» или попросту порнушки. Он прошел всю официальную часть рынка, прикупив диски с рок-балладами и «Время цыган» Кустурицы. Когда Константин вышел за его ворота, он окунулся в пеструю и шумную толпу. Там среди автомобилей, спешащих или лениво идущих людей, на обочине дороги стояли продавцы книг, а именно дешевого букинистического чтива. Константин шел, лавируя между людьми и автомобилями пытаясь смотреть по сторонам внимательнее, что бы не пропустить курносое лицо Штефана. Своего одноклассника он не увидел, зато заметил Филипыча, который отчаянно зевал, успевая, тем не менее, внимательно посматривать на состояние своего товара и проходящих мимо потенциальных покупателей. Волосы на его голове были несколько всклочены, как бывает у людей только, что вставших после беспокойного сна, а лицо было покрыто седоватой щетиной.
- Здравствуйте, - протянул руку Константин, вдохнув запах дешевого одеколона, исходившего от продавца книг.
- Добрый день, молодой человек – пожал ему руку Филипыч.
Косте показалось, что тот несколько смущен. Он почувствовал слабое пожатие своей руки Филипычем «У него потеют руки» отметил про себя Костя, и ему очень захотелось их вытереть. После окончания пожатия он автоматически засунул руку в карман джинсов, с удовольствием чувствуя ладонью льняную ткань кармана.
- Вы не знаете, где Штефан?
- Штефан…ну он скоро будет. Погуляйте еще немного. Я ему пока ему звякну, - спешно полез в карман за сотовым Филипыч.
- Может, вы дадите мне его номер, и я сам ему позвоню?
- Знаете, молодой человек, я бы с удовольствием назвал бы его телефонный номер, но он мне этого не разрешает.
- Мы же друзья…
- Я не знаю. Штефан о вас мне ничего не говорил и видел я вас всего раз в жизни. Но я с удовольствием передам ему Ваши координаты, - выжидающе посмотрел на него Филипыч.
«Партизан долбанный», со злостью подумал Костя. Но рассуждение было здравое и логичное. Наверное, он сам бы поступил в данной ситуации так же.
- Вы только не уходите, я сейчас ему звоню.
Не дождавшись ответа, Филипыч близоруко щурясь, застукал толстым и коротким указательным пальцем по клавиатуре своего Sony. Затем подмигнул Косте водянистым глазом и приложил телефон к уху.
- Здравствуйте, вы можете говорить?… да, это звонит, ну вы поняли, … да, с книжного рынка… да есть… тут, рядом… постараюсь, конечно, ну чем, скорее тем лучше… я думаю … постараюсь… конечно…
Во время всего разговора Филипыч краснел все больше и больше, а голос его униженно дрожал, как бывает, когда провинившийся подчиненный говорит с разозленным начальником. Глядя на него, Константин подумал, что этот человечек, несколько трусоват, или мутноват, или просто немного не в себе. Хотя, в действительности у нас всех бывают заскоки и странности. А найти человека без странностей абсолютно невозможно.
- Ну и как Штефан? – с иронией спросил Константин.
- Да, да… сейчас, - вновь застукал толстеньким пальцем по клавиатуре телефона Филипыч - Алло, Штефан, тебя разыскивает твой приятель…
- Костя.
- … Константин. Да и когда ты будешь?... Понял… Сейчас скажу. – Филипыч нажал клавишу сброса и, повернув еще более раскрасневшееся лицо, произнес, - Он будет минут через тридцать. И просил вас обязательно подождать.
- Черт подери! – выругался Константин.
- Что-что? – переспросил Филипыч.
- Да ничего, - сухо ответил Костя.
- Вот, можете подождать, книжечки почитать, – неожиданно услужливо засуетился Филипыч. – Вот у меня есть раскладной стульчик? Только далеко не уходите, если можно.
Костя совсем не собирался тут торчать еще битых полчаса, для того, что бы взять телефонный номер у приятеля, с которым он виделся раз в пятилетку. Плотно общаться с ним он тоже особо не собирался. Ну, так пусть будет на всякий случай контакт. И вообще этот заход на Книжный был просто экспромтом.
- Спасибо, я, наверное, зайду в другой раз…
- Я вас очень прошу, дождитесь, это ему очень нужно.
- Вы знаете, я спешу…
- Подождите, еще с пол часика, пожалуйста.
- Ладно, - ругая про себя за свою мягкотелость, сказал Константин, - я подойду минут через тридцать.
Он развернулся и пошел назад. Еще двадцать пять – тридцать минут он бродил по книжному рынку, выбирая книги, фильмы, и диски с музыкой, которые он хотел купить в перспективе.
У него была мысль не возвращаться, а поехать по своим делам. Но внутренний голос, или вернее правила хорошего тона, заставили его возвратиться. Когда он подошел к Филипычу тот услужливо произнес:
- Подождите минутку, сейчас он будет.
Затем, будто в поисках чего-то, он стал оглядываться вокруг. Константину показалось, что где-то кроется какой-то подвох. Но какой подвох, он не мог понять. Вдруг взгляд Филипыча остановился. Он смотрел будто бы сквозь него. Костя, повинуясь внутреннему чувству, которое под частую появляется в минуту опасности, повернулся и увидел их. Их было двое. Инстинктивно он сразу выделил их из скопления людей. Один был плотным блондином, лет 25-30, среднего роста, одетый в синие джинсы, ядовито пеструю рубашку, и солнцезащитные очки. В правой руке он нес черную кожаную барсетку, которой слегка размахивал. Второй напомнил ему чем-то спортсмена. Может потому, что он был одет в куртку от спортивного костюма, которая несколько нелепо смотрелась с черными брюками и начищенными туфлями и солнцезащитными очками. Константин снова глянул на Филипыча, который, отчаянно, как марионетка, которую дергают за веревочки, махал головой. Внутренний голос четко подсказал Константину, что дожидаться нежданных гостей не стоит. Он еще раз оглянулся и быстрым шагом, обходя стоящих, или медленно идущих пешеходов пошел в сторону железнодорожной станции «Зенит», находящейся в метрах восьмистах он него. Плотный незнакомец, поправил свободной рукой очки и ускорил шаг почти до бега. Спортсмен последовал за ним.
- Твою мать…- выругался Костя и почувствовал, как по его спине побежали мурашки, и побежал.
- Держи вора! – услышал он сзади хриплый крик. – Он украл у меня кошелек! Остановите его!
Он снова оглянулся. Это кричал блондин, бежавший размахивая барсеткой, как гладиатор из американских фильмов мечом. Спортсмен бежал молча, расталкивая недоуменно шарахавшихся пешеходов. Через мгновение Константин пожалел, что оглянулся. Его нога зацепилась о «лежачий полицейский», который видимо из лучших побуждений прикрепили к проезжей части коммунальные службы. Асфальт мгновенно поднялся, едва Константин успел подставить руки. Он мгновенно почувствовал боль в кистях, ладонях и правом колене. В его уши неожиданно громко ударил звук падающей на асфальт пластмассы – это рассыпались выпавшие на проезжую часть из пакета купленные диски. Он вскочил. На встречу ему медленно, ехал Ланос. Справа он него находилась серая стена из бетонных блоков, с колючей проволокой наверху, огораживающая территорию завода. С другой - ряды магазинчиков из стекла и металло-пластика. В проходах между рядами магазинчиков, выходящими на основную дорогу, практически не было людей. Он инстинктивно бросился в один из таких рядов. Добежав до его конца, Константин свернул направо. Там было ни души, лишь тихо звучал только голос Челентано, певшего «Сюзанну». Мягкий голос итальянца, вылетавший из развешенных в рядах динамиков легкой волной расплывался между рядами. Превозмогая боль, Костя ускорил бег по проходу. Когда до тупика оставалось метров 20, он свернул в ближайший поворот на право, и через несколько секунд уперся в металлические решетчатые ворота, которые оказались выше человеческого роста. Он схватился руками за решетку и инстинктивно ее затряс. Раздался лязг железа, но решетка оставалась закрыта.
- Б…дь, ну и заставил ты нас побегать, - услышал он хриплый запыхавшийся голос.
Он развернулся. Это говорил тяжело дышащий блондин вытиравший, рукой пот со лба. Спортсмен стоял рядом, тяжело глядя на беглеца. Он смачно сплюнул на асфальт, и весело подмигнул ему.
- Что вы от меня хотите?... Что я вам сделал?... Я буду кричать! - с дрожью в голосе произнес Константин.
- Я тебе покричу, - неожиданно спокойно сказал Спортсмен, - иди сюда, а то я тебе кишки выпущу.
От этих слов Косте стало еще страшнее, и в мгновение ока он развернулся и полез на решетку.
- Стой ублюдок! – услышал он позади себя.
Эти слова только придали ему сил. В этот момент Константин почувствовал, что кто-то крепко схватил его за левую стопу. Костя инстинктивно лягнул правой ногой и почувствовал, как она угодила в что-то мягкое. Раздался крик, сопровождаемый ругательствами, но нога освободилась. Константин, перевалился, почти упал по другую сторону решетки. Он почувствовал острую боль в правом колене, но вскочил на ноги и побежал. Он бежал без оглядки мимо автостоянки, показавшейся ему бесконечно длинной. Когда он достиг до ее конца, перед его глазами показались железнодорожные пути, по одной из колей которых, медленно двигался железнодорожный состав. Он оглянулся снова. Спортсмен был в метрах двадцати от него. Блондин, которого он, вероятно, ударил, ковылял еще дальше. Костя, не раздумывая, побежал через пути. Ему повезло. Спортсмен не успел или не захотел, преследуя его рисковать жизнью, перебегая железнодорожную колею перед двигающимся локомотивом.
Вскоре, тяжело лязгая колесами, покатил железнодорожный состав. На какое-то мгновение Костя остановился возле груды бетонных блоков. Преследователей не было. «Лишь бы не побежали через подземный переход», пронеслось у него в голове. Но, решив не искушать судьбу, он побежал в сторону автомобильной трассы. Константин остановился и перевел дух, лишь перебежав через подземный переход, когда оказался во дворе образованном «хрущевскими» пятиэтажками. Лишь сейчас он обратил внимание, что на его руках кровь. Кожа на его ладонях была содрана, джинсы порваны, а на ногах были ссадины.
- Меня, наверное, могли убить…- тихо забормотал Константин, - ели не убить, то прибить или отметелить, точно.
Первой его мыслью бежать без оглядки дальше или пойти в милицию. Но эту мысль он отмел сразу. Для начала нужно успокоиться и все взвесить… Нет для начала домой. Только домой. Настороженно оглядываясь по сторонам, видя в каждом втором встречном потенциального нападающего, он направился в сторону дома, в котором он жил.
Константин сидел на диване и смотрел на сотовый телефон, лежащий среди вороха бумаг на журнальном столике. Рядом лежал большой кухонный нож, а на полу старый молоток, которым он вчера забивал гвозди, крепя к плинтусу телефонный кабель. Он готов был схватить их в любую минуту, и как ему казалось, мог задорого продать свою шкуру. Его ссадины, обильно смазанные раствором йода, больно щипали. Сквозь щель между закрытыми шторами прорывался солнечный луч, в свете которого кувыркались тысячи микроскопических пылинок, и как ему казалось, медленно оседали на валяющиеся, на полу порванные джинсы. «Луч света в темном царстве», почему-то подумал он, - «Темная полоса есть, а света, что-то мало». Он вновь и вновь попытался разложить события по полочкам, что бы разобраться в случившимся, но его мысли смешивались непонятную кашу. Константина переполняли эмоции. Он вновь и вновь видел перед собой лица своих преследователей, слышал их крики, и в который раз мысленно оказывался в шкуре зайца преследуемого гончими. Он встал, и хромая пошел в ванную комнату, наклонился над ванной и открыл кран. Струя холодной воды обожгла его голову. Несколько минут он лил на себя холодную воду, постепенно успокаиваясь. Затем Константин взял махровое полотенце и с ожесточением вытер мокрую голову. Когда, облокотившись на умывальник, он глянул в зеркало, на него оттуда смотрело взлохмаченное лицо с лихорадочно блестящими глазами. Нужное решение пришло к нему в одно мгновение. Он наспех причесался, подошел к телефону и набрал номер.
- Привет, Леша, говорить можешь? – поинтересовался он.
- Да. Конечно. Как ты? Как у тебя дела? – раздался веселый голос собеседника.
- Мне нужно с тобой поговорить, посоветоваться.
- Что случилось?
- Это не телефонный разговор. Давай при личной встрече. Когда ты можешь?
- Давай на набережной. Возле Речного вокзала. В половине восьмого. Ок?
- До встречи. – положил трубку Константин.
3
Константин стоял, облокотившись на литые перила набережной, внимательно глядя на проходивших мимо людей. С реки веяло вечерней прохладой, которая приятно бодрила. Время от времени он смотрел на поросший зеленой растительностью остров, который омывала своими медленными водами река. Узкая песчаная полоска острова своей пустотой, резко контрастировала с кишевшей людьми набережной. Он ждал Алексея, именно с ним он хотел поговорить о переделке, в которую попал. Почему? Наверное, потому, что он считал его своим лучшим другом. Их дружеские отношения завязались, еще во время учебы в школе, и начались с драки. Причину Костя уже давно не помнил, но помнил, что получил от Леши хорошо. Помирились они во время постановки школьного спектакля, а дружить стали уже после встречи февральской выпускников, через год после окончания школы. Точнее после веселой пьянки, в которую переросла встреча. Тогда Леша тогда студент медицинского института, оказался рядом с ним за партой в бывшем их классном кабинете. Подарив цветы бывшему классному руководителю, они сидели в кругу двух десятков одноклассников, смело, поцеживая из пластиковых стаканчиков «Советское полусладкое». Вместе с бывшим классным руководителем, они делились еще свежими воспоминаниями об учебе и проказах в школе, открывали друг другу маленькие тайны. Где-то к восьми вечера им вежливо намекнули, что, дескать, надо бы покинуть родные стены школы. Они вышли на улицу и в компании 4-5 одноклассников распили на крыльце школы дешевый портвейн. Затем компания переместилась в какой-то кабак, где был выпит «Сленчев бряг», вульгарно попахивавший спиртом. В качестве закуски была наполовину раздавленная шоколадка «Аленка». Потом Леша хитро улыбаясь, развел спирт минералкой. К этому времени они покинули кабак. Спирт украдкой появился из внутреннего кармана Лешиной куртки, а вода была куплена в ночном ларьке. Этот напиток был распит на скамейке трамвайной остановки в той же компании. Затем они долго провожали друг друга домой. Последнее, что помнил Константин, это яичница с пивом на кухне дома у Леши. А так же активно обсуждаемые планы пойти в лес на лыжах. Той ночью Костя проснулся от матерной ругани отца, который в виду своей интеллигентности это никогда не делал. Причина была проста – он оставил настежь открытую дверь в доме, когда на улице стоял семнадцати градусный мороз. Утором, мучаясь от головной боли, тошноты, ужасной жажды и стыда перед родителями, он с радостью взял телефонную трубку, когда услышал звонок. Он услышал Лешу, который спрашивал его о самочувствии и предлагал если не пойти на лыжах на природу, то обязательно зайти к нему. Константин воспользовался поводом уйти из дому. С легким головокружением он направился домой к Алексею. Когда он позвонил в дверь Лешиной квартиры, ему открыла дверь его мама, которая укоризненно сказала, что Константин уже не тот паинька мальчик, что был в школе, и слегка пристыдила его. Костя, честно говоря, не понял в чем дело и искренне удивился. Суть проблемы разъяснил появившийся Леша, безапелляционно заявивший, что его отец, к сожалению уже ушел. На недоуменные слова Кости «а я тут причем?», он так же весело произнес, что его папа ушел в его, Костиной, обуви. Константин посмотрел на ноги и увидел на себе чужие зимние сапоги… и рассмеялся. Леша засмеялся в ответ, обнял его за плечо, и отвел к себе в комнату, где дал ему опохмелиться домашним винцом под баллады “Scorpions”. С тех пор их общение переросло в дружбу, которая неоднократно проверялась как удачами, так и жизненными проблемами.
Вот и сейчас Константин ждал Алексея, который был для него единственным, с кем он мог поговорить о сложившейся проблеме.
Высокую худощавую фигуру Алексея, с неизменным рюкзаком на плече, он сразу выделил из толпы гуляющих. Алексей также его заметил и приветливо, несколько театрально замахал обеими руками над головой. Константин пошел ему на встречу и протянул руку для пожатия. Но Леша, вместо рукопожатия весело его обнял и попытался оторвать от земли.
- Да ты раскабанел, дружище!
- Привет, рад видеть. Спасибо, что пришел.
- Куда пойдем? – весело подмигнув, сказал Алексей. – Кстати, как по поводу пивасика?
Он затряс рюкзак, и Константин услышал звон стеклянных бутылок.
- Может там, где меньше людей, что бы мы могли нормально поговорить.
- Давай спустимся к воде и пройдем поближе к мосту на остров.
- Не вижу затруднений, - попытался улыбнуться Костя, что у него получилось плохо.
- Что-то ты действительно не очень. Ну, что пошли?
Они спустились по гранитным ступеням к воде, и пошли по исписанной граффити и усыпанной разнообразным мусором набережной. Им в ноздри ударил запах речной сырости. Они шли мимо ресторанов, стоящих на воде, обходя стоящие на граните батареи пустых бутылок изпод разнообразных алкогольных напитков.
- Вот уроды! – осуждающе сказал Леша. - Можно выпить, закусить, но мусор выбросить в мусорное ведро или бак.
- Натура, такая.
- Ага. Гадить в городе, в котором сами живут. Говорят у Бацьки в Белоруссии чисто даже в лесу.
- А у нас много мусорных баков? И как часто их чистят? – мрачно сказал Константин.
Алексей с укором взглянул, на мрачную фигуру Константина, улыбнулся, обнажив ряд ослепительно-белых зубов, которые могли служить рекламой стоматологической клиники.
- Да, с таким настроением слона не продашь, как говориться в одном анекдоте.
- Понимаешь, в чем дело. Мне нужен твой совет, - негромко произнес Константин, расстегивая манжеты своей синей рубашки и заворачивая рукава.
- А что случилось?
- На меня сегодня напали, - начал тереть запястья Константин, глядя под ноги, что бы ни наступить на битое стекло.
- Не понял. Это кто? – удивился Леша.
- Вот в том то и дело, я не знаю, кто и зачем это сделал.
- С этого место поподробнее. Тут без пива не разберешься. Давай-ка присядем метров через 20, там вроде бы чище.
Они шли молча, вдыхая влажный, немного отдающий тиной запах реки. Они прошли мимо одиноко сидящих рыбаков и весело галдящих стаек тинэйджеров, с неизменными бутылками пива или «Лонгера». Наконец друзья оставили за своими спинами последнюю одинокую мужскую фигуру, мрачно сидящую у воды, и остановились. Леша остановился, скинул с плеча рюкзак и достал оттуда две черные пластиковые папки, с желтыми лейблами неведомой Константину фирмы. Со словами «Это на фиг не нужные никому талмуды», он спустился на одну ступень ближе к воде сел на более потертую папку, протянув Константину другую. Костя не заставил упрашивать себя дважды и уселся рядом. Леша деловито достал две бутылки Tuborg GREEN и осторожно, стараясь не облить свои светлые брюки пеной, с хлопком открыл их. Костя, изогнувшись, взял в руки одну из бутылок, и из которой, как гейзер из под земли пошла пена, и немного отпил пива. Затем друзья чокнулись горлышками бутылок, и Константин с наслаждением еще раз глотнул прохладную горьковатую жидкость.
- Что полегчало? И так…
Константин, стараясь не смотреть другу в глаза, рассказал в подробностях приключения сегодняшнего дня. Значительное внимание он уделил погоне и описанию своих эмоций. Когда он закончил рассказ, Леша, очередной раз, глотнув пива и поинтересовался:
- Что думаешь делать дальше?
- К ментам обращаться не имеет смысла.
- Ну да. Что ты им скажешь? Не знаю кто, не знаю зачем, погнался за мной. Кстати, как выглядит, хоть кто-то из них, ты помнишь?
- В том-то и дело, что не очень, - вздохнул Константин, - скорее смутно.
- Ну, это понятно, ты испугался, зато одного успел двинул ногой в голову, я прав? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, - Это тебя за нанесение телесных повреждений, как, минимум могут задержать, если он обратится в правоохранительные органы. Давай еще раз подумаем. Ведь если кто-то за тобой гнался – это кому ни будь нужно. Почти по Маяковскому. И так версия один – тебя с кем-то спутали.
- Врядли, хотя не знаю, - ответил Константин, достав из кармана пачку «Marlboro».
- Ты куришь?
- Нервы,- махнул рукой Константин.
Алексей продолжил
- Версия номер два – ты кому-то успел насолить и тебе решил кто-то устроить вендетту.
- Тоже вряд ли. У меня особых врагов то и нет…- достал сигарету из коробки Константин
- Нет, - возразил Леша, глядя на коричнево-мутную речную воду- враги есть, но ты их, просто не знаешь. Нет человека без недоброжелателей!
- Врагов, то я как раз знаю, - парировал друга Константин, - Но согласись, если со мной хотели разобраться, то лучшего чем выходной на книжном рынке, при скоплении народа найти нельзя? Да и таких «друзей», что будут устраивать такое шоу - нет.
Константин постучал сигаретой по циферблату своих часов, и сунул сигарету в рот. Алексей пошарил рукой в кармане и вытащил оттуда синюю пластиковую зажигалку. Подняв ее, и глянув степень ее зарядки через полупрозрачный корпус, он щелкнул. Раздался короткий и скрипучий звук выбиваемой искры и из зажигалки выпрыгнул маленький огонек. Константин прикурил и неумело затянулся.
- Согласен, а это говорит, о том, что Книжный рынок, было единственное место, где тебя можно было найти, и если тебе действительно хотели вкатить п…лей, то это им было очень надо. Кстати курение это не твое.
Константин поставил бутылку и еще раз затянулся.
- По-моему это или Штефан или Филипыч.
- А чем ты мог им насолить, - искренне удивился его приятель, - украсть пару килограмм раритетной макулатуры или ты не заплатил за книги? Кстати, что ты у них покупал.
- Штефана я вижу раз в пятилетку. Никаких общих дел, тем более денежных между нами не было и нет, - наморщил лоб Костя. – Да, купил у него книги, учебники по английскому, но заплатил столько, сколько тот хотел. Кроме того, если что-то не так, то с ним бы сами разобрались. А Филипыча видел всего лишь второй раз в жизни. Стоп…
Алексей вопросительно посмотрел на Костю.
- Стоп… по – моему…
- Он мог это сделать. А может и сделал. Точнее, скорее всего, сделал, – продолжил его слова Леша, делая очередной большой глоток из бутылки, спросил – Как долго ты бродил по рынку после его звонка?
- Минут тридцать, - ответил Костя
– А за это время можно туда и приехать. Улавливаешь? Я возьму у тебя сигаретку, – не дожидаясь ответа, он взял из коробки одну из Костиных сигарет и прикурил. Минут пять они молча сидели и смотрели на остов, желто-белая полоска которого, покрытая шевелюрой зеленых деревьев, казалось, ужалась между водой и урбанистическими постройками левого берега.
- Ты знаешь, во всем надо находить какой-то позитив, - прервал молчание Константин. - Я думаю, что если бы, то были серьезные бандюки, мы бы тут с тобой не пили сейчас пиво.
- Да, это правда. Но с Филипычем, я на твоем месте бы встретился. И причем, как можно быстрее. Например, завтра.
С этими словами, он жадно, большими глотками допил содержимое бутылки, и осторожно засунул ее в свой рюкзак. Затем, из казалось необъятного рюкзака, он достал еще две полных бутылки Tuborg.
- Давай еще по бутылочке?
- Если ты мне составишь компанию…
- Превеликим удовольствием, - мгновенно согласился Алексей, - давно я что-то не бывал на книжном…Посмотри какая девушка!- дернул он на рукав Кости, указывая на миниатюрную брюнетку. Она была одета во все черное: черные джинсы, черные туфельки, черную кожаную курточку. Одета просто, но стильно и все смотрелось на ней как единое целое одной прекрасной композиции. Невесть откуда взявшаяся незнакомка стояла на набережной над ними и пристально смотрела на молодых людей. Леша подмигнул Константину и восхищенно сказал:
- Я бы трахнул ее второй раз, если бы она дала мне первый. Нет, это Черный Ангел… Не то, что она демоническая, а ну ты понял. Я в восхищении!
Набросив на плечо рюкзак, несколько вальяжно, чем-то напоминая Константину мартовского кота, Алексей направился к девушке.
- Девушка, извините за наглость, Вам кто-то говорил, что в Ваших Глазах можно утонуть.
- Да, - сухо ответила девушка, всем, видом давая понять, что не расположена к разговору.
- Поверьте, я не хочу Вас клеить.
Девушка недовольно поморщилась.
- Подождите минуту, - искренне произнес Леша, и достав из бездонного рюкзака металлический цветочек, на тоненькой ножке с листиками, размером с ладонь и вручил девушке.
– Это Вам. Это тот случай, когда молодой человек дарит цветок девушке, просто так. Потому что она красива. И, замете, не собирается узнавать номер телефона, имя или еще что-то…
Девушка, по всей видимости, была удивлена и немного смущена и озадачена. Возникнула несколько не ловкая пауза. Константин встал, и решительно подошел к Леше и его собеседнице. Пока Алексей пытался произнести еще одну витиеватую тираду, он прервал их разговор.
- Девушка, извините… Леша, я вспомнил, был еще один человек. Но не вчера, а раньше.
Девушка с удивлением взглянула на вклинившегося в разговор собеседника, но в этот момент у нее зазвонил телефон. Она поднесла его к уху и через мгновение повернулась и помахала в сторону ближайшего ресторана на воде.
- Пока ребята. Меня ждет подруга. Может и встретимся! – неожиданно тепло произнесла она. Затем девушка развернулась и быстрым шагом направилась к «элитному общепиту», где ее кто-то ждала или ждал. Пройдя с десяток шагов, она еще раз повернулась и громко сказала, почти крикнула:
- Меня зовут Марина.
Леша попытался что-то крикнуть в ответ, но девушка уходила все дальше и дальше быстрым шагом.
- Костя, ты как кость. Я упустил такую девушку, - расстроено вздохнул Алексей.
- За неделю до инцидента, я сделал покупки как учебников по английскому, так и какой-то фигни.
- Какой фигни?- непонимающе спросил Алексей.
- Какие-то карты, нет атлас. Он еще был напичкан разнообразными листами бумаги. И купил я его у какого-то алкаша.
- Ну и?
- Может это из-за этого?
- У меня об это спрашивать видимо неразумно, - резонно заметил Алексей, - но в любом случае с Филипычем встретиться надо. А книжонки следует посмотреть. Но девчонку, из-за тебя я все-таки упустил. Не мог ты подойти на пять минут позднее?
- Ловелас, ты, а как же Лена?
- Она вне конкуренции. Люблю одну, но много баб.
4
- Ну и где он? – раздраженно сказал Константин.
- Успокойся, - несколько лениво, произнес Алексей, глядя в окно, - Он пройдет тут все равно. Надо же ему хранить где-то свои вещи. Хочешь сигаретку?
- Нет спасибо.
- А я закурю…
Они оба сидели в серебристом «Lanos» Алексея, поглядывая на дорогу, идущую от книжного рынка к громадным железным контейнерам, в которых продавцы книг хранили свой товар. Сейчас Константин лихорадочно пытался вспомнить, куда он запихнул злосчастный атлас. Накануне вечером он перерыл, казалось всю квартиру, но его не нашел. Мысленно Константин снова перечислял ящики, коробки, тумбочки и другие емкости, где могла находиться так нужная этот момент вещь. Вчера он даже заглянул в шкаф, где хранил обувь – но данная попытка отыскать пропажу, как и многие другие предыдущие попытки, оказалась тщетной.
Константин и Алексей прошлись по рынку еще с утра и увидели Филипыча на его месте. Они к нему не подходили, а поговорить с ним решили в конце дня, когда основная масса людей покинет рынок.
Несколько сутулая фигура Филипыча сразу бросилась им в глаза, выделяясь среди редких прохожих. По-стариковски ковыляя, он катил старую тележку «кравчучку», нагруженную потрепанными картонными ящиками. Видимо они были тяжелые, потому, что каждые двадцать-двадцать пять метров он останавливался на минуту-другую передохнуть. В этот момент он Константину показался невероятно жалким и несчастным.
Алексей легонько хлопнул Костю по плечу и вопросительно на него взглянул.
- Пошли, - решительно, почти жестко, сказал Константин.
Друзья, молча вышли из автомобиля и направились на встречу букинисту.
- Уважаемый, можно вас на минуту, - тоном, приказным тоном произнес Алексей.
Филипыч уставился на него, близоруко щурясь, казалось, не совсем понимая, что от него хотят. Лишь когда он перевел взгляд на Константина, в его глазах промелькнула молния страха. Первым порывом у него было развернуться и сбежать, но присутствие двух молодых мужчин, явно превосходивших его по физической силе, видимо заставило, отказаться от этой попытки.
- Уважаемый, у нас есть к вам несколько вопросов, – сказал Алексей.
- Я не виноват…
- Филипыч, или как вас там, я хочу знать, в чем дело – постарался сказать спокойно Константин.
- Я не виноват…я вам не сделал ничего плохого.
- Пройдемте в машину или поговорим в другом тихом месте?
- Я никуда не пойду, я буду звать на помощь.
- Ори, - неожиданно зло и резко сказал Костя, - тогда я тебя покалечу, и никто тебе не поможет.
Алексей, видимо не ожидавший такого от своего друга удивленно поднял брови и открыл рот, будто собираясь, что-то сказать.
- Что вы от меня хотите? Я не виноват! Я ничего не знаю! – заскулил Филипыч.
- Не валяй дурака! Говори!
- Я ничего не знаю. Отстаньте от меня!
- Урод, говори, - зарычал Константин, схватил Филипыча за грудки и с силой затряс. Последний, моментально побледнел и практически не сопротивляясь, опустил руки. Он лишь слабо просил «не бить» и «отпустить».
- Хватит, - вмешался Алексей, - тут не место разговаривать. Давай его в машину, а там все выясним.
Ловким движением он заломал ему руку за спину, так что Филипыч согнулся буквой «Г» и его лицо скривилось от боли. Он попытался кричать, но последние попытки сопротивления не возымели нужного эффекта. Проходившие мимо прохожие лишь испуганно отворачивали лица, либо равнодушно проходили мимо, словно ничего не замечая или воспринимая это как обычное явление.
- И как тебе помогают и спасают? – язвительно заметил Константин.
- Только не бейте. Я старше, вас. Я вам в отцы гожусь.
- Тебя пока никто не бьет, папик. Не ломай дурочку, - дружелюбно произнес Алексей, что выглядело довольно по-садистки, в этой ситуации.
- Только не бейте, отпустите, - молил Филипыч, - отпустите, я же ничего не сделал.
- Давай его в машину, - перебил жалобный лепет Флилипыча Константин.
- Помоги мне его дотащить, - поддержал его Алексей, - хотя я сам.
Костя направился в сторону автомобиля. Леша, еще сильнее скрутив Филипычу руку, заставил последнего пойти перед ним. «Кравчучка» с коробками осталась стоять у бетонной бровки тротуара. Пройдя несколько шагов, Филипыч заскулил:
- Стойте… Я скажу что знаю…только отпустите, пожалуйста… пожалуйста…
Леша отпустил его руку, которую Филипыч сразу со стоном стал тереть. Костя подошел к нему и похлопал его по плечу:
- Мы слушаем.
- Я вправду почти ничего не знаю.
- Эту песенку мы уже слышали, - прервал его Леша, - ближе к делу.
- Помните, вы покупали книги, - обратился он к Константину, - вы покупали учебники у Штефана. А потом какие-то книги у бомжа или пьяницы, ну у потерянного для общества человека.
Константин переглянулся с Алексеем и в знак подтверждения мотнул головой.
- Через пару дней, после того как вы, покупали книги, пришли двое. Они привели этого человека и искали вас. Пьяница, узнал нас, и сказал, что мы знаем покупателя. Они начали интересоваться вами. И выяснилось, что Штефан вас знает. Они хотели узнать, как вас найти. А Штефан говорил, что не знает… Он говорил, что общается с вами очень редко пару раз в год, а то и еще реже, и, как правило, тут на рынке. Но они настаивали. Он продолжал им говорить, что ничего не знает. Тогда они отобрали у него мобильный, и силой заставили вспоминать, как вас зовут. Но он видимо так волновался, что ни как не мог вспомнить вашу фамилию. Затем они его увели…Они не дали даже собрать его товар…Мне пришлось его собрать и сохранить… А потом, когда я позвонил Штефану сказать, по поводу товара. Ну, что он, в порядке, на месте, и ничто не пропало. Взял трубку кто-то из родственников. Мне сказали, что его избили…Избили так, что он попал в больницу. Вы понимаете, они его, избили так, что у него было сотрясение мозга…А потом, через несколько, дней один из них пришел и сказал..
- Какой их них? – спросил Костя
- Тот, который светлый. Он подошел и сказал, что ему нужно вас найти. Он сказал. Что бы я, если вас встречу ему позвонил… И если я не позвоню… Но он сказал, что не сделает вам ничего дурного. Но если я не скажу… он сказал, что я, пострадаю… Правда, я не знаю ничего, больше не знаю.
- Что за бред, твою мать…- выругался Леша.
- И ты позвонил, - зло зашипел Константин, - позвонил, меня задержал, и небось за это денег получил. Телефон какой?
- Что? Какой телефон?
- Только не говори Nokia, Samsung, или еще что-то, - гаркнул Леша.
- Я вправду не виноват и ничего не знаю, - продолжал, канючить Филипыч.
- Телефонный номер.
- Сейчас, сейчас, - полез дрожащими руками за пазуху Филипыч. Он достал телефон и близоруко щурясь, начал нажимать кнопки на телефоне. – Вот.
Он показал друзьям экран сотового. Константин, достал свой телефон и переписал в него телефонный номер.
- Я вправду больше ничего не знаю,… отпустите меня, пожалуйста.
Константин на мгновение задумался, но его опередил Леша:
- Катись, но никому ни слова о нашем сегодняшнем разговоре. Понял?!
Филипыч, испуганно и услужливо замахал головой, и как рак попятился к своим коробкам. На какое-то мгновение Косте стало жалко этого немолодого человека с седыми волосами. Наверняка лет 15 назад он был или инженером, или преподавателем, а сейчас не от хорошей жизни он оставил ставшую ненужной работу, стал продавать и в жару, дождь, холод «бэушные» книги. К реалиям жизни его вернул Леша:
- Как ты думаешь, он расскажет «им» он нашем разговоре? – И не дожидаясь ответа Константина, задумчиво произнес – Что-то мне говорит, что он расскажет.
- Боюсь, что даже позвонит, минут через 20 – 30… и не исключаю, что получит за это деньги – кивнул Константин.
- По-моему, дружище, ты влип, в какую-то грязную историю.
- Согласен…
- Пойдем-ка в мой «мустанг», и поедем отсюда, пока наш друг не запомнил его номер.
Друзья сели в автомобиль. Алексей бросил свой сотовый между кресел возле коробки передач, повернул ключ и нажал на газ. Автомобиль медленно поехал. В зеркало Константин видел все уменьшающуюся фигуру Филипыча, который возился с «кравчучкой » и ящиками. Перед выездом на проспект, Алексей притормозил и включил радио, из динамика которого раздался жизнеутверждающий голос Чижа, певшего «О любви». Медленно вырулив на трассу, они помчались, набирая с каждой секундой скорость. Алексей поинтересовался:
- Что думаешь делать?
- Во-первых, я не хочу тебя напрягать…
- Да нет, дружище, если, что я всегда помогу.
- Тем не менее?
- Наверное, нужно разобраться, в чем дело. И для начала найти то, что я купил и определиться, откуда растут ноги, - вздохнул Константин.
- Согласен.
- Может в покупке есть хоть какой-то намек, на эту ситуацию. И если пойти в милицию, то хоть с чем-то.
- Ну, на правоохранительные органы у меня что-то мало надежды, особенно в данной ситуации - философски произнес Алексей, - но попытаться как-то разобраться в этой ситуации, выяснив, кто и зачем тебя ищет – это вполне реально. По крайней мере, это шанс.
- Они меня ищут…
- Да и это вопрос времени. Они наверняка узнали твою фамилию и адрес у твоего как его…
- Штефана.
- Штефана. Он наверняка не пионер-герой и выложил им все что знал. Кстати, а что он знал?
- Фамилию. Старый адрес, но мы давно переехали. Номер своего сотового я ему не давал.
- Зная фамилию, достаточно зайти в телефонную базу и найти новый адрес. А фамилия твоя не такая частая как Иванов. Или зайти на твой старый адрес и под каким-либо предлогом узнать, где живут прежние хозяева. А там найти человека – дело техники.
- Ты был, по-моему, прав относительно этих ребят. Если бы они были серьезные – то давно меня отыскали, - постарался найти хоть какой-то позитив Константин.
- Ну да, - согласился Алексей, и добавил, - но пренебрегать этим нельзя. Вдруг они безбашенные?
- Надо кровь - износу найти мою пропажу. Ты не подбросишь меня домой?
-А то! – оптимистично ответил Леша.
В этот момент у Алексея зазвонил сотовый, а точнее он издал мелодию саундтрека фильма «Миссия не выполнима». Не сбавляя скорости, Алексей взял трубку и со словами: «любимая найдет где угодно», поднес ее к уху. Разговор был короткий, в ходе которого Леша больше молчал, чем говорил. По окончанию беседы он поинтересовался у Кости. Точнее вопрос прозвучал, скорее как констатация факта:
- Ко мне звонила Лена. Ее нужно забрать. Ты же не против?
Разумеется, Константин не возражал, особенно после той помощи, что оказал ему Алексей. Единственное, что он попросил, это особо не распространяться о его приключениях.
- Ты что! – шутливо возмутился Леша, – если и нам нужно будет что-то от нее – то она не будет знать, что и для кого она делает.
- Интриган и комбинатор – улыбнулся Костя.
- Я душка…- рассмеялся Алексей и повернул на светофоре.
Лену они подобрали возле ближайшей станции метро. Вместе с ней в салон автомобиля ворвался запах «Givenchy», веселый звонкий смех, и аура секса. Нет, это не была откровенная провокация мужчины женщиной, которая его хочет. Скорее наоборот… Лену нельзя было назвать красавицей. Невысокая, плотно сбитая, но не полная, она подходила на образ «чорнобровой и черноокой украинки», если бы не светлые прямые волосы, слегка взлохмаченные вечерним ветерком, и серо-голубые глаза, в которых, по словам Алексея можно было утонуть. Она работала в одном из многочисленных банков Киева. Корпоративный этикет не позволял ей одевать вызывающую и откровенную одежду. Но те деловые костюмы, которые она носила, подчеркивали ее сексуальность и достоинства фигуры, в частности ее грудь, которой она искренне гордилась. Под частую клиенты, для которых она проводила банковские операции, чаще смотрели (мужчины с вожделением, а женщины с завистью), не на оформляемые документы, а в расстегнутый с легкой небрежностью ворот ее блузки. С Алексеем они встречались давно – лет шесть или семь. Они сходились и расходились, ругались и мирились, изменяли друг другу. За это время они, наверное, стали больше друг другу друзьями, чем любовниками. Глядя на них, Константин видел, что несмотря ни на что, Лена любит Лешу и видит в нем потенциального мужа и отца своих детей. Леша скорее воспринимал ее как человека, который его примет всегда, но в душе предполагал, что может найти вариант получше. Но однажды, когда у них с Лешей зашел разговор о его, Леши отношениях с Леной, тот сказал, что любит одну, но много баб.
Константин знал Лену много лет, и поэтому без смущения поцеловал ее в щечку, когда вышел из автомобиля, что бы уступить ей место возле водителя. Лена весело бросила: «Спасибки», села в кресло, и смачно поцеловала Лешу в губы. Затем девушка шаловливо рассмеялась и сказала:
- Лелик, я тебя, кажется, испачкала помадой, и все люди будут видеть, что ты целовался с девушкой.
- Все я меченный, - наигранной грустью ответил Леша.
- У меня есть знакомый, он любит красить губы, - как бы, между прочим, сказал Костя, устраиваясь поудобнее на заднем сидении.
- За этого кадра я спокойна – он лесбиян. А у тебя Костя странные знакомые.
- Нет, я тоже по девочкам, только у меня широкий круг знакомств, - улыбнулся Константин.
- Так ты Би?!!
Константин на мгновение, задумался, как по остроумнее ответить, но его мысль прервал Леша.
- Так, Ленчик, нам надо отвезти Костю домой, а потом что-то придумаем.
- Я хочу кушать…
- А потом придумаем, что покушать и где покушать.
- Смотрите, если, перекусить, горячие бутерброды, салат, то можно у меня – сказал Костя.
- Предложение интересное и подкупает своей новизной. Я даже беру на себя приготовление бутербродов, - подмигнула Лена.
- Лена, давай не будем напрягать Костю.
- Да вы не напрягаете! – весело возмутился Константин. - Наоборот я рад. Да и делать мне нечего.
Константин увидел, что Леша и Лена отнюдь не против заскочить к нему в гости, да и к тому же не отказались бы от легкого ужина. Надо сказать, что он сам в этот момент не хотел оставаться один. Поэтому Константин театрально махнул рукой:
- Командир, едем в сторону моего «политического убежища».
- Есть Сэр! – хором ответили спутники.
Автомобиль покатил по широкому проспекту. Веселая болтовня Лены, приятно разрядила тревожную обстановку в салоне автомобиля и Константину показалось, что все не так уж плохо.
Через полчаса они уже стояли перед дверью квартиры Константина. Гремя связкой ключей, он открыл дверь и со словами, что у него в квартире хаос впустил гостей внутрь.
- Знаем, какой у тебя беспорядок. Ты у Леши будто бы никогда не был. В сравнении с ним даже твой самый ужасный хаос является образцовым порядком, - сказала Лена и вошла в квартиру.
Друзья последовали за ней. Лена чувствовала себя у Кости как у себя дома, потому, что была у него, в компании с Лешей далеко не в первый раз. Она скинула пиджачок, аккуратно повесила его на поручень кресла, а сама уселась на диван, включила телевизор и за неимением ничего лучшего стала листать свежий номер «Корреспондента», лежавший на журнальном столике. Друзья пошли на кухню. Алексей достал из вездесущего рюкзака бутылку традиционную бутылку пива и ловко ее открыл. Усевшись на мягкий уголок у окна, он сделал большой глоток из горлышка. Костя начал лихорадочно доставать из холодильника ингредиенты ужина, выкладывая их на столик между микроволновой печью и мойкой. Заминка вышла с доской для резки – Костя ни как не мог ее найти. Грохоча дверцами и гремя кастрюлями, судочками, столовыми приборами он стал методично рыскать по всем шкафчикам и ящичкам. Алексей заинтересовано смотрел на процесс поиска. Какое-то время они молчали. Молчание прервал Леша.
- Помочь?
- Да нет, не надо.
- Ты не нашел, злосчастную покупку? – спросил Леша
- Искал вроде везде, но не нашел.
- Но ты же ничего не выбрасывал?
- Точно.
- Ты не в курсе, когда финал лиги чемпионов? Пиво хлебнешь? – он протянул Косте вновь открытую бутылку. Тот взял ее и сделал несколько глотков. В этот момент в дверях появилась Лена. Упершись руками в бока, она снисходительно смотрела на Костю.
- Костя, как успехи? – спросила она.
- Да вот сейчас найду доску, для резки… Пиво будешь?
- Она лежит на холодильнике. Я, по-моему, лучше знаю, где что у тебя лежит.
- Точно!
- Так идите в комнату, и не мешайте мне, - вздохнула Лена, - вам в этой стихии делать нечего.
- Я тут еще хозяин.
- Хозяин, дуй в комнату и пей пиво, я через минут десять, что-то сварганю, а то так и с голоду можно ноги протянуть. А ты Леша, надеюсь, пьешь безалкогольное пиво? – обратилась она к своему бой-френду.
- Конечно алкогольное, - бодро ответил Леша, - будешь?
Леша демонстративно протянул Лене открытую бутылку пива.
- А как мы поедем домой, ты же будешь пьяный?
- Я напиваться не собираюсь котенок, но тебя домой доставлю.
Лена взяла дощечку, и, выбрав один из ножей, начала аккуратными дольками нарезать копченое мясо, сыр и помидоры, кладя их на ровно порезанные куски батона, обильно смоченного майонезом.
- У тебя есть ножи поострее? Если бы ты жил не один, а с девушкой – это был бы плохой признак.
- Тогда бы это была женщина, - сострил Леша.
- Я обязательно наточу. Но я сейчас один, - попробовал оправдаться Костя.
- А ты Алексей Николаевич, особо не выступай. Девушка – это не столько физиологическое состояние, сколько состояние души. И вы мужики убиваете в женщинах девушку, превращая их в стерв, домохозяек, и духовно, и физически в …очень взрослых.
Леша попытался обнять Лену, но та ловко вывернулась.
- В машине я с тобой не поеду. Мне надоело трястись от страха, когда ты пьяный за рулем - либо менты остановят, либо не дай Бог ДТП.
- Тигрица моя, - поцеловал ее Леша и погладил по спине.
- Отстань, - резко ответила Лена.
Левая ладонь Алексея, медленно скользнула между лопаток вдоль позвоночника девушки, опустилась до ее ягодиц, а затем нежно их погладила. Видя этого, Костя почувствовал себя лишним и пошел в комнату. Он достал из серванта пивные бокалы с подставками, разложил салфетки, достал из Лешиного рюкзака оставшиеся бутылки пива. Из кухни, тем временем, раздавались приглушенные голоса Леши и Лены, явно выяснявших отношения между собой. Он уселся на диван и нажал, кнопку на пульте. Телевизор включился, и стал показывать какой-то сериал. Сделав, громче звук Константин стал переключать каналы для выбора интересующей его программы. За этим ответственным занятием его застали пришедшие из кухни друзья.
- Оставь на футболе, - сказал стоящий в дверном проеме Леша с большой тарелкой полной горячих бутербродов.
- Опять футбол, - кисло произнесла вошедшая в комнату Лена, с блюдом салата из свежезарезанных овощей, - там хоть красивые футболисты играют? Может, лучше переключим на какой-то сериал? Костя, мы тебя, наверное, объедим.
- У меня запасы еды неистощимы.
- Сериал повторят, а матч вряд ли!- безапелляционно заявил Леша.
Лена поняла, что возражать и сопротивляться бесполезно, поэтому обреченно уселась на диван. Леша, чмокнув ее в щеку, уселся рядом со своей подругой.
- Ну, за праздник футбола! – торжественно провозгласил он.
- За футбол я пить не буду, - возмутилась Лена.
- Тогда за этот экспромт, благодаря которому мы тут собрались – произнес Костя.
- Лучше бы мы встретились благодаря другому экспромту, – сказал Алексей
- А что, что-то случилась? – заинтересовано спросила Лена.
- Ничего не случилось, кушай Котик, кушай…
Некоторое время они жадно бутерброды с салатом, запивая их прохладным пивом. Когда чувство голода притупилось, а запасов еды на столе значительно поубавилось, Лена вновь вернулась к мучавшему ее вопросу:
- Колитесь, что случилось.
- Абсолютно ничего. С чего ты это взяла? - сказал, вытирая салфеткой рот, Константин.
- Ты сегодня какой-то ни такой.
- А какой?
- В тебе есть, что – непонятное…
- Ну ты даешь?
- Я не знаю, как сказать, это смесь – как коктейль: загнанный зверь, отчаянный человек, озадаченный математик, дерево перед ураганом, когда бывает тишина. Знаешь, как-то я попала в шквал, то тогда все затихло - ни одного движения, ни в воздухе, ни в траве. Но в воздухе висело предчувствие чего-то неясного, но страшного, какого-то события … Ну я не знаю как это сказать,… Правда Леша?
- Лена, во-первых, любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – вклинился Леша, тщательно выговаривая слова. – Во-вторых, ты несешь такую ересь, со своими шквалами и математиками. А в третьих, Костя, у тебя кабельное телевидение?
- Да конечно.
- У тебя что-то с кабелем. Видишь, каждые несколько минут на секунду-другую изображение замирает. Давай глянем кабель.
Костя, пользуясь ситуацией, что бы съехать с разговора, встал и вместе с Алексеем подошел к телевизору. Лена, обиженно надув губки смотрела то на Лешу, то на Константина. Друзья стали осматривать кабель. Кабель, от телевизора уходив вверх на шкаф, где лежал кольцами и крепился к стенке. Но что бы его осмотреть не хватало роста, как у Алексея, так и у Константина. Константин поднес табурет и хотел залезть на него, но его опередил Алексей, который решительно заявил, что он длиннее. Алексей пошарил на шкафу, видимо щупая провод. Изображение на экране улучшилось. А через минуту достал со шкафа какую-то большую книгу, покрытую слоем пыли. Константин сразу узнал ее. Это был атлас.
- Ты не это искал?
Константин взял в руки книгу, ощутив ее тяжесть, и с нетерпением раскрыл фолиант. Не обращая внимания на присутствующих, он стал с лихорадочно перелистывать атлас, осматривая со всех сторон лежащую между листами, бумагу и бросая ее на пол. Алексей поднимал упавшие листы и внимательно осматривал их.
- Ребята, вы что-то от меня скрываете…- удивленно посмотрела на друзей Лена. – Я конечно блондинка, но не полная дура.
Константин, минуту подумал и сказал.
- Только ели между нами…
У Лены вспыхнули лукавые огоньки в глазах, как бывает у женщин, которые узнают какую-то чужую тайну, и которую попытаются сохранить… если смогут.
- Скажем так у меня неприятности, вероятно из-за этой книги.
Лена подошла и с интересом глянула в Атлас. В течение 10-15 минут все трое осматривали книгу и ее содержимое. Лена была несколько разочарована содержимым. Единственное, что на нее произвело впечатление – это детские рисунки, которые она держала в руках с нескрываемым трепетом. Константин подумал, что в ней сыграли материнские инстинкты. Алексей внимательно пытался прочесть записи, написанные корявым почерком, откладывая в сторону, исписанную по-гречески бумагу. Константин внимательно листал карты, бегло просматривая заметки. Но ни каких зацепок не было. Повезло, как ни странно Лене, которая нашла на одном из пожелтевших листков с детскими рисунками, написанные чернилами корявым детским почерком строки: «Рисунок Анечки Макеровой 3-А класс. Нофый год».
Еще через полчаса они подводили итоги. Лена сидела на диване, закинув ногу на ногу, игриво махая как веером одним из листов который лежал ранее в книге. Казалось, что сегодняшние события вызвали у нее искреннюю заинтересованность. Алексей напротив, был сдержан, и его лицо не выражало оптимизма. Развалившись на диване, он небольшими глотками пил пиво. Константин стоял перед ними с детским рисунком в руках, переминаясь с ноги на ногу, как провинившийся школьник перед учителем.
- Не нервничай, - сказал Алексей.
- Я совершенно спокоен, ответил Константин.
- Да все будет нормально, - попыталась его подбодрить его Лена.
- А иначе и быть не может. Значит так, - попытался расставить точки над i Константин, - Что у нас есть? Книга с непонятным содержимым. Из полезной информации имеется только имя – Анечка Макерова. Есть Атлас, с пометками, вероятно морскими. Есть записи – рецепты блюд, обрывки школьных сочинений, математические расчеты, чеки стройматериалов, детские рисунки.
- Наверное, деньги считали, - задумчиво сказала Лена.
- …и наконец какой-то греческий текст.
- Я, думаю, что тебе надо найти эту «Анечку Нахерова», по адресной справке.
- Макерова, - поправил свою девушку Алексей.
- Ну Макерова. Отдать ее книжку со всем содержимым, или узнать в чем дело.
- Все просто и замечательно. Сколько владельцев могла поменять книга? А если хозяин это не женщина, а мужчина? А если этот кадр и искал Костю?
- Да, точно… - вздохнул Костя, - но иного выхода ведь нет. И это правда. Кстати, у меня в компьютере есть телефонная база города. Я могу, зная фамилию найти адрес и телефон.
- А потом можно позвонить, и попытаться узнать, что к чему. Это хоть что-то.
- Угу, - замотал головой Алексей, - только не звони с мобильного, или с твоего городского. Помни про определитель номера. Кстати, Лена, ты же Романо-германский заканчивала?
- Да, а что? – вопросительно взглянула на Алексея Лена.
- Есть у тебя кто-то, кто знает греческий?
- Вообще то на романо-германском учат другие языки - английский, немецкий, французский.
- Ленчик, а может у тебя кто-то есть, кто знает греческий? Ты же вращаешься среди переводчиков – с надеждой спросил Костя.
- Костик, я сейчас вращаюсь финансовой сфере. Могу помочь с советом по кредиту или депозиту, на худой конец помогу поменять валюту.
- Солнышко, подумай…- ласково попросил Леша
- Нет... Хотя, по-моему, есть. Игорь Луденый. Ты его знаешь. Его родители были дипломатами в Греции или на Кипре. А он закончил исторический. В принципе я могу ему позвонить.
- Ага знаю, – язвительно сказал Алексей. -Костя – я иду для тебя на жертву. Лена позвонит своему бывшему хахалю.
Костя понял, что Леша задел свою подругу за живое. Лицо Лены мгновенно покраснело, в ее серых глазах мелькнула молния, а пухлые губы сжались. На мгновение она напряглась, и Константину показалось, что сейчас что-то произойдет. Но Лена взяла быстро себя в руки и улыбнулась, как ни в чем не бывало.
- А вот и ладушки, - потер руки будто бы ничего не заметивший Алексей, - если не трудно, Солнышко, позвони ему.
Услышав слова Алексея, Лена в нерешительности сидела и вертела в руках свой сотовый телефон. Казалось, ее сейчас ее стали мучить смутные сомнения.
- Я очень тебя прошу.
- Ленчик, не надо, - сказал, дотоле молча наблюдавший сцену Константин.
- Не командуй, раскомандовался тут… - Лена, нехотя встала с дивана и вышла из комнаты. Константин потер глаза. В его глазах внезапно появилось чувство сухости. Ему очень захотелось оказаться в ванной и промыть их водой. Алексей, тем временем, задумчиво крутил в руках пробку от пивной бутылки.
- Извини, что напрягаю…Слушай Леша, ты по – моему хватил лишнего.
- Хватит, – обрезал Алексей. - Имя это хлипкая ниточка. Такое впечатление, что листочку с именем лет пятьдесят. А за это время человек мог, переехать, изменить фамилию, умереть, в конце концов.
- А что ты предлагаешь?
- Ничего. Ты, наверное, обзвони этих людей, которых найдешь в телефонной базе. Но сам туда не суйся. Хотя нет. У меня завтра сутки - я не могу. Ты пока узнай адреса. А потом, может кого-нибудь, еще возьмем в помощь, и проедемся по адресам.
- Спасибо. Ты как всегда меня выручаешь.
- Да что-там. Мы же друзья, - похлопал Константина по плечу Алексей.
Константин налил еще пива в бокалы. Друзья чокнулись.
- Еще раз спасибо.
Через пару минут вошла Лена и сообщила, что она договорилась относительно, если не перевода, от ознакомления сутью документа.
- Костя, я дала ему номер твоего сотового.
- Спасибо. Я твой вечный должник.
- Благодарю за ужин я пошла.
Лена развернулась и хлопнула входной дверью. Какое-то время друзья сидели молча. Затем Алексей встал, и сказал, что все бабы неуравновешенные истерички, но ему, наверное, надо уйти. Пожав руку Константину и небрежно засунув греческий текст в рюкзак Леша быстро исчез за дверью.
5.
- Привет Костя!
- Приветик Олечка, рад тебя видеть! - Константин повернулся от компьютера на офисном вертящемся стуле и увидел водящую в кабинет Ольгу.
Константин действительно был рад ее видеть. Симпатию к ней он почувствовал давно - еще лет пять назад, когда они «молодые-зеленые» сидели перед собеседованием для приема на работу. Тогда Лена, худенькая блондинка, в мини юбке сидела, рядом с Константином в приемной дожидаясь собеседования у директора. Его секретарь, полная безвкусно одетая женщина, лет пятидесяти, пренебрежительно «тыкала» Оле, и пыталась отпускать неуклюжие комплименты в адрес хорошо одетого седовласого мужчины. Тот пил приготовленный ею кофе, а она неуклюже пыталась флиртовать с ним. С томным видом она периодически поправляла крашенные волосы прически и теребила мочки ушей, с золотыми серьгами, сверкая массивным браслетом из белого золота на целлюлитной руке. Со стороны это выглядело довольно смешно и вульгарно. Константин, которого она казалось, вообще не замечала, с трудом сдерживал улыбку.
Когда Ольга вышла после собеседования вместе с их нынешним моложаво выглядевшем шефом, который слегка приобняв ее за плечи рассказывал, как пройти в отдел кадров, секретаршу казалось, подменили – она подскочила к Оле, обещая помочь «Котику» во всем. Ольге, снисходительно улыбаясь секретарше, вдруг озорно подмигнула Константину.
«Good lack!» – сказала она Косте. Тот не нашелся ответить кроме, как произнести банальное «спасибо» и густо покраснеть.
Директор махнул рукой Косте, приглашая зайти в кабинет. И тот покорно пошел на «смотрины». Второй раз они встретились в отделе кадров, когда оформлялись на работу. Константин, пытаясь реабилитироваться перед симпатичной девушкой, первый заговорил с ней, как со старой знакомой. А еще через час, они болтали, как старые друзья в близ лежащей кофейне попивая кофе по-турецки с пятизвездочным коньяком. С тех пор они мило общались, поздравляя друг друга с разнообразными праздниками. Это могли быть именины, новый год, или Пасха. А еще и с менее популярными, но не менее веселыми Днем туриста, Денем театра, Днем рождения шампанского или Последней пятницей месяца. Особенно они сблизились, после первого для них новогоднего корпоративна. Тогда, Оля подскочила к ничего не подозревающему Косте, с просьбой побыть ее кавалером, что бы спастись от преследовавшего ее шефа. В этот вечер все медленные танцы он танцевал с ней, а по окончании праздника он проводил ее домой. Слегка пьяные они шли по ночному городу и маленькие мягкие снежинки белой мошкарой летели им в лицо. Потом Константин читал ей Пастернака, а Оля нежно держала его за руку. В тот момент он не чувствовал к ней чисто сексуального влечения, только нежность и желание сделать что-то хорошее. В какой-то момент их лица оказались рядом, и Константин почувствовал своими губами горячие и влажные губы Ольги. Они поцеловались. Это был первый нежно-трогательный поцелуй. Затем был второй, третий... Вскоре Константин жадно впился в ее губы, словно путник, изнемогающий от жажды в пустыне, к воде. Его руки сжали талию девушки, а ее руки обвили шею Константина. Но порыв страсти прервал звонок сотового Оли. Она освободилась из его объятий достала телефон. К ней звонил ее парень, который вышел встречать «свое золото» и находился буквально в нескольких шагах от них. «Извини, но мне надо идти, меня встречают», - задумчиво, с легкой хрипотцой в голосе, сказала она. В это мгновение, как в плохом кинофильме, зазвонил телефон и у Константина. Звонила Ира, его тогдашняя девушка. Константин неуклюже выключил телефон. Оля мгновенно все поняла. Она просто сказала, что не надо спать с женой друга, брата, и сотрудницей аппарата. Константин неловко замолк, а потом лишь извинился и попрощался. В ответ Оля его поцеловала и добавила: «А целуешься ты хорошо». Как ни странно, это событие еще более их сблизило, заставляя делиться наиболее сокровенным друг с другом. Позднее Константин часто говорил ей, что если бы у них был секс, то он нашел бы любовное приключение, но потерял бы Дружбу. Оля лишь загадочно улыбалась, и переводила разговор на другие темы. Вот и сейчас он увидел на ее лице такую же многозначительную улыбку.
- Как делишки? – спросила она.
- По-разному, присаживайся - вздохнул Костя, вспоминая о своих приключениях, и толкнул к Оле стул, который тихо шурша колесами по линолеуму, подъехал к девушке. Оля уселась на стул и, опершись локтями на ноги, положила голову на ладони.
- Мне нужно спросить твоего совета, - медленно выговаривая слова, сказала она.
- Для тебя – всегда я свободен.
Рабочий день давно уже окончился и практически все ушли. Они оставались одни на всем этаже. Какое-то время они смотрели в глаза друг другу, не говоря ни слова. Оля просто молчала и смотрела на него, видимо собираясь с духом, что бы что-то сказать.
- Не знаю, совета ли, - прервала паузу Оля.
Константин встал, подошел к холодильнику и достал оттуда бутылку минералки. Затем вынул из шкафчика одноразовый пластиковый стакан и открыл ее. Вновь открытая бутылка минералки зашипела, тщетно попытавшись выбросить из себя волну пузырьков. Он налил прохладную жидкость в стаканчик и протянул его Оле.
- Ничего, что холодная? – участливо спросил Костя.
- Спасибо, в самый раз - грустно улыбнулась Оля.
- Или что-то покрепче? У меня в загашнике немного коньяка. Могу предложить кофе с коньяком.
- Спасибо, пока нет, - сделала глоток Оля. Маленькая капелька воды, оставшаяся на губах, озорно блеснула бриллиантом.
- Что у тебя случилось?
- Да так, неприятности разные.
- Может, тебе нужны деньги? У меня патологический напряг с ними, как в прочем у всех, но помочь я могу.
- Нет…
- Я не могу на тебя смотреть такую грустную. Давай экспромтом сходим в театр. Ты давно была в театре? Или пойдем где-то посидим в душевной обстановке?
- Спасибо Костик. Не в деньгах дело.
Константин подвинул стул к стулу Оли. Присев напротив нее он взял в свои руки правую ладонь девушки и почувствовал теплоту ее кожи.
- Колись…
- Костик, ты замечательный человечек. Я даже кое-кому завидую.
- Ты меня смущаешь.
- Ты серьезно замечательный, - сказала Оля. Она поставила стаканчик на стол и потрепала его волосы своей правой рукой.
- Давай для начала соберемся, выйдем с работы, то бишь, с нашего второго дома, и пойдем немного прогуляемся. Кстати, погода к этому располагает. А потом по ситуации. Договорились?
Оля ничего не ответила. Какое-то время они снова молчали. Константин почему-то боялся смотреть в глаза Оле, но сам чувствовал на себе ее взгляд. Лишь на мгновение, он взглянул ей в лицо, но быстро отвел глаза, понимая, что не выдержит взгляда ее глаз. Эта неопределенное молчание ввело его в легкое замешательство. С одной стороны он хотел, подтолкнуть Олю к каким-то действиям, с другой стороны – боялся. Гордеев узел неопределенности разрубил веселый звук рингтон сотового Константина. Оля отвела взгляд в окно. Константин посмотрел на телефон. Экран телефона высветил незнакомый телефонный номер. Он поднес телефон к уху и сухим деловым голосом произнес:
- Я вас слушаю
- Деловая колбаса, - прошептала Оля, нежно погладив его волосы рукой.
- Константин? – раздался в трубке незнакомый голос, заглушаемый гулом улицы.
- Да.
- Это звонит Игорь Луденый. По поводу бумаг, что мне передали.
Константин поднес указательный палец к губам, и махнул рукой чуть не задев Олю, показывая, что его не надо трогать, по инерции закрыл свободной рукой свободное ухо. Оля на мгновение нахмурила брови, и казалось по ее лицу прошло легкое облачко, то ли сомнения, то ли обиды. Она откинулась на спинку стула и взяла со стола авторучку, и начала вертеть ее в руках
- Оптимально, если мы бы встретились и обговорили. Получается достаточно интересно…
Константин плохо слышал Игоря из-за шума и поэтому говорил громко, почти крича.
- А по подробнее?
- Текст написан по-гречески. Язык, которым написан текст, напоминает греческий XIV- XV веков. Содержание похоже на историю Трапезундской империи.
- Чего? Чего? – переспросил Константин
- Трапезундской империи…
- Трапезундской империи?
- Да. Давай встретимся через часик в центре возле почтамта. Это не телефонный разговор
- Если я буду не один, а с другом?
- Валяй, - ответил Игорь и пропал из сети.
Константин почесал затылок.
- Интересно, что это за Трапезунд? Что-то знакомое, – произнес Константин, будто обращаясь в пустоту.
Этот диалог казалось, вернул Оле изрядную долю оптимизма, поднял настроение, или, скорее всего, заставил взять себя в руки.
- Костик я здесь, - щелкнула пальцами Оля. - Это город на Черном море, в Турции. У меня там знакомые как-то были. Дыра-дырой. Помнишь там, еще испанские натовцы на украинском самолете разбились. Был политический скандал.
Константин откинулся на спинку стула и посмотрел в приоткрытое окно, где под дуновением легкого ветерка шелестели юной зеленой листвой высокие каштаны. Константин наморщил лоб. Ему казалось, он вспомнил репортаж, который показывали несколько лет назад в новостях по телевизору. Какие-то горы…Обломки самолета, напоминающие скорее разбросанный мусор, спасатели в камуфляже, усатые турки и, пожалуй, все. Нет еще облака и туман. Это абсолютно ни капельки не помогло … такая картинка могла подходить к любому месту. Он развернулся спиной к своей гостье и уставился на документ на экране монитора компьютера, на котором озорно подмигивал курсив.
Константин щелкнул компьютерной мышью на иконку Mozilla Fifefox на мониторе компьютера, быстро стуча пальцами по клавиатуре забил в ячейку адреса www.google.com.ua и нажал enter. Страница поисковика быстро загрузилась. Минуту подумав, он набрал в поисковике слова «трапезунд» и «империя» и нажал «поиск». Первой из найденных ссылок оказалась статья Википедии – «Трапезундская империя». Направив ладошку на голубоватое название ссылки, Константин открыл ее. Через несколько секунд на мониторе отобразилась загруженная страничка. Видимо заинтересованная процессом поиска Оля подъехала на офисном стуле к компьютеру. Костя даже почувствовал затылком ее теплое дыхание. Оба «коллеги» устремили взор в монитор, поглощая информацию.
«Трапезундская империя (греч. ;;;;;;;;;;;; ;;; ;;;;;;;;;;;;) — греческое государство, образовавшееся в 1204 на анатолийском побережье Чёрного моря в результате обособления восточных византийских провинций после захвата Константинополя крестоносцами. С распространением в Малой Азии владычества сельджукских турок, владения империи, оказались отрезанными от византийских областей, лежавших в западной части полуострова. В начале XIII века здесь утвердилась династия Комнинов. После гибели византийского императора Андроника I Комнина (1185 г.), его несовершеннолетние внуки, Алексей и Давид бежали в Грузию, где царствовала их тётка по матери, Тамара. Находясь в ссоре с императором Алексеем III, она помогла им в подготовке похода на Византию. Во главе имеретинского отряда Алексей и Давид перешли из Грузии в Понт. Алексей в апреле 1204 г. вступил в Трапезунд, ставший столицей нового царства и провозглашён «императором ромеев». Давид утвердился западнее и проник до Пафлагонии. Основанное ими царство привело к раздроблению греческих сил в Азии и вызвало конфликт с никейским императором, Феодором Ласкарисом. В 1205 г. Ласкарис заключил против Комнинов союз с иконийскими сельджуками. Алексей был разбит турками у Самсуна, а Давид на реке Сангарии Ласкарисом. Давид был вынужден стать вассалом латинского императора, что повредило Комнинам в глазах греческого населения. В 1212 г. Ласкарис отнял у Давида все западные области и заставил его довольствоваться Синопским княжеством. В 1214 г. турки взяли приступом Синоп, Давид пал с оружием в руках. Алексей, вынужден был стать их данником. С приобретением флота, Комнины распространили свою власть и на южный берег Крыма. Внешняя история Трапезундской империи сводится беспрерывной борьбе за существование с армянскими и грузинскими князьями, турецкими эмирами и латинянами. Внутренняя – борьбе с аристократией. Зять и преемник Алексея I, Андроник I Гид, удачно воевал с сельджуками. При Мануиле I империя примкнула к иконийскому султанату в борьбе с монголами. Войска султана, были разбиты в Армении (1244) и монголы, дошли до Ангоры. Мануил Комнин, стал данником монголов. Разрушение монголами Багдадского халифата вызвало запустение прежних торговых путей от Тигра и Евфрата к Средиземному морю и перемещение их к Чёрному морю и Трапезунд стал передаточной станцией между Востоком и Западом. Иоанн II Комнин, женившись на дочери византийского императора Михаила VIII Палеолога, сложил с себя титул «императора ромеев» (1282) и стал именоваться «императором Востока, Иверии и заморских стран». Несмотря на внутренние раздоры, Иоанн удачно отражал туркменскую орду «чёрного барана». Алексей II воевал с генуэзцами, хотевших хозяйничать в Трапезунде так же произвольно, как на Босфоре. После его смерти (1340) наступила смута. Царский престол стал игрушкою в руках партий, которые то возводили, то низвергали государей по своему усмотрению. Империя подвергалась ударам турок, генуэзцев, туркменов. В 1349 г. вспыхнула революция схолариев, поддержанная византийским правительством, и на престол был посажен 12-летний Иоанн-Алексей III (1350—1390), который по достижении зрелости оказался удовлетворительным правителем. Он вел изнурительную борьбу с генуэзцами и туркменами. Чтобы сломить монополию генуэзцев, он заключил в 1367 г. торговый договор с Венецией. Его сын Мануил III получил в наследство цветущее государство, пользовавшееся, после разложения сельджукской державы, полной самостоятельностью. С нашествием Тимура Трапезунтская империя стала его данницей, но разумной уступчивостью Мануил избавил свои земли от разгрома. Он должен был доставить Тимуру военные корабли и помогать во время борьбы его с османами. В XV веке династия Комнинов совершенно выродилась. Двор становится очагом страшных преступлений, противоестественных пороков и полного нравственного одичания. Трапезундская империя стала данницей османских турок. Иоанн IV стал искать союзников против турок и нашёл их в туркменской орде «белого барана», владевшей частью Армении и Персии; союз этот был скреплен браком царской дочери Екатерины с ханом Узун-Хассаном. После смерти Иоанна, воцарился брат его, Давид, устранив законного наследника. Союз его с туркменами был неудачен, так как хан, при первом приближении османских турок к Эрзеруму, заключил с Магометом II мир. Султан блокировал Трапезунд с моря и с суши, и Давид, преданный своим казначеем Амируци сдался (1461). Аристократия и более зажиточные жители были переселены в Стамбул, а поместья их розданы турецким солдатам. В 1463 году по подозрению его в тайных сношениях с Узун-Хасаном Давид был задушен вместе с 7 сыновьями и племянником.»
- Что это за нафталин? – удивилась Оля, прочитав текст.
- Может быть и нафталин, но тут есть что-то важное, - ответил Константин, что именно я пока не понимаю.
Константин, понял, что однозначно с Олей он сегодня никуда не пойдет. Он решил, что ему придется принять неприятное для него решение. Константин сделал робкую попытку посмотреть в лицо Оли. Он моментально понял, что смотреть ей в глаза он так и не может, поэтому перевел свой взгляд на ее губы. Про себя он сразу отметил, что бриллиантовой капельки уже нет. Но она чертовски красиво смотрелась. Он несколько глуховатым голосом сказал:
- Оля, у меня важная встреча… Может в другой раз…
Она все поняла. Оля не мигающим взглядом смотрела на Константина, будто собираясь, что-то сказать.
- Поехали со мной, заодно познакомишься с моими друзьями? – предложил Константин. Но это предложение прозвучало слишком уж фальшиво, и Оля слегка помахала головой в знак отказа.
- Все не так плохо. Может в другой раз…
Она встала, улыбнулась и помахала своей ладошкой.
- Удачного вечера. Хорошо решай свои вопросы.
Она ушла, как сказал бы Костя, или любой другой мужчина, походкой «от-бедра». В глубине души ему хотелось ее остановить, но он это не сделал. Он почувствовал угрызения совести. Совесть, мягкой кошачьей лапой, выпустила острые коготки и зацепила очень больно за что-то живое. Вместо этого, что бы остановить девушку, он набрал на сотовом номер Алексея.
6
Игорь меньше всего был похож на книжного червя. Высокий и широкоплечий блондин больше походил на нордических арийцев из фильмов про вторую мировую войну. Он одевался по последней моде, курил Davodoff и предпочитал виски или текилу отечественному коньяку или водке. Константин, философски отметил про себя: не удивительно, что такой мужчина нравится Лене. Вот и сейчас, не смотря на хорошую погоду, он захотел сидеть не на свежем воздухе на открытой площадке под зонтиками, попивая один из сортов отечественного пива, а в своем любимом «Сундуке». Они встретились в центре города, и после минуты беседы, в течение которой они познакомились, Игорь уверенной походкой повел их к Пабу. Паб находился в полуподвальном помещении в здании, построенном лет этак сто назад. Несмотря на то, что было только около шести вечера, там был полумрак. Посетителей было не очень много. Они большей частью пили холодное пиво. Выделялась одна компания, которая шумно обедала или ужинала, подогреваясь водкой плескавшейся в запотевшем графине. Войдя внутрь, они сразу уткнулись в барную стойку, на которой был представлен широкий ассортимент пива. Леша, без особого интереса взглянув на множество картин, гравюр и фотографий на стенах произнес:
- Надо бы где-то упасть…
Но его опередила симпатичная официантка, которая предложила вновь прибывшим гостям заведения столик, на котором одиноко стояла настольная лампа. Игоря предложенный вариант не устроил и с видом завсегдатая он попросил ее найти столик, где было бы потише. Девушка понимающе махнула головой, и звонко стукая каблучками по полу, отвела приятелей в глубь паба. Там они опустились на деревянные скамьи вокруг стола стоящего в некотором отделении от других.
- Натюрморту, по-моему, не хватает несколько бокалов пива.
Изучив меню, каждый выбрал свой сорт пива. Игорь выбрал чешское «Krushovice», Константин – «Stella Artua», Леша – фирменное паба. К пиву были заказаны чипсы, фисташки и жульен по рекомендации Игоря. Втечении короткого обмена любезностями, было принесено пиво и закуски к нему. Трое молодых людей чокнулись бокалами, сделали по глотку горьковатого напитка. Константин, с трудом сдерживая нетерпение, спросил:
- Дружище, что скажешь, по поводу бумаг, которые мы попросили тебя глянуть?
Игорь достал пачку сигарет «Marlboro», вынул оттуда одну из них и прикурил зажигалкой.
- Вообще, так…- затянулся сигаретой Игорь,- этот текст написан, скорее всего, в первой четверти двадцатого столетия. По всей вероятности это копия текста, который описывает историю Трапезундской империи. Трапезундская империя - это небольшое греческое государство, образовавшееся после падения Византийской империи под ударами крестоносцев, во время IV крестового похода. Из того, что с моими, - Игорь несколько замешкался, словно подбирая нужное слово, и продолжил, - коллегами, скажем так, мы смогли разобрать, в ней кроется как минимум два интереса. Первый заключается в том, что это Хроника описывающая историю Трапезундской империи Великих Комнинов. Великие Комнины, это династия правителей этого микроскопического государства. По мнению одного из специалистов текст имеет некую схожесть с греческими текстами ХIV-ХV века. Причем Хроника описывает историю Трапезунда, полнее, чем известные, на сегодняшний день источники.
- Ну и …? – вопросительно взглянул на него Константин.
- Дело в том, что источники по истории этого осколка некогда могущественной Византийской империи, очень скудны. Их можно перечислить на пальцах. Это синопсис «Святого Евгения», Хроника Лазоропула, и некоторые другие. Единственным, наиболее полным из известных на сегодняшний день документом, понтийским документом, который описывает историю Трапезундской империи, является Хроника Михаила Панарета.
И она не велика…ну, что вам было яснее 10-15 страниц формата А4, напечатанных 12 шрифтом с полуторным интервалом. Она описывает более 200 лет существования этого государства. Данный документ дает больше вопросов, чем ответов для историков. Так первые пятьдесят-шестьдесят лет существования государства вообще освещены очень скудно. Далее идет информация более подробная, но она ставит больше белых пятен, чем конкретики. Есть еще правда, так называемые малые понтийские хроники, хроники и летописи соседних государств, в которых эпизодически освещаются взаимоотношение последних с Трапезундской империей, а так же финансовые документы, дипломатическая и личная почта. Этих документов тоже немного. Да и они нередко трактуются противоречиво или говорят о событиях намеками, что дает почву для разнообразных предположений и спекуляций.
- Короче, Склифосовский, ты расскажи попонятнее, для нас чайников. Мы историю, Трапезунда, конечно, уважаем, но на большом расстоянии, - вставил свои пять копеек Леша.
Игорь облокотился на спинку стула и стал вертеть коробку «Marlboro», в своих волосатых руках.
- Так вот, этот текст является наиболее полной летописью по истории этого государства из всех известных, проливая свет на многие белые или скорее темные пятна. И это будет по большому счету сенсация в Византиеведении. Теоретически можно на этом заработать неплохие деньги.
- Подожди Игорь. Я, конечно, не разбираюсь в исторической документации. Но не кажется тебе, что это какая-то подделка…? - переспросил Константин.
- … байка, или придуманное кем-то произведение литературы, - продолжил мысль Константина Игорь. Он сделал паузу и затушил сигарету в пепельнице. Сигарета жалко сжалась и испустила последнюю тонкую струйку дыма. Игорь не спеша взял с блюдца фисташку, очистил ее от скорлупы, и положил ее в рот. Он раздавил орешек зубами, который громко хрустнул во рту и продолжил.
- Вот это и надо решить. В моих руках листы документа, которые по бумаге письму, чернилам, я как не специалист, но как человек имеющий представления как выглядят документы ХVII – ХХ веков, могу отнести их к концу ХIХ началу ХХ века. Причем скорее к ХХ веку.
- Я тоже так думал, - разочаровано вздохнул Константин, - на раритет они ни как не тянут. Короче, говоря, этот текст в лучшем случае какая-то копия, которая с малой вероятностью нужна узкому кругу книжных червей, а в худшем случае подделка или сказка.
- Я бы не был так категоричен. Действительно, с первого взгляда нельзя сказать подлинный этот документ или нет,- продолжил Игорь, - а фальсификации исторических источников широко интернациональное явление. Подделок очень-очень много. Документы начали подделывать еще тысячи лет назад. Например "Константинов дар". Это подложная грамота, которая обосновывала светскую власть римской курии над всей западной частью Римской империи. Суть ее была в том, что в IV в. такую власть папе Сильвестру I предоставил Римский император Константин. Но подделку раскрыли еще в XIII веке. Или грамоты Льва Галицкого, относительно земельной собственности в Галичине и Волыни. Мертвый князь надарил столько земли, на Галичине и не только! Но фишка в том, что аутентичность каждого документа нужно доказать, ибо у любого исторического документа есть свои твердые и слабые стороны. В зависимости от количества и уровня доказательств, которые представляют, какая чаша весов перевешивает, документ признают правдивым, апокрифическим или ложным. Такая же ситуация и с нашим, точнее вашим документом.
- Подождите, - вклинился в беседу Алексей, - если подлинность этой копии, относительно недавней копии можно будет доказать, то есть, что это копия текста пятисот или шестисот летней давности, то она, то есть этот текст, будет представлять ценность. Его будут изучать в научных учреждениях, информацию, содержащуюся в нем помещать в учебники…
- Теоретически, почему бы и нет.
- Но это же…какая-то афера.
Алексей сделал большой глоток пива и громко поставил кружку на стол. Янтарная жидкость заволновалась в кружке, подобно маленькому шторму. Но «отвесный берег» в виде стенки кружки был высок и напиток не расплескался на стол. Константин пододвинул Леше блюдце с чипсами, и сам взял себе одну.
- Кушай и слушай – сказал он, хрустя крохкой чипсовой пластинкой.
- Спорных документов хватает, – продолжил Игорь. - Старых, оригинальных документов, например 1000-летней давности осталось очень и очень мало. Они часто повреждены - носители информации со временем разрушаются. Что бы сохранить информацию - и их копируют. Многие из документов, вообще известны по только по копиям. Вот мы и читаем, изучаем многие тысячелетние документы по их более поздним копиям или по спорным источникам. Причем достоверность многих из документов стоит на грани фола. Например, есть такой Кембриджский документ. В нем содержатся уникальные сведения по истории и религии хазар, переселении евреев в Хазарию, деятельности трёх последних хазарских царей, о взаимоотношениях хазар со славянами. Его датируют где-то серединой Х века. Документ поврежден и не имеет ни начала, ни конца. Масса ученых его критикуют, указывая на проколы, как с лингвистической точки зрения, так и с подтверждением содержащихся данных в документе другими источниками. Другие, с пеной у рта доказывают обратное. Такая же проблема стоит и с более долговечными памятниками, чем хроники, летописи, папирусы. Например, есть такой "Кенсингтонский камень", случайно найденный в Миннесоте, с надписью датированной серединой XIV века. Он свидетельствует о пребывании европейцев в Америке в доколумбовую эпоху. Одни говорят, что надпись выбита бородатыми норманнами в XIV веке, а другие приводят десятки доказательств, что это подделка. Пишут об этом даже монографии. То же самое и с литературой. Чего стоит один «Сатирикон» Петрония. Многие исследователи, доказывали, что по языку произведения, по технике стихотворных размеров он должен принадлежать к Нероновскому времени. Сенкевич изобразил этот произведение в «Камо грядеши». Но есть доказательства, что это памфлет XVI - XVII столетий. Содержание «Сатирикона» следует самым циничным примерам «Декамерона» Боккаччо, «Гаргантюа» Рабле и эпиграмм Марка Валерия Марциала. По своей форме «Сатирикон» имеет классическую форму плутовского Романа, который родился и широко распространился в XVI столетии.
- А зачем подделывать рукописи ХV века в ХХ веке? Тем более практически ни кому не известном государстве, я бы сказал микроскопическом государстве. Смысл? – удивился Леша.
- Я еще раз говорю, что ни кто не сказал еще, что это подделка. Ну а если все-таки подделка, то получается как всегда, - улыбнулся Игорь, - политика, власть, деньги, тщеславие, слава, идеология, возможность манипулировать сознанием людей.
- Действительно, почему в ХХ веке подделывать такой документ. Ведь эти территории с середины ХV века принадлежат Турции, - удивился Константин.
- Приятно говорить с человеком, имеющим представление о вопросе, - сделал комплимент Игорь, и тут же добавил, - не Турции, а Османской империи. В то время Османская империя активно разлагалась. И на ее лакомые кусочки претендовали разнообразные государства. Ослабить умирающего монстра или оттяпать кусочек территорий соседи так и жаждали. Чего только стоит мечты русских монархов о православном кресте на Святой Софии, а еще греки, болгары, Египет. Может быть, это связно с проектами такого плана. Ведь мы находимся на территории бывшей Российской Империи. Но еще раз повторяю - пока нельзя сказать, копия это или подделка.
- А какие аргументы можно предложить за «оригинал»?
- Для начала скажу, что можно оспорить большинство достоверность большинства наиболее известных исторических документов. Но если признать их ошибочными и неверными получится очень интересная картина.
Игорь сделал глубокую затяжку и лукаво посмотрел на своих визави. Константин сидел, задумчиво глядя, казалось сквозь стену, механически пожевывая фисташки. Его светлые волосы падали на его лоб, чуть прикрывая морщины на переносице. Алексей медленно потягивал пиво, казалось, не проявляя никакого интереса. Лишь иногда в его черных глазах мелькал огонек заинтересованности.
Развалившись на скамье, несколько снисходительным тоном лектора, подающего информацию студентам, Игорь продолжил.
- Давай не будем трогать Западную Европу, а коснемся наших китов, на которых стоит идеология и литература России, Украины, Белоруссии. Для начала нужно сказать, что
подлинных письменных источников Древнерусского государства или Киевской Руси, до нашего времени дошло очень мало. Известны лишь подлинные пергаменные новгородские грамоты князя Мстислава Владимировича Юрьеву монастырю 1130 г., и Варлаама Хутынскому монастырю около 1192 г., сохранившиеся в архивах соответствующих монастырей, чудом избежавшие войн, пожаров, наводнений и прочих стихийных бедствий. В особых почвенных условиях сохранились подлинные грамоты XI-XIII вв. на бересте. Короче очень мало. А остальное – поздние копии. Для ясности возьмем два примера. Первый – «Слово о полку Игореве»
- Я до сих пор не могу забыть, как меня заставали учить плач Ярославны. Причем как на уроках литературы – зевнул Леша, неуклюже прикрывая ладонью рот. – Причем училось это достаточно тяжело.
- Хорошо, что ты учил не на старославянском, а в адаптированных переводах, - заметил Константин.
В этот момент он вспомнил свое недолгое пребывание в Новгороде Северском. Там, на территории монастыря, отреставрированного под патронатом второго украинского президента, в здании конца 16, начала 17 столетия, размещался музей этого литературного произведения. Экскурсию проводила, женщина неопределенного возраста, выглядевшая как научный сотрудник, живущий только своей работой. Одета, в какую-то мешковатую одежду, она эмоционально, вкладывая в рассказ всю душу, доводила до скучающих экскурсантов историю этого литературного произведения. Вдобавок рассказала историю одного из самых известных древнерусских князей. Правда, когда Константин отбросил яркие краски от образа Игоря Святославича, перед ним предстал не очень удачливый и посредственный князек, не брезговавший грабежами и подлыми поступками, явно не дотягивающий до героя.
- Ну, так что там «Слово…»? – спросил Леша.
- Так вот, его список был полукриминально добыт графом Мусиным-Пушкиным в одном из русских монастырей. Это была копия ХVI века. Сам граф историю обнару¬жения рукописи «Слова о полку Игореве» рассказывал весьма скупо. Он утверждал, что приобрел поэму в числе других книг у архимандрита Спасо-Ярославского монастыря Иоиля. Игумен списал шедевр как ветхий в 1789 году. Граф с нее снял несколько копий, по-моему, три. Одна из них была подарена Екатерине II. А оригинал особо не изучался и согласно официальной версии он сгорел в Москве в 1812 году. Основное изучение нашего Шедевра проходило по копиям ХVIII века, начиная с ХIХ века. Из этой истории вытекает несколько подозрительных моментов. Во-первых непонятно, когда же сгорел найденный экземпляр «Слова» — в 1812 году или все-таки двадцатью тремя го¬дами раньше? Может быть, первоначально Мусин-Пушкин хотел убедить всех, что рукопись «Слова» буквально рассыпалась в прах - так ее «зачитали» древние книголюбы, а потом свалил все на варваров-французов. Во-вторых, исходя из выше изложенного, злые языки говорили, что его текст написан одним из его крепостных. В третьих, текст «Слова…» очень перекликается с текстом «Задонщины», произведения посвященного Куликовской битвы. Это считается как доказательством подлинности, так и слабым звеном в этих доказательствах. В конце концов, это литературное произведение выявляется в потрясающем одиночестве среди письменных источников времен Киевской Руси, пусть даже в позднейших копиях. Может показаться, что татаро-монголы избирательно уничтожали остальные литературные шедевры.
- Да, я припоминаю. В средневековой Франции были и «Песнь о Роланде», «Песни о Гильоме Оранжеском», целые жесты посвященные рыцарям раннего средневековья. Достаточно провести тщательный анализ. Разумеется, будут аргументы «за» и «против», но надо, что бы «за» перевесили, - задумчиво произнес Константин.
- Что-то вроде этого, - ответил Игорь, и продолжил, - но с другой стороны, текстовой анализ произведения XII века по копии XVIII века, приводит массу доказательств, что это подлинник. Чего только работы Лихачева стоят.
- А, что там дальше, со вторым эпизодом, - произнес Алексей.
- Второй пример посвящен истории или хронологии исторических событий, что значительно ближе к нашей ситуации. Вам говорит что-то название «Повесть временных лет»?
- Обижаешь, - обиделся Леша, - мы с Костей, как ни как учили в школе и институте историю, да и в Лавре бывали не раз. Кто такой Нестор тоже знаем.
Костя кивнул в знак подтверждения слов Алексея.
- Существуют его Лаврентьевский, Радзивиловский, Троицкий, Ипатьевский, Хлебниковский, Воскресенский, Львовский, Архивный списки, а еще Никоновская, Ипатьевская, Киевская. Список можно продолжать. Все они созданы в ХV, а в большей части ХVI- ХVII. и даже ХVIII веках. Самый старый из них Лаврентьевский в ХIV веке. Оригинала времен Киевской Руси конечно тоже нет. Так вот, эти списки в целом близки. Но если в них вчитаешься, то замечаешь много странностей и неточностей. Кажется, что автор проявлял недюжинную фантазию и не только. Ну, что бы не быть голословным, ну и не нагружать вас данными приведу несколько фактов. Например, о походе князя Олега, который прибил свой щит на врата Царьграда, греки вообще ничего не пишут, даже не знают. И это в государстве, где хроники и летописи велись достаточно аккуратно! Или история прихода к власти Ярослава Мудрого.
- То есть, ты хочешь сказать, что там, мягко говоря, неправдивые данные?
- Вы меня не дослушали. Частично она подтверждается и иными источниками, как - то скандинавскими сагами, польскими хронистами, византийскими писателями и др. Но в ряде случаев вступает с ними в противоречие. О двух таких примерах я сказал ранее. Вот в таких местах надо быть особо осторожным. Летописи многократно переписывались и наверняка редактировались – я не думаю, что человеческая сущность или сучность изменилась. Такой авторитет в палеографии и источниковедении как Лихачев по поводу Никоновской летописи, говорит, что она создана в шестидесятых годах XVI века. Затем переписана, с правками изменениями, и удалениями в 1630 гг с учетом тех временных реалий. Другими словами “под руководством” патриарха Никона список подвергся правке, по меньшей мере, в местах, которые касались отношений княжеской власти и духовной. Оригинал Лаврентьевской летописи нашел наш старый знакомый граф Мусин-Пушкин, который преподнес ее императору Александру I . Как оказалось в нем потеряна еще тетрадь, заключающая в себе описание 24-х лет княжения Олегов и Игоря. Такой историк как Прохоров доказал, что в Лаврентьевской летописи три страницы, посвященные походу Батыя, вырезаны и заменены другими - литературными штампами батальных сцен XI-XII вв. А где гарантия, что не подтасовали что-то ранее? В Раздивиловский свод – вроде бы самый старый, и достаточно полный. Но он тоже имеет слабые места. Отсутствует 8 лист, путаница с нумерацией листов (арабская XVIII века и старославянская), и не исключены позднейшие вставки уже XVIII века, а от сюда следует возможность подлога ХVIII века и к слову возможность для различных исторических спекуляций, таких как верность или неверность норманнской теории. Продолжаем далее. Оригинал Троицкого списка сгорел в 1812 году. Московская академическая летопись - другое название Троицкого списка, скопирована с Радзивиловской. Ипатьевский список целых 307 листов написан на разносортной бумаге пятью почерками. И по мнению того же Лихачева изготовлен где-то в 1425 г. И за сто лет никто не пытался провести проверку датировки этой рукописи. Самое важное: в этой летописи нет “хронологического листа” - 8-й листа, об отсутствии которого в Радзивиловской летописи предупреждал неизвестный, и который имеется в Московско-Академической летописи. Однако содержится лист с призванием варягов. Хлебниковский список - к XVII веку, часть листов которого была утрачена, а другие листы перепутаны. Взамен некоторых исчезнувших листов были добавлены новые, переписанные с другого списка Ипатьевской летописи, вероятно ХVII века. И наконец «Цыганочка с выходом!».
Игорь, сложив ладони чашечками, поднес их к голове и театрально затряс плечами, а затем звонко хлопнул в ладоши. У Кости и Леши невольно появились улыбки.
- Интересно, и что дальше? – поинтересовался Алексей
- У нас есть еще один очень занимательный источник. Это сохранившаяся только в переводе историка ХVIII века Татищева, Иоакимовская летопись. Судя по всему «Повесть временных лет» это всего лишь её жалкий огрызок, и, по сути не история народа, а история правящей династии.
- На сколько я понимаю, она ставит под сомнение, все предыдущее, подлинность данных которые приводятся в выше названных хрониках, то есть в летописях,- почесал подбородок Константин.
- Вот именно. Все сведения об истории текста исходят от самого Татищева. Собирая древние русские манускрипты, тот обратился к своему родственнику некому Мелхиседеку Борщову, архимандриту Бизюкова монастыря Смоленской губернии. Последний прислал ему три тетради, принадлежавшие якобы монаху Вениамину, который не жалея сил изучал русские и польские источники, и на основании этого сочинил свой опус. Когда Мелхиседек в сентябре 1748 года отдал Богу душу, то следы источника, откуда тетради были списаны, затерялись, вообще канули в лету. А другой монах сказал Татищеву, пытавшемуся отыскать Вениамина, что книга принадлежала самому Мелхиседеку и что списал он её в Сибири. Татищев пришёл к выводу, что Вениамина не существовало, а в его распоряжении оказался текст летописи, написанной епископом Иоакимом, в начале XI века.
Короче в распоряжении историков имеется лишь текст выписок Татищева, сделанных в 1748 году. Историк не дословно, скорее вольно, воспроизвёл текст оригинала, а в части, посвящённой событиям IX—X веков, упомянул в виде вольного пересказа лишь сведения, которые, по его мнению, расходились с «Повестью временных лет». Кроме того, он добавил туда информацию, которая не была известна в те далекие времена. Например, легендарного Гостомысла, который появляется в других источниках только с ХIV века. Не существует текстологических доказательств подлинности Летописи, а археологические данные, на которые ссылаются апологеты Иоакима, весьма сомнительны («строительный мусор» в Киеве, и «следы пожара» в Новгороде).
- Так что это получается, если отбросить все сомнительные документы мы остаемся без древней истории и литературы? А нас кормят мифами. Я, например, этого не знал, – облокотился на спинку скамьи Алексей и, отставив кружку пива, забарабанил пальцами по столу.
- Я бы не был так категоричен, - произнес Константин, - но из того, что ты сказал, - обратился он к Игорю, - национальная идеология, на которой строятся новая Украина и Белоруссия, возрождается Россия, дает хорошую слабину. Получается, мы не так продвинуты, как нам внушали в школе и продолжают внушать в различных СМИ.
- А на Западе, тоже не так все гладко – звонко рассмеялся Игорь, - мифов у них тоже хватает. А обывателю нужна удобоваримая еда. Он не будет вникать в тонкости и будет горд за нацию, во многом благодаря мифам. Но это собственно нам то и не нужно. Я хотел сказать, что в принципе можно попробовать доказать подлинность этого текста.
Константин, почесал затылок и глянул на Алексея, который, развалившись на скамье, словно на кресле возле телевизора улыбался. Константин допил пиво, вытер губы салфеткой.
- А что за второй интерес? – спросил Константин.
- А второй – это прикол. Некий царственный Давид спрятал сокровище или казну. И в тексте описывается место, где спрятано сокровище.
У Алексея на мгновение от удивления отвисла челюсть. Но он быстро взял себя в руки и вопросительно взглянул на Константина. Тот неожиданно для себя покраснел и повернул голову в сторону окна, сквозь которое с трудом пробивался шум большого города.
7
- Леша, пошли возьмем еще пивка, - встал из-за стола Константин и направился к барной стойке.
- Подожди дружище, мы сейчас, - бегло кинул Алексей и вразвалочку пошел за ним.
Константин взял в руки меню и открыл его. Внимательным взглядом он смотрел не на прейскурант меню, а на печать и подпись которыми были заверены страницы. Подошедший к нему Алексей тоже глянул в меню. Миловидной официантке, которая предложила им свою помощь, он сказал, что они подумают и ее позовут. Та равнодушно пожала плечами и отошла на другой конец барной стойки. Вооружившись шариковой ручкой и большим пластмассовым калькулятором, девушка начала что-то считать.
- Кажется, что-то начинается проясняться, - тихо произнес Константин.
- Согласен. Но у меня больше вопросов, чем ответов, - ответил Алексей.
- Как ты думаешь, может его расспросить об этом «приколе», а по обстоятельствам посвятить в ситуацию?
- Давай расспросим, для начала. Ты знаешь, все больше и больше людей посвящаются в эту ситуацию, а это не есть хорошо. Девушка, - обратился он к официантке, - Девушка, повторите нам, пожалуйста.
Друзья вернулись и сели за стол. Однако им не пришлось ничего спрашивать у Игоря. Тот вошедший в раж, продолжил эту тему.
- Да клад, – сказал он эти слова с каким-то особенным вдохновением. - Это действительно интересно, но с моей точки зрения фантастика. Конечно, теоретически можно его найти, но это мало вероятно. Скорее всего, это легенда.
- Почему? – удивился искренне Константин, - Ты же пять минут назад говорил о достоверности этого документа. Если он настоящий, то вероятно и эта информация правдива. Следовательно, теоретически клад может существовать. Кстати, я слышал, что находят золото, перевозившееся на Испанских галеонах, утонувших еще в ХVI – ХVII веках. Могут же наверное, какие-то люди и, основываясь на этом тексте искать ценности.
Игорь, хитро улыбнулся, и расстегнул ворот рубашки, словно ему было жарко. Он вновь прикурил, а затем, зажав сигарету между пальцев, громко рассмеялся, и его нордические глаза, белое лицо показались совсем детскими. Громкий смех заставил нескольких завсегдатаев удивленно обернутся на них.
- Уж не собираетесь вы искать сокровище?
- Скорее нет, чем да. Мы же здравомыслящие люди, - парировал Константин, но произнес это как-то не очень уверенно. В его голове наряду с чувством собственной безопасности, появился червь авантюризма и азарта, который начинал подтачивать относительную стабильность и здравый смысл его жизни. Кроме того, вечно нуждавшийся в деньгах Константин, по неволе стал прикидывать варианты улучшения своего финансового состояния, именно путем лежавших где-то в тишине запасов золота и серебра. Алексея тоже задела информация о кладе, и он плохо изображая равнодушие, слушал слова Игоря.
- Для того, что бы найти сокровища, где-то на дне Карибского моря, при том сокровища, которым много лет, надо тщательно изучить массу различных документов. Практически по минутам, реконструировать путь галеона. Для этого люди месяцами, если не годами изучали архивы различных стран, документацию относительно корабля, команды, груза, маршрута следования, судовладельца…
- А документы бывают часом лживы, - перебил Игоря Алексей, казалось, пытаясь убедить самого себя.
- Тут тоже самое, - продолжил Игорь, - если и искать, то надо сначала вычислить, что это за Давид - Давидов наверняка много. Затем, основываясь на греческой, генуэзской, грузинской, венецианской, тюркской документации провести предполагаемую реконструкцию событий. Это при том, учтите, что мы, то есть вы, не знаете ни греческого, ни турецкого, ни итальянского, ни других языков, которые использовались в быту в Восточной Малой Азии лет пятьсот назад. Причем это средневековые формы языков, которые здорово отличаются от современной речи…
Его прервала уже знакомая им официантка, которая бесшумно подошла с подносом с пивом и выставила кружки с пенистым напитком на стол. Константин засунул, руки в карман джинсов, вытащил сотовый и глянул на экран. Часы показывали 18.50. Алексей, откинувшись на спинку скамьи, с нескрываемым интересом смотрел, то на Игоря, то на Константина. Когда официантка отошла от их стола, Игорь продолжил:
- Что бы найти документы, надо иметь доступ в архивы различных зарубежных стран, что нам вообще не светит.
- Может быть, я и не очень в этом разбираюсь, но, по-моему, Шлиманн, нашел Трою с томиком Илиады, - сказал Алексей.
- Это скорее исключение из правил. К тому же скорее Шлиманн отыскал не Трою, а что-то более раннее…
- Ему видимо повезло. А что там написано? Только не юли, если можно,– спросил Конснатин.
- Текст, надо тщательно перевести, что бы сделать обоснованные выводы. В двух словах - приведено достаточно точное топографическое описание местности. Но где эта местность неизвестно. Впрочем, если вас что-то не устраивает, я умываю руки, - обиженным тоном произнес Игорь.
- Ну, извини, я погорячился, - просто у меня, по-видимому, из-за этих бумаг неприятности.
Игорь вопросительно взглянул на Константина.
- Костю, какие-то типы хотели, как минимум хорошенько избить. А его одноклассник попал в больницу то ли с сотрясением мозга, то ли с массой переломов, - ответил Алексей.
- Вот как…
- Я понимаю, что ни кто из нас с лопатой в Турцию никто не поедет, – произнес Константин, - И ни кто не будет там бродить по горам и долинам, перекапывая землю. Просто я попал в непонятную ситуацию и мне надо ее разрулить с наименьшими для себя потерями и неприятностями.
- Понятно…действительно, ситуация неприятная. Ты думаешь это из-за информации о спрятанной казне.
- Я не думаю, что людей интересует документ спорной достоверности об истории малоизвестного греческого государства. Можно тебя попросить о еще одном одолжении?
- Каком?
- Не мог бы ты еще что-то нарыть, по этому документу? Я в свою очередь буду тебе должен.
- Никто ни кому не должен…
- Я со своей стороны попытаюсь тоже что-то найти.
- Текст надо будет показать специалистам… Может они что-то скажут.
- Само собой разумеется.
- Наверное, надо начать с определения подлинности. Для этого требуется провести ряд процедур. Первая – это определить внешние особенности источника. Второе – это установить подлинность источника. Для чего надо установить подлинность текста, выяснить его историю, узнать есть ли какие либо еще варианты текста, его прочитать, выяснить время и место возникновения текста, установить его автора. И это еще не все. Надо выяснить причины, цели и исторические обстоятельства появления текста, определить его социальные функции в прошлом. В-третьих, интерпретировать текст, выяснить его смысл и правильно его понять. В четвертых – изучить фактическое содержание письменного источника и выяснить его соответствие исторической действительности. И, наконец, провести источниковедческий синтез нашего текста.
- Прилично, однако, хотя не все понятно, – присвистнул Константин.
- Даже более чем. Поэтому, что бы разобраться мне пришлось обратиться к специалисту в этих вопросах. Потому, что я не имею ни должных знаний, ни опыта работы в данной области.
- А что мы можем сделать из того, что ты перечислил? Причем реально? – заинтересовался Леша.
Игорь закрыл лицо ладонями и потер пальцами глаза. На одном из его пальцев блеснул массивный золотой перстень. Константин, поймал себя на мысли, что как это он умудрился заметить только сейчас эту побрякушку. Тем временем Игорь опустил руки на стол и рассудительно ответил:
- Узнать историю этого документа – это раз. Почитать, что-то по серьезнее о Трапезунде, с целью выявить, как вписывается в общую картину, интересующий нас текст – это два. Это то, что в наших силах. Перевести текст, провести его лингвистический анализ должен сделать специалист, которого я постараюсь найти.
- Только не болтливого.
- Мы, получается должны выяснить путь этого манускрипта.
- Так, что придется, таки, позвонить по телефонным номерам и съездить по адресам – похлопал по плечу Константина Алексей.
Константин, нахмурил брови и криво усмехнулся.
- Искать надо обязательно…хотя я задом чувствую, что тут есть риск, и мне кажется, что, по крайней мере, я могу нарваться на неприятности.
- Не дрейфь, я тебя подстрахую.
- Спасибо. И на сколько я понимаю, ждем перевода и ищем какие либо источники по интересующему нас вопросу.
- Выясняем историю документа и доказательства его подлинности.
8
Следующие несколько дней Константин провел за компьютером и роясь в трудах посвященным истории Малой Азии и Балкан 500 – 600 летней давности. Он пытался вчитаться в труды Успенского, Васильева, Брайера, Карпова…Постепенно перед ним раскрывалась трагическая история маленького греческого государства и его последних правителей с их неожиданными поворотами и виражами, которые устраивает ее величество Судьба. Закапываясь, все глубже и глубже в ворохе различной информации, перед ним возникало все больше вопросов, на которые он не мог найти ответы. Он убедился в словах старины Ньютона, который утверждал, что не знает больше чем школьник.
За это время у него несколько притупилось чувство страха. Он уже не вглядывался с настороженностью лица прохожих, и оглядывался нервно по сторонам, открывая вечером дверь парадного. Его не искали подозрительные личности. Если его кто-то и искал – то ими оказывались коллеги по работе, знакомые, друзья. День назад он уже без внутреннего волнения взял телефонную трубку, услышав резкий звонок своего телефона - нем появилась уверенность, что будут звонить люди, которых он ждал или знал. Были нежданные звонки – но только по работе. Впрочем, был еще какой-то странный звонок на его домашний телефон – но это оказался соцопрос опрос о его предпочтениях как слушателя, среди FM-станций. За это время у Константина появилось чувство большого дефицита денег, которое в мозгу перерастало в навязчивую идею поправить свое финансовое положение, не заработав денег, а найдя полумифические сокровища. Причем, доказательство подлинности документа, отодвигалось на второй план, а воображаемые горы сверкающих золотых «тугриков», начинали его слепить, все сильнее и сильнее. В течение последних с каждым часом, это чувство усиливалась, казалось в геометрической прогрессии.
За это время, как ему казалось, он вычислил потенциального хозяина сокровищ - последнего императора Трапезунда Давида Великого Комнина. Трусливого с точки зрения одних, и слишком самонадеянного с точки зрения других. Но что ни говори, он был несчастный правитель – его предал свой же казначей Георгий Амируци, а в последствии, казнил со всей семьей османский султан. С его точки зрения, это был единственный персонаж, подходящий к данной истории. Твердое обоснование этого предположения базировалось скорее на том, что больше ничего путного за это время он не сумел отыскать. Теперь Константин лихорадочно предполагал, вопреки всем законам логики, что местоположение раритетных ценностей, может оказаться не где-то в солнечной Турции, а совсем рядом.
Эти мысли роем проносились в его голове и в этот день, когда они с Алексеем ездили по адресам, по которым проживали люди, гордо носившие фамилию Макеров или Макерова. Пока им похвастаться, откровенно говоря, было нечем. Константин оптимистично попытался процитировать Бендера, который в поисках сокровищ мадам Петуховой, говаривал, что каждый пустой стул повышает шансы найти бриллианты. Леша в принципе согласился, правда, резонно заметил, что Бендеру как раз не повезло в поисках.
Сейчас они медленно ехали по забитому транспортом проспекту, или попросту были в «тянучке». У Константина на коленях лежала черная полиэтиленовая папка, зажим которой держал лист ксероксной бумаги с написанными убористым почерком адресами. Константин, шариковой ручкой, проводя тонкие полоски по буквам и цифрам, тщательно зарисовывал уже ненужные адреса. От этого высоко интеллектуального занятия его отвлек Алексей, который, круто свернув с проспекта, заехал в какой-то переулок, а затем медленно въехал во двор, образованный девятиэтажками времен социализма.
- Кажется, приехали, - сказал он.
Константин открыл дверцу автомобиля и вышел на улицу. Порыв теплого, почти горячего ветра крутивший в воздухе миллионы тополиных пушинок, ударил ему в лицо. На какое-то мгновение, ему показалось, что в этот теплый майский день наступила зима – тополиный пух, январской пургой, стеной обрушился на него. Он инстинктивно зажмурил глаза и повернулся к ветру спиной. А ветер, все кружил и кружил, будто запутавшись в лабиринте памятников архитектуры «заката застоя», не в силах найти выход, заставляя, кружится хороводом тополиные пушинки и сорванные лепестки цветущих деревьев.
Леше кто-то позвонил и он попросил, что бы Костя далеко не убегал. Алексей деловито поднес сотовый к уху. Костя, тем временем, закрыл дверцу автомобиля и, держа папку в одной руке и шариковую ручку в другой, пошел вдоль ближайшего дома, с надеждой узнать его номер. У входа в один из подъездов, на скамейке под куцей вишней, покрытой свежей майской листвой и юными цветками, он увидел двух всезнающих бабушек. Аборигены были одеты под стать домам - по моде благословенных 70-80 х. Женщины мирно сидели, ведя размеренную беседу, посвященную последними сплетнями и перипетиями сериалов. Слегка прокашлявшись, он спросил их о нужном адресе:
- Извините за беспокойство, вы не подскажете где дом 13 А?
Бабушки оценивающе взглянули на него, и одна видимо более бойкая сказала:
- Идите наискосок, туда за спортивную площадку, - и махнула рукой, в сторону интересующего Костю дома, подобно Ильичу из фильмов о революции. Затем она деловито добавила, - А что ты там ищешь сынок?
Костя поблагодарил их и оставил последний вопрос без ответа и быстрым шагом он пошел в указанном направлении. Подойдя к дому 13А, он поймал себя на мысли, что ему везет - первое же парадное оказалось нужным. Покрытая серой, местами облупившейся краской металлическая дверь оказалась закрыта. На двери красным глазом равнодушно мигал огонек домофона. Но тут ему вновь повезло. Домофон писклявым голосом запел, дверь отворилась и из подъезда вышла женщина лет 40 с большими сумками. «Мне фартит, подумал Константин», и придержал дверь. Женщина улыбнулась и поблагодарила его. Он улыбнулся в ответ и вошел в подъезд. Железная дверь с лязгом за ним защелкнулась. В нос Константину ударила какая-то сырость, и спертый воздух, наполненный запахами, исходившими из множества квартир, среди которых почему-то доминировал запах жареного лука. Он поморщился и устремился вверх по ступенькам лестницы. Нужная ему 178 квартира оказалась на третьем этаже. Подойдя к обитой исскуственой кожей бронированной двери, Костя уверенно нажал кнопку звонка. Ему пришлось ждать минут пять. Он уже собрался, было уходить, когда за дверьми раздался шорох, а затем шум открываемого замка. Когда дверь открылась, Костя увидел ее. Перед ним стояла знакомая брюнетка с набережной, одетая в шлепки на босу ногу, темные капри и белую футболку с откровенным вырезом. На футболке, облегавшей аппетитные выпуклости девушки, разместился весело улыбающийся Чебурашка.
- Марина?! – ошарашено произнес он.
В отличие от Чебурашки, девушка не улыбнулась, а удивленно подняв брови и сухо спросила:
- Простите, я вас знаю? То есть мы знакомы?
Костя уставился на едва прикрытую футболкой грудь. Девушка, увидев, как названный гость беззастенчиво пялится на ее прелести, инстинктивно сжала вырез рукой.
- Не то, что знакомы, - ответил Костя, густо покраснев - точнее в некотором роде знакомы.
- Я не поняла, - насторожено произнесла Марина, - кто вы и зачем пришли?
- Мы виделись совсем не долго, несколько дней назад, на набережной. Я там был со своим другом, и мы говорили с вами совсем не долго.
- Что-то я не припоминаю…
- Точнее говорил не совсем я, а мой друг. Он вам подарил, по-моему, цветок. Металлический цветок.
Марина нахмурила брови, пытаясь видимо вспомнить этот эпизод. Между ее бровей, на какое-то мгновение, тоненькими полосками появились две маленькие морщинки. Затем они разгладились, но радостной улыбки не было. Она холодно сказала:
- Да, что-то припоминаю. А как вы меня нашли и зачем?
- В двух словах и не скажешь.
- Мариша, ты скоро? Это кто? - раздался звонкий женский голос.
- Я сейчас, - бросила в ответ Марина, - говорите быстрее или я закрою дверь.
Константин мимо воли взглянул в проем двери за спину Марины, где в зеркале отразилась полуобнаженная женская фигура. Константин покраснел еще больше и отвел глаза.
- Говорите, я вас слушаю, - нетерпеливо сказала брюнетка.
- Дело в том, что не так давно ко мне попала одна книга, а именно старый атлас. Ну не то, что старый, где-то пятидесятилетней давности. Там находились детские рисунки, рецепты…
Девушка недоуменно и нетерпеливо смотрела на Константина.
-…там была фамилия Махеров, и мне показалось, что эта книга представляет для кого-то какую-то ценность. Может как память. Короче, это случайно не ваша книга.
Марина что-то видимо хотела ответить, но не успела. Вдруг, он увидел, как ее глаза расширились, и он почувствовал, что кто-то его слегка похлопал по плечу. Константин резко развернулся и увидел своего старого знакомого Блондина. На его носу располагались большие солнцезащитные очки, которые практически не скрывали начинающую зеленеть и желтеть гематому на его лице.
- Привет ублюдок, – прошипел он, и нанес короткий, но сильный удар в солнечное сплетение. У Константина перехватило дыхание, и острая боль ножом пронзила его тело. Папка и ручка вывалились у него из рук, с жалобным стуком у пав на бетонный пол, а он сам сложился почти пополам, подобно перочинному ножику. Но Блондин не успокоился и с силой нанес новый удар в челюсть. Второй удар отбросил его к косяку двери, о который он больно ударился головой. Во рту появился солоноватый привкус крови. Ему показалось, что все переворачивается. Последнее, что он помнил размашисто замахивающегося кулаком Блондина и испуганный женский крик. Потом пропал свет.
Когда Константин открыл глаза первое, что он увидел, это были ножки стула. Он лежал на полу, на мягком ковре, касаясь головой обивки дивана. Его голова гудела и кружилась, а в животе стояла неприятная тошнота, во рту был привкус крови. Руки были чем-то больно стянуты за спиной. В комнате он был совершенно один. Громкие голоса Блондина и Марины раздавались в другой комнате. Он попытался усесться и осмотрелся. Шкаф для одежды, письменный стол, заваленный разнообразной женской косметикой и бижутерией, глянцевыми журналами, большой пуфик, и раскиданные по комнате три диванных подушки. На покрытых бежевыми обоями стенами, пару картин, фотография, по-видимому, семейная и небольшая коллекция мягких игрушек, мирно весящих на веревочках в углу комнаты. Не смотря на экстремальность обстановки, он к своему удивлению спокойно отметил, что обстановка в комнате отнюдь не нова, а хозяйка комнаты явно не купается в роскоши. Борясь с головокружением, он встал на ноги и безуспешно постарался освободить руки. В этот момент дверь отворилась, и вошли бледная, взволнованная Марина с взлохмаченными волосами на голове и с по прежнему улыбающимся Чебурашкой на груди. За ней появился красный, злой, но спокойный Блондин, держащий в руках Костин телефон.
- Ну, что очухался, - полу - утвердительно полувопросительно произнес он.
- Пошел, ты…- проскрипел зубами Костя.
Блондин снова замахнулся.
- Ты, что сума сошел, - почти закричала Марина, - ты же его убьешь!
- Нет, не убью, и не покалечу, а надо бы,. - опустил руку Блондин, пару раз кашлянул и коротко сказал. - А ну садись на диван.
Константин понял, что сопротивляться бесполезно и послушно присел на диван. Марина и Блондин остались на ногах.
- Кто ты? И как тебя зовут.
- Костя.
- А меня Леонид. Давай нормально поговорим, и ты спокойно пойдешь на все четыре стороны. Как ты сюда пришел?
- Я тебе это сказала…- дрожащим голосом произнесла Марина.
- Заткнись, тебя никто не спрашивает!- грубо оборвал ее Блондин.
Марина еще больше побледнела и замолчала.
- Случайно – ответил Константин.
- Только давай не будем играть в Пионеров-героев, а то я тебе все кости поломаю.
- По книге. В книге была написана фамилия, по-видимому, владельца.
- Молодец. Значит, вы начали прочесывать адреса исходя из фамилии. Ты пробил нас быстрее, чем мы тебя. И где же книга?
Константин лихорадочно думал, что ему сказать, поскольку понимал, что сейчас наверняка решается его судьба. Холодный и решительный взгляд Блондина, вертевшего в руках Костин телефон, не предвещал ничего хорошего. Испугано – взволнованный взгляд Марины нервно теребящей подол своей футболки, только подтверждал его предположения.
- Ее у меня нет.
- Марина, выйди, я тебя прошу, - произнес Блондин.
- Нет, я останусь. Мне уже хватило того цирка, что ты устроил!
- Ладно.
- Только не бей его.
Казалось, она хотела сказать еще что-то, но в место этого снова умолкла. Блондин взял стул, поставил его спинкой к Константину и уселся на него, засунув левую руку в карман. Затем свободной рукой похлопал его по щеке. Константин попытался безуспешно отвернуться.
- Нет, не буду бить. Я думаю, мы уже квиты. Зачем ты меня тогда ударил?
- Вы хотели на меня напасть, я не знал, что ожидать.
- Ничего страшного. Где книга - она мне дорога как память.
- У меня ее нет.
- Мы же договорились, что ты не будешь говорить глупости. Ты меня раздражаешь, а ведь я могу разозлиться. Ты оскорбляешь мой интеллект.
В мозгу Кости мелькнуло, что про интеллект, где-то он уже слышал.
- Леня, ты видишь, он ничего не знает и не понимает, что ты от него хочешь, - вмешалась Марина.
Блондин повернул голову к окну и растягивая слова сказал:
- Костя, говори все, что знаешь.
После небольшой паузы Константин ответил:
- После нашей встречи я очень испугался. А после того как я узнал, что вы избили Штефана, я решил разрулить эту ситуацию сам. Много ума не надо иметь, что бы понять, что это из-за книги. Что бы меня оставили в покое, я решил найти хозяев и вернуть ее. Вот и все. Больше я ничего не знаю. И единственное, что я хочу, это то, что бы меня оставили в покое.
- Ну и где же она? – мрачно спросил Леонид.
- Дома.
- Складно, говоришь.
Вдруг в руках у Леонида зазвонил телефон. Он театрально поднял брови и сказал:
- Хо-хо!!! Тебя уже третий раз разыскивает твой знакомый Леша. Ты часом не с ним сюда пожаловал.
- Нет. Я сам.
- Не верю я тебе. Да он тебе вряд ли поможет. Значит, ты ничего больше не знаешь и хочешь, что бы тебя отпустили.
Константин интенсивно помахал головой в знак согласия.
- Договариваемся так. Ты мне говоришь свой адрес и адрес твоего друга. Я еду к тебе домой беру книгу и привожу ее себе. Если она в порядке я тебя отпускаю домой. Твоего приятеля я не избивал и ничего об этом не знаю. Наверное, его избили хулиганы - преступность как распоясалась! – улыбнулся он, обнажив ряд желтых, но крепких зубов. - Но ты будешь у меня на крючке, поскольку ты нанес мне тяжкие физические увечья. Как порядочный гражданин, я попросил защиты у государства, и тебя в связи с этим разыскивают ментыо. Если что, я просто говорю о тебе, и отправляю тебя в места не столь отдаленные лет на пять. А еще ты хотел изнасиловать эту замечательную девушку. Правда? – он посмотрел на Марину. – Правда, ответил он за нее. А это еще срок. И не дай Бог, ты меня надуешь, тебе не сносить головы.
- Я согласен. Только отпустите меня…
Через пять минут Константин надиктовывал нужную информацию Блондину, который аккуратно ее записывал Костиной ручкой, держа на коленях Костину папку. Марина, молча стояла рядом, нервно покусывая губы. Закончив делать записи, Блондин встал и небрежно засунул исписанный листок в задний карман брюк. Затем он ткнул пальцем Константина в грудь и произнес:
- Ты пока сидишь на этом диване и никуда не встаешь с него. Даже в сортир, пока я не приду и не разрешу тебе это сделать. Ты понял?
Не дожидаясь ответа, он обратился и к Марине, начавшей нервно метаться по комнате.
- Солнышко. Я вас закрою, что бы никто, не мог ни зайти, ни выйти. Своей боевой подруге скажешь, что не можешь с ней общаться сегодня. Деньги на такси я ей дал. И не шали, мне это очень не нравится.
С этими словами он послал девушке воздушный поцелуй и скрылся за дверью. Марина опустилась на стул, бессильно опустив руки. Раздался стук захлопываемой двери и характерный щелчок закрываемого замка. Марина пристально посмотрела на Константина. Тот почувствовал себя жалким и несчастным – страх и стыд переполняли его. Он почувствовал, как его лицо краснеет. На секунду-другую он с силой зажмурил глаза и прикусил нижнюю губу.
- Ну что мне с тобой делать, а? – взмахнула руками Марина, - Почему ты ко мне приперся, и именно сегодня?
- Помоги мне уйти, отпусти меня.
- Как? Он же закрыл нас. Повернись лучше спиной.
Константин тяжело встал с дивана и повернулся спиной к Марине. Та подошла к нему, и стала возиться с путами, связывающими его кисти. Периодически матюгаясь, она за несколько минут развязала ему руки. Путами оказался пестрый поясок он женского халата, который тихо упал на пол. Константин с наслаждением потер затекшие кисти рук и бросился из комнаты. Он, выскочил в коридор и подошел к наружной двери. Классического замка с ручкой на дверях не было. Вместо этого на него равнодушно смотрели две щели для ключей. Константин схватился за дверную ручку и нервно задергал, пытаясь открыть дверь. Ответ был логичен – дверь и не подумала поддаваться на его усилия.
- Я же тебе говорю, что нас закрыли, - услышал он за своей спиной голос девушки.
- Б…дь, - выругался Костя, и бессильно опустил руки.
Он повернулся. Марина стояла в другом конце коридора, женской сумочкой из темной кожи в руках. Сумочка была открыта, показывая в своем чреве свое содержимое, а именно множество чрезвычайно нужных современной девушке вещей. В карих глазах Марины была какая-то отрешенность, и усталость.
- Мне нужно как-то отсюда уйти… Он вообще адекватный?
- Когда бешенный нет. Что там у вас произошло? Я думала, он тебя убьет.
- Долго рассказывать.
- Когда он бешенный, то не контролирует себя.
- К тому же я сказал ему не всю правду.
- Что именно? – устало, спросила девушка.
- Адрес.
- Свой адрес?
- Нет, друга. – сказал Константин и хлопнул себя по карманам. Они были пусты.
- Бляха-муха, - он ключи мои забрал, - застонал Костя и бессильно сел на пол.
- А ты что думал. Когда ты лежал носом к верху он забрал у тебя все, - произнесла Марина и села на пол в другом конце коридора. Кстати, мои ключи он тоже прихватил, так что выйти отсюда тебе проблематично.
Константин осторожно погладил челюсть, которая неприятно ныла и сплюнул на ладонь кровавую слюну. Марина засунула руку в сумочку и порывшись, вытащила от туда пачку салфеток. Легким движение руки она бросила их ему. Костя поймал узкий продолговатый пакетик, открыл его, достал одну из белых пахнущих чем-то приятным салфеток и вытер руки и рот.
- Спасибо.
- Пожалуйста.
- А запасные ключи?
Марина задумалась. У Константина внутри затрепетал лучик надежды, но ответ девушки его быстро погасил.
- Нет. Один экземпляр у него, одни у меня, а третий у моих родителей.
- Черти полосатые. Что же делать! – ударил кулаком об пол Константин.
Во взгляде Марины мелькнуло сочувствие, она закрыла сумочку и положила ее на пол.
- Что там у вас случилось, скажи внятно, может можно как-то будет найти выход их этой глупой ситуации.
- Ты все слышала. Если коротко, то я купил на книжном рынке у какого-то алкаша книгу. Точнее не купил, а он мне ее всучил. Через неделю, когда я был на Перовке, по наводке одного из продавцов, на меня напали. Один их них был этот кадр. Кстати, кто он тебе? Брат? Муж?
- Парень, - коротко ответила Марина, и добавила – Ну и?
- Он за мной погнался с каким-то спортивного вида мужиком. Кстати, а он кто?
Марина, ответила молчанием. Константин продолжил:
- Махали ножами, пытались схватить. Ну и я случайно ударил его, Блондина, когда перелазил через забор.
- Однако ты его хорошо припечатал. Как сказали врачи, ты чудом не сломал ему череп, но синяк был конкретный, - с сарказмом в голосе сказала она.
- Я ж не специально. Потом выясняется, что избит и попал в больницу этой парочкой, мой бывший одноклассник. Тут ума не надо много, что бы догадаться, что это из-за чего это книги, Атласа. Вообщем, когда открыл книгу, нашел имя, подумал, что это имя владельца и решил вернуть Атлас, проблему развязать полюбовно. Мне же не нужны неприятности.
- Ты на них нарвался.
- Он сумасшедший.
- Есть в нем такое – он холерик. Плюс неприятности на работе, долги, список можно продолжать. А что, ты там сказал, по поводу неправильного адреса?
Константин взялся руками за голову и положил руки на колени, пытаясь унять ноющую боль.
- Свой адрес сказал правильно, а друга нет. Как ты думаешь, что будет если он не найдет книгу?
Марина испытывающе посмотрела на мрачно сидящего у входных дверей своего собеседника и отвела свой взгляд.
Потом они молча сидели друг, на против друга молодой человек и девушка, переживающие множество эмоций в глубине души. Противоречивые чувства, кувыркались и носились в их головах и душах. Им обоим хотелось что-то сказать друг другу, но в этот момент они оба судорожно подбирали, слова для этой трагикомичной ситуации, что сделать в этот безумно-непредсказуемый момент их жизни. Время от времени они смотрели друг на друга, но как только взгляды их глаз встречались, кто-то из них его отводил. Константин стыдливо смотрел на пол, вспоминая свое малодушное поведение и жалкий вид. Марина – была до сих пор ошарашена, событиями последнего часа, и не знала, что ей сейчас делать. Казалось все выдохлись, как спринтеры, выложившиеся на дистанции. Нужен был, толчок для открытия второго дыхания, или катализатор для проведения реакции. Этим катализатором был звонок сотового Марины. Тишину прорвал звук рингтона сотового девушки, которым оказался один из хитов Бритни Спирс. Марина взяла снова в руки сумочку, отрыла ее, и с минуту порывшись там, нашла телефон. Она поднесла его к уху и с хрипотцой в голосе сказала, банальное слово, которое говорят миллионы разговаривающих по телефону:
- Алло?
Она молча слушала. По мере того как говорил ее собеседник, девушка бледнела. Константин почувствовал, легкую тошноту, подходящую к горлу. Казалось у него, внутри что-то опустилось. Он не ждал ничего хорошего.
- Ну? – взволнованно спросил он.
- Что-то не сложилось. Тебе нужно сматываться отсюда.
- Я думаю об этом. Пока ничего, как высадить эту дверь в голову не приходит.
- И не думай об этом.
Константин понимал, что нужно действовать, что-то делать. Он встал.
- Безвыходных ситуаций не бывает, просто мы не видим выхода. Можно позвоню?
Марина тоже встала.
- Вон телефон, на тумбочке, - указала она на серый телефон.
Константин поднял трубку и указательным пальцем набрал номер Алексея.
- Слушаю, - услышал он знакомый голос.
- Привет, у меня мало времени, слушай меня внимательно.
- Куда ты пропал, твою мать…, я тебя обыскался…
- Слушай внимательно – перебил его Костя, - Я нашел моих знакомых…о которых мы говорили.
- Хозяев книги.
- Не только.
- Тех ребят, которые…
- Да, да. У нас был неприятный разговор и не в мою пользу. Они знают, где я живу, и едут ко мне домой. Они забрали мой сотовый, знают почти все адреса.
- И мой.
- Только телефон. Они порулили ко мне…
- Б…дь. Ты получил п…?
- Где ты?
Константин невнятно замычал в трубку.
- Ты не можешь говорить? - спросил Алексей
- Да.
- Б…дь, - выругался Алексей.
- Как только смогу - я на связи. Покеда.
Константин повесил трубку, подошел к двери еще раз дернул за ручку. Дверь в очередной раз не поддалась. На секунду-другую он задумался.
- Марина, у тебя есть балкон.
- Да, утвердительно махнула головой Марина, - что ты хочешь?
- Где?
- Там, - Марина указала пальцем на комнату, где он еще недавно был узником. Константин быстрым шагом вошел в нее, прошел через всю длину помещения и вышел на застекленный балкон. Он отодвинул рукой сушившееся на веревках белье, подошел к открытой раме и посмотрел вниз. Там внизу, зеленым ковром с вытоптанной аборигенами земляной плешью, росла трава. В метрах трех от дома рос молодой клен высотой метров с пять. На краю балкона на креплениях висели продолговатые кашпо, наполненные землей с растущими в них яркими цветами. Под ним было два этажа. Этажом ниже находился не застекленный балкон, железным прутом, замурованным в перекрытие. Решение задачи пришло мгновенно. Он быстро вытащил, емкость с цветами и поставил его на пол.
- Ты что делаешь? – удивленно сказала вошедшая за ним на балкон Марина.
Вместо ответа Константин перемахнул через балкон и повис на нем.
- Ты что с ума сошел, - уже испуганно закричала Марина.
Правой ногой он нащупал стержень. В это мгновение он вспомнил слова одного свого старого знакомого скалолаза-спелеолога. Тот говаривал, что когда ты куда-то лезешь, три точки опоры их четырех должны быть зафиксированы. Он поставил вторую ногу на стержень и переместил руки на крепления. Он почувствовал, как Марина схватила его за шиворот и попыталась потянуть вверх. Константин только выругался и вырвался. Держась одной рукой о крепление, он сумел другой рукой схватиться за стержень. Но тут Константин потерял равновесие – сначала одна, а потом другая нога сорвались со стержня, но, падая, он сумел схватиться другой рукой за торчащий кусок металла. Константин почувствовал в ней острую боль, разжал руки и полетел вниз. Ему повезло – он уже падал с гораздо-меньшей высоты и инстинктивно успел сгруппироваться. Тем не менее, при приземлении он больно ударился. Он встал и посмотрел в вверх, где бледная от волнения и испуга Марина глядела на него, наполовину свесившись с балкона. Превозмогая боль и головокружение, он встал на ноги, попытался улыбнуться.
- Я ОК! … одолжи десятку на проезд?
Ему показалось, что Марина была в ступоре. Она смотрела на него, не шелохнувшись, широко раскрытыми глазами, будто не слыша его.
- Десятку брось, пожалуйста, я ее тебе верну, - повторил он. Марина исчезла на минуту и, появившись вновь кинула вниз купюру, которая подобно алому осеннему листу плавно кружась, упала возле Константина.
- Как ты? – крикнула девушка сверху.
- Спасибо. Я все верну, - Константин повернулся и заковылял прочь.
Когда Константин отошел метров на двести от злосчастного дома, он попытался привести себя в порядок, на сколько это было в его силах. Слабость и в особенности головная боль, подкашивали его ноги. Он взял себя в руки и расправил плечи. У него возник вопрос, куда податься в такой ситуации. Ответ пришел сам по себе – надо ехать к Оле. Хромая Константин заковылял к трассе, по которой с гулом проносились автомобили. Вскоре желтая маршрутка уносила его все дальше и дальше от места его драмы.
Через минут сорок, он подошел к ее дому. В его голове крутилась одна мысль – лишь бы Ольга была дома. Он прислони голову к металлической двери подъезда, а его пальцы коснулись клавиатуры домофона. Указательный палец уверенно нажал клавиши цифр, а большой палец кнопку вызова. Гудки домофона оказались для него вечностью.
- Кто - там? - раздался удивленый голос Оли.
- Это я Костя… Извини что, я …без предупреждения, но мне очень нужна… помощь. Твоя помощь…
Вместо ответа, раздался писк открываемого замка. Он с усилием отворил дверь, зашел внутрь и потащился медленно по лестнице вверх. Оля с раскрытой дверью уже ожидала его.
- Что с тобой? Ты попал в аварию? Тебя избили? – взволновано спросила она.
Он молча вошел в прихожую и уселся тумбочку для обуви стоящей под вешалкой для одежды. Константин облокотился спиной плоскую вешалку, почувствовав головой ткань плаща, висящего на ней. Затем Константин опустил голову и с силой сжал ее своими руками. Оля закрыла дверь и присела перед ним на корточки:
- Костик, что случилось? - мягко повторила она.
Вместо ответа он замычал что-то невнятное и застонал.
- Миленький, Костик, все будет хорошо, - обняла его Оля и прижала к себе, - Костенька, все будет нормально…
Он в свою очередь прижал девушку к себе. На его глаза непроизвольно начали наворачиваться слезы. Он сжал веки, а затем безуспешно попытался вытереть глаза. Тогда прижав девушку к себе еще сильнее, Константин зарылся в ее волосы и вдохнул ее запах.
- Костенька, пошли в ванную и ты умоешься.
Он захотел сказать ей, что –то очень теплое, нежное и хорошее. Но смог родить только:
- Спасибо, Оленька. Ты… единственная кто помог в эту минуту…
Оля еще сильнее прижала его к себе. Сквозь одежду он почувствовал ее упругую грудь и биение ее сердца. Ему вдруг захотелось ее поцеловать в шею, в щеки, в губы. Однако пульсирующая головная боль, отогнала эту мысль, и он тихо заскулил.
- Костенька…, Костенька… Тебе плохо? – с нежной заботой прошептала Оля.
- У тебя есть, что-то от головной боли. Солпадеин, что ли.
- Да есть.
- Ты не можешь мне дать две таблетки солпадеина, пятьдесят грамм коньяка, и чашечку кофе – зашептал он ей в ухо.
- Ты как аристократ… Наверное ты попал в революцию, - мягко попыталась сострить Оля, - пошли я тебя отведу в ванную. Давай помогу встать.
- Спасибо, я сам, таких как я сложно прибить, - встал на ноги Костя.
- Так тебя побили, - прищурила глаза Оля. – Надеюсь из-за девушки.
- УВЫ, нет. Или к счастью нет. У меня никогда не складывались дуэли из-за прекрасных дам.
- Не верю. Ты не похож на не любимца дам. Иди в ванную и сними рубашку, ты в ней будто по земле валялся.
Константин вошел в ванную комнату, закрыл за собой дверь и снял рубаху. Рубаха была покрыта грязными пятнами, а пару пуговиц на ней были оторваны. Он посмотрел в зеркало над умывальником. На него смотрело лицо, измученное с взлохмочеными волосами и лихорадочно блестящими глазами. Левая скула отекала, над правым глазом формировалась гематома, на теле были синяки и ссадины. Ему вдруг очень стало жалко себя, и он почувствовал себя очень несчастным. Костя открыл кран и сел на край ванны. Поток воды с шумом полился на белоснежную керамику умывальника. Струя воды, разбиваясь о керамическую поверхность, разбрасывала по сторонам множество мелких капелек, которые микроскопичными крупинками падали на его тело, и светлый кафель ванной. Раздался стук в дверь.
- Костя как ты?
- Минутку. Я сейчас.
- Возьми полотенце на вешалке, оно чистое.
- Спасибки, Олечка.
Он встал, наклонился на ванной, открыл кран и переключил воду на лейку. Холодная вода приятно освежила его. Он умылся, омыл торс, и на последок, направил струю воды на свою голову. Холодная вода, казалось, уменьшила боль и его взбодрила. Костя, вытерся висящим над стиральной машиной махровым полотенцем, попутно глянув на женскую косметику и парфюмерию, уставленную на стиральной машине, в поисках спирт содержащей жидкости, для дезинфекции ссадин. Ничего подходящего он не нашел, зато с удовольствием отметил, что, по крайней мере, в ванной он не заметил следов присутствия мужчин. Таких туалетных принадлежностей как бритвенный прибор, туалетная вода, вторая зубная щетка отсутствовали. Он поймал себя на мысли, что хорошо, что он ошибался все это время, думая, что Оля не одна. Или уже не одна. И вообще в такой ситуации думать о женщине…
Он открыл дверь и вышел в коридор и увидел Олю. Та взяла его за руку и отвела в кухню, где, усадив на мягкий табурет, обработала его ссадины перекисью водорода и йодом. Затем она бросила в стакан с водой таблетку, которая, упав на его дно, с шипением стала растворяться и налила в большую чашку заварного кофе.
- Коньяк будешь? – спросила она.
- В самый раз, - ответил Константин, взяв в руки стакан с обезболивающим.
Оля вышла из кухни. Константин медленно закрутил в руках стакан с почти растворившейся таблеткой. Перед ним стал вопрос, что говорить Оле. Ведь что-то сказать было надо, объяснить свой безумный вид и более чем нежданный визит. Правдиво солгать или все-таки сказать правду? Он отпил глоток из стакана, поморщился и решил, что если хочешь соврать, нужно говорить правду, правду и только правду, но не всю правду. Он залпом выпил, раствор парацетамола с «сотоварищами», поставил стакан на стол.
- Выпил? – сказала Оля, возвратившись с коробкой конфет и початой бутылкой коньяка. – Молодчина!
- Почти все, - улыбнулся Костя, - чуть-чуть оставил, на самом донышке.
- Тебе сколько?
- Рюмашку?
Оля открыла конфеты, достала две рюмки, и наполнила их коньяком, затем налила себе кофе и села напротив него.
- Я не знаю, что там с тобой случилось, но что бы все хорошо разрешилось.
Они чокнулись, и Костя залпом выпил содержимое рюмки, запив кофе. Оля поступила так же.
Коньяк, приятно ожег его глотку.
- Жизнь потихоньку налаживается. Еще по одной и хватит, произнес Костя.
Они выпили еще по рюмке. Приятное тепло стало медленно разливаться по его телу. Боль в голове стала притупляться. Он посмотрел в глаза Оле. Она молча взяла его ладонь в свои руки, и он почувствовал их тепло. Оля стала нежными движениями поглаживать его пальцы. Какое-то время они молчали.
- Костик, что у тебя стряслось.
- Всего я рассказать не могу, просто потому, что я не во всем еще разобрался.
- Если ты ко мне пришел, и просишь помощи, я должна знать хотя бы часть правды. Хотя бы для того, что бы как-то тебе помочь и … знать чем и во имя чего рискую…
- А чем ты рискуешь?
- Я могу сказать. У меня был конфликт с моим Лешей, в детали я вдаваться не буду. Он забрал вещи и ушел. Теоретически, он может вернуться в любую минуту. А у меня к нему чувства еще не остыли, и у него ко мне. Что мне ему сказать, если он сейчас заявится?
- Спасибо, за политическое убежище…- произнес Костя и встал из-за стола.
- Нет, нет, ты никуда не пойдешь, - испуганно вскочила Оля и обвила его шею руками, - я тебя никуда не отпущу.
- Даже если я буду выдираться?
- Тем более.
- Уже ни кто никуда не идет…
Потом они сели рядом друг с другом. Оля крепко обняла его правую руку. Своим бедром он чувствовал бедро Оли. Какое- то время они молчали. Константин почувствовал нарастающее возбуждение, и его стала бить, легкая дрожь, подобная той, когда человеку зябко.
- Помнишь, несколько дней назад ты ко мне заходила, мы еще собирались с тобой пройтись, но у нас ничего не вышло.
- Да, помню…
- За несколько дней до этого, меня преследовали, какие-то люди. Извини, то тогда я был на нервах, и не смог отнестись нормально. Сейчас эти люди меня избили, отобрали деньги, сотовый, ключи от дома. В этой ситуации не замешаны ни женщина, ни личная неприязнь, это ни чья-то месть. Врагов то у меня даже нет.
- Враги как раз есть, только ты о них не знаешь.
- Но до такого, вряд ли можно дойти.
- Тебе надо пойти в милицию…
- И что я там скажу?
- Как что? Тебя ограбили, избили…
Дрожь, все сильнее и сильнее била Константина, в низу живота росло напряжение. Головой он понимал, что легкий флирт, который проходил сейчас, может перерости во что-то большее. Он ему казалось, что это лишнее. Он решил, сказать, что-то с целью выйти из этой щекотливой ситуации. Но его опередила Оля:
- Ты нормально? Ты так дрожишь?
- Мне на «Х», но не хорошо. Серьезно. Можно я прилягу на часок. А потом с тобой поговорим.
- Да, конечно, - вздохнула Ольга, нехотя отпустив его руку.
Через пять минут он лежал с закрытыми глазами на мягком диване укрытый шершавым пледом, слегка коловшим его обнаженные спину и грудь. Равномерно тикающие часы его убаюкивали. Боль казалось, стихала. Он мысленно восстанавливал события сегодняшнего дня, пытаясь вспомнить все до мельчайших подробностей. Усталость, стресс и алкоголь делали свое дело. Логическая хроника событий, начала затормаживаться, он задерживался на отдельных эпизодах, перескакивал с одних событий на другие и возвращался вновь назад. Постепенно его мысли спутывались, приобретая причудливые очертания и формы, наполняя его мозг все новым и новым содержанием, и окрашивая их яркими красками. Его окутала приятная истома, и он почувствовал, что проваливается в глубокий сон.
9
Первый четверг мая 1461 года в Трапезунде выдался жарким. Двор отсутствовал в столице: Василевс Востока был в Керасунте, а императрица с семьей поехала поклониться святым мощам в Сумеллу. Протовестарий Георгий Амируци стоял в прохладе храма св. Софии и пытался молиться. Он пытался сосредоточиться, глядя на лик Спасителя и свечи стоящие перед ним. Солнечные лучи, врывающиеся в храм через окна купола, прорезали полумрак широкими полосами, окрашивая в яркий свет потемневшие от времени лики святых, ангелов и чернобородого Кира Мануила, который будто бы выглядывал из тени, стараясь сказать что-то важное. Но молитва не шла. Он чувствовал, как внутри возникает какое-то неясное беспокойство, и как все перед глазами начинало слегка плыть. Он чувствовал, что скоро придет приступ головной боли. Сильной головной боли. Это бывало у него и раньше, но с каждым годом происходило все чаще и чаще. Впервые это случилось на Фераро-Флорентйском соборе, где он принимал участие в качестве философа и светского советника посланника Константинопольского Василевса. Тогда он с невероятным трудом смог закончить речь перед латинскими и православными епископами. Потом, вернувшись в свои апартаменты, он полежал целые сутки на ложе с компрессами на голове. С тех пор, когда приходило это предчувствие, он старался уединится. Вот и сейчас он стоял в храме практически один, за исключением похожего на призрак монаха. Но молитва не шла, и легче не становилось. Он попытался подумать о государственных делах, о детях, о доходах с виноградников в Мацуке…Раздался шорох одежды, показавшийся ему невероятным шумом. Георгий повернул свою практически седую голову и увидел зашедшего в храм укутанного в шерстяной плащ человека. Им оказался его злейший друг севаст Ганшит. Тот улыбнулся и приветственно махнул головой. «Чтоб ты сдох, проходимец», - подумал Георгий. Архонт улыбнулся в ответ, и вероятно подумал примерно тоже. Протовестарий вернулся к своим мыслям. Но мысль возвращалась к одному – к боли. Казалось, он провалился во временную дыру.
Он не сразу сообразил, что его кто-то спрашивает. Слуге пришлось дернуть протоветстария несколько раз за рукав одежды.
- Господин, господин, вас срочно спрашивают, - твердил слуга.
Амируци тяжело повернул голову, и взглянул на слугу, казалось выцветшими от времени карими глазами:
- Неужели вернулся Василевс? Или венецианский байло убил генуэзского капитана? Я же просил меня сегодня не беспокоить… - глухо произнес Георгий.
- Господин, - полушепотом произнес слуга, - Вас спрашивает какой-то человек, по всей
вероятности ромей, но одетый как турок. Он говорит, что это очень важно.
- Скажи ему пусть приходит в другой раз… И если еще раз меня потревожишь без повода, я спущу с тебя три шкуры.
Слуга покорно повернулся и собрался идти. Протоветсарию вдруг стало жалко этого меленького человечка. Вернее не столько жалко слуги, а жалко его наказывать за то, что его, Георгия, не вывели к нежданному посетителю.
- Ладно, сейчас иду, - буркнул Амируци. Слуга склонил голову и быстро вышел из храма. Протовестарий вздохнул, перекрестился и повернулся к выходу. Выходя из храма, он почувствовал на себе внимательный взгляд севаста, но решил сделать вид, что ничего не заметил.
Солнечный свет на мгновение ослепил философа и чиновника трапезундского двора. Когда его глаза привыкли, он близоруко сощурился и увидел нежданного гостя. Им оказался плотный человек, лет пятидесяти с черной, как смоль бородой, не гармонировавшей с белыми как снег волосами. В этом человеке Георгий узнал друга своей юности Фому Катаволину. Фома был выходец из бедной семьи из восточной Халдии. Проявивший недюжинные гуманитарные способности, еще в юном возрасте, он оказался далек от книжной работы. Взрывной характер, природная хитрость, храбрость, изворотливый ум и бедность, доставшаяся ему в наследство от родителей, заставили Фому быть кем угодно, только не книжным червем. Он познакомился с ним много лет назад, в свою бытность писцом у византийского эрудита и преподавателя Иоанна Агриропула. Михаил в те года служил в прислуге у одного из Кантакузинов. Амируци был лет на семь-восемь старше его, но как земляки они быстро нашли общий язык. У них хорошо получалось, как работать вместе утром и днем бумагами и манускриптами, так и весело проводить вечера и ночи в тавернах и борделях Константинополя. Все было замечательно. У Фомы, вскоре появились перспективы сделать карьеру при императорском дворе. Однако однажды он ввязался в борделе в драку из-за какой-то девицы, имя которой Георгий уже позабыл. Результатом драки было убийство родственника тогдашнего Императора Византии Мануила II. И Фома бежал без оглядки, как загнанный зверь. Затем им приходилось видеться не раз. Амируци встречал его на Родосе помощником капитана генуэзской галеи, наемником на службе герцога Афинского, в Синопе, на службе у местного бея, промышлявшего пиратством, купцом в Мессине и Флоренции. Каждый раз они хорошо провели время и помогали друг другу. Так он помог Фоме в Генуе, где тот уже был нищий, так как утонули суда с его товаром. Затем Фома спас Амируци от османов, будучи у последних переводчиком. Периодически Фома оказывался в Трапезунде, где мечтал прикупить собственность. Тогда они собирались и за бокалом хорошего вина общались, вспоминая былое и делясь планами на будущее.
- Фома, как давно я тебя не видел!
- Здравствуй Георгий, рад тебя видеть в полном здравии!
- Как ты, чем занимаешься и живешь?
- Сейчас я купец, и живу в Константинополе.
- Ты снова в торговле, я за тебя рад. И как тебе живется? – поинтересовался Амируци.
- Жаловаться не буду, - уклончиво ответил Фома.
- Когда мы с тобой виделись в последний раз?
- По-моему лет десять назад в Генуе, - вздохнул Амируци.
- Нет, даже двенадцать, - поправил его Фома. Он оценивающе посмотрел на протовестария, - А ты совсем не изменился.
- Да нет, Катаволин, - грустно улыбнулся Амируци, - теперь в моей голове седых волос гораздо больше, чем черных, а лицо мое как будто распаханное поле.
- Ну, ну не прибедняйся, ты всегда был любимцем двора, церкви и женщин, и им останешься. А если фортуна будет с тобой – то ты будешь молод.
- К сожалению, годы бегут…
- Но я очень рад видеть тебя, своего старого друга! Ведь мы знаем друг друга уже очень много лет. Мы познакомились, когда ты, по-моему, был только писцом, - быстро изменил тему беседы Фома.
- А ты, - грустно вздохнул Амируци, - был почти ребенок.
- Ничего себе ребенок, - возразил Катаволин, - ты, разве забыл, как мы проводили время за стаканом доброго вина в тавернах Константинополя, а потом наслаждались в объятьях прекрасных женщин. Ах, какие были времена…
- А одну я называл Таис Афинская.
- Жалеешь, что живешь как перекати-поле?
- Жизнь заставила меня помогать семье, бороться за жизнь.
- И везде находил друзей и умудрялся их сохранять!
- Друзей это слишком сильно сказано. Но добрых знакомых, которые мне должны – хватает – протянул – Но я без дома и семьи, есть правда дети, о которых я знаю, а еще больше о которых не знаю. Суть в том, что но я одинок. Я перед ними грешен и хотел бы помочь. Чем становишься старше, тем больше думаешь о вечном, и о том, что не сделал, и о том, что нужно сделать. Я уже не молод, дают о себе знать старые раны, побаливает сердце. Хочется покоя, наверное, хочу закончить свою жизнь в старости, в каком-то монастыре, замаливая грехи молодости, и как ни банально звучит. Надо оставить что-то такое, что останется после меня, и сохранится после моей смерти.
- Мудрено говоришь. Может про детей? Они есть продолжение тебя. – поинтересовался Георгий.
- Детям я хочу помочь деньгами, по крайней мере, тем двоим, о которых знаю. Я грешен перед ними – они растут без меня в бедности. А еще я грешен и перед теми, которые умерли,
и о существовании которых, я не знаю. Я хочу иметь деньги, что бы оставить им в наследство, и они будут жить безбедно. Пока стараюсь зарабатывать их… скажем просто зарабатываю. А на склоне лет хочу пойти в монастырь. Может, тогда опишу свою жизнь. Ведь она интересна. Или описать историю Трапезунда, которую я хотел написать в молодости.
В глазах Амируци начали мелькать маленькие искорки, и он почувствовал легкое покалывание в правой руке и легкое онемение в правой части лица. Он понял, что боль, которую он так боится и ненавидит, подло приближается. Знакомое волнение, ядом змеи охватывало его все сильнее и сильнее.
- Михаил, ты тщеславен, а это грех. Я слишком хорошо знаю тебя, и почему-то думаю, что твоя история будет подобна «Тайной истории» Прокопия Кесарийского. Ее вряд ли можно будет показать кому-либо, - тяжело сказал Георгий.
- Тебе плохо, старый друг? – заботливо спросил Катаволин.
- Не так, что бы хорошо. - Поморщился Амируци. - Да что мы тут стоим. Я хочу пригласить тебя в свой дом, принять с тобой трапезу…
- Нет, старый друг, - может быть в другой раз, - серьезно сказал Фома.
В это мгновение, его что-то насторожило в тоне Катаволина. Он вопросительно взглянул на гостя, оглянувшись вокруг, в друг серьезно произнес.
- Фома, я тебя слишком долго знаю, ты же не пришел из Константинополя делиться воспоминаниями?
- Давай пройдемся и поговорим на свежем воздухе, а то, как известно у стен есть уши.
- Говори, я тебя внимательно слушаю…
Медленно, небольшими шагами оба собеседника направились в сторону колокольни, мягко ступая по белым камням дороги. Несколько шагов они прошли молча. Затем Катаволин, будто бы в эти минуты собиравшийся с духом, негромко произнес:
- Тебе привет от Махмуд-паши…
- И как поживает мой драгоценный родственник? И откуда ты его знаешь?
Катаволин остановился, невесело усмехнулся, обнажив свои гнилые зубы, и засунул руку за пазуху.
- Я служу у Махмуд Паши уже несколько лет. Он кстати передал тебе письмо, - Михаил подал Георгию свиток.
Тот раскрыл письмо и бегло взглянул на арабскую вязь. Он сразу узнал руку двоюродного брата, и у него неприятно засосало под ложечкой. Амируци почувствовал, что сейчас узнает что-то плохое.
- Он пишет, что ты должен мне на словах передать что-то очень важное… Я слушаю…
- Первое, что я хочу сказать, что Махмуд-паша помнит о тебе, ценит и по-братски любит. Он много говорил о тебе султану. И султан ценит тебя как умного человека и интеллектуала, а так же все сведения, которые он узнавал благодаря тебе… - Катаволин выжидающе посмотрел на Амируци. Повинуясь какому-то внутреннему чувству, Георгий повернул голову и увидел у выхода из храма, севаста Гашида, который внимательно смотрел на него с собеседником. Тот стоял под центральной апсидой храма, возле колонны. Рядом с севастом стоял какой-то невзрачный лысый человек, на которого Амируци проходя по улице, даже не обратил внимания. Этот человек стоял, подняв голову, смотрел отсутствующим взглядом на капитель, венчаемую резными орлами. Севаст что-то шепнул ему, тот, униженно кланяясь через мгновение, исчез из вида.
- Это кто? – настороженно спросил Фома, поймав взгляд Амируци.
- Ничего, можешь говорить. Он конечно проходимец, но ничего страшного… Давай-ка еще немного пройдем, а заодно и продолжим.
Медленным шагом оба собеседника направились в сторону колокольни взмывающей своей остроконечной крышей в нежно-голубое небо. Фома, тихим, мягким голосом произнес:
- Так вот, в знак доверия к тебе, и с разрешения султана, Махмуд-паша передает, что он ближайшее время, с армией выходит из Анкары.
Георгий Амируци понял все. Он побледнел и почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Грядет война. Страшная и жестокая как все войны. Но без единой надежды на победу и лишь слабым намеком на выживание. Он с усилием взял себя в руки.
- Когда? – коротко спросил он.
- Я думаю август. Может даже раньше.
- Что от меня хочет Махмуд-паша или вернее султан?
Катаволин остановился, молитвенно развел руки и поднял взгляд в голубое небо. Амируци так же остановился и внимательно посмотрел на собеседника. Тот, поймав его взгляд, произнес:
- Султан уверен в своей победе, но он не хочет крови. И я по большому секрету скажу, что анкарского чуда больше не будет. Султан хочет, что бы Трапезунд без боя открыл свои ворота, что бы Давид…
- Кир Давид, - холодно поправил его Георгий.
- Пока еще Кир Давид. Султан хочет, что бы он вместе со всей своей семьей сдался ему… Ты не против, если я его буду называть «такфур»? Просто, такфур Трапезунда - в его голосе неприятно зазвучал металл. При этом Фома сделал упор на словах «пока еще», а слово «такфур» произнес с легкой издевкой. Не дожидаясь ответа Георгия, он продолжил:
- Султану известно, что трапезундский такфур богат. Торговые пошлины, доходы от имений, серебряные рудники, залежи квасцов, экспорт вина и солонины… Это можно перечислять долго. Известно, что поход связан с большими расходами. Султан хочет, получить всю казну такфура, что бы хотя бы частично компенсировать расходы на поход.
- А не слишком ли это много. Кир Давид будет защищаться. Он ведет переговоры с Исмаил-беем синопским, Узун_Хасаном и его туркменами, грузинскими князьями. У каждого из них есть солдаты. Заметь, Узун-Хасан, султан Ак-Куйунлу, со всей Белобаранной ордой, смертельные враги османов. К тому же Узун-Хасан родственник Кира Давида, женат на его племяннице, да предков-христиан у него хватает. Кроме того, у Кира Давида есть своя хорошо обученная армия. А в ущельях Мацуки и Халдии сотня человек может сдерживать стотысячную армию. Выдержит ли Султан войну со всеми? Война затянется. Может, поможет и Европа. Слишком многим успел насолить Великий турок. К тому же ты переоцениваешь мое влияние и мои силы. Если Кир Давид узнает о моей помощи Великому Турку – меня убьют, наверняка убьют, а в лучшем случае ослепят, и я буду доживать остаток моих дней в одном из тех монастырей, где ты мечтаешь встретить старость и предаваясь воспоминаниям, о давно минувших днях. Еще хочу заметить, что в Империи не так много людей, на которых можно положиться.
- Нет, старый друг. По-моему ты сгущаешь краски. Давай посмотри на это под другим углом. Предположим, что синопский бей, не вмешается. Ему могут сделать такое, предложение, из-за которого он и не подумает приходить на помощь гяуру. Мало того, может быть такое предложение уже сделано. И сделает его правоверный правоверному. А что если Узун-Хасан, при всей его силе и ненависти к османам не сможет вмешаться? Представь, например, что у него хватает проблем, причем таких, что для улаживания их он послал к султану свою мать Сары-Хатун.
- Ты говоришь гораздо меньше, чем знаешь, - прищурил глаза Амируци.
- Знаю я действительно мало, а сказать могу еще меньше. – ответил Фома, и после небольшой паузы продолжил. - Грузинские князья – тоже не помощники. Они скорее перегрызутся друг с другом, чем помогут. Европа больше говорит, чем делает. Ну, соберется очередной собор в Риме. Ну опять, в очередной раз проклянут султана, пожалеют бедных православных христиан, которых Папа на самом деле не любит не многим меньше чем правоверных. И все! В лучшем случае пришлют гонца с грамотой с моральной поддержкой и все!!! А если свершится таки чудо, и таки соберется армия, то еще до генерального сражения все графы и герцоги перегрызутся между собой, половина армии разбежится. А остаток османы раздавят. Кстати, ты забыл еще родственника трапезундского такфура из Феодоро, в Крыму, Валашских и Молдавских воевод. Да только между нами море. А у них кроме интриг и грызни друг с другом они ничего предоставить не могут. Да и силенок у них нет, и флот отсутствует.
Амируци молча стоял и слушал. Он чувствовал, старая знакомая - ноющая боль добралась до его правого виска и усиливалась с каждой минутой. Он постарался сосредоточиться и глубже вникнуть в суть разговора, найдя выход для себя из этой страшной головоломки. Тем временем Катаволин продолжал:
- У султана многотысячная армия и громадный флот. Месяцем раньше или месяцем позже он будет под Трапезундом. И что же Давид сможет предоставить? Пару тысяч солдат, ополчение, и крестный ход с иконами на стенах города? Молитвы святому Евгению? Всем понятно, что Султан возьмет город штурмом, во что бы то ни стало! И устроит резню как в Константинополе! Поверь мне, он пожертвует на это недели, месяцы и тысячи человеческих жизней. Ты хочешь видеть потоки греческой крови, льющиеся по улицам Трапезунда? Видеть, как убивают стариков и детей, насилуют женщин и девочек? Обращают в рабство сотни и тысячи людей?
- Я все понимаю. Но это предательство, измена.
- К кому? К Великим Комнинам, которые себя изжили? Великими были Комнины сидевшие в Константинополе лет триста – четыреста назад. Алексей – да, Иоанн – да, Мануил – согласен. Даже Андроник, который спустил все, и с которым в Трапезунде так носятся. А эта семейка, дальних родственников Комнинов, которые из-за своего ничтожества прибавили себе слово «Великий», управляющие по сути дела одной фемой Великой Империи, давно погрязла в пороках и преступлениях. Чего стоит такфур Давид, узурпировавший трон у своего племянника? Да и он, с его покойным братцем, замешаны в смерти своего отца. Зато с помпой его похоронили. Список грехов этой семьи можно долго и нудно продолжать. Но ты их знаешь не хуже меня. Посмотри еще на события последних лет. Пали Палеологи в Морее, разгромлены генуэзцы на Хиосе и Лимносе, пали Афины. Еще раз напомню, что взятие Трапезунда вопрос времени. Еще раз повторяю, оказав помощь султану, ты спасешь тысячи безвинных жизней. Это не измена, это не предательство, это здравый смысл, и любовь к ближнему, как говорим мы, христиане. Это спасение тысяч жизней обыкновенных людей, начиная от архонтов и заканчивая крестьянами. Поверь, а крестьянам, торговцам, ремесленникам, купцам все равно, кому платить подати. Им нужна стабильность без войн, набегов, которые повторяются из года в год. Султан даст им эту защиту и постоянство.
Георгий наморщил лоб и потер своим узловатыми от подагры пальцами виски. Боль все усиливалась. Он вздохнул и обреченно произнес:
- Когда-то я слышал предсказание, что империя Великих Комнинов началась с Давида. Точнее с Алексея и Давида. Но из-за каких-то темных дел, о которых я сам толком не знаю, Давид погиб. Киру Алексею I Великому Комнину астрологи предсказали, что империя будет существовать до тех пор, пока в ней не воцарится император с именем Давид. В императорской семье это имя было под запретом. Но вот уже год с лишним империей правит император Давид.
- Я знаю эту историю, которую Великие Комнины, уже больше двухсот лет пытаются вычеркнуть это имя из памяти людей. Это рок, - понимающе махнул головой Фому Катаволин, - против рока мы бессильны… разве, что силы небесные могут помочь. Но это бывает очень редко.
- Если отбросить лирику, - продолжил Амируци, - здраво посмотреть на настоящую жизнь, ты старый друг прав. И в империи хватает недовольных, в том числе и архонтов. Взять хотя бы тех же Кваситов. Кроме того, очень многие жители империи правильно смотрят на настоящую жизнь. И я не удивлюсь, если многие примут Ислам. И при наличии определенных гарантий не мало из них окажут посильную помощь Султану.
- Аллах, наверняка с любовью встречает каждого нового правоверного. А султан как истинный правоверный тоже. Хотя, я не одобряю ренегатство, и то, что я говорю грешно…- понимающе замахал головой Фома, - К тому же я уверен, что Великий Турок не отберет средств к существованию, у тех, кто помог правоверным. Безусловно, громадных богатств Султан не предоставит, но безбедное существование – это вполне. И тебя старый друг это касается в первую очередь.
- И что мне предлагают османы? – грустно улыбнулся Георгий Амируци.
- Зачем так грубо…Тебе в случае удачи, Султан будет очень благодарен и гарантирует безбедное и счастливое существование. Ты будешь под покровительством Махмуд-паши. Можешь оставаться христианином, если хочешь – примешь ислам. В любом случае тебя всегда будет рад видеть султан просто так. Он с удовольствием будет вести с тобой беседы на философские и теологические беседы, и это, не говоря о Великом визире. Султан гарантирует тебе имения во Фракии, для твоей счастливой жизни, до конца твоих дней. Возможно, пригодиться твой талант вести переговоры. Что еще надо нам на склоне лет? Кстати, не забудет он и о твоей семье. Если твои дети примут Ислам, они смогут сделать карьеру у османов.
- Это даже не плохо для проигрыша. Почаще бы так проигрывать, - попытался пошутить Георгий. – Кстати, а что обещать Киру Давиду и его семье?
- Если все пройдет хорошо, может быть, он получит удел, как Дмитрий Палеолог – чем он то хуже. Ну, по крайней мере, спокойную и богатую жизнь близ султана, в случае его лояльности. В худшем случае Давида и его семью ожидает смерть. Хотя может быть, кого нибудь, султан посчитает нужным оставить в живых – и тот проживет остаток своих дней в рабстве.
Оба собеседника остановились в тени колокольни.
- Я тебя понял Фома. Я постараюсь оказать услугу Султану. Но существуют разные превратности. Если случится такое, что Трапезунд покориться султану без Кира Давида. Ведь по сути дела Султану нужна Халдия, с ее серебряными и железными рудниками, месторождениями квасцов, плодородными землями, а не собственно ее правитель с семьей. Без Кира Давида обороны города не будет. Пусть он бежит, куда хочет со своей семьей, скитается по дворам чужих государей. А что до денежной добычи, можно постараться, что бы, султан не был в обиде.
- Это, не совсем то требуется…но думаю султану нужен результат… А если он бежит из Трапезунда морем. А там, шторм, корабль садится на рифы. Или где-то в горах Халдии на него сойдет лавина. В конце концов, существуют пираты или разбойники. Словом нет человека и нет проблемы. По-моему, бегство морем более предпочтительно.
Георгий почувствовал, как на его лбу выступил пот. Это был не пот, который спасает человека от жары, охлаждая организм. Это был пот, который является спутником страдания и мук человека. Он достал платок и медленно поднес его рукой к лицу и несколькими движениями стер прозрачные капельки соленого пота со лба, щек и шеи. Он почувствовал, как накатывается предательская тошнота. Фома внимательно смотрел на Амируци, словно пытаясь заглянуть ему в душу. В его глазах мелькнули хитрые искорки, как бывает, когда к человеку придет блестящая идея.
- В свете этого может мы подстрахуемся, и постараемся обеспечить себе спокойную старость в независимости от политических интриг?
Георгий с интересом прищурил глаза.
- Представь, если Кир Давид, в последний момент бежит с частью казны на корабле или отправляет часть казны за море, для обеспечения жизни в изгнании… Ведь такое вполне может быть. Мы перехватываем груз. Часть отдаем кому надо, а часть обеспечивает нашу безбедную жизнь. В этом хаосе, который скоро начнется, особенно если галея утонет, ничего не выяснится.
Какое-то время оба собеседника смотрели глаза друг другу. В душе Амируци боролись чувства, сплетенные в комок. Предстояло вести тройную игру. Обмануть и Давида и Султана, и не оказаться обманутым. Пауза затянулась.
- А почему бы и нет, - наконец произнес Амируци, - я заставляю Кира Давида отправить часть казны морем, сообщаю тебе все о судне…
- А я, - перебил Георгия Фома, - перехватываю его в море, как ни как я же пиратствовал.
- Почему бы и нет?
Будем держать связь друг с другом.
- Только не вздумай меня обмануть, Фома, если что я сообщу султану.
- Если ты меня обманешь, я сделаю то же самое. – Вот видишь, старый друг, мы гарантия безопасности друг-друга…
Когда Амируци добрался домой и упал на ложе, правая часть его головы, буквально раскалывалась от боли. Вскоре его начал бить озноб и он с головы до ног покрылся холодным липким потом. Затем перед его глазами настала темнота, прерываемая яркими вспышками всепроникающей кинжальной боли. Внезапно в его голове стали проноситься калейдоскопом диковинные картины, не имеющие, как ему казалось, никакой связи с реальностью… Кир Давид со всей своей семьей на коленях перед султаном…Его собственный сын Василий, с измученным лицом в султанском серале…Галея с развевающимся багряным флагом с гордым золотым комниновским орлом уходящая в голубую даль моря…Он сам в сидящий на диванах вместе с Махмуд-пашой роскошном дворцовом зале … Бывшая императрица Мария Гавра рыдающая над окровавленными телами… Христокефал превращенный в мечеть с пристроенным рядом минаретом… Вооруженные до зубов янычары в комнатах его дома…Фома, стоящий на коленях и рыдающий как ребенок…Затем на него волной накатилась черная пустота.
11
Константин проснулся от того, что его тормошили за плечо. Он открыл глаза и не сразу понял что происходит. Ему понадобилось с полминуты, что бы понять, что он не у себя дома, и что за окном было уже темно. В комнате стоял полумрак, который желтым светом прорезал луч настольной лампы, упиравшийся в большой одежный шкаф. Оля, одетая в синий махровый халат, стянутый узким пояском, стояла, нагнувшись над ним. Он заметил, что она была без бюстгальтера. Затянутый халат символически скрывал, молочно-белые округлости ее грудей, с коричневыми сосками, которые почти касались его. Костя механически он уставился на них.
- Ты нормально?
- Что случилось? - ответил вопросом на вопрос Константин.
- Тебе приснилось что-то страшное? Ты жутко кричал.
- Не помню, - пробормотал Костя.
- Костик ты в норме?
Вместо ответа, повинуясь какому-то первобытному инстинкту, он обнял Олю и прижал к себе. Девушка упала на него и, упершись руками в диван и безуспешно попыталась от него оттолкнуться. Костя, не теряя времени даром, впился своими губами в ее губы.
- Что ты делаешь, ты сума сошел… - только успела произнести Оля. Не обращая внимания на неубедительные протесты, Костя стал целовать ее все сильнее и сильнее. Вскоре, ее и без того слабое сопротивление угасло и взамен его, он почувствовал легкое покусывание, своих губ ее зубами и страстные на границе наслаждения и боли ласки своего тела. Он стал целовать ей шею, и перевернул ее на спину. Но они не удержались на диване и медленно сползли на мягкий ковер. Оля беззвучно рассмеялась, расплывшись в озорной улыбке. Константин, резким движением, расстегнул ее халат, и стал целовать ее тело. Ему хотелось покрыть поцелуями ее всю – от корней волос до пальчиков ног. У него все поплыло перед глазами, он потерял чувство реальности, - боль, неприятности, проблемы, все мысли, все отодвинулись на задний план. Он видел только молодое красивое женское тело, которое хотело его, и которое хотел он. Лишь на мгновение у него мелькнула мысль о презервативе, но она угасла также быстро, как и появилась. Оля лихорадочно расстегнула пуговицы на его джинсах и, помогая себе ногами, сбросила с него остатки одежды. Константин медленно стянул с нее трусики, раздвинул бедра и рывком вошел в нее. Она широко раскрыла глаза, открыла рот, словно издала беззвучный крик и обхватила его тело ногами. У них был секс, жесткий молчаливый секс. Константин чувствовал, как ее ногти впиваются ему в спину, и как бы в отместку, кусал ее грудь, оставляя на ней следы своей страсти. Лишь однажды, когда Оля была на пике наслаждения, из ее груди вырвался крик, нет скорее стон, раненой самки. Затем она с силой прижалась к нему и разом обмякла.
- Ты уже? – прошептал Костя.
- Если хочешь - кончай, - ответила она.
Он кончил молча, и когда семя, мягкими толчками вышло из него, он, тяжело дыша, опустился на нее и уткнулся лицом в ямочку на ее шее. Своими губами он почувствовал на ее коже солоноватый пот, верный спутник страсти. Они бессильно лежали, объятые приятной истомой. Оля медленно перебирала слипшиеся пряди его волос на голове. Константин, понимал, что что-то надо сказать. Банальных слов вроде «ты супер», «было классно» он не хотел. Признаний в любви он сказать не мог…
- Олечка, ты… ты замечательный человечек…- тихо сказал он.
Оля легким движением ладони убрала его волосы со лба.
- Ты не боишься кончать в девушку, вот так? А вдруг в один прекрасный день она скажет, что беременна?
- Меня ничем не запугаешь. И будет то, что Боженька захочет, предохраняйся или нет.
Оля ничего не ответила. Она провела указательным пальцем от корней волос, через лоб, нос и остановившись на подбородке, нежно поцеловала его в губы.
- Спасибо.
- Ты что? Не за что. Это тебе спасибо…
- Тс-с-с-с, - прижала она указательный палец к его губами. – Есть за что. Есть. Давай примем душ и переместимся на кровать. Уже поздно, второй час ночи.
После горячего душа они оба оказались под одеялом. Константин с удовольствием почувствовал телом прикосновение свежего белья, вытянулся на кровати. Но именно в этот момент ему очень захотелось куда-то уйти из этой квартиры, не смотря ни на то что. И не важно, что сейчас была глубокая ночь, и что ему пойти попросту было некуда. Ему хотелось просто встать и уйти. С ним уже бывало такое: прошла страсть, но нет чувств. Он вспомнил, когда это произошло в первый раз. Это было давно. В тот момент его отношения, с его тогдашней девушкой Аней, заходили в глубокий тупик. Постепенно его чувства, вошедшие в привычку, остывали, той страсти, которая была на заре их отношений, уже давно не было. Все переходило в привычку. Она понимала это… Но наверное испытывала гораздо больше тепла к нему, чем он к ней. А может в ней еще трепетал тонкий лучик надежды… Это случилось у него дома. В тот момент, когда они разжали страстные объятья, Костя, воспользовавшись каким-то пустяковым предлогом, повернулся к ней спиной и уставился в окно. Аня попыталась его обнять, но он вывернулся из ее объятий, предложив принести попить сока. Она убрала от него руки и легла на спину и как ни в чем небывало спросила: «Может ты, быстренько примешь душ, а я потом?». Он улыбнулся и ответил: «С удовольствием, я мигом». Он направился в ванную, и когда открыл туда дверь, то услышал: «Костя, ты знаешь, что такое бесконечность?». Он наморщил лоб и ответил: «Песня Земфиры или перевернутая восьмерка». Радуясь своему остроумию, Константин вошел в душ и с наслаждением направил на себя горячую струю воды. Через минут десять, когда он вышел из ванной комнаты, Ани в квартире не было. Но на кровати одиноко лежал лист ксероксной бумаги, на котором большими буквами было написано: «Бесконечность это время между тем как он кончит и она уйдет».
Внутри его что-то опустилось, но почему-то он облегченно вздохнул. Затем Константин оделся, выскочил на улицу, и, пытаясь ее догнать, найти. Но не нашел, и не догнал. Позднее, он сделал попытку сближения – звонил, пробовал с ней, встретиться – но безуспешно – она вычеркнула его из своей жизни.
Вот и сейчас, когда Оля положила свою руку ему на грудь, он инстинктивно нервно дернулся и попытался вывернуться.
- Что-то не так? – настороженно сказала Оля, отдернув руку.
- Нет. Все нормально, ты просто случайно задела ссадину, - соврал он.
- Извини милый, я нечаянно - поцеловала она его в плечо.
- Давай спать, Котик, - ответил он и в свою очередь обнял ее.
Она прижалась к нему, словно пытаясь найти защиту в его объятиях, и положила голову на подушку, касаясь лбом его плеча. Он почувствовал, ее теплое и влажное дыхание. Константин закрыл глаза, пытаясь ни о чем не думать. Вскоре они заснули.
Его разбудил солнечный луч, прорывавшийся через закрытое шторами окно. Константин открыл глаза и посмотрел на Олю. Она еще спала, крепко обняв его правую руку. Ее взлохмаченные волосы волной рассыпались по подушке. Капельки слюны образовали еле видное маленькое пятнышко на бело-голубой наволочке. Он осторожно освободил свою руку и встал. Оля замурлыкала во сне как котенок и свернулась клубочком. Он укрыл ее получше одеялом и вышел из комнаты. Затем взял трубку переносного телефона, и вошел на кухню. Он щелкнул кнопку на электрочайнике, и тот зашумел, нагревая воду. Константин набрал номер Леши. Алексей взял трубку только после седьмого гудка.
- Алло.
- Привет! Ты говорить можешь?
- Привет. Куда ты пропал. Не берешь ни городского, ни мобильного. Что же там с тобой случилось. Я волнуюсь.
- Меня хорошо отметелели. Забрали все, и, наверное, посетили мою квартиру.
- Твою мать…, - выругался Леша.
- К тебе звонили? Кто-то на тебя выходил?
- Нет, пока тихо.
- ОНИ, по-моему, они в серьез ищут наш документ.
- Ага, значит тут не все так просто. И эти байки, которые нам рассказывал Игорь, не совсем виртуальны.
- Видимо так. Не старый же атлас полный до потопных кулинарных рецептов и детских рисунков вызывает неподдельный интерес?
- Надо поскорее разобраться с этой рукописью. Пока она только приносит неприятности и хлопоты. Кстати, ты мне поможешь сегодня. Мне хотелось бы посоветоваться о том, что случилось и выработать тактику наших действий. Хотелось бы войти к себе домой при свидетелях.
- Я порешаю, все свои дела и тебя наберу…
- У меня же нет телефона. Позвони ко мне на работу.
- Ладно.
- Слушай, наверное, надо бы Игорю сообщить, о том, что случилось, учитывая то, что все рукопись у него. Ну и просто человечка не хочется подставлять.
- Согласен. Давай созвонимся в течение дня и встретимся.
- А где-ты?
Константин замялся, подбирая слова.
- У хороших людей.
- Не хочешь говорить не надо. Если будет желание – расскажешь при встрече. Пока.
- Покеда.
В трубке раздались короткие гудки. Константин нажал кнопку сброса.
- И это так меня называют после того, что между нами было, - раздался за его спиной Олин голос. Она произнесла это с нескрываемой иронией, граничившей с сарказмом. Костя обернулся и увидел ее стоящую в дверях. Она была только в белой майке. Ее лицо была заспанное, вернее похоже на то, которое бывает у только, что проснувшегося человека, еще не вошедшего в бодрый ритм жизни. Прическу на ее голове можно было назвать просто творческим хаосом. Но именно в этом, отнюдь не «вечернем» виде, когда красавицы в боевой раскраске, охотятся на потенциальных женихов, она показалось ему очень привлекательной.
- Ты сейчас само очарование…
- Я же не накрашенная и заспанная, - кокетливо произнесла Оля.
- Но это факт.
- Не подлизывайся.
- И не подумаю. Говорю правду, правду и только правду.
- Врунишка, но тебе я почему-то верю.
Шлепая по полу босыми ногами, Оля подошла к нему и обвила его шею своими руками. Константин обнял ее, поглаживая ее спину и ягодицы.
- Ты супер. Если б я написала эту фразу на компьютере, я поставила сотню смайликов. Нет две сотни смайликов!
- Ого! – шутливо воскликнул Константин, и поцеловал ее в щеку.
- Давай завтракать, пить кофе и будем выдвигаться в сторону работы. Выговоры же нам не нужны?
- Согласен.
Она включила радио, и занялась приготовлением завтрака. Уютно устроившись на мягком уголке, он смотрел, как девушка деловито, металась между холодильником, плитой и столом для готовки. Он, было, предложил свою помощь, но Оля с улыбкой отказалась. Константин вернулся к своим мыслям, пытаясь, на свежую голову, переосмыслить события вчерашнего дня.
В течение десяти минут на столе оказались горячие бутерброды, печенье, салат из свежих овощей и омлет. Завершили композицию две чашки горячего кофе, и зеленые салфетки в деревянной салфетнице.
– Кушать подано, - театрально сказала она.
Они сели за стол и начали завтракать. Сначала они завтракали молча, разве что Костя изредка отпускал комплименты относительно ее кулинарных талантов. Оля ела мало, скорее символически копалась вилкой в своей тарелке. Костя, про себя отметил, что аппетит приходит во время еды, и даже взял себе добавки. Когда они дошли до сладкого, Константин нарушил молчание, отхлебывая кофе из большой красной чашки.
- Ты слышала весь наш разговор?
- Достаточно, что бы понять. Тебе хватает сахару?
- Да.
- Если бы ты не спросил, то спросила бы я. Женщины ведь любопытны. Кстати, это не политика? Не криминал?
- Нет, не политика. Это точно. Криминал – тоже вряд ли, – затем нехотя, пытаясь перебороть в глубине себя, чувство гордости или гордыни Костя, запинаясь на каждой фразе, спросил, - Можно, мне это…какое-то время поночевать у тебя… Будем концессионеры во всем… Я свою долю внесу, финансовую… И это спать в одной кровати… Вообще не обязательно…
- Тебе не понравился секс со мной или что-то во мне не то? Может быть, есть какая либо другая причина, – сказала Оля, внимательно посмотрев на Константина.
Костя покраснел, наморщил лоб и стал нервно поворачивать, на столе свою, наполовину полную чашку кофе.
- Ты, что… ты спасла меня и подарила незабываемую ночь, о которой может мечтать любой мужчина.
Он неловко замолчал, и судорожно стал составлять следующую фразу. Затруднительное молчание прервала Оля.
- Долой комплименты и лесть. Вернемся к фактам. Насколько я понимаю, ты попал в неприятную и непростую ситуацию, - произнесла Оля, каким-то располагающим к себе голосом, - мы были друзья, а сейчас надеюсь, мы что-то большее. Скажу прямо, ты мне нравишься. Очень нравишься, наверное, даже больше. И если тебе нужна помощь, я обязательно тебе помогу, и сделаю все, что в моих силах. Елки-палки, первый раз признаюсь молодому человеку в своих чувствах – усмехнулась она и запнулась на полу слове.
- Олечка, - попытался что-то сказать Константин.
- Подожди, - остановила его она. - Я взрослая девочка, которая повидала жизнь, во всех ее прелестях. И я хочу, что бы ты был со мной искренен. Если тебе нужна просто отдельная квартира, что бы перекантоваться какое-то время – я тебе помогу и найти ее, и финансово. Если ты хочешь быть тут – эти двери всегда открыты для тебя, в любое время дня и ночи. Мне наплевать на других мужиков, и на чье либо мнение. И запомни, ты мне ничего не должен.
- Я питаю к тебе, только теплые чувства, но я боюсь и за тебя. Ты видишь, как меня отделали? Я боюсь, что могут пострадать люди, которые окружают меня, - попытался вывернуться Костя.
- Пойми меня правильно, то, что я для тебя делаю, или сделаю это просто так. Я готова рискнуть, ведь в душе я авантюристка. И еще раз запомни, - повторила она, - ты мне ничего, абсолютно ничего не должен. Договорились?
Константин медленно опустил голову в знак согласия. Она улыбнулась и потрепала его волосы.
- Единственное – это одна просьба: будь искренен со мной и говори правду. Какая бы она не была. Договорились?
- Оля. Ты супер! – улыбнулся Костя.
- Договорились?
- Конечно. Ты действительно, самая… Нет, ты та, что идет по жизни с улыбкой, как когда-то пел Макаревич.
- Да ты что?! – полушутя полусерьезно воскликнула Оля.
- И мне кажется, что я влюбляюсь в тебя…
Оля удивленно подняла брови, и улыбнулась. Он так и не понял, поверила ли она в его слова или сделала вид, что поверила. Но, похоже, что эти слова были ей приятны. Если не приятны, то, по крайней мере, нужны в этот момент ее жизни, в это майское утро. Он встал, подошел к ней сзади, обнял и поцеловал в шею. Правой рукой она обняла его за шею и прижала к себе. Константин почувствовал, что в нем вновь стало просыпаться желание, он положил ей руки на живот и стал целовать шею, двигаясь к ушку.
- А как же работа? – шаловливо спросила она, повернувшись к нему лицом.
- А ну ее к чертям, - тихо сказал Константин, снимая с нее футболку.
На работу они, как и следовало ожидать, опоздали. В своих отделах они, не мудрствуя лукаво, сослались на ужасные пробки на дорогах, которые бывали в мегаполисе очень часто. Кроме того, Константин, соврал, что попал в ДТП. Демонстрируя всем свой пострадавший вид, принимая слова сочувствия и сострадательные взгляды, Константин нагло покинул рабочее место. Единственное, что он сделал на работе, это то, что заскочил в свой кабинет, захватил из сейфа дубликаты ключей и немного денег – свой неприкосновенный запас. Правда, какое-то время он еще посидел перед компьютером, нервно бороздя просторы Интернета, пока не дождался звонка Алексея. Затем он позвонил Луденому.
Они встретились около двух, в одном из многочисленных парков города в пяти минутах ходьбы от дома, где жил Константин. Сегодня были выпускные в школах. Десятки тысяч молодых людей только, что получивших зеленый свет в большую взрослую жизнь, но еще не сдавших выпускные экзамены, заполонили город. Именно в этот день город со снисходительностью своего тысячелетнего возраста смотрел на маленькие безумства вчерашних детей. Вот и сейчас островок свежей весенней зелени среди урбанистических коробок домов был заполнен веселой молодежью одетой под час ярко и вызывающе, с неизменной лентой, на которой красовалась надпись «Выпускник». Алексей, который пришел первый на встречу первый, и сидел на одной из скамеек, вытянув ноги зевая, с высоты своих 30 лет улыбаясь, смотрел на выпускников школ. Вчерашние школьники, которые, почувствовав свободу, открыто отрывались, распивая водку с соком из пластиковых стаканчиков и смело целовались по-взрослому - «в засос».
- Привет, - произнес Константин.
- Здорово, - протянул руку Алексей, - жду тебя и ностальгирую по моим семнадцати годкам. Где они?
- Не грусти! Ты же в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил, как Карлсон, который живет на крыше.
Они пожали друг другу руки, потом Алексей встал, взял друга за плечи и внимательно на него посмотрел.
- Ого, да тебя хорошо отделали, - присвистнул Алексей, комментируя результаты осмотра.
- И не спрашивай. Всем говорю, что попал в аварию.
- Версия хорошая, но в нее что-то не верится. Больно эти следы похожи на отпечатки кулаков.
- Должен еще и Игорь подойти.
- А вон он кажется и плывет, - произнес Алексей, и указал пальцем на не спеша идущую фигуру их общего знакомого.
Затем Алексей засунул руки в карманы, и со скептической улыбкой стал поджидать подхода Игоря. Константин, помахал рукой над головой, показывая их местоположение. Игорь заметил их и помахал в ответ. Подойдя к друзьям, Игорь пожал им обоим руки, и не обмолвившись ни слова о внешнем виде Константина ни слова, сказал, как ни в чем не бывало:
- Ну, как у вас дела?
- Дела у прокурора, - с сарказмом произнес Алексей, - а у нас делишки, и не очень хорошие, на сколько я понимаю.
- Вернее проблемы, скорее со мной, но могут и коснуться и нас всех, - невесело констатируя фактическое положение вещей, сказал Костя.
Игорь слегка побледнел, и спросил:
- Что там у вас случилось?
- У кое-кого это на лице написано, - иронично заметил Алексей.
Константин проигнорировал намеки и, решив не раздувать намечающийся конфликт, предложил:
- Давайте пройдемся по парку и поговорим, - и, не ожидая ответа собеседников, пошел по выложенной бетонными плитками дорожке. Игорь и Алексей последовали с ним.
- Да, как пенсионеры гуляем, - зевнул Леша, демонстрируя показное спокойствие.
- Да нет, меньше чужих ушей, - парировал Костя.
- Блин, как шпионы, - проворчал Игорь, - ну что там случилось?
Константин рассказал о своих вчерашних злоключениях. По мере того, как он рассказывал, лицо Алексея все мрачнело и мрачнело. Игорь, периодически переспрашивал, будто плохо слышал слова и нервно кусал губы. Когда Константин закончил свой рассказ, Алексей грустно произнес:
- По-моему, это какая-то грязная история.
- У меня ко всему этому больше вопросов, чем ответов, - задумчиво заметил Игорь.
- Ну, это понятно. Стоит вопрос по-другому, что делать? – сказал Алексей.
- Что делать Косте, - поправил, его Игорь.
- Ты тоже в теме, так, что не обольщайся, - парировал Алексей.
Игорь недовольно поморщился, но промолчал.
- Если там замешаны деньги, или большие деньги, то пострадаем все, - продолжил Алексей.
- Давайте не будем пока устраивать разборки, – вмешался Константин. - У меня к вам просьба, давайте зайдем, ко мне домой. Я честно скажу, что не знаю, что меня там ожидает. Я хочу войти в свою квартиру при свидетелях. А вы трое в той или иной степени в курсе происходящего. Точнее уже знаете все. Я не хочу, что бы в это дело вмешивались чужие люди, или те которые не в курсе происходящего.
- Тогда идем, у меня времени, например, в обрез, - сказал Игорь, и резко переменив тему для разговора, спросил – Когда собираетесь в отпуск? Я вот подумываю куда ехать, на Адриатику, в Турцию, или Египет?
- Не съезжай с темы, - ответил ему Алексей.
Молча, концессионеры быстрым шагом направились к дому Кости. Они пытались как-то разговаривать друг с другом, но беседа не клеилась, и было видно, что собеседники осторожно, подбирают выражения, так как в голове их мучили вопросы, над которыми билась русская интеллигенция еще с ХIХ века – «Кто виноват» и «Что делать». Когда они оказались возле двери в Костину квартиру, тот оглянувшись по сторонам сказал:
- Пока все нормально.
- Дай Бог, что бы внутри было так же, - логично заметил Алексей. Это было сказано таким тоном, словно он хотел сказать: «рано радуешься братишка».
Игорь просто стоял молча, ожидая дальнейших действий. Когда они вошли в квартиру, Константин обреченно вздохнул, а его спутники просто хорошо выругались. Их взору предстала картина погрома: большинство книг, личных вещей, одежды, постельного белья валялись разбросанными по квартире. Диван, на котором он обычно спал, был наполовину разложенный и стоял среди разбросанных вещей, как полуразрушенный бастион на поле брани. Молодые люди остановились в коридоре, внимательно осматривая картину хаоса.
- Да, у меня побывали гости…- обреченно вздохнул Константин.
- Ты бы глянул, на месте ли деньги, или документы? – резонно заметил Игорь.
- Вообще-то именно это я сейчас и собирался сделать, - ответил Костя.
Осторожно ступая, между разбросанных вещей, он подошел к комоду и открыл его. Его содержимое так же было перевернуто. Но паспорт, диплом и другие документы оказались нетронуты. Они мирно лежали в ворохе счетов по квартплате, инструкций на бытовую технику, и еще каких-то бумаг. Константин облегченно вздохнул, взял в руку паспорт и победоносно помахал им над головой, словно демонстрант флагом. Порывшись еще немного в бумагах, он, там же он нашел и большую часть своих денег.
- Вроде все деньги и документы на месте. По крайней мере, на первый взгляд, – сказал он.
- Но все равно, у тебя тут серьезно похозяйничали, - заметил Алексей.
- Заходите, садитесь, если так можно сказать.
- Ментов вызывать будешь? – спросил Игорь.
- Наверное, да. Меня это все порядком достало.
- Тогда, нам особо следить не стоит, - произнес Алексей, почесав свой затылок.
В этот момент раздался телефонный звонок, который прозвучал среди этого хаоса, подобно выстрелу. Все трое инстинктивно дернулись и. Их взоры устремились на мигающую красную лампочку телефонного аппарата, который, не обращая внимания на окружающих, методично звенел. Константин осторожно подошел к телефону и после минутного раздумья взял трубку:
- Я вас слушаю, - твердо сказал он.
- Привет, кролик – услышал он незнакомый голос.
- Это кто?- настороженно спросил Константин.
- Значит так, - заявил собеседник, не потрудившись, представится, - если ты думаешь, что убежал от нас, то глубоко сомневаешься. Либо ты вернешь, то, что тебе не принадлежит, либо ты пострадаешь.
В одно мгновение, внутри Константина все закипело. Может, это и была та капля, которая переполнила чашу его терпения. Или, настал тот момент, когда человек доходит до той точки, за которой чувство страха или притупляется, а порой вовсе пропадает. Возможно, просто уровень адреналина в крови достиг рекордного уровня. Константин, с трудом сдерживаясь, спокойным тоном сказал:
- Это кто? Чего вы меня пугаете?
Видимо его оппонент не ожидал такой реакции, и какое-то мгновение замешкался.
- Тебя ни кто не пугает. Мы просто предупреждаем. Даем тебе на все про все времени, до завтра, до девяти вечера. Потом начнутся неприятности. Запомни, мы знаем, о тебе все, и где работаешь, и где живешь.
- Да пошли вы… Я не знаю ничего! – сорвался Костя, - Если хотите- приходите, я вам все припомню и жду. Я приму все адекватные и неадекватные меры, по отношении к тебе и твоей компании…
- Ты главное не нервничай, нервные клетки не восстанавливаются, – перебил его голос незнакомца, видимо довольного полученной реакцией, - Нам нужны бумаги, которые ты незаконно присвоил. Ты их отдаешь – и все заканчивается…И тогда…
Константин, просто опустил трубку на рычажок, прекратив разговор. Оба гостя вопросительно взглянули на него. Константин хотел, было, им рассказать содержание разговора, когда телефон зазвонил снова.
Он, схватил трубку и рявкнул:
- Пошел на… урод!
В трубке раздалось несколько секундное молчание, словно собеседник переваривал полученную информацию и собирался с мыслями для ответа. Затем в трубке раздался незнакомый женский голос:
- Это Костя?
- Да, а кто это, - более спокойно спросил он.
- Это Марина.
- Какая Марина.. – растеряно переспросил Костя, но мгновенно поняв, какая, спохватился – Извини, не узнал.
- Богатым будешь.
- Не знаю... Привет, как ты? – спокойным, почти елейным голосом, произнес Константин.
- Это ты как?
- Да вроде бы ничего. Правда все тело ноет, а так ничего.
- Ты не очень ударился?
- Спасибо. Терпимо. Вот разбираю дома маленький погром.
- Мне очень, очень жаль, что с тобой, такое случилось, - произнесла Марина, тщательно выговаривая слова, - Я многое не знала, и до сих пор понимаю далеко не все. Но нам, наверное, надо как-то встретиться и обсудить ту ситуацию, что сложилась…И ты не поверишь, я где-то тоже нуждаюсь в твоей помощи. Я думаю, что мы вместе, найдем выход из ситуации, в которой мы оба оказались.
Пока она говорила, в голове Константина промелькнула мысль о том, что он не верит девушке. Видимо Марина понимала и это, потому, что продолжила:
- Поверь, это не подстава. И я готова увидеться с тобой в том месте, которое ты укажешь. Я не знаю, может быть в кафе, ресторане, или еще где-то…
- С кем это ты сюсюкаешься? – полушепотом спросил Алексей, улыбаясь на все тридцать два зуба.
Константин приложил указательный палец ко рту, прося помолчать, стараясь не обращать внимания на ехидную ухмылку Игоря, и беззвучный смех Леши.
- Откуда ты узнала мой телефонный номер?
- После того, что было, я в серьез поговорила с Леонидом. И от него собственно и узнала твои координаты.
- То есть, ты выступаешь в роли посредника? – спросил Константин.
- Нет, ни о каком посредничестве не может быть и речи. Я хочу просто с тобой встретиться и поговорить о создавшемся нелепом положении и найти из него выход. Как правило, в переплет попадают по отдельности, а выходить приходится вместе.
- Скажем так, что ты меня убедила. Давай увидимся завтра, где-то в центре города. Ты не скажешь номер твоего сотового?
- Да конечно, - послышалось из трубки
Константин прижал плечом трубку к уху, потянулся к столу и схватил одной рукой лежащий на нем карандаш, а другой какую-то брошюру и силой давя карандашом на глянцевую поверхность, записал цифры.
- В шесть возле почтамта, нормально? – спросила она.
- Да конечно. До встречи.
Константин положил трубку, и вопросительно взглянул на приятелей.
- Это случаем звонила не твоя спасительница? – спросил Игорь.
- В принципе она.
- В принципе или действительно?
- Да. Она.
- Эта девчонка тебе свидание уже назначила?
- Я бы это свиданием не назвал.
- В таком, случае я бы с ней не встречался. Из всех соображений и в первую очередь из соображений безопасности.
- Чего? Я же мужик, – заявил Костя.
- Тем не мене. Я бы на твоем месте еще и подал заявление в милицию.
- Да, и не забудь снять побои, - дополнил Игоря Алексей. – Поддерживаю в этом Игоря всеми руками. Хотя с визитом в правоохранительные органы я бы повременил - я не хочу, что бы вплыла, рукопись, или как он Хроника. Во-первых, придется все объяснять, а во-вторых - чего доброго она может уплыть к кому-то другому. Кстати, Игорь, где она?
Игорь пожал плечами, осмотрелся, всем видом показывая, что ему хочется присесть. Костя махнул рукой, знаком показывая, что в комнату можно зайти. Приятели, не задумываясь, последовали его приглашению. Предварительно сняв обувь, они вошли в комнату, осторожно переступая лежащие на полу вещи босыми ногами. Игорь сразу уютно разместился на кресле, развалившись, закинув ногу на ногу, и положив руки на подлокотники. В этот момент, он всем своим видом, чем-то напоминал чеширского кота. Алексей просто уселся на мягком табурете, скрестив руки, вновь вернулся к поднятой теме:
- Игорь, где она, что ты юлишь?
- Она на экспертизе, у одного очень уважаемого человека, специалиста в данном вопросе. Вы сами были в этом заинтересованы, что бы узнать ее содержание и узнать ее аутентичность - несколько обиженным тоном произнес Игорь.
- Извини Лешу и меня, просто это нам интересно. Уже две недели как мы Хронику не видим, только я разгребаю из-за нее неприятности. А что это за специалист? – поинтересовался Константин.
- Помните, при первой нашей встрече по этому вопросу, я говорил, что показывал бумаги специалистам. Вопрос оказался очень сложный, мне пришлось попросить о помощи бывшего моего учителя. Правда его имя, вам, наверное, ничего не скажет.
- Ну, ты скажи, мы хоть будем знать, - съязвил Алексей.
- Федор Павлович Кречетов. Очень умный дядька, академик каких хочешь академий. Притом он получил это звание еще при Союзе, когда ими не становились за большие деньги. Сейчас он старенький дедушка, и вспоминают о нем как о патриархе ушедшем на покой. Ссылаются на него в научных работах, как на авторитета, приглашают на разнообразные чтения, конференции, в качестве почетного председателя или гостя, борются за его голос на выборах академиков или член- корреспондентов. От практической деятельности, его отстранили более молодые и агрессивные, ввиду его старости и миллиона болячек. А так у дедушки голова варит нормально, и в ней витают довольно здравые мысли. Так вот, я дал ему этот текст, для экспертизы и перевода. Возможно, он кого-то и попросит, о помощи, но я уверен, что у него рукопись не похитят, и он ее не украдет, и не потеряет. Он бессребреник и человек, который живет своей профессией и работой. Денег за это он не возьмет, но скажет всю правду о нем – что он из себя представляет, в смысле текст. Я ответил на вопросы.
Константин посмотрел в окно, за которым были видны крыши домов, выглядевшими островами в окружении моря колышущихся зеленых крон деревьев, затем на своих визави. Алексей, наморщив лоб, сидел подобно Роденовскому мыслителю, поглядывая то на Костю то на Игоря, в ожидании момента, что бы что-то сказать. Игорь, произнеся свой спич, сидел, методично хрустя костяшками рук.
- В принципе да, - нарушил образовавшуюся паузу Константин, и добавил, - а когда мы сможем его посетить, или получить перевод?
- В принципе можно сегодня, только надо к нему позвонить.
- Так ты позвонишь?
Игорь пожал плечами и потянул руку к трубке телефона. Затем, вдруг убрав ее, с показательной вежливостью переспросил:
- Можно мне позвонить?
- Да, да, конечно, - суетливо сказал Константин, - чувствуй себя как дома. Извини, если что не так.
Игорь набрал номер, и когда абонент взял трубку, вежливо повел разговор.
- Здравствуйте Федор Павлович… Да…Да… Как ваше здоровье?... Спасибо все нормально, трудимся… Да… Извините, я к вам звоню по поводу рукописи, которую вам приносил. Когда мне можно будет подойти к Вам с могли сокурсниками-коллегами…А если сегодня? …Хорошо… Огромное спасибо.
Когда Игорь повесил трубку, оба приятеля вопросительно смотрели на него.
- Едем к Академику и патриарху исторических наук сегодня на семь вечера.
- Ну и ладушки, - потер ладони Алексей. - Вернемся к нашим баранам, ты действительно намерен увидеться, с этой как его…
- Мариной, - напомнил Константин.
- Неважно. Я согласен с Игорем, что не стоит с ней встречаться. А по поводу этих угроз надо принимать конкретные действия.
- Я, пожалуй, с ней увижусь.
- Ты что, с ума сошел? – резонно заметил Игорь.
- Включи в мозги. – присоединился к Игорю Алексей. - Ты к ней пришел, тебя вырубили, и закрыли с ней. Подумай, ты бы стал закрывать свою девушку с непонятным мужиком, с которым у тебя конфликт? Да даже с хорошим приятелем – вряд ли! А что у нас дальше? Потом эта девица ведет с тобой душеспасительные беседы и помогает тебе свалить? – четко с расстановкой сказал Алексей.
- Да, и к тому же ее звонок был сразу, практически сразу после угроз, очевидно, насколько я понимаю Леонида, или какого-то его приятеля, - дополнил Алексея Игорь.
- Это не факт, что звонки связаны, - ответил Константин.
Алексей демонстративно хлопнул ладонью по лбу, и с видом Архимеда открывшего закон погруженных тел, произнес:
- Дружище, ты часом не втюрился в эту девчонку? Ты помнишь, что голову теряют из-за длинных ног?
- Ноги, тут не причем. Просто надо разобраться в этой ситуации. А Марина – это ключик.
- Тут и коню ясно, что им нужна Хроника, и они ищут деньги. Открой глаза, Костя!
- Давайте посмотрим на это по другим углом. Нам надо узнать историю документа, вот это та ниточка, которая нам поможет во всем разобраться.
- Хорошо, и что дальше? – четко спросил Игорь.
- Что, что…- раздраженно сказал Алексей.
- Стратегически перед нами стоит задача, что бы избавиться от конкурентов.
- Так ты уже собрался искать клад, - ехидно рассмеялся Алексей.
Игорь, не обращая внимания на замечания Алексея, как ни в чем не бывало, продолжил:
- Я вижу один выход из данной ситуации. Поскольку мы не можем им отдать точную копию, давайте им отдадим оригинал. А при нынешнем уровне копировальной техники мы оставим себе высококачественные копии. Текст легко можно отсканировать, а еще и отксерокопировать, и отдадим этим неизвестным имеющийся оригинал. Пускай они подавятся своей рукописью. Главное нам убедить их в своем незнании, а в своих поисках незаметно для них быть на шаг или два впереди.
- Вообще логично – произнес Алексей.
- То, что произошло, - произнес Константин, - то, что произошло мне, когда я поразмыслил спокойно, без эмоций, напомнило игру в плохого и хорошего полицейского. Я хочу сделать вид, что я во все поверил, но буду на чеку, и постараюсь дать ту информацию, которую я должен дать, а получить ту, которая интересует нас. Поэтому я встречусь с Мариной, но хочу, что бы меня кто-то подстраховал.
- Кстати, держи сотовый, - Алексей порылся в рюкзаке, и достал простенький монохромный телефон, который сейчас же протянул Константину. – Это мой запасной. И там есть уже сим-карточка с деньгами. Мы ведь подстрахуем Костю, - обратился он к Игорю.
- Я постараюсь, - осторожно ответил тот.
- А там уже, исходя из этой встречи, будем решать, как поступать с Хроникой. Но как говорил Игорь, ее надо скопировать, в любом случае. А по поводу угроз, давайте будем их держать тоже на крючке, действовать их же методами. Я, наверное, поеду в ближайшую поликлинику и сниму побои. Затем вызову сюда милицию, что бы они зафиксировали у меня разгром.
- И как ты им пояснишь, что у тебя ничего не украли? Я бы на твоем месте для начала сменил замки, что бы тебе ничего не подбросили.
- Вопрос хороший, - согласился.
- А теперь поедем-ка снимем твои побои. У меня есть знакомые в больнице. Нам же нужен свой козырь в рукаве?
12
Когда они дошли до дома, где жил Академик - Патриарх исторических наук, Константина несколько разочаровал его внешний вид. Им оказалась обычная девятиэтажна, времен заката социализма. Может быть, она и была шикарным жилищем лет этак 20-25 назад, но на сегодняшний день, здание смотрелось возле элитного 30 этажного дома с подземным паркингом, примерно как, инженер пост-перестроичных времен рядом с новым русским. Игорь уверенно набрал комбинацию на домофоне и стал терпеливо ожидать ответа. Однако ответа не последовало.
- Его, что нет дома? – удивился Константин.
- Нет, скорее он еще не дошел до трубки, возраст почтенный, дедушка с трудом ходит - ответил Игорь и нажал комбинацию снова.
В этот раз ждать пришлось гораздо меньше. На третьем гудке из динамика домофона раздался старческий голос.
- Кто там?
- Это ваш бывший аспирант Игорь Владимирович, с коллегами.
- Хорошо, - раздалось из динамика, и послышался щелчок открываемого замка. Они зашли в подъезд и поднялись на лифте на пятый этаж. Игорь позвонил в дверь с магическим номером «13». За дверью послышалось какое-то шарканье и грудной кашель. Дверь открылась, и присутствующие увидели Академика. Им оказался невысокий старичок лет восьмидесяти с хвостиком, с подстриженными под ежик седыми волосами. Одет он был в старый байковый халат, теплые штаны и шерстяные носки, несмотря на теплую погоду, которая стояла на улице. На его лице была плохо выбритая седая щетина трех или четырехдневной давности, которая придавала вид Академику-патриарху вид некоторой не ухоженности.
- Здравствуйте Федор Павлович. Хочу вас познакомить с моими коллегами - Константином Владиславовичем и Алексеем Викторовичем, которые пришли проконсультироваться у вас по поводу текста Хроники, - нарочито громко соврал про «коллег» щегольски одетый Игорь.
- Добрый день, - произнес Константин.
- Здравствуйте, - присоединился к нему Леша.
- Здравствуйте молодые люди, - сказал академик и скептически посмотрел на своих гостей, после слабо пожал руки присутствующим, видимо не впечатленный видом новоявленных историков. Скорее всего, Академик-Патриарх сразу понял, что как Константин, так и Алексей весьма далеки от истории. Но он это никак не прокомментировал, а просто пригласил их в свои апартаменты.
- Пройдемте ко мне в комнату. Игорь Владимирович, закройте, пожалуйста, дверь на замок. Можно не снимать обувь.
Однако гости решили за лучшее разуться и, шлепая босыми ногами по выстеленному паркетом полу, направились за хозяином жилища. Его комната показалась Константину каким-то анклавом в квартире. В ней находилось все, что бы обеспечить нормальное существование, которое сводит общение хозяина комнаты, с соседями по жилплощади до минимума. Наряду с полками, уставленными до потолка книгами и папками, кроватью, письменным столом, в комнате еще находились микроволновая печь, чайник, небольшое количество посуды, а на подоконнике стояли туалетные принадлежности. Константину показалось, что хозяин этих квадратных метров, находится в остальными сожителями по квартире, по меньшей мере, в вооруженном нейтралитете. Тем временем, Федор Павлович удобно уселся на офисное кресло, нацепил на нос большие роговые очки и жестом предложил гостям присесть. Гости оглянулись, но из мебели предназначенной для сидения были замечены только стул со стоящим на нем утюгом и плохо застеленная кровать.
- Да нет, спасибо, мы постоим – вежливо отказался Алексей.
Положение спас вошедший последний Игорь, который принес две табуретки. Скорее всего, он был здесь довольно частым гостем, поскольку смело решал встречающиеся бытовые трудности. Он дал табуреты своим приятелям, а сам ловко освободив стул от утюга, уселся на него. Друзья последовали примеру Игоря и со словами благодарности присели на табуреты.
- Федор Павлович, мы к вам пришли, что бы проконсультироваться по поводу текста, греческого текста, - начал разговор Игорь.
- Да, молодые люди, задали вы мне работку, но мне даже было интересно, - с важностью и превосходством начал говорить Патриарх истории, - текст достаточно любопытный и местами даже откровенно спекулятивный. Я даже вспомнил свою молодость. Самое интересное, это то, что я уже этот текст вижу третий раз.
Все трое гостей, в том числе и Игорь дружно удивленно переглянулись. Академик-Патриарх не дал им прийти в себя и переспросить, а начал свои пояснения:
- Текст интересный, но насколько он достоверный? Вот в чем вопрос. Я по мере своих сил постарался его изучить. И это сделал поверхностно за столь короткое время. Читателя хотят убедить, что это греческий текст, ХV столетия, поэтому… Нет, начнем по-порядку. Сначала, обратим внимание на материал, на котором написан этот текст. Это не пергамент, не папирус. Это и не бумага не старого производства, которая изготовлялась весьма примитивно — ручным размолом массы деревянными молотками в ступе и вычерпной её формами с сетчатым дном. Такую нетрудно отличить от заводской. Иными словами бумагу, на которой написана рукопись, скорее всего, промышленно произвели в начале двадцатого века. Как мы можем видеть, рукопись оформлена в виде отдельных листов бумаги, на которых написан текст, а не в виде в виде книг, грамот и свитков как делали сотни лет назад. Отличаются и чернила от тех, что использовались столетия назад. Чернила, которыми писались средневековые рукописи, обычно были бурого или коричневого цвета. Встречались и конечно и черные. В качестве орудий письма писцы использовали гусиные перья. А этот текст написан металлическим пером черными чернилами. Для справки металлическое перо в 1748 году изобрёл Йоханнес Янссен, а серийное индустриальное производство перьев для письма началось 1842 году немецкой фирмой Heintze & Blanckertz. Текст написан на отдельных листах бумаги, только с одной стороны листа; местами встречаются вязи, и порой, что интересно среди текста. Вы имеете представление, что такое вязь?
- Ну, так, предполагаем, - ответил за всех Константин, пытаясь представить, как выглядит вязь.
- То есть особый декоративный стиль письма, имевший определенное соотношение высоты буквы к ее ширине и характерные завитушки, - продолжил Федор Павлович, - вот посмотрите – он протянул гостям лист, пожелтевший от времени лист бумаги с выцветшими чернилами.
- Отсутствуют так же и орнаментны. Зато присутствует карта, начерченная со знанием топографии, образца ХIХ-ХХ века, но с описанием, согласующимся с остальным текстом.
Константин смотрел на вещающего Патриарха и Академика в одном лице, и что-то в его вещании, жестикуляции, наставительном тоне, показалось Константину поразительно знакомым. И тут он вспомнил их встречу с Луденым в «Сундуке». Такой же наставительный поучительный тон, исходил от Игоря, нашедшего в тот момент двух благодарных слушателей. «Сразу видно кто учитель» - отметил про себя Костя.
- …таким образом, исходя из определения внешних особенностей письменного источника, - это текст я бы датировал началом ХХ века, а именно первой четверти этого столетия, - подытожил Федор Павлович. Он остановился и испытывающе глянул своими выцветшими водянистыми глазами на присутствующих и продолжил вещать:
- Теперь по поводу подлинности самого текста. В принципе за установление подлинности свидетельства принято считать определение его истинной социокультурной принадлежности. Другими словами, нужно определить подлинность, а значит установить, действительно ли он отображает заявленную социокультурную систему и возник в определенное время и в определенном месте. Это конечно гораздо сложнее в нашем случае. Подделка ли это? И если подделка, то когда подделана пятьсот-шетьсот лет назад или сто? Старые подделки чаще всего юридические документы. Ну, например, в ХVIII – ХIХ веках выяснилось, что победитель татар в Куликовской битве князь Дмитрий Донской, после своей смерти активно раздавал некоторым монастырям земли. Или как монахи Мотриного монастыря на Черкащине, повысили возраст своей обители, до XIII века, вопреки остальным документам. Это не юридический документ, что засчитаем за «плюс». Но есть и другая группа ложных свидетельств, которая вообще не выражает прошлого. И это меня смутило, в данном тексте. Скажем так, лжесвидетельства такого типа изначально фабриковались в более позднее время как поддельные источники. Их создавали с целью сформировать нужные представления о прошлом. Подобные подделки фабриковали сами исторические факты. Именно такой фальшивкой многие историки считают Прутское письмо Петра I Сенату, отправленное им в 1711 г. из турецкого окружения. Письмо было опубликовано в 70-х годах XVIII века. Оно обосновывало возможность отказа от принципа первородства, при наследовании русского трона и было выгодно Екатерине II в ее отношениях с наследником Павлом Петровичем.
Но вернемся к нашей рукописи. Писал этот текст человек, безусловно, живший в двадцатом веке. На это может указывать то, что правописание букв, которые ближе всего к новогреческому практически совпадают с современным написанием. Те символы и знаки, которые ближе к архаическому греческому времен Великих Комнинов, выведены очень тщательно. Это было видно, когда я сравнил этот текст с копией одного из актов Вазелонского Монастыря. Посмотрите.
Академик-Патриарх взял в руку со стола один из листов и поднес к нему лупу, и близоруко щурясь, стал внимательно изучать текст. Наконец довольно улыбнувшись, он предложил посмотреть на текст гостям. Трое слушателей, послушно пододвинули свои стулья, табуреты к нему и поочереди посмотрели на текст через лупу.
- Видите написание букв «;», «;» и «;». Оно характерно для написания понтийского греческого письма конца XIV – XV веков. А теперь сравните второй документ. Видите?
Гости послушно закивали головами.
- Текст написан, очевидно, одним человеком. Со ста процентной уверенностью, я это сказать, конечно, не могу, однако по первому взгляду текст написан одним почерком. Кроме того, в тексте я не выявил вставки текста, записи, пометки писцов.
- Я прошу прощения, на сколько я понимаю, текст написан в ХХ веке? – перебил его Константин. В этот момент он почувствовал, что кто-то наступил ему на левую ногу. Он поморщился от боли и посмотрел на совершившего этот «акт вандализма» Игоря, с воодушевлением внимавшему Федору Павловичу. Но на последнего, слова Кости никак не подействовали. Он лишь опустил на колени руки и вздохнул:
- Не спешите, молодой человек. Если бы это было так просто. Если мы обратим внимание на текст, в нем есть разрывы и пропуски. Однако они не связаны с повреждением текста. Автор их просто оставлял. Далее текст он написан очень оригинальным языком и содержит очень много, так сказать достаточно крепких словечек.
- Древние греки, извините, матерились? – удивился Алексей и сразу поймал строгий взгляд Игоря, которого раздражало перебивание спича Федора Павловича историками-аутсайдерами.
- Молодой человек, это не древние греки, в том смысле, в котором понимают это значение. Но и в античные времена, и в средние века были люди, которые любили крепкое словцо. И ряд текстов их содержит, и это не говоря уже о граффити.
- А я думал, что мат пришел в наши края, и, наверное, в Малую Азию с монголами...
- Это одно из заблуждений, которое существует в нашем обществе, и над которым очень много спекуляций в СМИ, вашем любимом Интернете, да и в политике. Доказательством этого могут служить берестяные грамоты домонгольского периода, найденные в Новгороде и его окрестностях. На сегодняшний день таких известно четыре или пять. Причем первые были найдены еще в 50-х годах.
Академик положил бумаги на стол, встал и подол к полке, на которой стояли толстые, набитые какими-то бумагами папки. Он достал одну из них, и лукаво ухмыльнувшись, спросил:
- Прервем не на долго нудную лекцию?
- Ну, мы незнаем... – начал, было, Игорь.
- Нет, нам это интересно, - перебил его Алексей, - Правда, Константин Владиславович? – обратился он к Косте.
- Ну, в принципе, можно, - нерешительно поддержал его Костя.
С видимой важностью Академик-Патриарх вновь уселся на кресло, открыл папку, и недолго порывшись в папке, произнес:
-Вот грамота из Новгорода № 330, XIII век. Она представляет собой ни что иное как рифмованную дразнилку, которая переводится вероятнее всего так: «задница (гузка) е…т другую задницу, задрав одежду». Тут использован эффект непристойности, помноженный на эффект абсурда. Или другая, найденная в Старой Руссе в XII веке. Тут некий Радослав просит какого-то Хотеслава взять какие-то деньги. А далее другим почерком приписано: «;ковебратеебилеж;» («Якове, брате, еби лежа»), что в данном контексте означает вероятно — «не выпендривайся», «будь как все». Дальше по адресу Якова прибавлены ещё два замысловатых ругательства: ебехота «похотливый» и аесова «сователь яйца». По одной версии, Яков — это христианское имя Радослава, и Хотеслав так отреагировал на просьбу брата. По другой, Яков — это, наоборот, Хотеслав, а Радослав решил собственноручно прибавить к записанному писцом посланию грубовато-шуточное приветствие брату (в пользу этого говорит то, что два ругательных слова вместе напоминают имя Хотеслав).
Все присутствующие с трудом сдерживали смех. Обсценная лексика, из уст старенького дедушки-академика, сильно смахивающий на интеллигента, тех далеких лет, когда интеллигенты, действительно такими были, а ученые, работали из-за преданности идее и науки, ну наверное, из-за страха тоже, звучала как-то смешно и неестественно.
- Кроме того, весьма вероятно эти слова в те далекие времена не считались оскорблением. Я ответил на ваш вопрос? – поинтересовался Федор Павлович.
- Да, да, - закивали трое гостей.
Константин вспомнил одну статью в местной прессе. Несколько лет назад городские власти решили перестроить главную площадь города, построив под ней большой торгово-развлекательный центр. Но на свою беду строители наткнулись на остатки укреплений времен Киевской Руси, и им пришлось вызвать археологов. Археологи не спеша, начали раскопки. Но как всегда, у нас окончание строительства, или его этапа, приурочивается к каткой-то дате. Этой датой оказался либо день города или день независимости страны, он уже толком не помнил. Но факт тот, что когда археологи ушли на выходные, строители залили древние остатки укреплений бетоном. Через два дня ученые, в истерике ругаясь, раскапывали маленький участок древнего вала, который не успел покрыть раствор. Среди немногих раритетов ХI- ХIII веков было найдено прядильное грузило с выцарапанной кричащей надписью «Бля». Какой-то историк прокомментировал это слово, как производное от древнеславянского имени. Корреспондент язвительно заметил, что именно таким словом Древний город откликнулся на новостройки тогдашнего мера.
- Отдохнули, теперь дальше, - продолжил тем временем Федор Павлович. Теперь по поводу самого текста. Вам, наверное, Игорь Владимирович говорил, что этот текст, описывает историю Трапезундской империи. Но он описывает ее гораздо полнее, чем главный на сегодняшний день источник— Хроника, составленная Михаилом Панаретом, из которого черпаем сведения об этом обломке эллинизма. В тексте содержаться реальные датировки, упоминаются реальные лица. События и факты, в принципе согласуются с другими источниками. По всей видимости, автор, очень хорошо знал, быт, обычаи, события того времени, топографию, а так же видимо пользовался неизвестными нам источниками. Что бы было вам яснее давайте, сравним с чего начинаются тексты хроника Михаила Панарета и наш документ. Естественно это перевод.
Он положил на стол папку, и взял со стола два листа бумаги. Поправил роговые очки на носу:
- Хроника Панарета, начинается со следующих слов:
«1. Царствование великого Комнена Кир-Алексея (I) Кир-Алексей, великий Комнен, выступив из благополучного Константинополя, прибыл с иверийским войском, собранным усилиями при содействии со стороны его тетки по отцу Тамары, овладел Трапезундом в aпреле месяце, VII инд. 6712, , на 22 году, своей жизни».
- То есть в 1204 году по нашему летоисчестлению он занял Трапезунд. В нашей же рукописи все звучит по иному:
«В 6693 году, случилась великая смута, пал василевс Андроник и восцарились узурпаторы Ангелы и страдания обрушились на империю. Начались великие гонения на Комненов, и бежали малые Комнены Алексей и Давид в Иверию, где был их дядя Комнен Алексей под защиту их тетки царицы Тамары»
Далее текст пропущен, видимо, поврежден, но затем следует.
«Корыстолюбивый Василевс Алексей Ангел, ограбил возвращающихся монахов из Грузии с дарами и золотом, приносимыми царицей Тамарой обителям Востока. Решила царица Тамара наказать Ангелов вернув все законным Комненам. Двинулись царственные Алексей и Давид, с войском лазов, в Хадлию, и радостно приняли их жители Трапезунда в апреле месяце 6712. Стал править Кир Алексей в Трапезунде, а царственный Давид пошел далее как предтеча, собирая ромейские земли карая врагов, воюя с Маликом Султаном и Никейцем»
Далее описывается военная компания Давида против Никейского императора Федора Ласкаря, столкновения императора Алексея Великого Комнина с турками-сельджуками и его смерть. Отмечаете ли вы разницу - спросил он присутствующих?
- Существенная. Полнее чем, первый отрывок, - произнес Константин.
- Если я не ошибаюсь, - произнес молчавший до толе, Игорь, - там упоминается Давид Великий Комнин, имя которого не встречается в Трапезундских документах.
- Совершенно верно, причем он не просто упоминается, о нем говориться едва ли не больше, чем о его старшем брате императоре Трапезунда.
Константин сразу вспомнил о неком царственном Давиде, спрятавшем денежки, и хотел, было поднять разговор о нем, но Академик-Патриарх с жаром продолжал:
…- Текст более яркий и более информативный, причем, в нем содержаться данные, которые не были известны научной общественности в начале ХХ века. Так, в цитируемом мной отрывке, информация об ограблении монахов византийским императором Алексеем Ангелом, подтверждается анонимной грузинской летописью Картлис Цховреба, ставшей известной гораздо позднее начала ХХ века. И таких эпизодов хватает. По этому на первый взгляд, я беру смелость сказать, что это копия с некой неизвестной нам рукописи ХV века с вероятностью 50 на 50. Тут либо автор или коллектив авторов, очень хорошо знал или знали тот период времени восточной Анатолии со всеми нюансами, либо многое предвидели, или, пользуясь очень информативными источниками, подделали текст. Возможно, кто-то скопировал неизвестную на древнюю рукопись.
- Федор Павлович, и что же нам делать? – елейно спросил Игорь.
- Собственно делайте все, что вам угодно, - развел руками Академик-Патриарх. – Можно попытаться более детально изучит текст. Но это работа многих месяцев многих специалистов. На сколько я понимаю, Вам нужен результат именно сейчас?
Он проницательным взглядом посмотрел на трех приятелей, лица которых выражали три разных чувства. Игорь смотрел, с каким-то почитанием и уважением. На лице Кости лежала печать беспокойства и растерянности, Алексей же смотрел с каким-то завораживающим азартом.
- Вообще-то да, – замялся Костя. - Нам вероятно надо бы взять рукопись, временно конечно и хотелось бы получить хоть какой-то перевод, прошу прощения за наглость. А потом мы хотели бы передать документ для дальнейшего изучения. Я думаю, он вызовет интерес у изучающих Византию, и поднимет флаг отечественной науки еще выше. И еще, что нам нужно сделать, что бы подтвердить подлинность этого источника, и тем самым помочь нашим замечательным ученым.
Он замолк, переваривая свои слова, воспринимая их как немного бредовый патетизм, но с неким логическим смыслом. Федор Павлович иронично выговорил:
- Темните вы ребята!
- Дам, что вы…- попытался возмутиться Игорь.
- Темните, но это ваше дело. Текст для меня действительно интересен. И копию перевода я вам дам. Она не является абсолютно точной. Единственное, сделайте мне нормальную копию этого текста, для меня он интересен. На вопрос чем помочь – отвечаю. Надо узнать историю текста. Откуда он взялся. Могу вам подбросить идею. Слышали ли вы о Русском археологическом институте в Константинополе?
- Что-то на слуху, - произнес Константин.
- Знаем, знаем, - замахал головой Игорь, они еще издавали «Византийский временник».
- На сколько я понимаю, об этом знают не все. Эта организация была основана в 1894 году по причинам как научного, так и политического характера. В конце XIX века в России появились необходимые условия для успешного развития византиноведения. В то время назрела необходимость создания учреждения, которое могло бы взять на себя централизацию византиноведческих занятий. Выбор места для вновь организуемого института в столице бывшей Византийской империи был вызван, однако, не только желанием русских ученых заняться комплексным изучением этого региона, но и политическими интересами России на Востоке. И идея основания русского научного центра в Константинополе возникла в среде Российского посольства в Константинополе. Вопрос создания специального института по византиноведению нашел понимание в правительственных кругах. Первым и единственным директором Института стал Федор Иванович Успенский, известный ученый византинист. Институт наряду с организацией археологических экспедиций, занимался сбором памятников античного и византийского искусства и монет, моливдовулов печатей с надписями, в том числе и рукописей, не брезговал, кстати, и шпионажем. С началом первой мировой войны, а потом и революции многие документы и коллекции Института были разворованы, погибли или бесследно пропали. Кое-что попало в оттоманский музей, что-то наверняка осталось в личных архивах его сотрудников, стипендиатов. Одним из лучших учеников Успенского был Александр Васильевич Васильев, в последствии крупный ученый. Он в 1925 году мудро поехал в командировку на Запад и не вернулся, скорее всего, спася этим свою жизнь. Но свой архив вывезти он естественно не смог. Он и канул в лету, пропал. Но весной 1941 года, будучи юным студентом Истфака Ленинградского университета, я в первый раз, увидел этот текст, или очень похожий на этот, в руках аспиранта Миши Ростовцева, моего старшего друга. Он, как и вы ко мне сейчас, принес этот текст к своему учителю. По его словам это были материалы из считавшегося пропавшим архива Васильева. Но что-то там не заладилось, а потом война. Миша погиб на войне, и текста я больше не видел.
Федор Павлович набожно перекрестился, вздохнул, и громко прокашлявшись, сказал:
- Так, вот, я думаю, что корни истории этого текста лежат именно в деятельности Русского археологического института в Константинополе, либо с людьми, которые были с ним каким-либо образом связаны.
- Скажите, пожалуйста, а когда вы видели этот текст во второй раз? – поинтересовался
Академик-Патриарх наморщил без того изборожденный временем и жизнью лоб, снял очки и положил на стол. Он повернул голову к окну и глянул сквозь стекло, на улицу где майский ветер шевелил зеленые ветки деревьев. Казалось он думал, что сказать в этот момент молодым людям сидевшим у него в кабинете.
- У меня, этот случай связан с неприятными, тяжелыми воспоминаниями. Мне принес его, мой племянник, по совместительству доцент Университета, с просьбой взглянуть и оценить его подлинность. Я работал над текстом. Потом он его забрал, и по дороге домой его сбила машина. А текст, пропал в ходе расследования этого происшествия.
- Примите наши соболезнования – сказал Алексей.- Нам очень жаль.
- Мы искренне скорбим - присоединились Константин и Игорь.
- Это жизнь, - грустно вздохнул, Федор Павлович, - несколько театрально разведя руками.
- Вы не помните, этот текст и текст, который, вы видите, сейчас совпадают? Та же бумага, может еще что-то? – осторожно поинтересовался Алексей.
- Текст совпадает один к одному. Я работал не с таким документом, который вижу сейчас, а с отсканированной копией, - кротко ответил Академик-Патриарх.
- Скажите, а что-то ведь осталось от деятельности этого Константинопольского института. Отчеты, иная документация?
- В то время была очень тяжелая ситуация. Советской России было не до византийских книг, – вздохнул Федор Павлович, - Октябрьская революция была настоящей катастрофой для культуры в целом и для византинистов частности. Точку на российской византинистике поставила кампания репрессий в среде академической интеллигенции в Советской России. В 1929 году по указу Политбюро ЦК ВКП(б) было организовано так называемое «Академическое дело». Ряд сотрудников и членов Советской академии наук были обвинены в создании контрреволюционной организации, с целью свержения советской власти и восстановления монархии. Она, по-моему, называлась "Всенародный союз борьбы за возрождение свободной России". Кого не расстреляли, того сослали на Соловки, Рукописи ученых признали вредными. Византия с ее имперской философией, в которой главенствующую роль занимала церковь, оказалось чуждой советскому строю. На обломках старой византинистики создавали свое, советское. Рукописи энциклопедистов признали идеологически невыдержанными. Старые документы валялись в подвалах Стамбула, Москвы, Санкт-Петербурга, и добросовестно гнили. В лучшем случае попадали на запад. Так на торги аукциона "Кристис" поступила заявка — на продажу древнейшей из всех известных сохранившихся копий трудов великого Архимеда.
- Вы хотите сказать, что материалов нет?
- Нет, молодые люди есть. Вы меня еще не дослушали. Кое-что в Москве в библиотеке Ленина, в Санкт-Петербурге, в библиотеке Университета или Института Восточных Рукописей. Но может быть где угодно. В конце концов, о документах института вспомнили и в советской России. Российские власти захотели вернуть византийские книги и даже обратились с этой просьбой к турецким властям. Все старинные издания отправили специальными баржами через Одессу в Москву. Книг было настолько много, что их отправляли в несколько этапов. Это, пожалуй, последнее, более или менее достоверное упоминание о библиотеке институту. Дальнейшее базируется на слухах. Говорят, что существовал какой-то армянин, которому сотрудники института после отъезда доверили ключи от склада, где оставались книги. Якобы он следил за отправкой. Существовали документы таможни. Однако российские власти утверждают, что никогда не получали книг. По словам российских ученых в Турции до сих пор находятся более 26 тысяч томов бесценных византийских рукописей. Бытует так же мнение, что книги были потихоньку разворованы в Одессе и разошлись по антикварным магазинам и частным скупщикам.
- Интересно, они могут быть где угодно, без тени удивления на своем арийском лице произнес Игорь.
- Да, вы совершенно правы. Может быть, и в нашем городе.
После этой фразы у Академика-Патриарха будто пропал азарт и погас огонь интереса, будто что-то надломилось внутри него. Далее он говорил все более односложно и коротко, словно нехотя, все чаще говоря да, нет, может быть. С каждым мгновением его голос становился все более усталым, а лицо сковывала маска безразличия. Говорил больше Игорь, пытаясь словно, щипцами вытянуть какую-то информацию. Через минут, десять он с реверансами поблагодарил Академика-Патриарха за помощь. Константин и Алексей присоединились к нему. Федор Павлович без колебаний отдал рукопись с переводом. Игорь аккуратно положил документы в папку, и еще раз поблагодарил Федора Павловича. Тот, кряхтя, проводил гостей до двери.
Когда они вышли на улицу, Алексей улыбнулся:
- А дед то может еще дать жару. Я думал, у таких уже маразм. А информации выдал – целый воз.
- Маразм, это когда помнишь, что было тридцать лет назад, но не помнишь, с кем ты только что говорил. Но интересных вещей он рассказал предостаточно, - ответил Константин.
Игорь тем временем уселся на деревянную лавочку возле дома, открыл папку и стал быстро перебирать листы с переводом. К нему подошел серый ободранный дворовой котенок, и глядя на него нахально-голодным взглядом, замяукал, видимо требуя еду. Игорь, не обращая на него внимание, стал читать текст. Алексей присел рядом и безапелляционно заявил, протянув руку к Игорю:
- Я хочу глянуть перевод.
Игорь оторвал взгляд своих нордических глаз от документов, и вопросительно посмотрел на Алексея.
- Дай-ка я посмотрю, – нетерпеливо повторил просьбу Алексей.
Игорь и не подумал отдавать перевод. Алексей засопел, его лицо стало багровое, а ладони стали методично сжиматься в кулаки. Константин понял, что внутри Леши все закипает, и он легко может сорваться. Игорь тоже это понял, но ни один мускул не дрогнул на его лице - всем своим видом он выражал спокойствие. Единственный кого мало волновали перипетии сегодняшнего дня – это голодный котенок, который нудно и пискляво клянчил, будто говоря: «Дай поесть! Дай поесть!». Константин молча взял у Игоря два последних листа перевода и отдал их Алексею.
- Пошел, вон – рявкнул сквозь зубы Игорь. Котенок, видимо поняв, что ничего хорошего он тут не получит, бодро посеменил лапами к другой лавочке, в поисках более сердобольного человека.
- Игорь, если твой учитель прав, то оригинал где-то числился, был описан, зарегистрирован, что-то об этой рукописи, и связанных с ней документах есть в каких-то архивах Русского археологического института в Константинополе.
- Согласен, - ответил Игорь, с кислой миной глядя на Алексея, внимательно изучающего перевод.
- Если мы сможем найти документы, так или иначе касаемые рукописи, это автоматом может подтвердить ее достоверность, и наверное, разъяснить ситуацию с… с Давидом и его делами.
- Надо будет порыться в Интернете. Как минимум. А может быть метнуться в Северную Пальмиру или Белокаменную и попробовать попасть в архивы. Но это практически нереально.
- Я думаю, нет безвыходных ситуаций, просто мы выход не видим. Попасть можно…
- Угу…- скептически промычал Игорь.
- Поищем концы? – с надеждой спросил Костя.
- Поищем, и про Институт, и о Давиде.
- Я думаю встреча с Мариной, должна хоть что-то прояснить. Очевидно, текст попал к нам через нее или ее семью.
- Мы же вроде бы должны тебя страховать. Правда, Леша?- обратился он Игорь к Алексею.
- Леша, - примирительно сказал Константин, - дай-ка, мы глянем текст.
- Может где-то упадем в более приличном месте. Тут на лавочке, в близи мусорного контейнера, мне не очень нравится - Алексей указал пальцем на заполненный большой мусорный бак.
- Что будем делать с Хроникой, и ее переводом? – спросил Игорь.
- Я думаю, лучше всего, если Хроника будет, хранится у меня. Я заодно сделаю копии, - тоном не твердо сказал Константин.
- Не боишься, что Хронику похитят. Ведь в свете нынешних событий это рисково. На всякий случай хотя бы дай для хранения мне копии, - с показным равнодушием, произнес Алексей. Это у него получилось довольно плохо, и Игорь хитро прищурив глаза, произнес:
- Я тоже могу хранить все у себя. Обо мне никто не знает. Кроме того, я немного вращаюсь в этих сферах, и могу поработать с документом, попутно стараясь найти, что-то нужное.
13
Остаток дня Константин провел в банальных бытовых хлопотах. Он поменял сердечник в замке и раздраженно убирал квартиру. Нежданные гости вели свои поиск на удивление аккуратно. Обошлось, без каких либо поломок и пропаж. Правда, многие вещи он находил в самых неожиданных местах, словно нежданный гости напоследок хотели по-мелкому на пакостить. Например, диски с МР3 музыкой, оказались среди обуви, а раскрытая коробка с сахаром в холодильнике. Алексей и Игорь, из лучших побуждений предложили ему свою помощь, но он отказался от их доброго жеста, считая за одолжение, уже то, что они его очень выручили. На прощание, друзья пожали ему руку и пожелали всего наилучшего. Но не обошлось без конфуза. Когда Алексей протянул для рукопожатия ладонь Игорю, тот полез за чем-то в свой портфель, и сделал вид, что не заметил дружеский жест. Алексей тоже не растерялся и повел себя, как будто не обиделся, хотя ему явно не доставляло особого удовольствия общаться с «бывшим» своей девушки. Константин понял, что их концессия дала трещину, и теперь лихорадочно размышлял, как ее сцементировать. Тем не менее, на прощанье, оба концессионера обещались инкогнито присутствовать на его встрече с Мариной. Встрече или свидании? Почему-то ему хотелось, что бы это оказалось свидание, или как минимум что бы встреча переросла, во что-то большее, чем обычный разговор. Но он сразу вспомнил Олю и стал гнать кощунственные мысли. К тому же в нем сидела достаточно прагматичная мысль - Константину казалось, что сейчас ему находится в своей квартире ему небезопасно. Предложение Оли некоторое время пожить у нее, было как раз вовремя, как бы это цинично не звучало. Но позвонить ей и спросить: «Можно к тебе приехать?» или «Твое предложение, относительно того, что бы у тебя пожить, в силе?», не давала внутренняя гордость или гордынь, а может просто отсутствие должной наглости. Ему хотелось, что бы она позвонила первая и сама предложила это. Константину нужен был звонок, просто звонок от Оли. Но все было тихо. Он устало опустился на диван и взял в руки злосчастный текст, точнее его перевод. Константин вновь и вновь читал перевод заключительной части рукописи, которая по смыслу напоминала приписку и которая доставила ему столько неприятностей. Текст был во многих местах, видимо был испорчен или поврежден, и Академик-Патриарх, постарался перевести его так, как он его видел. На сколько точно или на сколько, внимательно расшифровал это отрывок Федор Павлович, очевидно очень далекий от авантюризма и кладоискательства – этот вопрос был открыт. В его оправдание, по большому счету, Федора Павловича в отличие от молодых «коллег», интересовали белые пятна истории, а не поиск полумифических сокровищ, прикрываемых выяснением подлинности рукописи. Константин в десятый раз прочитал несколько строк написанных старческим подчерком:
«Предвидя опасность, царственный Давид решил спрятать казну от врагов, с надеждой продолжить борьбу со змеиным исчадием. Отправил он ….тею, слугу своего …. в Синоп к владетелю… деспоту…[арх]онту …одо... Казна была спрятана в горе с ..... пещер, на про[тив]… горы с крепостью [замком?] …уна. Пещера находится в … стадиях близ стен на перевале …и 1 стадии от источника. Пещера замурована, а близ нее сложена пирамида из камня, и посажены …. [деревья?]… Помоги Господи…ромеев в битве с…спаси …Царство… Смиренный [раб] Ф… волин.»
Набор слов, в очередной раз показался Константину какой-то абракадаброй или кабалистикой. Общий смысл текста был ему понятен, но детали, существенные детали, которые вносили ясность в эти строки, и давали ясный ответ - были для него загадкой. Он еще раз попытался найти в них какой-то ключ и смысл. Что бы облегчить свои умозаключения он решил начертить схему. Константин взял чистый лист бумаги и карандашом нарисовал три большие квадрата. Первый квадрат он внес первые по важности слова связанные человеческими личностями, а именно: «Царственный Давид, деспот, Смиренный [раб] Ф… ин» и возможно «архонт». Во второй квадрат он внес географические наименования: «Синоп, Крепость или замок», часть слова «…уна», которое могло значить все, что угодно, «перевал, стены на перевале, источник». Третий, самый большой квадрат он внес события, связанные с сокровищем. Их оказалось четыре:
1. Неудачная война Давида (с кем-то), переворот, восстание (против Давида).
2. Отправка казны Давида (куда-то) в сопровождении верного слуги (кто-то).
3. Сокрытие казны на какой-то горе возле перевала, на котором стены, и есть не в поблизости источник.
4. Надежда на перелом в борьбе.
От каждого квадрата он провел стрелки, которые соединились друг с другом возле большого вопросительного знака. Ему казалось, что разгадка кроется где-то рядом, что у этого ребуса невероятно простое решение. Возможно, нужно сделать маленький шаг… Но чем дольше он смотрел на текст, чем глубже он вчитывался, этот маленький шаг рос, превращаясь в десятки, сотни огромных шагов, перед которыми маячила, была глухая стена непонимания и неясности.
Тогда он провел под схемой черту и написал, что ему нужно было выяснить: Время действия, Место действия, Участники действия, События, происходившие в это время.
Он потерял счет времени, вновь и вновь перечитывая перевод, схему, листая лежащие под руками книги, когда от размышлений его оторвал звонок телефона. С внутренним волнением, ожидая чего-то непонятного, Константин взял трубку и прислушался. Абонент помолчал секунду-другую и произнес.
- Костя, это ты?
Он узнал голос Оли.
- Костя, ответь, я волнуюсь…
- Привет. Я нормально, - произнес он. На какое-то время он забыл о своих изысканиях. Неясное волнение, неприятно сжимающее его душу в миг отпустило, и он почувствовал себя невероятно легким и свободным. Ему вдруг захотелось крикнуть “YES!”, видимо Боженька прислушался к его просьбам.
- Приезжай, я тебя жду. Мне хочется угостить тебя ужином.
- Да конечно, - ответил Костя, - Извини, что не ответил, день был очень насыщенный на события.
- Что у тебя еще случилось? Ты не отвечал по сотовому, а городской ты не брал. Я очень волновалась, - мягко произнесла Оля.
Константин закрыл глаза и откинулся на мягкую спинку дивана. Ему в этот миг стало очень хорошо, наверное, потому, что он прочувствовал искреннюю заботу в ее голосе.
- Извини, хватало дел. Раздолбали квартиру, потом ездил снимать побои, затем в милицию, менял замки…Вообще-то это не телефонный разговор. Расскажу при встрече.
- Так ты борешься со своими неприятностями. Может, все-таки, приедешь ко мне?
- Да конечно. Спасибо, - произнес Константин, и добавил, - Мое Солнышко.
Телячья нежность, к которой Константин относился с прохладой, оказалась очень кстати. Из телефонной трубки в его уши полился поток ласковых слов, которые может говорить искренне влюбленная девушка. Ощутил, то чувство, которое испытывает мужчина, когда в него влюбляется женщина, именно то чувство когда он знает, женщина его любит больше, нежели он ее. Когда женщина становится рабой чувства к этому мужчине, когда она теряет гордость, самодостаточность, самостоятельность. Через минут пять разговор закончился, и он довольно улыбнулся, но пора было возвращаться вещам более практичным. Перед ним возникла задача: куда спрятать Хронику и ее перевод. Он поступил согласно народной мудрости - решил положить на самое видное место. Константин сложил тексты в прозрачный файлик, а его в свою очередь в полиэтиленовый пакет, в который побросал самые необходимые вещи. Через минут 15, он вышел на улицу. Уже смеркалось. Наступали те жаркие дни, когда ночь уже не приносила желанной прохлады. Вот и сейчас он вдохнул во всю глубину легких, теплый почти горячий воздух и осмотрелся. На скамейках у дома сидели несколько молодых мам с колясками, в которых мирно спали младенцы, несколько тинэйджеров пили «лонгеры» и «шейки», отчаянно дымя сигаретами. Невдалеке от дома стоял серый Audi, примерно десятилетней давности. Когда Константин взглянул на него, ему показалось, что в открытом окне салона он увидел лицо Блондина. Но через мгновение окно закрылось. За столь короткий промежуток времени ему трудно было сказать что-то определенное, он это или нет. Но знакомое чувство страха вернулось к нему. Стараясь не останавливаться, быстрым шагом Константин пошел вперед. На ходу он несколько раз все-таки обернулся, но автомобиль не сдвинулся с места.
Он добрался к Ольге без приключений. К его приходу девушка приготовила свежий горячий ужин. Через пол часа, попивая крепки и сладкий чай, он рассказывал Оле о своих сегодняшних приключениях. Ведя беседу, Константин поймал себя на мысли, что не плохо жить вместе с любящей женщиной. Хотя, конечно, их отношения только начинаются, и жизненные трудности еще впереди. А еще он понимал, что при вступлении в совместную жизнь мужчина думает, что женщина не измениться, а она меняется. Женщина думает, что мужчина измениться, а он не меняется. Но это пока туманное будущее.
На следующий день они снова опоздали на работу. На подходе к зданию офиса им пришла в голову мысль срезать угол, пройдя через дворы многоэтажек. На половине дороги Оля вдруг остановилась, обняла его и с жаром поцеловала в губы.
- Ты что, здесь же люди, - попытался высвободиться из ее объятий Константин.
- Посмотри вокруг – мы совершенно одни. Нас ни кто не видит, разве та бездомная собака, которая стоит у тебя за спиной. Там, на работе, - сказала девушка, отпуская его, - я буду тебя видеть, я буду слышать твое дыхание, твой голос, но я должна буду относиться к тебе равнодушно как к коллеге. А мне уже тяжело изображать холодное равнодушие или почти сестринскую дружбу. Мне хочется тебя обнять. Ты…Ты… испытывал такое чувство, когда ты любишь человека, но не можешь проявить свое тепло, свою заботу? А этот человек между тем рядом. Каждую минуту рядом. А проявить, и выявить чувства нельзя. И это очень тяжело. Во-первых, этот человек не хочет, не может, боится проявления чувств на работе. Ты ведь и в правду не хочешь этого?
- Ну, в принципе я не против. Я готов тебя расцеловать, но не тут…Только сейчас не место и не время проявлять такие чувства,…Кроме того, мы не малолетки – слегка заикаясь, произнес Константин.
- Вот-вот. Во-вторых, проявления отношений на работе это само по себе табу. А еще наши бабы-стервы, которые все секут. Распустить слух, да еще преувеличить все в геометрической прогрессии – это для них любимое дело. Для мужчины все проще, он одержал очередную победу. А женщина в глазах коллектива, будет, стерва, сучка, которая затащила мужика в постель. И причем не факт, что между мужчиной и женщиной что-то было, могут ведь и просто так говорить. С этим чувством жить очень трудно…Мужчине, трудно понять женскую психологию. Поэтому подари мне это мгновение. А там пойдем раздельно, если ты этого хочешь.
- Котик, между нами все, было, есть, и будет. Пошли потихоньку, - прошептал Константин, целуя Олю.
Ему самому показалось, что эти слова он произнес неестественно фальшиво. Как восприняла это Оля, которая нежно касалось своими губами его губ, он не знал.
В офис они зашли по отдельности. Константин с трудом работал - работа не клеилась, точнее, работал он с трудом. Константин нашел время отсканировать как оригинальный текст, так и перевод. Сделал он и ксерокопии. Оля несколько раз заходила к нему, с какими-то по большей мере пустяковыми вопросами. Он отвечал ей, достоверно разыгрывая обычное общение коллег по работе. Ему казалось, что со стороны все выглядит довольно естественно и обыденно. Но выглядело обыденно со стороны? Это он не знал.
……………………………………………………………………………………………………….
Они шли к кафе-ресторану, в котором должна была состояться встреча Константина с Мариной, как шпионы из дурацких фильмов. Алексей зачем-то взял с собой Лену. Скорее всего, для того, что бы досадить Игорю. Последний мило улыбнулся, отпустив в ее адрес какой-то незамысловатый комплимент. Они шли раздельно: Алексей, Лена и Игорь прогуливающимся шагом шли по Ильянской улице, а Константин метрах в ста за ними. Они дошли до пересечения Печаницкой, и не спеша свернули к Кафе-ресторану. Кафе-ресторан был летним. Он представлял собой огороженную невысоким деревянным забором площадку, с уставленную большими тентами-зонтами. На заборе крепились металлические фонари под старину. Не огороженную часть одного из «общепитов» города, отделяла от лениво прогуливавшихся горожан, большая клумба, плотно усаженная всевозможными цветами, начиная от огромных ромашек, заканчивая скромными алыми цветами, название которых Константин не знал. Рядом с клумбой находился небольшой выложенный гранитными плитами бассейн. На голубой ткани зонтов гордо красовалась реклама какого-то пивного бренда. Под зонтами-тентами располагались аккуратные столики укрытые бежевой скатертью. Костя подождал еще минут пять в стороне и вошел в след, за друзьями. Он опустился на плетеный стул с подушечками, для сидения и в ожидании официанта уставился на бассейн, по среди которого красовался сложенный из грубых камней фонтан. Из фонтана, слабым, аденомным потоком, тихо журча, струилась вода. Подошел официант и вручил ему меню. Константин лениво полистал его и решил заказать лате. Не то, что бы он хотел этот кофейный напиток. Просто он не знал, как долго ожидать свою визави. А объем лате был наибольший (150 мл), в предлагаемой кофейной карте. В ожидании заказа и встречи он осмотрелся. Через два столика от Константина сидела его «крыша». Поймав взгляд Константина, Игорь не поменялся в лице, оставшись сидеть, как ни в чем небывало, Алексей хитро подмигнул, а Лена, нарушая все законы конспирации, помахала ему рукой. Константин, поморщился, повернулся и осмотрел «боевую позицию». Ресторан-кафе находился на небольшой площади окруженной невысокими двух-четырех этажными домами, постройки конца ХIХ. Дома были аккуратно выкрашены в свежий цвет, предавая площади несколько старомодно праздничный вид. С других сторон от кафе располагались дорога и небольшой сквер. Через сквер широким полотном лежала выложенная мелкой плиткой аллея, по которой скучающе бродили молодые мамы с детьми, да двое студенток с мороженным. Вдоль дороги плотно стояли припаркованные разношерстные автомобили, начиная с Lexus последней модели с тонированными стеклами, заканчивая обшарпанной «копейкой». Чуть далее белела стенами и блестела золотом купола спрятавшаяся за зеленой стеной каштанов церковь святого Ильи. А чуть далее зеленел купол храма святого Николы. Константин про себя отметил, что внешний вид церкви выстроенной в стиле украинского барокко, плохо гармонировал с колокольней, построенной лет на 150-200 позднее, в стиле русского модерна. Хотя ему ли давать оценку архитектурным стилям? Возле входа в церковь, стоял батюшка с прихожанами.
«Мирная и обыденная картина, что не говори», - подумал про себя Константин.
Официант принес чашечку горячего напитка. С одного взгляда Константин понял, что его надувают, так как напиток был налит в небольшую чашечку, объемом явно не дотягивавшим до положенного. Он хотел, было высказать свое не удовольствие, или съязвить об этом официанту, как увидел ЕЕ. Она шла быстрым шагом по алее. Марина была в белых капри, темном топике, открывавшем впалый живот с пирсингом в пупке. Ее волосы были собраны на затылке в пучок. Во время ходьбы шпильки ее туфель, порой попадали в щели между плитками, видимо доставляя ей дискомфорт. Но со стороны казалось, что девушка идет будто пританцовывая. Константин засмотрелся на нее и почувствовал легкое волнение, которое охватывает перед очень важной встречей. Он постарался взять себя в руки, и стараясь выглядеть спокойным, не спеша, стал флегматично вскрывать пакетики с сахаром. В этот момент к нему пришла в голову логичная мысль о том, что Марина видела Алексея. Мало того с ним говорила, и он сам ей об этом напомнил. Это был прокол. Константин лихорадочно достал телефон и написал смс – сообщение Алексею, что бы тот повернулся к ним спиной. Когда сообщение ушло, он встал и пошел на встречу девушке, пытаясь сконцентрировать все ее внимание на себе.
- Привет, - сказал он и протянул ей руку для приветствия.
- Приветик, - ответила девушка, взяла его ладонь в свою руку смело, сделала еще шаг к нему, и слегка коснулась губами его щеки. Константин, почувствовал, что становится пунцовым.
- Присаживайся, где угодно. Какой столик ты предпочитаешь в это время суток? - предложил Константин, отодвигая от стола стул, на котором Марина сидела бы спиной к его друзьям.
- Спасибо, - сказала Марина и присела на предложенный Константином стул, положив себе на колени свою черную сумочку. Она ее открыла, и недолго в ней порывшись, положила на стол сигареты, зажигалку, а так же его ключи и сотовый. – Это тебе в знак доброй воли и моего хорошего к тебе отношения.
- Спасибо. Как тебе это удалось? – сказал Константин, засовывая нежданные подарки в карманы.
- И не спрашивай. Были конкретные разборки полетов.
Марина видимо не горела желанием развивать эту тему их разговора, потому что быстро «перевела стрелки» спросив Константина оптимизмом в голосе:
- Как твое самочувствие? Кстати, выглядишь ты гораздо лучше. Словом идешь на поправку.
- Более или менее. Но выгляжу, наверное, босяком.
- Нет, скорее ботаником, нарвавшимся на хулигана. Ты не обижаешься?
- Шрамы украшают мужчину. У меня будет мужественное лицо, – усмехнулся Константин, а затем, подозвав официанта, поинтересовался у нее:
- Что ты будешь?
Официант не спеша, подошел к столику и вручил девушке меню. Марина, не глядя в него, спросила:
- У вас есть кофе по-турецки?
- УВЫ, нет, - сухо ответил официант.
- Тогда, - листая меню одной рукой и выводя указательным пальцем другой в воздухе замысловатые фигуры, - тогда кофе по-ирландски и сто грамм мартини. Ты что-то будешь пить? – добавила она и посмотрела Константина.
- Дайте грамм сто коньяка, что получше.
Официант принял заказ и удалился.
- Спасибо, что принесла, то есть вернула мои вещи.
- Да что там, - щелкнула зажигалкой Марина и закурила. Голубоватое пламя лизнуло сигарету. - Ты случаем не куришь?
- Нет. Так были разборки полетов? – отхлебнул лате Константин, отметив, про себя, что он повел себя не как джентльмен. Ему исследовало бы помочь девушке прикурить. Но Марина видимо не обиделась.
- Были, - неохотно сказала Марина, откинулась на спинку стула, положив ногу на ногу, и затянулась сигаретой, - были, а как без этого. Я приношу тебе извинения за Леонида. Он в правду был бешенный и неадекватный в тот момент. Мне очень стыдно как за него, так и за себя в тот момент.
- Я тоже был не на высоте, честно говоря, - ответил Костя, покосившись на своих друзей, - но тебе спасибо.
- Можно полагать, извинения приняты?
- НУ, как тебе сказать, я даже и не знаю. Ты кажется вообще тут не причем. Проблема с твоим другом, парнем, бой-френдом, и кто он тебе?
Марина решила не вдаваться в свои взаимоотношения с мужчинами, и, пропустив вопрос Константина, мимо ушей, перешла к главному.
- Я еще раз прошу извинить за тот неприятный инцидент, и я постараюсь приложить максимум усилий, что бы ничего подобного не повторилось. Я думаю, вы квиты – оба с синяками.
- Дело в том, наше общение не ограничилось мордобоем. Это только верхняя часть айсберга. Была и вторая часть мерлезонского балета, - стал мешать остывающий напиток ложечкой Константин.
- Это какая? – стряхивая пепел в пепельницу, поинтересовалась Марина.
- Во-первых, у меня в квартире устроен разгром. Во-вторых, ко мне вчера звонили по телефону, причем городскому телефону, и угрожали.
- А почему ты решил, что это из-за…
- Не надо иметь семи пядей во лбу, что бы понять это.
- Ну, сукин сын. Если это он… Я с ним поговорю. И что они хотели?
Константин, сделал большой глоток лате, и на несколько секунд задержал напиток во рту, стараясь выиграть время. Ему помог и официант, который принес заказ.
- Скажем так, что бы я оказал им услугу.
- Лукавишь?
- Нет. Говорю правду, зачем мне врать? - ответил Константин, прекрасно понимая, что чтобы ему поверили, нужно быть убедительным.
- Может быть, я и не имею семи пядей во лбу, но ты темнишь.
- Ты очаровательная брюнетка.
- Спасибо за комплимент, хотя я не понимаю к чему он. Давай откроем карты. На сколько я понимаю, все дело в моих бумагах, которые оказались у тебя. Точнее это бумаги не только мои, не сколько мои, а скорее моей семьи. И мне хотелось бы, что бы ты их вернул.
Марина сделала маленький глоток своего кофе, вульгарно облизав кончиком языка свои губы.
- Предложение конечно интересное, но расклад сейчас несколько иной. Дело в том, что я их купил, - возразил Константин.
Марина не дала договорить Константину, заметив:
- Ты если и купил, то ворованное. А по закону скупка ворованного, это преступление. А во-вторых, ты покупал, по-моему, книгу, а не лежащие в ней бумаги.
Константин улыбнулся и задал себе вопрос о том знает ли она о содержании бумаг, а если знает, то, в каком объеме.
- Нет, я купил книгу с содержимым, и не факт, что это ворованное.
Константин положил локти на стол и внимательно посмотрел в глаза Марины. Она не отвела свой взгляд, и буквально пристально посмотрела своими глазами в его зрачки. Константин первый не выдержал и мигнул веком.
- Ты проиграл.
- Сто лет не играл в "гляделки".
- Аналогично. Но вернемся к нашим делам.
- Согласен. По поводу ворованного, это можно поспорить. А дело осложняется и тем фактом, что проблема у меня не с тобой, а с другим человеком. Даже если я тебе отдам, бумаги, где гарантия, что он не отстанет. Пойми, последние недели для меня сущий ад.
- Если я тебе помогу решить эту проблему?
- Так ты выступаешь в качестве посредника или от лица…
Константин захотел сказать «конкурирующей фирмы», но благоразумно замолчал, подбирая нужное слово.
- Я выступаю от лица самой себя, - произнесла Марина, элегантно докуривая сигарету.
- Что с этого буду иметь я?
- Я попытаюсь сделать все, что бы все твои неприятности остались позади.
- Попытаюсь или сделаю?
- Сделаю. Видишь, я же достала твои вещи и вернула их тебе.
Константин, почесал подбородок, взял в руку бокал с коньяком.
- За взаимопонимание между чертовски красивой девушкой, и мужчиной!
- Согласна, - Марина чокнулась своим бокалом о бокал Константина, и сделала небольшой глоток.
Константин сделал глоток коньяка, который приятно обжег его горло, и поставил бокал на стол.
- А тут неплохое место. Вон за теми домами большая трасса, интенсивное движение, а шума не слышно, и воздух свежий, - произнесла Марина.
- Будешь знать. А свежесть дает река.
- Понятно.
- Ты знаешь, что это за бумаги? – спросил, вернулся к теме разговора Константин.
Марина замешкалась с ответом, но потом нерешительно произнесла:
- Я хочу сама в этом разобраться.
- Откуда у тебя взялся этот текст.
Марина недоверчиво посмотрела на покрытое синяками лицо Константина, и сказала:
- Как это банально не звучит, она досталась мне от моего деда. Он был моряк. Учился в Одесской мореходке. Мечтал бороздить моря и океаны, даже какое-то время ходил вторым помощником, в загранку. Но у него, что-то случилось, какие-то большие неприятности, и он стал моряком каботажного плаванья. Остаток активной жизни он бороздил водные просторы вдоль северного побережья Черного Моря. Пик его карьеры в это – капитан то ли катера, то ли буксира. Больше ничего, честное слово, не помню.
- Это Атлас. Откуда рукописный текст? Я не лингвист, но он написан, похоже, по-гречески. Что-то об этом известно?
- Мой дед был по национальности греком. Его отец, мой прадед, тоже был грек. Правда, они скорее обрусевшие греки, потому что жили в России очень давно.
- Как звали твоего деда?
- Его звали Алексей Ласкари. Если мои родители, не врут, его предки, а значит и мои, еще в ХVIII сбежали в на юг Российской империи, спасаясь от турок-османов, и обосновались, где-то под Одессой. Периодически мужская часть моих предков воевала с турками начиная с войн Ипсиланти заканчивая. Первой мировой.
- А кто и где воевал с турками в Первую мировую?
- Мой прадед Алексей. Воевал он где-то на Кавказе. По-моему где-то в районе Батуми.
- Твой прадед не занимался историей или может, состоял в каких-то отношениях с людьми, изучавшими историю. В частности истории Греции, Византии?
Марина наморщила лоб, видимо пытаясь, что-то вспомнить.
- По-моему он учился в нашем Университете. Причем он был гуманитарий. Точно, даже изучал историю. Если мне не изменяет память, одним из его преподавателей был, преподаватель университета, какой-то историк, который изучал или древнюю Грецию, или средневековую Грецию. Фамилия у него была какая-то, ручная. То ли Ладошкин, то ли Пальцев. Не помню. У нас оставалась переписка моего прадеда с ним. Мой прадед хотел быть преподавателем, пойти по этой линии, но вмешалась война, и он пошел воевать.
- Он, надеюсь не погиб?
- Конечно нет, - улыбнулась Марина, иначе бы не было меня.
- Ты не знаешь, не упоминается ли в его бумагах такие фамилии как Успенский, Васильев?
- Врать не буду. Не знаю и не помню. Можно конечно поискать в семейном архиве - сказала Марина, отпивая остывающий кофе.
- А текст?
- Он был в бумагах деда. Находился в коробках, среди каких-то почетных, грамот, старых писем, поздравительных открыток, книг, которые никому не нужны, которые никто не читает, каких-то старых бумаг. В конце концов, мне захотелось избавиться от этих завалов. Я стала перебирать, отбирая то, что нужно и вынося на улицу ненужные вещи. Ведь они здорово, захламляют квартиру. Когда перебирали, старые вещи, случайно вынесли на улицу ряд нужных вещей, в том числе и книг. Среди них был и этот атлас. Его видимо с прочим барахлом, растащили какие-то бомжи и пьяницы. Таким книга образом книга с текстом оказалась у тебя.
- Понял, - ответил Константин.
- Теперь можно мне задать тебе несколько вопросов?
- Я слушаю.
- Что это за текст? Что в нем написанного такого, что вызывает такой подозрительно нездоровый интерес у окружающих?
Константин откинулся на спинку стула, и взял в руки бокал с коньяком. Он посмотрел на колыхающуюся жидкость, оставляющую на стеклянных стенках «дамские ножки» и еще раз отпил глоток горячительного напитка. Затем как бы невзначай глянул на своих друзей, которые, дружно вытянув шеи, внимательно смотрели на них с Мариной, видимо пытаясь уловить, хотя бы часть разговора. Затем Константин, поставил бокал на стол, и глянул на Марину, нетерпеливо ожидающую ответа.
- Только не говори, что ты ничего не знаешь, я вижу, что ты же не так уж прост, как хочешь казаться окружающим.
Марина в ожидании ответа, еще раз хлебнула кофе, а затем сделала маленький глоток мартини. Константин решил ей открыть только часть правды.
- Эта рукопись описывает историю Трапезундской империи в ХIII-ХV веках. Это, скорее всего это копия начала ХХ века. Если это копия древнего документа, а не подделка, то текст будет представлять определенный интерес для исследователей истории Византии. Словом это Трапезундская Хроника.
Константин внимательно посмотрел на Марину, стараясь прочесть на ее лице хоть что-то. На девушку эти слова либо не произвели никакого впечатления, либо она хорошо держала себя в руках. Словом никакие эмоции не отразились на его лице.
- А какие-то детали этой Хроники известны?
- Нет, - ответил Константин, - ее надо для начала перевести. Я греческий не знаю. Мне пришлось выйти на знакомых, и я, было, дал его на перевод, но после известных событий я забрал текст у специалистов. То, что они сказали мне с первого взгляда – это документ, который интересен узкому кругу специалистов, если он конечно не фальсификат. И, честно говоря, я удивлен, таким нездоровым интересом к этому тексту, и к моей скромной особе.
- И это все?
- Все.
Их внимание отвлекла девочка, подошедшая к их столику с охапкой роз. Ребенок, зарабатывающий таким образом деньги ни капельки не смущаясь, предложил купить цветы. Константин, не колеблясь, купил одну из роз и протянул Марине.
- Мерси, - сказала она и улыбнулась.
- Дядя, купи еще две. Бог троицу любит, - не унималась девочка.
- Парное количество покупается только на похороны, - отрезал Константин.
Девочка, разочаровано направилась к «крыше» Константина.
- Так ты отдашь мне Хронику? Или мне купить ее у тебя?
Предложение купить текст, показалось Константину интересным поворотом в этой эпопеи.
- Даже не знаю. Продавать тебе я, ее не собираюсь. Если отдать - в принципе можно, но не сейчас. У меня, в любом случае, Хроники с собой нет. А если нет? Если я ее не возвращу?
- Тогда все будет сложнее. Я не смогу уладить твои проблемы.
- Ты, значит, говоришь от имени, твоего, как его? Блондина? - с недовольством в голосе сказал Константин.
- Я с ним только общаюсь.
«Наверное, не только общаешься», - подумал Константин.
- Так передай ему, что я тоже принял меры. Намекаю откровенно – по поводу побоев и ограбления квартиры. Я теперь ожидаю удар, и буду защищаться жестко и сильно.
Марина улыбнулась и взяла в руки бокал с мартини. Пальцами другой руки она провела по своей шее, коснувшись массивной золотой цепочки с кулоном. Кулон колыхнулся, и камень украшения блеснул в свете солнечных лучей кроваво-красным цветом. Марина взяла пальцами кулон и потеребила его.
- Теперь мой тост. Я хочу, что бы с этой минуты наши взаимоотношения перешли на другой этап. Что бы мы воспринимали друг друга, не как врагов, а как минимум нормальных людей. Максимум, что бы наши отношения перешли в дружбу. А эту розу, - Марина на мгновение подняла цветок, - я воспринимаю как знак твоей симпатии. И принимая ее говорю, что мне очень приятно.
Константин понял, что начинает таять.
- Спасибо, - ответил изливаемым реверансам Константин, - это самые приятные слова, которые, я услышал за последние дни.
- Замечательно!
- Я делаю тебе деловое предложение - предлагаю тебе разобраться с интригой этой рукописи вместе. У тебя есть информация, которая интересна мне. А у меня есть то, что интересует тебя.
- Ты предлагаешь мне сделку?
- Как знать…
- У меня есть рукопись. Что предложишь ты?
- У меня остались кое-какие документы и бумаги моего прадеда. В них есть кое-что интересное. А что тебя интересует?
Константин понял, что они два хитреца, в большей степени блефуют друг перед другом, пытаясь выудить, что-то интересующее для каждого из них. Но ни кто из них двоих не хотел продешевить.
- Скажу честно. На первом месте для меня то, что бы меня оставили в покое. На втором месте для меня стоит доказать подлинность документа. Доказав его подлинность, я планирую получить кое-какие дивиденды.
- Так давай их получим вместе. Договорились?
- Тогда поступим так. Мне нужны гарантии, что меня оставляют в покое. Под гарантиями я подразумеваю, отсканированный паспорт твоего Блондина и его сотоварища. Плюс его же ксерокопия. В ином случае против твоего, как его, - Константин пренебрежительно махнул рукой, - бой-френда будет возбуждено уголовное дело.
Марина скептически улыбнулась.
- По поводу уголовного дела, ты конечно загнул. Но я попытаюсь что-то придумать. Кстати, ты не против, если я тебе оставлю номер своего сотового?
- Я весь в внимании.
Марина достала из сумочки сотовый-раскладушку и нажала клавишу вызова. Сотовый Константина, непринужденно запиликал. Он достал его нажал кнопку сброса.
- Как тебя записать? Просто Марина?
- Ласкари. Марина Ласкари.
- А причем тут Макеров?
- Это фамилия моего деда, по матери.
- Понятно. Тогда договариваемся так, – произнес Константин тоном, человека принявшего решение и не принимающего возражений - Я жду от тебя гарантий, нормализации отношений, как сказали бы в международном праве. Потом мы встречаемся, и обмениваемся информацией. Я тебе отдаю рукопись, а ты мне даешь изучить бумаги твоего деда-прадеда, касаемые, этой хроники.
Марина с улыбкой махнула головой.
- Официальная часть закончена. Теперь у нас свободное время.
- Какие у тебя планы дальше?
- Ты что-то хочешь предложить?
Он поймал ее задорно-нахальный взгляд, и вмиг вся его решительность пропала. Мысленно он стал прикидывать варианты, за и против, которые могут сложиться в данной ситуации.
- Ну, я не знаю. Не то, что предложить. Теоретически можно пойти куда-то, - нерешительно сказал, Константин.
- То есть, ты хочешь меня пригласить на свидание?
- На встречу без галстуков, - сострил, пытаясь выкрутиться из неловкой ситуации, Константин.
Марина на минуту-другую задумалась. Она смотрела на Константина, но ему казалось, что она смотрит сквозь него и думает о чем-то постороннем. Со стороны девушка выглядела так, будто мыслями она была не с ним, а где-то далеко. Вдруг раздалось жалобное мяуканье. Серая кошка, раскраски а-ля тигр, с уверенным видом аборигена шла по каменной плитке пола кафе. Она не просила есть, а будто бы просто мяукала от скуки.
«Эти коты преследуют меня каждый день» - мелькнула мысль у Константина.
Яркий представитель кошачьих, вернул Марину в реальность. Она вздохнула, мотнула головой, словно проснувшийся человек, отгоняющий страшный сон, и сказала:
- Я предлагаю при следующей встрече. Кстати, она будет у нас третья. Ок?
- Ок!
- Сколько я должна за угощение?
- Ни сколько. Я конечно не миллионер. Но угостить девушку кофе с мартини могу себе позволить.
- Тогда за тебя, как за настоящего джентльмена, - Марина подняла бокал и допила его до дна. – К сожалению, у меня сегодня еще определенные дела, поэтому я пойду. А так созвонимся, в течение недели.
Они встали. Марина собрала свои вещи в сумочку, уверенно поцеловала его в щеку, и легкой походкой пошла к выходу. У выхода она обернулась и на последок послала ему воздушный поцелуй. Константин, ошеломленно-смущенный опустился на стул. Девушка покинула его, не оборачиваясь, той же шагая той же пританцовующей походкой, той же дорогой которой пришла к нему на встречу. С ее уходом Константин вернулся к прозе жизни. Эта встреча поставила перед ним больше вопросов, чем ответов. Черный червь сомнения и неопределенности уже начал грызть где-то внутри него. Его мысли прервал звонок телефона. Звонил Игорь:
- Как там у тебя дела Штирлиц?
- Я в раздумьях.
- Ты подойдешь к нам или мы к тебе?
- Давайте подождем.
- Черт побери, - выругался Алексей, - мне и так слышно о чем вы говорите. По-моему, это со стороны смотрится смешно и глупо. Пошли Лена, - обратился он к своей спутнице.
Молодой человек и девушка встали и пошли к столику Константина. Игорь, открыл кошелек, достал оттуда купюру, положил ее на стол и пошел за ними.
- Конспираторы хреновы, - пробормотал Костя и нажал кнопку сброса.
Они все сели за столик к Константину. Причем Лена уселась на место Марины. В отличие от Марины, она села на краешек стула, положив руки на стол.
- А она с тобой откровенно флиртовала, - сказала Лена.
- Тебе показалось, - ответил Константин.
- Ты же большой мальчик и должен это замечать. Со стороны это было очень хорошо видно.
- Костя, Леша, давайте отойдем на пару минут, - вмешался Игорь.
- Игорь, давай, говорить, сейчас и здесь. Тут все свои, - ответил за Константина Алексей.
Константин, подумал, что хуже и бездарнее ситуации как эта и быть не может. На деловую встречу брать бывшую девушку, своего приятеля - компаньона, да еще, если между ними есть кое-какие терки! Не хватало, еще только разборок. Лена, тем временем, выжидательно смотрела на участников этой сцены.
- Так, список участников концессии расширяется? – со злой иронией отметил Игорь.
Долговязая фигура Алексея встала из-за стола. Он оперся руками на стол и тряхнул своей шевелюрой.
- Не понял?! – прошипел, Алексей.
- Да, что ты говоришь…- еле сдерживая, себя сказал Игорь.
- Так, прекратили разборки полетов, устроили склоки на ровном месте. – Константин громко хлопнул ладонью по столу. Кошка – абориген, прижала хвост к своему пушистому заду, и настороженно глянула на начинающую бузить компашку. Официант, в свою очередь, озабочено посмотрел, на посетителей кафе, очевидно раздумывая идти улаживать конфликт, обратиться к охране или просто выждать время. - Либо мы нормально говорим, либо расходимся. В таком случае, спасибо за помощь, но я пойду. Я ваш должник. Если что – разобьюсь в лепешку, но всегда помогу.
- Подожди, Костя, - примирительным тоном произнес Игорь, - мы погорячились.
- Да, мы немного, понервничали, – и обратившись к официанту, громко сказал, - у нас все ОК!
- Ребята, я наверное, пойду и погуляю. Я не думала, что из-за меня будут какие-то разборки. Если вы хотите говорить без меня, то незачем меня было с собой брать, - произнесла обиженным тоном Лена. Однако весь ее вид показывал, что она сгорает от любопытства, и пойдет, на любые ухищрения, что бы остаться, или выведать что к чему.
- Делайте, что хотите, я умываю руки, - сказал Игорь, обняв ладонями голову, словно его схватил резкий приступ головной боли.
Синхронно, по умолчанию все дружно посмотрели на Константина, ожидая его веского слова. Тот в свою очередь, проклиная бездарное проведения данной акции их маленькой концессией, лихорадочно размышлял, что сказать и как поступить. Он понимал, что от того, что он скажет, будет зависеть отношение присутствующих к нему. Либо обида, либо нет. Эгоистичный прагматизм говорил ему, что помощь каждого из присутствующих может ему понадобиться, а общий результат, зависит и от взаимоотношения их троих, а может и четверых.
- Значит так, - сказал он тоном председательствующего.- Я даю информацию, но отвечать на ваши вопросы или отвечать в какой мере, - я решаю сам. Согласны?
Присутствующие молча закивали головами. Он вкратце изложил суть их разговора с Мариной. И закончил словами, что у него больше вопросов, чем ответов. Но он хочет использовать полученную от Марины информацию, в их целях.
- Насколько понимаю, вы ищите сокровища? – с заговорщическим видом сказала Лена.
До этого эти слова никто явно не говорил, хотя все явно подразумевали это. Мужская часть концессионеров дружно скривилась, словно съела лимон. Алексей с тяжелым вздохом сказал: - Молчи скво, молчи! Мы устанавливаем достоверность рукописи.
- Хроники, - поправил его Константин.
- Какие клады? - натянуто улыбнулся Игорь.
- Я поняла, теперь это так называется. Хорошо достоверность Хроники.
Алексей с вздохом махнул рукой.
- Лена, ты не обижайся, но не говори ересь, - сказал Константин. – Я подожду звонка Марины, получу гарантии безопасности. После этого верну Хронику и гляну документы из ее семейного архива. Может быть тогда, у нас появиться новая ниточка.
- А какие гарантии, конкретно она тебе даст?
- Я думаю, того, как минимум, того, что меня никто не тронет. Буду требовать конкретной и правдивой информации об этих людях, что бы подстраховаться. Если какой-то форс-мажор, удар молнии, цунами, я не знаю, что там, их нашли и с ними разобрались.
- Ну ты даешь, - удивился Алексей.
- Какие предложения у вас, по нашей дальнейшей деятельности?
- Я буду искать подтверждения оригинальности документа, со всеми вытекающими из этого последствиями, - вяло произнес Игорь. Кстати, ты не дашь мне копию перевода и рукописи?
- Аналогично. Мне тоже она нужна. Я тоже буду страховать тебя, – сказал Алексей.
- И я по мере своих сил, - сказала сгорающая от любопытства Лена.
- Я беру на себя общение с Мариной, и попытаюсь вытащить из нее как можно больше полезной для нас информации, - произнес Константин. Затем дослал из сумки два файлика с бумагами и вручил один из ниx Алексею, другой Константину, а затем добавил:
- Ну что пошли?
Он достал кошелек, и вынул оттуда несколько купюр. Константин подумал, оплатить им счет с чаевыми или нет? Ведь они жулики. Но потом, решив не мелочиться, небрежно бросил деньги на стол. Молодые люди встали и медленно вышли из заведения.
При выходе, Константин, краем глаза увидел выезжавший, из ряда припаркованных автомобилей у церкви серый Audi. Автомобиль показался ему чем-то знакомым. Прокручивая события прошедших дней, он вспомнил вчерашний вечер. Автомобиль тем временем развернулся, и с набирая скорость, пролетел мимо них.
- Э..э как его. Какой номер?
- Чего? - Переспросил Алексей.
- Да ничего, - махнул рукой Константин.
- Костя, - взяла его за руку Лена, - держись по осторожнее с этой Мариной. Она стерва и хищница, я тебе как женщина говорю. Я бы такую подругу не хотела бы иметь.
- Спасибо, конечно, - ответил Константин. А сам подумал: «Эх Ленка, С друзьями дружат а не имеют. Тебе просто завидно, что она больно смазливая, в ней есть порода, красота и шарм, и что Леша наверняка раздевал ее глазами. Но я не хотел бы иметь конкурента в лице Леши»
14
Затем наступила неожиданная пауза, период некоторого затишья. Прошла неделя, другая - но ничего не менялось. Жизнь текла своим чередом, и со стороны казалось, что она входит в свое привычное русло. Константин понимал, что это не могла быть наладка обычной жизни, со всеми ее радостями и неприятностями, проблемами и удачами, банальностями и яркими событиями. Трапезундская Хроника и связанные с ней события по прежнему, прочно сидели в голове Константина, с остротой всплывая в его мыслях каждый день. Этот тихий промежуток времени, напоминающий ровное течение реки, бы похож на антракт в спектакле, или скорее на ту тревожную тишину, которая бывает в природе перед бурей. Он понимал, что о нем не забыли, и старался свыкнуться со сложившимся положением.
Марина исчезла и не подавала о себе знать, но Константин каждый день он ощущал ее незримое присутствие, сидя на работе за компьютером или просто шагая по улице. Он полагал, что эта девушка была ключевой фигурой в создавшемся раскладе. Кроме того, он чувствовал к ней симпатию, наверное, даже больше чем симпатию. Звонить к Марине Константин не хотел. Точнее как говорят в народе, сердце подсказывало звонить, но мозг говорил обратное. Но каждый раз, если он оставлял без внимания свой сотовый, после того как тот вновь оказывался в его руках, Костя смотрел на экран телефона, с надеждой увидеть непринятый звонок или смс-сообщение от Марины. Но никаких вестей не было.
Зато Игорь и Алексей звонили к нему время от времени. Игорь, сообщал, что он ищет что-то, связанное с Хроникой и у него появились кое-какие интересные идеи, по поводу выяснения ее достоверности и описания карты. Он говорил, что ему надо уточнить некоторые моменты, и тогда они продвинуться еще ближе к их цели. Константин отвечал, что тоже ищет, и что у него в свою очередь появились свои идеи и мысли. Похвастаться, правда, ему было особо нечем, разве что тем, что он начинал разбираться в событиях бушевавших в Южном Причерноморье в те далекие годы.
Алексей тоже звонил несколько раз. В большей степени он интересовался, как движутся их дела и что нужно сделать, в свете сложившихся обстоятельств. Разобраться в бумагах, возиться с ними, он либо не хотел, либо по каким-то причинам не мог. Однако проявлять инициативу, он видимо не собирался, удовлетворяясь ролью ведомого. Попутно Алексей говорил, Константину, что он человек действия, и бумажная работа не совсем для него, а на прощанье откровенно зло шутил об Игоре.
Константин, попавший волей случая к Ольге, как он думал на короткий период времени, что зацепился у нее надолго. Он постепенно входил в роль почти женатого человека. Почти-женатого, это потому, что у него не было штампа в паспорте, гордо гласившего, о его вступлении в брак с некой, особой женского пола. Иными словами у него с Ольгой был самый банальный гражданский брак. Постепенно, Константину приходилось сталкиваться с иной стороной совместной жизни, которая оказалась не такой романтической, как представлялось ранее. Все складывалось гораздо сложнее, чем он думал. Вероятно, большую роль сыграл и тот факт, что у них с Ольгой отсутствовал «конфетно-букетный период», а существующий уровень отношений, который требует понимания, доверия, прощения и компромиссов, наступил резко, как смена погоды в марте. Может быть, он просто не был к этому готов. Как оказалось, знаменитый супружеский долг оказался не только и не столько постельным. Он был скорее связан с массой бытовых мелочей - начиная с обыденного выноса мусора, заканчивая чисткой сантехники. Ранее в таких случаях Константин любил, пользовался пословицей, которая гласила: «не надо откладывать на завтра, то, что можно сделать послезавтра». Теперь монстр быта давил на него, отбирая все больше свободного времени, и вместе с ним и хорошего настроения. Постепенно Оля, видимо решив, что Константин, прикипает к ней, стала проявлять характер, требуя большей отдачи, в их отношениях друг с другом. По сути дела она была права, так как давала Константину, гораздо больше, чем получала от него. С другой стороны, всеми фибрами своей души она старалась показать, что хозяйка в доме она, и последнее слово за ней. Появились первые жаркие споры. Ограничивалась так же и его свобода – теперь, экспромтом куда-то поехать, с кем-то встретиться или совершить мало-мальски крупную покупку, требовался какой-то компромисс с Ольгой. Возникал вопрос об их общем бюджете. Константин, привыкший жить раньше более чем свободно, да что говорить, даже эгоистично, с трудом сдерживался, что бы ни вспылить. Иногда он не выдерживал и с сарказмом язвил. На работе они по-прежнему изображали хороших знакомых (правда, не понятно, на сколько хорошо), вели светские беседы.
Тот день, когда у них случился разлад, был похож как две капли воды на предыдущие дни. Вечером они ужинали сидя на кухне. Из динамика небольшого музыкального центра раздавался голос незабвенной Примадонны Российской эстрады, певшей еще не пропитым и не прокуренным голосом «Арлекино». Константин, особо не жаловавший попсу, тем не менее, с удовольствие слушал, ностальгируя по безвозвратно ушедшему детству. Оля тем временем, болтала, казалось ни о чем, а Константин делал вид, что внимательно ее слушает, периодически кивая головой и тихо поддакивая. Вдруг Ольга произнес слова, которые моментально вернули его из ностальгических воспоминаний в прозу жизни.
- Костя, как ты думаешь, что мы будем делать с твоей квартирой?
Константин непонимающе посмотрел на Ольгу. Слова «что мы будем делать с его квартирой» его несколько удивили.
- Не понял, - ответил он.
- Ну, она же пустует.
- Пока да.
- Ты же живешь у меня, ведь так?
- Пока да.
- Что значит пока? – удивилась Ольга.
- Если не выгонишь, принцесса, - отшутился Константин.
- Конечно нет, - ответила Оля, разрезая ножом кусочек жареного битка, - конечно, об
этом и речи быть не может. Но квартиру, можно как-то более рационально использовать. Например, ее сдать, и получать за это деньги.
Константин понял, прописную истину, что если хочешь испортить с человеком отношение, подними квартирный вопрос. Причем формы этого вопроса могут быть разные, а результат один.
- А если я этого не хочу? – робко поинтересовался он, положив ложку салата в свою тарелку.
- А зачем тебе пустая квартира. Ты живешь здесь, для твоих вещей освобожу несколько ящиков и полок в шкафах и комоде. Если мы сдадим квартиру, то наши доходы смогут увеличиться, особенно если мы возьмем плату за несколько месяцев в перед, авансом. Наш бюджет увеличится, наверное, раза в полтора. Мы сможем купить нужные вещи, например тот же кухонный комбайн, и поехать отдохнуть за границу. Отпускной, сезон, как ни как близится. Я в принципе уже нашла потенциального квартиросъемщика. Молодая семья, по рекомендации. Люди проверенные.
Константин нервно заерзал на мягкой табуретке. Сейчас она показалась ему крайне неудобной, и даже жестковатой. У него пропал аппетит, и он с раздражением бросил вилку в тарелку. Металл жалобно звякнул, ударившись о фаянс.
- Что ты еще скажешь по этому поводу? – раздраженно спросил Константин. Он почувствовал, как краснеет и в нем закипает гнев.
- Они могут въехать в течение недели, - продолжала Оля, будто ни в чем не бывало. - Завтра-после завтра можно будет забрать все твои вещи. Затем день, что бы там все убрать, а потом отдаем ключи квартирантам, и они вселяются. Квартплату будем платить мы – так лучше с юридической точки зрения. Кроме того, будет повод зайти и глянуть все ли там в порядке. Доверяй, но проверяй. Оплата…
- У тебя в голове мозги есть?! – взорвался Константин. – Ты со мной посоветовалась? Почему ты без моего ведома, распоряжаешься моей собственностью?
- Не кричи на меня! – сверкнула глазами Оля.
- Я не кричу. Я просто не хочу, что бы у нас была ситуация мы посоветовались и я решила.
- Я с тобой советуюсь.
- Ты уже нашла квартирантов, дорогая моя.
Константин взял салфетку вытер ей рот и швырнул на стол. Смятая салфетка жалобно упала в блюдо с салатом.
- Я, между прочим, салат готовила, - обиженно сказала Оля, а ты швыряешь в него салфетки.
- Извини, - небрежно бросил Константин. - Квартира сдаваться не будет!
- Почему?
- Потому, что я так хочу! Мы вместе только две недели, а ты уже решаешь, что и как делать, не посоветовавшись со мной.
- Подожди, Костик. Ты живешь у меня, тебя кормят, поят, у тебя секс со мной. Зачем тебе пустая квартира? Ты хочешь уйти от меня?
Оля наклонилась над столом, приблизив свою голову к его голове, и возбужденно посмотрела ему в глаза. Константин невольно поежился. Ему хотелось сказать, что он может уйти, но смелости произнести это человеку, перед которым, у него было чувство долга, который ему помог, и который его, как ему казалось его любил, у Константина не было сил. Поэтому он опустил взгляд и произнес почти нейтрально:
- В принципе нет. Просто может иногда мне захочется побыть одному.
- Тебе хорошо со мной?
- Конечно да.
- Так зачем тебе пустая квартира? Водить каких-то девок? Тебе не хватает секса?
- Не ставь вопрос так.
Константину захотелось сказать, что он не уверен в своих чувствах, что-то, что послужило толчком в их отношениях, всего лишь порыв страсти, которая перегорает как спичка, что и ей надо определиться, на сколько он ей нужен, именно такой, какой есть на самом деле, со всеми слабостями и недостатками. Ведь будет гораздо хуже, если они поймут, что не подходят друг другу, когда отношения зайдут слишком. Но эти слова, которые говорятся при ссорах и расставании, он не произнес. Между тем Оля продолжала:
- Хорошо. Есть другой вариант. Давай переселимся к тебе, а мою квартиру сдадим. Свою же квартиру я имею право сдавать, - громко, почти переходя на крик, произнесла Ольга.
- Оля…Не надо так громко, давай беречь связки и нейроны, которые не восстанавливаются.
- Я тебе скажу прямо. Я люблю тебя, я хочу с тобой жить, хочу, что бы мы были вместе. Я представляю наше будущее вместе. Ты и я, вместе. Мы поженимся, у нас будет ребенок. Эти дурацкие квартиры, обменять продать, и купить большую нормальную. Если будут дети, однокомнатной квартиры, как у тебя и у меня явно мало.
- Сколько можно про квартиры. По-моему, для тебя на них весь мир сошелся!
Константин вскочил на ноги, с силой стукнул кулаком по холодильнику и заметался по небольшой кухне как лев в клетке. Холодильник от удара жалобно зашатался, и с него с глухим стуком опрокинулась подставка с зубочистками, которые рассыпались по полу.
- Не ломай холодильник. И если у тебя неприятности не надо срывать их на других. Я понимаю нервы, у тебя стресс, какие-то бумаги, тайны. Я тебе помогаю. Но причем тут холодильник.
- Да не причем. У меня все нормально, кроме того, что меня не считают за человека, а какое-то приложение. Это меня достало. Ты поняла – достало.
- Пойми, я люблю тебя, я хочу от тебя ребенка. Я хочу, что бы у нас была нормальная семья. Мне скоро тридцать. Сколько у меня времени, что бы родить ребенка. А потом его надо вырастить, поставить на ноги. Пойми ты тоже не вечный, как Дункан Мак-Клауд. И ты тоже стареешь. Ты не будешь вечно молодым мальчиком.
- Мы с тобой знакомы без году неделя. Точнее живем вместе.
- Я уверена в своих чувствах, я знаю, что нужно для нормальной человеческой жизни…
Константин, слушал спич Оли, не перебивая ее, понимая, что это бесполезно. Глядя на нее, ему показалось, что у всех девушек ближе к тридцати появляется пунктик выйти замуж. Они активно начинают действовать в этом направлении. В общении со своими молодыми людьми, бой-френдами, папиками, или просто с потенциальными женихами, они прилагают максимум усилий, что бы добиться этого. Их задача создать семью и выполнить свою репродуктивную функцию. В принципе они правы, рассуждал Константин, ведь любое живое существо в первую очередь появляется на свет, что бы дать жизнь другому, продолжить свой род. Этот закон бесперебойно действует миллионы лет. Если он не выполняется - вид обречен на вымирание. И только тем, что этот закон жизни существует, он уже доказывает свою правильность. Все остальное по сути дела, второстепенно. Ведь увлекшись карьерой, прожиганием жизни, откладывая это на потом, можно просто упустить этот время, и закончить свои года в гордом или не гордом одиночестве. Если это случиться, то на вопрос, почему так сложилось – придумывать задним числом разных оправданий, версий, предположений, вызывая жалость у других людей. С другой стороны, для многих женщин, если не для каждой женщины брак, точнее сам факт брака, пусть даже неудачного - это своеобразный сертификат качества, который может в большей степени, ценится именно среди женщин. Штамп о браке говорит, что она востребована, нужна, а не неполноценна. У нее есть или был свой мужчина. И пускай он не так хорош, как другие мужчины (ведь не секрет, что чужие мужья и зарабатывают больше, относятся лучше, любят сильнее), пускай у него масса недостатков, пускай портит и отравляет ей жизнь. В отместку его женщина пилит и устраивает скандалы. Но, если он попытается уйти, женщина приложит массу усилий что бы оставить.
Он смотрел на раздраженно говорящую Олю, речь которой стала сбивчивой. Девушка находилась на эмоциях. Она обрывала одни фразы и начинала другие, и видимо, не в силах выразить наиболее полно свою мысль, и в дополнение к этому отчаянно жестикулировала. Ее светлые волосы растрепались, лицо раскраснелось. Она в отсутствии макияжа, в полузастегнутом голубом халате, показалась ему не утонченной веселой девушкой, леди - на людях, деловой женщиной – на работе, тигрицей - в постели, а обыкновенной домохозяйкой, живущей от сериала к сериалу, у которой не то, что изюминки, а и отделенного налета шарма не было. А еще ему захотелось, что бы случилось, что-то, что прервало бы их неприятный разговор.
В этот момент, словно по его просьбе, зазвонил сотовый.
- Это твой или мой? – прервал пламенную речь Оли Константин.
- Нет, не мой, - раздраженно сказала Ольга.
- Ты не видела, где он?
- Наверное, на подоконнике, под журналами, - не скрывая своего раздражения, бросила Оля.
Константин сделал шаг к подоконнику и поднял глянцевые женские журналы, под которыми, разрываясь от звуков, словно говоря, «вот он я, возьми меня!», лежал телефон.
- Алло?
- Приветик, - раздался голос Марины.
- Привет Мариша, рад слышать.
- Ты говорить можешь?
- Что это за Мариша? – зашипела Оля.
Только этого не хватало, продумал Константин.
- Это деловой разговор, - ответил Константин, закрыв рукой динамик своего телефона.
- Ты при мне флиртуешь, с какой-то девкой?
- Не устраивай сцены на ровном месте!
- Ну, говори, говори, - обиженно сказала Оля, и вышла из кухни, громко хлопнув дверью. Константин приложил трубку к уху:
- Я тебя слушаю.
- Я не вовремя?
- Да нет, все нормально. Я тебя слушаю.
- Точно? – произнесла Марина, и, не став ожидать ответа Кости, произнесла. - Я уладила твою проблему. К тебе позвонят и извинятся. Затем мы встречаемся, ты отдаешь мне Хронику, а я показываю тебе архив прадеда.
- И отсканированный паспорт, - напомнил Константин.
Марина несколько минут подумала и произнесла:
- И паспорт тоже.
- Где встречаемся?
- Подъезжай ко мне домой.
- У меня с твоим домом, какие-то воспоминания не очень хорошие, - с сомнением сказал Константин.
- Я тебе гарантирую, что все будет нормально.
- Извини, но мне вериться в это с трудом. Если я буду не один?
Теперь настала очередь задуматься Марины. В трубке наступила тишина.
- Нет, это исключено, – мягко, но решительно произнесла Марина. - А везти непонятно куда большие коробки с бумагами, я не согласна.
Константин почесал затылок. Можно, конечно, было сказать, что он очень занят по работе и встречу надо перенести на другой день, или придумать еще какую-то правдоподобную причину. Но он уже сделал выбор.
- Давай поступим так. Пришли мне, пожалуйста, отсканированный паспорт по электронной почте.
- Хорошо. Сбросишь мне свой электронный адрес по смс?
- Договорились.
- Я тебя жду завтра вечерком, где-то после пяти вечера. Но не приходи поздно.
- Я постараюсь, но…
Марина уже положила трубку. Константин присел на табурет, и задумался, что ему делать. Была очередная дурацкая ситуация, в которой он оказался. Такими нелепостями изобиловал последний месяц его жизни. Костя тяжело вздохнул. В любом случае, нужно было идти к Ольге. Он нехотя вышел из кухни и пошел за Ольгой. Оля была в комнате. Она сидела по-турецки на диване и, наклонив голову, она работала над своими ногтями с помощью маникюрной пилочки. Опустившиеся платиновые волосы скрывали ее лицо. Она услышала, как вошел Костя, но не подняла голову, и не сделала ни одного движения, которое бы проявило, хоть какое-то отношение к нему. Ольга не плакала, не ругалась, а сидела молча, прерывисто дыша. Константин подошел к ней и посмотрел, как она и методично водит пилочкой по ногтям пальцев своих рук. В этот момент она чем-то напомнила ему маленькую обезьянку, которую он видел в зоопарке в детстве. Та одиноко сидела в клетке на искусственном пенечке и чистила, разумеется, без пилочки, свои ногти. Константин брезгливо поморщился и в нерешительности замер. Они молчали. Константин в уме стал складывать фразу, что бы сказать что-то внятное. Молчание прервала Оля, которая тихо сказала:
- Ты пришел, что бы молчать?
- Нет, я просто подбираю слова как все лучше сказать.
- Костя, ты иногда слишком много думаешь. Чрезмерно много. Мне нужны простые слов, – не отрываясь, от своего занятия сказала Ольга.
- Я…Я…не хочу…словом я хочу, что бы ты все поняла правильно.
- Уже все поняла, - ответила, подняв голову и посмотрев на него. Константин увидел, что глаза ее красные.
Вдруг ему ее стало очень жалко. Оля показалась ему такая слабая, беззащитная и несчастная. Он произнес почти шепотом:
- Ты плакала?
- И не надейся. Из-за тебя нет.
- Послушай, я не хотел тебя обидеть…, - вздохнул Константин. Он попытался положить ей свою руку на плечо. Оля отдернулась.
- Уйди. Не прикасайся ко мне. Мне очень не приятно когда ты так себя ведешь.
В этот миг жалость куда-то пропала, и в нем закипел гнев. Константин захотел резко ответить, но с усилием сдержал себя.
- Понимаешь ли. Я попал в сложную ситуацию с бумагами, которые ко мне попали, с это Трапезундской хроникой. От того, как я решу эту проблему зависит, наверное, мое благополучие. Может быть и твое, если мы вместе, конечно. Мне надо разобраться в этом. И эта девушка, Марина, она как-то с эти связана, с этой загадкой. Она, наверное, та ниточка, дергая за которую можно во всем разобраться. Своеобразная нить Ариадны. У меня с ней чисто деловые отношения. И вообще мне надо быть с ней на чеку, она непонятный человек. Она как Туманность Андромеды – все знают, что она есть. А что за ней – нет.
Оля положила пилочку на диван, и с издевкой, закивала своей белобрысой головой.
- Ну-ну! Прекрати-ка свой цитатный понос.
- Это не цитаты, - попытался оправдаться Константин.
- Не важно. Все равно прекрати. Со стороны кажется, что, либо ты клеешся к этой девке, либо не очень сопротивляешься, тому, как она клеится к тебе.
- Ты не права.
- Костя, пора взрослеть. Зачем ты носишься с этими детскими загадками? Они к тому же приносят тебе неприятности. Если у тебя проблемы, давай обратимся в милицию. И все вопрос решен. Если это не помогает – найдем другие варианты. Скажи, зачем тебе возиться с этим?
- Оля…
- Что Оля, я уже скоро тридцать лет, как Оля. Забудь этот маразм и попробуй заработать деньги, попробуй жить как другие люди.
- От зарплаты до зарплаты, от сериала к сериалу, ездить на пикники по праздникам, ходить раз в месяц в театр или на концерт, ездить в отпуск в пансионат отдохнуть. Ты хочешь этого? Это путь к тому, что бы стать обывателем.
- Костя, не утрируй. Но все, что ты сказал, являются элементами нормальной человеческой жизни. Если, что-то интересно – пусть это будет твоим хобби, не идущим в разрез нормальной жизни. И пусть это хобби не приносит нервотрепки и опасности для жизни.
- Оля.
- Ты даже не извинился. Ладно, мог и не извинятся. Но ты и не сказал нормальных теплых человеческих слов. От тебя было слышно только твое «Я».
Константин присел на корточки перед Олей и попытался взять ее за руку, но та вырвала руку и отвернулась. Костя какое-то время в нерешительности смотрел на нее. Затем встал и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь, и пошел в ванную. У него на душе было отвратительно. Он сел на край ванной и открыл кран. Потом он долго сидел, смотря на льющуюся ламинарным потоком воду. Потом он вышел и, стараясь не шуметь, пошел в комнату. Он остановился у дверей и прислушался. Из-за закрытой двери раздавались всхлипывания Оли. Он подумал - как все бывает глупо. Ведь и он мог все сказать нормально, и Оля так же могла высказать свою точку зрения. Адекватно и спокойно, без сор и криков. Почему это случилось? Самый легкий ответ был тот, что мужчины с Марса, а женщины с Венеры. А почему так сложилось, именно так, он сказать не мог. Однозначно, что в этом были виноваты они оба, только в разной степени. Он не зашел в комнату, не постарался успокоить девушку, а сел на ковровую дорожку в коридоре, облокотился спиной о стенку, обнял колени руками и закрыл глаза. Он не имел ни малейшего желания заходит к Оле. Лишь, где-то через час, переборов себя он зашел в комнату. Оля лежала, свернувшись калачиком на диване, укрывшись серым пледом. Она не услышала, как он вошел, а может быть сделала вид, что не слышит. Константин посмотрел на нее и пошел на кухню.
Этой ночью они спали не вместе - Оля на диване, а Костя на раскладном кресле-кровати. Он спал плохо, несколько раз просыпаясь. Ему сквозь сон слышалось, как нервно ворочалась во сне и постанывала Оля. С первыми лучами рассвета, Костя тихо встал, стараясь не шуметь, собрал свои немногочисленные вещи, и остановился у выходной двери. Он повесил ключи, которые дала ему Оля на крючок, возле вешалки и открыл дверь. Он уходил по-английски, не прощаясь. Но в последний момент он передумал. Константин, порылся в своей сумке, нашел простой карандаш и обрывок бумаги.
«Олечка, спасибо за все. Я твой вечный должник. Извини за все, и в первую очередь за свинское поведение. Извини, что ушел, не сказав тебе до свидания, я просто не могу смотреть в твои глаза. Искренне, твой Костя»
Записка ему не понравилась. Но переписывать ее он не стал. Он положил ее на кухонный стол и вышел из квартиры, осторожно захлопнул дверь.
15
Этим днем у Константина на работе был полный аврал. Он не знал, за что хвататься. Ему несколько раз довелось побывать на ковре у шефа. Но все прошло вроде бы благополучно – если его и ругали, то умеренно. Олю он не видел. Проходя по коридорам своей «конторы», он держал кулаки, что бы ее случайно не повстречать. Он не знал, что ей сказать при встрече, он чувствовал, что не сможет смотреть ей в глаза. Боялся, что Оля может в сердцах сказать что-то лишнее в присутствии коллег. И Бог, казалось, услышал его призывы, и, наверное, разводил их, не давая им встретиться. Хотя Константин в этот день делал несколько дел одновременно, он все-таки успел сделать большую часть работы. А то, что не успел - перенес на следующий день. Где-то к полудню, на его электронную почту пришло письмо от Марины. Оно не содержало текста, а имело только приложение. В приложении оказался отсканированный паспорт, на имя Александрова Леонида Владимировича. На Константина с фотографии смотрело лицо блондина, которое было гораздо более худое, нежели сейчас. Видимо за те годы, которые прошли с момента фотографирования, он значительно поправился. Константин распечатал отсканированные страницы паспорта на принтере и спрятал в свой стол. В 16.00 он открыл сейф, где вместе с различными бумагами по работе лежали и две неприметные папочки – одна с Трапезундской Хроникой и ее переводом, а вторая с копиями этих документов. Он подумал, взвешивая в уме какую из них взять и остановился все же на оригинале. На прощанье Константин еще раз прочитал перевод, и интригующую приписку. Затем канцелярскими ножницами отрезал приписку и сложил документы в папку, которую положил, в свою сумку. Отрезанный кусок бумаги, он так же положил в боковой карман той же сумки.
К дому, в котором жила Марина, он приехал примерно за час без всяких приключений. Направляясь на встречу к девушке, к ней домой, он купил розу и коробку конфет – почти джентльменский набор. Не хватало только шампанского и презерватива, как мог бы съязвить Алексей. У дверей дома его охватило уже привычное беспокойство - ожидание очередного подвоха. Его ни кто не страховал: Игорь был вне зоны доступа, а Алексей был занят по работе и не мог приехать, зато он настойчиво отговаривал от этой поездки. Но Константин настаивал на своем, решив ехать на встречу. В конце концов, они договорились о том, что Костя будет перезванивать ему каждые 30 минут. Если звонка не будет, Леше придется принимать какие-то меры.
Он решительно нажал кнопку домофона, и через 3 гудка услышал голос Марины:
- Кто там?
- Это, я Константин.
- Заходи, дорогой гость, - сказала девушка.
Константин зашел в знакомый ему подъезд и поднялся к ее квартире. Марина ждала его и открыла двери без звонка, словно просчитав время, нужное, что бы подняться от входа в подъезд до ее квартиры. Она была одета в джинсы с аккуратными дырками на бедрах, плотно облегавшими ее худощавые ноги, и симпатичную вязаную блузку розового цвета, через многочисленные отверстия которой, проглядывало ее смуглое тело.
- Привет! – сказала она.
- Здравствуй, а я к тебе, - произнес Константин и зашел в коридор. Марина закрыла за ним дверь, повернув ключ в замке.
- Это мне? – спросила она, у расплылась в улыбке, глядя на цветок.
- Да. Когда в первый раз приходят в дом, то приносят хлеб и соль. Но так как я их не встретил, то принес цветок. Но это тебе просто как очаровательной девушке. То есть – просто так, без всяких намеков. И вместо хлеба и соли - конфеты.
Константин вручил ей цветок, неловко поцеловал ее в щечку, и достал из своей сумки большую коробку конфет.
- Мерси, - сказала Марина, и ничуть не смутившись, приняла презенты Кости. – Ты в этом доме уже не первый раз. Проходи в комнату, - произнесла она, указав на открытую дверь.
- Если по нормальному, то в первый, - возразил Константин.
Он снял обувь, аккуратно поставив ее в прихожей, и босиком вошел в комнату. Его ноги ступили на мягкий ковер. Константин непроизвольно подумал, что на таком ковре можно и лежать. Обстановка в комнате была, можно сказать традиционна. Вдоль одной стены комнаты, стояла мебельная стенка, по среди которой, в нише стоял телевизор с плоским экраном, DVD-плеер, и еще какая-то аппаратура. Вдоль другой стены стояли мягкий диван, большой аквариум на тумбе, журнальный столик с работающим ноутбуком. На ковре лежали огромные плюшевые лев и медведь, видимо используемые в качестве пуфиков.
Константин не спрашивая разрешения, сел на диван и уставился на монитор портативного компьютера. На нем отображалась страничка Яндекса. Он достал из сумки папку и положил на столик. Через минут 5-7, зашла Марина, неся в руках поднос с чашечками дымящегося кофе, маленьким кувшинчиком молока, и конфетами. Композицию венчала небольшая вазочка с Костиной розой. Она поставила поднос на стол и отодвинула ноутбук в сторону. Присев рядом с Константином, она деловито спросила:
- Как там поживают наши дела?
- В смысле Хроника и перевод? Они тут в папке, - ответил Константин, положив на папку свою ладонь.
- Я возьму, гляну, - сказала Марина, протянув руку к папке.
- А где архив? – поинтересовался Константин, не убирая руку с папки. Марина прищурила свои темные глаза и поправила прическу, словно обращая его внимание на свои густые волосы.
- Ты зануда, - игриво сказала она, - тебе кто-то говорил об этом?
- Ты первая.
- Я тоже держу свое слово.
Марина встала и вышла из комнаты. В этот момент у Константина зазвонил телефон. Звонил Алексей. Константин сказал, что все нормально, и ждет следующего звонка. Тем временем вернулась Марина. Она несла коробку из-под микроволновой печи, и всем видом показывала, что ей тяжело. Девушка остановилась перед ним и поставила коробку на пол.
- Ого, - сказал Константин, засунув телефон в карман и открыв коробку.
Коробка оказалась заполненной какими-то тетрадями, папками, связками поздравительных открыток, с ничего не говорящими о себе Константину именами, записными книжками и просто бумагами.
- Да тут работы, на неделю вперед, - вздохнул Константин, уставившись на ее содержимое.
- А то… Ты еще хотел, что бы я тащила этот ворох бумаг. Кстати, по поводу недели ты преувеличиваешь. Теперь ты дашь папку?
- Держи, - протянул ей папку Константин. Марина проворно взяла ее, открыла и достала документы. Бегло посмотрев на них, она утвердительно махнула головой, словно подтверждая их достоверность слов, которые произнесла:
- Они. Точно они. Может перед работой по чашечке кофе.
- Не откажусь.
Марина открыла коробку конфет, и, предложив их попробовать, взяла одну из них двумя пальцами и положила себе в рот.
- Вкусняшки, - сказала она, жуя конфету, - может еще что-то покрепче? Обычно кофе пьют не только с молоком, но и с коньяком.
У Константина в голове мелькнула мысль, почерпнутая из многочисленных теледетективов, про клофелин. Но он ее сразу отбросил, как глупую и с улыбкой сказал:
- Заметьте, не я это предложил.
- То есть да?
- Конечно.
Марина встала к бару и достала оттуда початую бутылку Мартеля. Затем достала две рюмки из серванта и заполнила их коньяком.
- За плодотворное сотрудничество!- произнесла она.
- За тебя и меня как участников концессии, - сказал в свою очередь Константин. Они выпили до дна, сделали по глотку кофе.
- Теперь ненадолго займемся работой? – спросила Марина.
- Вообще-то надо бы.
После каждый углубились в свои дела. Марина тщательно просмотрела текст Хроники и углубилась в чтение перевода. Периодически она стучала своими пальцами по клавишам компьютера, набирая какой-то текст. Константин в свою очередь стал перебирать бумаги в коробке. Боясь пропустить что-то важное, он начал просматривать все бумаги. Первое, что он нашел, касаемо его дела, это - свидетельство о рождении Алексея Константиновича Ласкари, мещанина. В на ветхой от старости бумаги, он с трудом разобрал отдельные слова. Этот документ был ему практически не нужен, но он все-таки отложил его в сторону. Затем он отыскал документы об его образовании, службы в армии, учебе в Киевском университете св. Владимира. Когда он дошел, до писем, Константина, охватили смешанные чувства: с одной стороны его одолевал логичный интерес, с другой стороны, ему казалось, что он подсматривает через щелку в чужую жизнь. Пускай это и была жизнь давным-давно ушедшего в мир иной человека. Первое письмо, скорее записку, написанную на огрызке бумаги, которая заинтересовала Константина, он нашел минут через тридцать, после начала поисков. С виду этот листок бумаги был ни чем примечателен. Он лежал небрежно сложенным, в связке с открытками, царских времен. Текст был коротким. Напрягая глаза, Константин вчитался в слова, написанные выцветшими, от времени чернилами. Текст был написан, видимо беглым почерком, и не все слова он смог разобрать. То, что он не смог разобрать, Константин реконструировал по логике вещей. Текст гласил следующее:
«Здравствуй милая Танечка! Я жив-здоров. У меня все нормально. Пока даже не ранен, Бог видимо оберегает меня. Как у тебя дела? Что хорошего? Как поживают твои матушка и батюшка? Как Софья, Олечка, Наденька? Я давно не получал весточек от своих. Как они? До меня дошли слухи, через третьи руки, что они уехали из Киева. Не знаешь ли ты, куда и что с ними? Если у тебя будет возможность, напиши мне об этом. Адрес ты мой знаешь, он не изменился. Я переживаю. Я, наверное, очень много задаю вопросов. Извини. Я очень по тебе скучаю, и мечтаю о том миге, когда я смогу приехать и тебя обнять. Я вспоминаю те теплые летние дни, когда мы гуляли, вместе, наслаждаясь общением, друг с другом. Я думаю о тебе каждый день, и молю Бога, что бы он помог мне выжить, и вернуться в полном здравии домой, выполнив свой долг перед Царем и Отечеством. Мы бьем турок, не смотря на то, что они защищаются и дерутся как черти. Но если так и пойдет дальше, удача и талант наших командиров не подведет нас, то недалек тот час, когда православный крест, вознесется над святой Софией. Хочется дожить до этой развязки. Кстати, если будет возможность, передавай привет, Сергею и Арсению, а так же Юлиану Андреевичу Кулаковским. Я очень скорблю по потере его супруги и их матери Любови Николаевне. Узнал об этом недавно. Передай ему, что мне, его ученику, в некотором роде повезло. При столь необычных обстоятельствах я все-таки прибываю на территории, так горячо интересующей его Византии, а так же, занимаюсь научными изысканиями, если это так можно назвать. Правда мне приходится общаться с его недоброжелателями, но это придает своеобразную перчинку. Это безумство или подвиг организовывает Археологический Константинопольский Институт. Я с трудом представляю, как это сделать в Трапезунде, вокруг которого еще идут боевые действия.
Еще раз, пишу тебе, что очень скучаю по тебе, думаю о тебе, и ты всегда в моем сердце.
Любящий тебя Алексей.
24.08.1916
PS. Прошу тебя, прими хорошо Петра Луденого, принесшего от меня весточку. Помоги ему деньгами, если сможешь. Благодарю тебя заранее.»
Он сразу вспомнил их недавний разговор с Мариной и ее упоминание о человеке с «Ручной фамилией». Фамилия Кулаковский, была ему чем-то знакома. Он вспомнил, что встречал ее среди имен ученых занимавшихся историей Византии в на закате XIX и начале XX века. Это ниточка, мелькнуло в его голове. И Луденый! Интересно это не какой-то дед-прадед Игоря? Было бы интересно. Он отложил письмо отдельно и углубился в просмотр документов семейного архива.
Вновь зазвонил телефон. Константин привычным движением достал телефон.
- Привет дружище,- спросил Алексей.
- Как у тебя?
-Нормально, встретимся завтра и все обговорим. Бумаги подготовил, завтра распечатаю и отдам.
- До связи.
Константин нажал кнопку сброса и положил телефон на журнальный столик.
- Костя, - раздался голос Марины, прервавший его поиски, - Костя это весь перевод?
Константин, сделал вид, что углубился в чтение важного документа, каковым был договор о купле-продаже некого дома, написанный на плотной гербовой бумаге, ярко-черными чернилами каллиграфическим почерком. К слову этот договор его интересовал меньше всего.
- Все, что есть, то и принес, - пробурчал он, читая, как какой-то Хайм Срулевич, покупал четырех комнатный дом, с прихожей, верандой и сараем за 450 рублей.
- Дело в том, что мне кажется, что у перевода отрезан кусок текста, - продолжала Марина.
- Не может быть! – сделал недоуменный вид Константин.
- Смотри. Я просчитала все абзацы. В переводе на один меньше. Кроме того, на обратной стороне вот этого листа есть какая-то карта. – Марина протянула ему текст - Она отсутствует в переводе и ее описание тоже. Этот абзац не переведен или отрезан. Вот листок формата А4. Отсутсвует примерно его треть. Отрезаны элементы букв перевода, за которым, должен находиться этот абзац.
- Ну, ты Шерлок Холмс!
- Смотри, - протянула она к нему лист перевода, который он сам же и укоротил.
Константин, с недоумевающим видом покрутил бумагу.
- Ну не знаю…
- Смотри внимательно, - произнесла Марина и подвинулась к нему вплотную. Константин почувствовал, как ее бедра коснулись ее ног, и вдохнул яблочный запах ее духов. Все это, наряду с легким действием алкоголя, опьянило его.
- Может быть, но не факт. Я отдаю тебе то, что мне передали.
Марина откинулась на спинку дивана и снова уставилась в бумаги. Затем взяла в руки ручку и стала ее грызть. Со стороны она была похожа на маленького насупившегося бурундучка.
- Не порть зубы. И это не красит такую очаровашку, как ты.
Марина не обратила внимания, на его слова продолжая грызть пластмассовую ручку. Стараясь не думать о красивой девушке, сидящей рядом с ним, Константин вновь углубился в поиски. Следующая важная для него информация, оказалась письмом, и было датированным 1920 годом. Оно было чрезвычайно длинным и эмоциональным и адресовалось его матери Алексея Ласкари. В нем тот, казалось, подводил итоги своей жизни. Он писал своей матери, о своей мирной жизни, учебе, пребывании на войне, о взаимоотношении с любимой женщиной и женой, участии в гражданской войне. Заканчивалось письмо сообщение о том, что он переболел тифом. Он писал о своем лечении, и писал о том, что выжил только благодаря наличию у него, ладанки, крестика и иконки с мощами, которые он получил в Сумельском монастыре в Трапезунде. Далее он писал, что благодаря посещению Сумелы у него была возможность, изменить жизнь. Но эту возможность он упустил благодаря человеческой глупости и роковому стечению обстоятельств, здесь в Крыму. «Если бы не это, - заканчивалось письмо – я бы не валялся в кишащем вшами госпитале в Крыму».
Константин наморщил лоб. Он почувствовал, что напал на след. Костя отложил письмо рядом с заинтересовавшей его запиской. Упущенная возможность. Он механически протянул руку к переводу, который держала в руках Марина, и сказал:
- Можно на минуту, я гляну.
Марина молча отдала ему перевод. Он взял его, и, шелестя бумагами, достал последний лист, где должна была быть отрезанная приписка. Он тут же понял, что прокололся. Поняла ли Марина это? Он посмотрел на нее. Марина настороженно прищурила глаза, и спросила:
- Ты что-то нашел?
- Да ничего особенного.
- Тебе говорили, что ты не умеешь врать.
- А я и не вру, - нарочито обиженно ответил Константин.
- Допустим, - сказала Марина, положив в рот еще одну конфету.
Затем Марина взяла в руки бутылку и вновь наполнила рюмки.
- За что будем пить? Или ты меня хочешь ненароком споить?
- Тебя споишь, – усмехнулась Марина, - по-моему, в тебя нужно влить цистерну, что бы споить.
- Кто тебе это сказал?
- Я не первый год живу на земле и мужскую породу знаю. Я предлагаю выпить за сотрудничество.
- Согласен. Мы уже столько за это пьем, что оно у нас должно быть крепким, почти железобетонным. Я пью за наше взаимопонимание.
Он легонько стукнул своей рюмкой о рюмку Марины. Раздался тихий звон стекла. Константин замер, с рюмкой в руках.
- Можешь пить, - заметив его нерешительность с насмешкой в голосе, сказала Марина, - ни кто тебя не собирается травить.
Марина выпила до дна рюмку и со стуком поставила ее на столик. Константин последовал ее примеру. Он поморщился и закусил конфетой. Константин отметил, что Мартель оказался слишком жестким для него, а возможно был и не совсем Мартелем.
- Ни кто не боится, ничего.
- Мы же договорились быть откровенными и разобраться в этой загадке вместе.
Марина вновь подвинулась к нему, почти прижавшись к Константину, и посмотрела ему в лицо. Константин отвел свой взгляд от ее глаз и посмотрел на ямку у основания шеи, тонкую золотую цепочку с кулончиком, в виде сердечка. Ему показалось, что он теряет обладание над собой.
- По-моему, надо выпить, - сказал он, внутренне борясь с желанием поцеловать Марину.
- Между третей и четвертой перерывчик не большой.
- Скорее между второй и третей, не должна успеть просвистеть пуля, - поправил ее Константин.
Он отодвинулся от нее взял бутылку, и налил полные рюмки. Марина со снисходительной улыбкой смотрела на Константина.
- Ты меня боишься?
- Нет. А больше у тебя никаких бумаг не осталось?
- Не знаю… Ты не ответил на вопрос.
Марина взяла отложенные Константином бумаги и просмотрела их. Просмотрев пожелтевшие листы, она положила бумаги на место.
- Костя, что в них, скажи мне, тогда, что ты нашел, в этих бумагах?
- Мариша не пытай меня, - сказал Константин, беря в руки рюмку.
- Ну и темп мы взяли. Я же слабая женщина могу и не выдержать, – двусмысленно произнесла Марина. – Только не говори, что надо выпить на брудершафт.
Константин смотрел на Марину, вдруг понял, что Марина и Оля, разные внешне, и, наверное, по характеру, чем-то очень похожи.
- За тебя, как за красоту, которая спасет мир, а именно за любовь – сказал Костя и выпил рюмку до дна. Марина лишь слегка пригубила свою. Она оставила без внимания тост Константина, и вернулась к интересующей ее теме:
- Скажи, ведь, ты мне передал, не весь перевод. Ведь так.
Константин молчал, но чувствовал что краснеет. Она положила ему руку на бедро и вновь пододвинулась к нему. Лицо Марины оказалось перед его лицом, и он почувствовал на своих губах ее горячее дыхание:
- Ты уже покраснел. Покраснел - потому, что ты не откровенен со мной. Я знаю, что ты передал мне не все, что ты что-то утаил. Но ничего ты скажешь сам. А если не скажешь. Я все равно узнаю.
- Я тебе отдал, то, что ко мне попало. И даже более. Перевода же у тебя не было. К тому же если бы я все знал, то меня бы тут не было.
- Был, еще как был. Ты же меня хочешь? Ведь, правда, хочешь?
В этот момент зазвонил мобильный Константина. «А Леша пунктуален» - подумал он. Константин полез в карман достал телефон и глянул на его монитор. Звонила Ольга. Он нажал кнопку сброса. Марина убрала руку с его бедра, чуть отодвинулась, от него и хитро улыбнулась. Телефон зазвонил снова. Константин, опять нажал кнопку сброса.
- Костя, не шифруйся. Ведь к тебе звонит девушка. Поговори с ней. Ведь между нами ничего нет, тебе нечего боятся. Говори с ней. Я не обижусь.
- Это не девушка.
-Нет, это девушка. Случайно не та, которая была с тобой, когда я вчера звонила?
«Откуда она знает это», - подумал Константин.
- Ведь это так, – продолжала Марина. Она говорила тихо, с мягким придыханием, глядя на него, словно удав на кролика.
Константин, поднес телефон к уху и нервно произнес:
- Привет. Я очень занят. Извини, я не могу говорить. Позвоню позднее,- и не дав ей ответить, нажал кнопку сброса. Но Оля не успокоилась и позвонила снова.
- Я не могу говорить.
- Костя ты не хочешь поговорить. Тебе не кажется, что нам нужно объясниться?
- Минуту.
Константин, встал и вышел из комнаты в коридор.
- Оля, я очень занят, - тихо, но раздраженным тоном начал Костя.
- А мои чувства и наши отношения что-то для тебя значат?!
- Давай поговорим позднее.
- Я не хочу, это откладывать в долгий ящик.
- Оля.
- Где ты находишься?! Почему ты так говоришь!
- Я говорю нормально. Еще раз повторяю, я не могу с тобой говорить. Давай встретимся завтра в любое удобное для тебя время и поставим все точки над i.
- Костя! Это разве нормально, то как ты ушел, написав эту дурацкую записку, ты убежал от меня рано утром, как от прокаженной. За целый день ты и не додумался, хотя бы позвонить. Ведь это не сложно. Своим поведением ты просто плюешь мне в душу. Ну да ладно. Я готова это все забыть, но все-таки нам нужно объясниться. Если я для тебя что-то значу - приезжай как можно быстрее. Если не можешь – скажи, куда мне приехать. Мы встретимся и поговорим…Ведь то время, что мы были вместе должно что-то значить для тебя...
Вдруг Константин почувствовал, как его обняли за талию и прижались к его спине. Он нервно дернулся, убрал телефон от уха и прижал к своему бедру, опасаясь, как бы Марина не услышала слова Оли.
- Тише, котик, - зашептала ему в ухо Марина, - не нервничай. Ответь ей, что ты в гостях у девушки. Но у нас деловая встреча, и она на тебя не претендует.
Оля говорила какие-то слова, которые он не слушал, которые улетали куда-то в пространство. Перед его глазами все поплыло. Он начал кнопку сброса и выключил телефон.
- Что ты делаешь?
- Мешаю тебе говорить, прошептала она ему в ухо и нежно прикоснулась губами к его шее. И зашептала, гладя своими руками его бедра и живот:
Зачем одежды, если мы
Хотим почувствовать друг друга?
Запреты все немыслимы.
Наш разговор идет по кругу
Я женщина, и хочешь ты
Проникнуть в глубину желанья
Любить тебя, а эхо чувств
Вернется жаждой ожиданья.
Игра придумана давно,
Инстинкт подскажет нам дорогу.
Ведь нам с тобою то дано,
Что не доступно даже богу.
Иди ко мне! Войди в меня
Жар напряженного мужчины.
К чему, застежки теребя,
Ты шепчешь разные причины?
Одежды – лишнее – поверь!
Вечернее свеченье кожи,
Как платье новое примерь.
Смотри, - я – обнажена тоже!
Тела хранят звучанье нот.
В касаньях музыка такая!
Где тайные скрещенья ног,
Соединимся,
Улетая…
Константин, почувствовал, как его стала бит дрожь, озноб. Но это была не дрожь, вызываемая холодом, страхом или лихорадкой. Это была другая дрожь, та, которая возникает при крайне степени возбуждения, при волнительном ожидании объятий, поцелуя девушки, и того, что следует за этим. Он попытался подавить свою слабость, но у него ничего не получалось. Зато эрекция, которая у него появилась, казалось, готова была разорвать его джинсы. Константин понял, что он может думать только об одном – об обладании этой молодой красивой девушки. Вдруг он почувствовал укус ее зубов в свою шею и вскрикнул от боли.
- Что ты делаешь?
- Ничего, я просто люблю стихи - внезапно отпустив его, сказала Марина. – А ты что думал? Спасибо за это нету!-
Марина, не спеша походкой «от бедра» пошла назад в комнату. Константин, тяжело дыша, провожал ее взглядом. Зайдя в комнату, Марина уселась на диван, закинув ногу на ногу, и взяла в руки какой-то лист бумаги. Константин головой понимал, что она играет с ним, но уже не контролировал себя:
- Я тебя хочу…- тихо сказал он.
- Да не ужели?
- У меня сносит крышу…
- Ты сейчас должен сказать что-то очень важное, для меня.
- Я хочу…, я очень тебя хочу, - вымолвил Константин и медленно пошел к Марине.
- Это не то, - тихо сказала, глядя на него немигающим взглядом, Марина.
- Ты, ты, сногсшибательная, и чертовски красивая, сексуальная - продолжал Константин.
- Это не то, совершенно не то, - говорила девушка, забросив ноги на диван, и прижав пятки к своим ягодицам. Одной рукой она оперлась на журнальный столик, другой взялась за спинку дивана. Ее волосы рассыпались по плечам, давая ее лицу сходство, с выражением лиц моделей для мужских журналов. Константин подошел к дивану и присел перед ней на корточки:
- Что ты от меня хочешь?
- Что бы та сказал правду.
- Какую?
- Я расстался с этой девушкой и ушел от нее сегодня. Она хочет, что бы я вернулся к ней, - но я не вернусь, – выпалил он.
- Ты сейчас скажешь все что угодно, что бы заняться со мной сексом. Но это не то, что мне нужно.
Он бессильно опустился на пол и оперся на диван и стал глубоко и громко дышать.
- Почему, ты так дышишь?
- Пытаюсь успокоиться.
- Бедняжка, - погладила она его по голове рукой, слегка взъерошив его волосы.
Константин, сидел на полу возбужденный, и разгоряченный. Он был «под шафе», когда силы контроля чувств работают слабее. Он находился тет-а-тет в квартире с красивой девушкой. Девушка откровенно с ним флиртовала, дразнила его, и играла с ним. Он понимал, что является безвольной игрушкой в ее руках. Константину ему нужно было уйти. Если подходить формально, то получил то, что искал – письма с важной для него информацией. Все казалось бы больше ничего не надо. Но как говорится, «когда ОН встает, мозг отключается». Именно сейчас Константин безумно хотел ее. Он в этот момент готов был сделать все, отдать год, десять лет жизни, только ради мига обладания нею. Она казалось, понимала это.
- Что ты хочешь? – вздохнул он.
- То, что знаешь, ты, но не знаю я.
Константин лихорадочно подумал, что по поводу спекулятивной приписки, которая описывает карту, уже знали. И что дать какой-то минимум информации об вполне известном факте – вполне можно. К тому же копии перевода были у него в нескольких экземплярах.
- Я беру эти бумаги, а тебе в замен даю другую? Ок?
- Смотря, что за бумага.
«И тут она торгуется» - мелькнуло в голове Константина. Он быстро вскочил на ноги, схватил в руки свою сумку. Не колеблясь, он открыл ее, достал отрезанную часть перевода и протянул ее Марине. Девушка проворно протянула руку и ухватилась пальцами за лист бумаги и потянула его к себе. Глаза ее победоносно сверкнули. Но Константин не отпускал лист. Бумага натянулась. Марина протянула другую руку к руке Константина, и нежными движениями разжала его пальцы. Затем поднесла лист к глазам и внимательно прочитала текст перевода. У Константина все опустилось. Он медленно сложил документы Алексея Ласкари себе в сумку.
- Иди ко мне. Ты заслужил маленькое вознаграждение, - прошептала Марина.
Он бросился на нее. Она откинулась на спину и с готовностью раздвинула ноги. Константин коснулся губами губ Марины, и стал целовать ее. Он целовал ее глаза, губы, щеки, шею, плечи… Он почувствовал, как Марина с силой обняла его торс своими ногами. Затем, повинуясь первобытному инстинкту, с жаром стал ласкать руками ее плечи, грудь, нежно сжимать соски. Марина с готовностью отвечала не его ласки, но это был не ответ любовной страсти. Скорее Марина дарила ему себя, делая это как одолжение. Он с силой снял с нее блузку и, обняв ее за спину, стал бороться с застежкой ее бюстгальтера. Он покусывал ее за плечи, целовал ее грудь, пытаясь расстегнуть застежку, но злосчастная застежка не поддавалась. Вдруг Марина громко рассмеялась.
- Что-то не так? – остановился Костя.
- Нет, ничего, просто… Продолжай…Это как то…- Она прижала его к себе и поцеловала его в ухо. Константин почувствовал, как ее влажный язык стал щекотать ушную раковину.
Константин, рывком высвободился из ее объятий и бессильно уселся на пол. Возбуждение, которое его охватило, и заводило еще пару минут назад, спало. И он почувствовал, что сгорает от стыда. Его охватило чувство, которое охватывает мужчину, тот удар, который наносится по его эго, когда он терпит фиаско с женщиной, которую хочет. Это поражение, казалось, сбило его с ног. Он понимал, что это не конец света, но все же.
- Почему ты остановился? – с наигранным возбуждением зашептала Марина – Или у тебя…не получается?
И Константин поступил как маленькая истеричка. Он вскочил, схватил сумку, ринулся к двери.
- Ты куда? – услышал он удивленный крик Марины.
Он открыл дверь, выскочил на лестничную площадку, и сбежал по лестнице вниз. Оказавшись на улице, он быстрым шагом, быстрым шагом направился прочь. Константин понял, что этот раунд он проиграл, скорее всего, в чистую и теперь корил себя за свое поведение. Он хотел найти плюсы с том, что у них произошло. Говорил себе, что больше никогда с ней не увидится, и что этот досадный эпизод канет в лету.
Оставшуюся часть вечера он бродил по городу, мысленно стараясь разобраться в сложившейся ситуации. Он включил телефон ближе к полуночи. На телефон пришло несколько отчетов о непринятых звонках. Были десяток звонков от Оли, пару от Марины, и четыре от Игоря и Алексея. Леше он отправил смс, что все в порядке. Лишь через минут 30 он прочитал пришедшее смс сообщение от Игоря.
«Нужно обязательно встретиться. Самое позднее завтра. Сегодня ты, увы! Был вне зоны. Хронику никому не отдавай. Созвон завтра в 9.00»
Б…дь! – выругался Константин.
16
Константин проснулся от шума телевизора: длинноногая блондинка, на голубом экране телевизора, плавно размахивая руками, громко и четко рассказывала прогноз погоды на сегодняшний день. Первой мыслью у него было, что сегодня выходной, но медленно всплывающие воспоминания вернули его к прозе жизни. Накануне, он включил телевизор как будильник, что бы ни проспать. Он встал с кровати и опустил ноги на холодный пол. Почувствовав ступнями, холод Константин инстинктивно резко их поднял и лишь поле этого опустил их в тапочки. Был четверг. Он понимал, что надо идти на работу а, следовательно, нужно было привести себя в порядок и собираться. Но ему этого совершенно не хотелось – он чувствовал себя разбитым и морально и физически. Воспоминания о вчерашнем дне вызвали у него то омерзительное чувство стыда, раздражения, при котором хочется уехать куда-то в незнакомое место, где ни кто тебя не знает, где ты чужак, или, по меньшей мере, закрыться в своей квартире, отключить телефон и оградиться от окружающих огромной стеной. Он знал, что это чувство пройдет, стоит только подождать. В это время зазвонил городской телефон. Он, было, протянул руку к телефонной трубке, но сразу же отдернул. Ведь могла звонить Оля, а с ней он не имел ни малейшего желания общаться. Игнорируя звонок, он налил в стакан минералки, вышел на балкон. Константин выглянул наружу и почувствовал своим телом приятную свежесть утра. Константин вернулся к мысли о предстоящем общении с Олей. То, что она подойдет к нему на работе, он не сомневался. А после вчерашних событий, ему казалось, что Оля сорвется, или, по крайней мере, будет проявлять в отношении него недвусмысленные эмоции. Он сделал большой глоток. Минералка приятно обожгла его горло. Он подумал, что не так уж плохо заболеть воспалением хитрости, как в былые школьные времена.
Телефон прекратил звонить, но не надолго. Через минут пять он зазвонил снова и снова. Это его как раз и утвердило в мысли, что обиженная красавица объявила его во «всесоюзный розыск». Константин вернулся в комнату, смело выдернул телефонный провод из розетки, заставив телефон замолчать, а сам позвонил к одному из своих коллег по работе, с просьбой сообщить, что он по очень важным семейным обстоятельствам сегодня не придет. Можно конечно было позвонить к секретарю директора, но тогда пришлось бы как минимум отвечать на коварные вопросы прожженной старой перечницы, пытающейся уличить его во лжи. Затем он позвонил Игорю, и спросил, что случилось. Тот ответил, что у него есть интересная информация, и попросил к нему приехать где-то ближе к полудню. Он продиктовал Косте свой адрес, и прекратил разговор, сославшись, что больше не может говорить. Константин вернулся на диван, и немного подремал. Второй раз он встал ближе к 10. Наспех позавтракав, он поехал на встречу к Игорю.
Как оказалось, Игорь жил в новом элитном доме, здорово отличавшемся от низкорослых неуклюжих хрущевок, старомодных сталинок, и бетонных, похожих друг на друга как две капли воды, бетонных коробок времен Брежнева. В подъезде его встретил похожий на отставника вежливый консьерж. Он живо поинтересовался, в какую квартиру, зачем и к кому направляется молодой человек. Получив от Кости исчерпывающий ответ, консьерж снисходительно буркнул: «Проходи», и уткнулся в какую-то бульварную газету, пестревшую фотографиями звезд шоу бизнеса и полуголых красоток.
«Все консьержи одинаковы», подумал Константин, с завистью сравнивая внутренний интерьер жилища Игоря, со своим домом.
Он без труда нашел его квартиру и позвонил. Он опоздал минут на десять, поэтому мысленно прикидывал какое-то юморное оправдание, так для приличия. Ему открыл более чем веселый Игорь:
- Привет! – заходи, бодро пригласил Константина в квартиру.
- Извини, что опоздал, - ответил Костя, решив не оправдываться.
- Ты пришел вовремя.
Константин вошел в прихожую. Прихожая была большая, немногим меньше комнаты в его квартире. Большую часть ее занимал огромный шкаф-купе, с большим зеркалом, в котором Константин увидел их с Игорем отражение, а так же вешалка с тумбой для обуви с резными ножками. На противоположной стенке висели несколько больших черно-белых фотографий, в рамках под черное дерево, картина с небольшим генеалогическим деревом, с пятью-шестью поколениями Луденых, в блестящих металлических рамках. Константин, подумал, что первый раз входя в эту квартиру, посетитель заочно знакомится со всем семейством Игоря.
- Это кто? И где ты? – вяло, выявил интерес Константин, бегло вглядываясь в незнакомые лица, родом из далекого прошлого.
- Предки, - коротко и равнодушно ответил Игорь, - конгломерат из купцов, священников и крестьян. Но об этом в другой раз, а сейчас я хотел бы тебя кое с кем познакомить. Константин положил сумку на тумбу для обуви, и снял кроссовки.
Игорь открыл двери и ввел Костю в гостиную, где за столом сидел незнакомец. Это был выгоревший от солнца блондин неопределенного возраста. Ему можно было дать как тридцать с небольшим так все сорок восемь. Его волосы были несколько всклочены, прикрывая заметные залысины. Загорелое лицо было покрыто густой рыжеватой бородой. На носу были одеты несколько старомодные, но дорогие солнцезащитные очки. Одет он был в полинявшую темную футболку с небольшим датским флагом, чуть ниже плеча. На руках у него были татуировки, в виде непонятных узоров. На столе, рядом с ним, лежали два фотоаппарата NIKON, с огромными объективами. На столе стояла початая бутылка виски, тарелки с нарезкой и овощами, несколько бутылок пива, и стаканы, в которых плескался виски со льдом.
- Добрый день, - поздоровался Константин.
- Hi, - сказал незнакомец, приветственно махнув правой рукой. Пальцами левой руки он поднял очки на лоб.
Это был иностранец, что сразу и понял Костя. И не потому, что он сказал «Хай». Так говорят многие его приятели, особенно те, кто бывал в Европе и Америке, люди, привыкшие к западному типу общения. Просто у этого человека было другое выражение лица, не похожее на лица выходцев из бывшего СССР. В нем был позитив, счастье, уверенность в завтрашнем дне, а не печать какой-то безысходности, которая встречается, даже у юного поколения стран СНГ, не говоря уже о людях старшего возраста и пенсионерах.
- These is Constantine. He is my old friend and key figure of our business.
Незнакомец еще раз приветственно махнул рукой и приветливо улыбнулся.
- Костя, это Рутгер Ван Триер, голландец, специалист по истории Византии и Трапезундской империи в частности, который может продвинуть и спонсировать наши исследования по определению достоверности рукописи, а так же помочь в наших более щекотливых вопросах. Хочу заметить, что он может добыть информацию по нашим вопросам из архивов Западной Европы.
- Спасибо, очень интересно. – произнес Костя, и добавил, на ломаном английском. - Thank you, very interestingly.
Игорь предложил Константину сесть за стол, что Костя, быстро и сделал. Перед ним сразу оказался пустой стакан. Игорь, не спрашивая его согласия, плеснул ему коричневатый напиток. Константин сразу почувствовал специфический запах виски.
- За знакомство, - сказал он и добавил по-английски - For an acquaintance!
Голландец выпил стакан до дна и стукнул им об стол. Игорь и Костя поступили так же.
- Костя, как у тебя с английским? – спросил Игорь.
- So-so, - ответил тот.
- Хорошо, - сказал Игорь, - то есть, конечно, плохо, но не смертельно. Я тогда буду переводчиком.
- Rutger, - обратился он к голландцу, - English, of Constantine is rather bad then good. I will be a translator. I will enter Constantine in the course of business. Ok?
- Ок, - коротко ответил тот.
- А как господин Рутгер разговаривает по-нашему? – поинтересовался Костя.
- Примерно, так же как и ты по-английски, может не много лучше. Кое-что понимает, улавливает, однако не очень хорошо изъясняется.
- Понятно.
- Для начала я объясню, чем конкретно занимается Рутгер. Как известно, многие научные конторы, где находится прогрессивное руководство, работают по грантам. Не составляют исключение история и археология. Константин, понимающе махнул головой, глядя как Рутгер, положил в рот кусочек балыка, заедая его сочным ломтиком помидора.
- Так вот, - продолжил Игорь, - у наших археологов и голландских есть общие интересы. Насколько, например, были продвинуты представители раннего палеолита или неолита, в Нидерландах, у нас или, к примеру, в Северной Африке. Другой пример. Итальянцев, как и нас, интересуют, пребывание генуэзцев в Крыму в XIII-ХV веках. Так вот, планируется некий объем раскопок, исследований, и под это выделяются деньги. Хотя у нас труд подешевле, чем у них, но они, тем не менее, они не рискуют и присылают своего куратора, который участвует в работе и контролирует расход денег. В замет они получают научные данные, которыми живо интересуются.
- Ясно.
- Так вот Рутгер, является профессиональным историком, археологом, который выполняет подобные функции. Он учился в Сорбонне, у него есть степень доктора философии, и он имеет доступ в различные архивы и хранилища документов. К тому же он специализируется по Крестовым походам. Географическое пространство и временной интервал, которыми он занимается, нас интересуют. Таким образом, он через свои источники может проверить, на сколько правдоподобна наша Хроника. Если мы сможем доказать ее правдоподобность, он берет на себя работу по репрезентации документа на Западе и мы сможем получить определенные деньги за это.
Константин наморщил лоб и задумчиво посмотрел сначала на медленно жующего кусочек колбасы голландца, а затем на Игоря, который, сжав руки в замок стал хрустеть своими костяшками. Этот хруст в тишине комнаты прерываемой лишь тихим голосом Игоря и чавканьем Рутгера, показался Константину громким как выстрелы АК-47.
- А почему ты не хочешь попробовать продвинуть Трапезундскую Хронику тут?
- Да потому, что тут ничего никому не надо. Наши отстойные профессора умеют только тратить большие бабки, брать откаты, а конкретный, кому-то нужный результат не выдают. А если вдруг что-то случиться, и таки у них что-то выгорит, тебе дадут какую-то грамоту. Ты же за нее ничего не купишь, логично?
- Логично, - согласился Костя.
- Во-вторых, относительно нашей приписки, он так же готов помочь в ее расшифровке, и в случае определения места, где спрятана казна царственного Давида, готов участвовать в ее поиске, и в случае ее нахождения, репрезентовать находку в мире.
У Константина екнуло в сердце – его предчувствие, что сокровище где-то рядом, стало обретать реальные формы. Но вместо этого он засомневался.
- Трапезунд – в Турции. Меня что-то терзают смутные сомнения, что господин Рутгер, возьмет нас туда, - произнес Константин, вопросительно глядя на Рутгера. Тот улыбнулся, зашевелив, как таракан своими рыжеватыми усами и сказал на ломаном русском:
- Тослушай то конца.
- Согласен, - ответил Константин.
Игорь взял в руки бутылку и плеснул каждому в стакан немного виски.
- Fruitful collaboration! – поднял стакан Игорь.
- Са фзаимовигодное сотрудничестфо!- произнес Рутгер.
- Присоединяюсь! – произнес Константин. Он выпил до дна и поставил стакан на стол. Рутгер, напротив отпил совсем немного и громко стукнул стаканом по столу. Игорь выпил большой глоток, и, откинувшись на спинку стула, взял стакан пальцами обеих рук. Константин про себя отметил, что русский голландца, гораздо лучше, чем его английский.
- Как ни странно в генеалогии Великих Комнинов есть только два Давида. Есть Иоанны, Алексеи, Иоаникий, Георгий, Мануил, но Давида только два.
- Басилий и много друхих имен, - дополнил его Рутгер
- Василий тоже. Но Давида только два. Один из них среди основателей империи, брат первого императора и второй – последний император. Мы подняли литературу и источники по поводу Давида жившего XIII веке, и у меня складывается впечатление, что он и есть наш кандидат.
- Почему это? – удивился Константин. – Я конечно не историк, но то, что удалось отыскать, мне говорит о том, что, этот принц, или как его, я не знаю, как его называть, по византийским канонам, всю жизнь провел в сражениях со своими единоплеменниками – никейскими греками, как правило, неудачно. Порой он воевал с турками-сельджуками, тоже без особого успеха. И погиб смертью храбрых в одном из сражений с тюркскими отрядами. По-моему во время осады какой-то крепости. Этот скорее бы потратил деньги на снаряжение очередной армии, а не прятал где-то ценности. Кроме того, при случае опасности он мог отступить к старшему брату Алексею, предтечей которого он себя объявлял. А коммуникации и сообщение у них были в порядке – их перерезали турки только к 1215 году, то есть через несколько лет поле смерти Давида.
Игорь терпеливо слушал речь Кости, давая ему выговориться. Рутгер наморщил лоб, и всем видом показывал, что вслушивается, пытаясь уловить смысл слов Константина.
- Логично, - сказал Игорь, когда Костя закончил свой спич. – Логично. Но давай сконструируем схему событий. 1185 год, волна восстания смывает с престола Византийского императора Андроника I. Перед падением он хочет бежать – и бежать на корабле в Скифию. То есть на территории Южных княжеств Киевской Руси или Крыма. Эти места ему знакомы. Он в свое время подживался в Галицком княжестве у Ярослава Осмомысла. А в Крыму располагается византийская фема Херсон. Скорее всего, он бывал и там. Согласен?
- Допустим, но к чему это? – удивился Константин. - Это не имеет никакого отношения к нашему делу.
- Не части. В Константинополе воцаряется поистине разрушительная для Византии династия Ангелов. Причем Комнины подвергаются репрессиям. Внуки Андроника, Алексей и Давид, вероятно через третьи страны бегут в Грузию. На территории империи им передвигаться им сложно и опасно. С Румским султанатом, граничащим с Византией отношения тоже специфические. Скорее всего, они бегут через Русь или Крым, где находится византийская фема Херсон. В Крым, к слову ссылали многих недовольных и подвергавшихся репрессиям. Я думаю, им какое-то время там можно было находиться. Затем они попадают в Грузию к своей тетке – царице Тамаре.
- То, что они были в Крыму – это гипотетически, - с сарказмом заметил Константин. – Это еще ничего не доказывает.
- 1204 год. За короткий период времени в Константинополе меняется несколько императоров – то есть наступает анархия. Столицу империи осаждает и берет штурмом кучка искателей приключений – участники очередного крестового похода. В это время, царица Тамара, высылает грузинский экспедиционный с двумя молодыми претендентами на престол - Алексеем и Давидом Комнинами, с целью посадить их на Константинопольский престол. Ситуация отличная - хаос и неразбериха. Повод железобетонный - ограбление Ангелами то ли грузинских купцов, то ли паломников. Вероятно, царица Тамрико думала, что при удачном стечении обстоятельств она приобретет надежного союзника и прикроет свои южные фланги в борьбе с тюркской угрозой. Первая часть похода получается на ура. В апреле 1204 года пал Трапезунд и Алексей Великий Комнин воцаряется в нем. Далее почему-то идет воевать один Давид. Вместе с грузинскими наемниками и греками он без особого труда присоединяет почти 1000-километровую полосу побережья, ставя перед собой цель, захватить Константинополь. Алексей в это время безвылазно сидит в Трапезунде. Подчинив огромные территории, Давид сталкивается с зарождающимся Никейским царством, Никейской империей малоазийских греков. У них есть свой император – Федор Ласкарь, личность к слову одаренная. Начинается традиционная междоусобная война, которая так часто приходит в минуту опасности. Я не хочу вгонять в скуку пересказывая тебе военные реляции. Скажу одно, что война с одноплеменниками шла с переменным успехом – блицкриг не получился. Ситуация сложилась так, что он даже вступил в союз с латинянами, которых хотел выдворить из Константинополя. Мало того, со временем он признал себя вассалом латинского императора, похоронив тем самым реставрационные планы. Но он боролся и не собирается сдаваться. И вот вдруг на ровном месте он пропадает на несколько лет. Потом появляется скупая информация о его смерти.
- Погибает в бою –уточнил Константин.
- It is rather not, - вклинился в их дискуссию Рутгер. Он несколько раз щелкнул пальцами, невнятно мыча, видимо подбирая слова, и произнес:
- Как это …припьиска? Да припьиська в Ватопедски псалтири. Смерть… как, как… - и не подобрав нужного слова он произнес - as a monk.
- Спасибо Рутгер. – поблагодарил голландца Игорь. - Найдена приписка в псалтыри Ватопедского монастыря, что на Афоне, так?
Рутгер махнул в знак согласия головой.
- Что Давид умер монахом, - продолжил Игорь.
- Как это?
- Заметь, мужчина в цвете лет. Ему примерно 26-28 лет, достаточно опытный военноначальник, правитель достаточно крупных территорий и оказывается в монастыре обыкновенным монахом.
- Действительно не очень логично – согласился Константин.
- А теперь факты, которые подводят нас к сути вопроса. При изучении нумизматических памятников и надписей видно, что Давид именовал себя царственным, порфирородным и так далее и лишь тонкая грань отделяла его от императорского титула – это раз. Все письменные источники Трапезундской империи молчат о нем, хотя он является одним из отцов основателем этого государства. Исключением является наша Хроника. А основная информация идет от врагов, и она нелицеприятна – это два. Изображение Давида отсутствует среди галереи фресок дворца Комнинов в Трапезунде. На них были изображены наиболее выдающиеся деятели династии, а он вполне достоин этого – это три. Этот список можно долго продолжать. Так вот существует мнение, что этот принц переступает тонкую грань между императором и царственным Давидом. Но все складывается для него неудачно. И ему пришлось бежать. Как ты думаешь, куда?
- Вопрос хороший. – почесал затылок Константин. - Если так то к брату – вряд ли, из твоих слов следует обратное. К никейцам – наверное, нет. Может к туркам или Константинополь?
- Я тоже так подумал с начала. Но Рутгер мне сообщил, в тот период времени турки-сельджуки были в союзе с Федором Ласкарем, и координировали с ним военные действия против того же Давида и его брата императора Алексея. Попади он Давид к ним в руки, это было бы отражено и в тюркских хрониках и в никейских анналах. С франками тоже были специфичные отношения.
- Короче говоря, и куда он мог рвануть? – спросил Константин, уже не обращая особого внимания на Рутгера
- В Крым. Именно в Крым пересидеть опасность и подготовиться к дальнейшей борьбе. Херсонская фема признала Комнинов и юридически им подчинялась. Трапезундские императоры именовались правителями Заморья или владетелями Ператеи. После войн с Ласкарем территории подконтрольные Давиду значительно сократились, и он перенес свою штаб-квартиру в Синоп. Расстояние между Синопом, столицей владений Давида и Крымом – самое короткое через Черное море. Если Давиду и предстояло, потребовалось куда-то бежать то бежать в Крым было ближе, чем, например, в Грузию, Болгарию или Константинополь. Надо учесть, что именно там, он бы нашел достаточно большое количество сторонников. В Крыму всегда хватало недовольных. Это было место ссылки и бегства многих недовольных, начиная от монахов спасавшихся от иконоборцев до опальной знати. В свое время именно был сослан и оттуда начал свое повторное возвращение на престол начал византийский император Юстин II.
- Ты думаешь, что он хотел бежать в Крым и отправил свои накоплено-награбленные ценности?
- Очень и очень вероятно. Вероятно, он переправил его морем, а там их спрятали. Но что-то не сложилось и Давид не смог бежать.
В разговоре наступила пауза. Константин заерзал на стуле. Он стал понимать, что эта встреча, прощупывание вероятности участия его в какой-то авантюре в Крыму. Может, сейчас действительно планировался поиск сокровищ, естественно не официальный, больно смахивающий на «черную археологию». Возможно, Игорь захотел развести голландца-лоха на деньги при помощи его, Константина. Он почувствовал, что может влипнуть в неприятности.
- Вы не обижайтесь. Я конечно не историк, не археолог, но то, что я услышал, больно похоже на какие-то теории и спекуляции. И чем я могу помочь? Ведь вы, на сколько я понимаю, можете отказаться от моего участия.
Игорь и Рутгер переглянулись. Рутгер почесал свою рыжеватую бороду и вздохнул. В этот момент он напомнил Константину, какого-то скандинава-викинга. Надеть на него шлем, кольчугу, всунуть в одну руку щит, в другую меч или боевой топор – пожалуйста, средневековый норманн. Игорь, хотел, было, что-то сказать, но Рутгер остановил его поднятием руки. Игорь послушно приложил указательный палец правой руки к губам и сказал - Молчу, ОК.
Рутгер нагнулся, почти исчезнув за столом, и появился с папкой в руках. Он открыл ее и протянул Константину несколько листов бумаги. Костя взял их и с непонимающим видом повертел в руках. На бумаге был отсканированный документ, написанный от руки какой-то архаической латиницей, которую он не мог разобрать. Константин понял, что на листе есть что-то очень важное напрямую связанное с их разговором. Он вопросительно взглянул на голландца.
- Писмо Орио Грандени напрафлений Пьетро Дзиани. – медленно, нещадно коверкая слова заговорил Рутгер. - Как это …battle…
После этого Рутгер бросил взгляд полный призыва о помощи на Игоря. Тот сразу понял, что к чему и с расстановкой произнес:
- Бой, битва, сражение.
- Да. Битфа Латинский Империя эскадра Орио Грандели и гречекий флот. Херсон блиско. Часть судно захвачено. Часть бежало. Херсон расховоры Орио Грандели с греками. Греки бесать в хоры. Орио Грандели и хреки преследовфать их. Сутки от Херсона, хоры. Как это…Битфа, греки неудача. Орио Грандели фертуться в Константинополь и пытать иса спрятанный ценность.
Константин уловил, конечно, суть рассказа Рутгера, произнесенного на ломаном русском языке. Он почему-то вспомнил, как когда-то в Праге общался примерно на таком же английском, как у Рутгера русский, с каким-то мадьяром, и в душе посочувствовал голландцу.
- У вас неплохой русский, - улыбнулся Константин, делая ему комплимент.
Голландец расплылся в довольной улыбке, обнажив белые крупные зубы.
- Спасибо, - сказал Рутгер и протянул руку для пожатия. Константин пожал ее, ощутив крепкую хватку голландца.
- Constantine does not understand situation history. I will bring him up to date. – сказал Игорь.
Костя понимающе посмотрел на Игоря и глотнул небольшой глоток виски.
- В 1205-1229 годах в Венеции был Дож Пьетро Дзиани. – начал объяснения Игорь. - В венецианских архивах Рутгер нашел документ, содержание которого он нам рассказал. Это письмо некого Орио Грандени, венецианца, дворянина к слову. Тот служил где-то 1210-1220 годах в Константинополе у Латинского императора и неоднократно бывал во Фракии и западной Анатолии. Орио Грандени пишет, что нуждающийся в деньгах Латинский император отправил эскадру для перехвата неких греческих суден. Командовал эскадрой знатный венецианец Пьетро Зини. Латинская эскадра перехватила греческий флот близ Херсона. Часть кораблей погибла, часть захвачена, а часть бежала в Херсон. Венецианцы повели переговоры про выдачу греков с администрацией Херсона. И те вроде бы согласились. Команда греческих судов, с пассажирами, солдатами бежали. А венецианцы с херсонцами, бросились их преследовать. Они их настигли в горах примерно в дне пути от Херсона. Те укрепились на перевале, в крепости или еще где-то. Но, еще через сутки, они были выбиты из укреплений и разбиты. А по возвращению победителем в Константинополь Зини был арестован, обвинен в воровстве военной добычи, ценностей подвержен пыткам и умер. В заключении тот Грандели заступничества Венеции перед вероломным императором. Этот документ был обнаружен Рутгером в венецианских архивах, когда он работал над тематикой взаимоотношений Венецианской республики и Латинской империи.
Константин вновь взглянул на Рутгера, который так же внимательно вслушивался в рассказ Игоря, и на самого рассказчика, который вновь потянулся в бутылке с горячительным напитком. Рутгер, тем временем достал коробку сигарет и небрежно бросил их на стол, а затем стал шарить по карманам, в поисках зажигалки.
- Just a minute, - вспомнил английскую фразу Константин и обратился к Игорю, - Зажигалка или спички есть?
- Да, - достал из нагрудного кармана тонкую черную зажигалку Игорь и вручил ее Константину. Сам он вышел из комнаты. Константин тем временем щелкнул зажигалкой. Желтоватое пламя лизнуло кончик сигареты. Рутгер затянулся, и на кончике сигарет мелькнули маленькие красноватые точечки тлеющего табака. Тем временем вернулся Игорь с черной фаянсовой пепельницей. Константин подумал, что аксессуары для курения у его друга, какие-то траурные.
- Игорь, ты предполагаешь, что это корабли с сокровищем Давида? – спросил Костя.
- Шансы высоки. Если сложить все камушки мозаики вместе - то это вполне возможно. Если мы убедимся в подлинности рукописи, и рассчитаем, что это за перевал.
- Их же в Крыму штук сто или сто пятьдесят…
- Пользуясь нашими ориентирами, их количество сокращается более чем на порядок. К этому мы вернемся позднее. Теперь непосредственно к твоему вопросу. Во-первых, ты раскрутил эту тему, и выкинуть тебя из этого дела, это по крайней мере, очень не порядочно. Правда, Рутгер?
Заморский гость, развалившийся на стуле, выпустил изо рта струю дыма снисходительно кивнул головой:
- You are right.
- Во-вторых, для подтверждения подлинности хроники ты должен ее показать Рутгеру. Он хотел бы знать, во что он собирается вложить деньги.
- Какие деньги? - поинтересовался Константин.
- Ты ведь не маленький. Что бы что-то раскрутить нужно, вложить деньги, с целью получить прибыль. Дай-ка, мы ее глянем.
Игорь выжидательно взглянул на Константина. Так же поступил и Рутгер, сбрасывая пепел тлеющей сигареты в пепельницу.
- Нам надо на минуту выйти, - сказал Костя тихо Игорю, и нарочито громко произнес для Рутгера, - Игорь, ты не покажешь, где у тебя туалет? В твоих просторах я теряюсь.
Константин встал и направился к выходу из комнаты. Голландец недоуменно поднял брови, но ничего не сказал. Игорь встал, и пошел вслед за Константином. Константин, вышел в прихожую, взял свою сумку, и направился в сторону кухни, куда была открыта дверь. Он вошел в помещение и сел за небольшую барную стойку. Игорь вошел за ним, подвинул к стойке табурет на высоких ножках и сел напротив него, поставив ноги на металлические перекладины между ножек.
- Что случилось? Только говори быстро, и так ситуация получается неловкая, - сказал он почти шепотом с нервными интонациями в голосе.
Константин оглянулся по сторонам, собираясь с мыслями. Почему-то он отметил, что у него необычайно аккуратно для холостяка: почти блестящий сервиз посуды в открытом шкафу, чистая плита, цветы на подоконнике, висящие винные бокалы над стойкой.
- Ты сам живешь? – неожиданно для себя и своего визави произнес он.
- Сам. К чему ты это спрашиваешь? В чем дело?
- У меня Хроники нет.
- Давай съездим к тебе домой, на работу, или в то место, где ты ее хранишь. Возьмем Хронику, покажем ее Рутгеру и вернем ее назад.
- Хроники у меня уже вообще нет.
- Как нет?! – зашипел Игорь, - Я же тебя просил не отдавать ее никому.
- Я об этом узнал, когда уже ее отдал.
- И кому?
- Марине.
- Твою…, Зачем?! Зачем ты отдал?!!- почти закричал Игорь.
- Не кричи. Я ездил на встречу с Мариной по поводу достоверности рукописи. Взамен ее мне удалось взять письма из ее архива. Письма ее прадеда. Вот глянь.
Константин открыл сумку, и достал оттуда пожелтевшие листки бумаги. Игорь с недовольной миной взял их и углубился в чтение. По мере того как он читал, выражение его лица изменялось, и в его глазах мелькнули искорки азарта.
- Интересно, особенно, про…Интересно,… Но рукопись все равно нужно вернуть. Клиент уйдет. Пошли назад, будем как-то выкручиваться.
Оба приятеля вышли из кухни и отправились к скучающему в гордом одиночестве голландцу. Тот сидел, нервно постукивая зажигалкой Игоря по столу. Константин с хозяином квартиры уселись за стол на свои места. Игорь заговорил по-английски.
- К сожалению, Константин не смог принести сегодня Трапезундскую Хронику. Но он занимался поисками с целью установления ее подлинности. Он вышел на семью предыдущих хозяев. Он выяснил, что Хроника появилась, у одного из ее членов Алексея Ласкари, грека по национальности, жившего в первой четверти ХХ века. Он достал несколько его писем, содержание которых может касаться Хроники.
Рутгер нахмурил брови и внимательно его, слушая, но понять его отношение к словам Луденого было практически невозможно.
- В первом из них…- Игорь на мгновение умолк вчитываясь в ветхий лист бумаги, соображая как лучше сформулировать мысль на иностранном языке. - …В первом из них говориться о пребывании Ласкари во время. Первой мировой войны в Трапезунде, а так же возможного участия в каких-то археологических исследованиях. Кроме того, он пишет об этом… о каком-то Кулаковском, очевидно ученом.
Рутгер громко щелкнул пальцами правой руки и замахал указательным пальцем правой руки. Луденый положил письмо на стол и прищурил глаза. Константин, предчувствуя что-то интересное, потер ладони.
- Первый. Трапезунд взят русскими. Археологический экспедиция в Трапезунд. 1916 гот. 1917 гот. Успенска Федор организатор. Второй. Кулакоский исследовать Византия. Написал историю Византия. Кулаковский не лубили… Нет не уважали как историк… Нет… подверхался критике…Васильеф и Безобразоф. Сочувственный отзыф Брейе, Шестакоф.
- Помнишь, твой патриарх говорил про Успенского, Археологический институт в Константинополе - слегка хлопнул по плечу Игоря Константин, едва сдерживая радость. Игорь не обратил на это внимание, и в раздумьях произнес:
- Во время войны, когда русские захватили Трапезунд, там проводилась археологическая экспедиция, руководимая Успенским?
Рутгер утвердительно махнул своей викинговской головой. Игорь взял другой лист бумаги. Пробежал по нему взглядом. Константин пододвинулся к нему и пальцем указал нужный отрывок.
- Во втором письме тот же Ласкари пишет, что бывал в Трапезунде и Сумеле, и пишет об утраченных возможностях в Крыму, намекая на материальное положение.
- Сумела болшой важный монастир Трапезуд Автократиа. Ползовается покровительством Басилефс Трапезунд.- Рутгер снова щелкнул пальцами, подбирая слова, и продолжил - После хибели Автократиа Сумела, привелегии остались, это... to confirm...
- Подтверждены, - подсказал Игорь.
-... Да, поттвержены султанами. Это был, важный монастир до младотурецки геноцид ф 1923 год.
- То есть, там могли писаться и храниться рукописи, хроники, как во многих монастырях, – подытожил Константин.
Игорь вскочил на ноги и стал мереть шагами комнату. Его гости смотрели на возбужденного хозяина квартиры. Игорь остановился перед картиной висящей на стене. Он повернулся спиной к гостям, очевидно не замечая нарушения этикета. Он уставился на изображенный, на картине букет полевых цветов. Игорь ткнул пальцем в нарисованную вазу, и резко повернулся к Рутгеру и Косте. Голландец отодвинулся от стола, закинул ногу на ногу и обнял колено ладонями.
- Ихорь, не нато эйфории. Тавай подумаем как использовать эту информация в наший целях. Прафда Костантин?
- Да конечно, - согласился Константин, - я думаю, письма, которые я принес, косвенно подтверждают, или, по крайней мере, не исключают того, что казна Давида может быть в Крыму. А то, что Ласкари пишет про участие в трапезундской экспедиции во время первой мировой войны можно с большой вероятностью считать фактом. Так, господин Рутгер?
Константин взглянул на рыжебородого потомка норманнов, в поисках поддержки. Голландец посмотрел на Костю своими серо-голубыми глазами, в которых как казалось Константину, не отражалось ничего, и утвердительно махнул головой.
- Логично, - сказал в свою очередь Игорь.
Константин, не дав ему продолжить, четко, что бы было понятно иностранцу, произнес, уже когда-то им слышанные слова:
- Если рукопись была найдена в Трапезунде, во время экспедиции, то с вероятнее всего она где-то описана или даже, существует оригинал. То есть нам надо найти материалы Трапезундской экспедиции. Когда там она была в 1917 или 1918 годах.
- Sorry! – вновь вклинился Рутгер.
- В 1917 или в 1918 годах, - озвучил слова Кости Игорь.
- Rather not. 1916 - 1917, - поправил Костю Рутгер.
- Извините, - вздохнул Константин.
- Согласен, - присоединился голландец.
- А ты молодец, - присел к столу Игорь. Константин, почувствовал некую гордость, удовольствие, когда человека хвалят за какое-то нужное дело, хоть оно и маломальское, незначительное. Он расправил плечи, и почувствовал себя на стуле как царь на троне.
- Рутгер, скажи, ты не знаешь, где могут быть материалы этой экспедиции? – спросил Игорь.
- То што братья-словены не укарли и … как это? Lost…
- Потеряли
- Потьеряли да?... Находиться в Санкт-Петербурхе.
- Придется ехать в Питер. Как ты к этому относишься Костя?- спросил Игорь.
- У меня же работа, - замялся Константин.
- А отпуск?
- Врядли.
- Ихорь у тебя ест концы. Я правильно скасал?- поинтересовался Рутгер.
Константин взял в руки стакан и вымолвил:
- Си синьор.
Голландец громко рассмеялся.
- Концы я найду, - поморщился Игорь и вновь взял стакан. – По моему надо выпить!
Константин взял бутылку и налил всем троим виски, от всей души.
Затем он встал и произнес:
- Для меня это третий тост. А у нас третий тост пьется за любовь и за женщин. Поэтому за прекрасных дам и за любовь к ним. Пьем до дна.
Они чокнулись. Каждый и присутствующих выпил содержимое своего стакана и потянулся за закуской. Засунув в рот мясо и овощи, тщательно пережевывая пищу, все концессионеры дружно зачавкали.
- Ох, эти ваши дефченки, - многозначительно произнес Рутгер, видимо знакомый с душой и телом местных девушек. Скорее с телом.
- Ты знаешь, а я почему-то подумал, что бабки спрятал другой Давид, последний император, - тихо сказал Игорю хмелеющий Константин. – Я тут прикидывал. Османская угроза - турки подавили всех. Всех его союзников или разбили или обманули, или переиграли. При дворе сильна турецкая партия. Кстати, а сбежать он мог тоже в Крым. Там княжество Феодоро, тоже греки, к тому же, правители княжества, его зятья, к слову родственники Давида. Последний осколок греческой государственности. Итальянцы тоже стали с ними договариваться, боятся турок, так что особо мешать бы не стали. Хотя на месте того Давида я бы махнул к его другому зятю, какому-то хану, или в Грузию.
Голландец потянулся за бутылкой виски, которая на взгляд была полна примерно на четверть. Константин подумал, что он по натуре оптимист, так как думает, что бутылка, более полная, чем пустая. Вместо Игоря ответил Рутгер, слух которого оказался более чем хорошим.
- Шетдесят на сорок, - икая, произнес он и, пытаясь, избавится от икоты, хлебнул еще глоток виски, но уже из бутылки.
- Лучше бери отпуск, и съездим в Питер. А еще надо глянуть карту горного Крыма. Если перевалы. То сутки от Херсона это, наверное, Байдарские ворота, или что-то в этом районе. Не дальше. Кроме того, надо найти данные по крымским укреплениям, исарам, монастырям, что бы ограничить количество перевалов. А Трапезундскую Хронику надо как-то вернуть в ближайшее время. Так, что думай об этом, а то про…м все дело.
Константина охватила какая-то пьяная эйфория, легкость, которая наступает на определенной стадии опьянения. Ему казалось, что он может сделать все и ему все удастся. И Игорь, и долбаный голландец Рутгер показались ему такими близкими и почти родными. Он готов был пойти с ними хоть на край света, а если надо, то готов был отдать пол-литра крови. Они допили виски и окрыли бутылку коньяка.
- Я бы спел что-то патриотическое – вдруг сказал Константин. В пьяном угаре он не понял, к чему сказал эти слова. Игорь почесал свою макушку и промычал, что-то невразумительное. Рутгер же молча встал, положил себе руку на сердце, и гнусаво, но громко запел:
Wilhelmus van Nassauwe
ben ik, van Duitsen bloed,
den vaderland getrouwe
blijf ik tot in den dood…
Константин и Игорь, словно по команде встали, вытянулись во весь рост, положили правые руки на то место, где должны были находиться их сердца и присоединили свои голоса к голосу голландца. Следует сказать, что они не знали ни одного слова на языке страны тюльпанов, мельниц, марихуаны и легальной проституции:
Een Prinse van Oranje
ben ik, vrij, onverveerd,
den Koning van Hispanje
heb ik altijd ge;erd…
Было ближе к обеду, когда Константин и Рутгер уселись в такси. Константин посмотрел вверх и увидел как Игорь, махал им рукой с балкона. Когда такси с пассажирами уехало от его дома, Игорь опустился на стоящий, на балконе шезлонг, и зажмурил глаза от слепящего жаркого солнца.
17
Прапорщик Алексей Ласкари раскрыл зажмуренные от солнечного света глаза. Когда он вышел от Ирины, из полутемного помещения, на улицу, его глаза, привыкшие к полумраку ночи, еле выдержали первые солнечные лучи, которые показались ему ослепительно - яркими. Проведенная ночь его приятно утомила, и он с удовольствием бы еще понежился в ложе с красавицей, но воинская дисциплина, которую он и так нарушил, отсутствовав в расположении своей части в военное время, призывала его назад. Как ни как это попахивало трибуналом. Но он ни капельки не жалел о проведенном времени, жаркие объятья юной гречанки стоили того. На всякий случай он конечно подстраховался. Если что, его приятель подпоручик Логинов, должен был его тут отыскать. В глубине души, правда, кололи некие угрызения совести – там далеко, вдали от турецкой Анатолии его ждала Татьяна. Но он был уже «большой мальчик», и слабо верил в женскую верность солдату ушедшему на войну. К тому же в любой момент его могла убить шальная пуля, осколок снаряда, холодная сталь штыка. Чего только стоила мясорубка под Эрзурумом, когда в один день погибло… он даже не захотел вспоминать. А терять драгоценные минуты жизни в пустую, он не хотел. Ведь, наверное, надо прожить жизнь так, что бы стыдно было рассказать, но приятно вспомнить, часто думал он. Но сейчас ему хотелось курить. Он не спеша, спустился по ступеням вниз. Вдруг раздался непонятный шум. Инстинкт самосохранения сработал быстро: его рука быстро открыла кобуру и легла на ручку нагана, а сам он буквально вжался в не глубокую ложбину лестницы. Он был на территории врага. Пусть турки и оставили город, но надо было быть на чеку, ведь дома и стены помогают, а тут он был нежданный гость, враг. Тревога оказалась ложной - из зарослей винограда, окутывавших стену дома, выбежал облезлый серый кот, один из представителей той хитро-наглой породы кошачьих, которыми полон любой портовый южный город, будь то Стамбул, Неаполь или Одесса. Ласкари облегченно вздохнул и уселся на одну из нижних ступеней лестницы. Он был во дворе. Перед его глазами был обшарпанный двухэтажный дом, покрытый красной, нет скорее красно-серой черепицей. Стены дома были некогда желтого цвета, с большими грязно серыми полосами, которые оставляют дожди на стенах весной и летом, или тающий снег зимой. Узкие окна закрыты деревянными ставнями. Вдоль стены здания вела вверх узкая потемневшая от времени лестница. Ярко-зеленый вьющийся виноград, неестественно крикливо, смотрелся на этом мрачноватом пейзаже. Рядом виднелись такие же облупленные дома, и высокий рвущийся в небо шпиль минарета. Из-за гор вставало ярко-оранжевое солнце, бросая свои мягкие лучи, которые лизали крыши домов, мечетей, бань, медресе и редких в городе церквей. Курить. Курить. Крутилось в его голове – организм напомнил мозгу, что нуждается в никотине. Он достал подсигар, достал оттуда сигарету и закурил. Трапезунд… он уже был тут несколько месяцев. Он вспомнил, как это все начиналось. Тогда, как командование Черноморского флота, так и Кавказкой армии пришло к выводу, что Трапезунд необходимо брать, командующий, генерал Алексеев, относился к этому скептически. Тем не мнение штаб Кавказской армии решил усилить отряд генера¬ла Ляхова двумя казачьими пластунскими бригадами и пору¬чить ему захват города. При этом русское командова¬ние значительно преувеличило силы турок. Позднее выяс¬нилось, что они имели в районе Трапезунда всего 14 бата¬льонов, а укрепления города были чисто символическими. Но русские задействовали в операции усиленный корпус, то есть примерно в 5 раз больше сил, чем у противника. Как всегда были бардак и несогласованность, помноженные на личные амбиции, которые отсутствуют в теории, но всегда бывают в реальной жизни. Только в теории или при планировании наступательной операции далеко от фронта, в тихом теплом кабинете, бывает все правильно и хорошо... Поначалу флот сделал свою работу. Он подавил слабые попытки немцев противодействовать операции, атаковав крейсер «Бреслау» и подводную лодку U-33, которым к слову удалось уйти. К тому же перебросил из Новороссийска две пластунские бригады.
Но турки, словно предчувствуя подлянку со стороны русских, перешли в наступление, и генерал Ляхов с трудом сдерживал их. Изматывающие удары турок, плохое снабжение, недостаток боеприпасов… Полуголодный, синий от холода Ласкари с горсткой солдат, с трудом сдерживал контратаку турок. Он на чем свет стоит, ругал все и вся, и в первую самого себя, что пошел на войну. Алексей снова и снова убеждался, что она оказалась не той пафосно-героической картинкой, с оттенком веселости, который был на открытках, рассказах, плакатах. Спасение православных сербов от иноверцев, оказалось совсем другим. Война была грязная, жестокая, беспощадная, в ее руках он был лишь жалкой игрушкой, маленькой песчинкой, которую кровавый Молох мог раздавить в любой момент. Это он понял быстро, но было уже поздно.
Тем временем Ляхов обратился к командующему войсками генералу Юденичу с просьбой доставить войска прямо к линии фронта в Хамуркан, так как марш по суше занял бы слишком много времени. Тот обратился к началь¬нику транспортной флотилии контр-адмиралу Хоменко с просьбой доставить туда 1 бригаду без обозов. Флотских, по-видимому, мало волновали проблемы сухопутных войск, и Хоменко наотрез отказался, заявив, что свою задачу он выполнил, и все переговоры Юденич должен вести с командованием флота. Все ссылки на тяжелое положение на фронте успеха не имели. Завершив высадку войск, 7 апреля в 17.00 транспортная флотилия ушла под охраной миноносцев. В Ризе остались только 8 «Эльпидифоров» и несколько мелких кораблей.
Юденич сначала попытался действовать дипломати¬чески, отправив в штаб флота радиограмму в которой фактически намекнул, что флот в разгар боев укло¬нился от выполнения своих обязанностей. Но даже ссыл¬ка на великого князя Николая Николаевича не помогла. Штаб флота имел в виду просьбы генерала. Тогда Юденич решил поставить моряков перед фактом. Так как начальник высадки его поддержал, в 23.25 штаб флота получил следующую ра¬диограмму:
«Вышел на «Александре Михайловиче» с первой брига¬дой пластунов на тральщиках в Хамуркан. К рассвету при¬шлите на короткий срок миноносцы и охрану. Юденич».
Морякам пришлось смириться. Штаб флота был вы¬нужден приказать миноносцам идти охранять «Эльпидифоры», а главным силам флота — прикрыть переход. На рас¬свете 8 апреля войска были благополучно высажены у цели. Опасаясь дальнейшей самодеятельности Юденича и Ляхова, командование флота приказало транспортам немедленно возвращаться. Теперь перед генералом Ляховым стояла задача непосредственного захвата Трапезунда. Разведка преподнесла ему неприятный сюрприз - по некоторым донесениям, в Трапезунде находились даже 5000 немцев, хотя откуда им было взяться в Турции?! Утром 14 апреля броненосцы «Ростислав» и «Пантелеймон» подошли к Хамуркану и приняли на борт сухопутных артиллеристов и открыли огонь по берегу. Ляхов, которому, видимо, не давали спать лавры Юденича отличившегося под Эрзурумом, не дождался окончания артподготовки и бросил войска в атаку. Хотя турки были отбро¬шены, войска понесли ощутимые потери. В этот день Лаксари смотрел смерти в глаза – его чуть не заколол в рукопашной схватке турок. Алексея спасла шальная пуля, неизвестно кем выпущенная. Пуля попала турку в голову, обрызгав его кровью и осколками плоти противника. За этот день русские продвину¬лись на 12 км и теперь находились всего в 15 км от Трапе¬зунда. Быстрое продвижение войск создало серьезные про¬блемы в управлении огнем кораблей. Вечером 15 апреля Ляхов отправил броненосцы в Батум, оставив при себе только миноносцы.
Генерал Ляхов планировал возобновить наступление 18 апреля при поддержке броненосцев. Но турки восполь¬зовались предоставленной передышкой, решили за благо ретироваться, спася тем самым живую силу и вооружение, и 16 апреля очистили Трапезунд. Вместе с войсками ушло и турецкое население. 18 апреля депутация греков, во главе с каким-то седобородым старцем, прибыла к генера¬лу Ляхову и сообщила ему об этом. Так от мирных жите¬лей командующий Приморским отрядом узнал, что Тра¬пезунд пал. На лице генерала мелькнула гамма эмоций, но довольным оно не было - Ляхов хотел не такой победы. Ласкари вообще казалось, что Ляхов сознательно задержал наступление и отослал корабли, чтобы ни с кем не делиться славой захвата вражеской крепости. Наверное, генералу хотелось взять город, положив тысячу - другую турок и своих солдат, захватить пленных, трофеи, знамена. Так или иначе, 19 апреля русские войска торжественно всту¬пили в Трапезунд. Броненосцы «Ростислав» и «Пантелеймон» стояли на рейде, присутствуя при этом историческом событии.
После захвата Трапезунда наступление на приморском фланге Кавказской армии было приостановлено. Штаб фронта решил использовать этот город в качестве своей главной базы снабжения. Но нужно было обеспечить оборону порта с моря и усилить гарнизон. Он к своему удовольствию остался в городе, а именно в охране порта. Не ахти, что, но хоть не на передовой. А чуть позже, когда появился Федор Успенский, со своей Византией, его иногда командировали к нему, что бы безумный ученый не натворил чего-либо, в военное время.
Алексей докурил сигарету и бросил ее на землю, раздавив окурок сапогом. Он хотел, было встать и идти, когда услышал тяжелые шаги, звук армейских сапог, гулко ступающих по сухой земле. Ранним утром, в полупустом городе, этот звук показался ему необычайно громким. Шаги приближались. На всякий случай Ласкари достал наган. Нет, османы, так бы не шумели. Через минуту, другую передним оказался солдат, лет двадцати с небольшим. Невысокий, коренастый блондин, несколько курносый.
- Луденый, ты? – зевая, спросил Ласкари.
- Да, вашеродие, - тяжело дыша, произнес рядовой.
- Что-то случилось? Турки высадили десант? Прорываются к городу?
- Не дай Бог, вашеродие.
- Так что случилось?
- Господин подпоручик просил Вам сказать, что бы вы были в этом, как его кремле через час. И вот просил передать записку.
Ласкари, обреченно вздохнул, предчувствуя какой-то, подвох. Когда не свет ни заря тебя почти выдергивают из постели женщины – это не предвещает ничего хорошего. Он взял из рук солдата запечатанный конверт, в котором было две бумаги. Он развернул первую и прочитал. Это был письменный приказ от его полкового командира, в котором сообщалось, что он и десять солдат батальона, в котором ему доводилось служить, командируются, на неделю в полное распоряжение профессора Ф.И. Успенского. Вторая от Логинова, в которой тот сообщал, что отмазал его, и что Ласкари ему должен несколько бутылок отменного коньяка. «Где ж его достать то в мусульманской стране!» - подумал Ласкари. Так же Логинов спрашивал, где ему найти девчонку, что бы хорошо отдохнуть, и напоследок прибавлял, что деньги у него есть. Прапорщик махнул рукой, подзывая к себе Луденого:
- Иди, присядь, курить будешь?
- Благодарствую, вашеродие, - сказал солдат, и неловко присел рядом с офицером. Он прислонил рядом с собой винтовку и сдвинул на затылок фуражку. Ласкари достал из кармана подсигар, открыл его и предложил солдату сигареты. Тот протянул грязную руку с длинными нечищеными ногтями и взял две сигареты. Одну засунул себе в рот, другую положил за ухо. Прапорщик с трудом подавил в себе чувство брезгливости. Оба закурили. Надо было что-то говорить.
- Как у тебя дела? - спросил Ласкари.
- Да так, ничего, - замялся Луденый, который, видимо, не знал о чем говорить с прапорщиком.
Возникла пауза, надо было что-то сказать. Алексей задумался - ему-то с этим рядовым действительно говорить было не о чем. Они были абсолютно разные люди, он в его глазах барин, Луденый, скорее всего, был крестьянином. Ласкари даже имени его не помнил. Только фамилию. Тогда Алексей спросил солдата, о делах.
- Что там у вас говорят. Что-то намечается.
- Вашевысокородие, вам лучше знать. Говорят на фронте вроде бы все более или менее. Начальства, которое должно приехать, тоже нет. Говорят, что нас куда-то отправят, сопровождать барина, с его помощниками, в горы.
- Какого это барина?
- Ну, того старого, с помощниками, как его звать, то я забыл. Того, что ходит по, этим как его, мечетям и говорит, что это церкви, заборы ставит, по развалинам лазит.
- А, понял…- зевнул Ласкари, - Федор Иванович, что ли?
- Во-во, Федор Иванович.
- Это большой ученый, историей занимается. Я скажу, пройдет лет сто, нас с тобой Луденый не будут помнить, а его, скорее всего, будут.
- Понял, - послушно согласился солдат, выпуская изо рта струйку дыма.
- Ну, что ж докуривай, и пойдем.
- Шас шас, - быстро затягиваясь, произнес Луденый.
Через пару минут они встали и пошли. Они пошли по узкими пустым улочкам, с уютными домами под черепичными крышами, мимо пустых мечетей со столбами минаретов, на которых не призывали муэдзины к молитве правоверных, проходили мимо маленьких, неожиданно возникающих площади с фонтанчиками посредине. Порой они встречали одиноко бредущих утренним городом, греков, армян, курдов, лазов, которые настороженно-приветливо улыбались им. Ласкари не достаточно хорошо знал город, поэтому он со своим спутником решил пойти по знакомой дороге – спуститься к порту, а оттуда уже подняться в цитадель. По мере приближения к порту усиливался аромат моря, смешанный с запахами порта, тухлой рыбы, нефти, мусора. Проходя мимо захламленных складов и мастерских, они встретили офицера, который мельком сообщил, что в тылу наших войск, каким-то образом оказался примерно батальон турок. Ласкари отметил, это про себя, хотя не придал словам особого значения. Вскоре они оказались у нижней крепости. Проходя мимо стен крепости, построенных из крупных тесаных камней, он как солдат отметил, что башни построены до появления артиллерии, так как они четырехугольные.
- Да, - пробормотал он, - я превращаюсь в заправского вояку, из потенциального ученого.
- Что, что, вашевысокородие? – переспросил Луденый.
- Да ничего. Это я так. Видишь стены под горой Бозтепе, нам туда, - указал на кажущиеся издали монолитными стены бывшей резиденции Трапезундских императоров, над которой развевался императорскй штандарт.
- …твою мать, как далеко! - выругался Луденый, и испуганно замолк.
Ласкари холодно посмотрел на солдата и пропустил его слова мимо ушей и молча направился к воротам Молоз-Капу. Луденый засеменил за ним.
- Интересное, название, «Молоз- Капу», почти наший «Мороз» - попытался как-то разрядить обстановку Луденый.
- Мелкие камешки по-гречески называют «молоз». На берегу же ты был, и, наверное, видел, что морское побережье этого квартала сплошь покрыто мелкой галькой. Наверное, поэтому ворота называют Молоз.
- Понял, - сказал Луденый и поправил винтовку на плече.
Они прошли мимо красивых зданий бань, дошли до Соборной мечети Хатунийе, и свернули на запад в сторону Соборной мечети Айя-София, бывшей некогда главным храмом Трапезундской империи, а затем через ворота в северной стене вошли в среднюю крепость. Ласкари остановился, раздумывая, куда идти сейчас и направился со своим спутником к Мечети Средней крепости. Мечеть, тоже много столетий назад была нарядным христианским храмом. Турки практически не перестроили церковь, разве, что пристроили к ней изящный минарет, достроив деревянные части из кипарисовых, ореховых и самшитовых досок. Они подошли к ней с восточной стороны, там, где располагалась площадка, выделенная для владык-султанов. В этот момент Алексей Ласкари и Луденый услышали отборный русский мат. Они оба остановились и удивленно переглянулись. Ласкари с солдатом, не мешкая, направились во двор мечети. Во дворе, возле келий медресе они увидел невысокого лысоватого человека, лет семидесяти с седыми усами и бородой. Именно в нем он узнал того человека, который был ему нужен, а именно Федора Ивановича Успенского. Ученый, несмотря на свой почтенный вид, и годы, ругался как пьяный сапожник, отчаянно жестикулируя руками. Рядом с ним находились несколько человек, по-видимому, русских: один лет тридцати в штатском, человека трое военных и двое мужчин сильно смахивающих на чиновников. Картину венчала массовка, состоящая с дюжины армян, греков и лазов.
- Как это понимать, … вашу мать! Дело переходило от районного начальника в строительную дружину и городскую думу, которые уклонялись от расходов по ремонту, хотя и располагали в своем бюджете суммой на охрану памятников. Чтобы облегчить разрешение вопроса, я заявил, что расходы принимаю на средства археологической экспедиции. Таким образом, первостепенный и в своем роде единственный памятник, к которому местное греческое общество не сможет иначе относиться как к национальному достоянию, предохранен был от угрожавшего ему разрушения на русские средства! Памятник обнесен по моему ходатайству железной решеткой, доставленной городским управлением из своих складов. И что? Все воруется! Решетку украли! Ломается причем вами же, местными жителями, вашу мать! – обратился он к одному из жителей славного Трапезунда и, откашлявшись, продолжил - А наши, еще хуже, они потворствуют этому, а порой и сами участвуют! Это мародерство!
- Федор Иванович, не нервничайте! Поймите правильно, сейчас идет война, - пытался успокоить его один из военных, в котором Ласкари узнал полковника Марковского. – Если мы, кого-либо поймаем, этот человек будет, судим, по законам военного времени.
Аборигены, равнодушно, с блаженными улыбками, смотрели, на брызжущего слюной и топающего ножками профессора, не понимая, по-видимому, ни слова из того, что тот говорил на Великом и Могучем языке. Со стороны профессор смотрелся довольно комично, и местные жители периодически переговариваясь, тыкали на него пальцами, и весело перебрасывались словами друг с другом. Ласкари не исключил, что возможно, кое-кто из присутствующих что-то спер и в этой церкви-мечети. Вообще, он видел, по внешнему облику участников сцены, а именно его соотечественников, что всем надоела, истерика ученого мужа. Всех волновали совершенно другие более близкие к жизни проблемы, нежели история и археология Трапезунда. Но никто в силу уважаемых седин Успенского, никто не смел его остановить.
- Вот эта мечеть некогда была великолепным христианским храмом! И мне приходиться бороться за нее на каждом шагу. Это наша история, истоки, б…дь.
- Федор Иванович, падших женщин вы вспомнили, не вспоминайте хотя бы нечистого! Вы же интеллигентный человек! – говорил полковник.
- Х… вам! – в азарте топнул ногой старичок. Полковник Морковский поморщился. Видимо у него был адекватный ответ. И будь профессор моложе, и не будь он профессором, полковник бы ему коротко и ясно разъяснил, что к чему. Но он с трудом сдержался, потупив глаза.
- Я буду жаловаться в Особый закавказский комитет. И буду просить внимания комитета, государственное значение коего постепенно для меня выясняется. По мере углубления в важнейшее дело, возложенное на меня правительством… Я, черт побери, занимаюсь в Трапезунде и его окрестностях археологическими памятниками и принимаю меры их к регистрации и охране, насколько это допускает военное положение в стране, и поскольку военные интересы не преобладают над требованиями археологи… Я б…дь, неоднократно приходил в тупик перед вопросом: как охранить предметы искусства, рукописи, книги и прочее от расхищения и порчи в то время, когда ключи от памятников — разумеются, черт побери, прежде всего, мусульманские мечети, обращенные в таковые из христианских церквей, — находятся не в ведении археологической экспедиции, и когда доступ в мечети, был открыт для всех уже в силу того простого факта, что двери в мечетях были сняты, ключей и запоров не было совсем, хотя двери поправлялись, и замки покупались уже несколько раз. Выламывались железные прутья в окнах, где представлялись трудности для взлома дверей. Воруют иконы XIV столетия, что делает охрана! Украли и выбросили молидивулы! Обрывки одного из них я нашел вот тут. Зачем это делать! Их и в отхожих местах нельзя использовать - пергамент, ж…пе больно будет и не вытеришься. Я ничего не понимаю!
Ласкари замешкался, подходить ли ему к оратору и группе стоящих рядом с ним людей или идти в цитадель, где ему и надо было быть минут через 10. Но полковник заметил его, и махнул рукой, что бы тот подошел. Ласкари ничего другого не оставалось делать, как подойти, что он и сделал. Он доложился. Успенский замолк тяжело дыша. Морковский представил ему прапорщика, и в сопровождении офицеров и чиновников, быстро удалился. Аборигены, видимо поняв, что спектакль окончен, рассосались в разные стороны. Они остались вчетвером - Успенский, Ласкари, Луденый и незнакомец. Старый профессор, тяжело ступая, повернулся, подошел к стоящей рядом скамье и тяжело опустился на нее. Остальные последовали за ним. Незнакомец протянул Ласкари руку и произнес.
- Сигизмунд Чарнетский, приват-доцент.
- Алексей Ласкари. Несостоявшийся доцент, – пожал руку Чарнетскому Алексей.
Успенский, тяжело вздыхая, закрыл лицо руками.
- Федор Иванович, - сказал Чарнетский.
Старик поднял голову, и Ласкари увидел, что Успенский плачет. В этот момент его циничная, жестокая, равнодушная душа, выкованная войной, дала слабину. Ему стало очень жалко этого далеко немолодого, беззаветно любящего науку человека, для которого история державы, давно сгинувшей Византии, была альфа и омега его жизни. Он понимал, что старик прилагает максимум усилий, для спасения драгоценных артефактов, творческого наследия давно ушедших поколений. Но это было абсолютно никому не нужно. Ни грекам и армянам, ни полковнику, ни командованию армии, ни Особому Кавказскому комитету, ни правительству, ни императору. Одних волновали вопросы, как выжить в это жестокое время, других решение тактических и стратегических вопросов армии, а иные уже делили мир. А он, сорвавшийся, на обыкновенную кабацкую брань от безысходности, просто пытался пробить головой глухую стену равнодушия и безразличия.
- Федор Иванович, - положил ему руку на плечо Ласкари, - чем я могу Вам помочь. Не все так плохо, если у человека есть хоть один единомышленник.
Плечо старика дрогнуло.
- Почему один? Два! – поправил его Чарнетский.
- Даже три! Луденый, ты с нами!
- А то, вашевысокородие! – ответил тот.
- Спасибо, Алеша, спасибо молодые люди. Я уже не молод, и уже не те силы, что бы пробивать стены, – грустно произнес Успенский - Я устал не успевать регистрировать вещи, которые моментально пропадают или гибнут.
- А мы будем их брать такие стены штурмом! – сказал Луденый.
- Кстати, знакомьтесь Алексей Ласкари, ученик Юлиана Кулаковского. Сигизмунд Чарнетский. Вчера прибывший мой сотрудник, - представил молодых людей Успенский.
- А мы уже познакомились, - сказал Чарнетский.
- Алексей, я понимаю, что вас направили в мое распоряжение. Но я просто по человечески вас прошу. Нам нужно съездить в Сумелу. Я по состоянию здоровья не могу и посылаю для ознакомления с объектом Сигизмунда. И прошу вас сопровождать его. Ведь очень близок фронт.
- Конечно Федор Иванович. У нас неделя. За сегодняшний день мы собираемся, а завтра с утра едем. Все будет хорошо.
Их маленький отряд выехал к цели путешествия на следующий день, ближе к одиннадцати. Он включал в себя Ласкари, как командира, Чарнетского, его помощника, а так же десять солдат и проводника грека Игнатия Саввиди. Ласкари, помимо сопровождения ученых, получил задание, как офицера владеющего местным диалектом, собрать данные относительно наличия турок в данном районе, и уточнить по возможности топографию местности в районе Мацуки.
Они двигались вдоль горной речки, в которой текла, не смотря на жару ледяная вода. Со всех сторон наседали горы, покрытые густым хвойным лесом. Алексей отметил, что в этих местах удобно устраивать засаду. Своим наметанным глазом он уже отметил с полдюжины мест, где на месте турок, можно было в минуту расправиться не то что с горсткой людей, каковыми были они, но и с целым батальоном или полком. Он в душе просил Бога, что бы они нормально съездили и вернулись. Ласкари попутно делал пометки в своей записной книжке и на карте. Сигизмунд пытался что-то рассказывать Алексею, но тот с трудом воспринимал его разговоры.
Монастырь святой Божьей матери Сумелы или Панагии Сумелы, они увидели ближе к вечеру, когда миновали горную деревню Мачака, которую Саавиди назвал на греческий манер Мацука. Они остановились у вырубленного в скале некоторого подобия алтаря, который находился возле горной дроги. В алтаре стояли огарки восковых свечей и грубо нарисованная закопченная икона, на которой можно было уже с трудом угадать облик какого-то святого.
-Сумела там, - сказал Игнатий Саввиди Ласкари, указывая наверх. Тот взобрался на обломок скалы, стоящий у дороги и увидел громадную шатрообразную гору, вершина и скалистые выступы которой были покрыты хвойным лесом. Вершина горы была в серых рваных тучах, а на левом склоне были два горба или седло. На одном из уступов, на высоте метров 300, казалось неестественно приклеенным серое многоэтажное здание.
- Это гора Мелас – сказал Саввиди.
- Игнатий, мы успеем добраться туда до темноты?
- А почему бы нет? – ответил Саввиди.
Когда одни добрались к горной тропе, вымощенной камнем, ведущей к святой обители, на землю стал опускаться туман. Ласкари почувствовал сырость и легкую прохладу. Алексей понимал, что с наступлением темноты станет еще холоднее. Солдаты, предчувствуя это, надели шинели. Они поднимались по довольно крутой тропе минут 30-40. Ласкари вспотел, и злился. Сигизмунд пытался с ним разговаривать, ведя беседы на исторические темы, и Алексей с трудом сдерживался, что бы его ни оборвать. И когда Саввиди сказал, что они почти пришли, указав на старинный акведук, смутно виднеющийся в туманных сумерках, Ласкари вздохнул с облегчением. Ворота монастыря оказались закрыты, и открывать им никто не собирался. Сигизмунд на ломаном греческом, пытался довести до ведома понтийских монахов, что у него есть рекомендательные письма от дюжины митрополитов. Но на гордых сынов Анталии это похоже слабо действовало. В конце концов, разозлившийся Ласкари прокричал по-гречески, что если их не пустят, то они зайдут сами, поскольку обитель находится в районе боевых действий. Только тогда раздался шум отворяемых запоров.
- Я их не понимаю. Почему нас не пускают, ведь мы же такие же православные, как и они, - вздохнул Чарнетский.
- Что ж тут понимать. Во-первых, они подчиняются вселенскому патриарху, а не нашим попам. Во-вторых, как ни странно, но при турках монастырь достиг своего расцвета. А в третьих, мы же рано или поздно уйдем, а турки вернуться. Они мстительны, что бы ни говорили про цивилизацию. Вырежут тут всех и баста. Им то еще надо жить.
- Не верю.
- Слышал, как армян режут?
Тем временем ворота со скрипом отворились, и они вошли на территорию монастыря. У ворот он увидел с дюжину монахов. Среди встречающих был и настоятель, который приказал разместить, нежданных гостей, а Ласкари и Чарнецкого пригласил к себе. Он предложил им сесть, а сам, одев на нос очки, углубился в чтение рекомендательных писем. В свете свечей белобородый старец, сидевший перед ними, чем-то напомнил Ласкари мудрого патриарха, из далеких библейских времен. Когда настоятель закончил чтение, он положил бумаги на стол, и снял очки. Старик посмотрел на нежданных гостей своими проницательными глазами и сказал неожиданно сильным молодым голосом, контрастирующим с его внешним видом.
- Мы никогда не отказываем в приюте путникам, какие бы они не были.
- Спасибо, святой отец, - в один голос сказали Чарнетский и Ласкари.
- Однако вы выбрали не лучшее время, для посещения. Мы рады гостям только с чистыми помыслами, а не людям которые держат камень за пазухой.
- Нам надо только ознакомится с манускриптами вашей библиотеки. Мы хотим лишь донести для мира те жемчужины, которые хранятся у Вас, открыть Вас Миру, - с оттенком оправдания в голосе произнес Сигизмунд.
Старец проницательным взглядом смотрел не на него, а на Ласкари. Тот поежился, и инстинктивно втянул шею в плечи. Настоятель сделал знак, что аудиенция окончена. Чарнетский и прапорщик встали, направившись к выходу. Вдруг настоятель обратился к Ласкари:
- Останьтесь не надолго, сын мой.
Чарнетский обернулся, с интересом посмотрел на своего спутника и настоятеля. Наверное, его заинтриговало, то, что общего могло быть между прапорщиком русской армии и греческим монахом. Но делать было нечего, и он сделал шаг и исчез в проеме, закрыв за собой дубовую дверь.
Настоятель какое-то время молчал, пристально глядя на Алексея, стоящего у дверей, а затем тихо произнес:
- Вы знаете, что вас зовут так же, как и благодетеля монастыря императора Алексея? А фамилия у вас созвучна с именем другого греческого императора?
- Это совпадение, - так же тихо ответил Алексей.
Настоятель пристально посмотрел на Ласкари, и тот почувствовал себя, в полутемной комнате, совсем не уютно. Старик продолжил еще тише:
- И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел, проходить тем путем. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? Пришел Ты сюда прежде времени мучить нас…
- Мы не надолго святой отец – тихо почти шепотом, сказал Ласкари.
- Я человек старый и жизнь я прожил. Мне бояться нечего. Я забочусь о своей пастве и об этом монастыре. Я не хочу, что бы обитель, которая пережила многочисленные нашествия и разрушения, но возрождалась из пепла, окончательно погибла. Я не хочу, что бы тут замерла жизнь. У меня предчувствие, что мы доживаем здесь последние месяцы, и к этому причастны отчасти вы. Но мы приютим вас на столько, на сколько вам будет это нужно, поскольку вы тоже являетесь агнцами божьими. Что бы ни случилось, не изгоним вас отсюда.
- Спасибо, - только и нашелся сказать Ласкари.
- Ваш спутник… Ваш спутник, словом, …я желаю вам добра, и спастись из того ада, в который вы попадете.
Настоятель подошел к шкафу, находившемуся в его келье, открыл его, и недолго порывшись в нем, достал оттуда что-то. Он подошел к Ласкари:
- Вот ладанка, и иконка с мощами Варнавы основателя монастыря и крестик, – сказал настоятель и положил их в ладонь Алексею. – Носи их собой и может быть ты выживешь.
Ласкари, которого жизнь заставила, относится к религии, с долей иронии, который видел много служителей культа, но очень мало спасителей людских душ, почувствовал, большое уважение к старику. Он пропустил мимо ушей мрачную фразу монаха, но опустился на колени и искренне поцеловал его в морщинистую руку.
Выйдя от настоятеля, он глянул на его подарки: простой, но большой медный крест, маленькая иконка, в медном окладе, и ладанка. Он расстегнул китель, нательную рубаху и одел на шею, медный крест. Ладанку и иконку положил в нагрудный карман.
В течение последующих четырех суток, в сопровождении Саввиди, Луденого, и еще пяти солдат, Ласкари лазил по горам, отмечая на карте тропы, перевалы. Они выходили рано утром, а возвращались в монастырь запоздно. Возвратившись Ласкари моментально засыпал. Порой они встречали турок-крестьян, которые либо пытались скрыться при виде нежданных гостей, или вели себя крайне настороженно, почти враждебно. Следов пребывания вражеских солдат, Ласкари пока не обнаружил.
В последний утро их пребывания в Сумеле, выдалось туманным, как и вечер, их прибытия в монастырь. Он вышел из гостиницы для паломников и остановился, глубоко вдыхая сырой горный воздух. Он подошел к краю площадки и посмотрел вниз. Перед ним террасами спускалась лестница. Там внизу многочисленные монастырские помещения, построенные из местного камня, жались к практически отвесной скале. Эти строения, тут на высоте 300 метров над долиной, напомнили ему улей диких пчел, которые стоят свое жилище, высоко, казалось на самом не приспособленном месте. На небольшом монастырском дворе, не занятом застройками, под черепичными крышами, было движение. Среди монахов и немногочисленных местных жителей, он увидел расплывчатые силуэты своих солдат - они выходили из вырубленной в скале церкви. Алексей, решивший озадачить своих подчиненных, стуча начищенными сапогами по отполированной тысячами ног каменой дороге спуститься к ним. Возле церкви он увидел Сигизмунда и Луденого. Луденый бросился к командиру и в вольной форме доложил как, обстоят дела, и кто чем занимается. Ласкари выслушал солдата, и снисходительно махнул рукой:
- У вас времени до обедни. Что б были готовы выступать.
- Есть вашевысокородие, - сказал Луденый и отошел в сторону.
Ласкари повернулся к Чарнетскому. Тот стоял, скрестив руки на груди, и улыбался.
- Здорово, - поздоровался Алексей, - чего улыбаешься?
- Да смотрю на тебя и твоих солдат. И…
- И что? – настороженно спросил Ласкари.
- Да ничего. Где ты пропадал эти все дни? Я тебя не видел.
- Да как тебе сказать, любовался окрестностями, - дипломатично ответил Ласкари.
- А…- протянул Чарнетский и многозначительно посмотрел на прапорщика. – А я копался в старине. Тут и нашел тут много прелюбопытного.
Алексей с искренним интересом посмотрел на своего собеседника, вспомнив минувшие годы, когда он был причастен к изучению истории.
- Да посмотри хотя бы на этот храм.
Ласкари, хотя и пребывал достаточно долго в монастыре так и не дошел до церкви. И этому было оправдание. Он покидал монастырь рано утром и возвращался поздно вечером. Он сразу обратил внимание, на то, что наружная часть храма, а именно стена и абсида, пристроенные, к вырубленной в скале пещере была густо покрыта потемневшими от времени фресками. Такую церковь он видел впервые. Он подошел поближе и всмотрелся в творение старых мастеров. Это был шедевр. Алексей присвистнул.
- Ну как? – довольно спросил Чарнетский.
- Я такого не видел ранее. Я не специалист, по живописи, но, по-моему, это предтеча Ренессанса. Анатолийская предтеча.
- Посмотри, как авторы фресок изображают движение. Оно не скованное, как в средневековье, а настоящее, будто эти фигуры сейчас начнут двигаться. Почти чудо фотографии.
Алексей внимательно вглядывался в изображения.
- А сцены пребывания в саду Райском саду, да и вся Книга Бытия, выглядят здесь очень трогательными, притом чрезвычайно информативными, – говорил Чарнетский. - Например, Адам, Ева и змей, держа ответ пред Господом, столь красноречиво "переводят стрелки" на соседа, что никакого словесного пояснения не требуется. Интересно, херувим изображен не просто с пламенным мечом, но сразу с двумя ромфеями!
- Спасибо патриарху Фотию, который указал подходы к постройке храмов и к изображениям в них. По поводу последнего, не знаю.
- Зайдем внутрь, - произнес Сигизмунд и пошел внутрь храма. Алексея удивил тот факт, что Чарнетский вошел в церковь не перекрестившись. Алексей удивленно глянул, на своего собеседника. Тот, предупредив вопрос Ласкари, и улыбнувшись, негромко сказал:
- Я католик.
Ласкари, задался вопросом, не выгонят ли его из храма, и почему он говорил, что православный? Но вышедший из церкви монах не сказал ни слова. Они вошли внутрь. В церкви было пусто. Алексей опустился перед образом спасителя, пробормотав полузабытый «Отче Наш», и мысленно попросив Бога помочь ему выжить на этой войне. Попросил здоровья и долголетия близким, Татьяне…Он очень хотел их увидеть, но не знал, когда это случится и увидит ли он их вообще. Просить Бога простить за совершенные им грехи он не хотел. Он знал, что он большую часть смертных грехов он совершал, совершает, и будет совершать. Место в Аду ему заказано. Но только когда? Он знал, что если он не будет грешить, то не выживет в этом вихре. А жить ему очень хотелось. Сигизмунд молча стоял сзади. Когда Ласкари встал с колен, тот тихо произнес:
- Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. И так будь ревностен и покайся.
Ласкари вздрогнул. И пристально посмотрел на Сигизмунда.
- Что ты хочешь сказать? – хмуро сказал Алексей.
- По-моему ты давно не был в церкви.
- Не читай мне морали. От кого-кого, а от тебя, их выслушивать не собираюсь.
Чарнетский проглотил резкий выпад Алексея и срезу переменил тему разговора.
- Хочу обратить твое внимание на «Вознесение пророка Илии на огненной колеснице».
Алексей молча глянул на стены и потолок, расписанные древними мастерами. Он действительно никогда не видел такого.
- Тут очень много интересного, и загадочного. Давай пройдем в монастырскую библиотеку. Я хочу тебе еще кое-что показать.
Они вышли из церкви и через несколько минут, зашли в библиотеку. Сигизмунд видимо был там уже своим – его приняли там как старого знакомого. Он отпустил своего помощника, корпевшего над переписыванием какого-то документа, и указал Алексею на освободившийся табурет. Ласкари сел на него и вопросительно посмотрел на Сигизмунда. Чарнетский начал издалека:
- Алексей, мне кажется, что между нами много общего, и, наверное, мы в некотором роде сдружились в этой поездке. Ну, по крайней мере, стали ближе.
Ласкари вопросительно посмотрел на Сигизмунда, в ожидании дальнейших объяснений. Чарнетский поежился, словно ему было холодно, и продолжил.
- От Вас как от образованного человека, коллеги, я хотел бы найти понимание. Тут очень много интересного и загадочного. Этот анклав, отделенный от цивилизованного европейского мира содержит…- Чарнетский сделал неясное движение руками, словно пытаясь, что-то объять.
- Я это уже понял.
- У меня маленькая просьба…
- Если остаться тут, еще на какое-то время – то исключено, – холодно перебил его Алексей. - Мне самому интересно это место. То, что я увидел, меня поразило, и я хотел бы еще раз сюда вернуться, но в мирное время. Сейчас война и мы на оккупированной территории противника. Мы рискуем жизнью, не говоря о том, что вдобавок мне грозит трибунал, за невыполнение приказа командира.
Произнеся последние слова, Ласкари, вспомнив в ласки гречанки, и ему очень захотелось назад в Трапезунд. Сигизмунд, тем временем, захрустел костяшками пальцев и замотал головой как китайский болванчик.
- Нет. Мне очень хотелось бы тут остаться, но я понимаю невозможность этого. Помимо всего прочего, здесь уникальное собрание рукописей. Некоторые из них поистине бесценны.
Чарнетский сделал паузу.
- И? – нетерпеливо спросил Ласкари.
- Дело в том, что в свете происходящих событий, многие из них могут погибнуть, так и не дойдя до научного мира, для людей. Их хранят не совсем удовлетворительно. Кроме того - война. Если она коснется этого места, тут все погибнет.
- То есть, Сигизмунд, нужно поговорить с настоятелем, что бы забрать некоторые рукописи?
- Да. Я говорил с ним. Я предлагал ему деньги, убеждал. Но он тверд как камень.
- Его случайно зовут не Петр?
Сигизмунд вместо этого взял пергамент, который переписывал его помощник и протянул его Ласкари.
- Вот письмо Михаила Палеолога Трапезундскому Василевсу Мануилу Великому.
Ласкари всмотрелся в выцветшие от времени буквы, с трудом пытаясь вникнуть в текст.
- Я скопировал это. Но таких документов тут много. В монастыре. Тут каким-то образом оказалось крайней мере часть императорского архива.
Ласкари, на минуту задумался, почесав затылок. В нем вдруг проснулся азарт ученого, который борется над загадкой, которую ему поставила работа.
- Вы же грек, как он. Он не откажет, если его попросит грек, - продолжал его убеждать Сигизмунд.
Ласкари повертел в руках документ и оглянулся на монаха, повернувшегося к ним спиной. Что-то ему подсказывало, что настоятель никаких документов им не даст. Он и так уже пошел на многое, тем, что приютил их. С одной стороны, можно было, и украсть документ. Неизвестно, уцелеют ли они во время войны, и монастырь вообще. Преступление во благо, наверное, не преступление. Нет, на это он не пойдет. Ласкари положил пергамент на стол и твердо сказал:
- Нет.
Чарнетский посмотрел на Ласкари каким-то особенным взглядом. Казалось, его что-то мучает, не дает покоя, и он на перепутье, мучаясь над тем, что ему делать. Он решился. Чарнетский открыл папку, лежащую на столе и достал оттуда пачку исписанных бумаг.
- Вот, - заговорщически, почти шепотом сказал Сигизмунд.
- Что это? – взял в руки бумаги Ласкари.
- Вы слышали о Трапезундской Хронике Панарета?
- Если это Хахановская 1905 года, то, по-моему, читал, очень интересный документ, во многих отношениях.
- Это более полная и интересная версия истории Империи. Но не только это. Я просмотрел ее и отдал копировать помощнику. Сам же в это время просматривал другие документы. Она состояла из нескольких свитков. Так вот, на тыльной стороне одного из них был набросок карты, а та тыльной стороне еще одного надпись, очевидно относящаяся к этой карте. Гляньте.
Ласкари попытался вчитаться в тщательно скопированные архаические греческие буквы, и почувствовал, как краснеет. Чарнетский увидел его реакцию и зашептал:
- Вот. Вот. Я прошляпил. Я его нашел случайно среди каких-то старых экономических документов. Я ее сразу описал и отдал на копирование. После копирования хроники оригинал забрал монах из библиотеки. Но приписки, небыли скопированы. Я бы не обратил внимания на их содержание, если бы не их отсутствие. Попросил эту хронику снова, кое-что скопировал, а кое-что не успел. Монах вернулся и забрал свитки. И на мои просьбы дать посмотреть их еще раз, главный библиотекарь, говорит, что ничего не знает. Настоятель тоже разводит руками…
Ласкари, слушая Сигизмунда, открыл планшет, болтавшийся у него на боку, достал оттуда карту, положил ее на стол. Затем положил рядом с ней листы с приписками и стал внимательно изучать их. Чарнетский склонился над ними.
- Ну что. Ты что-то понял?
- Помолчи, - рявкнул Ласкари и Сигизмунд покорно умолк.
Алексей перевернул один из листов копии, взял перо, обмакнул в чернильницу, поглядывая на карту и бумаги лежащие на столе, стал что-то рисовать. Минут через тридцать на листе была нарисована карта. Чарнетский в восхищении смотрел на результат работы Ласкари.
- Это да…Я надеюсь, что это останется между нами.
- Сюда надо еще раз вернуться, что бы изучить оригинал - сказал Ласкари.- Тут что-то не так, чего-то не хватает, что-то тут не так.
Ласкари почувствовал, как болят его глаза, как в них появилось чувство сухости. Смочил слюной пальцы рук, и приложил их к уголкам глаз. Он почувствовал прохладу на веках и с силой зажмурил глаза.
18
Игорь открыл глаза. Солнце светило прямо ему в лицо и пожалел что на нем нет солнцезащитных очков. Игорь встал, вошел в комнату и сел рядом с телефоном. Первой мыслю у него было набрать номер Федора Павловича, но решил это отложить на более поздний срок. Звонить в таком состоянии! Старик не правильно поймет. Он зевнул и счел за лучшее пока лечь и поспать.
Константин смутно помнил, когда и как добрался домой. Единственное, ясное воспоминание оказалось то, что на улице было еще светло и достаточно людно. Попав в квартиру, он снял обувь, и, не раздеваясь, упал на диван. Вскоре он уснул. Константин несколько раз просыпался, от тошноты. Костя вставал, ковылял в туалет и склонялся над унитазом – его рвало. Константину казалось, что его выворачивает на изнанку. Затем он отпускал белый фаянс унитаза и обессиленный садился на холодный кафельный пол. Константин закрывал глаза, и тяжело дыша, вытирал остатки не переваренной пищи на своих губах.
- Проклятый виски - повторял он, вновь и вновь, - больше не буду пить.
В этот миг он думал, что дает себе этот обет совершенно искренне. Но где-то там, в глубине души, он понимал, что он еще не раз будет напиваться. Не на следующий день, разумеется, а через неделю, две или месяц. Он вставал, шатаясь, шел в ванную, с трудом умывался под струей холодной воды, затем прикладывался своими губами к гусаку крана, и жадно пил отдающую хлором воду. Потом, он, покачиваясь, возвращался в комнату и вновь падал на диван. Так повторялось несколько раз. В последний раз его просто выворачивало - желудок был пуст - и Константину казалось, что он рвет желчью.
Его глаза открылись от юного утреннего света. Было около четырех утра. Его мучило похмелье, или попросту бодун. В голове была тяжесть, в животе неприятна тошнота, во рту мерзкий привкус. К тому же его слегка «вело». На лицо типичная картина легкого отравления алкоголем. Он начал вспоминать события вчерашнего дня, и со злостью понял, что в его памяти появились белые пятна. Он пошел в кухню, открыл холодильник, достал бутылку минеральной воды и приложился к ее горлышку. Но холодная влага лишь ненадолго утолила жажду. Бодун снова напоминал о себе, доказывая, что он хорошо «погулял» на кануне. Его начали мучить угрызения совести за свое безобразное поведение и пьяное состояние. Сразу возникла мысль, не натворил ли он чего-либо плохого? Но здравый смысл взял вверх и он стал ожидать, что бы чувство посталкагольной вины скорее прошло.
К семи утра он смог дрожащей рукой побриться. Правда, в двух местах, Костя ухитрился порезаться, но в восемь он вышел на работу, куда и добрался к девяти. Он мрачно сидел у компьютера, обложившись папками, и вяло стучал пальцами по его клавишам. Изредка он делал глоток-другой остывающего растворимого кофе, плескающегося в белой кружке с картой Крыма. Он кривился, когда его пил – кофе был бурда, как каждый растворимый, но, тем не менее, давал иллюзию бодрости. Сотрудники стали появляться ближе к десяти. Коллеги, с удивлением спрашивали, почему, тот пришел так рано, на что Костя неудачно отшучивался. В 10.10 у него в комнате зазвонил телефон. Константин поднял трубку – звонила секретарь директора. Она сухо пригласила его на прием к шефу. Костя не ожидал от разговора с начальством ничего хорошего, но расправил плечи и бодрым шагом пошел на «ковер». В приемной он встретил Олю, которая о чем-то щебетала с секретаршей. Девушка была одета в серый костюмчик, который облегал ее фигуру – пиджак подчеркивал достоинства ее груди, а юбка, длиной несколько выше колен, обнажала ее стройные ноги.
- Здравствуйте, - с показной веселостью сказал Константин и сел на один из казенных офисных стульев, предназначенных для посетителей. Он механически уставился на ноги девушки. Секретарь, тем временем, сухо кивнула головой и подняла трубку телефона. Оля развернулась и пошла к выходу и помещения. Проходя мимо Константина, она даже не взглянула на молодого человека, лишь холодно бросила: «Добрый день». Константин затормозил с ответом – здороваться ли еще раз? Пока он думал, девушка удалилась, оставив за собой шлейф духов отдававших земляникой.
Тем временем секретарь пригласила его в кабинет шефа. Константин встал, подошел к двери, открыл ее и вошел внутрь. Войдя в кабинет, он сразу почувствовал неестественную, но бодрящую прохладу работы кондиционера, которая оказалась для него очень кстати. Шеф сидел, развалившись на мягком кожаном офисном кресле за большим столом, стоящим в конце кабинета. Сдвинув узенькие очки на нос, почти на расстоянии вытянутой руки он читал какой-то документ. Стол напоминал баррикаду - был заставлен факсом, несколькими телефонами, папками, какими-то сувенирами. Венчала рабочую композицию табличка, в виде тонкой пластины сделанная из какого-то поделочного камня, на которой золотистыми буквами посетителей встречала надпись «денег не дам».
Шеф, сделал вид, что не заметил или просто не обратил внимание, на приход посетителя. Константин остановился в ожидании, скрестив руки на животе. Так прошла минута, полторы, которые показались Константину необычайно длинными. В конце концов, он даже хотел кашлянуть, или подать какой-то знак о своем присутствии, но не решился сделать это. И не потому что боялся, или волновался, просто сейчас он вспомнил один из эпизодов «Театра» Моэма, и поэтому решил держать паузу. Первый нарушил молчание Шеф. Он небрежным движением он положил лист бумаг на стол, чуть приопустил, голову и посмотрел поверх очков на Константина сверлящим взглядом своих карих глаз. Шеф не предложил Косте присесть, не сказал, какую либо преамбулу, а сразу перешел к делу:
- Ну, - холодно сказал он, - ну, явился.
- Да. Я к вашим услугам, если что-то надо сделать…- несколько старомодно, без энтузиазма в голосе сказал Костя.
- Ты ничего не хочешь сказать? – оборвал его Шеф.
- Ну, я не знаю.
- «Ну не знаю» - хорошо сказал. И как ты ходишь на работу, друг мой? – сказал он неожиданно ровно и спокойно.
Константин инстинктивно помялся с ноги на ногу. Это спокойствие его неприятно озадачило. Он почувствовал какой-то подвох.
- У меня были проблемы, но я исправлюсь, я их почти решил.
- Твои проблемы это твои проблемы. Ты помнишь, что я тебе сказал, когда брал на работу?
Константин, нервно наморщил лоб, пытаясь вспомнить события многолетней давности. В его мозгу всплывали какие-то расплывчатые воспоминания, как полупрозрачные облака, в весеннем небе сливающиеся с небесной бирюзой. Но ничего конкретного он не мог вспомнить.
- Я тебе напомню, - продолжал Шеф. – Я сказал, что студенческая свобода и разгильдяйство кончились. Пришла работа. Свобода закончилась.
Начальник всегда прав. Если он не прав смотри пункт один. Костя понял, что спорить бессмысленно и решил просто согласиться. Зачем будить в Шефе зверя?
- Я был не прав. Я все учту и справлюсь. Я буду приходить вовремя.
- Ты меня не понял. Если бы ты работал в каком-то убогом НИИ за маленькие бюджетные деньги, и писал бесполезные и на фиг никому не нужные отчеты, а я сидел бы на откатах - это одно. Мы же работаем по капиталистическим правилам. Мы делаем кому-то нужный и конкурентно способный продукт. То есть работу, которую должен получить клиент. Он за нее платит деньги, и немалые. И эту работу нужно выполнить в самое короткое время в самом лучшем виде. Если мы это не сделаем, то будем в убытке, клиент уж в этом постарается. А если не дай Бог клиент еще и уйдет. Тогда это отразится на зарплате. И твоей, и моей, и других людей. Ты понял?
Шеф говорил без эмоций, без криков, почти лениво, со спокойным как у удава выражением лица. Со стороны, не слыша разговора, могло показаться, что он ведет какой-то обыкновенный банальный разговор, о погоде, например.
- Да конечно, - потупил глаза Константин.
- Нотации я тебе читать не собираюсь. Если ты забухал, от тебя, кстати, перегаром как из пивной бочки разит, или трахал телку все ночь - это твои дела. Твоя жизнь, ее личный и моральный аспекты, меня волнуют меньше всего. Если есть работа - ее нужно сделать, где и как ты сделаешь работу мне по-фиг. Но сделать ее надо в срок. Если не можешь - найди замену или выворачивайся по-другому. Одним словом, твои проблемы - это твои проблемы. Если тебе нужно их решить бери отпуск.
- Я понял. Можно я возьму отпуск, - выдавил сквозь зубы Костя.
- Без проблем. Я подпишу.
- Большое спасибо. Можно идти?
Шеф кивнул. Константин повернулся, собираясь уйти, когда начальник громко щелкнул пальцами.
- И еще, пойдешь к секретарю, и напишешь заявления об уходе по собственному желанию. Но без даты. Оставишь его секретарю. Свободен.
Константин вышел из кабинета, и, попросив два чистых листа бумаги, написал оба требуемых документа. Он не долго думал, с какого числа брать отпуск, и твердо вписал в заявление на отпуск завтрашнее число. Его переполняли эмоции, и злость. Шеф в его глазах в этот момент, был уродом, ублюдком и циничным эксплуататором. Он не хотел кого-либо видеть сейчас, а желал побыть в одиночестве. Поэтому, не мудрствуя лукаво, он пошел не на рабочее место, а в туалет. Ему повезло, там никого не было. Он с яростью несколько раз стукнул кулаком правой руки об стенку, отделанную светлым кафелем, и почувствовал острую боль в костяшках пальцев. Как ни странно боль успокоила его. Константин открыл кран и опустил травмированную руку под льющуюся воду. Острая боль начала стихать, превращаясь в ноющую. Константин облокотился на столик, в который были вмонтированы умывальники, и долго стоял, смотря в свое отражение в большом зеркале, укрепленном на стене. Видок у него был еще тот: поцарапанное бритвой лицо, взлохмаченные волосы, синяки под глазами.
– Ничего, прорвемся, - вслух сказал он вслух. Эти слова казалось, придали ему оптимизма, и он пошел на рабочее место. Он шел по коридору, громко здороваясь со своими сотрудниками, будто ни в чем не бывало. Зайдя к себе, он вновь уселся за компьютер. Костя пытался работать, но работа не шла. Ему пришла мысль, что надо расслабиться. Константин щелкнул компьютерной мышкой на ячейку Internet Explorer. Когда Интернет загрузился, попытался зайти на сайт «Одноклассников». С загрузкой были проблемы. Попытка открыть свою страницу в «Контакте» тоже закончилась неудачей. Тихо ругаясь, он посмотрел почту. В первом же письмо открытое им, оказалось, от одного из своих коллег. Тот жаловался на то, что админ заблокировал эти сайты в их конторе. К письму были приложены карикатуры на админа. Константин закрыл почту и пощелкал кнопкой мышки. День явно начался неудачно! Он вскочил и выругался. Видно их Шеф в серьез взялся за свой коллектив, случай с ним это лишь акция устрашения или верхушка айсберга. Пометавшись по комнате, Константин достал из сейфа текст приписки, а так же листок со своими наметками и комментариями, относительно определения места и времени скрытия мифических сокровищ. «Какая работа, если он завтра идет в отпуск?» - подумал он. Константин вновь вернулся к компьютеру, нашел в Интернете карту географическую Крыма, а так же карту размещения поселений, крепостей-исаров, монастырей в Средневековом Крыму и углубился в размышления над текстом, периодически делая простым карандашом пометки на листочке с комментариями. Для маскировки он открыл какой-то длиннющий документ, с которым работал пару дней назад, и свернул его. Он углубился в изучение головоломки. От размышления его оторвал телефонный звонок. Звонили с проходной. Вахтер сообщал, что к нему посетитель. Константин устало ответил, что бы того пропустили, и он его ждет. С раздражением Костя развернул маскировочный документ, и попутно открыл пару каких-то папок лежащих на столе. Он надеялся, что имеет вид тяжело работающего офисного сотрудника. Каково было его удивление, когда минут пять, в проеме двери он увидел Марину. Она была одета в темный костюм и белоснежную блузку, несколько пуговиц которой, были расстегнуты, слегка обнажая грудь – девушка в очередной раз эксплуатировала свою сексуальность.
- Привет, красавчик, - сказала она со знакомой легкой хрипотцой в голосе.
- Приветик, - удивленно сказал Константин, встав ей на встречу.
- Что-то ты выглядишь, не очень.
- Да, - махнул рукой Костя, - зато ты само очарование. Как ты меня нашла?
Марина оглянулась вокруг, и, заметив стул, присела на него. Удобно устроившись, и закинув ногу на ногу, она произнесла:
- Это ничего, что я присела? Или мне попросить у тебя разрешения присесть?
- Да конечно. Так как ты меня нашла?
- Ты же меня как-то нашел. Вот и я тебя как-то нашла. Пусть это будет моей маленькой тайной. Хотя, зная о тебе все или почти все это было нетрудно сделать.
Константин так же присел, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Он был абсолютно не рад ее видеть, тем более здесь, на работе.
- Да. У тебя тут ничего, - сказала тем временем Марина, с оценивающим видом оглядываясь по сторонам.
- Зачем ты пришла. Что ты хочешь?- без энтузиазма поинтересовался Константин.
- По-моему мы не договорили.
Константин сразу подумал о деле и предположил, что эта беседа, возможно, даст шанс вернуть Хронику, которую он с позором оставил Марине. У него также возник вопрос о том, что же девушка хочет от него? Марина тем временем немигающим взглядом смотрела на Костю.
- Может быть – сказал он.
- Так поговорим? Тут или выйдем куда-то?
- Давай тут, для начала.
Она ни словом не обмолвилась об их предыдущей встрече, небрежно улыбнувшись, мягко произнесла:
- Какие у тебя планы на вечер?
- В смысле? – переспросил Константин.
- Ты занят сегодня после работы?
- Как занят? – еще больше удивился он.
- Сегодня евреем буду я. Отвечай на поставленный вопрос, - почти весело сказала Марина.
- Ну, пока, особых планов нет, - осторожно произнес Костя.
- Как ты смотришь, если мы сегодня вечерком пройдемся где-то в центре, сходим в клуб, в боулинг, покатаем шары, играя в бильярд, или на худой конец посмотрим фильм кинотеатре?
- Спасибки. Я только одного не понимаю, как после того, что между нами было, ты решила меня пригласить? – поинтересовался Константин, и механически взял со стола лежащую папку.
- А разве между нами что-то было? – с показным удивлением спросила девушка.
- Нет.
- А ты не допускаешь, что я могу чувствовать к тебе симпатию?
Константин ожидал чего угодно, от ее появления у себя на работе, только не этого. На его лице отобразилось искреннее удивление. Он ждал жесткого давления, хитрых подходов в поисках его слабостей, делового предложения, словом чего угодно, только не этого. Теперь Марина напрямую, без всяких намеков и оговорок приглашала его на свидание, и добавок говорила, что он ей нравиться. Костя почти поверил, в ее слова. Однако наученный горьким опытом своих недавних приключений он попытался включить весь свой скептицизм.
- Если честно, то я верю тебе на 80 процентов.
- 80 процентов – это не так уж мало, для третьей встречи, или у нас четвертая?
- Если с самого начала то пятая, - подсказал Константин.
- Тем более пятая.
Марина осмотрелась вокруг блуждающим взглядом, и забарабанила по ручке офисного стула пальцами. Возникла неловкая пауза. Было видно, что она еще что-то хочет. Константин вспомнил слова Игоря об оригинале Хроники. Он, хотел, было сказать, об этом, но вовремя остановился.
- Может, договоримся, когда и где встретимся? – спросил Константин.
Марина снова пристально посмотрела на него своим немигающим взглядом. И он в который раз почувствовал, то чувство, когда мужчина хочет женщину, но шансы обладать ею, призрачны. Не отдавая себе отчета, он сказал:
- Я могу пригласить тебя к себе, за одно увидишь, как я живу…
Он сам испугался своей наглости и умолк. Марина продолжала молча смотреть на него. Она только слегка, улыбнулась, не разжимая своих пухлых губ.
- Не бойся. Я приставать не буду, - робко продолжил он.
- И что мы будем делать? Коллекцию марок смотреть или фотографии?
- Давай тогда, поедим суши, или сходим в какой-то клуб?
- Потусим?
Константин заерзал на стуле, вновь почувствовав себя неловко в ее присутствии. Он еще раз в глубине души стал ругать себя за то, что тушуется.
- Ладно, посмотрим, - двусмысленно сказала она, словно давая Константину почву для различных догадок и предположений, - значит договорились. Будем на коннекте?
- Да, конечно, – подтвердил Константин, и после минуты замешательства добавил. – Можно еще один вопрос.
- Какой? – спросила Марина, поправив руками свои густые черные волосы, спадавшие по плечам, словно, обращая внимание на ее прекрасную прическу. Костя положил руки на щеки и слегка их потер, почувствовав пальцами гладкость выбритых щек.
- Он несколько деликатного типа.
- И…?
- Словом, не могла бы ты мне вернуть оригинал Хроники?
Марина с показным удивлением посмотрела на него, и Константин быстро добавил:
- На время конечно. Ты не подумай ничего такого.
- Зачем?
- Это разговор. Тут не совсем удобно об этом говорить.
- Хорошо. Я тогда пойду.
Она встала и подошла к Косте. Он встал ей на встречу и протянул ей руку. Марина взяла ее, и Костя почувствовал своими пальцами мягкость кожи ее рук. Марина слегка пожала ладонь, сделала пол шага вперед и прикоснулась своими губами к щеке Кости, почти коснувшись уголка его губ. Костя почувствовал, что краснеет, и понял, что несмотря на прошлые события, он все равно хочет ее. Одной рукой он обнял ее за талию, и прижал к себе. Он почувствовал своим телом, ее упругую грудь. Она была нежно-упругая, словно в ее бюстгальтере были два небольших теплых мячика. Инстинктивно другой рукой он провел по ее бедру. Девушка прижалась к нему сильнее и положила подбородок на его плечо. Константин отклонился назад, свободной рукой отодвинул парки и бумаги, лежащие на компьютерном столе и облокотился о его край. Марина не обняла его, но коленом слегка раздвинула его ноги и прижалась к нему ближе. Константина снова охватило возбуждение, и он пожалел, что дверь не закрыта.
- Тут не место этому, - произнесла она.
Константин почувствовал то, что в народе называют большим обломом, и отпустил ее. Марина сделала шаг назад, и с улыбкой посмотрела на молодого человека. В этот момент раздался стук в дверь. Константин мгновенно взглянул на дверь, а Марина повернула свою голову. Дверь открылась и в комнату вошла Оля. Константин мысленно выругался, и подумал, что сегодня у него явно неудачный день. Оля остановилась и с некоторым смятением взглянула на присутствующих. Однако вскоре нерешительность и удивление прошли, и взгляд стал скорее оценивающий, и стал тем взглядом, которым обмениваются женщины, впервые увидев свою соперницу.
- Костя, - несколько ехидно сказала Оля, - простите, Константин Владиславович, к вам можно, или я не вовремя?
- Да нет. Вовремя. Заходи, – выдавил из себя Костя. Он встал, прошел несколько шагов и остановился между девушками, с ярко выраженным кислым видом
– Знакомьтесь. Это моя очаровательная сотрудница, настоящий профессор в своей специальности – Оля, – жестом указал в сторону вошедшей девушки, Константин. Затем он сделал аналогичный жест в сторону, Марины и произнес:
- Это Марина, коллега, просто прекрасная девушка и очаровательный человечек.
Обе девушки молча посмотрели друг на друга, и Марина, видимо решив не затягивать этот дурацкий спектакль, произнесла:
- Спасибо большое, Костик, я, наверное, буду идти.
Марина театрально взяла в свою руку ладонь Константина, нежно погладила пальцами его запястье, отпустила его руку, невозмутимо улыбнулась, взяла свою сумочку, и направилась к выходу из комнаты. На ее дороге, перегородив проход, стояла Ольга. Марина остановилась перед Ольгой, и девушки внимательно посмотрели в глаза другу друга. Константин не видел взгляда Марины, зато видел глаза Оли. Ему показалось, что такой же взгляд у боксеров, смотрящих друг на друга после взвешивания, перед чемпионскими или рейтинговыми боями. Девушки несколько секунд смотрели друг на друга, затем Оля сделала шаг в сторону и пропустила Марину. Та, шагая походкой «от бедра», слегка задела Ольгу рукой, дошла до двери. Марина открыла ее, изящно повернулась, и шаловливо помахав рукой, скрылась за дверью. Оля проводила потенциальную соперницу холодным взглядом, и с плохо скрываемым раздражением спросила Константина:
- Что это за лахудра, и что она тут делает?
- Это, моя знакомая коллега, и она зашла ко мне по важному делу, - стал неловко выкручиваться Костя.
- Как-то странно ты представил мне эту коллегу, - язвительно заметила Оля, - мне показалось, что коллега это я.
- Ты коллега и она тоже, – нервно запинаясь, оправдывался Константин. - Просто ты на работе, и мы вместе с тобой работаем. Поэтому ты моя коллега, и я тебя именно так представил. А она - моя коллега по образованию и виду работы. Но она тут не работает, и тут частным образом, и она не может быть моей коллегой в полном смысле этого слова.
Оля оперлась рукой о стенку, и наморщила лоб. Она раздражено улыбнулась и прищурилась. Вокруг ее рта образовались складки, а возле глаз образовались гусиные лапки, мгновенно, состарившие ее лет на пять. Сейчас, она ему напомнила стерв, из третьеразрядных фильмов и мыльных опер для домохозяек.
- Ты издеваешься?
- Ты что, Котик.
- Помаду сотри со щеки.
Константин механически потер рукой щеку.
- Нет, другую, и поближе к губам, – поправила его Оля.
Костя последовал ее указаниям и усилено потер противоположную щеку.
- Ты идиот, что любезничаешь с девками на рабочем месте. Ты и так получил по-первое число сегодня. И тебе этого мало? Рабочее место ведь не для этого.
- Ты что ревнуешь? – приходя, в себя Константин.
- Нашелся, еще такой. Ты, что Бред Пит или Джордж Клуни, что бы тебя ревновать.
Оля оттолкнулась от стенки и быстрыми шагами прошла по комнате к окну облокотилась о подоконник и посмотрела на Константина.
Константин подозревал, что сейчас начнутся между ними выяснения отношений. Будут разборки полетов, которые, безусловно, наберут обороты. Будут повышенные тона, неконтролируемые высказывания, эмоциональные поступки. Это, конечно, легко могли услышать проходящие по коридору коллеги и сотрудники. Кто-либо мог случайно или нет, заглянуть к нему в кабинет и стать свидетелем происходящего. Выносить свои отношения, далеко не вкладывающиеся в плоскость делового общения сотрудников по работе, он не имел ни малейшего желания. Оле наверняка это тоже не было нужно, он это хорошо запомнил, из их недавней беседы. Но сейчас, она с виду явно плохо контролировала себя. Для начала Константин решил изменить тему разговора и спросил:
- Откуда ты знаешь, что я получил нагоняй от шефа?
- Ты должен знать, что все подобные новости разлетаются из нашей приемной со скоростью звука.
- Да…- вздохнул Константин.
- Ты не вздыхай и не съезжай с разговора.
Оля развернулась к нему спиной и стала смотреть в окно. Константин решил попытаться поставить точки над i в данном разговоре, поскорее закончить его, поэтому сбивчиво заговорил:
- Помнишь, тот случай, когда я к тебе пришел, и ты меня спасла. Виной этому один старый или не очень старый документ, точнее его копия. Я случайно его купил у бомжа, который в свою очередь, украл его у Марины, даже не украл, но как-то взял его. Дело не в этом, а в том, что меня из-за этого документа избили, можно сказать, чуть не убили. Я с Лешей и еще с одним своим другом Игорем, пытаемся доказать подлинность этого документа. Мы даже вышли на потенциального инвестора этого проекта. Он с Западной Европы. Ему нужен оригинал этого документа, Хроники. Если у нас получится доказать, то я смогу заработать денег и решить ряд наших финансовых проблем. А я к своему стыду, глупости, умудрился отдать этот документ, Марине, как бывшей его владелице. Сейчас мне нужно его вернуть, и я договорился о встрече с ней. Мы решали деловые вопросы, связанные с …ну ты поняла. В нескольких словах это все. У меня одна мысль, что бы ты все правильно поняла. Если кратко, то все.
Марина обняла себя за локти, и почти прижалась лбом к стеклу окна.
- То есть, ты хочешь мне сказать, что получил по морде из-за этой девушки. Затем ты пришел ко мне за помощью.
- Ты не правильно поняла.
- Переспал со мной, пожил у меня, попользовался мной.
- Ольчик, все не так. Я действительно получил по морде, но не из-за Марины, а из-за каких-то чертовых бумаг.
Константин подошел к ней и попытался положить руку на плечо. Девушка обиженно вывернулась, и Константин бессильно опустил свои руки. Он сделал еще полшага вперед, повернул голову, прижал ее к стеклу и посмотрел ей в лицо. Глаза девушки были полны слез. Казалось, сейчас эти маленькие капельки страдания польются из глаз девушки солеными ручейками. Константина охватило странное чувство. Он понимал, что не любит ее, но сказать ей прямо он не мог. Его сердце сжималось при виде ее слез. Ему в этот момент было ее жалко, очень жалко. Сейчас он готов был ей сказать все, что угодно, хоть пообещать завтра пойти в ЗАГС, лишь бы подарить ей лучик надежды. Пусть этот лучик будет и призрачный, а надежда ложной, и пусть все завтра рассыпаться как карточный домик. Только ему хотелось, что бы сейчас на ее лице появилась улыбка, и она ушла в нормальном настроении или с маской его. «Предыдущий разговор, часть вторая? Или третья?» - подумал он.
- Хочешь, я поклянусь тебе всем, чем я могу?
- И ты сейчас, с ней целовался.
- Ольчик, нет, нет, и еще раз нет.
- Костя, ты чувствовал, себя трахнутым, когда тебя поимели нагло и цинично?
- Нет, я не хочу, что бы ты говорила такие слова.
- А у меня именно такое чувство.
- Оля!
- Что Оля?
Константин тяжело вздохнул.
- И не закатывай глаза! – тихо, но твердо сказала Оля.
- Теперь выслушай меня.
- И что ты хочешь сказать? – со злой иронией спросила Ольга.
- Хорошо, я скажу тебе правду. Только не обижайся. Бывают такие ситуации, когда человек ты слышишь то, что хочешь слышать, и видит то, что хочет видеть. И эти слова напрямую относятся к тебе. Ты хочешь видеть во мне измену тебе. Но я тебе не изменял с этой девушкой. Ну не спал я с ней. Поверь мне!
Константин со всех сил старался выглядеть убедительным и выкладывал ей чистую правду. У него ведь действительно не было секса с Мариной, а о поцелуях и подобном он решил не говорить. Это ведь - это не измена! Вон генеральные секретари тоже целовались, успокаивал он себя.
Ольга молча слушала его, слегка шмыгая носом.
- Еще, что очень важно между нами нет доверия. Если его нет сейчас, то, что будет дальше? Я, например, тебе доверяю, причем доверяю каждому слову. А дальше так пойдет, то будут конфликты, споры, скандалы. И чем дальше, тем сильнее. Общение с нами превратиться в один большой спор.
Константин поднял руки и осторожно положил их на плечи девушки. Его ладони ощутили мягкую шероховатость ткани ее пиджачка.
«Скорее бы она успокоилась и ушла, а завтра я в отпуске и мне все будет по барабану», - думал Константин.
- Знаешь, что Константин Владиславович, ты меня видел в последнее время целующейся к каким-то молодым человеком? Или что бы я флиртовала с кем-либо? Не молчи, отвечай, пожалуйста!
- Нет.
- А я тебя видела. И это чувырло, откровенно с тобой флиртовало, а твое лицо было очень довольно. И ты всем видом, показывал, что тебе приятно. В этот момент появилась я для того, что бы тебя поддержать, и как оказалось, пришла совсем не вовремя.
Она резко повернулась лицом к Константину, и он увидел ее красные от слез глаза. Костя поднес ладонь к ее щеке и осторожно стер две слезинки. Оля, быстрым движением отодвинув его руку, вытерла руками глаза, слегка размазав тушь возле глаз.
- Олечка, давай прекратим разговор и пообщаемся на эту тему в другой раз.
- Ты меня просто избегаешь.
- Да нет. Так складывались обстоятельства.
- Что нет! У тебя всегда какие-то обстоятельства. Между нами проблемы, но у тебя нет времени о них нормально поговорить!– сказала она возмущенно.
Константин в очередной раз тяжело вздохнул.
- Все. Дай мне лучше какой-то платок или салфетку. Как мне в таком виде идти от тебя? Что люди подумают?
Костя не нашелся, что ответить. Он не говоря ни слова, подошел к шкафчику, стоящему в углу помещения, открыл его и извлек пачку, сервировочных салфеток.
- Подойдет? – спросил он, показывая ей свою находку.
- Пойдет, - ответила Оля.
Он вскрыл пачку и поднес ее девушке. Та, достав сразу несколько штук, спросила его:
- У тебя зеркало есть?
- Да нет.
- Ладно, - шмыгнула носом Оля и стала аккуратно вытирать вокруг глаз потекшую тушь.
Как-то сразу сжавшаяся, шмыгающая носом, вытирающая глаза простой сервировочной салфеткой, Оля показалась Константину очень хрупкой и несчастной. В этот миг она была маленьким красивым человечком, который требовал защиты, помощи, покровительства, ласки. Константин, вновь ощутил, сильное чувство жалости, к этому, безусловно, хорошему человечку.
- Ты сейчас успокоишься, пойдешь на рабочее место, а потом мы встретимся и поговорим обо всех наших проблемах.
- Ты все равно не придешь. Зачем говорить это.
- Клянусь.
- Даже если будешь клясться здоровьем своей матери.
- Ну, Оля, - обижено сказал Костя.
- Извини, что я тут тебе устроила истерику и помешала твоему деловому общению.
- Да все нормально.
- Просто я тебя люблю.
- Олечка, ты замечательный, очаровательный, самый лучший в мире человечек!
- Но ты не говоришь, что любишь меня, и не когда не говорил. Да и не любил ты меня никогда.
Она скомкала салфетку, подошла к мусорному ведерку и выбросила ее.
- Еще раз извини. Я не буду бегать за тобой как брошенная собачонка. Если ты захочешь, то позвонишь сам. Только знай, может быть ко времени твоего звонка, я могу тебя разлюбить. Тогда не обессудь.
Оля посмотрела на него, видимо ожидая от Константина какой-то реакции, на ее слова. Тот стоял молча, стараясь не смотреть в ее глаза. Тогда девушка развернулась и тихо вышла из комнаты. Константин с облегчением вдохнул и опустился на стул.
- День выдался неудачным, - пробормотал он.
Он не курил, но в этот момент ему захотелось потравить свой организм никотином. Надо было выходить из комнаты, и стрелять сигарету. А ему это делать не хотелось. Он подошел к шкафу, открыл его и достал початую бутылку коньяка. Он подержал ее за горлышко, размышляя, над почти гамлетовским вопросом: пить или не пить. Затем уверенно открыл ее и сделал несколько глотков прямо из горлышка бутылки. Коньяк был дешевый, и, следовательно, не лучшего качества. Он это определил сразу, по вкусу, даже не глядя на упаковку. Он поморщился и пожалел, что ему нечем закусить.
- Гадость, - вслух сказал он и вновь сделал несколько глотков бодяги.
Какое-то время он просто молча посидел. Он пил на голодный желудок, и ободряющее действие горячительного напитка он почувствовал минут через пять. Жизнь начинала налаживаться. Он встал, закрыл бутылку и поставил ее на место. После этого он вернулся к компьютеру. На мониторе во весь экран распростерлась карта Крыма, а именно тот участок Южного Берега, который располагался от Севастополя до Мисхора. Рядом с клавиатурой, лежал перевод приписки, и лист бумаги с его наметками и комментариями, относительно анализа текста. Он задумчиво уставился на бумаги, лежащие перед ним бумаги. Увидела ли их Марина. Скорее всего, да, когда он слегка потерял голову. Безусловно, Марина была далеко не дура. Она получила намек. И притом хороший намек. Пока он ей проигрывал по всем статьям. Вопрос состоял в том, какую иргу играла брюнетка, и что ожидать от нее сейчас.
19
Он не встретился с Мариной в этот день. Не встретился и на следующий. После произошедших сегодня событий, которые Константин не без основания посчитал неудачными, у него не было никакого желания общения ни с Мариной, ни с Ольгой. Да что говорить, он вообще не хотел никого видеть. И когда на его сотовый позвонила Марина, и озабоченным голосом дала отбой встрече, сославшись, на неожиданно возникшие проблемы, Константин вздохнул с облегчением. Девушка попросила отложить встречу на послезавтра. Непонятные отношения сразу с двумя девушками неожиданно сложившиеся у Константина, его как-то напрягли, и неожиданная пауза в общении была как раз очень кстати. Вечером он созвонился с Алексеем, и предложил на следующий день пойти с ним на пляж и там отметить спонтанное начало отпуска. Тот, недолго думая, согласился.
Они встретились, где-то около двух дня, возле моста ведущего на один из островов реки. Костя пришел первым. Было жарко, и он снял футболку, предоставив жарким солнечным лучам лизать его бледное после зимы тело. Жаркий легкий ветерок касался капелек пота на его теле, создавая подобие прохлады. Он не зашел в тень - его не пугала перспектива моментально сгореть. Константин открыл, забитую пляжными принадлежностями и едой сумку, достал бутылку минералки, открыл ее, обрызгавшись с шипением вырвавшейся водой и начал жадно пить. За этим занятием его и застали подошедшие, к этому времени, Алексей и Лена.
- Привет! Будете пить? – вежливо предложил им воду Константин.
- Приве-е-ет! – хором сказали молодые люди и дружно отказались.
- Но предлагаю двигаться в сторону острова, а то тут мы задохнемся от жары и выхлопных газов – сказал Алексей и указал на плотный поток автомобилей, движущихся по набережному шоссе, располагавшемся под мостом. Разговаривая о пустяках, они перешли мост и оказались на острове. Пройдя мимо ларьков с мороженным, друзья, не долго думая, направились к воде, сняли обувь и пошли по песку. Разгоряченный песок почти до боли ожег их ступни, и заставил их быстро, практически бегом посеменить к воде. Прохлада воды принесла их ногам почти оргазменное удовольствие. Не спеша, шлепая мокрыми ступнями по влажному песку, они шли вдоль берега реки. Константина удивило то, что, не смотря на рабочий день на пляже было много народа. Возраст пляжников колебался от 3 до 70 лет. Но основную массу как раз составляла рабочеспособная часть населения. Он с удовольствием увидел много молодых и красивых девушек, одетых в тоненькие полоски купальников. За несколько месяцев осеннее-зимнего периода, он несколько отвык наблюдать такое количество почти обнаженных женских тел, и в глубине души пожалел, что с друзьями: в их присутствии он как-то не мог позволить себе флиртовать с незнакомками. Пытаясь отвлечь свое внимание от почти голых красавиц, он спросил Лешу:
- А кто же работает?
- Не парься. Когда-нибудь, я прочитаю тебе лекцию об экономической модели развития нашей страны, – с плохо разыгранным равнодушием ответил Алексей, с трудом отводя взор от выходящей из воды смазливой шатенки.
- Идемте, дальше, здесь слишком много народу, - поторопила их Лена, давно заметившая потенциальных соперниц.
Они прошли еще метров пятьсот-шестьсот, и даже немного устали. К этому времени палатки по продаже напитков, мороженного и пива остались далеко позади. Полоса песчаного пляжа сузилась до четырех-пяти метров, а густые кусты и деревья почти уже в плотную подходили к воде, образуя небольшие песчаные анклавы, отделенные друг от друга зелеными зарослями. Пляжников, становилось все меньше и меньше, за то среди них все чаще встречались девушки одетые топлес. Когда Алексей видел их, то предлагал расположиться где-то поблизости. Но Лена жестко пресекала подобные попытки - в ее глазах Леша, впрочем, как и все мужчины, был бабником. Перспектива созерцания Лешей чужих прелестей, с выходящими из этого потенциальными рисками, ее совершенно не прельщала. Она прибавляла шагу, и нарочито громко говорила о безнравственности (тут же могут быть где-то дети) и вредности такого способа загара (перспектива подхватить рак молочных желез). Так незаметно они дошли до нудисткой части пляжа. Лена остановилась лишь тогда, когда перед ее глазами возник обнаженный мужчина средних лет с приличным животиком. Он стоял лицом к солнцу, широко раздвинув ноги, зажмурив глаза, взявшись ладонями за затылок. Его внушительное мужское достоинство смело болталось между ног, и было отлично видно присутствующим. Лена минуту стояла, а затем резко, ни говоря, ни слова, повернула назад. Молодые люди, беззвучно похихикав, последовали за ней. Они расположились на небольшой песочной полянке, огражденной жидким кустарником от остальной части пляжа. Ни обнаженных мужчин, ни женщин, способных провоцировать их маленькую компанию, здесь не было. Пейзаж скрашивали лишь двое тинэйджеров, мирно куривших бульбулятор, сделанный из обыкновенной пластиковой бутылки, распространявших вокруг легкий запах тлеющего канабиса или попросту конопли. Лена поморщила нос и уверенно сказала:
- Располагаемся тут!
Видимо она предпочла такое соседство женскому, считая его меньшим из зол.
- Есть Ваше величество!- шутливо поклонился Алексей.
- Стелимся, - сказал Константин, раскрывая, сумку и доставая из нее подстилку.
- Костя, что за злачное место. То голые мужики, то девки? – с легким раздражением в голосе сказала Лена.
- Ленчик, мы просто слишком далеко зашли.
- Ты что против красоты обнаженного тела? – поинтересовался Леша.
- Нет. Но только в строго отведенных для этого местах, - ответила Лена, снимая с себя шорты и блузку.
- Бусик, не бузи, - сказал Алексей, погладив ее по небольшому безцеллюлитному животику. Лена игриво улыбнулась, а Алексей прижал ее к себе и слегка укусил за плечо.
- Все равно, я против голого тела. В ванной, сауне, на худой конец там, где никого нет, надо быть голым или можно быть таковым, – произнесла Лена.
Она стояла, расставив ноги на ширине плеч, и положив руки в боки. Одетая в тонкий черно-белый купальник она была очаровательна. Алексей довольно посмотрел на девушку и двусмысленно продолжил:
- Худой конец…Ты забыла, как мы с тобой купались в прошлом году, в Крыму на пляже, и как потом отрывались?
- Фу, пошляк, - жеманно ответила Лена и игриво шлепнула Лешу по ягодицам.
Константин, тем временем расстелил подстилку и уселся на нее. Насвистывая какую-то мелодию, он стал выгружать из сумки бутылки с пивом.
- Наготы не надо стесняться, Леночка, – произнес он философским тоном и многозначительно добавил. – Какое пиво будете?
- Холодное, - живо ответил Леша, и уверенно взял три покрытые капельками конденсата бутылки. Он с хлопком их открыл их друг о друга и вручил их Лене и Косте. Константин аккуратно поставил свою бутылку на подстилку, разделся, оставшись только в черных плавках, удобно уселся.
- Голое тело, - произнес он, поглаживая влажное стекло, - голое тело с давних времён носило культовый характер. В античности занятия спортом проводили голыми, и от соответствующего греческого слова ;;;;;;, то есть голый, происходят слова «гимнастика» и «гимназия». Это изначально значило место для тренировок и занятий спортом. Если ты вспомнишь большинство античных статуй, то они какие?
- Голые, - подсказал Алексей.
- А некоторые языческие обряды выполнялись в обнажённом виде. Например, был обычай, связанный с обороной от нападения врага или защиты от болезни. Тогда обнажённые женщины ночью впрягались в плуг и пропахивали борозду вокруг селения.
- Хотел бы я посмотреть на это.
- В современной Индии имеется религиозная группа дигамбаров («одетых светом», «воздухом»), ветвь джайнизма. У них нагота служит символом освобождения от мира смертных. Но принятием христианства, с его страхом перед телом, культ наготы был забыт. Поэтому большинство людей так отрицательно к этому относятся. И ты Лена в том числе.
Лена, полулежавшая к тому времени на спине перевернулась на живот, отхлебнула пива и поставила бутылку в песок. Алексей улегся с ней рядом, опершись на локти. Лена похлопала по плечу Лешу и сказала:
- Ну, с этим то все ясно. Тебе, Костя, было бы приятно, если бы твоя девушка была тут обнаженная, и на нее могли пялиться любые мужчины? Наверное, нет, - ответила она сама вместо Константина. - А так твоя девушка открывает самые тайные уголки своего тела только перед тобой.
- Ага, - рассмеялся Леша, - на тебе сейчас видно тридцать шесть из тридцати восьми родинок.
- Развратник, - нежно хлопнула Алексея по затылку Лена. Леша шутливо закрыл голову, сделав руками на голове подобие крыши.
- Чик-чирик, я в домике. Леночка! Любое человеческое тело прекрасно, и анатомически у всех женщин оно одинаково. Строение моего тела аналогично строению Костиного. Ты ведь знаешь, как выглядит мужчина без одежды? Кроме того, когда я один на один с девушкой, мне главное не столько видеть, сколько касаться различных участков женского тела.
Лена многозначительно хмыкнула, и, выслушав этот аргумент.
Константин тем временем брал в ладони горсти горячего речного песка и медленно пересыпал мелкие крупицы песчинок из ладони в ладонь:
- Тут можно поспорить. В качестве моделей в рекламе, в фильмах, почему-то используются красивые молодые тела, а не старые и дряблые. Дело в психологии, раздеться до гола это психологический барьер, который не каждый может преодолеть. С одной стороны человек открывается, показывая свою свободу. С другой стороны, полностью обнажаясь, человек обнажает свои половые органы. Мы все являемся по большому счету просто млекопитающими – самцами и самками. Естественно всегда живем по инстинктам, которые где-то там, в подкорке. Но обнаженное тело это провокация. У противоположного пола идет сигнал к продолжению рода. Нормы этики, законы, правила, должны сдерживать инстинкты. Но их лучше не провоцировать, ведь если сорвет с тормозов, то мало может не показаться. А коснуться женского тела, я имею виду просто коснуться можно и тут.
- Мне, например, гораздо легче познакомиться с девушкой в купальнике, нежели без него. А в особенности, если она без парня – зевнул Леша. Он перевернулся на спину и положил руки под голову, вытянув на песке свое жилистое поджарое тело. Затем Алексей резко сел, взял рюкзак и достал оттуда крем от загара. Ловким движением руки он открыл оранжевый тюбик, и выдавил желеподобную массу на спину Елены и стал натирать спину девушке.
- Кстати вот я касаюсь женского тела.
Лена положила голову на руки и, повернув голову в сторону Константина произнесла:
- Если следовать некой абстрактной психологии, то на нудистком пляже девушка видит красивого молодого человека. Он подходит к ней, и более близком рассмотрении его…
Лена сделала паузу, подбирая слово, видимо не решаясь, произнести слово «член» или «пенис». Она наморщила лоб и продолжила:
-… морковка, оказывается маленькой, и она дает ему от ворот поворот. А если мужчина подходит к ней в плавках – естественно ничего не видно. Значит, его шансы повышаются. Бред какой-то. Идемте купаться.
- Я только тебе кремом намазал, - попробовал возмутиться Леша.
- Тебе что крема жалко?
- Крема - нет, а своего труда - да.
Константин сделал еще один глоток пива и с легкостью встал, выпрямившись во весь рост. Лена и Алексей последовали его примеру. Они подошли к воде. Разогретая под солнечными лучами Елена попробовала ногой речную воду, отдернула ее и зябко обхватила себя руками.
- Холодно, - сказала девушка.
Константин смело пошел в воду и ощутил холодный контраст горячего воздуха и теплой воды. По мере нахождения частей тела в воде, ощущения зябкости в них проходило. Константин понял, что надо целиком погрузиться в воду, что бы избавиться от неприятного холода. Алексей опередил его – он решительно бросился в прохладу воды, разбрызгивая в разные стороны тысячи капелек.
- Ты, что дурак, холодно же! – взвизгнула Лена, безуспешно уворачиваясь от речных брызг.
Но Леша не слышал этого. Он, отчаянно махая руками, поплыл кролем вперед. Константин оттолкнулся от дна и нырнул под воду. Проплыв несколько гребков с закрытыми глазами он вынырнул, открыл глаза, повернулся назад. В метрах 15 от себя увидел стоящую по пояс в воде молочно белую фигуру Елены. Со стороны казалось, что она мучается почти гамлетовским вопросом – купаться или не купаться. Он помахал ей рукой и поплыл за Алексеем. Чувство холода прошло, и взамен него появилось чувство приятного комфорта. Они отплыли метров 60 от берега и решили возвращаться. Течение было довольно сильное, и их сносило. Лена, фактически, только окунулась и уже вышла на берег. Она видимо получила свою дозу водных процедур, и готовилась перейти к солнечным ваннам. Леша стал искать ее взглядом. Вдруг он напряг взор и замотал головой, словно избавляясь от какого-то видения.
- Что-то заметил?
- Да нет, наверное, показалось.
- Тогда поплыли назад, пока нас окончательно не унесло к морю.
Они поплыли назад. Друзья вышли из воды метров на 20 ниже того места, где они заходили. С дном им не повезло – оно было заросшее какими-то водорослями. Костя вышел на берег и стал снимать с ног прилипших представителей речной флоры.
- Ты виделся с этой, как ее Мариной? – вдруг спросил Алексей.
Константин, откровенно говоря, не ожидал этого вопроса и замешкался с ответом, собирая водоросли в ладонь. Пытаясь оттянуть момент ответа, он замахнулся и с силой швырнул их в родную водную стихию.
- Да, - сказал он.
- И как она?
- Хитрая бестия, - без обиняков сказал Костя.
- Она тебе нравится? - равнодушным тоном поинтересовался Леша.
Эти слова Алексея, почему-то неприятно укололи, Константина. Он присел на корточки опустил руки в воду и наклонил голову, что бы ни было видно его лица. Он стал тщательно мыть ладони. Да, Алексей был его близкий друг, а Марина не была его девушкой. Но обсуждать с ним ее, он не желал. В глубине души, в общении с Лешей, он уже считал Марину своей собственностью. Да, он здраво понимал, что она не его девушка, что она может спать или спит с другими мужчинами. Но этих людей он никогда не видел, за исключением Блондина, наверное. Эти мужчины были какие-то абстрактные, виртуальные, а Алексей был реальным и стоял тут рядом. Между ними никогда не стояли женщины, и они никогда не проявляли чувств больших, чем простая симпатия, к девушкам друг друга. Но сейчас Константину казалось, что Леша, с его показным равнодушием, соперник, способный отбить у него Марину. Да у Алексея есть Лена, но Леша был явно не целомудрен.
- В ней есть изюминка, - нейтрально сказал Константин и, стараясь соскочить с этого разговора коварно добавил, - пошли, Лена, наверное, нас совсем потеряла.
Константин встал и пошел. Леша ничего не сказал, и громко хлюпая по воде ногами, направился за ним. Костя молча шел по пляжу, глядя на противоположный берег, на холмы, покрытые зеленью, над которыми блестели на солнце купола церквей и крыши домов. Ему казалось, что там, была другая жизнь. На набережной, по которой плотным потоком двигались автомобили, в речном порте, с пришвартованными неуклюжими плоскодонными судами и катерами, в сотнях домов кажущихся отсюда игрушечными, была обыкновенная суета. Сотни тысяч людей копошились там как в муравейнике. И здесь, на острове, на какое-то короткое время он ушел от нее. Все неприятности, проблемы на работе, отношения с женщинами, эта злосчастная Хроника, остались где-то там, далеко. Но на долго ли? Наверное, ему нужно подальше уехать, что бы ни видеть город, который напоминает ему обо всем этом. Его меланхолические размышления прервала Лена, которая увидела подошедших мокрых кавалеров, шутливо произнесла:
- Я уж стала беспокоиться о вас. Не украл ли кто.
- Тебя мы никогда не бросим. Да и кому мы нужны? – сказал Константин.
- Ну не знаю. Такие гарные хлопцы. Я тогда, пойду переоденусь.
- Зачем, ты сейчас моментально высохнешь? – логично заметил Алексей.
- Я надеюсь когда-то стать матерью, так что болячки мне не нужны.
- Давай я обмотаю тебя полотенцем, - предложил Алексей.
- Я лучше в кустиках. Не люблю светить своим телом.
- Стесняешься? Нашлась скромница!
Вместо ответа Лена игриво показала язык, и взяла в руки сухой купальник. Легкой походкой она прошла мимо двух бульбуляторшиков и скрылась среди зелени. Друзья, тем временем, растянулись на подстилке, закрыв глаза. Капельки речной воды на их коже медленно высыхали, вызывая чувство приятного тепла в теле. Однако по мере ее высыхания у них появлялось чувство, будто их кожа натягивается, словно кожа для барабана. Лены не было минут десять. Леша к этому времени, пару раз, смотрел на часы, мигавшие на мониторе его сотового. Когда Лена появилась, Леша лениво произнес:
- Тебя, что за смертью посылать.
- Тут, оказывается, сложно переодеться, - ответила она, показывая указательным пальцем в заросли. – Люди там либо мочатся, либо бродят, либо у них там секс. Я одну парочку почти спугнула.
- Говорил тебе, давай тут переоденешься.
- Кстати, знаете, кого я там видела?
- Лох-Несское чудовище или снежного человека, - зевнул Алексей.
- Нет.
- Так кого? – безразлично спросил Константин.
- Игоря.
- Не понял, - Константин удивленно поднял брови.
- Кстати, мне показалось, когда мы плавали, что я видел его на берегу, - сказал Алексей и громко щелкнул пальцами правой руки.
- Он там сидит и попивает коньяк из горла, - продолжила Лена, указав большим пальцем в заросли. Я сначала хотела подойти к нему, а потом решила, что не стоит.
Константин встал на ноги и спросил Лену:
- Интересно. Где он?
- Пройти метров десять вперед и налево.
- Наверное, что-то сдохло в лесу. Я пойду гляну, что там такое, - обратился он к Алексею.
- Ну, тогда я с тобой, - без колебаний, но и без всякого энтузиазма произнес Леша.
- Подождите, а как же я? – растерянно спросила Лена.
- Молчи скво. Молчи. Мы быстро. За одно польем растительность. А это интимный процесс. Целую, мы сейчас будем.
Лена покорно легла на покрывало.
Осторожно ступая по земле, из-за опасения проткнуть ноги, торчащим сучком или осколком стекла, друзья вошли в заросли. Почти мгновенно Костя на своей руке увидел усевшегося комара. Насекомое, не теряя времени даром, впилось своим хоботком, в его тело. Константин громко хлопнул по руке, оставив вместо кровососа на руке маленькое грязное пятнышко.
- Не успел пообедать, - улыбнулся Алексей.
- Надо быстрее отсюда бежать, - логично заметил Константин, - где же он?
- Наверное, там, - сказал Алексей и уверенно свернул налево.
Заросли не были такими густыми, как казались возле воды, и видимость в них была хорошая. Людей было не много, но и не мало, для такого места. Константин, в душе позлорадствовал, что не только его едят комары. Костя тут же с интересом подумал, как и где тут можно заниматься сексом. Тут либо комары закусают, либо люди советами замучают. Наверное, это страсть. Или… Лена же где-то их нашла?
- Кажется он, - указал пальцем Алексей на одиноко сидящую фигуру.
Игорь сидел, сгорбившись, на небольшой полянке, на каком-то бревне, постелив на него помятую газету. Одетый в аккуратно выглаженные брюки и рубашку, в начищенных до блеска туфлях, он выглядел здесь совершенным атавизмом. В его руках действительно была пол-литровая бутылка дешевого коньяка. Он сидел, слегка покачиваясь и смотрел в одну и ту же точку время от времени, делая глоток и горлышка бутылки. Друзья удивленно переглянулись.
- Наш ариец ушел в запой? – насмешливо поинтересовался Алексей.
- Таких, не берут в алканавты, - ответил Константин и пошел к Игорю.
Игорь услышал приближающиеся шаги, и, вздрогнув, повернулся. Его лицо не высказало никакого удивления. Весь его вид выражал какую-то озабоченность, граничащую с испугом.
- Привет! Какими судьбами тут? – спросил Константин.
- А вы как? – ответил вопросом на вопрос Игорь.
- Мы загораем.
- Вот пошли отлить, и увидели тебя, - присоединился Алексей. - Ты бы сюда смокинг с бабочкой одел.
- У меня неприятности, – неожиданно искренне без пафоса и понтов сказал Игорь.
Константин испытывающее посмотрел на него, и произнес:
- Давай выйдем к воде. А то ты одетый, а нас вампиры съедят.
Алексей молча протянул руку к Игорю, и, не спрашивая у того разрешения, взял у него коньяк. Он оценивающе посмотрел на бутылку и сделал из нее большой глоток. Игорь встал и взял в одну руку портфель, лежавший рядом, а в другую помятую газету. Молодые люди пошли на берег. Они сели на песок в тени деревьев.
- Рассказывай, что там у тебя случилось. Мы поработаем исповедниками, может быть, даже отпустим тебе грехи, индульгенцию вручим. Бесплатно. – сказал Алексей.
Игорь потупил глаза, пропустив колкость своего соседа с лева мимо ушей.
- Ну? – спросил Костя.
Игорь посмотрел, на него, будто взвешивая в уме все «за» и «против», определяясь что сказать, и, наконец, произнес:
- Я расскажу все как есть. А вам уж самим решать, что делать. Я вам говорил, что занимаюсь установлением подлинности рукописи.
«Вторая часть» - подумал Константин и кивнул головой. Леша так же кивнул головой в унисон с Константином и отпил глоток коньяка. Игорь, тихо и сбивчиво заговорил:
- Мы вышли на след Хроники. Точнее на ее вероятный след. Это Трапезундская экспедиция, организованная Федором Успенским в 1916-1917 годах. Если она, то есть Хроника, родом из Трапезунда, то возможно была привезена Успенским, и вероятно она как-то упоминается в ее материалах экспедиции. Я позвонил Федору Павловичу. Во времена Единого и Неделимого он какое-то время работал в Ленинграде, где начинал свою карьеру. Короче долго там работал. Естественно он имел доступ к источникам, а следовательно, бывал в хранилищах и архивах. Поэтому я позвонил к нему и попросил о помощи.
Затем Игорь сделал паузу, и потер виски пальцами рук. Затем он черпнул руками пляжный песок, и потер им руки. Он поднял ладони и посмотрел на песчинки и кусочки грязи, прилипшие к его рукам. Алексей и Константин, автоматически перевели взгляд на его руки – он слегка дрожали. Константин, автоматически прикинул варианты этого физиологического явления – волнение, перепой, проблемы со щитовидкой, или это его норма? Он пожалел, что до этого не обращал большого внимания на человеческие руки как одна из Цвейговских героинь. Алексей нетерпеливо покрутил бутылку и поставил ее в песок. Скорее всего нервы. Игорь, словно подтверждая его догадки, дрожащим голосом продолжил:
- Он попросил меня приехать к нему, добавив, что этот разговор не телефонный. Я был, немного с бодуна… - Игорь посмотрел на Константина, и поймав его понимающий взгляд, заговорил дальше - … и приехал к нему домой. Он пригласил меня к себе в кабинет и попросил поговорить откровенно. Он напрямую спросил меня, по поводу наших поисков, того, что мы хотим. Я по мере сил начал выкручиваться, рассказал о планах установления подлинности Хроники, о перспективах ее продвижения на Запад. Рассказал, как я вышел на потенциального инвестора проекта…И он…Он выслушал и сказал, что… короче рассказал, что к нему приходил какой-то его родственник, толи племянник, или еще кто-то, с этим же текстом. Этот родственник был доцент, или ассистент. Помимо определения подлинности рукописи, его очень интересовала приписка, ее расшифровка…И Федор Павлович пытался ему помочь с этим. Короче, он шел по тому же пути, что и мы. Он предположил, что это не красивая легенда, и не какой-то мираж, короче, что Они лежат где-то и ждут своего часа…
Константин и Алексей сидели, слушая рассказ Игоря, и глядели на противоположный берег, словно боялись смотреть друг на друга. Игорь казалось намеренно избегал слово «клад», «сокровище». Константин почувствовал, как к нему волной приходит какое-то волнение, беспокойство. Это было то чувство, когда перед тобой ожидание чего-то неизвестного, неприятного, а может опасного. Это было что-то сродни ожидания похода к врачу, когда человек ожидает плохого диагноза, и этот момент тщетно хочет оттянуть. Хотя понимает, что все может быть хорошо. Константин повернул голову и внимательно посмотрел на Игоря. Тот был бледен, на лбу был пот, лицо осунувшееся и небритое. «Вероятно что-то не то», - подумал Константин.
- Короче он прикидывал варианты, как начать поиски, - продолжал Игорь, - где искать и даже разок съездил в Трабзон. Он пытался начать поиски, даже зачем-то, вышел на черных археологов. Но одним прекрасным вечером…плохим вечером, его сбила машина. Свидетелей нет, виновник не найден… Как говорят обычный глухарь. Когда появились мы, у него Федора Павловича тоже мелькнула мысль о кладоискательстве, но он решил промолчать. Но не давно к нему позвонили какие-то люди, и, представившись мифическим сотрудником прессы, стали напрашиваться к нему. И интересовал их очень актуальный вопрос - о взаимоотношениях греческих выходцев с Понта живущих в нашей стране с земляками в Турции, в призме основания и падения Трапезундской империи.
Алексей с удивлением присвистнул:
- Тут все шито белыми нитками.
- Пусть Игорь доскажет, - оборвал его Константин.
- Молчу, - сказал Алесей и еще хлебнул коньяка.
- Федору Павловичу надо отдать должное, что он здраво смотрит на жизнь, и понимает, что для всех он раритет, покрыт нафталином. О нем же вспоминают несколько раз в год – на день Победы, для вручения очередной абсолютно ему ненужной грамоты и пайка, на юбилей Университета, и в день рождения – и то не всегда. А история трапезундских греков интересна ну очень узкому кругу людей. Поэтому он вежливо отказался от встречи. Тогда через пару дней, когда он ковылял в аптеку, к нему подошел какой-то человек, и представившись тем же корреспондентом, стал расспрашивать о греках, Трабзоне и очень настойчиво намекать на рукопись. За интересующую информацию он предлагал заплатить. Сумма, конечно, была не астрономическая, но как для него - немалая. По его словам, он еле вырвался из цепких рук незнакомца, который фактически довел его до двери квартиры. А потом ему несколько раз звонили уже настойчиво помочь им с рукописью.
Игорь снова сделал паузу и внимательно посмотрел на мирно несущую сотни тонн воды реку, по которой шел белый, катер, с гордым названием «Москвич-1». До них донеслись отголоски популярной музыки, под которую видимо, пили, танцевали, или просто любовались окрестностями его пассажиры.
Игорь неожиданно умолк, поскольку в поле их зрения появились девушка, обвернутая в почти прозрачное сине-оранжевое парео идущая вместе парнем, который нес на плечах громадный рюкзак. Они медленно прошли босыми ногами по мокрому песку, оставляя за собой глубокие следы, которые медленно слизывала речная вода.
- Игорь, а что конкретно, спрашивал этот человек? – поинтересовался Константин, когда парочка скрылась из виду.
Игорь, мгновенно, с плохо скрываемым раздражением в голосе ответил:
- Я не знаю. Что я услышал, то и говорю. Может без каких-то деталей. Не могу я выдавать стенограммы разговора.
- Ты не обижайся, - вступился за друга Алексей, - но в твоем рассказе, хотя и мало эмоций, но и мало фактов. А эта история, на сколько я понимаю, касается нас всех, правда в разной мере. Ну что там дальше.
Игорь, слегка прикусил свою нижнюю губу, затем отпустил ее и продолжил:
- Ему даже угрожали.
У Алексея видимо появился тоже вопрос, а может быть даже не один, но поймав взгляд Константина, он смолчал, послушно уставившись ровную гладь реки.
- Он посоветовал мне отказаться от поисков, или, по крайней мере, хорошенько подумать об этом. Вручил мне листок бумаги с телефонами, именами и адресами людей, которые могут помочь, в этом вопросе. А листок с наименованиями материалов, которые нужно искать, оставил у себя. Мы договорились встретиться на следующий день, то есть вчера. Я должен был принять окончательное решение. Когда я к нему позвонил, то сказал, что не отказался от своих намерений. И он назначил мне встречу на вечер, на семь вечера, возле его дома. Ему тяжело долго ходить самому, и он видимо хотел, что бы я сопровождал его. Я немного опоздал. Минут на десять. Заторы на дорогах страшные. Когда я подходил к его дому, то увидел Федора Павловича стоящего каким-то человеком. Этот человек видимо, что – то рьяно говорил, а Федор Павлович, с рассеянным видом слушал его, и порой кивал головой. Затем Федор Павлович полез рукой в карман, а его собеседник схватил его за плечи и стал трясти. Вдруг Федор Павлович упал. Незнакомец, видимо не ожидал такого поворота и не смог его удержать. Он упал и ударился головой о бровку. Я не ожидал этого, и неизвестный. Он испуганно отскочил в сторону, затем наклонился к нему. Тут я побежал. Я кричал, громко кричал. Неизвестный повернулся в мою сторону, развернулся и побежал прочь. Когда я оказался возле Федора Павловича, незнакомец уже скрылся, а он был… без сознания. Я схватил руку прощупывать его пульс - он не прощупывался. Я достал его руку из кармана. В его сжатом кулаке был клочок бумаги. Я взял его.
- И что там? – нетерпеливо спросил Алексей.
- Да, что, на том листе? – присоединился Константин, и сразу себя поймал на мысли, что его интересует не судьба старика, а содержание клочка бумаги.
Игорь сделал паузу и с отсутствующим видом посмотрел куда-то в даль. Константин в этот момент почему-то представил, как Луденый, ждет, как напавший на академика-патриарха в панике скрывается. Как Игорь подходит или подбегает к лежащему старику, присаживается на корточки и лезет руками к нему в карман. Достает судорожно сжатую в кулак руку, отгибает изувеченные подагрой пальцы и берет в ладони измятый клочок бумаги. Игорь бегло смотрит его содержание, оглядывается по сторонам, затем прячет листок, в своей сумке; затем, как в голливудских фильмах, дрожащей рукой Игорь касается старческой шеи, с поисках сонной артерии, и только после этого начинает звать на помощь. Вокруг как из-под земли появляются какие-то люди, а Луденый звонит по телефону, вызывая милицию, скорую, родственников.
- Ну что же там было? – нетерпеливо повторил Алексей.
- Сейчас, - сказал Игорь, и полез в нагрудный карман своей рубашки. Он расстегнул пуговицу, и достал оттуда измятый, сложенный вчетверо листок ксероксной бумаги. Слегка дрожащими руками он раскрыл листок. Он не дал его в руки ни Константину, ни Алексею, а оставил его в своих руках. Оба молодых человека, словно школьники, списывающие контрольную, потянули шеи пытаясь разобрать слова написанный корявыми большими буквами синей шариковой ручкой.
«Ленинград Ин. Вос.
Ф. Успенский Трапезунд. 1916. Рукопись С 1726.
Ф. Успенский Трапезунд. 1917. Рукопись С 1832А.
Москва:
Библ. Лен. Отд. рук.
Описание Источников Константинопольского Археологического Института»
- Это, на сколько я понимаю, какие-то архивные данные? – спросил Константин.
- Вроде этого, точнее да - ответил Игорь.
Алексей взял стоящую в песке бутылку коньяка и сделал небольшой глоток, затем смачно крякнул, и полуутвердительно-полувопросительно произнес:
- На сколько я понимаю, нам грозит поездка в Питер и Белокаменную.
- Не знаю, – тихо продолжил Луденый, - это случилось возле его дома. Появились родственники, соседи, какие-то люди. В этой галиматье, я вдруг почувствовал на своем плече руку. Когда я повернулся, то увидел незнакомца, который попросил отойти меня в сторону, и затем попросил отдать ему то, что у меня в кармане. Когда я ему ответил, что ничего у меня нет. Тогда он подошел ко мне в плотную, и я почувствовал, укол в живот. Это был нож. Я испугался, и хотел бежать, но мои ноги вдруг стали как ватные. В иных обстоятельствах может я бы заехал ему в морду, но сейчас, я не знал, что делать. Мне показалось, что сейчас я пойду за ним. Но в этот момент, ко мне подбежала дочь Федора Павловича, схватила за руку и попросила, что бы я помог его отнести. Оказалось, он был без сознания. Незнакомец видимо не ожидал, такого расклада. На его лице появилось замешательство. Я быстро отошел, а он проворно спрятал нож в рукав своей куртки, развернулся и пошел прочь. Потом приехала «Скорая» и забрала его. Я хотел было уйти, но не вдалеке вновь увидел этого человека. Тогда я решил не рисковать - вызвал такси и на нем поехал домой. Через минут пятнадцать после приезда, ко мне позвонил консьерж, и сказал, что ко мне пришли какие-то люди. Они ошибочно назвали меня, и наш консьерж их не впустил. Я попросил его не впускать и вышел на балкон. Когда я глянул вниз, то увидел, что это были те же двое, которые напали на Федора Павловича и меня. Через несколько часов, один из них позвонил ко мне все вернуть. Если я поступлю иначе, то сказали напрямую, что я пострадаю.
Игорь умолк. Троица какое-то время молчала. Молчание прервал Константин:
- Узнаю почерк. Один из них часом не был блондином?
- Тот, что угрожал ножом.
- Б…дь, - выругался Константин.
- Давайте откажемся от этого дела. А? – осторожно спросил Игорь.
Константин этих слов от нагловатого джентльмена и любимца женщин, каким был Игорь, совершенно не ожидал.
- Я пострадал от этого больше всего, но отказываться не хочу, - решительно произнес Костя.
- Аналогично, кратко присоединился Алексей.
Игорь потупил глаза и нервно потер свои ухоженные руки.
- Если мы остановимся только на достоверности Хроники? – с робкой надеждой в голосе вымолвил Луденый.
- Я не на столько богат, что бы быть тщеславным. Что нам даст установление достоверности хроники? Коротенькую статейку в местной прессе случае удачи – и все. А там спрятаны сокровища на миллионы, я так думаю. Я не богат, и не стремлюсь стать мультимиллионером. Но я хочу быть обыкновенным средним классом. Большую часть, я уверен нужно будет отдать, либо легально, либо нелегально, либо и одно и другое. Но какие-то деньги, что бы выйти на какой- то более или менее нормальный уровень, возможно будут. В нашей стране, честно работая – заработать такие деньги невозможно Монстр коррупции поглотил все. Воровать – я не могу моральных принципов. Найти же сокровище – это совсем другое дело. Это шанс обеспечить себе нормальную жизнь, или даже получше. Тот факт, что поисками активно занимаются другие, неизвестные нам люди, только подтверждает правдоподобность существования казны. Я считаю, за это нужно рискнуть.
- И куда ты поедешь, в Турцию? Грузию? – невесело усмехнулся Игорь.
Константин протянул руку к Леше, и взял из его рук нагревшуюся на солнце бутылку. Он почувствовал, как почти горячее тепло стекла мгновенно отдало тепло его руке. Он приложился к ее горлышку, сделал несколько крупных глотков, и после этого не громко сказал:
- Почему в Турцию, может и ближе.
Игорь мгновенно изменился в лице. Его лицом мгновенно пошли красные пятна, превращающиеся в одно громадное ярко-пунцовое пятно.
- Дело ни в том. Нам неизвестно место и факт существования. Скажу честно, я боюсь этих людей и беспокоюсь о вас.
- С каких это пор, тебя волнует моя судьба, - насмешливо сказал Алексей. Он потер нос и обратился к Константину:
- Дай-ка мне коньячок.
Игорь сжал руки в замок и с обидой в голосе слабо парировал:
- Может быть и я плохой человек, но не последняя сволочь. Между нами были терки, обиды, но это не значит, что я не помогу в трудную минуту или подставлю.
Алексей вместо ответа, сделал большой глоток Игоревского коньяка. Константин стукнул кулаком по песку. Стука конечно не получилось, но рука ушла в песок и в костяшках кольнула знакомая ноющая боль.
- Я еду в Питер, - решительно сказал Константин, надеясь, что это если не прекратит препирательства между двумя молодыми людьми, то по крайней мере ослабит.
- Я тоже, - присоединился Алексей.
Игорь молчал, словно не слышал слов своих собеседников. Константин протянул руку к листку бумаги, но Игорь проворно сложил его и положил в карман.
- Что это значит? – удивился Константин.
- Будет лучше если она полежит у меня.
- Ладно.
- Предлагаю ехать втроем. И, чем скорее, тем лучше.
- Логично, - одобрил Алексей, - они пока тут суетятся и выматываются, мы оказываемся вдали. А за одно и решаем ряд важных для нас вопросов.
- Я могу ехать хоть завтра, я в отпуске, - предложил Константин.
- У меня через день свободная неделя, - прикинул Алексей, - А ты как?
Леша вопросительно посмотрел на поникшего Луденого. Тот выпрямился и задумчиво сказал:
- До послезавтра, я что-то придумаю.
- Отлично! Тогда, я узнаю стоимость билетов. Даете мне деньги и паспорта, и я беру билеты, сначала в Питер, а оттуда в Москву. В принципе я могу заложить и свои деньги.
- Договорились, - произнес Костя.
- Леша, ты бы лучше не налегал на коньяк. Все таки солнце жарит, – кисло сказал Луденый.
- Не учите меня жить, дядя, - жестко ответил Алексей. Он покрутил в руках бутылку и протянул ее Игорю. Тот взял ее за горлышко, открутил пробку и перевернул ее на 1800. Коричневатая, вульгарно отдающая спиртом жидкость, повинуясь силе тяжести, булькая, устремилась на речной песок. Попав в след от пятки, коньяк на мгновение образовал маленькую грязноватую лужицу. Через несколько секунд, жидкость впиталась, оставив вместо себя слипшийся конгломерат десятков тысяч песчинок. Константин и Алексей с удивлением смотрели на этот демонстративный жест.
- Ты объявляешь сухой закон? – с иронией в голосе произнес Константин. – На долго?
Игорь ничего не ответил. Он встал, размахнулся и швырнул бутылку в реку. Бутылка, кувыркаясь с жалобным плеском, шлепнулась в метрах пятнадцати от берега.
- Я бы, например, не выливал коньяк и не выкидывал бутылку. Зачем засорять окружающую среду. Давай вернемся на базу торпедных катеров, а то Ленка наверняка волнуется и устроит нам, точнее мне вырванные годы, - произнес Алексей.
Молодые люди встали. Игорь, замялся, идти ли ему с ними или нет. Константин положил ему руку на плечо и с философским видом сказал:
- Как говорил классик – у трех трусов больше храбрости, когда они вместе, чем у смельчака, когда он один. Походишь в нашем обществе.
Они подошли к воде и двинулись по мокрому песку вдоль берега.
- Кстати, а что Федором Павловичем, напоследок спросил Константин.
- В коме, и вряд ли выйдет из нее – ответил Игорь и спустя минуту добавил. – Все-таки ехать из-за этого, наверное, бред.
- Поздно отказываться.
Игорь остановился и сказал:
- Я, наверное, пойду сам. Будем на коннекте.
Он развернулся и пошел в заросли, не попрощавшись и не пожав руки.
- Да, - глубокомысленно вздохнул Алексей, - какой-то у нас с тобой концессионер ненадежный. Кстати, что ты думаешь о его драматической истории?
Алексей намеренно сделал ударение на слове «драматический», и вопросительно взглянул на Константина.
- Не знаю, что и сказать. Толи у меня паранойя, или еще что-то. Но мне кажется, что Игорь, что-то не договаривает.
- Свалил как…
- Англичанин, - вставил слово Костя.
- Долбанный.
- Не любишь ты его.
- А за что его мне любить. Люблю я девушек, а не мальчиков.
Когда они подошли к Лене, та встретила их недовольной миной на лице. Пока Алексей сообщал новость, что в ближайшие дни поедет в Питер, и объяснял ей «политику партии», Константин взял свой сотовый, отошел в сторону и набрал телефонный номер Марины.
20
Они договорились встретиться в десять вечера у ночного клуба «BOLID». Марину упрашивать долго не пришлось, именно она сразу предложила это место и время встречи. На последок девушка добавила, что ей передадут приглашения возле клуба. Константин оказался на месте встречи первый. Он остановился перед громадой здания клуба. В вечерних сумерках она показалась ему грязно серой, и чем-то напомнила ему не гоночный автомобиль, а огромный корпус старого не уклюжего судна. Название клуба сразу бросилось ему в глаза: над входом светилась красно-оранжевыми огнями большая неоновая надписью «BOLID». Чуть ниже ее фиолетовым курсивом мерцало слово «CLUB». Разделяла эти два слова проходящая по всему фасаду здания желто-белая неоновая молния. Чуть справа от входа находилась автостоянка на три четверти заполненная автомобилями. Да. Первый день отпуска, обещает закончиться феерично. Он решил не стоять прямо возле входа, маяча в жиденькой толпе потенциальных посетителей клуба под равнодушными взглядами охранников. Он, медленно шагая, отошел в сторону, и сел на скамейку автобусной остановки, стоявшей неподалеку. Константин оказался на ней один. Он осмотрелся по сторонам, и развалился на скамейке, вытянув ноги. Ждать ему пришлось не долго. Через минут десять в метрах десяти от него с ревом остановился красный Ferrari. Передняя дверца автомобиля открылась и из салона показалась Марина. Она пощебетала с водителем, послала ему воздушный поцелуй и размашистым движением руки захлопнула дверцу. Автомобиль рванулся с места и прощально засигналил. Марина в ответ замахала рукой, и бегло оглянулась. Костю, неприятно уколола в душе зависть. Точнее не что-то, зависть, а скорее украинское народное животное «жаба». Ведь кто-то имел красный Ferrari, а он у него отсутствовал даже горбатый запорожец. Он понимал, что, вряд ли купит автомобиль в ближайшее время. Жажда финансового благополучия, вновь напомнила о себе. «Но только в ближайшее время», - мысленно попытался успокоить себя он.
Марина не заметила Костю и, не мешкая, открыла свою черную сумочку, откуда извлекла, телефон. Костя, отгоняя порочные мысли, встал и пошел к ней, а Марина словно никого не замечая, пошла в сторону клуба. Она шла, словно акробат идущий по канату, виляя своими орехоподобными ягодицами. Костя услышал, как заиграл рингтон его сотового.
- Я за твоей спиной, - ответил на звонок он.
- Привет! – сказала она, обернулась и замахала ему свободной рукой.
Он подошел к ней, поцеловал ее в щеку и с недовольством в голосе спросил:
- Кто тебя привез?
- Мне всегда нравились красные автомобили. У меня будет такой же,- вместо ответа мечтательно сказала она.
Константину захотелось съязвить, но он решил промолчать.
- Наверне нам туда? –произнес Костя и указал пальцем на вход в клуб.
- Да, идем клубиться. Но сейчас один звонок, - ответила Марина и поднесла сотовый к уху.
Несколько минут она ждала, ожидая ответа, а затем игриво защебетала:
- Приветик! Ты где?...Я возле входа…Да, Шарп… Конечно…Я буду тебе должна… Почему расплачусь…Я долгов не оставляю…Да… Ну ты где? Все вижу.
Она, так же приветливо, как и ему, замахала рукой идущему в их сторону парню, в штанах цвета хаки и бирюзовой футболке с каким-то рисунком. При ближайшем рассмотрении на груди незнакомца оказалось изображение мухоморов вокруг надписи «Я не люблю алкоголь». Марина и парень обнялись как старые знакомые, и облобызали друг другу щеки.
- Классно выглядишь.
- Спасибки, Шарп. Ты принес?
- Да, - сказал Шарп, и достал из кармана пару флаеров.
Марина проворно взяла их и подошла к Константину. Она положила ему руку на плечо и нежно, нежным с придыханием сказала:
- Ты же поможешь?
Константин сразу понял, что от него хотят. Он молча достал кошелек и открыл его. Проворно подскочивший к нему Шарп, не спрашивая, разрешения достал из портмоне купюру.
- Столько хватит, как для тебя, Мери Джонс, - произнес Шарп, и снова поцеловав девушку в щеку, вразвалочку удалился.
У Константина, появилось легкое раздражение: он почувствовал себя человеком которого «имеют». Он собрался, было, что-то сказать, но Марина, не дав ему сказать ему ни слова, схватила за руку и потащила к входу в клуб. Константин подобно собачонке на поводке потащился за ней. Желание «поклубиться» у него как-то пропало, и на его лице появилась кислая мина. Марина, тем временем, предъявив флаеры охране, повела его внутрь. Охрана поздоровалась с ней по имени, а один из них, отпустил в ее адрес неуклюжий комплимент.
Они прошли по коридору украшенному многочисленными зеркалами и неестественно модерновыми бра, лавируя среди групп молодых людей. В его уши резко ударил мощный звук музыки в стиле R`n`B. Константин инстинктивно поморщился. Марина повернулась к нему и сказала и сделанной строгостью сказала:
- Не отставай.
Костя махнул головой. Они миновали металлические, отделанные пластиком двери и вошли в большой зал, выдержанный в сине-голубых тонах с колоннами а-ля металлик. Вообще в зале было много металла, и только теперь у Константина появилась ассоциация автомобилем, точнее с салоном автомобиля или самолета. Он на мгновение остановился и осмотрелся. В торце зала находился ди-джей. За его спиной находилась большая плазма телевизора показывающего клипы, чередующиеся с трансляцией танцующих в зале. Справа находилась барная стойка, у которой толпились посетители клуба. По левую сторону находилась лаунж-зона с удобными диванами отделанных исскуственой кожей белого цвета и столиками. На танц-поле находящемся в центре помещения танцевало где-то более сотни людей, среди которых преобладали девчонки возрастом где-то до двадцати с небольшим. Мужская часть танцующих, была не так многочисленна, но не терялась в массе танцующих. Пол танцпола подсвечивался разноцветными лампочками. Лазерные лучи падавшие на танцующих со всех сторон в купе с подсветкой производили какое-то пьянящее впечатление. Марина уверенно направилась в лаунж-зону, и остановилась возле одного из столиков. За ним сидело с полдюжины молодых людей и девушек, в прикиде, претендующем на гламурность.
- Хай, Маринка! – сказал высокий коротко подстриженный чернокожий парень в темном пиджаке на змейке и серой рубахе. Он сидел, обняв высокую кареглазую несколько полноватую шатенку, в небрежно наброшенном на плечи кожаном пиджаке и красной атласной блузке с небольшим разрезом. Та без особого интереса глянула на Константина, теребя кулончик на золотой цепочке.
- Приветик, - сказала она Марине и поправила длинные каштановые волосы, падавшие ей на плечи.
В ответ Марина с показной радостью облобызала всех присутствующих и уселась на диван.
- Это мой хороший приятель Константин.- представила она его. - Это Алекс – указала она на чернокожего, и после небольшой паузы назвала имена других молодых людей - Юра и Кирилл. И мои замечательные подруги Лена, Лена и Аня.
Константин пожал руки мужчинам и на мгновение присел. Присутствующие за столом и Марина продолжили общение между собой, ни мало не заботясь, о том, что к ним присоединился чужой человек. Может быть, они это сделали именно поэтому. После нескольких неудачных попыток вклиниться в беседу, он остро почувствовал себя не в своей тарелке. Из-за грохочущей музыки он плохо вникал в суть разговора, а обращаться без имени как-то не решался. К тому же Костя мгновенно перепутал имена. Марина тем временем, в полголоса говорила с присутствующими, не обращая внимания на своего спутника. Тут Константину пришла, спасительная и здравая мысль, что-то купить, поскольку на столе перед каждым находился наполненный стакан или фужер.
- Я пойду в бар, возьму что-то дринкуть - громко, перекрикивая музыку, сказал Константин и встал из-за стола. Он сделал полукруг по залу пока подошел к барной стойке. Возле барной стойки было много людей, и Костя насилу протиснулся к ней. Он оказался между двумя молодыми людьми. Один был невысокий мускулистым, восточного типа, в белой футболке с серыми и коричневыми рисунками. Он, но ничего не сказал, лишь недовольно покривился, задвигав тонкими усами и бородкой, глядя на Костю, чем напомнил ему Мефеситофеля. Другой его сосед, ни как не отреагировал, на появление Константина, предоставив для обозрения спину в полосатом пиджаке.
- Сагари и дайкири, - почти закричал бармену Константин.
Тот сразу уловил, что от него хотят, и деловито кивнул ему головой.
«Надо расслабиться, и снять напряжение» - подумал Константин и добавил бармену:
- И еще пятьдесят грамм водки, что получше. Но это прямо сейчас.
Человек в полосатом пиджаке встал, освободив барный табурет, и Константин, не теряя времени, взгромоздился на него.
«Так, - подумал он, - тебе нужно решить две задачи. Первая слить дезу стерве-Марине. Вторая – достать оригинал Хроники. Для первого, нужно сделать так, что бы она ему вернула Хронику, или, по крайней мере, показала, где она лежит. Для второго – достаточно, между прочим, сказать нужные слова». Он тут же поймал себя на мысли, что хочет Марину. Костя еще раз попытался сосредоточиться на деле. Тем временем бармен поставил перед ним покрытую конденсатом рюмку с водкой, и сказал стоимость заказа. Константин плохо расслышал цену и достал из кошелька купюру номиналом побольше. Бармен взял ее, и протянул волосатой рукой с золотым перстнем сдачу. Константин спрятал сдачу в карман взял рюмку, ощутив пальцами холодную влажность стекла.
- Почему пьешь в одиночестве? – услышал он за своей спиной женский голос, одновременно ощутив руку на своем плече.
Он обернулся и увидел одну из девушек, приятельниц Марины, которых он видел за столом. Это была хорошо сложенная брюнетка, восточного типа в темном платье. Ее прямые волосы были небрежно уложены на право, закрывая практически весь лоб. На шее были накинуты бусы из поделочных камней. Бусы были настолько длинные, что доставали ей почти до пупка, придавая ей какой-то цыганский вид.
- Лена? – полу-утвердительно спросил Костя, помня, что так зовут двух из трех девушек. 66,6% вероятности, как ни как.
- Аня, - поправила его девушка.
- Извини.
- Прощаю. Почему пьешь один, а не с нами?
- Борюсь с тормозной жидкостью, - сказал Костя и опрокинул в себя содержимое рюмки.
- И на сколько успешно? – поинтересовалась девушка.
- Сейчас беру напитки и иду к вам, - вместо ответа произнес Константин, чувствуя как легко пошла выпитая им водка. Ему даже не захотелось заесть или запить ее.
- Меня не угостишь?
- Пожалуйста.
- Две водки, пожалуйста, - обратилась она к бармену.
- Ты пьешь водку?
- Я плохая девочка! Еще курю, и не только.
Константин почувствовал, как наступает расслабляющее действие алкоголя попавшего в пустой желудок. Анна тем временем уселась рядом с ним, на место вставшего с табурета. «Мефистофеля». Тем временем бармен поставил перед ними Сангари и Дайкири, а также две рюмки водки.
- За знакомство! – сказала Аня, взяв одну из них.
Константин кивнул и слегка коснулся своей рюмкой рюмки девушки. Они выпили по половинке. Константин уставился на батарею бутылок в баре.
- А откуда ты знаешь Марину? – спросила Аня.
Вопрос был стандартный отнюдь не оригинальный, и вполне логичный для людей только что познакомившихся. Надо ведь было как-то начинать разговор – с того что хоть как-то связывает. Он ответил стандартно и размыто:
- Волей случая.
- А по подробнее?
- Через знакомых, точнее через знакомого.
- А ты не похож на ее предыдущего парня. Ты вообще не ее тип.
- Я другой.
- Что-что? - переспросила Аня, наклонившись к нему и как бы невзначай положив руку на бедро.
Костя не проявил никакой реакции на этот жест девушки, и ответил:
- Я есть - какой есть.
- И давно вы встречаетесь?
- Не понял?
- Ты ревнивый? Прошлый ее парень, был очень ревнив, и даже ревновал ее к девушкам. Хотя между нами говоря, было за что. Она и сейчас у него под колпаком.
«Интересно, - это отношения между злейшими подругами?» - подумал Константин. Тут он почувствовал, как Аня дергает его за рукав и указывает указательным пальцем на танцпол. Константин сразу выделил взглядом из десятков танцующих Марину и худощавого парня, лет тридцати, в фиолетовом джемпере, с обмотанным вокруг шеи белым шарфом. Он танцевал медленный танец с Мариной, беззастенчиво лапая ее за ягодицы. Константин почувствовал очередной неприятный укол, и решил, что это обыкновенная ревность. Хотя к чему ревновать – они ведь не встречаются. Он опустил взгляд.
- Это ее дело. Мы просто друзья.
- Я вижу, - с веселым сомнением в голосе, сказала собеседница, беззастенчиво переместив пальцы руки на внутреннюю поверхность бедра Константина. – На друзей так не смотрят.
За чувство юмора, - подняла рюмку Аня.
- Или на брудершафт?
- Но не на либеншафт, - рассмеялась Аня.
- А ты веселая!
- Костя, ты тоже не промах.
Они переплели руки, и допили водку. Аня бесстыдно приблизила к нему свои губы, и Константин почувствовал ее теплое дыхание отдающее алкоголем. Девушка уверенно обхватила его губы своими губами и слегка прикусила их.
- А какой был другой парень Марины? – спросил он, когда они отодвинулись друг от друга.
- И после этого ты будешь говорить, что к ней равнодушен.
- Мы хорошие знакомые, почти друзья.
- Если это так, то она сама может тебе все рассказать, - сказала Аня, переместив руку с бедра на барную стойку. – Ты куришь?
Константин замотал головой. Аня не растерялась и обратилась к бармену:
- Ким, дай сигарету, - обратилась она к бармену.
Тот молча положил перед ней пачку Davidoff. Аня открыла ее и достала сигарету. Изящным движением, она разместила сигарету между губ, а бармен быстро ловко поднес к ней зажигалку. Аня элегантно прикурила, и выпустила изо рта маленькое облачко дыма. Константин отхлебнул дайкири и сказал:
- Ты красиво куришь. Сангари желаешь?
- Нет, спасибо. Спасибо за комплимент. Кстати, - добавила двусмысленно она, - я на чужое не претендую.
- В смысле? – переспросил Костя.
- Я про сангари. А ты о чем?
- Я о том же, - с деланной наивностью в голосе сказал, - так что там о ее парне?
Аня приблизила к нему лицо и достаточно громко, что бы слышал он, но не слышали другие, сказала:
- В английском языке есть два слова «mad» и «crazy». Они значат сумасшедший, но различаются. Одно употребляется в таких словосочетаниях как «Madhouse», а другое как противоположность - «crazy love». Так вот он «mad».
Константин приблизился к ее уху, и почти касаясь ее губами, сказал:
- А по подробнее?
- У него сносит крышу, если он чего-то хочет, и как бык идет на пролом, сначала делая поступки, а потом думая. А еще у него комплекс шаровика – он хочет все и сразу. Он недавно работал в одном государственном учреждении, и остуда попал в предвыборный штаб одной из партий. Каким-то образом он украл там денег, и его из-за них чуть не убили. И сумма была пустячная, каких-то 10 тысяч зеленых. Сей час он на счетчике и ему надо возвращать их с процентами. Поэтому на Марину ему ни времени, ни денег не хватает. Хотя он все равно держит ее под контролем.
- Интересно, - сказал Костя, делая глоток дайкири.
- А еще насколько я знаю, он затеял какую-то аферу, с криминальным оттенком, и Марина с ней как-то связана. Но они блефуют друг перед другом. Уж это я знаю.
- Про такие дела не говорят, - с недоверием заметил Константин.
- Трезвые, - поправила его Аня.
Услышав эти слова, Константин отчетливо ощутил в себе то легкое, фееричное опьянение, которое заставляет делать безумные поступки, в прямом и переносном смысле этого слова.
- Я уже веселая, и могу говорить, все, что хочу, - как бы в подтверждение своих слов сказала Аня.
- Я верю, тебе улыбчивая, - сказал Константин и слегка ее обнял.
- А еще она сучка. Хотя и я тоже, но если жизнь заставит.
Аня встала и, похлопав ладонью его по плечу, сказала:
- Пошли мой герой. Бери напитки и пошли. Ким сенкс. – бросила она бармену.
Они не спеша, прошли по периметру зала, и они подошли к столику, где сидели вспотевшие после танцев молодые люди. Марина сидела рядом с парнем лет двадцати в ярко красной рубашке с тонким галстуком. У него была прическа «ирокез». Его молодое лицо с едва пробивающимися жидкими волосам на подбородке, выглядело несколько комично. Он что-то рассказывал, отчаянно жестикулируя руками. Марина увидела Константина с Аней. Она резко вскочила, не обращая внимания на собеседника, и громко сказала:
- О! Какие люди! – и шутливо добавила – Аня, не уводи моего кавалера.
Аня сделала наивное лицо и сказала:
- Солнышко, я еле увела его от барной стойки, где он был под прицелом нескольких хищниц.
- Моя подруженька! – громко сказала Марина и раскрыла объятья. Девушки обнялись и театрально облобызались. Марина взяла из его рук стакан с сангари и сделала несколько больших глотков, словно пытаясь утолить жажду. В это время Аня достала сотовый, и проделала им движение такой траекторией, что бы его заметили все присутствующие. Телефон видимо стоил того, поскольку был одной из последних моделей, да еще и украшен стразами. Все присутствующие, кроме Марины, отнеслись к этой демонстрации роскоши, достаточно, сдержано, даже недовольно: видимо они уже успели лицезреть эту гламурную, игрушку Ани и это им порядком надоело. Константин, посмотрел на Марину. По ее лицу весенним бризом пронеслась гамма эмоций, среди которых доминировала зависть. Но Марина быстро взяла себя в руки и произнесла:
- Прикольный телефончик, но по-моему, слишком яркий.
Аня не сказав ни слова, деловито заговорила в динамик. Марина выпила еще сангари, и, взяв Константина за руку, повела на танцпол. Константин уже был, что называется под шафе (водка и дайкири сделали свое дело). Он выпил, меньше чем мог, но именно столько сколько хотелось. Через пол часа у него пропала скованность, и он без стеснения, по началу несколько не уклюже, начал танцевать. Постепенно он входил в раж. Ему казалось, что он органически сливается с толпой танцующих, и вписывается движениями в такт музыки. Ему было просто хорошо. Порой они с Мариной и ее приятелями оказывались близ ди-джея и пытались к нему пробраться. Ди-джей стоял за батареей мониторов, и другой аппаратуры, ограждавшей его от танцующих. Порой, высовывая из-за баррикады техники свою выбритую а-ля зебра голову, с тщательно уложенной копной длинных волос на макушке, он выкрикивал микрофон какие-то слова танцующим, вызывая веселые визги Марины и ее подруг. Видя это, ди-джей несколько раз отпустил комплименты в их адрес. Время от времени он одевал наушники, висящие на его шее, и казалось, подмигивал то Марине, то танцующей рядом Ане. Один раз Марина каким-то образом оказалась рядом с ним, и победно обняла его. Константин, демонстративно, подскочил к Ане, похотливо обнял ее и стал танцевать с девушкой. Он вошел в то состояние, которое называют драйв. Он жил только сегодняшним мгновением, которое наполняло его позитивной энергией. Его наполеоновские планы отходили на периферию, а эмоции вновь возобладали над ним. Тем не менее, в один из перерывов между танцами, когда они вспотевшие, устало, опустились на диван, Константин, как бы между прочем сказал, что его все достало, и он через несколько дней уезжает в Крым. На Марину эти слова не произвели абсолютно никакого впечатления. Но почему-то Косте показалось, что она отложила их в своей памяти.
Было около часа ночи, когда кто-то предложил покурить травку. Один из молодых людей, а именно Алекс театрально повертел пальцем у виска:
- Не хватало, что бы нас сейчас повязали.
Сделавший это предложение парень в дорогой черной рубашке и солнцезащитных очках с наглой смелостью пьяного произнес:
- Не с…те, если возникнут проблемы, я все решу и гарантирую безопасность.
Спутница Алекса доверительно шепнула Константину:
- У него папик - шишка в городской ментуре. Его отмажут, а нам, если попадемся, геморрой на свою голову. Константин почему-то подумал, как может быть геморрой на голове. Скорее это относится к заднице. Но в целом он был согласен с девушкой. Марина, те временем, скептически заметила, что перспектива найти сомнительные приключения и испортить свою репутацию в клубе ее не устраивают. Напоследок она мелодичным голосом добавила:
- Ты бы еще «качели» предложил.
- Давайте, покатаемся по городу? – предложила Аня.
- А что хорошее предложение, - присоединился Константин, которого наркотические развлечения ни как не вдохновляли.
- Алекс, ты же не пил?
- НУ, в принципе не пил.
- Тогда пошли.
Через минут пять – семь, десяток молодых людей уже садились в серебристую SKODA Octavia и темный Volkswagen Passat. Марина, Аня и Константин оказались в одном автомобиле с Алексом, его спутницей, и еще каким-то молодым человеком, имени которого он так и не запомнил. Они вчетвером с трудом втиснулись на заднее сидение. Молодой человек достал из кармана металлическую фляжку:
- Виски, двенадцатилетней выдержки, класса ХО.
- Лучше ты бы взял мартини, - сказала Аня и проворно взяла из его рук фляжку. Она сделала глоток и многозначительно кивнула.
Тем временем, Алекс вырулил свою SKODA на дорогу. Его спутница, сидящая на переднем сидении, закричала в открытое окно:
- Йо-хуууууууу! Мы поехали!
Алекс нажал на газ, и автомобиль понесся по ночной дороге. Фляжка тем временем пошла по рукам. Каждый за исключением водителя прикладывался к его горлышку. Константин особо не ощутил прелести напитка рекламируемого напитка. И еще раз убедился в своем мнении, что отечественные коньяки ему гораздо ближе. Его спутники вели оживленную беседу, обсуждая отдых в клубе и сравнивая его с предыдущими его посещениями. Константин молчал и попытался абстрагироваться от присутствующих. Он смотрел через стекло на прячущиеся в темноте дома, на фонари, освещающие своим желтым светом дороги, на зеленые каштаны с белыми свечами, кажущиеся таинственными нарядными великанами, на редких прохожих, спешащих в свои «гнезда», в этот поздний час. Тут он вспомнил о сотовом. Стараясь, как можно меньше толкать соседей, Костя достал из кармана джинсов телефон. На экране мигал знак не прочитанного смс-сообщения. Константин нажал клавишу просмотра:
«Билеты взял. Выезд завтра в 20.30. Питерский поезд, 7 ваг. Встреча на перроне» - гласила смс.
Он щелкнул дальше и увидел Лешин телефонный номер.
Константин глянул на Марину. Та что-то оживленно говорила. Ему показалось, что ее язык слегка заплетается.
- Кто тебе смс-ки пишет? – услышал он голос Ани?
Марина с интересом повернулась, и шутя спросила:
- Незнакомая женщина? Я буду ревновать.
- В этот поздний час я нужен исключительно мужчинам!- ответил Костя.
- Ну-ну! Шалун.
Константин постарался подключиться к разговору, но это у него получалось слегка невпопад. Через минут десять езды, спутница Алекса, недвусмысленно намекнула своему бой-френду, что пора, дескать, расставаться. Это было сказано так не двусмысленно, что Аня и Марина, даже не препирались и не канючили, по этому поводу. Первой по пути был дом Ани. Когда они остановились, Аня всех расцеловала, и вышла из автомобиля. Спутник с так и неизвестным Константину именем, проворно выскочил ее провожать, даже не пожав на прощание руки оставшимся в автомобиле мужчинам.
- Куда вас? – устало спроси Алекс.
- Ко мне, - сказала Марина, откинувшись на сидение.
- Понял, - сказал Алекс и нажал на газ.
Алекс включил радио. Из динамика полился голос Криса Ри певшего The Road to Hell. Константин также откинулся на спинку сидения и почувствовал, как Марина взяла его ладонь в свою. Он слегка сжал ее руку и закрыл глаза. Слушая жителя туманного Альбиона, он закрыл глаза. Хотя песня была скорее «автомобильная», она его толкнула на философские размышления. Он задумался куда несется. Он не знал, что его ждет впереди, завтра, через час или минуту. И как он может знать! Ведь по сути дела он песчинка в руках Судьбы. И каждый день он стоит перед выбором. Безобидное, казалось практически незначащее решение, может круто изменить жизнь. Оно тянет за собой другие решения и поступки, а те в свою очередь другие. Маленькие камешки, поступков вызывают лавину событий, и в один прекрасный момент она обрушивается, сметая все на пути, ломая устои и жизнь. Банальность – но это так. Хотя и есть другая сторона медали. Маленькие события не обязательно тянут за собой апокалипсические события. Отнюдь нет. Они могут повлечь за собой феерию, приятные эмоции, счастливые мгновения, за которые можно отдать дни годы жизни. Но это бывает гораздо реже. Точнее не реже, а менее заметно. Просто обычно, когда человек счастлив, он не замечает этого. Счастье приходит незаметно на цыпочках, а уходит, громко хлопнув дверью. Лишь ощутив потерю, можно понять, как хорошо было ранее. Вот и сейчас, в это мгновение, он понимал, что ему придется делать какой-то поступок, который повлияет на его жизнь. Но как? Однако именно сейчас Константин был счастлив. Счастлив, когда в этот поздний час ехал, в серебристой SKODA, за рулем которой сидел почти незнакомый ему человек, а на заднем сидении рядом с ним сидела красивая, стервозная, но недоступная девушка. Прервал его размышления Алекс. Он сделал резкий поворот, и Марина слегка навалилась на его плечо. Она не села в исходное положение, а осталась сидеть, облокотившись на него. Константин приблизил свои губы к ее уху и прошептал:
- Мариша, ты само очарование… А почти влюбился в тебя.
Марина повернула голову и молча посмотрела на него, казалось непонимающим взглядом. Константин еле сдержался, что бы ее ни поцеловать. Затем девушка повернула голову и уставилась на ночную дорогу.
Константин заметил знакомые дома и понял, что скоро им выходить. Алекс видимо хорошо знал дорогу, и проворно свернул в темный проем между домов. Он сделал еще один резкий поворот, и, проехав метров сто пятьдесят, остановился.
- Приехали – сказал он.
- Спасибо, приятно было познакомиться, - протянул руку Константин.
- Аналогично, - пожал ему руку чернокожий.
- Счастливо, - сдержано улыбнулась его спутница.
Марина решительно поднялась, потянулась к Алексу и поцеловала его в щеку.
- Бай, бай, - сказала она, и приблизилась к девушке. Девушки облобызались, и Марина что-то шепнула на ухо своей визави, и они тихо рассмеялись.
- Пока, - сказала Марина и послала воздушный поцелуй.
Они вышли из машины. Марина с силой захлопнула дверь. Алекс прощально за сигналил и дал задний ход. Через мгновение силуэт автомобиля перестал угадываться, а виднелись лишь две яркие слепящие фары. А еще через секунды автомобиль развернулся и исчез за поворотом.
Марина не твердой походкой пошла к двери подъезда. Константин понял, что сегодня трезвость, не является ее союзником, и твердым шагом направился за ней.
- Я тебя провожу.
- А не боишься?
- Чего боятся? – переспросил Костя.
- А вдруг там меня ждет мужчина?
- Ну и что.
- Забыл, как получил когда-то, - сказала она и рассмеялась.
Константин какой-то миг заколебался – он отчетливо помнил ту встречу. Но что-то ему подсказывало, что это блеф.
Она порылась в сумочке, нашла ключ от домофона и открыла дверь. Константин хотел помочь ей войти, но она обиженно воскликнула:
- Ты что, я же трезвая!
Девушка вбежала по ступенькам лестницы к лифту, нажала на кнопку вызова. Лифт оказался на первом этаже и со скрипом открыл свои двери. Константин, бросился за ней, и едва успел вскочить в лифт, как его двери захлопнулись. Лифт рванул вверх.
- Тебе повезло, - усмехнулась Марина и слегка дотронулась указательным пальцем своей руки его носа.
- Пи! Пи!
- А ты проворная! Но я проворнее! - парировал Константин и попытался ее поцеловать.
Марина облокотилась о стенку лифта и быстро согнула правую ногу в колене, которое уперлось в его пах.
- Ого, - сказала Марина, - я чувствую, что вовремя провела операцию «Стоп насильник».
- Хитрюга, ты, лисичка!
Лифт остановился и открыл двери. Они вышли, Марина открыла ключом дверь. Константин распахнул дверь, и они вошли в темноту коридора. Марина включила свет и закрыла дверь на ключ. Она присела на корточки. Константин посмотрел на нее сверху вниз и присел рядом.
- И что будем делать? – спросила она
- Я хочу тебя!
- Так сразу?
Вместо ответа он стал на колени, приблизился к ней вплотную, раздвинув ее согнутые в коленях ноги. Она не сопротивлялась, а с легкой усмешкой смотрела на него. Он закрыл глаза и приблизил свои губы к ее губам. Он почувствовал, что они плотно сжаты. Костя попытался поцеловать ее в губы, но Марина повернула свою голову. Константин еще сделал несколько попыток, но без успеха. Марина уворачивалась от него, как угорь, а затем еще и звонко рассмеялась. Константин разом обмяк.
- Лузер, - сказала она со смехом, - ты настоящий лузер.
Эти слова подействовали на Константина как красная тряпка на быка. Он не заметил, как страсть в нем заменило раздражение. Все тормозные механизмы, устанавливаемые законами общества, моралью, этикой и инстинктом самосохранения в раз отпустились. Он резко выпрямился и с силой руками прижал ее к коридорной стенке.
- Ну и что? – мотая головой, со смехом сказала она. – И что?
В этот миг он почти ненавидел ее. Ее черные волосы, которые еще недавно образовывали стильную прическу, а сейчас в хаосе рассыпались колосками развязанного снопа. Ее темные глаза, которые озорно блестели, из-под закрывавших лоб волос. Ее лицо, покрытое чуть стертым макияжем, который предавал ей что-то трогательно-босяцкое. Ее голос, который одновременно завораживал и отталкивал. Запах ее дыхания, обильно сдобренного алкоголем и сигаретами. Ее тело.
- Стерва, тихо сказал он и впился губами в ее губы. Марина, почувствовав опасность, напряглась и резко дернула головой назад. Она видимо больно ударилась головой о стенку и тихо вскрикнула. Затем подобно разъяренной кошке девушка стала царапать его грудь, ногтями пальцев рук, тщетно пытаясь его оттолкнуть. Ее попытки не увенчались успехом, - Константин был сильнее и массивнее ее. Поняв свою беспомощность, она каким-то образом вывернула голову и впилась зубами в его плечо. Константин вскрикнул более от неожиданности, нежели от боли, и, повинуясь инстинкту самообороны, с силой залепил ей пощечину, задев рукой нос. От удара Марина повалилась на пол, а у ее ноздрей появились капельки крови. Кровь казалось, еще более разозлила и распалила его. Не контролируя себя, он стал сдирать с нее одежду. Марина судорожно пыталась сжать ноги, и тихо скулила, будто смирившись, со случившимся. Он лег на нее и замахнулся.
- Нет! Не надо, - почти жалобно сказала она. Затем она обмякла. Он, путаясь в пуговицах и застежках, снял с нее остатки одежды, и разделся сам. Здесь, на коврике в прихожей он с силой вошел в лежащую перед ним девушку. Он не почувствовал того чувства, которое бывает, когда два человека охвачены страстью, доведены до исступления ласками и мечтают подарить наслаждение друг к другу. Нет, сначала был дискомфорт, почти боль. Потом Константин исступленно задвигал телом, покрывая поцелуями и укусами тело Марины. Марина сначала, молчала, затем она слегка стонала, почти поскуливая. В один из мигов, ему показалось, что она достигла оргазма - ее тело затряслось в конвульсиях, ноги резко обвили его торс, а ногти рук вонзились ему в спину. В ответ он усилил свои движения. Он не додумался ей сказать ничего кроме как:
- Ты кончила?
- Если хочешь – кончай – вместо ответа сказала она.
Он кончил молча. Константин почувствовал, как его семя сильными толчками вырывается из него, устремляясь к самым потаенным участкам ее тела. Он сразу обмяк и лег на девушку. Только сейчас он заметил, что ее лицо мокро от слез. Марина легким толчком столкнула его с себя. Левой рукой она вытерла остатки крови у себя под носом. Недоумевающим взглядом она посмотрела на кровь на своих пальцах, и легким движением руки вытерла ее о лицо Кости. Константин почувствовал неприятную липкость свернувшейся крови, но не сделал попытки ее стереть. Марина встала, и ни говоря ни слова, касаясь стены пошла в ванную. Она захлопнула за собой дверь, и Константин услышал, звук закрываемого замка. Вскоре сквозь закрытую дверь раздался шум льющейся воды.
Константин встал и тяжелыми шагами вошел в комнату. Он оставил валяющуюся одежду бесформенными комками лежать на полу, лишь равнодушно взглянув на нее. Затем сел голым задом на стул. Он мгновенно протрезвел. Его охватило чувство мерзости и отвращения к самому себе. У него не было и намека, на то опьяняющего чувства эйфории, которое появляется после занятия любовью. Не было ни нежных слов, и благодарных поцелуев, приятной истомы, которая охватывает тело после удовлетворенной страсти. Марина молча покинула его. С его стороны это была не любовь, не секс, это было животное соитие, или как говорят на жаргоне «трах», животный трах. В голове вертелось слово «изнасилование», но он гнал от себя эту мысль. Он мысленно называл себя уродом, ублюдком… Константин соскользнул со стула, встал на колени и с силой несколько раз ударил травмированной рукой о пол. Давно утихшая боль возвратилась к нему с новой силой, но не принесла облегчения. Константин себя ненавидел. Он не знал, как смотреть в глаза Марине, что ей сказать. Он вскочил на ноги, вернулся в коридор, поднял валявшуюся одежду и быстро оделся. Затем он снова вернулся в комнату и стал мерить ее шагами. Остановившись у журнального столика, где лежал небрежной кучей женский глянец. Костя и машинально бросил взгляд на журналы, как вдруг он заметил знакомый желтовато-коричневый листок. Не долго думая, он разворошил кучу полиграфической продукции и увидел Хронику. Константин этому искренне удивился. Один из них лежал сложенный пополам между страниц журнала Cosmopolitan, другие, вместе с переводом были сложены в прозрачный файлик, формата А3. Можно было конечно их взять. Но после того, что случилось. Константин подумал, что сделать это – значит, пасть ниже плинтуса.
Раздался звук открываемой двери. Раздумывать было не когда, и он не придумал ничего лучшего, чем сложить все на место. Он едва успел сделать эти манипуляции, как вошла Марина. Она была обмотана большим сиреневым полотенцем. На ее голове возвышалось подобие чалмы свернутой из другого полотенца. Шлепая босыми ногами по полу, она подошла к дивану и села на него.
- Марина, извини, что так, получилось.
Марина в плотную подошла к нему. Он почувствовал запах ее чистого тела и горячее дыхание, в котором зубная паста не смогла перебить запах перегара. Придерживая левой рукой полотенце, размахнулась правой и залепила пощечину. Он почувствовал боль, и поморщился.
- Спасибо, - тихо сказал он, - ударь еще.
- Ты мазохист? – спросила Марина.
- Нет. Но я заслужил это.
Марина снова села на диван и бессильно положила свои чуть влажные от воды руки вдоль тела на ткань дивана.
- Я хотела другого.
Константин не мог смотреть ей в глаза и потупил взгляд.
- Да у меня были мужчины. Они были разные и отношения с ними были…неоднозначные, – продолжила Марина. – Может я глупая в свои двадцать шесть. Но первый раз с мужчиной для меня очень важен. Наверное, это девчачье. Мне всегда хотелось, что бы было красиво. Потом может быть по-разному. Может быть на пляже, в лифте или на столе. Но первый раз…мягкая, чистая постель, шампанское, свечи, конфеты, ванна с пеной, нежные прикосновения. У нас получилось как-то грязно.
- Извини. Я тебя ударил. Я не контролировал себя. Что-то со мной случилось, нашло. За все извини.
- Мне конечно нравится легкая боль во время секса. Она усиливает ощущения. Но такого…это я не знаю, как назвать.
- Извини.
- Мы уже в расчете, – сказала она бодрее. - У меня до сих пор рука болит. И тебе повезло, что я пьяная.
- Извини, я, наверное, пойду.
- Как хочешь. Заставлять не буду. Но я бы тебе посоветовала остаться. Все-таки ночь на дворе. Но секса у нас не будет.
- Я понимаю. Еще раз извини, – повторил Константин.
- Раздевайся и иди в ванную комнату. Там висит полотенце. Спать будешь в другой комнате. Я постелю.
Она встала и стала его раздевать, нежно касаясь его тела. Константин недоумевал. Он не понимал эту девушку. После того, что случилось, когда он фактически ее изнасиловал, она стала расстегивать его рубашку, да еще и с намеком на физический контакт. Сумасшедшая? Безбашенная? Или это очередная маска, игра? Или это просто ее стиль, с которым она идет по жизни. Константин почувствовал, что в нем вновь растет возбуждение. Марина заметила это и быстро поставила его на место, словно облив ушатом холодной воды:
- Даже не думай. Сейчас я могу не сдержаться. Ты хоть не чем не болен?
- Нет, - коротко ответил Константин, глубоко пожалев, что у него был секс без презерватива. – А ты?
- Бог миловал.
Константин убрал ее руки и разделся сам. Он попытался собрать одежду, но Марина остановила его, сказав, что все сложит сама. Оказавшись в ванной, Костя открыл кран горячей воды и окатил себя с головы до ног. Потом он мылил себя мылом и тер мочалкой с таким остервенением, словно хотел содрать кожу. Ему хотелось смыть с себя все, всякое напоминание об этом событии. Под конец он сел под струящейся водой, лившейся ему на голову, и попытался разложить все по-полочкам. Здравый смысл и логика были где-то далеко. В голове царила одна каша. Он поймал себя на мысли, что не хочет выходить из ванной, по той простой причине, что надо будет увидеть Марину. А видеть ее ему не хотелось. Но рано или поздно надо было идти. Через минут пять, он вылез из ванной, и ступил босыми ногами на кафельный пол ванной. Распаренные ноги резко ощутили холод пола, почти граничащий с болью. Он замер. Через секунду – другую рецепторы адоптировались, и неприятные ощущения ушли и Константин, растершись полотенцем, вышел из ванной. Там он увидел Марину уже облеченную в белый махровый халат.
- Ты спишь в той комнате, - указала она на открытую дверь.
- Спасибо. Спокойной ночи.
Константин покорно зашел в предложенную комнату, лег на диван и, закрывшись с головой одеялом, неожиданно для себя, мгновенно уснул.
Константин проснулся около восьми утра. Его разбудил солнечный свет, озорно падавший на лицо. Он сначала не понял где он, и ему понадобилось какое-то время, что сообразить, где он находится, и каким образом тут оказался. Сон придал ему силы - он чувствовал себя бодрым и готовым к подвигам. Он встал. Чувство отвращения к самому себе заметно ослабло, и Константин подумал, что все не так уж трагично. Костя осмотрелся – в комнате не было его одежды. Он вспомнил, что она осталась у Марины. Он подошел на цыпочках к двери и открыл ее. На кухне слышалась какая-то возня и раздавалась тихая музыка. Константин вышел из комнаты и заглянул в комнату Марины. Она была пуста. Его одежда лежала аккуратно сложенная на стуле. Он вошел и быстро оделся. Взгляд его упал на журнальный столик. Угрызения совести утром Константин не чувствовал. Видимо он потерял или выбросил их как тяжелый ненужный груз. Решительным движением Костя быстро разворошил журналы и увидел заветные листы. Стараясь как можно меньше мять лежащий отдельно лист, он положил его в файлик к остальным. Сам файл засунул за пояс под рубаху. Он заметил, что впопыхах неправильно застегнул пуговицы рубашки, расстегнул и стал застегивать ее заново. За этим занятием его и застала Марина.
- Доброе утро, насильник – сказала она.
Константин вздрогнул и повернулся. Она была не похожа на фурию, или на женщину вамп, а походила скорее проснувшегося из зимней спячки ежика.
- Привет, жертва, - ответил он неуверенно и повернувшись к ней лицом.
- Как спалось?
- Хорошо, спасибо.
Она стояла с большой желтой чашкой в руках, полной чая или кофе. Константин подумал, что, наверное, кофе. Большинство молодых женщин предпочитают чаю именно кофе, из-за своей физиологии. Тем более с утра. На ее лице лежала печать недавнего сна. А еще ему показалось, что она была без маски. Речь не о макияже конечно, а о маске, которую человек носит при общении с чужими, скрывая от других свою суть. Как ни странно, но в этом неокончательно проснувшемся человечке, с взлохмаченной после сна прической, было простое и доброе.
- Я за одеждой. Одеться. Ты же ее оставила у себя.
- Что бы ты, не ушел по-английски.
- Я бы такого не сделал.
- Сделал, еще как сделал.
Константин почувствовал, как краснеет. Он опустил взгляд, и ему вновь захотелось скрыться. Марина облокотилась о косяк двери и сделала большой глоток из чашки.
- Ну что пошли, - утвердительно сказала она.
- Пошли.
Они вышли в прихожую. Марина пошла на кухню и включила электрочайник, который деловито зажег красный диод. Костя присел на корточки и одел туфли.
- Слушай, спасибо за все. Я, наверное, пойду, – сказал, поднявшись с корточек Константин, – я не могу, мне сложно находиться после этого.
Марина удивленно подняла правую бровь.
- Я понимаю, если бы я обижалась. Это выглядело бы понятно. Но ты.
- Серьезно, я не могу.
Она подошла к нему вплотную и негромко спросила:
- Можно вопрос?
- Ну да.
- Ты переспал со мной из-за Хроники?
- Ты что?! – покраснел Константин.
- Ты ответил. А теперь иди, - сказала она, и почти силой вытолкнула его из квартиры.
Первой мыслью у него было немедленно вернуться, купить огромный букет цветов, и с ним прийти к ней. Но он это не сделал, а поехал домой.
21
Дороги…Кровеносные сосуды государств малюток и громадных империй. Окутывают они их тела плотной и живительной паутиной, по которой стремятся в различные концы держав товарные поезда с цистернами полными нефти, громадные фуры с разнообразными товарами, вагоны почтой, а еще по ним несутся автобусы, маршрутки, электрички и скорые поезда с пассажирами. Железные дороги, наверное, одни из главных. Тянутся они, бесконечно петляя между гор и полей, пересекая реки и речушки. Сходясь, друг с другом в узловых станциях, что бы разбежаться в разные стороны снова и снова встретиться. Можешь ехать ты бесконечно, если стрелочник, конечно, будет по-нужному стрелки переводить. И можно смотреть в окно на мелькающие калейдоскопом поля, холмы, леса, поселки, города, лесопосадки, озера, болота… Мчась по рельсам в даль можно меньше чем за сутки попасть из лета в осень, из осени в зиму и наоборот. А еще можно бесперебойно говорить с соседями по купе, и наврать им с три короба! Все равно сойдешь на соседней станции, да вряд ли еще их повстречаешь. Ведь вероятность то повторной встречи в многомиллионной стране, ничтожно мала. Хотя можно и познакомится, найти хорошего собеседника, а может знакомого, даже друга или приятную во всех отношениях попутчицу. А может быть и больше чем случайную собеседницу и знакомую. А еще можно подойти к усатому проводнику в белой форменной рубахе и купить у него чай в стакане, в подстаканнике. И как тут не по ностальгируешь по детству? Где еще ты выпьешь, так чай? Наверное, только в вагоне поезда. Перемешаешь чай ложечкой, двигаясь в такт качки поезда (что бы не облиться кипятком) и отхлебнешь его, обжигая язык кипятком. Потом на промежуточной станции выйдешь из вагона на улицу, вдохнешь кажущийся свежим контрасте воздух, слегка пропахший специфическим запахом вокзала, и стоишь довольный. Тут еще как из-под земли появятся бабушка или мальчик с торбами полными пирожков, мороженного, холодного пива и другой снеди! Но это лирика. Но именно так старался думать, отгоняя недобрые мысли, Константин, когда ехал на вокзал. И было в его размышлениях что-то до боли знакомое, почти Гоголевское!
Он прибыл к поезду минут за пять до отхода. Возле вагона его ожидал Игорь, одетый по-дорожному, с небольшой сумкой на плече. Он нервно поглядывал то на часы, то по сторонам, в поисках попутчиков. Алексея еще не было. Он появился минуты за две до отправления. Бегло пожав руки попутчикам, он предъявил полной розовощекой проводнице, лет этак…бальзаковского возраста, билеты всей компании. Залезая в вагон, Леша отпустил ей какой-то замысловатый комплимент, заставив женщину расплыться в довольной улыбке. Потом, когда они расположились в купе, Леша выставил на стол целую батарею бутылок пива, водки и коньяка.
- Мы, наверное, умрем, если все выпьем – философски заметил Игорь.
- Нет! Нам же предстоит дорога не близкая, - оптимистично заявил Алексей.
- Есть такая традиция в поезде кушать, - в свою очередь произнес Константин, доставая из своей сумки палку колбасы, салфетки и овощи.
- Овощи мытые? – деловито просил Алексей.
- Да, - ответил Костя.
Леша взял помидор и смачно откусил его кусок. Помидор беззвучно пролил маленькие капельки своей томатной крови на стол.
- Какие у нас планы в Питере? – спросил он, тщательно жуя, спросил Алексей.
- Рулим на Дворцовую набережную, в Институт Востока, а там, нас ждет человечек. Он даст нам ознакомиться с интересующими нас документами, если они существуют. А там сориентируемся. Либо еще на денек другой задержимся, либо в Москву, либо домой. Кстати, на деньги за билет.
Игорь достал из кармана брюк кошелек и отсчитал несколько купюр. Костя молча последовал его примеру.
- Спасибо. Кстати, Игорь, можно о планах поподробнее?
- Остальное в Питере, – сказал, как отрезал Игорь, и после секундной паузы добавил - И еще просьба, давайте сегодня не будем говорить о делах. Давайте о поездках, о бабах, о работе, о политике, словом о чем угодно, кроме как о деле.
- Без проблем, - пожал плечами Алексей и глянул на Костю.
- Поддерживаю, - кивнул головой Константин, и добавил – предлагаю тост за дорогу. Мы втроем в купе. Четвертый нам не нужен.
- Даже если это девушка? – поинтересовался Игорь.
- Тем более, - ответил Константин.
Он достал свой сотовый и выключил в нем звук - он хотел абстрагироваться от вчерашних событий. Трое путешественников принялись за еду. За трапезой потекла беседа, как говорят ни о чем. Как договорились, говорили обо всем, кроме Хроники и того, что было с ней связано. Через полтора часа дороги, Алексей, сидевший сложив по-турецки голые волосатые ноги, изрек:
- Я что-то соскучился по женской ласке…
- Ну и? Мы не можем превратиться для тебя в девиц модельной внешности, – сказал Игорь, сооружая бутерброд из кусочков хлеба, колбасы, твердого сыра, огурца и помидора.
- Я в курсе. Поэтому, пойду-ка я к проводнице и закажу чаек с лимоном, а за одно разведаю обстановку. Может, и найду девиц красных и раскрепощенных.
Алексей встал, подтянул слегка съехавшие во время сидения шорты, и вышел из купе.
Константин закинул ногу на ногу и посмотрел в окно.
- Темнеет, - отстраненно сказал Игорь.
- По-моему ты слегка напряжен, - сказал Константин.
- Разве, что слегка.
- Все нормально?
- Более или менее.
- Или что-то не то?
- Наверное, то, что ввязался в эту авантюру. Никогда не думал, что поведусь на такое. И самое поганое, чувствую своим задом какие-то неприятности.
- Все будет «ОК»!
Игорь видимо был не расположен говорить. Он взял какую-то бульварную газету и углубился в чтение. Константин, облокотился о стенку купе и закрыл глаза. Колеса вагона равномерно стучали, качая вагон. Константин в такт стука колес стал мысленно напевать какую-то песню, и стук колес попадал в ее такт. Незаметно он сбился со слов и почувствовал, что погружается в дрему. Его веки слали тяжелые, а руки ослабли. Мысленно он пожалел, что не расстелил постель на верхней полке. Константин чувствовал, что вот-вот он попадет в объятия Морфея, когда вдруг раздался шум открываемой двери, и купе ворвались шум и движение во главе с Лешей.
- Что спите, сонное царство?! – громко сказал Алексей, поставив три чая на стол.
- Ни кто не спит, - вяло сказал Константин, хлопая слипающимися глазами.
- Я вижу.
- Мы тут плюшками балуемся.
- Держите чай и слушайте диспозицию, - произнес Алексей и поставил на стол три стакана чая.
Игорь пододвинулся к столу, надорвал бумажный пакетик с сахаром, и осторожно стараясь не рассыпать его содержимое, высыпал все в стакан. Константин не добавлял сахар, а просто отхлебнул напиток из чашки, почувствовав вкус дешевой заварки.
- В соседнем вагоне, в ближайшем к нам купе едут четыре девчонки в Питер потусить, - говорил между тем Алексей, - едут город посмотреть и себя показать. Им скучно, и они будут рады, если мы составим им компанию.
Игорь пожал плечами, но было видно, что он не против такого общения. На его лице появилось что-то от мартовского кота изголодавшегося за долгую зиму по кошкам. Константин, напротив, помятуя о результатах своих сексуальных приключений, не проявил энтузиазма.
- А вещи? Не оставлять же их без присмотра, - поинтересовался Игорь.
- Этот важный вопрос я уже перетер с проводницей. Она проследит. Пошли? Только деньги и паспорта возьмите. Ведь случаи бывают разные.
Алексей взял из своего рюкзака бутылку коньяка и вышел из купе. Игорь с готовностью последовал за ним. Константин со вздохом поплелся за ними в арьергарде. Хватаясь за поручни, они прошли через вагон, затем миновали сизый от сигаретного дыма тамбур и вошли в соседний вагон. Алексей уверенно подошел к восьмому купе и распахнул его дверь:
- А вот и я с десантом, - сказал он, и смело зашел внутрь. Игорь и Костя последовали за ним. Выполнив какой - то замысловатый реверанс Игорь поставил бутылку на стол. Константин присмотрелся - в полумраке купе сидели четыре молоденьких девчонки, которые с готовностью подвинулись, давая присесть гостям. Константину в нос сразу ударил тяжелый и теплый запах смеси еды, туалетной воды и турецких влажных салфеток. Не успев присесть, он как-то сразу почувствовал себя здесь не уютно. Тем временем самая бойкая из девчонок схватила бутылку, и повертела ее в руках, всматриваясь в этикетку.
- Ну, мы такое, крепкое не пьем, разве что – чуть – чуть жеманно сказала она.
- Это коньяк? – спросила другая.
- Да, причем очень хороший, - ответил Алексей.
- Я не пью коньяк, водку и пиво, - кокетливо сказала третья.
- А вино? – спросил Константин.
- Ну, разве, что немного сухого вина.
- Тогда я мигом, - встал Константин.
- Ты куда? – положил ему руку на плечо Игорь.
- В вагон-ресторан, - ответил Константин, и добавил, - я быстро!
- Костя у нас джентльмен и ради женщины готов сделать все, что угодно, - сказал Алексей, театрально подняв указательный палец.
Константин тем временем вышел из купе, и не спеша, пошел на поиски вагона ресторана. Он шел из вагона в вагон, минуя вылизанные СV, чистые купейные, и ободранные плацкартные вагоны. «Для белых, полукровок, и белых негров», - подумал он, видя поразительно контрастные различия в комфорте, - «еще немного и я стану маркистом». Войдя в полупустой вагон-ресторан, он сразу подошел к прилавку, и поинтересовался винной картой. Пока одетый в форму с иголочки бармен-официант давал информацию о винах имеющихся в наличии, в противоположную дверь вагона вошел крепко-сбитый Блондин. Константин боковым зрением зразу узнал его и внутренне сжался. Тот тоже узнал его и расплылся в довольной нагло- уверенной улыбке. Он расправил плечи, одетые в светлую рубашку модного покроя и мягко ступая по тоненькому коврику черными туфлями, походкой кота шагающего по меченой территории, направился к Константину. Константин почувствовал, как на его лбу моментально проступил пот, и неприятно засосало под ложечкой.
- Я, наверное, зайду к вам позднее, - произнес Костя и быстрым шагом пошел назад. Выскочив из вагона- ресторана он почти бегом бросился назад. Практически сбивая встречающихся на его пути людей, Константин несся в направлении своего купе. Он слышал за своей спиной грязную ругань, оскорбления, возмущенные крики. Но это только подстегивало его. Его позорное бегство нельзя было назвать успешным. Преследователь его догонял, так как на его пути не было препятствий – их сметал Константин. Но Блондин его догнал только возле их купе. Константин ворвался в него и попытался закрыться, но не смог. Преследователь был сильнее. Он с силой открыл дверь, и ввалился в купе, почти сбив его с ног. Ловким движением Блондин закрыл дверь и сказал тяжело дыша:
- Куда ты бежишь как заяц?
- Я возвращаюсь к себе. Что ты хочешь? Сюда тебя ни кто не приглашал.
Вместо ответа Блондин с размаху нанес удар в живот. Константин согнулся от боли, подобно китайскому складному ножику, но собрался с силами и резко выпрямился и ударил обидчика в челюсть. Удар отбросил Блондина на сидение, и он ударился головой о стенку. Видимо, Блондин не рассчитывал на отпор и был в замешательстве. Это бы шанс. Но Константин его бездарно упустил - он не бросился добивать противника, а сделал шаг назад. Блондин замотал головой, приходя в себя, затем тихо выругался и достал из кармана складной нож. Он нажал на нем кнопку, и Константин увидел, как бесшумно выскочило блестящее лезвие. От волнения и страха, нож Блондина показался Константину размером с турецкий ятаган. Он сгруппировался, сжав руки в кулаки.
- Только не дури, - сказал Блондин, потирая свободной рукой болевшую челюсть.
- Убери нож. Все равно не воспользуешься.
- Почему?! Как раз смогу. Скоро станция и я сойду.
- Тебя возьмут, - тихо сказал Константин.
- Может быть да. А может и нет. Но ты уже будешь в другом измерении. И тебе будет все равно.
Константин лихорадочно искал взглядом, что бы схватить для обороны, но ничего, кроме остатков еды на столе полотенец на сидениях не видел. В конце концов, он схватил на половину полную пластиковую бутылку минералки, готовясь дать отпор. Блондин неожиданно сложил нож и, расплывшись в улыбке, примирительно сказал:
- Повздорили и ладно. Давай поговорим спокойно.
- Садись, - облегченно вздохнул Константин и жестом предложил ему сесть. Этот момент и использовал Блондин. Он резким ударил ногой Константина в пах. Тот, ойкнув, упал на колени. Блондин мгновенно прижал его верхней частью тела к сидению и заломил правую руку за спину.
- Тебе говорили, что ты идиот? – громко зашептал он ему в правое ухо.
Вместо ответа Константин закряхтел и попытался вывернуться. Результатом был сильный удар кулаком по затылку.
- Чего ты бьешь? – с гримасой боли сказал Константин.
- Как мне тебя не бить? Сначала перешел мне дорогу в моих делах, потом приперся к моей девушке, непонятно чего, потом ходил с ней на свидания. А вчера вообще оторвался с ней в клубе, обокрал ее, а на последок переспал с ней. Тебя за это надо убить, или как минимум покалечить. Яйца отрезать. Так, что я с тобой еще мягкий, ублюдок.
Он нажал на зафиксированную руку Константина, и тот почувствовал острую боль пронзившую его от плеча до предплечья. На его глазах непроизвольно выступили слезы.
- Значит так. Где бумаги, где?
- В сумке, черной под сидением, - соврал Костя.
- Соврешь, убью. Я беру бумаги, и тихо без эксцессов идем ко мне. На ближайшей станции сходим, решаем и решаем все дела. Будешь себя хорошо вести - отделаешься малой кровью. Понял?
Константин молчал. Блондин на этот раз с еще большей силой нажал на руку. Константин выгнулся от боли и процедил сквозь зубы:
- Да! Да!
- Зачем и к кому едешь в Питер?
- Пошел ты…
Блондин схватил его за волосы и с силой стукнул головой о сидение. Моментально в глазах Константина серебряной россыпью возникли искорки.
- Ответ не правильный. Что ты заешь? К кому едешь? Зачем едешь?
- По делам.
- Вторую руку назад. Я сказал назад.
Константин с трудом заложил руку за спину и мгновенно почувствовал на своей кисти крепкие пальцы Блондина. Неожиданно раздался шум открываемой двери купе, а затем звон разбиваемой бутылки. Константин почувствовал, как подобно брызгам морского прибоя, его окатили осколки стекла. Он почувствовал их на голове, на шее, спине. Блондин как-то сразу обмяк, и тяжело соскользнул на пол. Костя выскользнул из ослабленных, «объятий», обернулся и увидел Лешу проворно закрывающего дверь:
- Ты как?
- Бывало и лучше. Ты его не убил? – спросил Костя, вставая на ноги и потирая болевшую руку.
- Не знаю, - сказал Алексей, и наклонился к лежащему в скрюченной позе Блондину, - дышит. Только башку поцарапали.
- Может свяжем? - спросил, снимая с себя ремень, произнес Костя.
- Это не лишнее.
Они перевернули Блондина на живот и начали связывать ему за спиной руки Костиным ремнем.
- Затягивай сильнее, не жалей, - подбодрил его Леша, - на запястьях сосуды идут между костей. Рука не отомрет.
Константин кивнул и со всей силой затянул ремень на кистях обидчика. Связав Блондина, они усадили его на сидение. Леша оглянулся по сторонам, взял лежащее на сидении полотенце, выданное ему обязательной проводницей вместе с комплектом белья. Он с силой заткнул Блондину рот и закрыл дверь на замок. Блондин сидел опустив голову. На его лбу показалась маленькая струйка крови, которая медленно, но уверенно стала двигаться к переносице.
- Это и есть наш конкурент,- сказал Константин, вытирая его лоб бумажной салфеткой.
- Я так и понял. Надо позвонить Игорю.
Он достал телефон, и набрал его номер. Константин тем временем стал вынимать из головы своего соперника осколки стекла.
- Привет. Срочно возвращайся домой. – скороговоркой сказал Леша, и затем, раздраженно шипя добавил – В купе. … Пошли их на…Быстро мы тебя ждем.
Блондин, тем временем пришел в себя. Он приподнял голову, посмотрел вокруг непонимающим взглядом и замотал головой. Затем, уяснив опасность, он попытался вскочить и освободить руки. Его порыв закончился фиаско – он упал на сидение, и быстро осознав свою беспомощность, дико завращал глазами.
- Голова практически целая. Всего пару небольших порезов, – констатировал факт Костя.
- Как он тебя нашел?
- В вагоне-ресторане. Спасибо, что выручил.
- Это не меня, а Иру.
- Какую Иру?
- Проводницу. Она зашла к нам и сказала, что в купе заскочил ты и еще кто-то. Я решил подстраховаться, мало ли что, и пришел. Хорошо, что девки, вылакали коньяк, и я взял пустую бутылку, типа выбросить.
- Надо, что-то быстро делать. В любой момент может кто-то войти.
- Логично. Давай для начала соберем стекло, я то порежемся, – сказал Алексей, и жестко добавил, обращаясь к Блондину, - не дергайся, а то будет хуже.
Константин снял футболку и отряхнулся. Потом оба друга наклонились и стали собирать осколки битой бутылки, складывая их в полиэтиленовый пакет из-под постельного белья. За эти занятием и застал их Игорь. Он тихо постучал, почти поцарапал в дверь. Оба друга мгновенно напряглись.
- Кто? – спросил Константин.
- Свои, откройте, что вы, блин, как в бункере, - раздалось раздраженный голос Игоря. Константин открыл дверь и практически втащил его в купе. Алексей тем временем, захлопнул дверь и закрыл ее на замок. У Игоря, как только он увидел картину разгрома в купе, мгновенно округлились глаза и малодушно задрожали губы. Он сел, почти упал на сидение, и по-бабьи сложил ноги:
- Что вы наделали? – с дрожью в голосе сказал он.
- У нас форс-мажор, - ответил Леша.
- Кто это?
- Это человек, который минут пять назад хотел прибить Костю. Я его стукнул по голове бутылкой от коньяка.
- Это криминал…Чуяло мое сердце, что связываться с вами не надо. И ехать то я не хотел. Нас посадят!
- Не скули. Ни кто не посадит. Это была самооборона, – огрызнулся Константин, потирая лоб, на котором, появлялась большая шишка.
- Надо извиниться, отпустить его, вызвать может быть проводника…
Константин с немым укором посмотрел на Игоря, который произнес большую глупость. Он вновь увидел, как с Игоря слетели нордическая гордость, холеность, шарм, который привлекал к нему представительниц слабого пола. Он теперь напоминал, скорее, испуганного, только что нашкодившего первоклассника, который ждет наказания ремнем. Костя брезгливо поморщился:
- Не пори чушь. Это же могло и произойти с тобой. Ты его знаешь?
Игорь близоруко прищурился и тихо сказал:
- Ну да…Давайте его отпустим, и договоримся по нормальному. Я не хочу проблем.
- Игорь не паникуй, – холодно сказал Алексей.
Затем он схватил за шиворот Блондина и, брызжа слюной, со злостью сказал:
- Что ты тут делаешь? Как ты узнал, что мы тут? Говори?
- Вытащи ему кляп, как он скажет, - подсказал Константин.
- Будишь кричать, будет плохо, - уже спокойнее сказал Леша, вытащив изо рта Блондина полотенце.
Блондин тяжело задышал, словно марафонец, пробежавший всю дистанцию, и смачно сплюнул на пол. Плевок маленькой липкой лужицей упал у ноги Константина.
- Пошли вы на…
Он не успел договорить, как получил удар в живот от Алексея. Блондин согнулся и закашлялся.
- Вы попали. Еще как попали. Вы не знаете, на какие неприятности нарвались…
- Еще не известно, кто на них нарвался. Как ты нас вычислил? – тихо спросил Алексей.
- Сученок!
Алексей еще раз, уже с большей силой ударил Блондина.
Тот застонал и, наверное, упал бы на пол, если бы не Константин, который подхватил его рукой. Игорь практически вжался в угол купе, он казалось, самоустранившись, и молча смотрел на разворачивавшуюся сцену.
- Я, кажется, знаю, как он мог нас вычислить, – вздохнул Константин, - это через Марину. Это мой прокол. Он хотел забрать Хронику и узнать, куда и зачем мы едем. Хотел со мной сойти на ближайшей станции.
- Как тебя зовут? – спросил он блондина.
- Я вас урою.
- Леонид, фамилию не помню, у меня дома есть ксерокопия с его паспорта.
Константин придвинулся к Блондину и неловко пошарил его карманы. Через минуту на столе лежали кошелек, складной нож, паспорт, ключи, сотовый, какие-то мятые бумажки, чеки, и грязный носовой платок. Алексей брезгливо поднял платок двумя пальцами и швырнул куда-то в сторону.
Константин открыл паспорт. На него глядела уже знакомая фотография Блондина, но фамилия у него была другая.
- Они меня кинули! – стукнул кулаком по столу Константин. – У меня ксерокопия с подделки!
- При нынешнем уровне техники – это делается легко, - вздохнул Алексей.
Блондин, тем временем, молчал, с ненавистью глядя на присутствующих.
- Надо, что-то делать. На любой станции к нам могут кого-то подсадить, - раздался из угла робкий голос Игоря.
Константин и Алексей озабочено переглянулись. Хотя Игорь в экстремальной ситуации был не на высоте, но его устами глаголила истина. Это была проблема. Если уж кто-то чужой зайдет, слишком многое придется объяснять, и неизвестно, чем эти объяснения для них закончатся.
- Что же с ним делать? Не выбрасывать же его в окно, - задумчиво сказал Алексей, а затем резко спросил Блондина - Какой у тебя вагон? Место? Ты один?
- Вы попали, - вместо ответа рассмеялся Блондин, - вы не знаете, как попали.
- Игорь открой окно, - решительно сказал Константин. Игорь покорно встал, пожал плечами и осторожно подошел к окну. Он, втиснувшись между сидением и столиком, ухватился за ручку. Ему понадобилось навалиться всем телом, что бы окно, медленно, словно нехотя открылось.
- Шире, – коротко сказал Константин.
Игорь еще раз налег на ручку, открыв окно до упора. В купе ворвался мощный поток ночного воздуха, наполненный запахом железной дороги, мгновенно растрепавший Игорю волосы. Константин аккуратно убрал все со стола, взял валявшееся на сиденье кляп-полотенце и заткнул им рот Блондину.
- Помоги мне, - обратился он к Алексею, беря под руку Блондина. Алексей послушно выполнил. Они подняли Блондина и потащили к окну. В один момент Блондин понял, что ему грозил опасность, и начал отчаянно брыкаться. Игорь отскочил в сторону, вжался в угол и обхватил голову руками и истерически запричитал:
- Это бред…Параноя… Маразм…
Константин и Алексей, тем временем несколькими ударами в живот ослабили сопротивление Блондина, подняли его на стол и протолкнули его голову и плечи в открытое окно. Блондин отчаянно извиваясь пытался втиснуться назад. Он пытался закричать, но из его груди вырывалось какое-то беспомощное мычание. Прилагая все силы, они высунули его почти на половину, крепко вцепившись в его ноги. Блондин умолк перестав дергаться. Его тело согнулось буквой «Г», а связанными руками он пытался схватиться за раму.
- Если он вывалиться – это мокруха, – сказал, кряхтя, Алексей. – я не ожидал этого от тебя.
- Поэтому держи его крепче.
- Это бред! Это маразм! – почти бьясь в истерике причитал Игорь.
- Не ной, помоги нам, - рявкнул Константин.
Игорь неловко подскочил к ним и схватил Блондина за кроссовок. Через какое-то мгновение он остался с ним в руках, растеряно, заговорив:
- Я не знаю…Так получилось…
- Хватай его нормально за ноги, и тянем назад, - бросил Алексей и, схватив Блондина за пояс, стал тянуть назад в купе. Константин изо всех сил стал помогать Леше. Через минуту Блондин тяжело упал на сидение. Он был не тот нагло-щеголеватый тип, которого Костя увидел в вагоне ресторане. Его лицо было красное и казалось покрытым каким-то темным налетом. Волосы на голове растрепаны и казалось, напоминали старую паклю. Рубаха была мокрая от пота в темных полосах от многомесячной пыли и грязи, скопившейся в раме. Из его глаз капали слезы. Он беззвучно плакал.
- Ну-ну, - Алексей осторожно вынул кляп изо рта Блондина, - успокойся, все страшное миновало, - только не кричи.
Блондин тяжело и неровно задышал, сглатывая слюну. Константин подал Леше бутылку воды, и тот дал выпить несколько глотков Блондину. Блондин жадно выпил.
- Это бред… - начал снова Игорь.
- Слушай, заткнись, - кинул ему Алексей, - у тебя, что пластинка заела. Сиди молча.
Игорь покорно сел.
- По-моему он обделался. Штаны мокрые, - меланхолично произнес Игорь.
- Действительно… э дядя, а ты писюн! – весело сказал Алексей и похлопал его по щеке своей мозолистой ладонью.
На Блондина это не произвело никакого впечатления. По прежнему тяжело дыша, он молча смотрел на противоположную стенку купе.
- В каком ты вагоне, и какой номер твоего места? – спросил Константин.
- Четвертый. Седьмое место, – покорно сказал Блондин.
- Зачем ты нас преследуешь.
- Я хочу вернуть свое. Я вышел на это, я разработал этот проект. Мне очень, нужны деньги…
- Не говори банальности.
- Я хотел отобрать Хронику, которую ты украл у моей девушки и заставить тебя и твоих приятелей отказаться от поисков, - шмыгнул носом Блондин, глядя на Константина.
- Ты, что-то ищешь в Питере?
- Мужики. Вы меня очень опустили. Лучше убейте меня, иначе я вас раздавлю.
- Ага! Дебил долбанный, - сказал Алексей.
Константин, тем временем, нагнулся и положил на колени рюкзак Алексея. Он медленно открыл его и достал оттуда бутылку водки. Уверенным движением Костя открутил пробку, по пути сорвав акциз, который бросил на пол. Алексей поднял брови, и расстроено сказал:
- Эта водка стоит дороже некоторых коньяков.
Константин ничего не ответил и, приблизившись к Блондину, всунул тому в рот горлышко бутылки и дал сделать несколько глотков. Блондин несколько раз глотнул, даже с удовольствием, но затем, видимо почуяв неладное, попытался, было сопротивляться. Но, поймав взгляд Константина, обреченно кривясь, стал пить напиток. Водка была теплая, и пить ее было тяжело. Блондин давился, кашлял, и порой выплевывал водку на пол. Тогда Алексей пришел на помощь. Он взял бутылку минералки и стал иногда давать хлебнуть из нее Блондину. Все это происходило в полнейшем молчании, которое прерывали стук колес, да бульканье и кашель Блондина.
Они уже влили в Блондина примерно две трети бутылки, а тот все еще ровно сидел, глядя на них с нескрываемой ненавистью. Алексей даже взял у Константина бутылку водки и разочаровано ее повертел, затем сделал глоток:
- Вроде нормальная. Если б не теплая, то хорошо бы пилась, - наморщил лоб Алексей, и вернул бутылку Константину.
Тот снова поднес бутыль ко рту Блондина. Когда тот, вдруг вульгарно икнув, посмотрел на них моментально осовевшими глазами и повалился на бок. Алексей подхватил его и жестом показал Константину, что бы тот влил ему еще алкоголя. Константин, осторожно влил засыпающему Блондину еще грамм семьдесят водки.
- Кажется, готов, – подвел итог он.
- Так, - сказал командирским тоном Алексей, - сейчас я иду за его вещами.
Он демонстративно ткнул пальцем на впадающего в алкогольный анабиоз Блондина и продолжил:
– Вы тут все убираете. На ближайшей станции высаживаем его с поезда. И баста.
- Хорошо, - коротко сказал Константин.
- Ты за старшего.
Алексей почти бесшумно открыл замок, отворил дверь и высунул голову из купе.
- Что там у вас за шум? – подозрительно спросил его пожилой мужчина, с внешностью отставника, стоящий у соседнего купе.
- Приятель перебрал. Хотел залезть на верхнюю полку да и упал. - Кстати водочки не желаете.
- Нет, - напыщенно ответил тот и отвернулся, видимо удовлетворяясь ответом.
Алексей вышел из купе и со стуком захлопнул за собой дверь. Константин глянул на Игоря, взял в руки салфетку, что бы не порезаться, и стал подбирать оставшиеся лежать осколки стекла. Он их осторожно складывал в уже знакомый полиэтиленовый пакет. Игорь, тем временем, взял полотенце служившее, еще недавно кляпом и с недовольной миной на лице, вытер стол. Затем плеснул на него водкой и растер уже другим полотенцем. Напоследок, стол был отшлифован и влажной салфеткой. Потом Игорь сложил остатки еды на стол и сел возле окна. Блондин тем временем громко захрапел. Игорь с мрачным видом посмотрел на него и достал пластиковый стакан:
- Мне надо выпить.
- Мне тоже, - вздохнул Константин, взяв в руки другой стаканчик. – Ты не помнишь, кто наливал, что бы ни менять руку?
- Не помню. У тебя рука тяжелая? Хотя какая разница. Лей.
Константин налил по половине стакана и со стуком поставил бутылку на стол. Игорь повертел стаканчик в руках, тихо хрустя им и поднял его:
- Что бы все закончилось нормально.
Оба молодых человека выпили. Игорь отломал кусочек хлеба и понюхал его, словно цветок и положил в рот, тщательно пережевывая. Константин же выпил не закусывая, надеясь, что водка ослабит то напряжение, в котором он был в течении последнего часа. Он поморщился и скривился. Ему захотелось кашлять, и где-то в глубине души он пожалел Блондина, который выпил без закуски три четверти бутылки водки. Она хотя она была и хороша, но в теплом состоянии ее было действительно тяжело пить.
Тем временем дверь открылась, и вошел Алексей с небольшой черной сумкой в руках. Он поставил ее на пол и тщательно закрыл за собой дверь. Затем сел в ногах спящего Блондина и весело спросил:
- Что, бухаете?
- Как ты сходил.
- Ничего, - устало потер рукой глаза Алексей, - соседям по купе по-барабану, куда ушел наш приятель. Даже помогли мне достать с полки сумку. У вас как? Мне нальете? У меня давно такого не было.
Константин дал стаканчик Алексею и разлил остатки водки.
- Ты в норме? – спросил он Игоря, - а то мне показалось, что у тебя сорвало крышу.
- Нормально, - потупил глаза тот.
- Что бы мы нормально разрулили эту ситуацию, - сказал Алексей и залпом выпил содержимое стакана. Приятели последовали его примеру. Алексей с интересом посмотрел на сумку Блондина, словно там хранилось, что-то интригующее. Игорь поймал недвусмысленный взгляд Алексея и отрицательно замахал головой. Константин, напротив, уверенно кивнул.
- Нас больше, - произнес Алексей и потянул замок на змейке. Сумка легко открылась, и из ее чрева показались цветные полиэтиленовые пакеты. Алексей уверенно достал первый из них. Он открыл его и заглянул внутрь:
- Белье и футболки – изрек он.
В следующем оказался спортивный костюм. Потом пакет с туалетными принадлежностями. Затем он замер и побледнел. Медленным движением руки, Алексей достал из сумки пистолет. Константину, с первого взгляда, в полумраке купе, он показался он игрушечным, одним из тех безобидных пластиковых копий, которыми заполнены многие детские магазины, с которыми бегают мальчишки и стреляют струйками воды.
- По-моему это ТТ, - мрачно сказал Алексей.
- …твою мать, - выругался Игорь, настоящий.
- Да. Только не ной, - вздохнул Алексей, - настоящее не бывает.
Алексей внимательно осмотрел его со всех сторон и со щелчком вынул из рукояти обойму. В обойме мягко-желтым цветом мелькнул патрон. Алексей засунул обойму на место и протянул его Константину.
- Осторожно, не снимай его с предохранителя. Пальба нам не нужна.
- Константин протянул руку и взял его из рук Алексея. Он почувствовал холодную сталь гладкой поверхности пистолета. Константину, не державшему ранее в руках оружие, он оказался легче, чем с виду. Да, такой спутать, с детским сложно, разве, что такой дилетант как он. Константин подержал пистолет в руке, словно взвешивая на весу и бросил на сидение. Пистолет мягко упал на дермантин.
- По-моему мы действительно влипли, - вздохнул он.
- Он, что киллер? – робко спросил Игорь.
- Если киллер, то тупой как пробка и к тому же дурной. Скорее всего какой-то дилетант, купивший его у…неважно у кого.
Алексей снова взял его в руки и повертел, внимательно осматривая со всех сторон.
- Он старый. Ему лет с пятьдесят. Скорее шестьдесят. Потертый. Смотрите, у него на кожухе-затворе вертикальные полукруглые пазики. По-моему это довоенная модель, я с армии помню.
- Везти оружие в поезде, это безумие, - вздохнул, Константин.
- Почему, - пожал плечами Алексей, - ты часто видел, что бы пассажиров обыскивали?
- Нет.
- У нас если ищут или ловят – то только по наводке. Вполне логично. Он мог еще и мешок гранат везти.
- От пистолета надо избавиться, - почти шепотом произнес Игорь.
Алексей и Константин оценивающе посмотрели на ТТ. Константин взял полотенце и стал тщательно обтирать им пистолет. Закончив эту процедуру, он вопросительно спросил присутствующих:
- Так нормально?
- Думаю, что да, - сказал Алексей.
Игорь просто кивнул головой. И вдруг произнес:
- Я прошу прощения, - робко сказал Игорь, - у меня в сумке есть нетронутый пакет.
- К чему это? – переспросил Алексей.
Игорь молча встал, достал с верхней полки свою сумку, и открыл ее. С минуту, порывшись в ней, он достал аккуратно большой сложенный полиэтиленовый пакет синего цвета, и вывернул его наизнанку, одев на правую руку как перчатку. Игорь взял у Константина рукой одетой в импровизированную перчатку пистолет за ствол, подошел к окну и швырнул оружие в открытое окно. Темнота мгновенно беззвучно проглотила изделие оружейников. Игорь снял с руки пакет и с силой надавил на ручку окна, закрыв его.
- Одна проблема решена.
Через минут сорок они подъехали к большой станции. Им повезло, поезд остановился на первой платформе. Константин, не стесняясь, перекрестился.
- Ты думаешь, поможет? – усмехнулся Алексей.
- Да.
Алексей молча перекрестился и похлопал по щекам Блондина. Тот, что-то замямлил сквозь сон.
- Вставай, приехали…- произнес он.
Блондин вместо ответа невнятно забурчал.
– Игорь, быстро одеваешь ему кроссовок. Костя, берешь его под руки и помогаешь вытащить из поезда. Ты Игорь, выносишь сумку. На все про все у на 14 минут.
Игорь не заставил просить себя дважды и неловко натянул кроссовок на ногу Блондину. Константин открыл дверь купе и вместе с Алексеем взял его под руки. Блондин был, что называется, мертвецки пьян. Он не мог стоять на ногах, и друзьям пришлось тащить его по узкому коридору вагона. Им повезло, практически все пассажиры находились в своих купе, лишь несколько полуночников вместе с проводницей вышли на улицу. По пути Блондин сорвал несколько занавесок и ударился лбом о печку вагона. Алексей и Константин с трудом вытащили Блондина на улицу. Проводница Ира подозрительно посмотрела на них и спросила:
- А это еще что?
- К нам пришел наш приятель, и нажрался до поросячьего визга, – весело ответил Леша. - Вот сгружаем его и передаем жене на вокзале. Игорь, или она подойдет к поезду?
- Она ждет его у выхода с вокзала, вместе с машиной, - соврал Игорь.
- Ну, несите, - недоверчиво сказала Ира.
Блондин был тяжелый и к тому же вообще не мог идти. Друзья в буквальном смысле слова волочили его по перрону. Кроссовки Блондина терлись об асфальт с противным шарканьем. Они зашли в здание вокзала и осмотрелись. Кассы, продуктовые ларьки и лотки с прессой, с десятка полтора пассажиров и работников вокзала, внимательно глядящие на их композицию.
- Вон знак, - сказал Алексей, - нам на право.
Константин не заметил знака, но понадеялся на Лешу. Они свернули вправо, и миновав несколько помещений, оказались в зале ожидания. Они подтащили Блондина к ближайшему свободному креслу и усадили в него. Сидевшие рядом женщина с ребенком, демонстративно встали и пересели в другой ряд.
- Не пей, Леня, не пей! – сказал он нарочито громко, - Не пей вина Гертруда, пьянство не красит дам!
- Паспорт, деньги. Сотовый у него в карманах, - тихо сказал Игорь, ставя возле Блондина сумку.
- Главное. Что бы его, не обчистили, - прошептал Константин, поправляя на нем одежду.
- И это после того, что он с тобой сделал? – усмехнулся Леша.
Блондин, громко хрюкнул во сне и захрапел.
- Нам пора, пошли.
Концессионеры, не мешкая, пошли к поезду. Выйдя из вокзала, они свернули на лево и пошли к своему вагону. Константин, проходя вдоль здания вокзала, мельком глянул в окно зала ожидания и увидел, что к мирно храпящему Блондину с уставшими выражениями лиц подошли два сотрудника МВД. Они пытались безуспешно его растормошить.
«Он в надежных руках, как минимум в ближайшее время», - подумал Константин.
Через несколько минут они садились в вагон.
- Ну и как ваш приятель? – поинтересовалась проводница.
Алексей хотел, было, ответить, но его опередил Костя:
- Его встретили надежные друзья, - произнес он. – Кстати, у вас замечательная улыбка.
22
По возвращении в купе, они молча, не сговариваясь, друг с другом, легли спать. Константин лежал с закрытыми глазами, пытаясь забыться сном. Ему казалось, что только стоит ему заснуть, а затем проснуться и все кошмарные события, которые он пережил за последние несколько часов, поражавшие своим безумием и неадекватностью, вмиг исчезнут. Но Морфей никак не мог захватить его в свои мягкие объятья. Алексей и Игорь, видимо тоже не могли уснуть. С соседних полок периодически раздавалось кряхтение шорохи и какая-то возня. Константин вздрагивал, от каждого шума, доносившегося, из коридора вагона, и напряжением вслушивался в редкие голоса людей, раздававшиеся на перронах станций. Он с облегчением вздыхал, когда поезд трогался с места, устремляясь в ночную даль, и вновь и вновь начинал считать до бесконечности, пытаясь заснуть. Лишь под утро он забылся беспокойным сном. Его разбудил шум открываемой купейной двери, сопровождаемый прокуренным голосом проводницы:
- Через сорок минут прибываем. Сдаем белье.
Константин вскочил как ошпаренный и уселся, опустив ноги прямо на чью-то обувь. Леша лениво свесил босые ноги с верхней полки и зевнул:
- Что встаем?
Игорь встал, быстро молча оделся, посмотрел на себя в зеркало, и попытался причесать, растопыренными пальцами ладони всклоченные волосы на голове. Надо сказать, что это получилось у него не очень.
- Ну и рожа у тебя Шарапов, - сказал сверху Алексей, протирая заспанные глаза.
Его реплику Игорь оставил без комментариев и со словами: «Я за чаем», - вышел из купе.
- Мне кофе, - кинул вдогонку Алексей, и, покривившись, добавил, - конечно, это бурда, но как-то взбодриться надо.
Через десять минут, они выпили горячие напитки, скупо обмениваясь словами, а затем молча смотрели в окно, в ожидании приезда. В купе царило, мягко говоря, не веселая атмосфера. В этот момент Константин хотел вернуть все назад: встречу со Штефаном, девушку с «буферами», маршрутку. Ведь стоило ему не сесть в маршрутку, не оказаться рядом с девушкой, не поддаться на ее обаяние и ничего бы не случилось. Тогда бы его жизнь достаточно размеренно текла своим чередом, без резких поворотов, и крутых падений, словом, все было бы по-другому.
Поезд со скрипом остановился на Витебском вокзале. За окном небо было затянуто свинцово-серыми тучами. Маленькими капельками робко начал накрапывать дождик. Но им повезло – их вагон оказался в крытой части платформ. Вскоре, в потоке пассажиров, идущих по платформе с чемоданами, сумками, тюками, рюкзаками, Константин с сотоварищами шел к зданию вокзала. Только сейчас он достал свой сотовый и включил звук. На мониторе телефона он увидел отметку почти тридцати не принятых звонков. Он даже не успел, посмотреть номера, как его телефон беззаботно заиграл. Костя поднес трубку к уху:
- Алло.
- Костя, - раздался взволнованный голос Ольги, - ты нормально?
- Более или менее.
- Я к тебе уже раз сто звонила и домой, и на мобильный.
- Что-то случилось?
- Мне приснился сон. Очень плохой сон о тебе. Я испугалась за тебя, а ты к тому же не берешь трубку. Я думала, что сойду с ума.
- Все в норме, Котенок, - попытался весело и нежно сказать Константин. Наверное, это у него получилось неважно, потому, что Оля с сомнением сказала:
- Точно? А ты где?
- Я в Питере. Как только вернусь – отзвонюсь.
- Ладно, пока. Только хоть эсэмесь раз в день, что бы я не волновалась. И береги себя, береги.
Он вышли за платформы и остановились у старомодного ларька с прессой. Алексей и Игорь в свою очередь, достали свои сотовые и стали звонить. Константин, повертел в руках телефон и осмотрелся. Вдруг, ему показалось, что среди потока людей идущих с поезда мелькнуло лицо знакомое лицо. В первое мгновение он не сообразил, кого оно ему напомнило. Лишь через несколько секунд, он был почти на сто процентов уверен, что это гнавшийся в свое время за ним «Спортсмен». Но Константин, так и не успел вглядеться - телефон звуком своего рингтона снова напомнил о своем существовании. Константин поднял трубку к уху и нажал кнопку соединения. Человек, тем временем исчез в толпе.
- Ты где? – услышал он неожиданно спокойный голос Марины. Марина говорила с ним без истерик, криков, разборок. От нее он не услышал никакого приветствия, не говоря уже о всякой лирике. Только вопрос, холодный четкий вопрос. Он замешкался с ответом.
- Ты где? – повторила вопрос Марина.
- В Питере, - Константин, не нашелся сказать ничего лучшего, чем правду.
- Уже там. Отлично. Ты в курсе, что влип в неприятности?
У Константина в животе появился неприятный холодок. Он поежился и повернулся, соображая над ответом. В этот момент он увидел, как двое сотрудников милиции уверенным шагом идут прямо к нему. В его голове мелькнуло матерное слово, близкое по звучанию с названием одного пушного зверька, шуба из шкурок которого является предметом мечтаний любой женщины.
- Не совсем, - с едва заметным волнением в голосе ответил Костя.
- Не маленький. Сам понимаешь. Ты подставил под удар всех! И себя, и своих приятелей, и меня.
- Марина…
- Когда ты вернешься?
Константин замешкался, глядя на подошедших практически к нему вплотную милиционеров.
- Ты, что заснул?
- Не знаю. Может быть…завтра. Или нет…может после завтра…
Милиционеры тем временем остановились напротив него. Старший по званию смотрел прямо ему в лицо проницательным взглядом, не обещавшим ничего хорошего, уставился ему в лицо.
- Короче, – продолжала Марина, - теперь тебе надо быть на чеку. И брать Хронику было нельзя. Когда вернешься – обязательно верни ее. Во-первых, это не по джентельменски, это то, как ты ее взял. Во – вторых мы договорились сотрудничать, а ты нарушил договоренности…
Милиционер, тем временем, нетерпеливо нахмурил брови. Костя понял, что конец. Он нажал кнопку сброса, и взволновано спросил стражей порядка:
- Прошу прощения, что-то случилось…
- Слышь, отойди от окошка, закрыл его совсем. Невозможно купить прессу, - с негромко сказал Питерский мент. Легким движение руки он отстранил Константина и нагнулся к окошку.
- Девушка, «Комсомолку» пожалуйста…
Костя почувствовал, как кто-то дернул его за рукав. Он повернул голову и увидел Алексея.
- Что ты тормозишь, - тихо, но четко сказал тот, и отвел Константина в сторону к стоящему неподалеку Игорю.
Игорь, зябко ежился, в утренней прохладе и кисло смотрел по сторонам.
- Диспозиция такая, – сказал Игорь. - Нам к 12.00 надо быть на Дворцовой набережной, возле входа в Институт. Там нас встречает мой знакомый, и мы решаем наши дела. Пока есть несколько часов времени, я предлагаю пойти и где-то перекусить. Давайте нырнем в метро, поедем в центр города, и выпьем какой-то нормальный кофе. В поезде всегда поят какой-то бурдой. Я вообще засыпаю. Но если, вы против этого плана, то можно выпить и тут.
- Нет. Вокзал, какой бы он ни был, отдает чем-то бомжацким, - рассудительно сказал Алексей. - Я предлагаю отсюда валить.
Константин кивнул в знак согласия головой. Они вошли в здание вокзала, спустились по отшлифованной миллионами ног лестнице и вышли на улицу. Им сразу в глаза бросился знак метрополитена, и они нырнули под землю. Через минут двадцать, когда они вышли из под земли на улицу, уже весело поблескивало солнце и было тепло, почти жарко. Они переглянулись.
- Вон «Блинная», - кивнул на противоположную сторону улицы Константин.
- Есть, предложение, - сказал Игорь, который с каждой минутой становился все бодрее и бодрее, - есть предложение, подкупающее своей новизной. Там Интернет-кафе. Можно перекусить, и я заодно проверю почту.
Игорь уверенным жестом указал влево.
- А что дешево и сердито, - одобрил Алексей, - хотя я не был ни в одном, ни в другом месте.
Интернет-кафе, оказалось обыкновенной забегаловкой для плебса – бедненько, точнее скромненько, но чистенько. Алексей сразу подошел узнавать по поводу напитков. Константин же выбрал стол у окна и бросил сумки на металлические стулья, а сам развалился на одном из них, блаженно вытянув ноги. В этот утренний час, тут было почти пусто – они да еще трое-четверо молодых людей. Константину, после дороги даже показалось, что здесь уютно. Игорь, пододвинув еще один стул к их столику, пошел в компьютерный зал, узнавать по поводу Интернета. Через минут пять, Алексей с философским видом изучавший меню, махнул рукой, знаком подзывая Константина к себе. Казалось, он мучился над вопросом выбора. Косте было лениво вставать со стула, и он словно отмахиваясь от назойливой мухи, сделал какое-то движение рукой в ответ. Но Леша решительно подозвал его к себе снова. Внутренне ругая своего друга, Константин, шаркая ногами по выложенному плитками полу, поплелся к нему.
- Ты что будешь к кофе? – спросил он.
- А какой здесь есть кофе?
- Один, но в разных вариациях.
- Понятно.
Константин уставился на предполагаемые блюда через стекло прилавка. Пироженные, бутерброды, шоколад…Выбор был не ахти.
- Мне бы что-то с мясом. А что будем брать Игорю?
- Мясо какое-то подозрительное. Ну ладно. Возьмем, – размышляя вслух, сказал Алексей. – А Игорю выберем на свой вкус.
- Может, все-таки спросим?
Алексей повернулся, посмотрел прямо в глаза Константину и тихо и язвительно сказал:
- Меня достала эта истеричка по имени Игорь. Он слишком много умничает, но от него мало толку. Вот сейчас, вместо того, что бы решить насущную проблему он сидит в нете, а ты и я покупаем ему еду. Подожди, он еще не вернет за нее деньги. Вообще, я его терплю, потому, что он еще нам нужен.
- Ты на эмоциях. Давай остынь, а потом поговорим об этом. У нас у всех бывают проколы, и есть недостатки. Чего я то стою, - примирительным тоном сказал Константин.
- Ладно, иди, герой - любовник, - смягчившись, сказал Леша, - но не доверяй ему на все сто.
Алексей легко хлопнул его по плечу и раскрыл портмоне. Костя развернулся и пошел в компьютерный зал. Зал практически не было посетителей, и Константин сразу увидел блондинистый затылок Игоря, возвышавшийся над спинкой стула. Он подошел к нему. Тот сидел, опершись подбородком на ладонь. Другая ладонь лежала на компьютерной мышке. Константин сделал пол - шага вперед и заглянул на экран монитора. Это не то, что он любил подглядывать или подслушивать. Нет, он это сделал мимо воли, по повиновению какого-то инстинкта, который заставляет человека посмотреть, проходя мимо, в открытую дверь или окно. Игорь и перечитывал письмо, пришедшее к нему по электронной почте. Костя всмотрелся на экран и в свою очередь прочитал:
«Привет Игорь! Я как договаривался с тобой информируй тебя о поиске. В Национальный Афинский библиотека есть письмо анонима XIII века, германец или автрийец. Он пишет о том, что Ласкарис хотел привести под свой скипетр Ператея. И послал покорять ее несколько судов. Греки и подданные Латинского императора разгромили и эскадру. А потом пленили в горах поданных Никейца. Мы ошиблись. Проверь мою орфрграфию и скажи как мой русский. Сравни с моим английским вириантом…»
Дальше он прочитать не смог. Игорь качнул головой, щелкнул мышкой, и окно free-mail свернулось. Он повернулся и колючим взглядом снизу вверх посмотрел на Константина. Косте стало неуютно, и он мимо воли поежился:
- Ты что будешь есть? Что тебе брать? Мы тут что-то к кофе берем.
- То же, что и вы, - с нескрываемой сухостью ответил Игорь.
Не зная, как загладить неловкость Константин замявшись, выдавил из себя:
- Ну, я это, пошел.
- Стой, - спохватился Игорь, и уже мягче добавил, - ты извини, просто я не люблю, когда стоят у меня за спиной. И эта новость, ты же прочитал?
- Честно говоря, случайно.
- Вот то-то и оно.
Через пять минут они сидели за столиком и без энтузиазма уплетали бутерброды, запивая кофе. Нарушил молчание Алексей, который вяло, посматривал в окно, крутя в руках блестящую металлическую ложечку:
- Короче, мы приехали в Питер, с большими приключениями, и тут узнаем, что это …- Алексей поморщился, мучительно подбирая слово, - скажем ошибка. Хотя для этого форс-мажора подходит матерное слово, и не одно. Со мной такого еще не бывало.
- Это риски. Неизбежные риски, - ответил Игорь, - не мы первые, не мы последние.
- Ну-ну. У меня какое-то плохое предчувствие. Сюда приехали даром, а дома нас ждет встреча с лозунгами и транспарантами.
- Я же вам перед поездкой говорил, что игра не стоит свеч. Может быть, выйти из игры, пока не поздно?
- Согласен. Я поддался на золотую лихорадку.
- Слушайте. Это еще не конец. Нужно попасть в этот Институт и глянуть рукопись или рукописи, может быть, мы что-то найдем – со слабым оптимизмом возразил Константин, - если у нас откроется второе дыхание. Мы новички, а новичкам фартит. Может быть, казна все-таки в Крыму. А если и нет, то есть другой Давид. Он тоже мог отправить казну в Крым.
- Насколько я понимаю, все доказательства Игоря, заключались в теоретических умозаключениях. А информация, этого, как его…ну иностранца, была косвенное подтверждение этой теории. А теперь доказательства нет, - невесело вздохнулАлексей, подняв чашку на уровень глаз. Он внимательно посмотрел на дешевую фаянсовую чашку, словно, пытаясь увидеть на ней ответы на мучавшие его вопросы. Видимо не найдя ответов он просто сделал глоток. Константин залпом, словно стопку подки допил кофе, ощутив языком его горьковатый вкус, поставил свою чашку на стол и с жаром заговорил:
- Смотрите, давайте посмотрим на это под другим углом. Середина пятнадцатого века. Османы давят всех. Они взяли Константинополь, и покорили христианские государства в Греции, на отстровах. Трапезундская империя осталась одни на один с османами. Борьба не равная, и естественно, последний император, видя, что империю не удержать решает бежать. Одно из вероятных мест – Крым. Там находится княжество Феодоро, на дочери правителя которого он был в свое время женат. Тем более это греческое княжество. Почему бы ему не бежать туда. Турки далеко. Крымское ханство еще независимо от турок. Можно рвануть в Европу, где все еще ходят идеи о Крестовых походах. Если я не ошибаюсь, родственники последнего Византийского императора, бежали именно в Европу, и получали поддержку и венценосных особ Европы. А перед падением Трапезунда империя была практически отрезана османами от остального мира. И если бежать – то морем…
Он умолк и посмотрел на своих собеседников.
- Мне бы твой оптимизм, - вздохнул Алексей и, опустив ложечку в чашку, стал ей перемешивать кофе.
Игорь, стараясь не смотреть на лица присутствующих, широко зевнул, символически прикрыв рот ладонью. Он поморщился, взял белую салфетку, вытер ей губы и ловко смял ее, превратив, в грязно-бежевый шарик. Игорь взглянул на бумажный шарик в своих руках и, заморгав глазами, швырнул на блюдце. Шарик, ударившись о стенку блюдца, откатился на его центр и замер.
- Ты окончил? – спросил он.
Вместо ответа Константин пожал плечами.
- То, что ты сказал, было несколько сумбурно. Может и в нем есть рациональное зерно, но на месте императора Давида, можно было сбежать в Грузию, с которыми Великие Комнины, не единожды родичались, или к Узун-Хасану, который был, по-моему ему зятем, и который поддерживал его. А Узун-Хасан, был правитель не менее мощного государства, чем турки, и отношения у них были безоблачные.
- Вот бежать. Бежать с сокровищами. Тогда бы о карте, о приписке, в рукописи не было ни слова. Он бежал и купил свое проживание либо у одних, либо у других.
- Тогда он прятал бы где-то поблизости. Если я не ошибаюсь, Узун-Хасан, делал попытки вернуть Трапезунд. Найти и сокровища при проведении этой операции, или заслать отряд головорезов, для поисков денег, это было более рационально и просто.
- Я не очень разбираюсь в исторических раскладках, но, судя по логике, для всего должно быть какое-то обоснование. По-поводу первого Давида оно было. Хлипкое, конечно, но было, пока не рассыпалось. А для Давида - последнего императора – обоснования нет. Можно конечно побродить по Крыму с лопатой, вымотаться, потратить деньги и ничего не найти. Или как говорил Конфуций, что сложно искать черную кошку в темной комнате, особенно когда ее нет. В таком случае, я предпочитаю полежать на берегу моря, и позагорать. Про Турцию я вообще молчу, – зевнул Алексей, и добавил, - кофе и тут отвратный.
- Это тебе не элитная кофейня, а забегаловка, - прокомментировал Игорь.
- Для очищения совести пойти в Институт надо, - продолжил Константин.
- Ну-ну, - скептически заметил Игорь.
- Ты же сам договаривался. Люди ждут нас. В конце-то концов, мы же не даром сюда ехали!
Игорь пожал плечами и откусил кусок бутерброда.
- Вот именно, потому, что ждут. Я не против, того, что увижу эту контору, и тех, кто там работает.
- Вы вообще сдаетесь! – стукнул по столу кулаком Константин.
- Игорь хочет сказать, наверное, другое. Тебя ни кто не винит. Просто мы попали в «копейку», и нам нужно думать, не как скататься в Институт, а как разобраться с проблемами, в которые мы влипли. Ведь нам всем вместе из них надо выпутываться? -
Алексей посмотрел на Игоря, так, словно произнесенные им слова обращались именно к нему. Игорь кивнул в ответ и, стараясь не встречаться взглядом с Алексеем произнес:
- Если мы хотим идти, то выходить надо в течение получаса.
Они ушли через тридцать минут. Молодые люди вновь спустились в метро и доехали до станции «Чернышевская», а уже оттуда пешком дошли до Дворцовой набережной. Они шагали по набережной в поисках нужного дома. Мимо них по широкой дороге пролетали иномарки, а чуть дальше медленно катила свои холодные воды Нева, омывая волнами Заячий остров с мрачными бастионами Петропавловской крепости. Вдали глухо раздался выстрел. Константин приостановился, повернулся, в сторону крепости, в ожидании увидеть облачко выстрела. Но его не увидел. Он еще раз взглянул на длинный, словно спица шпиль собора крепости, и поспешил за ушедшими вперед друзьями.
Он бысто нагнал их. Вдруг Алексей резко остановился и ткнул пальцем, на табличку, висевшую на четырехэтажном здании эпохи последних Русских императоров:
- 19 номер. Нам сюда.
- Осталось за малым найти вход в этот палаццо, - заметил Игорь.
Вход оказался со стороны фасада. В холле их встретили бабушка-вахтер и охранник предпенсионного возраста. Они посмотрели колючим взглядом на незваных гостей, подобно новоявленным церберам, готовых отсечь любых чужаков. Друзья, решив не нарываться на конфликт, остановились возле дверей. Игорь достал сотовый и позвонил. Он что-то неразборчиво пробормотал, затем после паузы сказал четко и громко: «Спасибо». Костя тем временем оглянулся вокруг. Они видимо, находились в холле или прихожей бывшего дворца, какого-то графа или князя, а может даже члена царской фамилии. Кругом виднелись следы былой роскоши, с отпечатком соцреализма, который неизгладимой печатью лежал на ней. В конце холла, возле лестницы поднимающейся вверх, стояла тумба, с вазой цветов, на которой, наверное, некогда стоял бюст вождя мирового пролетариата. На стенах где некогда висели несколько больших зеркал, теперь находилось одно большое зеркало. Вместо других зеркал, в которых некогда могли себя обозревать хозяева, и гости этого дома, теперь висели стенды с историей Института, с фотографиями подразделений Института и научных достижений данной научной конторы. Картину завершала огромная лампа, больше напоминавшая паникадило, свисавшая с потолка на тяжелых цепях.
В это время на пустынной лестнице показался молодой человек, в неестественно больших очках, всем видом напоминавший настоящего «Ботаника».
Громко шаркая кроссовками по полу, он подошел к посетителям.
- Вы Игорь, - обратился он к Константину.
- Нет. Это я, - протянул руку Игорь.
- Это ко Льву Афанасьевичу, - сказал он охране, и, пожав руки молодым людям, пригласил их пройти за ним. Они пошли по холлу, затем по обшарпанной мраморной лестнице, и зашли на второй этаж. Они свернули на право, и прошли каким-то лабиринтообразным коридорам и через переход попали в более новое здание. Пройдя по бесконечному, пахшему свежей краской коридору, молодые люди остановились у двери табличкой из латуни, на которой каллиграфическими буквами было написано «Профессор». «Ботаник» постучал и вошел внутрь. Внутри кабинета, за столом, заваленным какими-то книгами и бумагами, сидел породистый мужчина, с копной седых волос на голове. Он относился, видимо, к той редкой породе людей, которых старость не портит, которые стареют, оставаясь красивыми.
- Лев Афанасьевич, это гости, - сказал он без заискивания, засунув руки в коричневых вельветовых штанов.
Лев Афанасьевич, откинулся на спинку кожаного кресла и, не вставая, кивнул:
- Здравствуйте.
- Здравствуйте. Вам привет от Федора Павловича, - сказал Игорь, доставая их сумки пакет.
- Спасибо. Я, кстати, с ним недавно общался. Он бодриться. Как он там на самом деле?
Игорь понимающе переглянулся с друзьями и сказал:
- Вроде бы ничего, держится. Когда его видели в последний раз, он был полон сил и энергии. Если бы еще позволяло здоровье, он бы еще показал, где раки зимуют.
Игорь поставил пакет на стол профессору. Лев Афанасьевич, грустно вздохнул:
- Я бы свои 65, не задумываясь, обменял бы на ваши 25. Но это не возможно. Приходиться искать плюсы в том, что есть. А что там такое? – заглянул он в пакет.
- Когда первый раз приходишь в гости, надо принести хлеб-соль. Но их, увы, мы не нашли, поэтому принесли это.
- Ого, вы хотите меня споить. Однажды сидя на заседании Академии Наук, я стал свидетелем разговора двух маститых ученых. У одного, недавно, был как раз юбилей. Один говорит, другому: «Вот раньше были времена, когда на день рождения дарили, картины, книги… а сейчас бутылки. Ведь замечательное было время! И подарки хорошие!» А второй отвечает: «Согласен. Картины, книги, хорошо, а бутылка лучше!». Все не смею вас больше задерживать. Коленька отведите молодых людей в читальный зал, и проследите, что бы было все нормально. Кстати, у нас остались бумаги его племянника, который работал над статьей. Будьте так любезны, захватите их. У нас они будут пылиться, а ему может быть, понадобятся. Вы же передадите их?
Не дожидаясь ответа, он еще раз кинул головой, показывая, всем видом, что аудиенция окончена. Они вышли из кабинета, и последовали за Коленькой - «Ботаником» в читальный зал библиотеки. В библиотеке им пришлось сдать все сумки в гардероб, и заполнить ряд каких-то бумаг. На вопрос Константина, о том, зачем такие сложности? Коля-«Ботаник», с ехидством заметил, что они будут смотреть очень редкие документы. И если б не Лев Афанасьевич и он, они бы вряд ли их увидят. Когда Коленка отвернулся, Константин, с сарказмом развел руками.
Они уселись за стол с настольной лампой и в ожидании Коленьки. Жать его пришлось минут 15-20. Пытаясь убить время, они в полголоса говорил ни о чем. Коленька подошел к ним с большой папкой в твердом переплете, и с тихим стуком положил ее на стол.
- Это рукопись? – нескрываемым удивлением спросил Алексей.
- Ты ожидал увидеть свернутый в трубочку лист бумаги? – усмехнулся Игорь. – Это же двадцатый век.
Коленька «Ботаник», деликатно промолчал и открыл папку. У всех троих на лице отображался неподдельный интерес, к содержанию рукописи, и они потянули свои ручонки к одиноко лежавшей на столе папке. Коленька-«Ботаник» жестко обрубил их оптимизм словами:
- Показывать документы буду я.
Он открыл папку. Папка оказалась полна различных бумаг. Это были в основном планы и обмеры церквей, копии росписей на стенах, фотографии районов Трапезунда и основных его достопримечательностей. Поначалу это вызвало у них неподдельный интерес. Все трое внимательно смотрели на акварели начала двадцатого века и фотографии. Игорь и Алексей обменивались комментариями, глядя на содержание папки. Как это бывает обычно в искусстве вообще, и на этих рисунках в частности, на акварелях все было красивее, чем в жизни. Сравнивая фотографии и акварели тех же мест, они могли не заметить, что на рисунках развалины были романтичнее, остатки дворца трапезундских валилевсов целее, аведук изящнее, а сам трапезундский кремль выглядел более стройным и воздушным.
- Интерестная беседка, - сказал, до толе молчавший Константин, глядя на один их рисунков. На нем, на фоне каких-то стен, очевидно храма, было изображено сооружение, напоминающее данное строение, рядом с которым находились двое людей в восточной одежде.
- Это не беседка, - сказал мельком взглянувший на рисунок Коленька, - это гробница трапезундского «императора» Алексея IV Комнина, окончившего свои земные дни в 1429 году. Его, кстати, замочил собственный сын Иоанн, брат последнего трапезундского императора Давида.
- Спасибо, не знал, - закивал головой мгновенно покрасневший Константин. Он изо всех сил попыцтался сделать вид, словно эта трагическая история его очень интересовала.
- А мне когда-то рассказывали про благородство средневековых рыцарей, - прокомментировал Алексей.
Игорь, тем временем, не смотря на запрет, молча перелистывал бумаги. Они вчитывались, в рукописные тексты. Константин и Алексей присоединились к нему. Чем дольше они читали, документы папки, тем больше убеждались, что их содержание было далеко от интересующего их вопроса. Там было все - описание фресок, храмов, укреплений города, даже какие-то финансовые выкладки, но о рукописи не было ни слова.
- Николай, а почему содержание папки такое, скудное? – поинтересовался Костя.
- Причина банальная. 1917 год. Времена наступили смутные. Судьба самой Российской империи оказалась под вопросом. Сохранность материалов экспедиции была на 432 месте, если не дальше. Большинство бумаг подверглось разграблению. Это, наверное, одна из главных причин того, что от экспедиции в архиве сохранилось сравнительно малое количество материалов. Очень многие рукописи и документы, просто исчезли, - ответил тот.
Константин тем временем глянул через плечо Игорю, внимательно вчитывавшегося в один из листов папки. Константин присмотрелся и попытался разобрать выцветшие от времени буквы. Алексей, увидев заинтересованность своих друзей, так же прильнул к тексту. Смысл его содержания состоял в выкладках профессором Успенским доказательств и обоснований относительно установления идентичности найденной им гробницы как гробницы императора Алексея IV.
- Это конечно интересно, - недовольно зашептал Алексей, - но не совсем согласуется с целью наших поисков.
- А что вы ищете? – равнодушно поинтересовался Коленька.
Игорь и Алексей дружно замычали. Нашелся лишь Константин, который сказал, что они изучают взаимоотношения Трапезундской империи с Крымом. Коленька, махнул головой в знак того, что ответ его удовлетворил.
Они еще около часа смотрели документы. Лишь тогда они прочли в одном из отчетов Успенского, в котором тот сообщал об экспедиции приват-доцента Сигизмунда Чарнетского в монастырь Сумела, в сопровождении отряда солдат по командованием прапорщика Алексея Ласкари. Далее в отчете сообщалось, о нападении на обратном пути на отряд турок, трагической гибели Чарнетского и нескольких солдат. Далее приводился список документов, которые передал Успенскому прапорщик Ласкари. Среди ничего не говоривших читателям названий, под магическим номером 13, числилась Копия Трапезундской Хроники, анонимного автора. Внизу документа убористым почерком было написано, что описание документов прилагаются. Однако в папке никакого описания Хроники не было.
- Хоть, что-то, - вздохнул Алексей.
- Под этим может быть, все, что угодно, - парировал Игорь, и спросил Коленьку «Ботаника» - можно ли отксерокопировать этот листок.
- Хорошо, - ответил тот, - вы закончили?
- Да, - ответил Игорь.
Константин и Алексей в знак согласия кивнули.
- Тогда все сдаем, идем ко мне и я вам отдам бумаги, для Федора Павловича.
Коленька «Ботаник» сдал папку, и повел их к себе. Его комната оказалась завалена различными бумагами, которые лежали везде: на столе, подоконнике, шкафу, на полу. Он лихорадочно стал метаться по комнате, перебирая стопки папок и книг, роясь в ободранных шкафах. Внезапно, он выхватил из-под какой-то стопки бумаг зеленую пластиковую папку, и вручил ее Игорю. Игорь проворно засунул ее к себе в сумку. Потом, Коленька, поинтересовался:
- Ну, вы кончили?
Получив в ответ реверансы со стороны Игоря, и сухое спасибо от остальных участников концессии, он выпроводил компаньонов за стены Института. Выйдя на улицу, им сразу ударил в уши шум большого города, наполненный гулом автомобилей, пролетавших мимо них.
- Может, глянем, что нам передали? Спустимся к реке, а то тут как-то не уютно, и шумно - сказал Константин.
Они прошли до ближайшего пешеходного перехода и пересекли дорогу. Концессионеры прошли по набережной до ближайшего спуска к Неве и по ступеням спустились к реке. Алексей порылся в рюкзаке, достал оттуда несколько скомканных газет и раздал приятелям. Они постелили их на холодные ступени и уселись на них. Константин в центре, а Игорь и Алексей, соответственно по бокам. Игорь достал из сумки папку, положил ее на ладонь, будто взвешивая ее на вес.
- Ну, тяжелая? – закашлявшись, спросил Алексей.
- Посмотрим, - ответил тот.
Константин глубоко вдохнул сырой, слегка отдающий тиной речной воздух, и решительно взял с руки Игоря папку и открыл ее. Сверху лежал ослепительно белый лист ксероксной бумаги, с напечатанными лазерным принтером словами «Археология на войне». Игорь вынул ее из папки и отложил в сторону. Следующий лист был большой, и поэтому сложенный в несколько раз. Константин раскрыл его. На большом листе в два листа формата А3, оказалась отксерокопированная карта какого-то побережья, усеянная множеством значков – ромбиков, квадратиков, кружочков красного, синего и черного цвета.
- Что б я сдох, - громко выдохнул Алексей, - да это ж ЮБК. Крым вашу мать!
- Точно. Вот Алушта, - ткнул пальцем Константин в один конец карты. Он зашуршал, двигая лит бумаги, и всматриваясь в него. - И до Севастополя, по-моему. Точно, Севастополь.
- Читать умеем. А это, что за точки? Тьфу ты знаки? Предполагаемые точки, где могли спрятать денежки? Хотя нет, тут их слишком много. Или это города?
- Я думаю какие-то поселения, археологические памятники, крепости, монастыри, населенные пункты. Что ты скажешь Игорь?
Игорь наморщил лоб, вглядываясь, в карту и изрек:
- Я думаю это самая обыкновенная карта с указанными на ней археологическими памятниками. Что хорошо, есть координаты каждого из них. Смотрите. Вот Алушта. В Алуште есть развалины крепости Алустон, построенной еще византийцами. Это ромбик.
Игорь осторожно, словно опасаясь повредить бумагу, дотронулся до карты, коснувшись ее в полосе, разделявшей сушу и море.
- Возле нее цифра 36, может дальше есть пояснение?
- Ромбики это крепость. Вот гора Кастель, тут тоже крепость. Видите ромбик?
- А с крестиками, это наверное, храмы или монастыри, - сказал Константин.
Алексей громко щелкнул пальцами, правой руки, и резко махнул рукой.
- Подождите, насколько я помню, из банальных экскурсий по Крыму, Медведь-гора, она же Аю-Даг, переводиться как святая. Там были какие-то монастыри, церкви…Дай сюда.
Он придвинул к себе карту и зашарил по ней глазами.
- Вот, видите, ромбик с крестиком.
- Логично, - согласился Константин, с трудом вспоминая содержание путеводителя по Крыму, который он от скуки читал год назад в поезде.
- У меня нет пока особого оптимизма – просто археологическая карта, - почесал нос Игорь,- а описание ромбиков и кружочков, наверняка дальше согласно цифрам. Мы, наверное, изобретаем велосипед.
- Почему же племянник изучал ее? – спросил Алексей, и сам же на него ответил. - Хотел найти сокровища.
Константин, оторвал взгляд от карты и бросил его на гладь реки, медленно катившей свои холодные воды.
- Костя, а что ты скажешь? – спросил Алексей.
- Он прав, - пожал плечами Константин, - он был историк, и мог действительно изучать какие-то вопросы археологии Крыма. Но что-то мне подсказывает, что все тут не так просто. Разный цвет, о чем это может говорить? Я постараюсь высказать свою версию, я не так разбираюсь в истории как Игорь. Но в ХIV веке, даже в ХIII, в Крым проникли генуэзцы, которые медленно но верно захватывали побережье. Они даже образовали капитанство Готия. Смотрите, Чембало, то бишь Балаклава, Гурзуф, да вот смотрите, по побережью – черный цвет. То, что дальше в глубь материка - синий цвет. Пожалуйста - Мангуп, Каламита сейчас Инкерман. Эти цвета разделяет поселения, которые подчинялись Генуе и собственно государству Крымских греков, княжеству Феодоро.
- Кстати, похоже на правду. А красные, тогда кто? – кивнул Игорь.
- Явно не коммунисты, – сострил Леша. - Какая-то третья сила?
- Их явно меньше, и они в большей части не на побережье, - констатировал факт Константин.
- Может это временные завоевания, или потери? Что-то греки оттяпали у генуэзцев, что-то генуэзцы от греков, или татары.
- Кстати, может быть. А может быть это места, подходящие под описание?
- Действительно, а почему бы и нет?
- Ладно, это все, что бы поговорить, а что дальше?
- Давайте смотреть, а переворачиваю.
Когда Константин перевернул карту, перед ними оказалась стопка листов формата А4 с напечатанным мелким шрифтом текстом. Константин и начал читать:
«Пахкал-кая – руины крепости на отдельно стоящем утесе, с небольшой церковью на самой вершине. Практически не исследован. Вероятно последняя крепость к востоку, игравшая роль сторожевого укрепления на седловине между Чатыр-даг и Демержи - яйлой. Координаты…Возле крепости был источник…»
Константин поднял голову и с недоуменным видом посмотрел на своих собеседников.
- Возле текста цифры, - подсказал Игорь.
Константин продолжил:
«Учансу-Исар (Зиго-Исар). Крепость. Расположена возле Ялты, неподалеку от шоссе на Ай-Петри под водопадом Учан-Су. Имеет форму вытянутого прямоугольника, с округленными углами. Возле входа большой скальный выступ справа, образовывающий коридор вдоль стены, в конце которого находилась лестница на второй этаж XII-XV век. Координаты…Источник - водопад»
Константин поднял голову и вопросительно глянул на своих друзей. В ответ Алексей хлопнул его по плечу и сказал:
- Не расслабляйся, читай, что там дальше.
- Без проблем, но читать много – сказал Константин и продолжил – «Ай-Йори, укрепление на скалистом холме, с руинами церкви св. Георгия (Ай – Йори). Представляет собой остатки крепости перекрывающей дорогу к водопаду Головкинского и на перевал Кебит-Богаз, который вел в Космодемьянский монастырь и к долинам рек Качи и Альмы. Два источника. Координаты…»
Алексей взял карту в руки и поднес к глазам. Какое-то время он внимательно смотрел на нее. В это время подул легкий ветер, под дуновением которого, карта слегка затрепетала, а титульный листок папки с легкостью соскользнул в мутную воду. Алексей только тогда оторвал свой взгляд от нее и произнес:
- Смотрите. Эти все три точки красные. Даю руку на отсечение, этот сукин сын вычислял место, где зарыт клад.
- О, я чувствую, у вас снова появился оптимизм, сеньор, - улыбнулся Константин.
- Да иди ты, - отмахнулся Алексей.
Константин зашелестел бумагами.
- Кстати, это идея… Что тут у нас еще красное…Шайтан-Медвен, Бойка, Гелин-Кая, Дегермнекойский исар… Смотрите, красным выделены точки находящиеся в горах. А в листах идущими за картой, видимо прилагается их описание.
Константин зашуршал бумагой. Появившийся легкий ветерок, ему мешал, поднимая тонкие листы бумаги, делая их словно живыми.
- То есть, этот «Кадр», пытался вычислить места, подходящие под описание в приписке.
- Не исключено, - произнес Игорь, слегка ерзая на месте.
Константин, решительно перевернул несколько листов бумаги, напечатанным текстом мелким шрифтом. Следующим оказалась ксерокопия какого-то рукописного документа. Ксерокопия была снята с документа плохого качества, и для того, что бы прочесть его, Константину пришлось напрячь все зрение и подключить всю свою логику. Игорь и Алексей, видя трудности Константина, прильнули к бумаге. Алексей вытащил из папки какой-то лист бумаги, перевернул его чистой стороной к верху и, достав ручку с рюкзака начал писать под диктовку Константина и подсказывающего ему Игоря:
«Главнокомандующему В.С.Ю.Р.,
барону Врангелю П.Н.
Глубокоуважаемый Петр Николаевич!
Мой муж, поручик Алексей Ласкари, сражавшийся под Вашим командованием, имеет честь сообщить Вам о том, что ему известно, о местонахождении в Крымских горах археологического памятника, имеющего, важное значение, как с научной, так и с практической точки зрения. Данный памятник, его нахождение и исследование, может принести реальную и актуальную помощь Вооруженным силам Юга России, в их борьбе против большевизма. Прошу Вашего соизволения, оказания практической помощи, для исследования данного памятника истории.
Подпись Татьяна Ласкари.
Поверх документа виднелась размашистая роспись:
«Капитану Ляхову. Принять возможные меры, для оказания максимальной помощи и содействия»
Далее виднелась размашистая роспись последнего правителя Юга России.
Алексей положил ручку на холодный гранит, и игриво потер руки.
- Не смотря ни на что, мы все-таки не даром съездили в Питер. По-моему, мы нашли что-то очень важное.
Константин расправил плечи и потянулся, выгнувшись, словно выспавшийся кот.
- Это дает какую-то надежду на успех, - сказал он.
- Да, но где он достал этот документ?
- Он, насколько я помню, был историк, причем профессиональный. И по роду деятельности мог иметь доступ в архивы, где и мог отксерокопировать документ. Версия правдоподобная.
Они просмотрели оставшиеся бумаги, но ничего того, что могло их заинтересовать, не заметили. Константин сложил все бумаги и громким хлопком захлопнул папку.
- Вы название читали? «Археология на фронте». Может человек изучал данную проблему, ведь содержание папки по большому счету указывает на это. Тут информация и об Успенском, и о Нацистских исследованиях в Крыму, об английских в Египте… Вы видите то, что хотите увидеть, - с жаром произнес Игорь.
- Ага! Белые офицеры занимаются исследованием каких-то развалин перед падением Крыма? Чушь собачья! Деньги они искали. А племянничек маскировался. Не скажет же он, что собиет информацию о кладе. Нет! Я исследую археологию во время военных действий. Хорошая крыша! А Трапезундская экспедиция отлично под нее подходит, - с иронией ответил Алексей.
Константин решил, что ему надо вклиниться в разговор и перевести зарождающийся спор в нужное ему русло.
- Так. У нас есть теория. Верная или нет, это другой вопрос. На карте, указаны ориентиры, теоретического места, где запрятаны сокровища. Давайте будем называть все своими именами. А именно крепость, или какое либо другое строение. Они обозначены красным на карте.
- Хочу заметить, что их около десятка. И у нас практически нет доказательств, что это именно ориениры, того, что мы ищем, - сказал Игорь.
- Игорь, по-моему, ты ищешь отмазки и видишь только негатив.
- Я скептик - ответил Игорь.
- Тогда вешайся или стреляйся. Я вижу позитив. Поэтому, нам надо как-то сузить круг поиска и подумать на перспективу как вести поиск. Я например, представляю это очень смутно. Уверен, что вы тоже, - возмутился Алексей.
- Не тяни, предлагай, я вижу, что у тебя что-то на языке, - нетерпеливо произнес Константин.
- У меня есть приятель, который торгует сувенирами, на одной из улиц в центре, где много туристов. Его зовут Кирилл. Так вот, рядом с ним торгует мужик, каким-то раскопанным антиквариатом, раритетами, разными эсесовскими значками и жетонами, старыми монетами и прочим барахлом. Кирилл говорил, что тот когда-то был поисковиком. И он, что важное практик. Вот если бы его вычислить и поговорить, то он может что-то дельное и скажет по поводу того, что искать и как искать.
- Если мы с ним встретимся, то это не повредит, хотя бы для общего развития, - согласился Константин, и добавил, - что ты думаешь Игорь?
Тот, пожал плечами, полез в сумку и вытащил литровую бутылку Кока-колы. Резким движением открутил крышку, выпустив на волю волну коричневой пены. Затем некоторое время посмотрел, как капельки напитка мерно закапали на пыльный гранит набережной. Казалось, Игорь тянет с ответом, выбирая, что ему выгоднее сказать. Оба собеседника, тем временем, ожидающе на него смотрели.
- Почему бы и нет?
Алексей ловко достал сотовый, и через несколько минут договорился о встрече на послезавтра.
Через час концессионеры уже были на вокзале, где взяли билеты назад. До отхода поезда они бродили по Северной Пальмире, попивая пиво «Балтика» и «Невское» любуясь шедеврами бывшей столицы Российской империи. Напряжение между ними еще оставалось. Не прошло оно и в поезде. Надо сказать, что доехали они назад без приключений, донельзя банально. Возможно, это была некая компенсация за приключения при поездке в Санкт-Петербург. Константин, вышел из вагона с волнением, ожиданием каких-то неприятностей. Но ни на перроне, ни дома, ни на следующий день на работе, куда он пришел прекращать отпуск, ничего экстраординарного не было. На работе он договорился об отзыве из отпуска. Когда Константин вышел из офиса, где работал, на улицу, он собрался с мыслями. На в графике на этот день у него было три встречи: нужная, малоприятна и неприятная. Нужная - с поисковиком, малоприятная – с Ольгой и неприятная с Мариной. Последние две он с удовольствием бы отменил, но понимал, что это необходимо, как неприятный визит к врачу.
- Буду решать вопросы по мереу их поступления. Сначала поисковик! – сказал он вслух, и оглянулся назад не находиться ли в поле обозрения Ольга.
23
Михаил Рагин назначал им встречу в одном из скверов в центре города около десяти утра. Было пасмурно и пахло дождем. Константин, Алексей и Игорь торопливо шли к месту встречи, перебрасываясь редкими словами. Между ними до сих пор была какая-то напряженность и недоверие, которые заставляют делать паузы в разговоре и лихорадочно подбирать слова. С другой стороны, между ними появилось и то, что связывает людей, заставляя их принимать общие решения и делиться сокровенным. Константин, посматривал на затянутое свинцовыми тучами небо и в голове прокручивал варианты, где можно спрятаться в случае непогоды. Рагин должен был их ждать на одной из скамек, неподалеку от «шахматной точки». Шахматной точкой было специально оборудованное место в сквере, где за небольшими столиками на металлических ножках, замурованными насмерть в землю, из года в год сражались шахматисты любители. Вот и сегодня десятка два пенсионеров и к ним примкнувших, сидели на отделанных деревом кирпичных скамейках и бились друг с другом, при помощи 64-клеточной доски и 32 фигур. Рядом с ними находилось несколько зевак, которые лениво наблюдали за проходящими шахматными баталиями.
- Он должен быть где-то там – кивнул Алексей в сторону металлической беседки, стоящей среди зеленых каштанов. Беседка была длинная. Крыло беседки плавной дугой уходило влево, и Константин отметил, что оно придавает ей некоторое сходство с огромной гусеницей.
Приятели присмотрелись. Среди тех немногих людей, которые были в поле зрения, не было человека похожего на Рагина.
- Это случайно не он? – спросил Константин и указал на плотного мужчину, возрастом ближе к пятидесяти, сидевшего несколько в стороне на скамейке. Алексей присмотрелся к нему, прищурив свои серые глаза. Человек сидел слегка склонив свою массивную, коротко подстриженную, с залысинами голову и читал журнал «Корреспондент». Он ничем не выделялся из сотен других людей и производил впечатление обыкновенного обывателя живущего в мегаполисе, который пришел в сквер, что бы просто отдохнуть возле фонтанчика или почитать прессу среди деревьев и зелени. Человек был гораздо старше их, и скорее по возрасту мог годиться в отцы. Константину, почему-то захотелось, его называть его по имени и отчеству.
- Как его полное имя? – спросил он Алексея.
- Понятия не имею. Кирилл назвал его Мишка. По телефону он представился как Михаил Рагин.
- Так он это или нет? – меланхолично спросил Игорь, засунув руки в карманы джинсов.
- Вроде бы он - он сказал Алексей, - ну что пошли, заодно и узнаем.
Они направились к интересующему их объекту.
- Здравствуйте, вы случаем не Михаил? – спросил Алексей, оказавшись вплотную перед человеком с журналом.
Мужчина медленно опустил журнал, поднял голову и с интересом посмотрел водянистыми глазами на подошедших к нему молодых людей.
- Да. А вы очевидно Алексей?
- Очень приятно – протянул руку Леша.
- Взаимно, - пожал ее Михаил, - а это, вероятно, ваши друзья?
- Да, вы угадали. Я пришел не один, точнее мы пришли все, потому что хотели с вами посоветоваться. Мы работаем над общим делом и являемся одной командой. Это Константин и Игорь, – несколько сбивчиво заговорил Алексей.
Молодые люди, высказав необходимые для этого случая слова любезности, пожали руки Михаилу. Тот добродушно посмотрел на них, и сложил журнал в черный полиэтиленовый пакет лежащий рядом с ним на скамье.
- Может, пойдем где-то посидим. Кофе, пиво, коньяк? – предложил Алексей.
- Нет спасибо. Если мы усядемся вон за тем шахматным столиком, – сказал в ответ Рагин, и небрежно указал на один из пустующих столиков. - Мы поместимся вчетвером и сможем нормально поговорить, если вы конечно не против. Кроме того, если будет дождь - от него нас спасет крыша.
- Конечно не против.
Рагин встал, и они направились к столикам. Михаил сел за один из пустующих столиков, и жестом предложил присесть остальным, что молодые люди и сделали. Удобно расположившись, он положил локти на стол и сложил свои большие узловатые руки в замок.
- Я у меня есть с полчаса времени. И я готов ответить на практически любой ваш вопрос, - сказал он и вопросительно глянул на своих собеседников.
Первым заговорил Алексей, как человек, организовавший это встречу. Он начал издалека:
- Большое спасибо, за то, что вы согласились с нами встретиться…
- Я, кое-чем обязан Кириллу, так что, чем-чем, а советом помочь могу.
- Мне Кирилл сказал, что вы разбираетесь в металлоискателях, в поиске металлов, и раритетных предметов.
- В принципе да. Но сейчас я этим не занимаюсь.
- Нам хотелось бы спросить вашего совета по поводу металлоискателя и работы с ним. Как найти металл, который нужно найти. Какие-то основы, особенности, которые знает профессионал. Фишки так сказать.
Михаил наморщил лоб и потер его рукой.
- Если по поводу металлоискателей… Их можно разделить на несколько типов. Первый - металлоискатели, построенные на принципе "приемник-передатчик". Второй тип – это низкочастотные приборы. Они наиболее дешевы и просты в обращении. Представители как одного, так и другого типа в чем-то выигрывают, а в чем-то проигрывают друг другу по своим поисковым показателям, поэтому универсальные приборы часто оснащены обеими системами, что позволяет оградить себя от постороннего железного мусора в одном режиме работы и определить точное местоположение искомого металла - в другом. На этих же принципах работает и часть глубинных приборов, способных определять металл под слоем почвы толщиной 3-5 м. Третий тип прибора, сейчас весьма популярный - металлоискатель, работающий на импульсном принципе. Такие приборы можно назвать амфибиями, так как они одинаково успешно работают как под водой, так и на суше. Как работать изложено в инструкциях.
Друзья озадачено переглянулись. Лично Константин ожидал несколько другого ответа и был несколько разочарован. Нормальный ответ включал бы, по его мнению, название фирмы, вид металлоискателя, какие кнопки и когда нажимать, где и как пользоваться, как искать. И возможно предложение показать это на практике. Несколько сухой и колючий ответ Рагина озадачил присутствующих. Алексей тем временем продолжил:
- Э…, видите ли…Мы видимо не очень ясно выразились или поставили задачу. Мы хотели несколько иное…
- Только не обижайтесь. Поставьте мне конкретный вопрос, – логично заметил Рагин. - Это все равно, что пациент, пришедший к врачу, говорит, что болен, и просит вылечить. А дать хотя бы симптоматику заболевания отказывается, не говоря уже об осмотре. Давайте будем откровенны. Кирилл мне сказал, что вы хотите найти клад или раритеты и вам нужны честные ответы на приватные вопросы. Я обязан Кириллу и согласился. Но что говорить – не знаю. В зависимости от того, что вы ищите, трипольские горшки, скифское золото, казацкие клады или СС-совские жетоны, где вы ищите – старом доме, выселках, поле, монастыре, зависят и мои ответы. Если говорить не о чем, то беседа будет бесконечно-долгая.
Алексей замялся, и вопросительно глянул на Константина. Тот, поймав взгляд друга, произнес:
- Насколько я понимаю, для адекватного ответа вам нужно дать какой-то минимум информации?
- Да, - кивнул Михаил.
- Хорошо. К нам попала информация о кладе. Клад достаточно старый. У нас есть карта места, где предположительно он может находиться. Теоретическая информация о человеке, который его спрятал.
- А где он приблизительно находится?
- Скорее всего, где-то на Юге, ближе к Черному морю.
- Вам известно, где он находится: в городе, в сельской местности?
- Сельская местность, скорее всего, - кратко сказал Константин.
- Примерный возраст?
- Более трехсот лет, - сказал Игорь, наступив на ногу Константину. Константин в ответ слегка покривился.
Рагин хлопнул по столу рукой.
- То есть вы хотите сказать, этот клад исторический. Исторические клады, старые клады, по наводке находят крайне редко. Если и находят такие клады, то, как правило, случайно. Я не знаю, да и не хочу знать, что у вас за карта, поэтому просто дам информацию к размышлению. В принципе есть система сканирования старых карт и привязки определенного места к современной карте. Но это эффективно, если речь идет о XVIII, XIХ веках. Теоретически это возможно и с более ранними картами XVII, ну XVI века, еще раз скажу, что теоретически. Хотя лично я с такими случаями не сталкивался. Более ранние…Словом это могут делать Индиана Джонс или Лара Крофт. Лет триста, четыреста назад карты были редкостью, да и места очень изменились. Перспективно, если клад очень старый, если у вас будут карты, которые составляли археологи. Это парафия Института Археологии. Их достать дорого, сложно, но принципе можно. На них подробно описано местонахождение памятников, прилагаются фотографии, рисунки и фото находок. Если принять во внимание, что еще «при социализме» десятки взятых на учет древних городищ и поселений ожидали археологов не один год, тогда шансы повышаются.
Константин глянул на друзей. Игорь, с меланхоличным видом смотрел на видневшееся за деревьями красное здание Университета. Алексей, напротив, нервно кусал губы, сложив на столе руки, как школьник на парте.
- Допустим мы за городом и хотим искать клад? Какие особенности нам нужно учесть?- спросил Алексей.
Рагин глубоко вздохнул и с тоном очень увлеченного темой беседы человека заговорил:
- На природе искать тяжело, большие пространства. Надо к чему-то привязываться. Искать лучше в весеннее-летний период. Это банальность, но факт. Везде есть свои ньюансы. Так если искать в оврагах, то весной из-за постоянного вымывания земли, вдоль них всё спрятанное в их недрах земли попадает в зону досягаемости металлоискателя. Самым лучшим временем для обследования оврагов является весна, когда недавно сошел снег. Во-первых, не мешает трава, во - вторых талая вода дополнительно вымывает из земли инородные предметы, в третьих не жарко. А еще, в это время года вы без труда различите место, где давным-давно были исчезнувшие ныне поселения. Например, если вы взойдите на пригорок, и посреди поля увидите темное пятно - значит, там когда-то была деревня или хутор. Так называемый культурный слой (с остатками человеческой жизнедеятельности) всегда темнее, чем окружающая его почва. А ещё можно ориентироваться по богатым зарослям крапивы: она, как правило, просто по среди поля растёт только на местах бывших строений. Если люди что-то и прячут, в поле в лесу, то привязываются к ориентирам. Если брать, так популярные в народном фольклоре мосты и перекрёстки, то это реальные шансы. Там прятали сокровища, как правило, лихие людишки. Однако, если подойти к делу с практической точки зрения, выяснится, что найти настоящие старинные перекрёстки очень тяжело, разве, что в гористых местностях. Но есть еще и леса, поля. Однако это не значит, что для поисков подобных кладов нужна раскорчевка огромных лесных массивов. Еще раз скажу, что надо работать близ ориентиров, где грабителям было удобно прятать награбленное. В старину такими ориентирами могли служить часовни и каменные кресты на перекрестках, а также лесные источники, находящиеся в непосредственной близости от дорог, поскольку прятать что-либо в глухом лесу довольно рискованно: сам не найдешь спрятанного. Многие из тех древних крестов и источников сохранились до наших дней. Говорят каждый третий из них, приносит находки, в основном монеты. Кстати, существуют источники, где содержание в воде серебра аномально. Почему? Возможно, там сокрыты старинные ценности? Отдельная история это мосты. Их с уверенностью можно назвать долгожителями, а их останки – тем более. Кстати, о литературных кладах, в которых спрятано немало ценной информации. Традиционное поверие, что нечистая сила проживает там же, укромность подхода,- все это служило основными мотивами размещения кладов под мостами. А если учесть долговечность этих строений, то можно с уверенностью предположить, что многие старинные мосты, хранят под собой не один секрет в виде клада. Однако, поиски возле таких мест будут усложняться большим количеством всякой металлической дребедени, которую люди бросали из года в год. Если вы будете искать в, развалинах старинных богатых усадеб, то по логике, в них должны находится приличные клады, но я сообщений о таких находках не встречал. Может это специфика той местности, где я искал свой материал. Если бы мне довелось начинать поиски, то, слушал бы я больше свою интуицию, нежели разум. Что греха таить, понять ход мыслей загнанного в угол "маленького человека" ещё можно, а вот вникнуть в умозаключения богатого, человека прошлых веков – это уже надо постараться.
Рагин остановился, видимо переводя дух, что бы с новыми силами продолжить беседу. Эти моментом воспользовался Алексей, что бы вклиниться в его монолог.
- То, что вы рассказали, это очень интересно. Но я хочу вернуться все-таки к металлоискателю. Насколько я понимаю, это ключевое оборудование. Я, и не только я, не миллионеры, и мы хотели бы найти оптимальный вариант «цена-качество», и достаточно простой. Или может быть обойтись без него, если у нас будет вдруг уверенность в месте.
Константин, согласно кивнул, поскольку понимал, что эта вещь, скорее всего не из дешевых. Игорь тем временем извлек из кармана блокнот и шариковую ручку. Он аккуратно положил блокнот на стол, открыл его и стал делать какие-то пометки. Константин, тем временем про себя отметил, что записать услышанное, пускай даже не все, не лишнее. Ведь сразу после беседы, даже во время ее человек забывает излагаемые факты. И упустить что-то важное, будет очень легко, если принять во внимание тот факт, что важной может оказаться мелочь. И Игорь, в отличие от него и Леши, об этом додумался. Рагин, тем временем, тоном человека, живущего предметом разговора, продолжал:
- Металлоискатель нужен и важен. Особенно приборы нового поколения, способные определять цветные металлы, "не обращая внимания" на железо, которым так обильно напичкан культурный слой почвы. Наверное, вы знаете или подозреваете, что с помощью металлоискателей можно найти предмет сквозь толщу земли, сквозь камень и деревянные стены, под слоем ила на дне водоемов. Современный металлоискатель разделяет металлы. Тоесть, если вы ищете золото, он не будет реагировать на консервные банки или рессору от трактора «Белорусь». Самые сложные (и дорогие) металлоискатели выдают массу информации о найденном металле, глубине его нахождения и прочие параметры. Говорить, на какие кнопки нажимать, видимо не стоит. Во-первых, без прибора это будет абстрактно и не понятно. Во-вторых, ничего особо трудного в пользовании металлоискателем. Для пользования необходимы лишь подробные инструкции, а остальное приходит с опытом. Для начала пойдите в лес, походите по огороду, с металлоискателем, попробуйте что-то найти. Практику не заменит никакая теория. Сами, наверное, знаете. Потренируйтесь, хотя бы с неделю. Потом, сможете работать уже самостоятельно, и что немаловажно качественно. Стоимость фирменных металлоискателей в розничной торговле колеблется от сотни до десятков тысяч долларов. Соответственно ценам приборы разнятся и по своим поисковым "способностям". Но цена часто не отражает практических удобств в работе. Часто бывает так, что однотипный прибор стоимостью, например, 300 долларов может отличаться от своего 600-долларовой модели лишь отсутствием дополнительного режима, который может отнесен, скорее, к категории дизайна.
Фирм изготовителей много. Это Fisher, White"s, Tesoro, Garret, Ranger, все перечислять, наверное, бессмысленно. Но все они зарубежные. Наиболее дешевый вариант приобретения - это его покупка непосредственно у изготовителя, но для большинства наших сограждан это пока невозможно. Существует еще один способ обзавестись поисковой техникой - собрать ее самому. Но, естественно, погрешности в работе такой аппаратуры будут значительно выше, чем у фирменных приборов. Из практических соображений, дороже, чем тысяча долларов я бы не брал. У более дорогих больше различных наворотов, которыми вы вряд ли будете пользоваться. Почти как я с мобилкой. Звоню, шлю смс, будильник, калькулятор использую, и пожалуй все. А денег он естественно стоит, за счет множества других функций.
- То есть, - глубоко вздохнул Алексей, и тоном человека, вникающего в суть проблемы, сказал - Очень дорогой не надо. Допустим. Вот я прихожу в магазин, и хочу знать, на какие характеристики прибора мне следует обратить внимание.
Михаил задумался и посмотрел, казалось сквозь Алексея, словно тот был прозрачный как стекло. Алексей инстинктивно обернулся назад, думая, что кто-то или что-то интересное находиться за его спиной. Константин и Игорь, повинуясь какому-то инстинкту, посмотрели в ту же сторону. Однако они никого не заметили, кроме оживленно разговаривавших трех мамаш с детьми.
- Скажу то, на что нужно обратить внимание. Значит, глубина поиска. Самые обыкновенные металлоискатели работают на глубине до 15 см. Если вы готовы потратить больше $200, можете отыскивать ценности и в двухметровом слое грунта. Однако помните, что глубина также зависит не только от технических характеристик устройства и его цены, но и от типа земли, замусоренности земли в месте поисков и от режима дискриминации. Обратите также на режимы дискриминации. Проще говоря – исключения, то есть возможность настройки аппарата конкретно на те сплавы, которые вы желаете отыскать. И чем этих режимов больше, тем точнее будут идентифицироваться сплавы, и тем дороже будет стоить металлоискатель. В обычных аппаратах таковых три, в более сложных бывает и девять. Можно настроить металлоискатель на золото либо никель, на медь, серебро либо латунь/бронзу (современные монеты), на алюминиевые крышки, фольгу. В металлоискателях существует программа Pin-point. Тоесть она есть не во всех металлоискателях. Эта программа она позволяет точно обнаруживать нахождение предмета в статичном положении аппарата. Наверное, вы видели в фильмах о войне людей, расхаживающих по полю и описывающих «радугу» металлоискателем. Так вот аппарат подает звуки о находке на площади длиной приблизительно 30 см. Чтоб его отыскать, придется перекопать всю эту площадь. Если в вашем металлоискателе есть программа pin-point, то он подаст сигнал, находясь конкретно над предметом, а не в 15 см от него. Чем значительно облегчит вам поиски. Помните еще и про баланс грунта, а конкретно на наличие настроек, позволяющих скорректировать поиски. Естественно, что грунт содержит примеси, которые могут служить помехой чётким поискам. Произведя корректировки настроек, вы сделаете так, что ваш металлоискатель учтет все особенности грунта, и не будет обращать внимания на примеси, благодаря чему сумеет опознавать предметы, залегающие более глубоко. Если вкратце то все.
Константин, слегка хлопнул по столу пальцами правой руки, и рассуждающим тоном заговорил:
-Хорошо. С металлоискателем как-то ясно. А что брать с собой. Что брать, с собой, скажем так в поход, по логике вещей можно предположить.
- Точно, вспомним пионерское детство, - улыбнулся Алексей.
- Просто не хочется тащить собой кучу ненужного барахла, – продолжил Константин. - Может быть, вы посоветуете какие-то предметы первой необходимости?
Рагин сложил руки в замок, наморщил лоб и задумался. Вдруг тон выпрямил большой палец правой руки, и стал грызть его ноготь. Со стороны казалось, что он абстрагировался и никого не замечает. У Константина, вертелось в голове спросить Михаила, здесь ли он? Но Костя только почесал щеку и сложил руки как школьник на парте.
- Я думаю, что вам сказать, - тоном размышляющего человека произнес Рагин. – Боюсь, что-то забыть. Во-первых, я бы не называл это вещами первой необходимости. Наверное, вы хотели сказать необходимое снаряжение.
- Язык мой, враг мой, - щелкнул пальцами Константин, - я никогда не был красноречив! Но если отбросить словесные реверансы…
- Я понял. Желательно автомобиль. Внедорожник, клонечно оптимальный вариант. Палатка. Если вы едете не на один день. Фонарь, шурп, лопата, совок, нож, кисточка.
- Подождите пожалуйста Михаил, - подал голос Игорь, я не успеваю за вами. – А лопату нужно, наверное, штыковую?
На лице у Рагина вновь появилось то выражение, которое возникает, когда в разговоре затрагивается интересующая человека тема. Он немного поерзал на скамейке, пытаясь поудобнее усесться, и произнес, тоном наставника:
- В теории лопата для поиска должна иметь стальное или титановое лезвие заостренного (округло-треугольного) вида. Черенок лопаты должен быть изготовлен из прочного материала, желательно из стали или титана. Обязательно на конце черенка должна быть рукоять, изготовленная из пластика или композита. Длина лопаты с черенком и рукоятью должна примерно равняться, минимум — расстоянию от земли до пояса кладоискателя, максимум — до его груди. В этом плане очень удобны телескопические лопаты финской фирмы «Fiskars», для взрослого человека они как раз имеют такие показатели. Но она стоит денег, притом хороших. Но на худой конец, возьмите штыковую, и не забудьте перчатки. Это, что бы, не стереть руки в кровь.
Его прервали возгласы играющих за соседним столом шахматистов. Видимо там сложилась какая-то щекотливая ситуация. Все инстинктивно обернулись и посмотрели на спорящих пожилых мужчин.
- Очень важна обувь, – продолжил Михаил не увидев в шахматной дисскусии ничего интересного для себя. - Приходиться много ходить, и в основном по пересеченной местности. Поэтому лучшей обувью являются ботинки на платформе или на низком каблуке, желательно с рифленой, достаточно прочной и толстой, но при этом эластичной, подошвой. Толстая и прочная подошва нужна для того, чтобы достаточно комфортно копать землю лопатой.
Тем более, учитывая то, что земля не всегда бывает мягкой и иногда приходиться практически вбивать лопату в землю, ударами ноги. Такой эксплуатации выдержит не каждая подошва. О высоком каблуке – забудьте. Обувь должна быть просторна, чтобы в них можно было вложить войлочную стельку и поддеть толстый шерстяной носок. Желательно брать ботинки на номер больше обычного. В случае, если они будут слишком свободны, в них можно вложить не одну, а две стельки или поверх шерстяного носка надеть еще хлопчатобумажный.
- А кроссовки? – поинтересовался Алексей, попутно взлянув на свою обувь.
- Не лучший вариант. Их недостаток состоит в том, они не держат голеностопа и имеют достаточно слабую подошву. Лично я предпочитаю берцы. Высота берца варьируется, но в основном — доходит до середины голени. Они легче, чем сапоги, но такие же прочные и ударостойкие, просты в использовании, и неприхотливы в обслуживании. Высокий берц позволяет фиксировать голеностоп, что очень важно — практически исключается возможность вывиха стопы. Единственным исключением для применения «Берцев» является поиски в горной местности. В горах их носить категорически противопоказано — в горах нужна подвижная голень, а в берцах голеностоп фиксирован, поэтому вывихнуть его нельзя, зато вот перелом голени вполне возможен.
- А какие нас могут ожидать риски? – поинтересовался Алексей.
- Рисков много, начиная от травмирования в процессе поиска, до встречи с правоохранительными органами. Сюда следует отнести и рискованные встречи во время поисков со шпаной, бомжами и уголовниками, непомерное любопытство к человеку с металлоискателем со стороны рядовых граждан. Затем, если вы что-либо найдете, прийдется решать проблемы со сбытом серьезных находок на черном рынке, где вам одновременно грозят статья уголовного кодекса и криминал. Поэтому, во время поисков будьте максимально бдительны - соблюдайте полный режим секретности. Аборигены, мягко говоря, не любят, тех, кто что-то ищет, и относятся к ним враждебно. Если нарветесь не неприятности, можно запросто лишиться снаряжения, приборов и находок. А ведь могут ещё и накостылять, если не больше... Поэтому не лишнее иметь при себе легкий, но достаточно мощный бинокль, чтобы время от времени обозревать окрестности. Может еще что-то. У меня, например, приятель, отправляться в экспедицию с собакой. Он говорит, что на практике сельские жители боятся собак гораздо больше, нежели городские. Проверил все это на практике.
- А если, представиться, туристами? – поинтересовался Игорь?
А почему нет? Можно и грибниками, и рыбаками, и охотниками. Человека с ружьем у нас всегда боялись. Учитесь маскироваться.
- Я понял, оптимально, если мы будем тише воды и ниже травы, - закивал головой Константин.
- Оптимально если нас не будет видно, – деловито заметил Алексей.
- Вы правы, - подтвердил Рагин.
- А если все-таки застукали, с лопатой в руках и с находками. Не мочить же их топором по голове.
- Насилие я никогда не одобрял, а находки просто не обходимо прятать. Но уж коли вас застукали с прибором в руках, и начались недружелюбные расспросы, советую показать пару бесполезных находок: мятые пуговицы, кривые ржавые пряжки и т.п. Выбудете в их глазах обыкновенным неудачником. У меня было пару таких ситуаций, и я из них выкрутился именно таким образом. Я делал несчастное лицо, и все как полагается, - рассмеялся Рагин.
У его глаз в раз сложились десятки морщинок-гусиных лапок, сделав его старше, лет этак на пять, но зато веселее. Его настроение мгновенно передалось присутствующим, и остальные собеседники дружно заулыбались. Константину показалось, что-то напряжение, которое возникло между ними, после поездки, стало если не спадать, то ослабевать.
- На сколько я понимаю, мы превращаемся в черных археологов, - с осторожно сказал Игорь, - какие у нас риски? Правоохранительные органы ведь не дремлют.
- Лично я против такого определения. Но вопрос логичный. Это на кого нарветесь. Законы сформулированы предельно нечетко. С 2004 года у нас действует «Закон об охране археологического наследия», разрешающий раскопки только официальным организациям, имеющим все необходимые разрешения. В статье. 10 этого Закона, если мне конечно не изменяет память, сказано, что использование любым, человеком металлодетектором и прочих устройств для объектов археологического наследия или других предметов, связанных с культурным слоев, без наличия соответствующих разрешений является не законным. Если посмотреть на это здраво, то под определение «объект археологического наследия» может подпасть что угодно, на чем сохранились следы человеческой деятельности, но на практике эта норма не работает. Далее есть еще и статья 252 относительно умышленного уничтожения или повреждения территорий, взятых под охрану государством. Согласно ей, предусматривается штраф до двухсот необлагаемых налогом минимумов доходов граждан или лишение свободы до трех лет. В принципе именно по эту статью можно подвести… Рагин на мгновение замолк, словно подбирая слова, и звонко щелкнув языком продолжил, - скажем так, лиц, копающих в заповедниках и на территориях, признанных археологическими памятниками. Еще в Административном кодексе есть статья 92 про нарушение правил охраны и использования памятников истории и культуры. Это – штраф от трех до семи минимумов.
Рагин умолк. Игорь перестал писать в блокноте, и друзья понимающе посмотрели друг на друга. На какой-то миг возникла неловкая пауза, которую моментально запомнили шумы большого города. Игорь наклонил голову и вновь принялся делать какие-то заметки ручкой.
- А как обстоит с практическим применением этих мер? – поинтересовался Константин.
Ранин вновь наморщил лоб:
- Все завистит от того, что вы будете делать, – четко произнес он. - Если из собственного опыта… За поиски монет на полях и огородах вам не будет ничего. Монеты лежат в пахотном слое, который повредить невозможно при всем желании: до вас это сделал плуг. За ямы, выкопанные в лесу, вам тоже ничего не будет. Если, конечно, при вас не найдут боевых патронов, винтовок, гранат. Тогда будет очень плохо. В скифские курганы и прочее лучше не лезть – если не покалечат, то посадят.
- А как часто ловят? Вас часом не задерживали, - спросил Леша.
- Бог миловал. Но бывает, берут. На моей памяти последний раз милиция задерживала «черных археологов» в апреле 2005 года. Тогда четверо архаровцев занимались самостоятельным, никем не санкционированным поиском предметов старины в Черкасской области. За два часа работы с помощью четырех металлоискателей и четырех лопат они успели откопать более восьмидесяти металлических предметов, в том числе изделия из бронзы и серебра, украшения, часть кольчуги, конной сбруи, застежки, монеты, предметы быта и даже какую-то свинцовую печать. Прокололись они, кстати, на конфликте с местными жителями, а те в свою очередь, вызвали милицию. Эти чайники пытались потом конечно выкрутиться, рассказывая, что принадлежат к обществу Истории казачества и собирают с помощью металлодетекторов экспонаты в разных уголках страны для Музея казачества. Но это им не помогло. Их повязали, и по-моему, даже судили. Так друзья, - посмотрел на часы Рагин, - давайте закругляться. У меня дел невпроворот. Еще вопрос и я побежал.
- Что бы вы посоветовали нам исходя из собственного опыта? Взялись ли вы за такое дело как мы? – спросил Константин.
- У меня о ваших делах, минимум информации, если не меньше. И сделать какие-то основательные выводы, по вашему вопросу, мне очень сложно. Но если отбросить поэзию, то я бы посоветовал вам не гоняться за иллюзиями и ставить перед собой реальные цели. Что-то древнее по непонятным наводкам найти практически нереально. Это будут большие материальные траты, которые практически не окупятся, плюс риск нарваться на неприятности. Посмотрите на недавнее прошлое. В наших местах массово прятали клады где-то с 1914 по 1930-е годы. В этот промежуток времени вкладываются Первая мировая война, две революции, гражданская война, НЭП, закручивание гаек, потом раскулачивание, репрессии, переселение людей. Короче, были все условия для того, что бы прятать ценности. Поищите в старых домах. Гляньте в них окна, подоконники печи, камины, полы, плинтуса, подвалы. Хотите за город пожалуйста, без проблем. Найдите какое-то село или деревню. Узнайте информацию о массовых выселениях, переселениях. Если ее нет в каких-либо источниках, то поговорите со старожилами. Старики любят рассказывать, и людей которые их готовы слушать не так много. Прослушайте их. Они вам с радостью расскажут, как именно они происходили – как снег на голову, или же у людей было время подумать, куда спрятать нажитые ценности. С собой много не унесёшь, а оставлять врагам то же не хотелось. Даю еще один совет. Во время моей работы в одном сельском районе Крыма, который в 1944 году подвергся массовой депортации, я систематизировал некоторые статистические данные о последующих находках мини-кладов. Абсолютной точности в этих материалах, конечно же, нет, но некая закономерность несомненно, присутствует. Во-первых, в каждой находке были предметы из цветных металлов, что, несомненно, важно, при работе с соответствующими приборами. Во-вторых, если горе приходило неждано-негадано, людям приходилось прятать ценности непосредственно внутри дома, или же в хозяйственных пристройках. В моём рейтинге по обнаружению кладов, на первом месте стоят полы подвалов, печи и печные трубы. Далее идут колодцы, выгребные и помойные ямы, земляные полы хозяйственных построек. Затем следуют ближайшие водоёмы. Если же у людей всё же оставалось некоторое время на сборы, то нужно внимательно присмотреться к стенам, подоконникам, печной кладке, кладке стен подвалов. Бывает, что закапывают и в лесу, приусадебных участках, тут логика проста – главное чтобы в процессе тебя не было видно с дороги или от соседних домов. В нынешнее время в развалинах старинных сельских домов, практически не осталось неразрушенных печей. Есть что искать, только лишь в сохранившихся, либо подвергшихся значительной перестройке зданиях. В других случаях, придется удовлетвориться обследованием печного фундамента. Кстати, по нему же можно и сориентироваться в планировке всей постройки. Здесь пословица “и стены умеют говорить“, как нельзя кстати. Ведь размеры, качество каменных блоков и способы их закрепления могут многое вам рассказать о благосостоянии бывших хозяев и назначении этих построек. В полах хозяйственных помещений мини-клады закапывались обычно неглубоко, ведь при скоростных земляных работах внутри сарая всегда встает вопрос об удалении отвала, который может навести на след клада. Поэтому, ищите, там, где реально найти.
Рагин снова взглянул на часы и покачал головой. Он сдвинул брови и на его лбу, очередной раз появилось множество морщин, словно борозд на распаханном поле.
- Ого, - вздохнул он, и озабоченно посмотрел на своих собеседников, - ого, я все-таки засиделся с вами. Бегу, потому, что «горю как свечка» Не знаю, как воспримете вы мои разговоры, но в любом случае желаю вам удачи, в начинаниях.
Он протянул руку и поочередно пожал руку своим собеседникам. Константин ощутил неожиданно твердое пожатие, и кивнул головой:
- Спасибо.
- Да, спасибо, - присоединились Алексей и Игорь, отложивший в сторону блокнот. Рагин встал, и собрался, было идти, когда Игорь, его остановил:
- Последний вопрос?
- Да, - повернулся тот.
- Почему вы бросили это дело. Мне показалось, что Вам нравиться искать, это стиль жизни.
Рагин, улыбнулся и пожал плечами:
- Это абсолютно не секрет. У меня была цель найти серьезный клад, и я нашел его. Однажды я удачно вскрыл закладной столб одной церкви, разрушенной в свое время большевиками. Там были золотые и серебряные монеты. Но после этого в моей жизни начались какие-то проблемы, дрязги, и все пошло как-то не так. Я задал себе вопрос «Почему?» и мне показалось, что виной этому моя находка. И я завязал с кладоискательством – раз и навсегда. Надеюсь, я ответил на вопрос?
Не дожидаясь ответа, он махнул рукой, развернулся и слегка вразвалочку пошел прочь. С каждым шагом он удалялся все дальше, теряясь среди жителей города. Константин и его друзья молча смотрели у вслед уходящему от них в даль бывшему кладоискателю, пока он не исчез из виду. Только тогда они посмотрели друг на друга. Молчание нарушил Игорь:
- Ну, что вы скажете по этому поводу?
Константин пожал плечами и сказал:
- Дядька вроде бы неплохой, отзывчивый и позитивный. Но то ли мы неправильно спрашивали, и я в том числе, то ли он как-то сумбурно отвечал, но у меня в голове какая-то каша. Есть информация, достаточно подробная, даже детальная, но какая-то не систематизированная. Ты что скажешь Леша?
Алексей достал из кармана пачку сигарет, вскрыл ее и достал одну из них. Он слегка ее помял в руках, а затем засунул ее в рот, и достал из другого кармана зажигалку.
- У меня появилось еще больше вопросов, и я не знаю на них ответов. Но в целом картина ясная. Я знаю, теоритически как искать, даже какой нужен металлоискатель, приблизительно, конечно, и какая нужна лопата, - Алексей поднял указательный палец правой руки, подобно преподавателю, объясняющую студентам теорему, - но думаю, обойдусь обычной штыковой. Знаю, что меня могут посадить, но это маловероятно. Единственно, что я не знаю, это где искать. Осталось за малым, найти место. Если это Крымские горы, то это примерно 300 квадратных километров. Надо как-то сузить регион поиска.
Алексей глубоко затянулся и выпустил идо рта сигаретный дым, который попал в лицо Косте. Тот замахал рукой как веером.
- Извини Костик, - похлопал он его по плечу, не выпуская сигарету из зубов.
- Я предлагаю, - с уверенностью в голосе сказал Игорь, - я предлагаю следующее.
- И что? – спросил Алексей.
Игорь достал свои сигареты, и закурил при помощи Лешиной зажигалки. Он сделал затяжку и взял сигарету пальцами правой руки, и спросил на землю появляющийся пепел.
- Давайте напишем список, что нам надо. Посмотрим, что у нас есть. То, что не хватает - закупим. Это раз. Второе надо хорошенько посидеть с доцентовской картой Крыма, и сверить с ориентирами. И третье, попытаться реконструировать события.
- Связанные с первым Давидом или с последним императором?– спросил Константин и, не дав себя прервать, продолжил, - Я считаю нужно рассматривать параллельно два варианта.
- Согласен. Я постараюсь раскрутить Рутгера, он вроде бы заинтересован в этом. Может он накопает что-то и проспонсирует.
Константин достал из кармана телефон и посмотрел на часы, мигавшие на мониторе.
- Спешишь?
- Нет. Давайте будем искать параллельно. Раз в несколько дней будем встречаться, и обмениваться данными. Параллельно собираем снаряжение. Что-то можно одолжить, что-то купить по дешевке. А глобальные покупки, - металлоискатель, будем покупать, когда будет какая-то ясность. Просто не хочется выбросить деньги даром, поймите правильно.
- Костя, не забывай о конкурентах. Мы выиграли первый раунд, может даже отправили их в нокдаун. Но они сильны и обижены, поэтому могут нас опередить, и нанести ответный удар. Надо предусмотреть меры предосторожности. Еще давайте металлоискатель купим, походим где-то в лесу и потренеруемся, искать и находить. Когда у нас будет ясность во всех вопросах, тогда сразу срываемся и на поиск.
В этот момент, с их столику подлетел детский резиновый мяч. Константин взял его в руки и бросил, бегущему за ним карапузу. Тот от неожиданности сделал шаг назад и как то неуклюже упал на спину. Мальчик медленно поднялся и зарыдал во весь голос. К нему бросилась мамаша.
- Да Костя, покалечил ты ребенка, - безобидно ухмыльнулся Леша.
- Тогда собираем, ищем и будем на стреме. Что бы не попасть в простак, как тот пацаненок.
- Договорились, - сказал Игорь и протянул руку.
Константин протянул руку в ответ и пожал ее.
- Что это за ритуал? – с иронией в голосе удивился Алексей и положил свою ладонь на их руку и слегка пожал их.
- Я так понял. Расслабляться еще не время, - констатировал факт Константин, - за дело?
24
- Молодой человек, вы не скажите, как пройти к зданию суда?
- Что – что? – переспросил Константин, стараясь перекричать шум отходящего от станции метрополитена поезда. Невысокий лысоватый человек с солидным брюшком, с авоськой в одной руке и кожаной папкой в другой, неловко переминаясь с ноги на ногу, с надеждой смотрел на Костю.
- Как пройти к суду?- переспросил он.
- Не знаю. Но думаю надо подняться из-под земли на улицу и спросить там.
Мужчина, тяжело вздохнул и проворно двинулся в сторону турникета. Константин, лавируя между пассажирами подземки, пошел к выходу. Он вышел на улицу из прохлады метрополитена и сразу почувствовал жару. Несмотря на вечернее время, а было уже шесть вечера, солнце палило нещадно. Константин сразу почувствовал как организм, спасаясь от перегрева, начал охлаждаться. На груди, спине, лице, подмышками начали интенсивно выделяться капельки пота, и на его футболке медленно, но верно стали появляться влажные пятна со специфичным запахом. Это отнюдь, не придавало ему привлекательности, а наоборот, и вызывало у него легкое раздражение. Константин в надежде спастись от жары, ругая себя за то, что выпил четверть часа назад пол-литра минералки, отошел в тень близстоящего здания. Он достал из кармана легких штанов пакет с влажными салфетками, достал одну из них и тщательно протер ей лицо и шею, а, затем, не стесняясь стоящих рядом и проходящих мимо людей, и тело под футболкой. А чего собственно ему стесняться – его и так никто тут не знает. Главное, что к его телу вместо пота прилипнет мятно-яблочный запах. А с остальными, что водку пить и детей крестить? Конечно же нет! Ведь окружающим на него совершенно наплевать. Ну, заметят, как он трет голую грудь салфеткой, если увидят, конечно, и через пять минут все равно забудут. Не штаны же он снял, в конце концов! К тому же вообще, люди стали чрезвычайно равнодушны, а может и такими были всегда, только он это не замечал. Не так давно Константин поймал себя на мысли, что прошел мимо лежащего на обочине тротуара человека. Человек, а это был мужчина, возрастом хорошо за сорок, лежал вымазанный в дорожной пыли, неестественно сложив руки. Константин сказал себе, что он пьяный, и прошел мимо. Улица была достаточно оживленная – по ней шел поток прохожих. Не один из проходящих мимо, будь то убеленный сединами старик, или молодой человек, в расцвете сил, даже не обратили внимание на лежащего. Лишь одна женщина, слегка наклонившись, мельком глянула него и буркнула, что тот нажрался, как алкаш. В этот раз лежал пьяный, но в другой раз мог быть человек с сердечным или эпилептическим приступом, да мало ли, что. Теоретически любой из проходящих мимо людей, мог оказаться в такой ситуации. А руку помощи кто протянет? Просто никто.
«Да, хорошо я загнул, - подумал Костя, - начал с гигиены, а закончил отношением к людям!»
Он решил не стоять возле стены дома на пыльном, покрытом окурками и какими-то клочками бумаги тротуаре, а пройти в тень деревьев к фонтану, стоящему в метрах семидесяти от него. Там, по его мнению, было наверняка свежее и приятнее.
Именно где-то тут он должен был встретиться с Ольгой. Они договорились, что Оля, как только будет в этом районе, позвонит ему на сотовый. А дальше дело техники.
Возле фонтана, ему оказалось трудно найти место, что бы примоститься - все лучшие места были заняты молодыми, одетыми с плохой претензией на гламур, ребятами и девчонками. Они, почти дети, которые стараясь выглядеть старше, курили сигареты и пили холодное пиво. Быть взрослыми у них получалось как-то смешно и нелепо и Константин не смог сдержать улыбки. Не найдя место где бы можно было примоститься, Константин начал не спеша прохаживаться по дорожке среди деревьев, поглядывая по сторонам.
- Привет, мой свет, - неожиданно услышал он за спиной до боли знакомый насмешливый женский голос.
Константин резко обернулся и увидел Марину. Девушка, одетая в короткую юбку и топик, обнажавший ее впалый живот, с темной сумочкой на плече, холодно смотрела на него. Константину захотелось хорошо выругаться, но вместо этого он сказал:
- Привет, я как раз собирался к тебе звонить.
- Я вижу, - с издевкой в голосе, сказала она, - целый день звонишь, но не можешь дозвониться.
- Я серьезно.
- Помехи в связи, у меня телефон занят, или я не слышу. Точно, - подняла указательный палец она, - у меня 62 непринятых звонка от тебя. Извини, что не брала трубку.
Константин недовольно поморщился. Эта встреча в это время не входила в его планы. Для полного абсурда, не хватало, что бы сейчас появилась Ольга. Но по закону подлости, такое как раз, могло произойти. Он был уверен в этом.
- Каким образом ты оказалась тут? – с фальшивым оптимизмом спросил он.
- Судьба! Честное слово, шла по улице и решила срезать угол. И тут вижу - прохаживается моя пропажа.
- Марина!
- Ты ничего не хочешь сказать? Или еще раз попытаешься съехать с темы разговора?
- Давай встретимся немного позднее.
- У тебя сейчас встреча? Ты занят?!
В это время телефон Константина заиграл – его кто-то искал. Он глянул на экран телефона. Таки закон подлости начал работать – звонила Оля. Костя, не раздумывая, нажал кнопку сброса.
Глаза Марины, злорадно сверкнули.
- Где Хроника, милый.
- Я у меня с собой ее нет.
- Где она?
- Мы хотим …
- Еще раз тебе напоминаю, что ты влип в неприятности. И ты, наверное, это ощутил на своей шкуре. Если ты вернешь Хронику, выдашь всю информацию, что тебе известно, у тебя будет шанс выкрутиться.
- Ты угрожаешь? – поднял брови Константин?
- Предупреждаю. Потому, что по твоей милости и у меня проблемы. Если ты ведешь дела со мной, то нельзя быть лживым и непорядочным.
- Это кто непорядочный? Я? – почти взорвался Константин, и еле сдерживаясь, что бы не сорваться на крик. Чуть заикаясь от волнения, он заговорил. – Ты выуживала у меня всю информацию. И когда приходила ко мне на работу, и когда мы встречались, и во время нашей последней встречи…
У Константина снова зазвонил телефон, и тот снова нажал кнопку сброса.
- Когда ты изнасиловал меня и ограбил…- пользуясь паузой, грубо вставила Марина.
- Тебя? Да ты сама этого хотела! Сама привела меня к себе домой! Хронику купил я, за свои деньги. И потом, ты мне лгала, все время лгала. Ловко ты придумала со своим Ленькой. Ксерокопия с другой фамилией и именем! Как вы это сделали, со сканером поработали и на компьютере в фотошопе? Когда я мылся в ванной ты залезла ко мне в сотовый и прочитала смс, когда я еду в Питер, на каком поезде. А потом послала своего киллера-идиота, что бы меня замочить!
- Это бредовые мысли! Да у тебя паранойя, - усмехнулась Марина.
И прежде чем Константин успел что-то сказать, она сделала шаг к нему и оказалась почти вплотную с Константином. Марина нежно дотронулась до его лба ладонью своей правой руки. Кожа его лба ощутила прохладу прикосновения пальцев о влажный лоб.
- О, как мы волнуемся! – зашептала она тихо и почти нежно. - Лобик вспотел, ручонки дрожат, сердечко колотиться, слюной брызжешь. У тебя бурная фантазия. С такими доказательствами, тебе выступать на каком-нибудь бульварном ток-шоу, или в психушке. Ты еще в милицию пойди, обвини меня в чем-нибудь.
- Мне доказательства не нужны!- в запале ответил Константин.
- Ты только не кричи, на нас уже начинают пялиться люди.
Константин оглянулся, действительно некоторые проходящие мимо прохожие начали небрежно коситься на них, а тинэйджеры, сидящие у фонтана недвусмысленно тыкать в их сторону пальцами и живо обсуждать. Костя, подобно герою дешевого американского фильма, отскочил от Марины, выставил перед собой ладони рук и громко сказал, поворачиваясь на все четыре стороны:
- Все нормально! Все ОК! Все под контролем!
Марина улыбнулась, сощурив глаза, молча достала из сумки большие солнцезащитные очки и надела их. В них она показалась Константину похожей на какое-то большое длинноногое насекомое.
- Дурака валяешь, или издеваешься? – спросила она.
- Ни то и не другое.
Телефон зазвонил снова. На этот раз Константин просто его выключил. Девушка снова приблизилась к нему вплотную.
- Ответь, - почти вкрадчиво сказала Марина, и взяла его за руку, - ответь, тебя же кто-то хочет.
- Нет, - ответил Константин, чувствуя, что возбуждается. Марина как бы невзначай коснулась его свободной рукой ниже пояса. Она игриво улыбнулась и многозначительно сказала:
- Ого, здесь же люди. И как ты будешь идти?
Константин сделал шаг назад.
- Как ты меня испугался? – с наигранным изумлением сказала Марина.
Однако через мгновение она стала серьезной и холодно и четко сказала:
- Отбросили лирику и бабские сопли. Теперь ты многое знаешь. Эти люди не перед чем не остановятся, они сотрут нас в порошок. Сдать правоохранительным органам нам их не удастся. А если и попытаемся, то очень многое придется объяснять. На этот момент тебе и мне приходиться спасать свою шкуру. Если мы и сможем выкрутиться то только вместе – ты и я. У нас существует один шанс – их опередить. У меня есть определенная информация, у тебя есть своя, давай ей обменяемся, и будем решать все форс-мажоры вместе. У нас все началось не очень…но может быть у нас что-то получится в дальнейшем. Кстати, хотя ты и махаешь кулаками – я кончила. Мне было хорошо. Тебе можно поставить 5 баллов.
- Где-то я такое уже слышал, - с сомнением сказал Константин.
- Согласись, но ты тоже не ангел.
- Это глупо.
- Этого альянса никто не ждет. Я могу поделиться с тобой кое-чем. Я дала тебе не все бумаги, в тот раз. Есть одно письмо, где прадед напрямую указывает, на сокровище… - вкрадчиво сказала она, вдруг она резко спросила. - Так, где Хроника?
Константин на секунду – другую закрыл глаза и почувствовал, что весь мокрый от пота. Он вновь достал салфетки и вытер одной из них лицо и шею. Ему в нос снова ударил терпкий мятно-яблочный запах. Он смял салфетку, собираясь ее выбросить, но рядом не было мусорной урны. Константин нервно сжал ее в кулак. Он попытался собраться с мыслями и как можно более уверенно произнес:
- Она пойдет на экспертизу подлинности. По поводу мифических кладов, я не знаю что сказать. Но если доказать подлинность Хроники - это шанс, в том числе шанс подтверждения существования того, что ты ищешь. Если это липа, то ты элементарно экономишь денежки, а опасные люди пускай ищут сокровища, как ищейки, копают, роют как кроты.
- Допустим. Зачем ты ездил в Питер? Что ты там нашел?
- Это абсолютно не секрет. Мы ездили, надеясь найти какую-то информацию о Хронике.
- И что?
- И ничего.
- Солнце! Я тебе не верю, - улыбнулась Марина. – У меня как раз есть информация, что там, что-то есть.
- Твое право, - засунул руки в карманы Константин.
- Что там?
- Единственное, что мы нашли это упоминание о Хронике истории Трапезунда анонимного автора. Но описание документа отсутствовало. То есть это хорошая почва для спекуляций.
- И все?
- Все.
- Экспертиза, это что?
- У нас есть иностранный историк, который берется взяться за экспертизу Хроники и ее продвижение на Западный рынок. Дивиденды от этого тоже нам капают.
- Что это за человек?
Константин ехидно улыбнулся, обнажив свои крепкие зубы, и вульгарно показал ей язык.
- Нет. Я тебе сказал и так очень много. А от тебя я услышал только прозрачные намеки.
- Последний вопрос… Хотя нет.
- Спрашивай, спрашивай…
- Спасибо не буду, - улыбнулась она и пристально посмотрела ему в глаза.
Их взгляды встретились. Они молча смотрели в глаза друг-другу. Со стороны Марины это был взгляд удава на кролика и Константин понял, что не в силах от него оторваться. Он не знал, долго они смотрели друг на друга или нет. Он потерялся во времени. Ему показалось, что время остановилось или замедлилось для них. Мимо проходили люди, рядом шелестели деревья, журчала вода, но они казалось, отгородились от окружающего мира прозрачной, но не проницаемой стеной. В этот миг были только Он и Она. Еще он чувствовал, что хочет ее. Ему было наплевать на все и всех. Он мгновенно забыл, и не хотел вспоминать свои подозрения, ее стревозность, скользкость. Ему показалось, что это Она, та девушка, которая ему нужна, с которой он хотел бы быть рядом – молодой, красивой, сексуальной. Мысль о том, что редкие встречи, к которым человек готовиться, что бы произвести впечатление и реальная жизнь с ее проблемами и банальностями две разные вещи - была далека от него. Ведь девушка, эффектная в компании и в феерическом проведении времени, может оказаться тяжелая и не склонная к компромиссам в повседневной жизни. Но он готов был ей предложить сейчас руку и сердце, для того, что бы она была с ним. Даже сейчас, после жесткого неприятного разговора, в котором ложь была на лжи, фол на фоле. Он почувствовал, как бешенно колотиться его сердце и смело положил ей руки, на бедра прижав ее к себе. Марина, словно ожидая это, беззастенчиво улыбаясь, послушно поддалась к нему. Он решительно приблизил ее губы к своим, и не стесняясь окружающих, смело поцеловал ее. Марина с готовностью ответила на его порыв. Он закрыл глаза и почувствовал нежные и горячие губы, девушки, ее шаловливый язык в своем рте, ее теплое и влажное дыхание. Перед его глазами все поплыло. Через несколько секунд, они отпустили губы друг друга.
- Ты бываешь непредсказуемый, - улыбнулась Марина.
- Мне кажется, я не могу без тебя.
- Значит, мы договорились. Говорят, что в экстремальных ситуациях возникают страстные отношения.
- Может быть.
- Я хочу тебя. Поехали ко мне или к тебе.
- Можно считать, что мы договорились, о сотрудничестве, и всем остальном?
- Я …Я …неверное без тебя не могу, - пробормотал Константин.
- Ты мне, - мягко вымолвила Марина, и на мгновение запнулась, - ты мне очень приятен. Но я не хочу, что бы меня использовали. Поэтому ты мне отдаешь Хронику и чисто, и что ни есть на духу говоришь, о том, что было в Питере, и обо всем, что ты знаешь. Это будет лучшее доказательство твоих чувств.
Константин, глубоко вздохнул и отпустил руки. Мышцы расслабились, и его ладони легко соскользнули с приятных округлостей Марины и бессильно, словно плети, повисли возле его торса. Головой он понимал, что девушка, скорее всего, его использует, но здравый смысл и логика остались где-то далеко. Костя готов был сделать для нее все что угодно.
- Пустые обещания мне не нужны, - продолжала Марина, - я знаю, что ты сейчас готов пообещать все, что угодно. Дай конкретную и полезную информацию, я тебе взамен дам свою, и дальше у нас будет все хорошо, во всем.
В этот момент в стене, которая их ограждала, появилась трещина. И заметила ее Марина. Она повернула голову в сторону, и с сарказмом улыбнулась:
- Ого, а вот и нежданные гости! Или жданные?! Не дергайся, глянь вправо.
Константин, медленно повернул голову. В метрах двадцати от них стояла Оля, держа перед собой сумочку. Она пристально смотрела на Константина и Марину, даже не делая попыток приблизиться к ним. Вмиг трещина разошлась все шире и шире, разрушая невидимую стену до основания.
- Поцелуй меня еще раз, - сказала она с легким придыханием в голосе, - ты вкусно целуешься.
Вместо ответа Костя со стоном вздохнул. Не повезло, так не повезло.
- Испугался? Может, подойдем к ней, - взяла его за руку Марина.
- Пошли, - сухо ответил Константин, выдергивая руку из ее ладони.
Константину показалось, что его ноги стали как ватные. Он, с трудом переставляя конечности, пошел к Ольге. Марина шла рядом, шагая с ним в ногу. Оля, казалось, с олимпийским спокойствием смотрела на подходящую к ней парочку. Она, не отрывая от них взгляда, так же достала из сумочки солнцезащитные очки и одела их.
- Привет, - сказал глухо Константин Ольге, - вы по-моему знакомы.
Он стоял между двух девушек, смотревших друг на друга через очки. Может потому, что был яркий и солнечный день, а может быть потому, что каждая из них не хотела, что бы ее визави видела глаза. Девушки молча смотрели друг на друга, будто бы не замечая молодого человека. Константин понял, что эту паузу надо как-то заполнить. Складывая по ходу фразы из слов, он сбивчиво продолжил:
- Оля, мы случайно встретились с Мариной…И заговорили… У нас есть общие интересы, интересы связанные не сколько личными отношениями, сколько делами, бизнесом, так сказать… Мы их обсуждали и никак не могли прийти… как его к компромиссу… но думаю мы договорились и пришли к общему знаменателю… Собственно из-за этого я и не отвечал на твои звонки…Извини…Это глупо но так сложилось…
Оля молча смотрела на Марину, словно не слыша сбивчивые слова Константина.
- Можешь брать его, на него не претендую, передаю в твои надежные руки - с усмешкой сказала Марина. Она подняла правую руку и замахала ей, будто - бы прощаясь, – бай, бай.
Марина развернулась на сто восемьдесят градусов и сделала несколько шагов походкой «от бедра». Вдруг она остановилась, и повернувшись в пол оборота, достаточно громко сказала:
- Кстати, Оля, если я не ошибаюсь?! Ему можно поставить пять баллов, - и после несколько секундной паузы добавила, - по десяти бальной системе.
Марина развернулась и сделала еще несколько шагов. Константин, растерянно стоявший и смотревший на унижающую его брюнетку, сорвался с места и подскочил к ней. Он схватил ее за плечо, сжав в кулак ткань топика, с силой развернул ее:
- Ответь мне только на один вопрос. Когда ты настоящая? Когда помогала мне спрыгнуть с балкона? В ночном клубе? Наследующий день утром? Или сейчас?
Марина с усмехнулась и ответила, нежно ответила:
- Мое предложение в силе, во всех его аспектах. Времени тебе на размышление три дня. – затем резко, с металлом в голосе добавила, - Руку убрал!
Константин послушно отпустил ее плечо. Марина развернулась, и не спеша, удалилась он них. Костя повернулся к Оле. Та не говоря ни слова, набросила на плечо сумочку и скрестила руки на груди, глядя на него через темные стекла очков. Константин почувствовал себя разбитым, словно целый день до этого он таскал тяжести. Понурив плечи, подобно нашкодившему щенку, он подошел к девушке.
- Извини, что так получилось. Это действительно случилось нелепо, случайно. Все как-то глупо.
- Что ты целовался с другой девушкой? - без тени возмущения сказала Оля.
- Это не то, что ты думаешь…
- Конечно, наверное, я ошибаюсь.
- Оля, я тебе говорю серьезно. Этот человек для меня ничего не значит. У нас только общие дела.
- Ты знаешь, Костя, если бы я у тебя в гостях и выбрасывала что-то в мусорное ведро, и случайно, совершенно случайно, увидела там использованные презервативы, ты бы говорил тоже самое. Я думаю, даже если бы я застала тебя в постели с этой девицей, ты бы все равно с пеной у рта утверждал, что у меня галлюцинации.
Оля отвернула голову и посмотрела в сторону, стараясь не встречасться взглядом с Константином, даже через темное стекло очков. Костя попытался взять ее за руку. Но он только поднес свою руку к ее руке, не решившись взять за ладонь, и бессильно опустил руку.
- Послушай, ты не права.
- Зачем, ты оправдываешься как будто передо мной виноватый. Мы же никто друг другу. Я не твоя девушка, а ты не мой парень.
- Я не знаю, что сказать в этой ситуации.
- У человека есть несколько возрастов. Сначала нам платят за любовь, а потом мы за нее, а потом покупаем. Если ты будешь делать, что делаешь, то перейдешь в последнюю категорию. Ты еще не определился, в том, что ты хочешь от жизни, пока не поздно.
- Не обижайся.
- А я и не обижаюсь.
- Я хочу, как-то загладить эту ситуацию.
- Если ты этого действительно хочешь, обдумай все очень хорошо и сделай выбор. Если ты выберешь меня, я согласна строить с тобой отношения. Тогда давай начнем с чистого листа. Но тебе надо будет расстаться с ней и вычеркнуть ее навсегда из твоей жизни. Я эту…этого человека в свою очередь тоже не буду вспоминать. И самое главное ты должен измениться сам. Жить в реальном мире, не жить иллюзиями, миражами. Я толком не знаю, что ты ищешь, как ты ищешь. Но пойми, быстрые деньги тоже сложно даются, хотя на первый взгляд может показаться, что легко. И счастья не они приносят. Попробуй заработать их своими руками. Когда ты к этому придешь, причем сам, тогда у нас может быть шанс. Когда мы расстались, я много думала о нас, о тебе, о себе. Во многом я была не права, но в кое-чем истина была на моей стороне. Я сделала выводы, а теперь подумай ты.
- Марина… - сказал Константин, и сразу осекся.
Оля поднесла указательный палец правой руки к его губам и осторожно приложила его к ним.
Константин инстинктивно сжал губы. На ее щеке появилась маленькая одинокая капелька слезы, которая медленно, словно улитка поползла по щеке, оставляя за собой влажную дорожку.
- Тсс, - сказала она и осторожно провела им от его губ до шеи, - видишь, ты сейчас не знаешь, что хочешь. Ты подумаешь, а пока нам нужна пауза в общении. Я не буду, точнее, минимально буду с тобой общаться на работе. Только если озадачит начальство. А сейчас я пойду. Провожать меня не надо, и ничего не говори.
Константин молча смотрел на нее. Да он честно хотел что-то сказать, но не мог сообразить что именно. Он понимал, что в очередной раз сделал Оле больно и чувствовал себя последним подонком. Константин понимал, что ему надо любить и ценить тех, кто любит его. Ведь таких людей на самом деле необычайно мало. И он в этом убеждался, когда оказывался как в беде, принимая лживые сочувствия, или на гребне успеха, когда ловил завистливые взгляды окружающих. Если не получается любить тех кто тебя любит, то нужно научиться этому. И когда из-под очков Оли медленно поползла предательская слеза, он готов был ей сказать, так же как и Марине, что хочет ее, хочет быть с ней вместе, готов был предложить ей руку и сердце. Однако это был совершенно другой порыв, далекий от страсти. Сейчас в нем говорили эмоции.
Когда Оля развернулась и пошла прочь, он невесело смотрел ей вслед. Ему самому на глаза непроизвольно наворачивались слезы. Но вместе с тем, Костя почему-то почувствовал облегчение. Казалось тяжесть, которая давила его последние дни, мгновенно соскочила с его плеч, давая возможность широко их расправить. Он глубоко вздохнул и только сейчас почувствовал, что его футболка мокрая от пота. Влажные пятна растеклись на спине между лопаток, на груди, под мышками. Но Константину было на это наплевать. Он оглянулся по сторонам. У фонтана по прежнему сидели тинэйджеры, уже утратившие к нему интерес. Они громко говорили друг с другом, обильно сдабривая свою речь нецензурными выражениями. Мимо него проходили совершенно другие люди, озабоченные своими делами и проблемами, не обращая на него ни малейшего внимания.
- Бабы, когда-то сведут меня с ума, если не больше, - пробормотал Константин, глядя в сторону смешавшейся среди сотен людей Оли. Он засунул руки в карман, зашагал в противоположную сторону.
25
«…После этого наступила очередь Трапезундской империи. Иоанн IV из династии Великих Комнинов, которого Франдзис в свое время упрекал за то, что тот радовался смерти Мурада II, и который в 1453 г. сохранил независимость, откупившись от султана большой данью, умер в 1458 г., оставив двух замужних дочерей и четырехлетнего сына Алексея. Длительное регентство было бы гибельным для государства, и трапезундцы избрали императором младшего брата Иоанна — Давида. Давид решил, что султан в данное время слишком занят европейскими делами, чтобы думать о Восточной Анатолии. Он поддерживал контакты с Венецианской и Генуэзской республиками, а также с папством, и все они обещали ему поддержку. Особые надежды Давид возлагал на дружеские связи его семьи с самым могущественным из вождей местных туркменских племен — ханом орды «Белых баранов» (Ак-Коюнлу) Узун Хасаном. Это был выдающийся государь, возглавивший Восточную Анатолию в ее оппозиции против османов. Его союзниками были эмиры Синопа и Карамана, грузинский царь, приходившийся Давиду зятем, а также грузинские князья Мингрелии и Абхазии. Большинство предков у Хасана были христианами: его бабушкой по отцу была трапезундская принцесса, а матерью — знатная христианка из Северной Сирии. Сам он был женат на трапезундской принцессе, дочери императора Иоанна Феодоре, о которой венецианский путешественник писал: «Всем известно, что в то время не было на свете женщины более красивой». Опираясь на дружбу Узун Хасана, император Трапезунда считал себя в безопасности. Султан Мехмед не мог позволить себе игнорировать такой альянс, однако войну спровоцировал не он, а Давид. Он потребовал от Мехмеда освобождения от дани, которую платил брат. Это требование Давид направил через послов Узун Хасана, которые прибыли в Константинополь с еще более заносчивыми претензиями своего господина. Летом 1461 г. Мехмед подготовил свою армию и флот, дабы наказать подобную дерзость. Пока турецкий флот во главе с адмиралом Касым-пашой двигался вдоль черноморского побережья Анатолии, султан прибыл в Бурсу к своей армии. Перед лицом столь грозной военной силы великий союз его противников стал давать трещины. В июне, в то время как турецкая армия продолжала продвижение к Синопу, флот несколько задержался, из-за того что ему пришлось по пути брать генуэзский порт Амастрис. Примерно в конце июня флот и армия соединились под Синопом. Эмир Синопа Исмаил, который приходился Мехмеду шурином, послал к нему своего сына Хасана в тщетной попытке отвести угрозу. Мехмед настаивал на сдаче Синопа; взамен он предложил Исмаилу ленное владение, состоящее из Филиппополя и соседних с ним деревень. Исмаилу ничего не оставалось, как принять эти условия. Синоп был сдан без боя, и султанская армия набросилась на земли Узун Хасана, овладев штурмом его пограничной крепостью Койлухисар. Караманцы не сделали буквально ничего, чтобы помочь своему союзнику. Узун Хасан отступил на восток, послав в лагерь к султану свою мать Сара-хатун с богатыми дарами. Мехмед принял ханшу любезно, поскольку в его планы тогда не входила борьба с Ак-Коюнлу. Он согласился заключить мир при условии, что Койлухисар останется у него. Попытки же Сары спасти также земли и своей невестки не увенчались успехом. «Зачем тратить столько усилий, сын мой, — сказала она принимавшему ее султану, — из-за такой ерунды, как Трапезунд?» Тот ответил, что в его руке меч ислама и ему было бы стыдно не тратить усилий во имя веры. Турецкий флот прибыл в Трапезунд в начале июля, и матросы немедленно высадились на берег грабить городские предместья. Брать же штурмом сильно укрепленные стены города они не могли. В начале августа под стенами Трапезунда появились передовые части армии под командованием великого везира Махмуда. Махмуд, как и большинство других новых везиров султана, был вероотступником — сыном сербского князя и знатной трапезундки. В городе жил его кузен, ученый Георгий Амируцис, трапезундец по рождению. Амируцис был одним из активных сторонников Флорентийской унии, и император Давид высоко ценил его не только за ученость, но и за связи с Римом, весьма полезные при переговорах с Западом. Махмуд направил в город своего секретаря, грека Фому Катаволину, с официальным поручением — предложить императору сдаться и с тайным — войти в контакт с Амируцисом. Давид вначале уперся. Его жена, императрица Елена, происходившая из знатного византийского рода Кантакузинов, как раз перед этим отправилась в Грузию просить поддержки у своего зятя. Но когда Амируцис, осыпанный Махмудом почестями и подарками, сообщил Давиду, что Хасан заключил мир (эта новость была также подтверждена письмами от Сара-хатун) и что Махмуд гарантирует предоставление султаном императорской семье владений в каком-либо другом месте, император заколебался. Он направил к Мехмеду, приближавшемуся к городу с основными силами, своих посланцев с согласием сдать город при условии, что ему будут предоставлены владения равной величины и значимости в любом месте по выбору султана; кроме того, он предлагал в жены султану свою дочь Анну. Мехмед, разгневанный бегством императрицы к грузинам, ответил требованием безоговорочной сдачи. Под влиянием, с одной стороны, Амируциса, постоянно твердившего, что сопротивление бесполезно, и Сары, давшей ему в письме личное честное слово, что с ним и его семьей будут обращаться с подобающим почтением, Давид уступил. Трудно его винить за это. Узун Хасан и его турецкие союзники покинули его. Ни одно западное государство не могло в тот момент прийти к нему на помощь, а грузины никогда бы не вмешались в одиночку. Трапезунд с его мощными укреплениями мог продержаться в течение нескольких недель, но на выручку ему все равно никто бы не пришел. 15 августа 1461 г. турецкий султан вступил в последнюю греческую столицу. Исполнилось ровно 200 лет с тех пор, как Михаил Палеолог отобрал Константинополь у латинян и для греческого мира забрезжила новая заря. Обещания Сара-хатун были выполнены: император, его дети и юный племянник Алексей были милостиво приняты султаном и на специальном корабле отправлены в Константинополь с придворными и всем личным имуществом, за исключением груды драгоценностей, которые были отданы Саре в качестве вознаграждения за ее любезное посредничество. Однако не все члены императорской семьи остались свободными. Невестка Давида Мария Гаттилузи, которая 20 лет назад вышла замуж за находившегося в изгнании в Константинополе его брата Александра и, овдовев, вернулась в Трапезунд с маленьким сыном, была отправлена в султанский гарем. Она все еще была женщиной поразительной красоты, и похоже, султан все больше к ней привязывался, в то время как ее сын оказался среди пресловутых любимцев Мехмеда. С остальным населением города поступили довольно сурово. Знатные семьи были лишены всего имущества и отправлены все вместе в Константинополь, где султан обеспечил их домами и деньгами, достаточными для того, чтобы начать новую жизнь. Все же оставшиеся в городе мужчины, а также многие женщины и дети были превращены в невольников и поделены между султаном и его везирами. Остальных женщин отправили в Константинополь, а 800 мальчиков забрали в корпус янычар. Турки быстро заняли и остальную территорию империи. Сопротивлявшийся какое-то время город Керасунт сдался на почетных условиях, благодаря чему его греческое население целиком уцелело. Не хотели сдаваться несколько горных селений. Замок Кордили в течение многих недель защищала одна крестьянская девушка, которую потом долго воспевали в старых понтийских балладах. Однако никакой замок не был в состоянии долго сопротивляться мощи турецкой армии. К октябрю султан Мехмед уже снова был в Константинополе, присоединив все владения Великих Комнинов к своей империи…»
Константин оторвал взгляд от монитора, усталым движением руки отодвинул клавиатуру и направил свет настольной лампы на листы бумаги, хаотично лежащие на столе. Их было много - перевод приписки из Хроники, ксерокопия нарисованной от руки карты из той же Хроники, а также составленная им схема, где он сопоставлял место, время и действующих лиц приписки. Композицию завершала написанная им от руки, не единожды правленая, хронологическая схема событий связанных с падением Трапезунда. Отдельной стопкой лежали ксерокопии документов, которые им достались в Питере. Минуту другую он задумчиво смотрел на бумаги, затем взял листок с составленной им хронологией падения Трапезудна, расписанной по дням и задумчиво повертел его в руках. Листок мягко зашелестел и выгнулся в его руке, подобно парусу.
- Познавательно, поэтично, но малоинформативно, как для поисков, - вздохнул Константин, и добавил, рассуждая в слух. – Если они спрятали казну, то откуда подарки в виде груды драгоценностей?
Часы в нижнем углу монитора компьютера показывали 22.30. Уже стемнело и комната, опустившись в полумрак, и приобрела несколько таинственный вид. Настольная лампа бросала яркое световое пятно на лежащие бумаги. Сквозь открытое окно в комнату влетел большой майский жук, и полетел на свет, заглушая своим жужжаньем тихое гудение системного блока. Планируя, подобно маленькому вертолету он опустился на край стола. Несколько секунд посидев на месте, насекомое, бодро перебирая лапками, поползло под яркий свет лампы, удобно разместилось на ксерокопии карты. Константин, замахнулся, было рукой, что бы прихлопнуть жука, но в последний момент передумал, просто снисходительно посмотрев на него. Он встал и медленно вышел на кухню. Там он открыл бутылку минеральной воды и налил ее содержимое в пивной бокал, стоявший на кухонном столе. Вода, глухо булькая, потекла в бокал, моментально украсив символику Stella Artua, на его стенке множеством прозрачных пузырьков углекислого газа. Константин взял в руку бокал и ощутил приятную прохладу стекла. Минуту-другую он в нерешительности стоял на кухне, а затем вернулся в комнату, а из нее вышел на балкон. Константин остановился у открытого окна и посмотрел в ночное небо, усыпанное бриллиантовыми крупинками звезд. Ночная прохлада приятно освежала. Константин еще раз попытался сосредоточиться на своих изысканиях но, события, произошедшие после его возвращения из Питера, не выходили у него из головы. За эти две недели с ним как раз ничего и не произошло, хотя он и ожидал неприятностей. Зато у Игоря и Алексея появились проблемы. Примерно неделю назад ему на сотовый позвонил неизвестный, представившийся капитаном милиции, и сказал, что Игорь задержан за незаконное хранение наркотиков. Далее капитан попросил сообщить об это его родственникам. Константин, бросился вычислять родителей Игоря. Через Лену он нашел его отца, который был в это время где-то за границей. На следующий день, к нему мрачно позвонил, сам виновник происшествия, поблагодарил за помощь, и попросил никому не говорить об этом неприятном инциденте. На вопрос Кости, что же собственно случилось, он раздраженно фыркнул, что это подстава, и не телефонный разговор. Через два дня раздался звонок от Алексея, который минорно сообщил, что кто-то ночью сжег его «мустанг», и попросил одолжить денег. Костя обещался помочь, чем мог. По словам Алексея, сожженный автомобиль - это был хулиганский поступок каких-то уродов-наркоманов, либо других ублюдков. Эти события, казалось не связанные друг с другом, были атипичны как для Игоря, так и для Алексея. Игорь меньше всего, походил на наркомана – этот нордический тип слишком заботился о здоровье, любил женщин, пил дорогие напитки, и был трусоват. Случай с Алексеем вообще больше походил на месть или угрозу. Обычно машины грабят и угоняют, а не сжигают под домом. К тому же у Алексея, по его словам и врагов, способных на это не было. Эти события казались Константину попыткой запугать и нейтрализовать его, Алексея и Игоря. А может, это и было тем жестким предупреждением, которое Константин услышал от Марины. Или шантажом. Возможно первым ударом, за которым последует следующий. Хотя не исключен вариант фатальных совпадений. Однако это Костя считал самым маловероятным, и теперь почти со 100% уверенностью он ожидал, какой неприятности или попросту ж…пы в отношении себя. Константин жадно выпил содержимое бокала и вытер рукавом мокрые губы.
В это время зазвонил звонок домофона.
- Кого это несет на ночь, глядя, - заворчал Константин и направился к входной двери.
Он снял трубку и усталым голосом спросил:
- Кто там?
- Привет, это я Оля, впустишь, ненадолго?
Константин замялся с ответом.
- Если я не вовремя…- продолжила Оля.
- Нет, заходи, конечно, - поспешно сказал Константин и нажал кнопку открытия дверей.
Он остался у дверей ожидая, когда Оля поднимется к нему. Через пару минут раздался ожидаемый звонок в квартиру. Костя открыл замок и осторожно отворил дверь. Оля стояла, опершись правой рукой о косяк наружной двери, согнув правую ногу и поставив ее носок с внешней стороны левой стопы. Она весело улыбалась:
- Приветик, ты хоть один дома? Если у тебя гости я лучше пойду.
- Сам, без ансамбля. Один…- зевнул Константин.
- Ты меня пустишь или мы будем так стоять?
- Заходи, конечно, - жестом приглашая зайти, сказал Константин.
Оля зашла в квартиру обняла и облобызала его. Константину сразу ударил внос легкий запах перегара, смешанный с терпким запахом духов.
- Добрый вечер дорогой.
- Еще раз привет. Какими судьбами ты оказалась в моих пенатах? – закрыл дверь Константин.
- Праздновали с подругами два дня рождения сразу. Попраздновали и решили расходиться. Сейчас я под шафе, как видишь, и ехать мне в общественном транспорте рискованно. Хотела позвонить и вызвать такси, а деньги на счету сотового закончились. Пополнить в это время деньги на телефоне я не могу. Вот вспомнила о тебе и поскольку находилась по близости, то приперлась без приглашения. Извини. Мы же не чужие люди, в конце концов! У тебя в квартире есть волшебный телефон?
- Мало того, стационарный, который работает даже когда отключено электричество. А еще у меня есть с дюжину телефонных номеров различных служб такси.
- Какой ты любезный, - сказала Оля снимая обувь, и без приглашения вошла в комнату. - Обещаю, что компостировать мозги по поводу наших отношений друг с другом, не буду. Честное слово.
Оля подошла к дивану и почти упала на него. Диван слегка жалобно скрипнул и завибрировал под тяжестью ее тела. Оля блаженно вытянула ноги, откинувшись на его спинку, и томно сказала:
- Как хорошо. Почти оргазменное удовольствие. Просто усесться на мягкий диван и расслабиться. Видишь как мало иногда нужно для удовольствия!
- Это только в этот момент времени, - возразил Константин, садясь на табурет перед девушкой. – Ты что-то будешь? Коньяк, вино, пиво, чай, кофе? Тебе на когда заказывать такси?
- Хочешь выпроводить нежданную гостью? – передразнила его Оля.
Константин недовольно наморщился. Видя его реакцию, Оля ловко добавила. – Это шутка. Спаивать меня не надо, я пьяная и так, а от чашеки крепкого кофе, что бы взбодриться я не откажусь.
- Лечу на кухню варить черный кофе. Тебе такси, на какое время заказывать?
Оля посмотрела на циферблат часов висевших на стене и, пожав плечами мелодично сказала:
- Я думаю на 23.45.
- Тогда тебе задание. Будешь вызывать машину.
Константин встал, подошел к письменному столу, открыл один из выдвижных ящиков и достал оттуда веер визиток.
- Я не хочу! Лучше ты, - игриво захныкала Оля.
- На, работай, - а я занимаюсь кофе, - вручил девушке визитки Константин.
Он вышел на кухню, оставив девушку наедине с телефоном. Константин зажег комфорку плиты, достал их стенного шкафчика пакет с молотым кофе, бросил несколько ложек кофе в турку, залил водой и поставил на огонь. Голубоватое пламя весело лизнуло металл турки и стало нагревать ее содержимое. Константин стал внимательно наблюдать за темно-коричневой жидкостью, которая медленно закипала. Он знал, кофе очень хитрый – не успеешь оглянуться, как он мгновенно убежит, потушив огонь и оставив на плите коричневые пятна. Из комнаты, тем временем, раздавался серьезный голос Оли, которая звонила по разным фирмам в поисках свободного автомобиля, и слегка заплетающимся языком пыталась делать заказ. Как показалось, Константину, это у нее получилось с третей или четвертой попытки.
- Какой твой адрес? – крикнула она.
- Э…Улица…- Константин запнулся, поднимая с огня турку, не давая вспузырившемуся кофе вырваться из ее тесных стенок.
- Все, не надо, вспомнила, - снова крикнул девушка, и заговорила тише, видимо предоставляя оператору требуемую информацию.
Константин дал закипеть кофе еще два раза, а затем приготовил два кофе со сливками. Он поставил две чашки на поднос, положив на него початую коробку конфет, шоколадку и сахарницу. С этой ношей Костя зашел в комнату. Он поставил поднос на журнальный столик, и осторожно, что бы ничего ни пролить, пододвинул столик к дивану. Сам Костя сел напротив Ольги на табурет.
- Спасибки, какие вкусности! - похвалила Оля, проворно положив в рот конфету.
Девушка стала смачно жевать конфету, запивая маленькими глоточками кофе.
- Не боишься на ночь пить его, в смысле кофе?- поинтересовался Костя.
- Нет, это нас не берет. А ты?
- А я, немного работаю. Мне это не лишнее.
- И над чем?
- Да так...
- Кажется, я догадываюсь, но не буду. Слушай, а давай выйдем на балкон?
- Не хватает свежего воздуха?
- Не то, что не хватает, но тут немного жарко.
Оля встала и обошла журнальный столик и направилась к компьютеру. Константин, пожалел, что не закрыл все окна на компьютере и не сложил бумаги. Оля остановилась у стола, поставила на него чашку и, опершись на стол, склонилась над бумагами. Большая неуклюжая тень ее худощавой фигуры очертаниями сказочного великана легла на противоположную лампе стенку. Костя оценивающе, посмотрел то на тень, то на девушку.
- Ой, жук, как он сюда попал? – радостно взвизгнула Оля.
Константин подошел к девушке и увидел, как насекомое интенсивно перебирая лапками, казалось, топталось на месте.
- Интересно, какую тень отбросит он, - философски заметил Константин.
- Это к чему?
- Да так, надо его прибить. Шучу.
- Выпусти его, - игриво взмолилась Оля.
Костя взял жука в руки, вышел на балкон и швырнул в открытое окно. Жук, тихо мгновенно расправив крылья, исчез в темноте.
- А это что Чатырдаг?
- Не понял? – удивленно переспросил Костя, остановившись, в балконных дверях.
- У тебя на столе карта Чатырдага.
- А почему ты так решила?
- Схема похожа.
Костя вошел в комнату и склонился над столом. Оля, поставив фаянсовую чашку с кофе, на листок с нарисованными Константином схемами и выпрямила указательный палец с безукоризненным маникюром. Она медленно поднесла палец к карте с приписки Хроники и начала им по ней водить.
- Вот границы плато Чатырдага. Тут, где-то тут должна быть трасса, ведущая от Симферополя к Алуште. А это вероятно будет Демерджи. Это Пасхал Кая. Там какие-то развалины. Здесь Ангара. Это, что стены?
- Ну да, согласно кивнул головой Константин.
- Не знаю, их не видела. И источник. Правда, там источников больше.
- Так почему ты так решила? Почему Чатырдаг?
- Во времена, когда я была чертовски молода и красива…
- Перед твоим обаянием и сейчас трудно устоять, - отпустил комплимент Константин.
- Ну, спасибо. Особенно ты, – Оля, шутя, похлопала его по плечу. – Словом, когда мне было лет 17-20, я занималась туризмом, и ходила в походы по Крыму. Там ведь есть и горы и море. Эти места я достаточно неплохо знала, как на карте так и «вживую». Эти очертания мне больше всего напоминают плато Чатырдага, вот тут Эклизии-Бурун, высшая точка этого горного массива. А тут должно быть, то ли озеро, то ли водохранилище, но его здесь нет.
Константин почесал подбородок. Он почувствовал, как быстро заколотилось его сердце, и градус его настроения пополз вверх. Еле сдерживая радость, он скептически спросил:
- А какие доказательства?
- Зачем доказательства, - ответила Оля, обиженно надув свои пухлые губки, - найди в нете карту Чатырдага и сравни со своим рисунком, схемой. Не знаю, что это у тебя.
Костя свернул документы, висящие на экране монитора, и ловко переместил стрелку компьютерной мыши на иконку Internet Explorer, и щелкнул ее. Через несколько секунд загрузилась страничка Google.
- Давай, забивай в поиск ключевые слова, Фома-Неверующий, - сказала Оля, взяв в руки чашку. Она сделала из нее маленький глоток и игриво облизала языком губы.
Константин, не сдерживая радость, обнял ее за свободной рукой за талию, и улыбнулся:
- Солнышко мое, я тебе верю, но проверять надо.
Первая же открытая им ссылка с картой горного Крыма, его обрадовала. Он смотрел и не верил своим глазам. Не совпадал масштаб, несколько отличались контуры, но в остальном, было сходство. Черты набросанной от руки карты, совпадали с границами горного массива или яйлы Чатырдага находившейся на мониторе. Он легко нашел и гору Пасхал-Кая, реку Ангару, возле которой на карте племенника Федора Павловича были указаны остатки стен, некогда преграждавшим путь степным кочевникам.
Оля, тем временем, демонстративно отошла от компьютера и снова уселась на диван. Держа чашечку в руке, она видимо, задумавшись, уставилась в одну точку. Девушка смотрела на выключенный телевизор, казалось, находясь в прострации. Константин, тем временем, шелестел бумагами, очередной раз, сверяя их содержание с картой на мониторе.
- Костя, я через десять минут выхожу. Но перед этим я хочу у тебя спросить, что мы будем делать?
Вопрос был для него неожиданный. Не то, что бы Константин ни ожидал такого вопроса, он просто не думал, что его спросят именно сейчас. Костя краем глаза взглянул на часы, висящие на стене. До приезда такси оставалось минут 10, может немногим больше. Возможно ее приход, и рассказанная ей история всего лишь предлог, задать этот вопрос? Сказать Оле, что та обещала не поднимать эту тему – у него не поворачивался язык. Он мучительно, почти до крови прикусил губу, и начал тянуть время:
- Сначала допьем кофе, - сострил он.
Оля одним глотком допила содержание своей чашки, и осторожно без стука поставила ее на стол.
- Допила. Костя, не съезжай с разговора.
Константин наморщил лоб. Его охватила нерешительность, которая его посещала при общении со слабым полом, именно в те моменты, когда нужно было принимать кардинальные решения. Он с трудом представлял себя с Олей. Но сказать ей, что все кончено, прямо в лицо, он не мог. Ведь могли политься слезы, упреки, которые он так не любил, начаться выяснение отношений. Сказать об окончательном разрыве, сейчас, когда Оля ему в очередной раз помогла, он считал свинством. Кроме того, Константин не хотел, боялся ее терять. Оказавшись в роли буриданова осла, он серьезным тоном произнес:
- У нас с тобой было действительно много хорошего и разного. И что бы начать все с нового листа, а это надо! Нужно сделать попытку просто пообщаться, повстречаться, устроить красивый период ухаживания. И что бы у нас не было секса. Через какое-то время можно будет вернуться к тому хорошему, что у нас было. Как ты относишься к этому варианту?
Оля встала, подошла к нему, осторожно его обняла и сказала:
- Я согласна.
Затем они вдвоем сели на диван. Константин взял ее за руку и решил, не теряя времени, направить разговор в другое русло. Но тут раздался писк его сотового, сообщившего о приходе смс. Константин, достал из кармана телефон, и нажал просмотр сообщений. Сообщение пришло с незнакомого номера.
- И кто это меня ищет практически в полночь? – сказал он.
Оля положила ему голову на плечо и посмотрела на телефон. Константин, снова нажал кнопку для просмотра сообщения:
«Костя, мне нужно срочно с тобой увидеться. Я у твоего дома. Марина»
Оля быстро встала, и не говоря ни слова, вышла в прихожую, быстро одев туфли.
- Оля! Ты куда, ты не правильно понимаешь! Остановись! – почти крикнул Константин.
Вместо ответа Ольга вышла из квартиры, громко хлопнув дверью. Константин, встал с дивана, ругаясь прошелся по комнате в зад вперед, и решительно вышел в прихожу. Он понимал, тот конфуз, что сложился, может быть простым выходом из создавшейся ситуации. Она сама принимает решение, и он просто умывал руки. Но Константин отбросил эту мысль в сторону и решил действовать по сиюминутному зову сердца. Константин был уверен в мысли, что Олю нужно было догнать, извиниться, вернуть. Если она уже умчалась на такси, то купить букет цветов и примчаться к ней домой. Он вышел из квартиры, и сообразил, что не взял деньги. Кошелек он оставил в кармане джинсовой куртки, висевшей в шкафу прихожей. Константин вернулся, взял куртку и вышел из квартиры, захлопнув дверь, и нажал кнопку вызова лифта. Раздалось какой-то шум, и лифт, медленно, словно нехотя пополз на его этаж. Эти минуты показались ему вечностью. Константин нервно намотал куртку на свою левую руку. В нетерпении, он уже был готов бежать по лестнице вниз, когда лифт со скрипом открыл свои двери. Константин вошел в лифт и нажал кнопку первого этажа. Лифт не спеша двинулся вниз. Константин облокотился о стенку лифта, и подумал, а не послать ли ему это все. И Ольгу, и Марину, и Хронику…Но отступать было поздно. Или еще нет? Лифт спустился на первый этаж, какое-то мгновение постоял закрытый, словно в раздумьях выпускать пассажира или нет, и раскрыл свои двери. Костя выскочил из лифта, и вышел их парадного. Когда он оказался на улице, то на какой-то миг он почти ослеп, как случается когда человек резко попадает из ярко освещенного места в темное. Но физиология делала свое – рецепторы сетчатки быстро адаптировалась - его зрачки расширились, и он осмотрелся. Олю он заметил сразу. Она одиноко стояла в метрах двадцати, ожидая приезда автомобиля. Константин сразу направился к ней. Сфокусировавший свое внимание на девушке, он в последний момент лишь случайно, краем глаза, он уловил приблизившуюся к нему фигуру незнакомца. Костя инстинктивно развернулся. Видимо это его и спасло. Незнакомец, чем-то тяжелым только больно чиркнул по его плечу. Константин ударил свободной рукой в ответ, лихорадочно соображая, что ему делать. Бежать от не мог, рядом была Оля. Неизвестный ловко отбил его удар и нанес ответный в солнечное сплетение. У Константина подкосились ноги, перехватило дыхание, и не произвольно из его легких вырвался сухой кашель. Он бессильно опустился на асфальт. Перед его глазами фейерверком вспыхнули звездочки. Незнакомец наклонился над ним и прошипел:
- Урод.
Он замахнулся. В этот момент Константин будто узнал его. Он был почти на 100% уверен, что это «Спортсмен». Константин, превозмогая адскую боль, сделал слабую попытку защититься, выставив вперед руки. И тут ночную тишину взорвал истошный женский крик. Оля сзади набросилась на Спортсмена, схватила его за шею и отчаянно стала колотить кулаком по голове. Спотрсмен пришел в замешательство. Сжимая зубы от боли, Константин встал и с силой нанес ему ногой удар в пах. Тот рухнул на колени. Из его рук что-то со звоном упало на асфальт. Костя еще раз со всей силы ударил ногой соперника. Тот повалился на землю, придавив собой Олю. Боевой напор Константина исчерпался, и он согнулся буквой «Г», опершись руками о колени.
- Помоги б…, - крикнул Спортсмен.
В свете фонаря, Константин увидел силуэт еще одного приближающегося к ним человека. Включение в драку свежего резерва, означало поражение. Но удача была на их стороне. В этот момент с шумом подъехало такси, и круто развернувшись, остановилось возле них, осветив ярким светом фар поле драки. Яркий свет мгновенно ослепил всех участников стычки, приведя в замешательство сообщника Спортсмена. Сам Спортсмен закрыл ладонью глаза, и попытался вскочить, но Оля, крепко уцепившаяся в него, не дала это сделать. Тогда спортсмен завозился, резко дернулся и вскочил на ноги. Вскочила и Оля. При свете фара Константин увидел, как ее лицо исказила гримаса боли, и Оля истошно закричала. На ее блузке стало на глазах расти красное пятно. Плохо осознавая опастность, Константин бросился на Спортсмена, тот в ответ нанес удар ножом. Константин выставив руку с курткой, отбил удар и отскочил в сторону. Спортсмен, воспользовавшись паузой, поднял с асфальта упавший предмет и бросился бежать. В эту минуту, из дверей соседнего подъезда выбежал какой-то мужчина в шортах и майке, а из автомобиля выскочил таксист. Все трое кинулись к девушке, которая, испуганно стонала.
- Поехали в ближайшую больницу, - почти закричал Константин.
- У меня заказ, - озадачено сказал таксист.
- Какой на х… заказ, - закричал мужчина в майках.
- Это я заказывала, - жалобно, сказала Оля.
- Подождите, я сейчас. Грузите ее в машину, - сказал человек в майке и ринулся в дом.
Водитель, не теряя практичности и в этот драматический момент, открыл багажник, достал оттуда какую-то робу и аккуратно постелил ее на заднем сидении. Константин захотел обматерить его за эту щепетильность, но разумно смолчал. Они оба осторожно занесли Ольгу в салон автомобиля и усадили на заднее сидение. Появившейся к этому времени человек в майке, принес чистое полотенце и полиэтиленовый пакетик с кубиками льда. Он расстегнул блузку Оли, прижал рану полотенцем и положил рядом с ней лед, что бы остановить кровотечение. Константин, поблагодарив незнакомого помощника, уселся рядом с Олей, крепко обняв ее. Водитель сел за руль и нажал на газ. Константин, посмотрел на побледневшее испуганное лицо девушки.
- Ольчик, все нормально, мы еще дадим с тобой жару.
- Лгушинка, - слабо ответила девушка.
- Держись, мы же не рождены проигрывать, - подбодрил ее Константин и крепко обнял.
Оля, со слабым стоном прижалась к нему. Только сейчас он увидел, что его рука в тоже в крови. Лезвие ножа, прорезав куртку, рассекло ему кожу возле локтя. Костя просто горько усмехнулся. Дальнейшее было для него словно в тумане. Такси подкатило к больнице. Таксист к его чести, отказался брать деньги за проезд, даже послал Константина к его ближайшим родственникам, когда тот попытался засунуть ему в карман купюру. Потом - травмпункт больницы, врачи в белых, зеленых, голубых костюмах, Оля, лихорадочно хватавшая его за руку…
- Не бойся, я с тобой, - говорил Константин, держа девушку за ладонь, когда ту ложили на каталку.
- Молодой человек, - похлопал его по плечу уставший медработник, с большими как у Буденого усами, - молодой человек, не мешайте нам работать. Так будет лучше всем, и ей в первую очередь.
Не обращая внимания на взгляды окружающих, он отошел к окну, встал на колени и искренне попросил Бога, что бы с Олей было все хорошо. Бог, наверное, услышал его молитвы и послал к нему вестника в виде того же усатого врача, сообщившего ему, что важные органы не задеты и рана, по сути - царапина.
- Мы ее слегка подштопали, а через недельку сможете ее забирать, - весело сказал он, – кстати, мы ее заштопали голубенькими нитками.
Затем было ожидание и общение с милицией. Константин, рассказал все, что мог сказать о нападении. На вопрос о внешности нападавшего, он задумался. Что он мог сказать? Высокий, выше, чем метр восемьдесят, крепкий, коротко подстриженный, волосы русые или темные. Глаза. Действительно, какие у него глаза? Он меньше всего смотрел на их цвет, размер. Нос? Наверное, средний, как у многих. Подбородок, скулы, щеки, губы? Он сказал наугад. Лейтенант, мужчина лет двадцати пяти, аккуратно записал его показания и пообещал найти нападавшего. Но Константин не верил в это. Он давно уже разочаровался в чиновниках погрязших в коррупции, государстве, которое его «имело», силовых структурах, которые чаще декларировали его защиту, чем защищали. Но в данной ситуации был и его фактор. Действительно, собери его описание вместе, и составь из него лицо фоторобот человека, наверняка появился бы какой-то грубо-стандартный лик непохожий ни на кого и одновременно похожий на всех. И сотрудник МВД при всем желании вряд ли найдет человека исходя из этого. Он не раз видел ксерокопии подобных фотороботов в ОВИРе, сберкассах… Константин всегда удивлялся, как по подобным описаниям узнать человека, его отыскать. И считал это верхом идиотизма. И вот теперь он дал практически такое описание.
Константин закончил свое общение с милицией, когда начало светать. Небо затянуло тучами, и было прохладно. Константин поежился от утреннего холода. В этот миг отключились фонари, и в предрассветном полумраке стало как-то одиноко и грустно. На улице было ни души, лишь бродячая собака, в поисках чего-то съестного, пыталась залезть в ободранный мусорный бак. В кажущихся серыми домах, горел свет в редких окнах. Он поймал себя на мысли что рад, что в этот час на ногах он не один. Перед ним стал вопрос, что делать? Он достал сотовый и позвонил Алексею. Тот взял трубку лишь после третьего звонка.
- Да, - сонно сказал Алексей.
- У меня форс-мажор.
- Что у тебя случилось? Ты на часы смотрел?
- Меня чуть не убили!
В двух словах Константин рассказал о том, что случилось.
- И что ты хочешь? – зевая в трубку, поинтересовался Леша.
- Надо ехать к Марине и найти этих мерзавцев.
- Приезжай ко мне, и выпьем водки. Ты что с ума сошел?
- Я тебя очень прошу. Поедь со мной. А же тебя нечасто о чем-то прошу.
- Скорее наоборот. Очень часто в последнее время.
- Я тебя очень прошу.
- Отправляйся домой, или ко мне.
- Ладно, пока.
Константин нажал сброс и недолго думая, позвонил к Игорю. Тот взял трубку сразу и, выслушав Константина, ответил, что он рад помочь, но находится далеко вне города и что-либо сделать для него, бессилен. Константин выругался. Он с силой ударил валявшуюся на тротуаре пустую пивную банку. Банка отлетела на несколько метров в сторону и жалобно звякая, покатилась по асфальту. Он уверенными быстрыми шагами пошел к трассе. Через минут пять он остановил проезжавшее по пустынной улице такси, а еще через 20 минут был возле дома, где жила Марина. Он сразу подошел к двери подъезда дернул за ручку. Дверь оказалась закрыта. Он какое-то время постоял у двери, и сел на мокрую от утренней росы скамью, что его совершенно не смутило. То, что он сделал сейчас, был обыкновенный эмоциональный порыв, который не состыкуется с логикой и здравым смыслом. Что сейчас ему делать? Звонить в домофон? Ждать, когда кто-то выйдет из дома, и проскочить в открытую дверь? Или просто вернуться домой, и остыть? Он обхватил голову руками и закрыл глаза. Только сейчас, он почувствовал усталость, которая валила его с ног, тяжесть в голове и ломоту во всем теле.
- Доброе утро, - раздался знакомый голос, и кто-то слегка похлопал его по плечу.
- Леша, - удивленно поднял голову Константин.
Перед ним стоял небритый заспанный Алексей с хорошо знакомым рюкзаком через плечо. Он взял в руки веточку вишни, растущей рядом со скамейкой, и погрузил свое лицо в свежую зеленую листву.
- Как пахнет! Молодостью и летним утром. Без меня ты часто получаешь по морде, и влипаешь в неприятности. Пошли.
Он подошел к двери и набрал номер какой-то квартиры. После непродолжительного ожидания, из динамика домофона раздался недовольный голос:
- Это, кто?
- Милиция, старший лейтенант Головин.
- Мы не вызывали…
- Откройте, пожалуйста, - вежливо, но требовательно вымолвил Алексей.
Раздался звук открываемого замка.
- Учись, пока я жив, - сказал Алексей, открывая дверь, - веди.
Константин смело привел его к двери квартиры Марины. Алексей, полез в карман и штанов и достал из заднего кармана ксиву.
- Откуда это у тебя? – удивился Константин.
- Это только обложка. Просто сюда нас так просто не пустят. Отойди в сторону, - широко зевнул и звонко рассмеялся Алексей.
Он нажал кнопку звонка и поднес обложку ксивы к глазку на двери.
- Кто-там? – раздался из-за двери сонный голос Марины.
- Откройте, милиция, - спокойно, почти равнодушно, сказал Алексей.
За дверьми послышалось какое-то шушуканье и возня. Через минуту – другую дверь открыла заспанная Марина, одетая в белый махровый халат с взлохмаченными волосами на голове.
- Привет красавица, - сказал Алексей, входя в квартиру.
- Ты кто? Ты не мент! – удивленно, без возмущения, видимо потому, окончательно не проснулась, сказала Марина.
Константин зашел в прихожую и закрыл за собой дверь.
- Что ты творишь! – закричала Марина, увидев Константина. Она схватила Алексея и попыталась толкнуть к двери. Но тот только рассмеялся, так и не сдвинувшись с места.
Константин, оглядев знакомые стены, ледяным тоном сказал:
- Ты перешла границу.
- Это ты перешел границу, козел, - девушка размахнулась, и влепила ему звонкую пощечину. Константин поморщился от боли и сжал кулаки. Алексей резко схватил Марину и прижал ее к стене. Алексей схватил ее одной рукой за горло, а другой стал бить о стенку кулаком буквально в нескольких сантиметрах от ее лица.
- Говори, всю правду! Говори! – рычал он.
Глаза Марины широко раскрылись, а лицо исказила гримаса страха.
- Я ничего не знаю! Отстань!
- По твоей вине угробили мой автомобиль!
- Какой автомобиль?!
- Я тебя урою!
- Подожди Леша, - взял его за руку Константин, - подожди, давай поговорим спокойно.
- Играете в доброго и злого полицейского. Да идите... Вон из моего дома!
- Ты доиграешься, красотка, - зашипел Алексей.
- Давайте, давайте. Прибейте меня! Два здоровых мужика слабую девушку. Герои!
Константин достал и кармана телефон и открыл сообщение, подписанное ее именем. Читай, потянул он ей телефон.
- Отпусти, - оттолкнула она Лешу.
От этого движения полураскрылся ее халат, обнажив ее грудь. Марина и резко затянула его, и со смесью ненависти и испуга посмотрела на нежданных гостей.
- Что уставился! – зашипела, она Алексею.
- Грудь так себе, бывает и лучше, - цинично ответил тот.
Марина буквально задохнулась от злости, и из ее груди вместо слов вырвалось какое-то хрипение.
- Читай – протянул телефон Константин.
Марина бросила взгляд на экран телефона.
- И что? Я не знаю, сколько у тебя Марин! Может у тебя их сотня! – в запале сказала девушка.
- Объясняю. Кто-то, ты или с твоего ведома, отправил мне это сообщение. Но когда я вышел на улицу, на меня напали и в свалке тяжело ранен человек. Так, что ты попала на покушение, на убийство, либо что еще хуже на убийство. Мне на все наплевать, я иду в ментуру и все рассказываю. Имел я в виду и рукопись, и деньги.
- Не бери меня на пушку!
- Марина! Ты мне не безразлична и я питаю к тебе очень хорошие чувства. Но перейдена та черта, после которой бык становится бешенный.
Алексей внимательно посмотрел на Константина и Марину и засунул руки в карманы, и многозначительно хмыкнул:
- Как поэтично! А у меня сгорел, в натуральном смысле этого слова, автомобиль, и надо выплачивать за него кредит.
- Еще раз повторяю. Из серии про тупых блондинок. Твой парень, бой-френд, приятель, или кто он там обнаглел. То, что он мне морду бил в прошлом, это я упускаю. Он приперся к нам в поезд с пистолетом и ножом! Ладно, мы выкрутились. Потом он или они, подбросили нашему другу Игорю наркоту, сожгли машину Леше, он перед тобой, и сегодня ночью напали на меня. Но пострадал не я, а ни в чем неповинный человек. Его проткнули ножом как…- Константин, в сердцах стукнул кулаком о стенку и продолжил - Он в реанимации, между жизнью и смертью! Ты это понимаешь?! Человек может умереть! В этом есть твоя вина, так как ты была наводчицей. И у тебя нет ни времени на размышление, ни шансов соскочить с этой проблемы. И выбор у тебя идти как свидетель или соучастник. И еще среди моих знакомых есть только одна Марина – это ты.
Алексей взял у Константина телефон и перезвонил на номер, с которого было отослано злосчастное сообщение. Как и следовало ожидать, абонент оказался вне зоны доступа. Алексей разочаровано развел руками и ожидающе посмотрел на девушку. Та, подобно затравленному зверьку, отступила в угол прихожей, глядя на них с испугом и злобой. Однако, Константин мог дать руку на отрез, что испуга было больше.
- Катитесь отсюда, - крикнула она, но с гораздо большей уверенностью.
Алексей, сразу уловил слабость, и, повернувшись к Константину, серьезно сказал:
- Дружище, звони к своему старшему лейтенанту и капитану. Мы бессильны что-либо сделать, а их раздавить надо.
Алексей протянул Константину его сотовый телефон. Тот взял его в руку, не сводя взгляда с Марины, зашел в раздел меню «контакты» и выбрал первый попавшийся номер. Марина смотрела на молодого человека, тяжело дыша, сжав до скрипа зубы. На ее лбу появилась испарина. Константин сделал шаг назад к двери и медленно поднес к уху трубку. Марина побледнела еще больше, но не сказала ни слова. Константин нажал кнопку сброса. Несколько секунд, он помолчал, а затем заговорил:
- Доброе утро Валерий Павлович, вы можете говорить? … Это вас беспокоит Константин… Вы меня узнали? Спасибо…. Да я звоню вам сообщить…
- Стой, - тихо выдохнула Марина.
- … сообщить, что Ольга прооперирована, но еще в тяжелом состоянии. Врач сказал, что с ней можно будет говорить только завтра… Да…Спасибо, до свидания.
Марина соскользнула по стенке и опустилась на коврик прихожей. Она закрыла лицо ладонями, словно пытаясь отгородится ими от кошмарного утра и от непрошенных гостей. Несколько секунд она сидела в этой позе, затем резко двинула ладони вверх перененся их на волосы и с силой потерла голову. Без того всклокоченные волосы девушки, почти превратились в паклю. Она подняла бледное лицо и измученно посмотрела на молодых людей.
- Они хотели вам отомстить и вывести из игры. Вы, в особенности ты Константин, стояли у них как кость в горле. Я не знаю всего, не знаю как, но они вышли на оринтировочное место где спрятана казна Давида. Это где-то в Крыму. Где я не знаю. Леонид говорил, что вы движетесь параллельными путями, даже порой опережаете на шаг или даже больше. Но буквально на днях, он сказал, что вычислил место. Я…я, должна была это сделать, он… он безумный когда, когда одержим идеей. Он пойдет на все, на какие угодно потери для достижения цели. Если б я не выполняла его поручения, он бы стер меня в порошок. У меня брат под следствием, и от него зависит, сядет ли он на пять лет или нет. Если он сядет, его жизнь будет разбита…Я должна была это делать. Но поверьте, я не слала это смс. Это не я!
- Это понятно, а остальное?
- Я не знала, что ты едешь в Питер. Это тоже не я.
- А остальное?
Марина закивала головой. Ее глаза были полны слез. В этот момент Константину захотелось ее обнять и утешить. И безусловно он бы это сделал, если бы был один. Он подошел к ней и сел на корточки.
- Где он живет? – спросил Алексей.
- Да и второй? – присоединился Константин.
- Адрес могу написать, но он собирался продавать квартиру. Может, он ее уже и продал. У него были проблемы с деньгами. Кроме того он собирался вложить деньги в поиски. Второй, Сергей, я его плохо знаю. Бандитские девяностые он был в криминале. Но потом, по каким-то причинам его выгнали свои, вроде бы из-за наркотиков. Это все, что я знаю.
Зашла в комнату, подошла к письменному столу, вырвала из блокнота листок бумаги, и бегло написала на нем несколько строк.
- Ты говорила, что у тебя есть какие-то данные, что это Крыму?
Марина встала, вошла в комнату и остановилась у письменного стола. Открыла его верхний ящик, и недолго порывшись в нем, достала пожелтевший от времени конверт. Девушка размахнулась и швырнула его непрошенным гостям. Конверт упал возле ног Алексея. Константин и Алексей недоумевающее посмотрели на него. Алексей наклонился и поднял конверт. Марина развернулась, подошла к дивану села на него и уставилась в окно, будто находясь в прострации.
26
Евпатория. Фойе гостиницы «Бейлер». Татьяна Ласкари сидит на мягком кресле и смотрит перед собой. Перед ее глазами мелькает множество людей. Но взгляд сфокусирован лишь на одном человеке, который стоит у стойки портье. Это офицер - шатен, лет тридцати с небольшим. На нем черный китель с белым кантом на грудном разрезе и черные галифе. На его голове красно-черная фуражка с тремя белыми выпушками, черным козырьком и обычной офицерской кокардой. Он уверенным шагом подходит к ней. Его сапоги громко стучат по полу гостиницы. Почему-то Татьяне бросаются в глаза не лицо, а серебряные погоны с черной окантовкой и черно-красными просветами. Он спрашивает тихим мягким баритоном:
- Барышня, Вам плохо? - и касается ее плеча. Затем он кому-то говорит, что бы ей принесли воды. Офицер поворачивается к ней боком, и она видит на его левом рукаве черный щиток с белой надписью «корниловец». Еще на щитке череп со скрещенными костями, перекрещивающиеся мечи рукоятями вверх и красная пылающая гренадка под мечами. Поистине лик войны!
Она, как ей кажется, бодро отвечает, что с ней все нормально, благодарит офицера за заботу, и добавляет, что ждет аудиенции командующего. Ей приносят стакан воды. Она жадно делает из него несколько больших глотков. Вода ее несколько взбодряет и на мгновение придает сил. Офицер отходит в сторону, но продолжает смотреть на нее. Она вновь бросает на офицера невидящий взгляд. Да, она его не видит. Перед ее глазами вновь и вновь встает их встреча с Алексеем. Ее Алексеем. Она его увидела два дня назад в госпитале, после разлуки в полтора года. Она его сразу не узнала. А потом ужаснулась в перемене, которая произошла с человеком. Высокий, широкоплечий шатен, с серыми глазами, в глазах которого сверкал задорный огонек, превратился худого изможденного человека с темными кругами под глазами. Голый после бриться череп был покрыт какими-то пятнами, а в недельной щетине на небритом лице, седых волос было гораздо больше чем темных.
- Лешенька, что с тобой? - дрожащим голосом спрашивает она.
- Изменился? – невесело улыбается Алексей.
- Что с тобой случилось? Что с тобой сделали?
- Война, невзгоды и тиф делают чудеса, превращая молодого человека в старика, - мрачно острит Алексей и смотрит не Татьяну потухшими глазами.
Он раскрывает свои объятия. Они обнимаются, и Татьяна чувствует его ладони на своей спине. На ее глазах непроизвольно навернулись слезы. Она с трудом сдерживает их. Алексей почувствовал это, и как можно и еще крепче прижимает девушку к себе. Она слышит, как колотиться его сердце.
- Ну, будет, будет. Я жив, и это главное. Не плачь, принцесса. Не плачь. Лучше скажи, как ты меня нашла?
Принцесса! Так он назвал ее на заре их отношений. Она безумно рада. Она чувствует, что нашла что-то родное и с готовностью отвечает:
- Два дня назад я встретила Колю Ляхова, и он мне сказал, что ты тут. Боже, если б ты знал, как я тебя ждала, как мечтала о встрече с тобой. Я не верила, что ты погиб во время улугаевского десанта, даже когда мне это сказали.
- Не верь, - зашепчет Алексей, - ты знаешь, какое расстояние от правды до лжи – ладонь. Именно столько между ухом и глазом. Я тут, рядом с тобой.
- Леша…
Вдруг в Алексее все меняется. Он резко выпрямляется и почти отталкивает ее в сторону. Затем зажмуривает с силой глаза. Когда он их открывает, кажется, что с него слетела маска благодушия. Резко почти грубо он ей говорит:
- Давай отойдем в сторону.
Татьяна удивленно смотрит на Ласкари и протягивает ему руку. Они ковыляют по обшарпанному залу между кроватей, где лежат больные и раненые. Алексей идет, с трудом передвигая ногами, опираясь на руку Татьяны, и останавливается возле поста сестер милосердия, стоящего у окна. Он опирается о подоконник, тяжело дыша, словно бегун после марафонской дистанции. Сестра милосердия смотрит на них и видимо из деликатности (по крайней мере, Татьяне так показалось) встает и направляется в сторону больных и раненых, лежащих на убогих койках.
- Таня, почему и как ты оказалась в Крыму? – спрашивает он, глядя ей прямо в глаза.
Что она может сказать? Рассказать долгую историю о том, как она бежала от ужасов гражданской войны, когда в течение месяца меняется одна власть на другую, другая на третью и так до бесконечности. Сколько их было? Белые, Красные, Зеленые, Петлюровцы, Директория, Поляки, Гетманщина… она уже не упомнит всех. Но знает, что расстреливают все. Еще она могла рассказать о том, как она его искала в вихре братоубийственной войны, справляясь об Алексее у солдат, офицеров, казаков, моряков, беженцев... О том, как она чуть не потеряла сознание, когда ей сказали, что он погиб во время улагаевского десанта. Но вместо этого она говорит другое. Ей хочется поднять ему настроение и подарить оптимизм:
- Здесь ты. Тут Русская армия, которая нас защитит. А в следующем году все изменится. Ты выздоровеешь, и мы вернемся домой, и все вернется на круги своя.
Алексей поворачивается и смотрит в окно, на затянутое серыми тяжелыми тучами небо, тучами, которые пригнал холодный ветер с Севера. Там, в дали, серые тучи практически сливались с темным морем, образовывая серую бесконечную стену, которая наваливается на светлые кубики домов, кажущимися в сравнении с ней песчинками. Татьяна тоже смотрит в окно и мгновенно, в ее душе появилась какая-то тяжесть и безысходность, которая перекрывает радость встречи.
- Ты веришь в победу Вооруженных Сил Юга России над Красными? – холодно и разочарованно спрашивает Ласкари, продолжая глядеть в окно.
- Да, - искренне отвечает Татьяна, - Коля Ляхов, он близок к командующему. Он говорит, что вопрос это времени. Врангель провел реформы, реорганизовал армию, поднял ее боевой дух…
- Таня, - мрачно обрывает ее Алексей, - эти разговоры для таких по-детски наивных барышень как ты. Я был на фронте, я знаю, кто и как воюет. И скажу тебе, что карта Белого движения бита. И то, что делает Петр Николаевич, надо было делать на два даже три года раньше. И будь он трижды гениален, он не сможет изменить ситуацию. Красные превосходят силы Врангеля в три, даже четыре раза. Я ставлю, что угодно на то, что к весне нас с треском вышибут из Крыма. Они контролируют всю Россию, они научились воевать, и учениками у них были наши лучшие генералы. Что мы будем делать тогда, ты не задумывалась?
- Будем жить. Как – то приспособимся. Ведь как-то живут Брусилов, Вернадский, Эверт, Гутор, Успенский…
- К кому приспособится? – перебил ее Алексей. - Ты думаешь, им нужен я, в прошлом недоучка-историк, нынешний офицер, который только и умеет воевать? Или ты благородная девица? Мы им не нужны. Таких как мы они ненавидят, мы классовые враги.
Рассказать тебе расстреляли Жилинского и Ренненкампфа? Как убили после издевательств Орановского? Или как зарубили в Пятигорске Рузского и Радко-Дмитриева!?
И когда большевики возьмут Крым, то нас не пощадят. Поверь, и тут в Евпатории, и в Симферополе, и в Севастополе не будет и столба, на котором бы не висел офицер, чиновник, или любой другой человек, как они говорят «бывший». А если и они кого-то оставят, то только для того, что бы использовать, а потом все равно убить, уничтожить. Пойми мы для них враги, мы классовые враги. Пощады ждать не придется. А если учесть, что это не рыцарский турнир, где победитель побежденному подает руку, наши шансы еще снижаются. Мы не щадили друг друга. Уверен, среди красных найдется немало людей, готовых меня подстрелить, как бешенную собаку! Даже если именно я ничего им ничего не сделал. Но я офицер ВСЮР, и я буду отвечать перед каким-то комиссаром, за какого-то казака, зарубившего его брата, дроздовца застрелившего его отца. Я не строю по поводу этого никаких иллюзий. И ты не строй. Придет день и ты ответишь, за то, что кого-то объедала, или жила слишком хорошо в сравнении с какой-то прачкой. Напряги свои мозги и подумай об этом, благородная девица!
Он говорит резко. Почти грубо. Татьяна отворачивается от него и достает простой льняной платок. Она еле сдерживала слезы, готовые рекой политься из ее глаз. Но это уже не слезы радости встречи с горячо любимым человеком после долгой разлуки. Слова Алексея больно ранят ее в самое сердце. Пару теплых слов, а потом поток ненависти. Она же тут совершенно не причем. Она бросилась к нему, как только узнала, что он в Евпатории. Ей было безразлично все кроме Него. Она бросилась подарить ему все свое душевное тепло, приехала, что бы его лечить, стирать его белье, помогать во всем. Она не белоручка и может выполнить любое его желание. Тем более ради Него. Слезы, уже буквально капают из ее глаз. Пытаясь подавить всхлипывания, она сморкается в платок.
- Ты, что простудилась? – прерывает свой монолог Алексей.
- Немного, - тихо отвечает она.
- Даже если и мы останемся, то я не вижу перспектив в Большевицкой России. – продолжает Алексей. - Они построят свою империю на крови. На нашей, на своей собственной, на крови невинных людей. Они проведут страну через потрясения, положат сотни тысяч жизней, ради удовлетворения жажды власти. Но все равно у них не будет длительных успехов и, в конце концов они все профукают. Придут другие, более слабые люди, и тот строй, который они установят, рассыплется как глиняный колосс! Но останься мы здесь, при условии, что нас не уничтожат, будет сломана наша жизнь, жизнь наших детей, внуков. Мы будем изгоями в своей собственной стране. Ты слышишь меня?
Татьяна пытается себя убедить в том, что тиф, ранение, кровавый Молох войны надорвал его силы. Ему плохо и он просто сорвался. Она согласно кивает головой.
- Ты меня слышишь? Посмотри на меня? – он говорит, почти крича.
Она поворачивает к нему свое лицо и молча кивает. В этот миг она не выдерживает, и слезы потоком начинают литься из ее глаз, а из ее груди начинают вырываться всхлипывания. Она сейчас ощущает себя не взрослой девушкой, а меленькой девочкой, которую наказали не за что, которая не может себя ни защитить, ни оправдать. На них начинают смотреть раненые, а сестра милосердия подходит к ней и старается ее утешить. Алексей благодарит ее и просит оставить их наедине друг с другом. Он усаживает ее на простой табурет, а сам присаживается перед ней на корточки. Он берет ее руки в свои и целует их. Но почему-то от этого слезы начинают литься все сильнее и сильнее, а из груди вырываются рыдания.
- Солнце мое, не плач, - говорит он, тихо, почти нежно, - не плач. Извини меня, дурака и солдафона. Видишь, в кого я превратился за эти годы. Извини.
Он снова целует ее руки. Постепенно слезы прекращают катиться из ее глаз. И теперь ее как всякую женщину беспокоит, как будет она выглядеть со стороны. Ведь не смотря ни на что, ни на походные условия, погоду, войны и революции, женщина должна оставаться красивой, и оставаться Женщиной.
Теперь он горит тихо. Почти шепотом.
- Танюша, я это говорил, именно потому, что люблю тебя. Только тем, кого любят настоящую говорят правду. Правду, какая – бы она не оказалась. Нам надо бежать. Надо бежать из Крыма. В Европу, Америку, Азию.
- Хорошо. Но как?
- Надо успеть, попасть на один из кораблей, которые уходят в Константинополь. Проверь, скоро на них будет попасть очень трудно. По той простой причине, потому, что начнется агония. Все будут бежать, спасая свою шкуру, и генерал, и рядовой.
- Бежать. Это безумие. Но там ведь мы будем чужие. Наша Родина тут.
- Правильно, безумие, но надо бежать. Ты ведь бежала в Крым? Скоро все побегут. И ты сто раз права, когда говоришь, что та нас никто не ждет. Поэтому перед нами две задачи. Первая это попасть на пароход в Константинополь. Таких как умных как мы, очень много уже сейчас. А вторая задача, когда мы окажемся на чужбине, как-то устроиться. Потому, что мы там чужаки. И никому не нужны. Поверь, наши графы будут работать там таксистами и дворниками, выпускники института благородных девиц – гувернантками и официантками. В России они кто-то, а там они эмигранты, люди второго сорта, если не третьего. А кое-кто даже будет помирать с голоду.
- Лешенька, что ты говоришь!
- Тсс! – тихо, почти шепотом, говорит Алексей и прикладывает свой указательный палец к ее губам.
Он смотрит ей прямо глаза. Глаза Алексея выцветшие, усталые, глаза почти старого человека. Но в дорогих ей глазах она не видит любви, она видит только одержимость.
- Слушай меня внимательно. Несколько лет назад, когда мы сражались за императора и Россию. Как патетически сказал! Я оказался в Трапезунде. Там, я брал некоторое участие в работе Трапезундской экспедиции профессора Успенского. Мне пришлось сопровождать некоторых участников экспедиции в монастырь Сумелу. Там ими была скопирована одна рукопись. Помимо основного текста, в ней была приписка. Описание места, в котором, один из представителей императорской династии запрятал казну Трапезунда. По дороге назад на нас напали турки и …и вырвались я, и еще несколько солдат. По возвращении я слукавил и заменил листок с припиской. Потом все завертелось, закрутилось… В течение этого времени я над этим думал. Когда мог и где мог, я искал подтверждение своих мыслей и идей. И сейчас, я могу с уверенностью сказать. Казна Трапезунда, сокровища, которые императоры собирали более двухсот лет, рядом с нами. Они тут в Крыму. И это наш счастливый билет к нормальной жизни, там, вдалеке от Большевицкой России.
Татьяна смотрит на него и думает. В своем ли он уме? Ей кажется, что он помешался. Она берет себя в руки, стараясь быть спокойной, говорит:
- Алешенька, тебе нужно отдохнуть, ты очень устал.
Но он не дает ей закончит.
- Послушай, - говорит он, - послушай внимательно. Через несколько дней, казаки пригласят Врангеля на свой "круг", то есть съезд казачьих представителей. Он будет тут, в Евпатории. Тебе нужно будет найти Колю Ляхова. Он адъютант Врангеля и мой большой должник. Кроме того, он не равнодушен к тебе.
Алексей хитро улыбается и подмигивает ей глазом. Но это подмигивание больше напоминает Татьяне нервный тик. Она хочет что-то сказать, но Алексей продолжает:
- Ты его заешь. Передашь привет от меня и попросишь, что бы он помог тебе с аудиенцией у командующего ВСЮР. Он поможет.
Алексей встает на ноги и берет ее за руку. Татьяна тоже встает и Алексей вновь, опираясь на ее руку, ковыляет по залу и выходит в коридор. Там тоже раненые. Но Алексей говорит достаточно громко, будто не замечая присутствующих. Она глубоко вдыхает и чувствует запах крови, мужского пота, медикаментов. От этой адской смеси ей становиться почти дурно. Но она держит себя в руках.
- Ты не устал? – спрашивает она.
- Нет, я почти силен. Слушай дальше. При общении с Врангелем ты дашь ему прочитать эту бумагу.
Он достает из-за пазухи два запечатанных конверта и сует их ей в руки.
- Они идентичны, - продолжает он. – Один конверт оставишь у себя. Сама напишешь прошение Врангелю. Образец как писать, на этом листе бумаги.
Алексей снова лезет за пазуху и достает засаленный исписанный карандашом листок бумаги. Татьяна берет его в руки. Она вертит его в руках, пытаясь разобрать корявый почерк Алексея.
- Может мне подойти сразу к Коле. С этим вопросом.
- Нет. Коле это не по силам. К тому же нам надо успеть это сделать до наступления зимы. Для реализации этого замысла нужны людские ресурсы. Сейчас здесь каждый человек на вес золота. К кому обращаться? К наркоману Слащову? Проходимцу Кутепову? Кривошеину? Только Врангель может нам в этом помочь. Кроме того, он человек слова и…благородный, наверное, человечный.
- Он отпустил детей из армии, - подсказывает она.
- И это тоже. Он даст нам 10 процентов от найденного. А это астрономическая сумма. Остальное же пускай берет себе и тратит либо на безысходную войну или на эмиграцию, хоть пропьет. Ты должна будешь встретиться с командующим ВУСЮР и пробить наш план. Если б я был здоров, то сам это сделал…
Алексей тяжело вздыхает и сжимает худые кулаки.
- Но ничего, я смогу лишь ехать на телеге и курировать поиск…
В этот миг она чувствует, что ее кто-то трясет за плечо. Мгновенно образ Алексея тускнеет, и картина их общения рассыпается в прах. Она поворачивает голову и видит перед собой Колю Ляхова. Он выбрит до синевы и от него пахнет дорогим одеколоном. «Интересно, задает она себе вопрос, где он его достал?» - спрашивает она себя. На нем идеально сидит китель защитного цвета со знаком «За ледовый поход» и орденом св. Анны, или простонародье «клюквы». Его сапоги до блеска начищены. Да он красавец и всегда был щеголем, любимцем женщин! Он что-то ей говорит. Она пытается сконцентрироваться на словах Николая.
- Танюша, вы слышите меня?
- Да Коля. Извини, я очень устала, я на пределе. У меня бывают минуты слабости. Повтори пожалуйста. И извини меня ради Бога.
Ляхов кивает головой и послушно повторяет своим ровным четким голосом. Татьяна пытается вслушаться в его слова.
- Командующий в ресторане на встрече с казаками. Он в сопровождении французского посла графа де Мартеля, донского атамана генерал-лейтенанта Африкана Богаевского и других лиц. Я передал командующему твое письмо и очень его просил о встрече с тобой. Петр Николаевич обещал уделить тебе 10 минут своего времени. Помни 10 минут времени, ни минуты больше. Поэтому постарайся не потратить это время не даром. Идем.
Она встает и идет за Ляховым. Гостиница заполнена казаками и офицерами. Большинство их не веселые. В какой-то момент они останавливаются у входа в ресторан. Она мельком видит сидящих за столами мужчин, большинство из которых военные. Стоит лишь один лысеюший человек, лет 45-50. Она слышит его картавые слова:
- Франция всегда была другом России, и теперь с чувством глубокой горечи смотрит на эту великую, богатую и прекрасную страну, захваченную насилием горсти людей, ведущих её к разорению. Франция с радостью приветствовала появление у власти правительства генерала Врангеля, который при неимоверных трудностях предпринял объединение всех энергичных людей для продолжения борьбы…
Ляхов берет ее под руку и ведет на второй этаж и вводит в какой-то номер. В комнате она видит двух офицеров. Ляхов, краснеет и, запинаясь, говорит.
- Танечка, сейчас война. На Петра Николаевича охотятся большевики, его жизнь на волоске. Словом Вас должны обыскать. На предмет обнаружения оружия, вы понимаете, это надеюсь…Извините, но это обязательная процедура относительно всех, кто попадает к нему на прием.
Она беспомощно смотрит то на Ляхова, то на офицеров, и покорно кивает головой в знак согласия. Николай отворачивается, и к ней подходят офицеры. Они ее обыскивают быстро и четко. Она чувствует их прикосновения к ее ногам, спине, животу… Она закрывает глаза, пытаясь отстраниться от действительности, так как она сделала сидя в фойе гостиницы. Но у нее это не получается. Один из офицеров устало говорит:
- Коля она чистая.
Затем он элегантно извиняется перед ней за причиненные ей неудобства. Извиняется и Николай. Они выходят из номера оставляя ее одну.
Она садиться на стул, стоящий возле стола и кладет на стол запечатанный конверт, с письмом Алексея. Татьяна не помнит, сколько ей приходиться ждать. Как вдруг раскрывается дверь, входит Ляхов, и говорит, что Петр Николаевич ее ждет. Он снова напоминает, что у нее не больше десяти минут. Она встает и выходит вместе с Ляховым в коридор. Затем Ляхов стучит в соседнюю дверь, открывает ее и дает ей зайти в помещение. Она видит, как у окна стоит спиной к двери человек. Дневной свет, льющийся в комнату с улицы, дает ясно разглядеть только его силуэт.
- Ваше превосходительство, - четко и громко говорит. Ляхов, - Татьяна Ласкари.
- Спасибо, - говорит человек, - можете идти.
Ляхов щелкает каблуками, разворачивается и выходит из номера, плотно закрыв за собой дверь. Человек разворачивается и идет к ней. Он останавливается в нескольких шагах от нее, и только сейчас Татьяна может его рассмотреть. Врангелю сорок два, но он выглядит старше своих лет. У него темные, с проседью волосы, красные от бессонницы глаза. Теперь она понимает, почему главу Белого движения барона Врангеля дали прозвище «чёрный барон». На нем чёрная казачья черкеска с газырями. Говорят, что эта традиционная повседневная форма одежда, осталась у него со времен «Дикой дивизии». Он предлагает ей сесть в одно из кресел, стоящих возле небольшого столика. Она согласно кивает и садиться.
- Я вас слушаю, госпожа Ласкари, - говорит он негромким, несколько скрипучим голосом.
- Ваше превосходительство, Петр Николаевич…, - говорит она и замолкает.
Врангель выжидающе смотрит на Татьяну, и она теряется.
- Я ваш слушаю, - говорит он.
- Извините. Я хотела бы попросить вас о помощи. Мы хотим покинуть территорию России.
- Это возможно. Корабли с завидной регулярностью курсируют между Севастополем и Константинополем. В этом мое вмешательство не требуется, - отвечает он, пожимая плечами.
- Нет. Нам нужно другое.
Врангель недоумевающе поднял брови.
- Вы, наверное, читали мое прошение?
- Да, - говорит «черный барон», поднимая со стола листок бумаги. Близоруко щурясь, он несколько секунд смотрит на прошение Татьяны. Затем кладет листок снова на стол и спокойно и рассудительно, словно учитель гимназии, объясняющий предмет нерадивому ученику говорит:
- Татьяна, простите как вас по батюшке?
- Александровна, - подсказывает она.
- Татьяна Александровна. Сейчас идет гражданская война. На фронте положение критическое. Не хватает оружия, боеприпасов, продовольствия, обмундирования, медикаментов, людских ресурсов, или, проще говоря, солдат. Мне пришлось отправить на передовую свой личный конвой. А вы говорите о каких-то археологических изысканиях. Нет. Это исключено. Безусловно, при всей моей любви к Крыму, и уважению к истории, в этом я Вам помочь никак не могу.
Он подчеркивает слово «Вам», и холодно смотрит на нее. Она выдерживает взгляд его проницательных глаз. Уверенным движением она достает письмо Ласкари и протягивает ее командующему ВСЮР. Тот, колеблясь, смотрит на конверт, словно решая, что с ним делать, а затем берет конверт из ее рук, и уверенным движением вскрывает его.
- Что это? – спрашивает он.
- Это письмо моего мужа Алексея Ласкари к Вам, относительно этого вопроса.
Врангель вынимает из конверта сложенный вчетверо лист бумаги, смотрит на Татьяну и затем разворачивает его и читает. Татьяна смотрит на его лицо. Оно не выражает никаких эмоций. Татьяне кажется, что лицо барона будто высечено из гранита. Но вот «черный барон» заканчивает чтение. Он небрежно бросает письмо на стол и бросает беглый взгляд на Татьяну.
- Это очень интересно, но я не могу помочь вам в этой авантюре. Может быть, если бы были другие обстоятельства, то возможно, я бы и мог что-то сделать. К сожалению, у меня множество очень важных дел, которые требуют скорейшего решения. Я вынужден идти.
Татьяна понимает, что это знак того, что аудиенция окончена. Врангель встает, и ее взгляд упирается в нашитые на черкеске кожаные газыри, в которых когда-то воинственные горцы вкладывали ружейные патроны. Она так же встает с кресла и негромко говорит Врангелю:
- Ваше высокопревосходительство, подождите!
Она лихорадочно роется в сумочке, достает оттуда маленький металлический круглый предмет и с готовностью протягивает его Врангелю.
- Что это? - говорит без энтузиазма «черный барон» беря его в руки.
- Это серебряный аспер Трапезундского императора Алексея III.
Врангель вертит монету в руках, пытаясь ее внимательно рассмотреть. Но это видимо его не впечатляет. Он пожимает плечами и протягивает монету назад. Она отодвигает его руку и скороговоркой говорит:
- Там их много, очень много. И не только это. Там хранятся ценности, которые собирали Великие Комнины в течение столетий. И Алексей видел их. Помогите нам и вы получите выгоду как для себя та и для всего Белого дела.
Врангель морщит лоб и подходит к окну. Он стоит и задумчиво смотрит на улицу. Текут секунды, которые кажутся ей часами. Она теряется во времени. Татьяна понимает, что сейчас решается ее судьба и судьба ее Алексея. Или это иллюзия решения? Может все уже давно решено и предрешено не в этом гостиничном номере, а там на небесах. Тем временем открывается дверь и в номер входит Ляхов. Татьяна оборачивается на шум его шагов. Его лицо напряжено, видно, что он чем-то озабочен. Он негромко, но четко говорит:
- Ваше превосходительство, автомобиль уже готов.
Командующий стоит лицом к окну, не поворачиваясь лицом к Ляхову. Он какое-то время молчит, взвешивая все «за» и «против».
- Николай, - медленно говорит Врангель, словно затягивая момент принятия решения, - принесите мне перо и чернила.
Ляхов кивает головой и скрывается за дверьми. Врангель поворачивается лицом к Татьяне и оценивающе ее осматривает. Нет, это не оценивающий взгляд мужчины, который пытается определить стоит женщина его внимания или нет. Это не взгляд человека привыкшего повелевать, который выбирает себе человека для службы и работы. Она не может дать определение его взгляду, но Татьяна понимает, что этот могущественный человек дает ей оценку. Он улыбается. В первые, за все время общения от него идет какая-то тень тепла:
- А вы пробивная женщина и умеете убеждать.
Татьяна молчит, не зная что ему сказать.
- Я постараюсь помочь нам и вам. И надеюсь, если Он там сверху, будет нам благоприятствовать, то все получиться. Дело очень зыбкое и щекотливое. Об этом должен знать очень ограниченный круг людей. Курировать это дело будет ваш хороший знакомый штабс-капитан Ляхов, и докладывать об этом мне.
27
- Марина, ты здесь? - похлопал девушку по плечу Константин.
Девушка кивнула головой, тряхнув копной своих иссиня-черных волос? Казалось, она внезапно вырвалась из беспокойного сна. Алексей, стоявший рядом, с многозначительной ухмылкой, иронично хмыкнул.
- Чего уставился? – без всякой злобы, скорее устало сказала Марина.
- Ничего, на тебя смотрю. Нам показалось, что на какое-то время мы тебя потеряли, - засунул руки в карманы своих штанов Алексей.
- Что это за монета? - спросил Константин, держа в руках потемневший от времени кусок металла.
- Монета Трапезундской империи.
- Откуда он у тебя?
- Это не секрет. Осталось от моего прадеда. Кстати, из Крыма.
- Интересно.
- Еще, если вас интересует, я знаю ориентиры места, где она была найдена.
- По-моему ты блефуешь, - не доверчиво усмехнулся Алексей.
- Ваше дело, верить мне или нет. Мне абсолютно все равно. Вообще, убирайтесь из моего дома.
- Марина, нам надо, что бы ты с нами поехала по адресу, где живет твой...- Константин запнулся, подбирая подходящее слово, и тихо выговорил, - Леонид.
- Идите вы… - огрызнулась Марина.
- Слушай, подруга, не наглей! – поднял брови Алексей.
- Подожди, не кипятись, - обратился к Алексею Константин. Он протянул руку Марине. Та нехотя взяла его за ладонь. Константин помог девушке встать с дивана.
– У меня к тебе просьба – продолжил он, - давай съездим к нему. И потом, наша договоренность остается в силе. Я не вру.
- Мне все равно.
- Пойми правильно, доверяй, но проверяй. Может он тебя держит на коротком поводке, и ты говоришь то, что говоришь. Мы должны это сделать.
Марина молча посмотрела сначала на него, потом на Алексея.
- Я поеду, но это делаю не из-за страха перед вами, а из-за той трагедии, которая произошла.
Марина отпустила его руку и пошла в другую комнату. Алексей проворно направился за ней. Его взгляд упал на окно, на подоконнике которого мирно лежал сотовый девушки. Алексей подошел к телефону и взял его в руки.
- Это для страховки, - сказал он, помахав сотовым перед ее глазами.
- Ты идиот? Ну, бери его, но если мне нужно позвонить, я звоню, не смотря на дурацкие и примитивные меры предосторожности, которые предпринимаешь ты. Мне можно одеться самой? – резко сказала она Алексею.
- Все ухожу, - примирительно произнес тот и вышел из комнаты с ее телефоном в руках. Он, плотно закрыв за собой дверь, и остался наедине с Константином, который наблюдал за разворачивавшейся сценой из коридора. Алексей с немой укоризной посмотрел на своего друга и поучительным тоном произнес:
- Женщины тебя погубят. Надо выжать из нее всю информацию и забыть эту девку. Из-за нее у нас неприятности. А ты напротив, с ней возишься. В бизнесе не должно быть чувств. Бизнес с человеческим лицом, такой же анахронизм как социализм с человеческим лицом.
- Логично посмотри, – возразил Константин. - Оставь ее, и она моментально сольет информацию. Марину как-то нужно переманить на свою сторону, либо держать рядом, что бы контролировать ее. Друга надо держать близко, а врага еще ближе.
- «Крестного отца» насмотрелся?
- Это здравый смысл.
- Она скажет тебе все, что угодно, и мы опять будем иметь неприятности на свою голову. Но, заметь, эта девка, даже если и согласиться на наши требования, все равно будет гнуть свою линию. В чем-чем, а в женщинах я разбираюсь.
- Мы ей будем говорить, то, что нужно нам.
- Наивный ты Костя, она не похожа на дуру.
- Да, но в свете, того, что я знаю, мы близки к развязке. Поэтому нам нужно себя обезопасить.
- По-моему мы сглупили, что пришли сюда. Я поддался на твои истерики. Ну ладно, - вздохнул Алексей. – Говори, что ты знаешь.
Не мудрствуя лукаво, Константин вкратце рассказал о последней встрече с Ольгой. А напоследок, добавил информацию о Рутгере.
- Ты уверен в этом?
- Да. Если у тебя будет время, я все покажу, и ты убедишься в этом сам.
- Допустим это так. Но у меня проблемы - с автомобилем я попал конкретно. Машина была кредитная, у тому же еще и семейные проблемы. Как следствие по деньгам я в минусе, хотя металлоискатель я уже прикупил. Даже потренировался. Но он звенит как на серебряную монету, так и на алюминиевую пробку. На поездку у меня денег нет. А надо по моим прикидкам несколько тысяч зеленых.
- У меня тоже с ними не густо.
- Только не говори мне про Игоря, - скороговоркой сказал Алексей.
- Он лучше нас всех стоит на ногах, - логично возразил Когстантин.
Тут Алексей громко щелкнул пальцами
- Ты читал мейл голландца. Ненароком не видел его электронный адрес?
- Кстати, он на yahoo и до банальности простой.
- Вот, - поднял указательный палец Алексей, хитро прищурив глаза, - напиши ему письмо. Такие деньги у него есть. Цены у нас значительно ниже, чем в странах развитого капитализма. Плюс у него есть свой интерес.
- Ты предлагаешь это сделать через голову Игоря.
- Он ненадежен, и является нашим слабым звеном.
- Хорошо, - с сомнением в голосе согласился Константин, - поговорим с голландцем, а там будем действовать по ситуации.
- Ладушки, хлопнул его по плечу Алексей.
Затем он оглянулся на закрытую дверь комнаты, сжал руку в кулак и, выпрямив большой палец, ткнул, им через спину в дверь, наморщил лоб и многозначительно кивнул.
- Согласен. Но если она знает место…это надо обдумать. К тому же монета – это наверняка наводка. Я не думаю, что такие монеты валяются, где не попадя.
Алексей взял из рук Константина монету и повертел в руках.
- Ты уже начинаешь соображать.
В этот момент дверь распахнулась. Алексей вовремя отскочил в сторону, спасшись тем самым от удара. В дверях стояла Марина, одетая в джинсы и блузку. Вихрь ее волос был побежден – они были аккуратно собраны в пучок на затылке. Однако на лице, еще оставалась печать недавнего сна.
- Красавица, ты меня чуть не убила! – с наигранным возмущением сказал Алексей.
- Облезешь, – фыркнула она
- Какая ты в гневе прекрасная! Но дело не в этом. Монету возвращаю, и кладу на место.
Алексей зашел в комнату взял знакомый ему конверт и демонстративно положил в него монету.
А макияж, у тебя мо моему с глазами что-то? – как бы между прочим поинтересовался Алексей.
Марина взяла лежащее на тумбочке зеркало и посмотрела в него. Правда, отметил про себя Константин, у Алексея был глаз – алмаз. Наспех красившая ресницы девушка, слегка размазала возле глаз тушь.
- Я не мальчиков иду снимать, - раздраженно сказала Марина, положив зеркальце на комод.
- Конверт, ложу в стол, - спокойно произнес Алексей.
Они вышли на улицу. Константин, уловил признаки начинающейся жары и в этот миг почувствовал себя грязным. Ему очень до безумия захотелось помыться. Он приостановился, но его окликнул Алексей, который попросил Константина не отставать.
Было около восьми утра, когда после получаса езды в общественном транспорте они были на месте. Марина устало указала на бронированную, отделанную темным дерматином дверь. За дверьми раздавался какой-то шум. Константин понимающе взглянул на своих спутников и нажал кнопку звонка. Они услышали раздражающий слух приглушенный писк. Ждать им пришлось недолго. Им дверь открыл невысокий лысоватый человек лет сорока, чем-то напоминающий кролика.
- Здравствуйте. Я прошу прощения за беспокойство, - с реверансами начал Константин, - есть ли Леонид дома?
- Он тут не живет, - коротко ответил человек.
- А где его найти, вы не знаете? Он, по-моему, жил тут.
- Эту квартиру я купил не так давно, и не у Леонида. Хотя какой-то Леонид присутствовал. Сейчас кстати в квартире никто не живет. Она пустая и я делаю ремонт.
Незнакомец выложил максимум информации и попытался закрыть дверь, но Константин придержал ее рукой.
- Вы случайно не знаете где найти его или прежних хозяев квартиры?
- Без малейшего понятия?
- Может телефон? Какой-то адрес? Почтовый ящик.
- Глубокоуважаемый незваный утренний гость, - со злостью в голосе сказал хозяин квартиры, - я вам сказал, что не имею ни малейшего понятия!
- Можно мне посмотреть, квартиру, простите за наглость? – поинтересовался Константин и мельком заглянул внутрь квартиры. Он заметил пустой коридор, с наполовину ободранными обоями.
- Не понял! – возмутился его визави, снова делая безуспешную попытку закрыть дверь, и громко добавил, почти закрича, - Коля, можно вас на минуту!
В коридоре появилась коренастая фигура Коли в робе цвета хаки с рулеткой в одной руке и простым карандашом в другой.
- Извините, - вмешался Алексей, - мы не хотели вас как-то обидеть или оскорбить. Просто, нам очень нужны прежние хозяева. Но раз вы не можете помочь, то спасибо и на этом.
Алексей взял за плечо Константина, и буквально оттащил его от двери квартиры, а ее хозяин, воспользовавшись моментом, быстро захлопнул дверь. Марина, скрестив руки на груди, молча наблюдавшая за происходящей сценой, насмешливо бросила:
- Успокоились аутсайдеры?
Затем девушка молча развернулась и быстрым шагом пошла по лестнице вниз. Константин, попытался было ее догнать, но Алексей остановил его.
- Костя, тебе надо выбрать кого-то одного или отказаться от всех. Если и выбирать, то выбирай кого угодно только не ее. Это тот сорт женщин, которые феерические любовницы, но плохие подруги и жены.
Они поехали к Константину, где выпили несколько чашек крепкого кофе, а заодно сочинили письмо Рутгеру с просьбой о встрече. В постскриптуме Константин указал свой телефонный номер. Перечитав письмо несколько, раз и внеся в него последние коррективы, они отправили его по электронной почте. После Алексей ушел. Константин принял горячий душ, который его взбодрил, и поехал на работу. Бодрости ему хватило лишь на час или полтора. Затем он чувствовал себя как вареный рак, и периодически клевал носом, рискуя задеть им клавиатуру компьютера. Порой он выходил в туалет и умывался холодной водой, но это придавало бодрости на лишь считанные минуты. Он ждал звонка и при каждой возможности глядел на экран телефона. Однако Рутгер позвонил в не совсем удачный момент, когда он с дюжиной других сотрудников ожидал приглашения на совещание к директору. Голландец сразу перешел к делу, попытавшись выяснить максимум информации, но Константин остановил его порыв, словами, что не может говорить, и назначил место встречи в одной из любимых своих кофеен «Кафке» в 19.00. После он созвонился с Алексеем и договорился провести переговоры с голландцем вместе с ним, а по окончании работы навестил Ольгу, состояние которой было вне опасности. Он пощебетал с ней, в присутствии ее родной сестры, и неловко передав эстафету тете девушки, и метнулся домой. Дома Константин наспех сложил бумаги в сумку, схватил ноутбук, и устремился на новую встречу. Ему повезло. В этот день, в направлении маршрута его следования, на автомобильных дорогах пробок не было, и поэтому он не опаздывал. Лишь по мере приближения, он понял подвох, который он сделал голландцу. Дело в том, что кафе располагалось в достаточно большом по занимаемой площади доме, в стиле а-ля русский модерн, построенном уже в наше время. Подвох его состоял в том, что вход в «Кафку» располагался на улице Горевой, а адрес дома был по параллельной улице Красной. К чести хозяев кофейни, те повесили возле входа табличку с адресом заведения – «Красная 5», которая сиротливо смотрелась среди номеров улицы Горевой. Но Константина, почему-то терзали смутные сомнения, что гражданин Западной Европы, привыкший к порядку, кофейню не найдет. Ведь и ему было легко потеряться в хаосе жизни его страны, который был во многом, если не во всем. Константин, успевал впритык, и поэтому почти бежал по улице, лавируя между прохожими. Он облегченно вздохнул, когда открыл двери кофейни. Вход Константина в кофейню, сопровождался легким звоном колокольчика у входа. Константин моментально почувствовал специфическую прохладу кондиционера. Кафе было полупустое. Несколько посетителей мирно сидели на стульях или развалившись, полулежали на диванчиках. К своему удивлению он увидел Рутгера, мирно сидящего за круглым столиком, на возвышении. Голландец внимательно смотрел на экран большого плазменного телевизора над барной стойкой, на экране которого мелькали полуголые девицы. Константин подошел к нему и протянул руку:
- Здравствуйте.
Рутгер посмотрел на него, и не вставая с мягкого кресла, протянул Константину руку и слегка пожал ладонь Кости. Константин сел напротив, а Рутгер взял в руку стоящую на столе чашечку, и сделал из нее небольшой глоток.
- Я опоздал, извините, пробки на дорогах, - соврал Константин.
- ОК. – коротко ответил Рутгер.
- Сейчас еще должен подойти мой друг. Он опаздывает.
- ОК. – зевнул Рутгер, и после минутной паузы добавил, - Мошет нашнем коротко.
- Да, пожалуй, - вздохнул Константин, и стал выкладывать на стол ноутбук и бумаги. Тем временем к ним подошла официантка:
- Кофе по-турецки, - бегло бросил он девушке, и добавил, глядя на Рутгера, - он тут хороший, по крайней мере, мне нравиться. Девушка записала заказ и ушла. Рутгер, тем временем со снисходительным видом несколько минут молча смотрел на суету Константина и поинтересовался:
- Я тибя слушаю, Константин.
- Минуту, если вы не против, я позвоню своему другу.
- У миня мало фремя, - демонстративно похлопал указательным пальцем по циферблату своих часов голландец.
Костя позвонил Алексею. Тот, ругаясь на чем свет стоит, вспоминая его ближайших родственников, сообщил, что прошелся несколько раз подряд по улице Красной, но «Кафки» не видит, а так же попросил на будущее назначать нормальные места для встречи. У Константина на языке вертелся язвительный ответ. Но он сдержался и объяснил как можно короче и яснее, как их найти.
- Игорь, наверное тоше не мошет найти. Тэксист найти с трутом.
- Будет Игорь? – удивился Константин.
- Я ему свонить. Он ше в дело?
- Может это и к лучшему, - кивнул головой Константин, глядя на экран телевизора, на котором теперь пел Роби Уильямс.
Тем временем Константину принесли заказ. Он решил потянуть время, и медленно взял в руки турку с подноса с песком и осторожно тоненькой струйкой полил ароматный напиток себе в чашку. Затем поставил турку на место и повертел в руках изящный кувшинчик со сливками.
- Can I help you?– не выдержал Рутгер.
- Нет, спасибо.
- Я думай мы мошем начать бес Игорь и вашехо друх.
Он уже было начал говорить, как в кофейне появилась худая фигура Алексея. Константин приветливо помахал ему рукой, и тот сразу заметив собеседников, быстро подошел к ним.
- А вот и наш друг, Алексей, - с облегчением улыбнулся Константин, а затем представил иностранца - Рутгер, наш голландский друг. Кстати, Рутгер, пригласил Игоря, но тот задерживается.
- Я сорри, - непринужденно и громко сказал Алексей, а затем тихо, что бы слышал только Константин, добавил – в этом казусе я нахожу уже плюсы.
Константин понимающе кивнул головой и начал:
- Уважаемый Рутгер… - он сразу запнулся. Он тут же поймал себя на мысли, что в наше время слово «уважаемый» иногда может звучать как оскорбление. Но это для нашего человека, а не для заморского гостя. Он же не раз слышал: «Эй уважаемый, уступи место…» или «Уважаемый, пошел на…?». Тем не менее, Константин сделал неловкое движение рукой и исправился – Глубокоуважаемый Рутгер. Я просил вас о встрече в связи с темой последней нашей встречи…Извините за каламбур…
Рутгер понимающе кивнул.
- Во-первых я вам принес оригинал хроники, для вывода о ее подлинности,- Константин, порывшись в бумагах, положил перед Рутрегом пожелтевшие от старости листы Хроники. Рутгер молча взял ее и бегло посмотрел.
- Это все? Я отфезти манкускрипт Антверпен, – сказал он.
- Нет. Во-первых, вы ее не вывезете…
- Это мой проблема.
- Во вторых, я хочу рассказать вам о наших поисках и их результатах. Я помню теорию Игоря, которая опиралась на ваши данные. Но знаю и о ее провале. Я долго думал и понял, что приписка связана с другим Давидом – последним императором Трапезунда.
Константин взглянул на Рутгера, который с холодным равнодушием воспринял его слова. В этот момент у Константина зазвонил телефон. Костя мельком глянул на экран и увидел номер Игоря. Не мудрствуя лукаво, он выключил сотовый и сразу придумал оправдание для него – телефон разрядился. Разве не плохой вариант?
- Я много читал относительно этого вопроса, – продолжил не громко Костя. - Моя теория заключается в следующем. 1461 год. В Европе и малой Азии отмечается османская экспансия. Я не буду вдаваться в подробности – вы их знаете. Османский султан решает уничтожить все христианские государства в на Балканах и Малой Азии. Трапезунд не исключение. Мехмед II переиграл как Трапезундского императора Давида Великого Комнина, так и его союзников Узун-Хасана и Синопского бея. Он сумел их нейтрализовать и отрезать империю с суши от естественных союзников. К тому же в самом Трапезунде существует проосманская партия в лице казначея и советника императора Георгия Амируци, которая активно действует в интересах турок. У Давида остается одна возможность бежать – морем. Но изгнаннику надо на что-то жить! И он готовит корабль с казной. Но по каким-то неизвестным нам причинам корабль с ценностями уходит без него, а сам император остается в Трапезунде. Корабль же идет в Крым, где его меньше всего будут искать, но там, кстати, возможна какая-то помощь. Дело в том, что в Крыму находится греческое княжество Феодоро, бывшая Трапезундская провинция Ператея. Правители княжества находятся в родственных отношениях с династией Великих Комнинов. Так сам Давид в свое время был женат на дочери деспота Феодоро Марии, а ее брат был женат на трапезундской принцессе Марии Асаниной Палеолог. Их связывает не только родство. В 1446 году Давид, будучи еще деспотом, возглавлял военную экспедицию империи на Кафу, в поддержку Феодоро. Если прибавить сюда религиозные, культурные и торговые связи, то вероятность политического убежища, по крайней мере временного, очень велика. Кстати, именно связями в Великими Комнинами, можно объяснить геральдику правителей Феодоро. Возникает другой вопрос - куда мог прийти корабль. Теоретически в Каламиту-Авлиту, основной порт княжества. Но мог и прийти в какой-либо генуэзский порт в Крыму. Ведь фактически все южное побережье Крыма было во власти Генуи. Хотя отношения между Феодоро, Генуей и империей Великих Комнинов были напряженные - но ни что так не сплачивает как общий враг. Далее, куда из порта могли повезти казну? Логично если в лояльные для империи области княжества. Известно, что Феодоро было разделено на феодальные уделы. Хотя об этом осталось мало данных, но кое-что известно. Например, область сегодняшней Ялты была уделом последнего византийского императора Константина XII Драгаша. Известно так же, что одним из восточных уделов княжества были горные территории, располагающиеся на отрогах Демерджи и Чатырдага, с центром в крепости Фуна. Что бы было понятнее это между Ангарским перевалом и Алуштой, там где находятся села Лучистое, Верхняя и нижняя Кутузовка и другие. Центр этого удела принадлежал последнему правителю княжества Александру, известному своей антиосманской позицией. В то время, правда, он еще не был правителем, но этот удел принадлежал ему. Таким образом, если мы проанализируем содержание приписки, у нас складывается следующая картина. Есть Давид, он же последний трапезундский император, османская угроза – оно же змеиное исчадие, намек на поражение Давида, есть Синопский бей, иллюзорный союзник Давида, который сдался султану – обоснование слово «Синоп» в приписке. Есть княжество Феодоро, правители которого носили титул Деспота. Правители уделов могли носить титул «Архонт». Теперь география.
Константин перевел дух и включил ноутбук. Портативный компьютер деловито захрюкал и начал загружаться. Константин посмотрел на собеседников. Рутгер по-прежнему сидел с непроницаемым лицом, время от времени, отхлебывая из чашки маленькими глоточками кофе. Алексей с нескрываемым интересом смотрел на Константина, одобрительно кивая головой.
- Дружище, а у тебя неплохо все сходиться, - шепнул он.
Константин почувствовал, как краснеет, но похвала для него была особо приятна. Кто же не любит похвалу!
- Еще рано хвалить, я должен выдать всю информацию, - с показной скромностью сказал Костя
- Нет, не преуменьшай свои достоинства.
Тем временем ноутбук загрузился, и Константин открыл скачанную им из Интернета карту Крыма. Затем он развернул ноутбук на 180 градусов, а сам сел между Рутгером и Алексеем.
- Смотрите, вот Алушта или Алустон возле моря. На десяток километров севернее Ангарский перевал. Правее его гора Демерджи, на склонах которой в районе села Лучистое находилась крепость Фуна. Это, - провел он курсором импровизированную окружность на карте, - интересующая нас область княжества, Феодальное владение последнего деспота Феодоро Александра. Напротив Демерджи находится горный массив Чатырадаг. А теперь маленький фокус.
Константин увеличил участок карты, на которой располагался Чатырадаг, так что его очертания заняли большую часть монитора. Затем он взял карту, нарисованную на Хронике и поднес ее к монитору.
- Сходства не видите?
Рутгер прищурился и почти вплотную приблизил свое лицо к обеим картам. Алексей, просто, небрежным движением почти отодвинул Константина назад, и буквально прилип взглядом к монитору.
- Как вы видите очертания на карте в Хроника и Чатырдага очень похожи. К тому же рядом есть одна известная крепость Пасхал-Кая, в нескольких километрах от Чатырдага. В приписке упоминается крепость. Согласно данным источников, на склонах Чатырдага находился еще какой-то Исар, крепость, которая пока не найдена. На Чатырдаге есть источники и пещеры. Кроме того, в те незапамятные времена перевалы укреплялись стенами, как защита от кочевников.
Константин прервался, что бы перевести дух. Рутгер оторвался от экрана, взял в руки лист Хроники с картой и внимательно вгляделся в него. Затем голландец поднял голову и деловито спросил:
- Это фсе?
- Нет, – возразил Константин, - У нас имеются и документальные подтверждения. Первое, это то, что мы были в Институте Востока, в Санкт-Петербурге. Там нам довелось увидеть несколько любопытных документов. Первый, это наличие в списке документов Трапезундской экспедиции 1916-1917 годов, хроники истории Трапезунда неизвестного автора. Второе – это указание последнего командующего Белой армии провести археологические изыскания в горном Крыму, буквально за неделю до его взятия большевиками. Причем дело происходит поздней осенью, при минусовой температуре, и курирует это дело некий Алексей Ласкари, который и по всей вероятности привез эту Хронику из Трапезунда. И, наконец последнее, информации о крупных кладах найденных в тех местах, за последние сто лет, с ценностями, относящимися к Трапезундской империи, я не нашел. Смотрел, правда, в Интернете.
Константин умолк и победоносно посмотрел на собеседников. Алексей молча кивал головой, сжав руку в кулак и поднял большой палец к верху. Рутгер слегка улыбнулся.
- Уже сакочил? – поинтересовался он.
- Да, - коротко ответил Костя.
- Ошень интересный сеория, - произнес голландец и громко захлопал в ладоши.
Константин понял, что это его день. Легкий румянец, до толе, окрасивший его щеки превратился в алые пятна, а самого Константина начало распирать от радости. Ему захотелось обнять и прижать к себе как практически незнакомого ему Рутгера, так и давно знакомого ему Алексея.
- Ошень интересный сеория, - повторил голландец, и продолжил, - спасипо са Хроника. У миня мало фремени. Я идти.
Несвоевременный уход жителя Соединенных провинций ни как не входил в планы, как Алексея, так и Константина. Молчавший до этого Алексей среагировал быстро:
- Господин, Рутгер! Рутгер! Да?
Голландец сдержанно кивнул.
- Господин Рутгер, мы хотим сделать вам деловое предложение. Нам известно, где находятся эти ценности. Мы хотим предложить вам принять участь в их поиске.
Алексей в ожидании ответа внимательно посмотрел на голландца. Тот положил Хронику возле ноутбука, сложил руки в замок и поставил локти на стол. Он перевел взгляд на экран плазменного телевизора и пустил подбородок на сжатые ладони. Рутгер молча сидел примерно с минуту, очевидно раскладывая полученную информацию по полочкам. Наконец он спросил:
- Вы хотеть, што бы я бил инвестор.
- Да, да, - согласно закивали головой Константин с Алексеем.
- Мошно рассказать история? У миня ест снакомый. Он снать легенда про пропажа флота Алесандр Македонский в Индийский или Атлантический Океан. Он сопрать географический, исторический масериал, конструкции кораблей, легенды расный народ и обосновать, что флот унесли океан течения в Америка. Он хочет профести экспедиция в Бразилия, но не мошет найти деньги. А докасательств мнохо.
Рутгер расцепил замок и широко развел руки.
- Такой толстый пачка бумаги. Никто деньги не дать. Я отфетить на ваш фопрос? - поинтересовался головой голландец.
- Господин Рутгер, - возразил Константин, - на сколько я помню, во время последней нашей встречи у Игоря, вы активно поддерживали его теорию…
- Я не собирайся дафать деньги на поиск, – помахал указательным пальцем Рутгер, словно гаишник своей полосатой палкой, останавливающий веселый бег автомобиля. Оптимизм Константина покатился стремительно в низ, подобно камню, падающему в горы под действием силы тяжести.
- У нас достаточно веские основания, - сделал слабую попытку возразить Костя.
- Ошен слаб. Интересный сеория, спорный научны токлат. Дискутирофать. Лить фода, как у фас гофорить. Искать – нет. Это искать пищинка на пляже.
- Мы знаем практически точное место.
- Мне доказательстфа, что бы поферить.
Алексей нервно заерзал на стуле, словно мучаясь над какой-то проблемой. Потом неловко выгнувшись, достал из заднего кармана джинсов кошелек.
- У нас есть доказательство, - тихо сказал он, открыл кошелек. Алексей засунул свои тонкие пальцы в портмоне, и собеседники услышали звон мелочи. После недолгих поисков он извлек оттуда потемневшую монету. Константин сразу ее узнал – это была монета Марины. Он с разумно сдержал удивленный вопрос, о том, как она у него оказалась, и с понимающим видом, словно не произошло ничего сверх неординарного, тихо произнес:
- Да, да, это монета, Трапезундской империи.
- Найденная, на предполагаемом месте нахождения ценностей, - дополнил его Алексей.
Рутгер протянул свою холеную руку с качественно сделанным маникюром и взял из рук Алексея монету. Рутгер прищурился и поднес ее к своим глазам. В этот момент голландец чем-то напомнил ему часовщика из его далекого детства, который при свете настольной лампы, с лупой в правом глазу, с таким же видом смотрел дедовские часы, в своей убогой будке. Рутгер вертел в руках монету в течение нескольких минут. Затем отдал ее Алексею. Однако на его лице Константин увидел проснувшийся интерес, подобный тому, который возникает у рыбака увидившего клев, или охотника вышедшего на след зверя.
- Это аспер, - похош на трапесундски. Скорее не подделка. Тогда был хрубый чекан. Лехко подделать сеходня, - с оттенком сомнения сказал Рутгер.
- Там были еще монеты, - с правдивым видом соврал Леша.
- И…, - уже менее категорично сказал Рутгер, - ваш претлошений не ест законный…
- А мы не предлагаем ничего незаконного, - парировал Алексей, и обратился за поддержкой к Косте.
- Все безопасно, - как можно более уверенным тоном подтвердил Константин.
- Вы занеете мой работа?
- Нет, - искренне ответил Константин.
- Ми финансируем археологический исследования. Я находиться в ваш странат и контроль расход на исследование, качество, курировать научный фопрос. Я иметь представлений о поисках в вашей страна. Это не есть законно.
- Почему. Если мы будем туристы, спелиологи, ботаники, этнографы. Таких много ходит по Крыму. Вдруг, совершенно случайно находим раритет.– Ободряюще сказал Константин.
- Я вас Константин витеть второй раз. Фаш друг фитеть первый раз. Почему должен верить совершенно незнакомый человек?
- Но мы вам Рутгер, отдаем Хронику, ничего не требуя в замен.
- Это тве разный вещи.
В этот момент, Константину показалось, что голландец торгуется, набивая себе цену, или пытаясь выговорить, наиболее оптимальные условия для своего участия в деле. К тому же выводу видимо пришел и Алексей, который прямо в глаза сказал ему:
- Ваши условия, Рутгер.
Голландец улыбнулся и аккуратно положил монету возле ноутбука. С этого момента разговор пошел энергично и быстро.
- Вы ошень картегоричен.
- Давайте играть в открытую.
- Первый, мне нушен гарантия от человек который я знаю.
- И? – насторожился Алексей.
- В крус дел Игорь. Если он скажет, что все хорошо, и принять участие я соглашаюсь.
- А какие у вас связи с Игорем?
- Я знать его отец. Он дипломат. Он сам. Если что я принимать меры, что отразиться на них.
- Принято. Как ты к этому относишься Костя?
- Согласен. Что еще?
- Я толжен контролировать расхот. Я знаю, как тратить теньги восточный славяне. Я даю деньги. Они в позитив, а я в негатив.
- Нам нужна амуниция, оборудование.
- Фот я его выбирать.
- С согласованием с нами.
- Ок. У меня лимит время.
- Вы ограничены во времени – переспросил Константин.
- Да, да, - закивал головой Рутгер, - я толжен улетать через месяц с отчет.
- То есть, нам надо решить все организационные дела в течение недели – десяти дней.
- Совершенно верно, - улыбнулся голландец, обнажив ряд белоснежно-белых, но кривых зубов. – На зафтра, после зафтра фы готовить мне список, цены, магазины. Я проверять, искать лучший вариант и купитьь. Далее личны расход – расход каждый сам.
Алексей нагнулся к уху Константина и зашептал ему на ухо:
- Это тебе не широкая славянская душа, а расчетливая западная душонка.
- Наверное, поэтому они и живут получше.
Рутгер потянулся к своим собеседникам, стараясь прислушаться к комментариям.
- Я что-то упустить?
- Нет, нет, это мы уже прикидываем организационные моменты.
- А…- протяжно сказал голландец, тихо откашлялся, будто чем-то, поперхнувшись, и продолжил, - теперь о процент.
Константин и Алексей удивленно переглянулись.
- Да, да, - о процент. Участие. Я брать на себя финансирование, организовывать реализация ценностей. И может рассчитывать на 60% от ценности.
Как у Константина, так и у Алексея открылись рты удивления. Этот парень был не промах - уже делил деньги, которых еще не было. Константин, логично, заметил:
- У нас еще ничего нет. Что делить? Кроме того, не много ли это?
- Тридцать, - коротко обрезал Алексей.
- Сорок, - сказал голландец.
- Тридцать пять.
- Сорок.
- Жлоб.
- Не понимать.
- Сорок так сорок, - согласился Алексей. - Просто мы не понимаем этого спора.
- Что не понимать?
Константин легким движение закрыл ноутбук, и поудобнее усевшись на стуле, произнес:
- Видите ли, этот спор по поводу дележа вызывает у нас, легкое недоумение. В наше стране это называют «Делить шкуру неубитого медведя». То есть у нас не делят не заработанные деньги, заработать которые большая проблема. Может быть, желаете заключить какой либо договор?
- Нет, - отрезал голландец. – Я фкладывать теньги в рискованный претприятие. Я рисковать больше фсех. Риск окупиться толжен. Тоговор лишний.
Константин легко хлопнул по столу ладонью. К его удивлению стол слегка завибрировал, заставив остатки кофе сделать бесполезную попытку выплеснуться на поверхность стола. Константин потер ладони и спросил:
- Тогда пожмем руки в знак того, что мы договорились.
Голландец пожал плечами и медленно протянул руку молодым людям. Они обменялись рукопожатиями. Затем голландец, глянул на часы, попросил счет, положил ветхие листы Хроники в свою сумку, и, заплатив только за себя удалился.
– Жду вас поле зафтра со фсеми раскладки, и Ихорем, - бросил он на прощанье тоном начальника, и не попрощавшись, удалился.
- Признаю, встреча с этим кадром толкает на размышление, - философски вздохнул Алексей, и добавил. – Моя идея.
- Ты мне скажи, откуда ты взял монету? – поинтересовался Костя.
Алексей манерно засмущался. Указательным пальцем правой руки он толкнул аспер, и тот прополз по столу с дюжину сантиметров и нырнул под ворох бумаг.
- Ловкость рук и ничего более.
- Надо бы вернуть ее владелице. Но так, получается, ты ее спер.
- У меня хороший учитель в твоем лице.
- Я был прав на счет Марины. Надо бы узнать ориентиры места.
- Согласен. Насколько я помню, там, на Чатырдаге пещер и колодцев не то, что много, а очень много. Я, наверное, попытаюсь наладить с ней контакт, - с показным равнодушием сказал Леша. – Нет, - решительно возразил Константин, я начал с ней вести дела, и надеюсь, успешно продолжу. Что ты скажешь, что украл монету?
В ответ Алексей беззвучно рассмеялся. Константин почувствовал укол ревности. В этот момент он представил, что его старинный друг замахивается на его собственность, которая по сути дела ему не принадлежала. Он потупил глаза, что бы не смотреть в лицо Леше.
- И что ты скажешь? Что отдал честно украденную Хронику иностранцу, смахивающему на проходимца? Ладно, сходим вместе. Не дуйся ты!
В этот момент в помещении кофейни показался еще один человек. Его нордичсекое лицо было красное от злости, а руки нервно сжимались в кулаки. Константин и Алексей как по команде уставились на большой аквариум с рыбами и черепахой, стоявший напротив них. Игорь сразу заметил их и буквально подбежал к собеседникам.
- Вы что издеваетесь! – зашипел Игорь.
Алексей повернулся, удивленно посмотрел разозленного Игоря.
- О, Игорь, где ты ходишь? Мы тебя заждались, у тебя есть совесть – опаздываешь ты по-свински, - елейно пожурил его Алексей.
- Кто?! Я?! – искренне возмутился Игорь, - Вы назначили встречу в какой-то дыре, которую. Невозможно найти. Причем назначили в обход меня! Я звоню к тебе Костя, а ты вне зоны доступа!
- Тут, наверное «мертвая зона».
Константин, не говоря ни слова, вытащил из кармана свой сотовый и аккуратно положил его на заваленный бумагами стол.
- Смотри, он разряжен, - спокойно парировал Костя, - кроме того это не дыра, а центр города. То, что ты не смог найти, это тебе в минус, абориген…хренов.
- Ты его наверняка выключил! Я тебя свел с Рутгером, а ты ведешь дела мимо меня. Ты считаешь эти отношения нормальные!
Игорь отчаянно жестикулировал руками, и почти истерически кричал, брызжа слюной. Капельки тягучей прозрачной жидкости скопились в уголках рта Игоря, придавая ему какой-то пошло-брезгливый вид. Константину, подмывало сказать это Игорю, или как минимум протянуть салфетку, но нервная реакция последнего напрочь останавила бшлагородный порыв. Посетители и официанты стали с интересом поглядывать на их живописную группу, которая наверняка внесла какое-то оживление в банальную текучку времени в заведении общепита. Константин и Алексей терпеливо ожидали, когда Игорь успокоится. Когда тот на какой-то момент умолк, Константин холодно сказал ему:
- Закрой рот и сядь.
К их удивлению, Игорь послушно сел и уставился на молодых людей за столом.
- Рутгер не представляет без тебя никаких дел. Ты был в отъезде, и мы просто не хотели тебя беспокоить, по вопросам, которые скорее виртуальны, чем реальны. Понял? А теперь внимательно слушай, то, что мы сказали Рутгеру. Если, что внесешь свои коррективы…
29
Они ехали в старенькой, взятой в прокат газели по трассе Симферополь – Алушта. Многочасовая дорога и ужасная жара их измотали. За это время коробка автомобиля казалось, раскалилась до предела и от жары не спасали даже открытые окна, в которые струей врывались потоки воздуха. Они были в пути почти двенадцать часов. Алексей, сидевший за рулем, пытался весело флиртовать с Мариной, но без особого успеха. Девушка вяло отвечала, периодически вытирая выступающий на лице пот влажными салфетками, и отчаянно зевала во весь рот, даже не пытаясь его закрыть ладонью. Рутгер, сидевший на переднем сидении рядом с водителем, тихо посапывая, дремал, качая головой из стороны в сторону, в такт покачивания автомобиля. Игорь в наушниках и с бутылкой холодного пива в руках, сидел возле Константина и был весь в музыке, которую слушал по МР3 – плееру. Константин устало смотрел в окно. Мимо мелькали в облаках пыли дома, фигуры людей, витрины магазинов, стройные минареты стоящихся мечетей. Время от времени, он делал глоток минеральной воды из пластиковой бутылки и со вздохом смотрел на часы. Он устал так, что его даже не вдохновила конечная цель их путешествия Чатырдаг, который он увидел на подъезде к Симферополю. Гора, словно исполинская палатка, раскинулась среди почтительно расступившихся гор, и казалось давила над городом. Они уже проехали столицу Крыма и были возле водохранилища. До нужного поворота им оставалось ехать около получаса. Константин оглядел своих спутников, и поймал себя на мысли, что единственное, что их объединяет это цель путешествия. Что самое важное и обидное среди них не было доверия друг к другу. Константин плеснул немного воды в ладонь и протер ей лицо. Он почувствовал, как капельки воды смешиваясь с солоноватыми ручейками пота, поползли вниз по его лицу. Действительно почему? Может потому, что так сложились обстоятельства, а может это было и самого начала, только он не хотел этого замечать. Мозаикой в его памяти всплыл их разговор с Мариной, когда они с Алексеем принесли ей украденную монету. Разговор был неприятный, и это мягко сказано. Сначала Марина швырнула им монету в лицо. Но потом после четверти часа препирательств она согласилась сказать ориентиры места, а именно каменного колодца, но при условии, что Константин скажет ей, где это место находиться. Однако Константин при поддержке Алексея отказался рассказать о Чатырдаге. Марина в свою конечно возмутилась, и, не стесняясь в выражениях, послала их к ближайшим родственникам. В конце концов, они пришли к шаткому компромиссу, заключающемуся в том, что Марину привозят на место, а именно плато Чатырдаг и там она говорит ориентиры колодца. Игорь, встретил весть о том, что с ними едет Марина, поначалу в штыки, но потом нехотя согласился. Он, держался с Константином более, чем настороженно, а с Алексеем вообще враждебно. Периодически он о чем-то переговаривался по-английски с голландцем, после чего Рутгер, становился более наглым, и общение с ним проходило на грани хамства. Учитывая сложившуюся неприязнь Алексея к Игорю, и их словесные дуэли, на грани фола, Константин боялся, что общение между ними дойдет до банального мордобоя. На этот винегрет противоречий, где Константин нередко играл роль буфера, накладывался откровенный флирт Алексея с Мариной, который обидно больно колол его в сердце. От невеселых размышлений его отвлек Алексей, крепко выругавшийся в адрес белой «копейки» с крымскими номерами, маячившей перед ними.
- Ты, что рулить не умеешь, - рявкнул он, сдобрив эту фразу парой крепких словцов. Затем Алексей сделал резкий поворот на право, заставив Рутгера удариться головой о каркас автомобиля, а Игоря чуть не сбросив с насиженного места.
- Блин, ты поосторожнее не можешь! - возмутился Игорь.
- Выдают права различным лузерам, - отрезал Алексей, я, между прочим, нас от ДТП спас. Затем он глянул на своего соседа и без особого участия в голосе поинтересовался – Рутгер, ты как?
- So-so, - мрачно потер голову голландец.
- Главное, что без травматизма.
Примерно пару километров они ехали по разбитой дороге, отчаянно трясясь в салоне автомобиля. Затем Алексей резко затормозил, и повернувшись с Марине сказал:
- Красавица, мы почти приехали.
- Не поняла? – искренне удивилась девушка.
- Нам туда, - ткнул пальцем в открытое окно Алексей.
Марина пригнула свою голову и всмотрелась в окно, за кторым виднелся поросший густым зеленым лесом склон горы.
- Может, поднимемся? - спросила Марина.
- Мариша, - тоном учителя объясняющего нерадивому ученику трудный предмет сказал Константин, - нам надо на ту гору. Там плато общей площадью 45-50 квадратных километров. Это громадная площадь.
- Еще там заповедная зона, - вставил Игорь, вытащив из ушей наушники, - нам надо определиться куда ехать и по какой дороге.
Марина обвела взглядом четырех мужчин с ожиданием в глазах, глядящих на нее. Они жаждали получить от нее ответ. Их лица выражали разные чувства. Рутгер, нацепивший себе нанос солнцезащитные очки, был серьезен. Алексей, повернувшийся на 90 градусов на своем сидении, хитро ухмылялся. Игорь, смотрел на нее скорее недоверчиво, и крутил в руках свой МР3 плеер. Константин, тем временем, деловито достал из сумки ноутбук, включил его и с тихим щелчком присоединил к компьютеру USB – модем.
- Мы тебя слушаем, - нетерпеливо повторил Игорь.
Марина нахмурила брови, и будто легкое летнее облачко пролетело по ее лицу. Но она тут же широко улыбнулась и четко сказала:
- Возле этого колодца есть почти ровный стеллообразный скалистый выступ длиной метров пятнадцать, и выстой метра два с половиной - три. Он чем-то напоминает стену, но представляет собой скалистую породу.
- Интересно, - заметил Алексей, и скороговоркой добавил, – ну как там с компьютером.
Константин подождал, пока загрузится программное обеспечение ноутбука, подключился к Интернету и вошел «google earth». Алексей и Рутгер, как по команде перебрались на задние сидения и озабоченно прилипли взглядами к монитору. Марина, тоже не желая оставаться в стороне, молча, приблизилась к Игорю, и как бы случайно положила подбородок на его плечо. Тихо стуча пальцами по клавиатуре и шурша компьютерной мышкой, Константин нашел спутниковое изображение Чатырдага и медленно стал его увеличивать. Постепенно плато заняло всю площадь монитора. Костя продолжал увеличивать, пока не дошел по максимума.
- Конечно, спичечный коробок мы не найдем, но такую махину как этот скальный выступ мы должны увидеть, - оптимистично прокомментировал Константин.
- Вот, - ткнул пальцем в монитор Алексей. На экране ноутбука виднелось на какое-то пятно расплывшееся нечетким прямоугольником.
- Похоже, - кивнул головой Игорь.
- Не портьте технику. Жидкокристаллический экран не предназначен для тыканья пальцами. – слегка пожурил друга Константин, - отметь место на карте.
- Понял, - сказал тот и достал из портфеля, лежащего на одном из сидений, карту плато, которую шурша, расстелил на свои колени и на колени Рутгера. Он взял в руки карандаш, при помощи голландца сориентировался по ней и отметил жирной полоской искомый объект. Это оказалось не так легко и заняло минут десять времени.
- Больше ничехо?
- Почему? Вот еще нечто похожее, обвел мышкой кружок на экране Константин.
Рутгер поднял очки на лоб и всмотрелся в монитор ноутбука. Он засопел, прищурил глаза и потянул к себе карту.
Они, около получаса работая в «google earth» и тщательно отмечая месторасположение интересующих их объектов на карте. Константин работал за компьютером, деловито шныряя курсивом по спутниковому изображению плато Чатырдага. Увлеченные процессом Алексей и Рутгер в жарких спорах сверяли карту на мониторе с картой у них на коленях, и, вырывая друг у друга, карандаш отмечали нужные им объекты. Причем Рутгер периодически переходил на английский и родной ему голландский, а Леша демократично похлопывал его по костлявому плечу и называл голландца просто «Руди». Марина и Игорь напротив после первого порыва, неожиданно успокоились и стали с минорным видом смотреть на суету своих спутников. Периодически они перешептывались и понимающе кивали головой. Порой девушка приглушенно хихикала, слушая комментарии сидящего с ней молодого человека. Лишь когда они закончили, Игорь попросил ноутбук и, положив рядом с собой карту, сверил работу картографическую работу трех мужчин.
- Похоже на правду, - тоном начальника похвалившего сотрудников за хорошо выполненную работу, сказал Игорь, - хорошо поработали.
Этому комментарию удивился даже Рутгер, глаза которого от удивления искренне округлились. Алексей просто рубанул ему в ответ:
- Парниша, ты что, офигел?
- Кто-то из нас должен сохранять здравый смысл и холодный рассудок.
Назревал конфликт. И в который раз Костя попытался его загасить.
- Мужики, хватить трепаться. Нам надо еще доехать до места, поставить палатку и разбить лагерь. А потом попытаться сделать разведку.
- Только из уважения к тебе, Костя, я не бью ему морду, - обижено сказал Алексей, возвращаясь за руль. Рутгер тем временем уселся на переднее сидение, вновь надвинув на нос солнцезащитные очки. Марина пододвинулась к Алексею и положила ему руку на плечо:
- Леша, извини его, я тебя поцемкаю, - промурлыкала она.
- Ладно, - примирительно сказал Алексей и нажал на газ. Вскоре они въехали в лес, и дорога серпантином запетляла вверх. Тень размашистых дубов и грабов давала лишь иллюзорную прохладу, и Константин с трудом пытался себя убедить, что чувствует комфортнее.
Когда они выехали на плато и Алексей резко сбавил ход. Высокий густой дубовый лес уступил место островкам густых зарослей рябины, кизильника, шиповника и жасмина, которые мостились, на поросшей выгоревшей от солнца травой яйле. Газель медленно тащилась по еле заметной грунтовой дороге, которая со временем пропала вообще. Лишь небольшие сложенные кем-то кучки известняка, подобно фарватеру, указывали направление маршрута движения. Но вот Алексей остановил автомобиль и вышел из него с картой в руках. Его примеру последовали и другие участники экспедиции. Константину сразу ударил в нос запах плато, травы и леса, смешавшихся в какой-то диковинный коктейль. В первый момент его повело, от чистоты воздуха, лишенного привычных ему, как жителю мегаполиса, запахов большого города. Он почувствовал ощущение легкого опьянения, слегка покачнулся и оперся об автомобиль. Рутгер и Марина с фотоаппаратами наперевес, стали фотографировать пейзажы. Константин и Игорь, остались рядом с Лешей.
- Надо разбивать лагерь, - глядя на Рутгера направившего громадный объектив своего фотоаппарата на верхнее плато Чатырдага, сказал Леша, - я думаю там, в балке.
Алексей указал на большую котловину, проросшую редким лесом.
- Почему там, а не здесь, - попытался возразить Игорь, поставив ногу на выступ известняка, белой костью торчащий из тела плато.
- Потому, что тут если будет маломальский ветер, то он нас снесет с палатками к какой-то матери. А там этого не будет. Ты лучше, скажи, умеешь ставить палатки?
- Когда-то в пионерском детстве ставил.
- Умеешь или нет? Ты жил в палатках?
- Что там особенного! Все равно мы на пару дней.
- Тогда не выступай. Может ты и разбираешься в исторических перипетиях побольше других, то тут ты аутсайдер.
- Заткнись.
- Костя, скажи ему, что бы он не возникал. Я же не лезу в его парафию?
Константин тем временем смотрел, как Марина позировала на фоне Эклизи-Буруна в самых живописных позах. Голландец, фотографирующий девушку изощарлся, для выбора оптимальной диспозиции. Вот и сейчас, он в неестественной позе лежал на траве, наводя на девушку громадный объектив фотокамеры. Марина, по всей видимости, от этого процесса получала искреннее удовольствие, и чувствовала себя как нельзя в своей тарелке. Константину казалось, что голландец пытается «клеить» девушку и ему, повинуясь естественному порыву, хотелось, идти туда и перебрать инициативу в свои руки. Но слова Алексея вернули его к реалиям.
- Согласен. Лагерь, наверное, надо разбить там, решить с приготовлением еды, разобраться с водой. И если позволит время сделать предварительную разведку выбранных мест. Одно дело на карте, другое дело увидеть, что есть на самом деле.
- Вот это дело, - довольно прокомментировал его слова Алексей и сел за руль автомобиля.
- Эй, парараци, садитесь в машину, - крикнул Костя.
Его слова не произвели, на фотографирующих никакого впечатления. Игорь, стоящий с недовольным видом, засунул руки в карманы штанов, громко свистнул, и залез в автомобиль. Рутгер и Марина нехотя прервали фото сессию, и не спеша пошли «газели».
Через минут пять они была на небольшой поляне, на которой виднелись следы костра. Видимо это место не раз использовалось для привалов, и концессионеры, сочли это за хороший признак. После началась рутинная работа, в течение которой начали выявляться все новые противоречия и проблемы. Широко известно, что совместные мероприятия либо сплачивают людей, либо наоборот их сорят, они выявляют как позитивные черты, так и негатив. Именно эта банальная истина постепенно начала вырисовываться среди них. Началось с того, что руководить хотели все. Работать и слушать команды, выполнять задания соглашались отнюдь не все - не позволяла гордость, или гордынь. Алексей с первых минут взялся за руководство, в чем встретил оппозицию в лице Игоря и Марины. С Игорем они сцепились в процессе установки палаток, а Марина в свою очередь просто не хотела ничего делать, и сидела на траве, пытаясь запечатлеть на фотокамеру процесс строительства лагеря. Хорош был и Константин, который на ровном месте огрызнулся на Лешу, когда тот давал совет, как лучше натянуть палатку. Как ни странно, лучше всех было общаться с Рутгером, который не понимал все тонкости языка, и не бежал от работы. Видимо сказался прошлый опыт его кочевой жизни. Палаточное противостояние закончилось тем, что обиженный Игорь с топором в руках, гордо удалился в лес за дровами. Тем временем были установлены 2 палатки - одна для всех, другая для Марины, и концессионеры с аппетитом перекусили всухомятку. Свежий воздух повлиял на всех таким образом, что сбросил лингвистические тормоза в речи. Причем у всех, включая и Марину. Непереводимые идиоматические выражения наполняли глубочайшим смыслом многие их фразы, одновременно ставя в тупик голландца. Вечером, был с трудом разожжен костер. В тесной компании была выпита бутылка водки как знак начала работы. Как следствие алкоголь развязал языки, и плавной рекой потекла беседа. Говорили обо всем. Гвоздем программы был голландец. Сидя возле костра пьяному Рутгеру прходилось долго объяснять, лингвистические одороты речи. Что напрмер, во фразе «Бревно, сука, тяжелое», самка собаки не имеет никакого отношения. Ближе к десяти вечера все пошли спать. Далее настали трудные экспедиционные будни. Для начала оказалось, что в горах ночью достаточно прохладно, и палатка, и обыкновенный спальник практически не спасали от пронизывающего холода. Несколько легче в этом отношении было мужской части – они пьяные в стельку лежали штабелями в маленькой палатке, грея друг друга теплом своих тел и перегаром. Марина, приползла к ним ночью, стуча зубами, словно барабанной дробью, которая прерывалась громкой икотой. Шурша сумками она забрала теплые свитера Леши и Кости. Утром все встали, как по команде, около шести утра. И у всех был сильнейший похмельный синдром, или попросту бодун. Попивая воду, Костя с Игорем взялись разводить костер, с целью съесть что-то горячее. К их немалому удивлению, оказалось, что утром в горах бывает сильная роса, и сухие дрова вечером становятся влажными утром. Они извели практически целый коробок спичек, и несметное количество бумаги, для подготовки костра. В ход пошла даже смятая пачка из-под сигарет, которую Леша извлек дрожащей рукой из заднего кармана своих штанов цвета хаки. Положение спас Рутгер, появившийся с бутылкой водки и предложивший опохмелиться. Марина хотела умыться, но для этого ей выделили всего кружку воды (остальная была либо выпита, либо по пьянее разлита). Девушка, привыкшая к более комфортным санитарным нормам, чуть не взвыла от злости и демонстративно вылила воду на землю. Ее женский шарм в этот момент не на кого из мужчин не подействовал – для умывания больше ей воды дали, так как целебной влаги оставался всего лишь котелок. Страдающий головной болью Руггер, процедил сквозь зубы: «Тура». Алескей, напоследок, пошутил, что теперь она будет знать, почему геологи, археологи и туристы бородатые. После горячего чая с остатками ужина настроение у всех немного улучшилось. Исключением оказалась Марина, которая мечтала о горячей ванной или как минимум о душе. Константин тоже тяжело вздохнул, поскольку сам чувствовал свой отнюдь не цветочный запах. Как это часто бывает, при избытке мужчин, недостатке женщин, все четверо представителей сильного пола распушили перед девушкой хвосты, стараясь завоевать ее расположение. Вероятно, каждый из них прикидывал, свои шансы, на следующую ночь оказаться с девушкой в одном спальнике. А если нет, то в какую-то из ближащих. Поэтому, когда возник вопрос кому ехать за водой и на разведку обозначенных на карте мест, а кому оставаться в лагере и готовить еду, все сошлись на мнении, что без Марины с фотоаппаратом в руках не обойтись, а еду должен готовить мужчина. Заниматься обедом, конечно же, никто не хотел. Алексей, заявил, что он рулит машиной, Рутгер сказал, что он инвестор и резко перестал понимать, русский язык, Игорь, пытался уверить всех, что ничего сложнее яичницы ни разу в жизни не готовил. Константин просто поинтересовался, что, почему он? Марина же забросила удочку, что бы снять какой-то комфортный домик, а сюда просто ездить по мере необходимости. Закончилось тем, что стали тянуть жребий. Игорь поднял с земли четыре полусгоревшие спички и предложил тянуть. Как самый фартовый Константин вытащил самую короткую из них и, не скрывая злости, остался в лагере.
Концессионеры отсутствовали в течение полутора часов, когда привезли десяток пластиковых десятилитровых бутылей из Аянского источника. Марина, с кислым видом поинтересовалась, что будет на обед.
- Суп харчо, овощи, хлеб и консервы, - с демонстративной серьезностью ответил Константин.
- Концентраты и солидольное мясо, - фыркнула она, - я тогда есть не буду!
- Извините, бананов нет, развел руками Константин.
Алексей только рассмеялся, а Игорь, напротив, поддержал девушку:
- Костя, приготовь, что-то нормальное, ей-Богу, Мариночка права.
«Уже Мариночка, плейбой долбанный! Если хочешь, то готовь сам деликатесы. Посмотрим, что будет завтра» - подумал Константин, но вместо этого сказал:
- Я сделаю максимально возможное из того, что я имею и умею.
- Э как завернул, - усмехнулся Игорь, залезая в «газель».
- Держись, камрад! – крикнул из автомобильного окна Алексей и нажал на газ. Автомобиль словно осторожно идущий пенсионер по скользкой дороге, двинулся прочь. В мрачном расположении духа Константин, приступил к приготовлению еды. Они вернулись через пять часов. К этому времени Константин только заканчивал готовку обеда. Стряпня в полевых условиях оказалось очень емким делом. Константин, стер руки, в кровь, рубя дрова, которые хорошо горели, ни как, не доводя воду в котелке до кипения. Он традиционно пересолил суп, а мясные консервы плохо прожарил, но голодные кладоискатели, дорвавшиеся до еды, стали с удовольствием ее уплетать, хотя в цивилизованных условиях на нее даже не посмотрели. В авангарде была Марина, которая забыв о здоровом питании, уплетала отвратительное солидольное мясо за обе щеки.
- У тебя хорошо получается. Может Костя будет у нас главным поваром? – весело произнес Алексей.
- До-сви-да-ни-я, - ответил Константин.
- Мы посмотрели несколько мест. Из них два не подходят в виду отсутствия в радиусе пятидесяти метров, каких либо пустот.
- Висуально, Леша, висуально, - поправил его Рутгер, активно опустошая металлическую миску.
- Согласен, - тщательно пережевывая кусок хлеба, продолжил Алексей. Он черпнул ложкой из тарелки немного супа и осторожно перенес содержимое его в рот. – Суп хороший, но быстро остывает. Я на всякий случай прошелся с металлоискателем – ничего не нашли за исключением мусора и нескольких монет эпохи заката Застоя. Зато у других мест есть пустоты. Одно, правда имеет скалистый выступ, очень отдалено напоминающий стеллообразный. Спутниковая карта и настоящее изображение отличаются.
- Сделай поправку на землетрясения, годы, эрозию ветров, воды, - отхлебнул из чашки крепкого чая Игорь.
- Возможно. Но на стеллоподобную скалу никак не тянет. Зато там есть две пустоты. Вторая почти на склоне. И там вроде бы еще одна пустота. Причем что интересно. Помнишь, мы ехали по плато и видели островки зелени на поле.
- Ну? – спросил Константин.
- Что ну, там входы в пещеры, колодцы, провалы.
- Подумаешь открытие, - скептично заметил Игорь, книжки надо читать, или у людей спрашивать. Тут некоторые пошли отлить. И чуть не провалились.
- Не возникай!
- Так что вторая?
Алексей вульгарно рыгнул, с наигранным испугом прикрыл рот, и сказал:
- Природа действует позитивно. На все смотришь по-другому. Там какая-то пустота, и Рутгер, сказал, что там остатки искусственной каменной кладки. Короче такое впечатление, что сложено это руками.
Тем временем Рутгер, закончивший трапезу, снова взял фотоаппарат, и направил его на Марину. Та жеманно засмущалась и сказала Игорю:
- Подай мне салфетки. – и после небольшой паузы добавила, - пожалуйста.
Игорь с готовностью подскочил к девушке, и, умостившись рядом с ней, слегка обнял ее, и бросил Рутгеру:
- Сфоткай нас двоих.
- Э, ребята, нам надо сделать блок, для того, что бы спускаться в пещеры, - сказал Константин.
- Мы позднее сделаем…
Вместо ответа Константин смачно сплюнул.
…………………..
«Газель» остановилась. Вокруг автомобиля из травы на поверхность выходили известняки, не прикрытые почвой, или лежали белые камни с выступами и углублениями самой необычной формы и размера. Все эти щели, борозды, трещины, гребешки, шипы были начальной формой карста и говорили о том, что где-то рядом есть карстовые пустоты. В этот раз, когда в лагере осталась Марина, и как ни странно общение между новоявленными кладоискателями ними было проще, понятней и конструктивней. Константин вышел из автомобиля и прошел метров семьдесят вперед, пока остальные концессионеры выгружали амуницию. Константин, подумал, что пусть они поработают сегодня, - накануне он трудился за троих, когда вытаскивал, Рутрега и Алексей из колодца. Тогда Игорь, пошел куда-то отлить, и надолго пропал. Тогда Константин содрал руки почти в кровь. На вопрос, о том, что внизу, Рутгер, ответил что ничего, а Алексей сказал более конкретно, - что скользкие камни и какая-то дохлятина.
Константин подошел к краю плато и увидел, что склон спускается вниз под углом градусов в сорок-сорок пять и покрыто выступами известняка подобно панцирю доисторического динозавра шипами. Там внизу, намертво впившись в каменистый грунт, росла потрепанная крымская сосна. Невесть откуда появившийся порыв ветра растрепал его волосы и придал ощущение зябкости. Константин поежился. Если в первые дни он поражался красоте Крымских гор, и увидь этот пейзаж тогда, он непременно захотел бы запечатлить эту романтическую картинку на фотографии. Константин от души зевнул и взглянул на пейзаж равнодушно.
- Костя, или сюда, помогай, - раздался голос Игоря.
Костя обернулся и увидел его нордическую фигуру махающую ему рукой. Рядом с ним стояли Алексей и Рутгер в полной амуниции в пластиковых оранжевых касках на голове. Он вздохнул и подошел к ним. Он стояли возле колодца. Колодец имел округлую форму и был в диаметре где-то метра с полтора. Из холодной темноты колодца веяло сыростью и чем-то могильным. Константин вновь поежился. Они закончили последние приготовления, и Алексей осторожно начал спуск во чрево горы. Последней скрылась в темноте его оранжевая каска. Игорь и Константин его страховали, держа трос, перекинутый через блок. Через минут десять движение троса прекратилось и молодые люди почувствовали двойное подергивание, что означало, что он достиг дна. Затем спустился Рутгер. Игорь потер руки и достал из сумки бутылку пива.
- Будешь? – спросил он Константина.
- Не откажусь, хотя лучше выпил бы водки или коньяка.
- Держи, - достал из сумки другую бутылку Игорь, и полез в карман за складным ножом. Недолго порывшись в кармане и ничего не найдя, он огорченно вздохнул.
- Дай мне, - сказал Константин. Он положил трос себе на ногу, что бы чувствовать сигналы, передаваемые из-под земли и взял из рук Игоря бутылку. Легким щелчком Костя открыл бутылки друг о друга. Пена фонтаном бросилась из горлышка и полилась на траву.
Какое-то время они сидели, молча, наблюдая, как медленно движется веревка в темноту колодца. Наконец Игорь прервал затянувшееся молчание:
- Ты веришь в успех?
- Надеюсь, - пожал плечами Константин и взял трос в ладонь левой руки.
- Мне кажется что мы ничего не найдем, тут нелогично было что либо прятать.
- По-моему наоборот. Тут на границе гор и степи, вряд ли кто-то собирался искать казну. А прятать логичнее там, где не будут искать. Еще интересно, греки называли эту гору Трапезус, почти Трапезунд.
- Это только совпадение, - махнул рукой Игорь, и сделал большой глоток горьковатого напитка из бутылки. – Это химера.
- Почему химера?
- Потому, что без химер очень скучно жить. Все ясно и банально. Представь, как скучно было бы жить, если бы не было Бермудского треугольника, НЛО, снежного человека. Человеку, наряду со смертью и сексом, интересны загадки и мистика, пускай даже и придуманные. Так и у нас. Эта загадка нас объединила. Если мы потерпим фиаско, что потом?
- Я не думаю, что все эти события произошли даром. Такое не бывает. У меня предчувствие, что мы найдем. Не дрейфь. Бывают моменты, когда оно меня не обманывает и сейчас наступил именно такой момент.
Игорь лег на спину и, облокотившись головой на разрушаемый в течение тысячелетий влагой и ветрами камень посмотрел на синее, почти бирюзовое небо. Там в синей, в необъятной вышине планируя в воздушных потоках, парила птица.
- Что это? - указал горлышком бутылки вверх Игорь.
- Наверное, беркут, может гиф, говорят, они тут водятся.
- Слушай, - повернул к нему голову Игорь, - давай свалим отсюда, пока не поздно. Черт с ними деньгами.
- Откуда у тебя упаднические настроения?
Игорь сел, и задумчиво повертел в руках бутылку, сделал из нее большой глоток, и стал отрывать своими коротко обстриженными ногтями, этикетку на бутылке.
- Видел ту птицу, гриф, или беркут, не важно, она летает и знает, что все будет, так как надо, и тут ее родной дом. Мы приперлись сюда…короче скажу честно, я боюсь. Я боюсь, что это закончится плохо.
- Эй, мужики! – внезапно услышали они голос сверху.
Как по команде, они подняли головы. К ним шел какой-то человек лет сорока, одетый в униформу цвета хаки.
- Что вы туту делаете?- спросил он, даже не потрудившись представиться.
- Лазим по пещерам, - ответил Костя, - спелеологи.
- Значит так, спелеологи, до вечера собираете лагерь и уезжаете отсюда. Вы находитесь на территории заповедника. Ставить палатки, жечь костры, рубить деревья здесь строго запрещается.
- Какие костры? Какие палатки? Какой лагерь с палатками?!
- С очаровательной девушкой Мариной, - отрезал тот.
Константин запнулся, и с надеждой посмотрел на Игоря. Тот, покраснев, виновато потупил глаза.
- Значит так, - приказным тоном продолжил незнакомец, - я имею полное право вас оштрафовать хот сейчас. Но у меня сегодня хорошее настроение и я не зверь какой-то. Поэтому если вы до завтра не покинете плато, вам придется оплатить штраф, вас выдворят отсюда, и вы проведете неприятную беседу с правоохранительными органами Республики Крым.
Незнакомец, не говоря ни слова, развернулся, и бодро шагая берцами по камням, удалился от них. Молодые люди, молча, допили пиво.
Через час Константин почувствовал три коротких, но сильных подергивания, и понял что ему с Игорем, пора поднимать Алексея с голландцем. Еще через минут десять, они увидели голову Алексея в оранжевой каске, показавшейся в темном чреве колодца. Вскоре, тот, уцепившись, за край колодца вылез наружу. Он был грязный и уставший, но довольно улыбался.
- Ну что? - нетерпеливо спросил Костя.
- Давайте вытащим заморского гостя, – ответил Алексей.
- Не томи!
Вместо ответа Алексей смачно сплюнул и взялся за канат. Прошли еще несколько долгих минут, пока не менее уставший, и не менее довольный Рутгер сидел на камне рядом с ними.
- Что там у вас? - с плохо скрываемым интересом сказал Игорь.
Вместо ответа Алексей достал из кармана скомканный грязный платок положил его на ладонь и развернул. На платке лежали два потемневших, почти черных кусочка металла. Игорь взял один из них и повертел в руках – это была монета.
- Друхой, - с весело подсказал Рутгер.
Игорь захотел взять другую монету, но его опередил Константин. Он схватил оставшуюся монету и прищурил глаза, всматриваясь в нее. На потемневшем от времени металле угадывались очертания фигуры в диадеме с державой, в одной из рук. Рутгер, взял в свою очередь монету из рук Кости, достал из кармана фляжку, открыл ее зубами и смочил монету находящейся там водкой. Он интенсивно потер металл о край своей робы. Константину сразу ударил в нос знакомый запах этилового спирта.
- Так лучше, - сказал одобрительно он, и четко по слогам прочитал, - переводя еле видные греческие буквы, - Феодора Комнин.
- Вы нашли? – в один голос сказали Игорь с Константином.
- Почти, - устало улыбнулся Алексей и с одушевлением начал рассказывать, - колодец, сука, глубокий, метров восемь, девять. Спустились до дна, там какие-то полости, пещеры. Одна на право, другая налево и еще скользко. Рутгер шел первый с фонарем, а я за ним с металлоискателем. Пошли в один конец, там обрыв, и какая-то громадная яма или впадина. Руди, поскользнулся, и чуть туда не полетел. Я бросаю, металлоискатель и хватаю его. Еле удержались, что б ни упасть. Короче, чуть не убились. Решаем идти обратно, ползем долго и нудно. А, забыл сказать, свод низкий, где-то метр пятьдесят, так что ползем почти на карачках, скрючившись. Дошли до входа в колодец и думаем подниматься или нет. Ну и Руди говорит, что бы мы пошли дальше. Я поначалу засомневался, но потом согласился. Теперь я иду первый, а Руди с металлоискателем. Вдруг видим каменный завал. Не то что звал, а камни валяются и проход становится уже. И тут металлоискатель пищит. Я сначала не поверил, а Руди, говорит, что там что-то есть. Да Руди?
Рутгер, кивнул головой в знак согласия, и еще шире улыбнулся.
- Короче я предлагаю покопаться, а Руди говорит, что не надо. Бросил какой-то спелеолог пивную банку или еще какую-то хрень. Я же говорю, что надо поискать. Короче Рутгер держит фонарь, а я перебираю камни. А они тяжелые. Вообще, копались там минут, наверное, тридцать, когда Руди говорит, что бы я поднял камни возле своих ног. Короче, я их поднимаю, и там лежат они. Мы их почистили, как могли и Руди говорит, что это трапезундские монеты. Но тут закон подлости замечаем, что садится аккумулятор, и свет активно тускнеет. Тогда взвесили все «за» и «против» решили подниматься. Но, черт побери, мы уже в шаге от находки. Почти нашли.
- Фероятност, что монеты расбрасыфали тут очен мала, - громко сказал Рутгер.
- А у нас есть проблемы, - сказал Константин, и сообщил о разговоре с неизвестным, - Наверное, представитель заповедника, лесник, или еще что-то в этом роде. Есть вариант неприятных разборок, - закончил он.
- Костик, - успокаивающе похлопал его по плечу Алексей, ты забываешь, что мы живем в коррупционном государстве, где решается все за деньги. А если не решается за деньги, то решается за большие деньги. Рутгер, у нас будет сто долларов для лесника?
- Как дфа палца об асфалт, - сострил голландец.
- Вы из него сделаете славянина, - ехидно заметил Игорь.
Вечером, безуспешно отбиваясь от сотен комаров, решивших попить, свежей и молодой кровушки авантюристов, наша пятерка обсуждала планы на следующий день. В горячих спорах, они пришли к компромиссу, который озвучил одетый, как на северный полюс Константин.
- Встаем в половину шестого. Я остаюсь здесь – на базе торпедных катеров и вовлекаю лесника в коррупционную схему. Вы четверо, к семи утра подъезжаете к колодцу, и работаете до упора.
Затем начался разговор, состоящий из фантастических проектов. Константину очень хотелось откровенно поговорить с Мариной о своих отношениях. И он терпеливо ждал окончания монологов Игоря, прерывающихся фразами Рутгера и Алексея. Незаметно он стал клевать носом. Комариные укусы и смачивание водой лица и глаз в частности, не помогали, и в один из моментов он понял, что лучше идти спать. Нетвердой походкой Костя направился в палатку, залез в спальник и мгновенно провалился в глубокий сон. Он открыл глаза уже предрассветном полумраке. В спальном мешке было тепло и хорошо. Он готов был спать дальше и ему даже не мешал богатырский храп Рутгера. Но мочевой пузырь всей силой показывал, что он полон и хочет освободиться. Константин вылез из спальника и заметил, что в палатке их трое – не было Алексея. Его спальник в скомканном виде лежал в углу палатки. Он вылез из палатки и сразу почувствовал холод. Шагая по мокрой траве, он зашел в лес и помочился. Это принесло ему только физическое облегчение. Он понимал, что его друг, наверное, лучший друг сейчас спит с «его» девушкой. Почему-то в своих мыслях назвал ее именно так. Первой реакцией было зайти в соседнюю палатку и поинтересоваться, куда пропал Алексей. Но, трезво взвесив сложившуюся ситуацию, он смачно плюнул на палатку Марины, и вернулся к себе, оставив плевок медленным слизняком сползать по крыше палатки.
Будильник зазвонил в половину шестого, и все с трудом встали. Никто не удивился тому, что Алексей провел ночь с Мариной, но это не комментировал. Общение было натянутым. Константин, мысленно прокручивал в голове потенциальные объяснения с Алексеем по поводу Марины, и прикидывал планы потенциальной мести. Однако чем больше он думал, тем больше приходил к мысли, что мстить не надо. В один прекрасный день, Леша попадет в суровый и неприятный переплет, и он Константин, просто не протянет ему руку помощи.
Они выехали около семи утра, оставив Константина одного в лагере. Он снова залез палатку и на это раз забылся беспокойным сном. Следующий раз он проснулся около девяти утра от жары. Константин вылез из спального мешка, с удовольствием открыл палатку и вдохнул во всю глубину легких свежий воздух. В уме он представлял, как отправившиеся к колодцу участники экспедиции, в полумраке пещеры горстями выгребают золотые монеты и украшения из-под остатков полусгнивших сундуков. Следующей мыслью у него была: «Не кинут ли его?». Он пододвинул к себе сумку Леши и открыл ее. К его удивлению в сумке не было ни документов, ни денег, ни каких либо других ценностей. Константин громко выругался и пододвинул сумку Игоря. В сумке Игоря также отсутствовал паспорт, деньги, сотовый с подзарядывающим устройством. Конечно! Делить на четыре легче, чем на пять! По сути дела он организовал и раскрутил это дело. Он нашел это место. Он! Именно Он! А сейчас, когда все на мази, и они в шаге от успеха пришло время избавляться от лишних участников концессии. Он не нужен! Константин выскочил из палатки и нервно заметался по лагерю. Он уже был готов бросить все и сейчас же бежать к колодцу, кода услышал шум автомобиля. Неизвестный Opel серого цвета медленно приближался к лагерю.
- Это кого несет? – спросил вслух сам себя Костя, и продолжил размышления. – Это явно не лесник - такие по горам на «опелях» не разъезжают.
Автомобиль остановился в метрах десяти от палатки. Двери открылись и из автомобиля вышли Блондин и Спортсмен. Блондин, весело улыбнувшись, помахал ему рукой. Константин бросился к потухшим углям костра и схватил лежащий в траве топор. Он не ожидал ничего хорошего от непрошенных, и готов был защищаться. Блондин помахал головой, в знак отрицания его действий и громко сказал:
- Не шали. Брось каку.
- Валите от сюда, - воинственно огрызнулся Константин, стоя между палаток с топором наперевес. - Это глупо. Вдвоем мы тебя легко замочим с топором или без топора.
- Попробуйте, - уже менее воинственно, сознавая их правоту, огрызнулся Константин.
- Он идиот, - четко сказал Спортсмен. Он открыл заднюю дверь автомобиля и достал с заднего сидения обрез, и уверенным движением направил на него дуло. Константин почувствовал, как по его спине побежали «мурашки», а в руках появилась ужасная слабость, так, что он еле удерживал в руках свое оружие. В миг в нем пропал порыв сопротивления, и его охватила тупая покорность судьбе.
- Брось, топор, мы тебя убивать не собираемся, хотя конечно можем. Бросай!
Константин все еще держал в руках топор.
- Не глупи, ты же умный человек, наверняка институт закончил, - осторожно ступая кроссовками по зеленой траве, сказал Блондин и пошел к нему.
Константин разжал руки, и топор с гулким стуком упал на землю, зацепив рукоятью его ступни. Незваные гости подошли к нему и остановились.
- Ложись, сказал Спортсмен.
- Что? – переспросил Константин.
- Ложись на живот.
- Да не буду, - робко попытался сопротивляться Костя.
Спортсмен зашел к нему за спину и с силой ударил его обрезом между лопаток. Константин почувствовал сильную боль и рухнул на траву, едва успев подставить руки, что б ни удариться. Спортсмен, не теряя времени даром, заломал руки Константина за спину и со знанием дела крепко их связал.
- Принеси скотч, - попросил он Блондина.
Тот в готовностью сходил к автомобилю, и, порывшись в бардачке, принес моток широкой клейкой ленты. Спортсмен, видимо для страховки, перемотал его кисти еще и скотчем. Закончив свою работу, он взял Константина за шиворот, грубо перевернул на спину и усадил. Константин бессильно смотрел на стоящих перед ними мужчин.
- Твои приятели, уже поехали вытаскивать, бабки? – поинтересовался Спортсмен.
- Я думаю, что да, раз он один, - ответил вместо Константина Блондин.
- Я же тебе говорил, что надо выезжать раньше.
- Ну, кто знал, что дорога, сложится так, что мы приедем, когда приедем, - примирительно ответил Блондин.
Он присел на корточки и слегка похлопал Константина ладонью по щеке.
- В этом есть плюс, - рассудительно произнес Блондин, - они все вытащат, а мы появимся в самый ответственный момент, и возьмем всю добычу. Правда, Костя?
- Как вы нас нашли? – хмуро спросил Константин.
- А вот это не твое собачье дело, - почти нежно сказал Блондин.
- Можете опоздать, - мрачно усмехнулся Костя.
- А это почему? – спросил Спортсмен.
- Они уехали, забрав все документы, ценности…
- …и оставили тебя на хозяйстве, – со смехом продолжил его фразу Спортсмен. – Кинули своего друга, мозг, душу и тело предприятия. Ничего, не дрейфь, мы их обломаем. Пока они разберут каменные завалы, пока все поднимут - это дело не на один час.
- А может и не на один день, - дополнил его Блондин.
- Нет, нам нужно все решить за один день.
- Один, так один, - пожал плечами Блондин, - взяли.
Оба мужчины взяли его под руки и потащили в автомобиль. Они усадили Константина на заднее сидение. Спортсмен сел за руль, положив на сидение рядом с собой обрез. Блондин с удовольствием уселся рядом с Константином, с силой захлопнув дверь.
- Какую музыку предпочитаешь в это время дня? – поинтересовался Блондин.
Константин хмуро молчал.
- Пожеланий нет, - улыбнулся Блондин, - включай, что угодно, кроме шансона.
- Принято, - ответил Спортсмен и включил какую-то FM-волну.
- Зачем вы Олю порезали? – хмуро поитересовался Константин.
- Какую Олю? – наигранно удивился Блондин. – Ты что-то об этом знаешь? – поинтересовался он у Спортсмена.
- Нет, - усмехнулся тот, - а ты?
- Это сделали хулиганы и наркоманы. Но если, какие-то подонки подпортили твою девчонку, мы обязательно ей поможем, ведь мы не последние суки? Правда? И еще. Хотя я хотел тебя, Костя, хорошо отделать, но будем теперь считать, что мы в расчете.
Он похлопал его по плечу и откинулся на мягкую спинку сидения. Автомобиль медленно ехал по плато. Они ехали, молча, под пение какой-то англоязычной певицы, ни лица, ни имени которой Константин не знал. Он невесело смотрел на покрытое редким кустарником и кусками известняка плато. Спортсмен и Блондин нацепили на себя солнцезащитные очки и внимательно смотрели по сторонам. Через минут двадцать езды, Спортсмен, довольным тоном произнес:
- Кажется, нашли. Вон «газелька».
- Ага, вижу, - подтвердил Блондин, всматриваясь в знакомый автомобиль стоящий метрах в двухстах от них.
Константин, с тупой ненавистью посмотрел на Блондина. Тот был доволен и сейчас больше всего напоминал голодного кота дорвавшегося до долгожданной миски с едой. Блондин, повернулся к Константину, и сразу поймал его взгляд.
- Ну, ну, не нервничай, - сказал он примирительно, - дай-ка мне свои ноги.
Константин, понимая свою беспомощность, отодвинулся к двери в конец салона и послушно пододвинул ему ноги.
- Молодчина, - довольно сказал Блондин и по-стариковски кряхтя, перемотал ноги Кости в области лодыжек скотчем. Наверное, это ему удалось с трудом, поскольку на его лбу бисером выступили крупинки пота. Облегченно вздохнув, он отпустил его ноги на пол салона автомобиля. Спортсмен остановил автомобиль как можно к краю склона.
- Ну, что, пошли, - сказал он, заматывая обрез в куртку.
- Сиди смирно, и все будет в мармеладе, - тихо произнес Блондин и неуклюже вылез из автомобиля. Спортсмен вылез, молча и захлопнув дверь, просто показав ему через стекло кулак. Константин, извиваясь, подполз противоположному окну автомобиля и посмотрел через него. Он увидел стоящих возле колодца Игоря и Марину, и спускавшихся к ним Блондина со Спортсменом. Блондин и Спортсмен подошли к ним. Спортсмен положил на плечо завернутый в куртку обрез, и стал о чем-то говорить с молодым человеком и девушкой. Марина почти сразу повернулась к Константину спиной и начала жестикулировать руками, видимо, что-то рассказывая. Разговор по видимости происходил спокойно – ни кто не делал резких движений, а выражения лиц у собеседников, которые мог лицезреть Костя, было спокойное. Но вот Спортсмен убрал с плеча обрез и ткнул им Игоря. Тот сделал шаг назад, и казалось, рассмеялся. Затем Блондин присел на корточки возле отверстия колодца и подергал за трос. Константин бессильно застонал и почувствовал, как немеют кисти его рук. Он безуспешно попытался вырваться из своих пут, и громко выругался. Он почувствовал, как на его глазах выступают слезы злобы и бессилия. Вдруг Константин услышал шум двигателей. Инстинктивно он повернул голову и увидел подъехавшие к ним три джипа. Из автомобилей вылезло с десяток коротко подстриженных мужчин, меньше всего похожих на интеллигентов, а более походивших на братков, какой-то криминальной группировки. Двое из них подошли к автомобилю и заглянули внутрь, остальные остановились на краю склона.
- Тут кто-то есть, - сказал один из них, указывая на Константина.
Другой присел и недолго повозившись с замком, открыл дверь.
- Ого, да он связанный! – удивился он.
Подошедший, к автомобилю, третий мужчина, одетый в дорогую рубашку, с роллексом на руке, был, по всей видимости, главный. Он окинул Костю беглым взглядом, и сказал:
- Вытащите его отсюда.
Константина проворно вытащили из салона автомобиля и, взяв под руки, потащили к склону.
- Сухарь, это ты что ли? – крикнул главный стоящим внизу людям.
Константин увидел как Блондин и Марина, словно по команде присели среди выступов известняка, а Спортсмен с обрезом в руках подскочил к стеллообразной скале. Игорь, словно пугало в поле, остался стоять возле колодца, растерянно глядя по сторонам. Константин понял, что ситуация резко ухудшилась - пришел криминал и испугано застонал,
- Не бзди, - ободряюще сказал ему на ухо один из представителей криминалитета.
- Сухарь, - продолжал кричать главный, - ты что творишь?! Это же заповедник, а ты нарушаешь столько статей сразу! И природу гробишь, и раскопки проводишь незаконно, даже людей выкрадываешь!
Он демонстративно ткнул пальцем Косте под ребро.
- Латый, я ничего не имею против тебя, не перехожу тебе дорогу, и с тех пор как мы расстались, не появлялся на твоем горизонте, - прокричал Спортсмен в ответ.
- Бросай свою пукалку.
- Если ты будешь один, и отправишь свою гвардию, то тогда с тобой поговорим!
- Поднимайся сам наверх, и поговорим, может и договоримся.
- Неужели!
- Я чист, не бойся, – похлопал по своему телу ладонями главный.- Ты меня слышишь?
Тут Константин заметил как сзади к Спортсмену, подбираются двое. Константин понял до боли простую уловку, на крючок которой попал Спортсмен. Главный лишь отвлекал его внимание, для того, что бы нанести сильный и решительный удар. Главный, тем временем продолжал, обмениваться репликами со Спортсменом, периодически неприятно тыкая в тело Константина то кулаком, то пальцем. Развязка наступила быстро. Спортсмен слишком поздно почуял опасность. Он в последний момент сообразил о своей ошибке. Когда нападавшие были буквально в нескольких шагах от него, Спортсмен обернулся, но нападавшие бросились на него. Спортсмен успел выстрелить, но его пуля лишь пролетела над головами нападавших и через мгновение, он лежал на земле, а двое братков от всей души молотили его руками и ногами. Игорь, видя эту картину, так и остался стоять как вкопанный, растерянно глядя на схватку. Между тем, Блондин, неуклюже лавируя между выступами известняка, попытался убежать.
- Б…дь, - выругался главный, - я же сказал, тихо. Возьмите того пи…ра, пока он не сбежал.
- А с этим, что? – спросил, браток поддерживающий Костю.
- Посадите его назад, - бросил тот, и, матерясь на чем свет стоит начал спускаться вниз. Последнее, что смог увидеть из разворачивающейся драмы, это то, что Спортсмен после очередного хука покатился вниз по склону, ударяясь о камни.
Константина положили на заднее сидение «опеля», и вежливо приказали лежать и не дергаться. Костя понял, что возникать и качать права будет только себе дороже и покорно покорился доле.
Он потерялся во времени и не помнил, сколько лежал. Может быть час, полтора, два или больше. Ему очень хотелось пить, и он не чувствовал рук. Ему казалось, что они омертвеют, хотя он и знал, что в лучезапястной части руки, много сосудов идущих между костями, следовательно, гипоксия тканям его рук не грозит и с ними будет все в порядке. Говорят, что самое тяжелое ожидание, и Константин убедился в этом. Несколько часов страха, заставили его желать развязки, примерно так же как путник, идущий по пустыне, жаждет глоток воды. Вскоре развязка не заставила себя ожидать. Дверь автомобиля отворилась, и его за шиворот вытащил уже знакомый ему браток. Константин, не удержавшись на связанных ногах, повалился на землю, больно ударившись скулой о каменистую землю.
- … твою мать, - выругался браток, достал из кармана складной нож и разрезал скотч на его ногах.
Он взял Константина под руку и повел вниз. Ноги Кости были, словно ватные и он еле передвигал ими. Он чувствовал, что если бы не поддержка братка, который его фактически тащил, то он просто рухнет наземь. Возле колодца он увидел Блондина, понуро сидящего с разбитым носом, тихо постанывающего Алексея, сидящего неестественно согнув правую ногу и Игоря обхватившего руками голову, стоящего возле стеллообразной скалы. Чуть поодаль лежал, лицом вниз Спортсмен. Поначалу Константин подумал, что он мертв, однако он время от времени он шевелил правой рукой, словно пытаясь доказать, что он жив. Рутгер стоял, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, в солнцезащитных очках на носу, одно из стекол которых было безбожно разбито. Периодически, словно заевшая виниловая пластинка он бормотал:
- I don`t understand. Не понимай. Мой не понимай.
Однако на его слова никто не обращал никакого внимания. Композицию завершали остальные мужчины, во главе с главным, рядом с которым стояла Марина и невесело глядела на происходящее действие. Главный говорил с тремя молодыми людьми, в одежде цвета хаки, шахтерских кассах, мотками тросов, и прочей амуницией, бывших по всей вероятности спелеологами.
- … пещера пустая, камни, которые там лежат, естественного происхождения.
- Так вы все посмотрели? – не унимался главный.
Константин заметил, что главный держит в левой руке до боли знакомые пожелтевшие листы Хроники.
- Все, что можно. Она не сложная и не особо интересная, - говорил, тем временем, очевидно старший из спелеологов.
- Меня не волнует геология.
- Пусто.
- Ты уверен?
- Да. Мы же друг друга давно знаем. Давай спустимся вместе, и увидишь все сам. Твои ребята же все видели.
- Да верю, тебе верю. Но как туда могли попасть монеты?
- Уронить, бросить, потерять. Может тут прятался кто-то пятьсот лет назад.
Главный бессильно хлопнул себя по бедру и слегка стукнул ногой по лежащему возле него камню.
- Я просто не могу понять, поверить, что все это, большая ошибка. Он, он, - главный указал на понурых участников экспедиции, Блондина и Спортсмена, - они все пострадали из-за глупости, какой-то дурацкой ошибки. Но это все херня. Я потерял много времени, денег, не сделал много нужных дел из-за этого, этой…я не знаю, как это назвать. Мне нужно окупить мои траты. Я потерял…
Вдруг он резко обернулся к Константину и оценивающе окинул его взглядом, слегка прищурив глаза. Константин в ожидании чего-то плохого замер.
- Это ты Костя? – прошипел он.
Костя, издав какой-то непонятный звук, кивнул головой. Главный замахнулся кулаком. Константин зажмурил глаза в ожидании удара. Но главный опустил кулак, решив его не бить.
- Это из-за тебя весь сыр-бор? Да знаю из-за тебя. Нет, тебя я не буду уродовать. Нет, тебя козла надо проучить, на будущее.
Он засунул руку в карман и достал оттуда монету. Константин сразу узнал в ней их вчерашнюю находку. Он поднес ее к его глазам, а затем пошарил другой рукой по его телу, в поисках кармана.
- Видишь – это тебе на память сказал он, и засунул монету в передний карман его штанов.
- Что делать будем, шеф? – спросил один из братков.
- Этого в пещеру, что б протрезвел! – бесцеремонно главный ткнул указательным пальцем в грудь Константина - Марина, иностранец и этот мудак, - кивнул он в сторону Блондина, едут с нами.
- А это дерьмо? – указал браток на лежащего Спортсмена.
- В багажник.
- А остальные?
- Тоже в пещеру.
- Да пошли их на …, зачем их иметь, отпусти их - попытался защитить кладоискателей-неудачников спелеолог.
- Все, вопрос решен.
Главный смачно сплюнул на землю и швырнул пожелтевшие листы в сторону. Листы Хроники не успели упасть на землю. Их подхватил порыв свежего ветерка и потащил куда-то вдаль.
- Отпустите меня, - заскулил Игорь, предчувствуя неприятности, - я ничего никому не скажу. Отпустите меня, пожалуйста…
Ему вторил Рутгер, языковые способности, которого, резко улучшились. Он стал громко кричать:
- Я голландский подданный! Мне нужен консул!
- Не пи…ди, - сказал один из братков, толкая его в спину.
Другой браток, ловким движением перерезал связывающие Константина путы. Тот с удовольствием потер затекшие руки. Но ему не дали насладиться долгожданной свободой и ловко обвязали его тросом под мышками и прокричали в ухо:
- Пошел. Достигнешь дна, снимешь трос.
Через мгновение Константин опускался в темную бездну колодца. Трос больно резал подмышками и неприятно сдавливал грудь. Константину хотелось дико закричать и звать на помощь, но понимая бессмысленность крика, он с трудом сдержал этот порыв. Константин понял голову и увидел как отверстие в пещеру по мере того как он опускался, становилось, все меньше и меньше. Постепенно, голубизна неба пропадала, превратившись в яркое светлое пятно. Пятно все уменьшалось и уменьшалось в диаметре, пока не уменьшилось до размера блюдца. Именно тогда он ступил ногами на дно пещеры и послушно снял с себя петлю троса. Константин очутился в кромешной темноте, и кажущийся абсолютной тишине. Трос, словно нить, связывающая его с внешним миром рванул вверх. Через минут десять к нему присоединился Игорь, а затем Алексей с фонарем на шее. Когда Алексей со стоном опустился на дно пещеры, за ним вдогонку полетел трос. Игорь, молча сел несколько в стороне от них. Константин не видел его лицо, а лишь слышал тяжелое прерывистое дыхание.
- Что у вас случилось? – спросил Константин.
- По-моему ногу сломал, - буркнул в ответ Алексей.
- Как?
- Когда, поднимался, сверху резко отпустили веревку. Благо, что поднялся я на метра полтора, если бы выше – то, наверное, убился. Потом спустились эти ребята, с каким-то идиотом и вытащили меня наверх. Руди, по-моему, посадили фонарь под глаз. Бляха муха! Вот что произошло!
Алексей направил свет фонаря на Костю и узкой полосой света осветил его лицо. Тот поморщился, и Алексей отвел луч света в сторону.
- Как ты, Игорь?
- Я в шоке, - грустно сказал Игорь.
- Как это все получилось? – поинтересовался Леша.
- Не знаю, - вздохнул Константин, - но Блондин со своим сотоварищем знал, что мы нашли монеты, знал какие у нас были проблемы.
- То есть, ты хочешь сказать, что от кого-то из нас была утечка информации, - произнес Алексей, с тихим кряхтением, поправляя больную ногу.
- Похоже. Батарея на фонаре садиться, может, его выключишь на время, мало ли что?
Алексей щелкнул выключателем, и они погрузились в темноту. Константин подумал, что как часто бывает, когда попадаешь из света в темноту, рецепторы сетчатки глаза адаптируются, и он начнет что-то различать. Но через минуту, другую легче не стало, и Константин понял, что окунулся в абсолютный мрак. На какой-то миг ему стало страшно, но мысль, о том, что он не один, придала ему чуть оптимизма.
- И кто из нас пятерых? – с интересом спросил Игорь.
- Я думаю Марина, - грустно рассмеялся Алексей, - она хитрая бестия, и, по-моему, кинула всех нас.
- Допустим, Блондин в свое время встречался с Мариной - согласился Константин, - но откуда взялся криминалитет, который был осведомлен не хуже, даже лучше, чем Блондин с сообщником?
- Кстати, Марина, не выглядела несчастной или испуганной, когда подошли братки, и общалась с главным из них, как со старым знакомым.
- Кстати, да, - подтвердил Алексей, который как бы, оживился при этой мысли.
- Но тогда выходит не стыковка – она сообщает сведенья Блондину, а параллельно передает информацию и конкурирующей фирме, куда более серьезной. Но не логично, получается – сталкивать лбами двух конкурентов, да еще в своем присутствии, нет нелогично. Риск разоблачения двойной игры слишком высок.
Возникла неловкая пауза. И в этот миг Константин от души пожалел, что они находятся в кромешной тьме, когда нет и намека на возможность различить хоть какой-то предмет. Если бы увидеть их глаза, лица, реакцию на этот разговор, можно было сделать какой-то вывод. Ведь если знаешь человека долго и хорошо, даже по маломальскому жесту, легкой мимике, можно сделать вывод лукавит человек или нет. Согласно статистике, ведь не так много людей, которые абсолютно контролируют свои чувства. Константин понимал - кто-то из них, как говорят в народе, «скрысятничал».
- Ты хочешь сказать, что кто-то из нас вел свою игру, и подставил других? – мрачно нарушил тишину Алексей. – И кто? Я? Игорь? А может ты сам?
Константин даже не успел ответить, как раздался голос Игоря:
- Я не скажу, что у меня идеальные отношения с Лешей, скорее наоборот, но в нем я уверен больше чем в тебе. По – моему, на эту роль походишь больше всего ты. А обвинить кого-то из нас – наиболее хороший ход. Лучший вид защиты это нападение. Костя, ты, а не кто другой, контактировал с этими проходимцами, а так же с Мариной. Например - поездка в Питер. Нас находят через тебя. Непонятное, более чем подозрительное нападение, когда подрезали (подрезали ли вообще?) девчонку, которая была с тобой. Возьмем ситуацию, которая сложилась сейчас - у тебя были все нити нашего дела, и ты мог на каком-то этапе просто договориться с этим Блондином, обезопасив себя и кинув нас. Но вышла незадача появились бандюки и никаких сокровищ нет. А может ты договорился с бандитами? Но вышла накладка, мы ничего не напшли и как результат - ты тут, в этой норе. Чем не версия?
Константин не ожидал такого удара и замешкался с ответом. Он попытался что-то ответить, но от неожиданности и холода у него возникла икота.
- Н-нет, я пос-пос-традал б-б-больше всег-г-го. Меня п-п-пытались н-неод-дин раз из-збить, убить.
- Но кстати, каким-то неведомым образом ты выходил сухим из этих переделок, - со злой иронией в голосе сказал Алексей. - Быть в наших глазах связанным, избитым, этаким страдальцем – хорошее алиби. Кто же подумает на тебя что-то плохое. Никто! А далее все по схеме - эти проходимцы нас нейтрализуют, а потом тебя с деньгами, и тобой липовым «заложником» увозят. Расчет верный - мы же не будем заявлять ментам о случившемся. Задумка хорошая. Кроме того ты спал с Мариной, что не мешало вам договориться и вести свою игру. Может все случившиеся события ваша задумка, а мы как послушные пешки делали нужные хода? Но вышла лажа – сокровищ нет. Или они где-то все-таки есть?
Константин попытался овладеть собой и с легкой дрожью в голосе, но уже без икоты он заговорил:
- Леша, а ты тоже спал с Мариной. Вчерашнюю ночь вы провели вместе. Может ты спал с ней и ранее, и что мешало вам договориться. Леша, она ведь тебе сразу понравилась, и ты знал, где она живет. Через нее ты легко мог выйти на Блондина. С этими бандитами ты тоже мог договориться. Мы ведь с Игорем не спускались под землю. Ты находишь сокровище, берешь оттуда монеты и подбрасываешь в совершенно пустую пещеру…
- Все классно, - с запалом перебил его Леша, - только одна неувязочка. Все твои доказательства основываются на параноидальных умозаключениях. Я рисковал из-за тебя, а какова благодарность! Чуть, что звонок, я тут как тут. Ты зовешь - спаси, помоги, выручи, и я как болван, бегу, утром вечером, ночью, откладываю все дела, какой бы важности они не были. Видите ли, Костика надо выручать. Ты знаешь, какое у меня желание съездить тебе по морде?!
- Спасибо, конечно.
- Конечно! Я это к тому, что я не вел двойную игру. Кстати, а Игорь тоже подходит. Игорь ты слышишь? – обратился он в темноту к нордическому Типу. - Сначала ты был двигатель прогресса, но после нападения на твоего профессора-академика, вдруг резко все переменилось. Сначала ты пытаешься отделаться от Леши. Когда у тебя это не получается, ты становишься самим скептиком, и скорее тормозишь процесс, чем помогаешь. Сначала отговариваешь нас от поездки на острове. Не получается. Ты знаешь об отправлении поезда в Питер, и можешь спокойно дать знать об этом Блондину. Когда была драка в поезде, ты сидел, умывая руки. Ты отговаривал нас от поисков, хотя сам стремился получить в свои руки все документы. Интригуешь после поездки.
- Какие интриги? – закричал Игорь. Его голос, казалось громом разнесся по замкнутому пространству, доводя до чувства легкого звона в ушах. - Я теперь в большой…У меня проблемы! Рутгера, увезли бандиты, или как их там называть. И все! Он жалуется, или не дай Бог пропадает, и тогда у моего отца будут большие неприятности, и у меня не меньшие. Я уже и так был в СИЗО, место страшное и я не хочу туда возвращаться снова. Что, теперь – через несколько дней попадать туда по другой статье? А скептицизм – извините, жизнь заставляет меня во всем сомневаться. Когда готовишься к худшему, готов к потенциальным неприятностям, а если они случились, то воспринимаются как-то легче. Мозги включи, и тогда применяй свой дедуктивный метод, Шерлок Холмс.
- Не кричи, Игорь, итак плохо, только твоих визгов не хватает, - вздохнул Алексей, - к тому же тебе это никак не поможет.
- Я не кричу! - возмутился Игорь, нервно ерзая на месте.
- От того, что мы начали устраивать разборки – нам лучше не будет. Какая теперь разница, по большому счету. Ничего не нашли, кроме неприятностей. Да еще попали на деньги.
- Съезжаешь? – в запале продолжил Игорь.
- Заткнитесь все. Вы меня достали. Это все глупо и тупо, сидя тут в каменном мешке, искать виновного. Ну, найдем. Нет, двое решат, что виноват третий. Хотя не факт, что он и виновен. И что дальше? Что? Будем его бить, может, прибьем? Мне, например, неважно, просто плохо, нога болит, и распухла, холодно, я замерзаю. Я уже сидел под землей пару часов, и теперь опять, а сколько еще сидеть неизвестно в этой дыре неизвестно. Ни еды, ни воды у нас нет, вы это понимаете? Сколько мы выдержим тут при температуре пять – шесть градусов? Нет! Надо как-то выбираться или нам конец. Я не уверен, что нас ищут. И позвонить нельзя – сети тут нет. Сотовый превращается в какой-то хилый фонарик. Суки, и сигареты забрали!
- Нас будут искать…- сказал Константин.
- Жди!
Игорь умолк. Молчал и Константин. Алексей какое-то время шумно сопел, а потом умолк. Константин ощутил, что замерзает. Он пытался отогнать от себя эти ощущения, но понимал, что с каждой минутой холод проникает, все глубже и глубже, достигая, казалось даже костей. Вскоре его зубы непроизвольно стали выбивать дробь. Примерно такие же ощущения видимо были у остальных узников пещеры - Константин слышал их беспокойное кряхтение и возню. Вскоре Алексей включил фонарь. Тусклый свет фонаря дал короткую иллюзию тепла. С каждой минутой свет становился все более слабым и тусклым, словно пламя гаснущей спички. Они, не сговариваясь, подползли друг к другу, и подобно бездомным щенкам спасающимся от холода, прижались друг к другу. Это ненадолго им помогло. Константин в обрадовался, что по стечению обстоятельств, оказался одет в теплые свитера, и поймал себя на мысли, что находит позитив в негативе. Внезапно, фонарь, издав последнюю тусклую вспышку света, окончательно потух.
Через шесть часов пребывания под землей, ему показалось, что в темноте пещеры, он видит какой-то силуэт, какое-то движение. Он понимал, что в этом подземелье никого нет и быть не может, разум подсказывал, что это видение, галлюцинация созданная мозгом под влиянием внешних и внутренних факторов, эмоционального стресса. Но чувство страха схватило его в свои клещи, и сковало волю. Страх коснулся не только его. Игорю чудилось какое-то движение, тихий шорох. Лишь Алексей, страдающий от боли в ноге был в себе. Самопроизвольно Константин очередную волну страха, страха перед чем-то неизбежным и непонятным. Он сжался в комок, напрягая свои мышцы, готовый бороться за свою жизнь. А еще у него появилось, чувство жажды, которое усиливалось с каждой минутой, и теперь он готов был отдать любые деньги за глоток воды. Константин чувствовал, что пройдет еще время, и он будет готов лизать холодные стены пещеры, что бы утолить один из основных инстинктов человеческого организма.
Они пытались говорить друг с другом, но все общение теперь касалось только воды и холода. Константин, было, попытался предложить поискать другой выход, но Леша не весело остановил его порыв. Пещеры имела только один выход. Да и если будут искать, то их скорее отыщут под отверстием, через которое их спустили. Порой они смотрели на экраны своих ставших бесполезными сотовых, глядя, как медленно в никуда отсчитывает секунды время. Ближе к восьми вечера у них возникла паника, которая через час перешла в депрессию и тупую покорность судьбе. Теперь они бессильной ненавистью ненавидели Чатырдаг.
Они не поверили шороху, который раздался откуда-то сверху, но когда через несколько минут по стенам пещеры, весело забегал фонарный луч, они вскочили на ноги. Приподнялся даже Алексей, который страдал от боли в ноге. На дно пещеры опустился какой-то человек и направил луч света им в лицо. Свет их мгновенно, ослепил, и они зажмурились. Затем раздался шум, грузно опускающегося тела и перед ними возник еще один человек. Видя реакцию несостоявшихся кладоискателей, они повернули свет фонарей несколько в бок, и в одном из этих людей, Константин узнал недавнего своего недавнего гостя, пытавшегося выдворить их с плато. Но в этот раз Константин воспринял его как, спасителя, почти родного человека, не говоря о его товарищах.
- А, это вы, - сказал его вновь пришедший, - Привет от спасателей Крыма. Я же вам говорил, что бы вы собирали лагерь и покинули плато. Чего вас под землю занесло?
- Так сложилось. У вас вода есть? – с трудом шевеля пересохшими губами, спросил Костя.
Спасатель, молча, дал флягу и осветил их с головы до ног. Костя, тем временем сделал несколько жадных глотков из фляги и отдал ее остальным.
- Так что случилось? В таком виде по пещерам не лазят.
- Новички мы. Полезли вниз, плохо укрепили веревку, она и оборвалась. Я спускался последний и из-за этого упал, похоже, сломал голеностоп. Нога опухла здорово.
Спасатель посмотрел на него, словно прапорщик, выслушавший объяснения рядового о подбитом глазе, как о результате неудачного занятия на перекладине. Второй спасатель присел на корточки и оглядел ногу Алексея.
- Как вы нас нашли? - с трудом сдерживая радость, спросил Костя.
Спасатель хмыкнул:
- Сначала пошли выдворять ваш лагерь с заповедной зоны. Но вас там не оказалось. Потом поступила информация от туристов, о том, что на плато стоят покинутые автомобили. Нашли правда одну газель. А затем к нам поступил анонимный звонок, с указанием примерных координат пещеры, где вы находитесь. Причем было сказано, что вы тут сидите давно и без снаряжения.
- А кто звонил? Мужчина? Женщина?
- Да понятия не имею. С вас бутылка. Ну что Кирюха, поднимаем?
30
Константин вернулся назад один. Он как кошмар вспоминал прошедшие после их освобождения события – бесконечные объяснения с МЧС, милицией, какими-то придирчивыми чиновниками. Он не думал и старался забыть о судьбе Марины, Блондина и Спотрсмена. Со слов Игоря, Рутгер как-то выкрутился из переплета в котором оказался и был уже за границей. У Алексея оказалась травма значительно серьезнее, чем казалось – его ногу прооперировали в Симферополе. Его уже досматривали прилетевшие накануне Лена и его мама. Игорь вернулся на домой самолете, как только его отпустили врачи. Константин с трудом взял билет на поезд (был отпускной сезон), и почти сутки болтался в вагоне в компании мамаши с крикливым ребенком лет восьми и пенсионерки, пуританских взглядов на жизнь. Как это часто бывает, когда приходиться общаться с совершенными антиподами, он с трудом сдерживался что бы ни взорваться от надоедливых расспросов, или бессмысленных разговоров, и как правило пользуясь надуманным предлогом он просто уходил из купе. Поэтому следующим утром он стоял на перроне, кишащем загоревшими отпускниками и бледными, как спирохеты встречающими, окончательно измотанный, нервный, с трехдневной щетиной и тяжелой темной сумкой через плечо. Родной город встретил его серыми тучами и редкими каплями дождя. «По стать настроению», - подумал он и пошел в направлении метрополитена. Константин, толкаясь в общественном транспорте, за час приехал домой. Когда он открыл дверь, то в его нос ударил до боли родной запах его жилища. Он с наслаждением его вдохнул, закрыл дверь, бросил в прихожей тяжелую сумку, снял обувь и бросился на диван. Константин уткнулся лицом в твердую подушку и крепко сжал ее руками. Какое-то время он лежал, молча, слушая тихое тиканье стрелок на настенных часах. Потом он достал из кармана сотовый и, не вставая с дивана, позвонил Ольге. Однако та не ответила на звонок, зато через минуту прислала смс. Сообщение было до боли краткое и поражало своей убийственной конкретикой: «У нас все кончено. Забудь меня как я тебя». Константин попытался несколько раз ей позвонить, но девушка сбрасывала звонки, а потом и вовсе отключила телефон. В этот миг у Константина непроизвольно из глаз хлынули потоком слезы, и он зарыдал в подушку. Все эмоции, вся боль, разочарования которые накопились за последнее время, вырвались из него. Он не помнил, когда плакал в последний раз. Наверное, очень давно, еще в детстве, а сейчас помимо воли он издавал тихие всхлипывания. Он плакал и стонал, не стыдясь своих слез – ведь он был один и никто не видел его слабости. Константин помнил, что он большой мальчик, а большой мальчик не должен плакать, разве, что если он один. Но так долго продолжаться не могло. Константин встал, пошел в ванную комнату, включил горячую воду, которая шумным потоком стала заполнять ванну. Он смотрел на себя в зеркало, и не узнал. От туда нанего смотрел уставшими глазами, небритый загоревший человек, с жирными, выгоревшими от солнца волосами. Он решил, что ему надо привести себя в порядок. Он сбросил с себя одежду и, стараясь не расплескать воду, залез в ванную. Чувство легкого ожога, которое часто бывает при резкой смене температуры, вскоре прошло, и он с наслаждением расслабился.
Через полчаса он вновь стоял перед зеркалом, но уже чистый и выбритый. Внешний вид его преобразился, лишь остался грустный и разочарованный взгляд. Ему не хотелось находиться дома – слишком много воспоминаний, бесконечной чередой всплывали в его мозгу в этих стенах. Они вертелись, цепляя за душу и неприятно раня в сердце. Поэтому Константин не придумал ничего лучшего, как уйти из дому, бежать от неприятностей. Он оделся и вышел из дому. Оказавшись на улице, он увидел как, тонким лучиком сквозь тучи пробивалась полоса солнечного света, а к его ногам упал первый желтый листик, робкий предвестник осени. Он грустно улыбнулся и пошел, как говорят – «куда-глаза глядят». Его глаза глядели в сторону центра города, куда он собственно и направился. Физическая нагрузка и перемена обстановки делали свое дело, и он почувствовал как медленно, словно нехотя, его начало отпускать. Он уже шел по узким улочкам старой части города. Ему на встречу попадались редкие прохожие, бросающие на него равнодушные взгляды. Константин отвечал им тем же. Вдруг он увидел знакомую фигуру. Это был невысокого роста коротко подстриженный старик, ковылявший по улице опираясь на резную деревянную палку. Он шел прямо навстречу Константину, и по мере его приближения, Константин узнавал знакомые черты. Старик, наверное, так и прошел мимо, если бы Константин не поздоровался с ним:
- Здравствуйте Федор Павлович, - сказал он.
Старик медленно повернулся и окинул его взглядом с головы до ног своими выцветшими глазами.
- Здравствуйте молодой человек, - старческим голосом сказал он, - мы с вами знакомы?
- Вы должны были меня запомнить. Я приходил к вам консультироваться по поводу греческой рукописи, вместе с Игорем Луденым. Помните?
- Ах. Помню. И как ваши успехи? – вздохнул старик.
- Особо похвастаться нечем, - пожал плечами Константин, - разве, что приобрел знания по истории позднего Средневековья Серверного Причерноморья и Восточной Анатолии.
- А это уже не мало. Вы почерпнули, что-то интересное, то, что возможно Вам когда-то пригодиться.
- А может, нет.
- И так, тоже может случиться, - послушно согласился патриарх-академик.
- Как ваше здоровье?
- В моем возрасте говорят, что лишь бы не хуже. Вот был с санатории, сердечко подлечил, воздухом свежим подышал, вроде бы подкрепился.
- А как ваша голова? – чувствуя смутные подозрения, поинтересовался Константин.
- Побаливает на погоду, когда давление шалит…
- У вас была травма головы? Вы падали недавно? – резко прервал его Костя.
- Бог миловал. Спасибо, что интересуетесь моим здоровьем…
В этот миг у Константина из груди мимо воли вырвался истерический смех. Он засмеялся, сотрясаясь с головы до ног. Костя пытался закрыть ладонями рот, задержать дыхание, но смех рвался и рвался наружу. Константин не в силах стоять на ногах, присел на корточки. Старик с изумлением смотрел на своего собеседника, не понимая, что с ним происходит, повернулся и, не говоря ни слова поковылял дальше.
- Федор Павлович, - сквозь смех сказал Костя, - извините, я не хотел вас обидеть…
Но его слова прервал очередной всплеск громкого смеха. Затем смех пропал так же резко, как и появился. После этого он еще около двух часов бродил по городу. В его голове потихоньку все начало проясняться, и теперь ему было не до смеха. Он вновь и вновь переживал те драматические события, которые выпали на его долю, события которые его сводили и разводили с людьми, принесшими и радость, и боль, и вдохновение, и разочарование, и страх, и отчаянье, и еще много и много других чувств. Жалел ли он о том, что случилось. Наверное, нет. Он много понял и пережил за это время. Константин думал, что научился ценить людей, любить, находить ту тонкую черту, которая отделяет добро от зла, любовь от ненависти, правду ото лжи. В этот миг он оказался поблизости церкви. Церковь была старая. Сейчас в ней был музей, а службы проводились лишь по очень большим праздникам. Своими отбеленными стенами она просвечивала сквозь стену зеленых деревьев. Решительным шагом Константин подошел к ней и, пригнув голову, зашел в нее. В полумраке храма он увидел сидящую за столом с настольной лампой женщину работницу музея, экскурсовода и продавца билетов в одном лице. Она сидела с газетой в руках, разложив ее на информационные и рекламные буклеты. Женщина подняла голову и посмотрела на него через толстые линзы стекол очков, в которых она напоминала школьную училку. Константин протянул ей какую-то купюру, и попросил не давать сдачи. Он направился к алтарю, и в этот миг женщина включила в храме свет. Десяток ламп-софитов стоящих на длинных металлических ножках осветили помещение церкви. Вмиг из мрака со всех сторон выступили полустертые лики святых, апостолов, пророков, отцов церкви смотревших со стен сверху вниз на Константина мирными взглядами. Он остановился перед ликом Христа и внезапно, повинуясь внутреннему зову, он опустился на колени. Ему захотелось помолиться, но Константин, поймал себя на мысли, что молитв не помнит, точнее не знает. Тогда он тихо забормотал, просто прося Бога простить ему грехи, которые он натворил, дать ему разум, здравый смысл, и простое человеческое счастье. Он стоял на коленях минут пять, и как ни странно ему стало легче. Работница музея молча с удивлением смотрела на его стоящую, на коленях фигуру Константина. Затем он встал и пошел к выходу. На фресках возле выхода из храма была фреска «Страшный суд», и Константин понял, что он вновь возвращается в грешный мир, полный двусмысленностей и соблазнов. Когда он вышел из храма, женщина провела его настороженным взглядом, поправив на носу очки, и вернулась за свой стол. Константин вышел на улицу, и ему показалось, что жизнь налаживается, и что он сможет все начать с чистого листа. Он засунул руку в карман и достал сотовый. Вдруг он услышал слабый звон металла о бетонные плиты дорожки. Константин нагнулся и поднял маленький круглый с неровными краями кусок металла с потрескавшейся от непогод плиты. На его ладони лежал потемневший от времени аспер Феодоры Великой Комнин. Он усмехнулся и в его глазах мелькнул некогда пропавший блеск. Он сжал монету в кулак и быстрым шагом пошел прочь от церкви.
«Трапезундская хроника» неизвестного автора XV века, является апокрифическим историческим произведением не признанным большей частью научной общественности. Ссылки на это произведение и его цитирование, вот уже около ста лет вызывает жаркие дискуссии.