Происхождение

Представь себе океан жидкости сильно вязкой консистенции, как смола, черного цвета, только чтобы ни ветра, ни малейшей ряби, просто линия до горизонта. Представил? А теперь попробуй представить небо над этим океаном, оно не синее, нет, оно такое же черное, как и сама субстанция. На столько черное, что черта, за которой заканчивается океан и начинается небо неосязаемая для глаза, даже можно сказать, иллюзорна, так как нет возможности убедиться в обратном. Ну, как получается пока воображать? И вдруг что-то начинает происходить: где-то в милях, в десятках и сотнях миль от случайного места твоего наблюдения, ничтожный, по своим размерам кружок черного желе начинает подниматься, растягиваться, тянуться к небу, нарушая тем самым гениальную простоту и идеальность воображаемой черты, на ее пути в вечность. Этот холм, этот убийца вечного порядка и гармонии постепенно деформируется в что-то новое, неизъяснимое. Ты еще представляешь? С самой макушки этой случайной помехи мертвой кардиограммы, начинает что-то произрастать параллельно извечной прямой. Этот новый отросток растет в ущерб уже вечного холма и своим появлением как бы истощает его, делает его тонким и хрупким. Это продолжается очень медленно, очень постепенно, на протяжении многих тысячелетий. И вот невидимый зритель отмечает в своем блокноте, что рост и деформация прекратились. Он замечает, что на конце отросток раздается на пять ветвей, разной длины и толщины, которые еще росли некоторое время, после четкого их проявления. А то, что мы называли холмом, сейчас стало походить на тонкую трубу, ссужающуюся к макушке. Смутное ощущение чего-то знакомого пробегает в мыслях этого иллюзорного наблюдателя, иллюзорной черты разделяющей иллюзорный мир. Ты еще представляешь? Еще не надоело? И вот через какое-то время невдалеке от бывшего холма что-то происходит, что-то проявляется, и постепенно вырисовывается новый холм. Его ожидает такой же путь, как и путь первого, за исключением нескольких почти незаметных нюансов. Еще через тысячи лет, когда второй преобразился по подобию первого, они продолжали расти, расти, и расти, что, в конечном счете, привело их к удивительному откровению: они узнают что они братья, так как произрастают из одного корня, подобно тому, как пять отростков произрастают из них