и тут Кришна говорит Арджуне...
- Иди-ка ты в 108-й за пивом!
Арджуна посмотрел на неродивого косо, и пошарив в кармане, достал пузырек с "ацетоном",и использованный кондом, который сразу быстро спрятал.
- Твой саттва, не может в одну единицу времени находится с тамас!... - сказав это, Кришна, перекрестился тамплиерским крестом...
...достал, из запазухи коран, и откусил от него кусок, при этом промолвив: "Порви сансару. Нирвана в одном флаконе ацетона"
Выплюнув кусок корана, он открыл его, и прочел: "Все могу, в укрепляющем меня Христе"...
Затем поклонился идолу лешего, бога лесов, тритону и съел просвирку.
Обрызгав все это из лампадки, висевшей на шее Арджуны, по прозвищу Николай.Потом вспомнил, что сегодня шаббат и заплакал)
Жил Николай недалеко от Вигвама, в котором они каждое воскресенье молились богине Тиберии, с женой Дуняшей, и двумя непоседами - детьми: Аристоклом и Хабризом...
"Вы не должны поклоняться гуне невежества", - говорил Коля Дуняше и Аристоклу. С Хабризом он уже неделю не разговаривал, так как тот после очередной пьянки отказался бежать к соседям за сэмом.
Все дело в том, что Хабриз, на самом деле, был сыном заезжавшего несколько лет назад Садамма Хусейна, и не как не мог договориться с "отчимом", из-за эллементарного незнания местного диалекта....
Саддамчик предупреждал Николая, чтобы тот не сильно вайдосил на отпрыска, но бывалому зэка театральные угрозы араба показались своего рода юмористическим монологом очередного Семена Альтова, и, забив х...й, Коля сдал Хабриза в руки испанской инквизиции, предварительно накатав на него обличающую телегу и подкрепив обвинения фактическими данными
"Наркотическое опьянение, под дествием депрессивных факторов непременимости собственного, и чужого труда" - кричала Дуняша, на убегающего в терновую рощу Николая...
Но Николай, только что постигший абсолютную истину, которая таилась на дне бутылки ацетона, произведенного Нижнетагильским химическим комбинатом, уже ничего не слышав, бежал босой по холодной росе и громко читал неведомую до сей, поры мантру "Наши люди, поднимите руки, если вы слышите эти звуки. Это Каста..."
Еще Карнеги говорил: - " Вы слышали о нас... ДАА, ну а теперь приготовьтесь, услышать еще раз" ... Николаю еще никогда не было так хорошо, абсолютная свобода мысли и движений, свалилась на него как снежный ком, на крышку разломленного унитаза, и дала импульс к более жестким, негуманным мерам... - "Держитесь, Еб...ные Семмиты!!!" - подумал он, сидя на грядке, рядом со своим домом...
Но приглядевшись, он понял, что дом совсем не рядом, точнее то, что можно было применить по отношению к обозначению расстояния между его материальной субстанцией, составляющей тело, и домом нельзя было назвать "рядом". Внезапно Николоай понял, что он никакой не Николай, а просто забытые каким-то трудоголичным набожным пенсионером грабли. Николай заплакал и пукнул.
Пук пришелся прямо в лоб, проходящему мимо, а как в итоге оказалось, прямо на Николая, Пушкину... После падения, А. попросил у секунданта еще один ствол.... Пхххаабах - раздался выстрел. - "В локоть!!" - сулыбкой закричал раненный Дантес...
"Убит! К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!"
Вспомнил вдруг Пушкин еще не написанные Лермонтовым строчки и сказал: "Отряд, бл..дь, заметил потерю бойца!"
" Вот, тебе и на" - сказала Марь Иванна, Машеньке, целую неделю готовившую этот доклад по внеклассному чтению... - "А ведь, сука, говорила Лермонтова незнаешь!!?" - "я тебе БЛ...дь!!!" .... В тот вечер, девоча, купив в 108 пива, и портвейн, спокойно шла по мостовой, ожидая очередного любителя, дешевого, женского "труда"...