С меня строго...

   
     Мне кажется, что с меня все и всегда по жизни, начиная со школы, требуют по высшей степени.
…Я спросил однажды у одной преподавательницы в школе, почему так: что другим спускается с рук, с меня спрашивают по высшей категории? Она ответила: ты можешь учиться, но не хочешь…
…Однажды я поругался со своей подругой. Прошло недельки две, она все была обижена на меня. Я спросил ее, неужели она не забыла обиду, ведь если обидел бы кто-то другой, такую мелочь она даже не вспомнила бы на второй день. Она ответила: что легко прощается другим, мне нельзя легко прощать, потому что я, по ее мнению, по моральным качествам намного выше других, и, соответсвенно, с меня также надо требовать.
….Получив на одном экзамене «неуд», я пошел сдавать второй экзамен - по совправу. Подготовлен я был, как говорится, так себе, впрочем, как и на все остальные экзамены, которые приходилось мне сдавать за свою жизнь. За мной в аудиторию зашла заведующая отделением и долго беседовала с преподавателем.
       Когда я вышел с экзамена, я не знал, что получил за свой ответ, потому  что преподавательница оставила у себя мою зачетку. Девушка, которая отвечала и вышла раньше меня (она сидела на первой парте),  подошла и сказала, не знаю, насколько это была правда, что она якобы слышала, как заведующая  советовала «преподу» поставить мне «неуд». Я не поверил, бывало, что на экзаменах отвечал хуже, а получал «удов», и не только я.
     Получив «неуд» по совправу, я был вызван к заведующей. Когда я зашел в кабинет, вместе с заведующей сидели еще два преподавателя, одна у нас вела  экономику, вторая – которая мне поставила «неуд» по совправу. (Пример: однажды на предмете экономики за контрольную работу мне поставили два.  Когда я получил свою тетрадь назад, я посмотрел, где ошибки. Ошибки были по грамматике, и ответ после умножения у меня получился неправильно, так как я считал без калькулятора).
     Заведущая стала на меня «наезжать». Напомнила, что я не одиножды попадал в милицию (я с парнем однажды подрался из военного патруля, и, было дело, и с иностранцами мы дрались…). Припомнила забастовку в трудовом лагере с последующим отчислением, бойкот в техникуме. (Однажды мы, как всегда, утром пришли  в техникум, а нам сказали, что занятия будут после обеда, а сейчас нам дают на сборы  двадцать минут, чтобы сходить в общежитие и переодеться. Нас везут на какую - то базу  перебирать испорченную картошку. Так же сделали и на следующий день. И вот тогда, когда мы были на базе, я сказал девчонкам из нашей группы, что лично я после обеда на занятия не выхожу. Кто хочет - пусть поддержит меня. Как ни странно, никто не вышел на занятия).
     И еще мне напомнили, что не одиножды выносили на суд товарищей вопрос о моем поведении. Меня всегда наши девчонки из группы брали на поруки единогласно, не имея ни одного голоса «против». О  моей неуспеваемости все напомнили хором, и о том, что я ношу одну общую тетрадь для конспектов на все предметы. (Однажды моя классная  руководительница взяла у меня мою общую, в прямом и переносном смысле, тетрадь. Зная, что на все предметы я хожу с одной тетрадью, она долго листала, переворачивала тетрадь, начинала с середины, с конца, видимо, искала именно свой предмет - «Технология приготовления пищи». Затем, недовольная, покачав головой из стороны в сторону, она отдала ее мне, ничего не сказав при этом. Она знала, что на все ее замечания, и не только ее,  я не обращал никакого внимания, и на этот раз решила слов на ветер не бросать. Она меня любила как мать).
     Заведующая сказала мне, что меня еще давно, на  втором курсе надо было отчислять за хулиганство и за неуспеваемость. Затем попросила сесть за стол, где заранее лежал чистый листок бумаги и ручка, на, мол, пиши заявление о « добровольном уходе из техникума». Но я, конечно, отказался от такого «заманчивого» предложения, сославшись на то, что я не до такой степени дурак.  В свою очередь я попросил разрешения на пересдачу после каникул, так как экзамены были «текущие».
     Мне конкретного ничего не ответили. И тогда я им сказал: если хотели отчислить за хулиганство и за неуспеваемость, надо было отчислить еще после второго курса. И тогда я был таким же, как и сегодня, и потерял бы всего лишь один год. А если тащили, как вы сами сказали, три года, то будьте любезны, тащите до конца, то есть еще месяца полтора или два. А что мне теперь, три года потерять? 
(Тогда я еще не знал,  сколько лет потеряю  по жизни просто так).
     Если сказать грубо, у них отвисли челюсти, с открытыми ртами они все смотрели на меня, не зная, что им дальше сказать. Затем заведующая сказала, что я прав и выпроводила из кабинета…
     Я был любимчиком всех преподавателей, а может, будет правильно сказать,  меня уважали все преподаватели, хотя я не готовился ни к одному их предмету. Почти каждая старалась со мной завести разговор на любую тему, даже не относящуюся ни к учебе, ни к техникуму.  Поэтому, когда с меня требовали строго,  я думал, что просто пугают, чтобы учился хорошо и не верил, что меня могут взять и просто так отчислить. На второй день я узнал, что меня все-таки отчислили.
      Потом я пошел к директору, он мне сказал: «тебе бы только до мангала дотащиться». Моментально волна недовольства поднялась во мне,  я резко взглянул на директора, собираясь что-то резкое сказать, но он перебил и рассказал мне, как однажды, идя по бульвару в Минводах, он встретил выпусника своего техникума за мангалом.… Таким образом, он перевел сказанное им выражение в другую плоскость. Когда я попросил последний шанс на пересдачу экзаменов, он встал, оставив меня в своем кабинете, и вышел, сказав  секретарше закрыть дверь на замок, когда я выйду.
     Тогда я думал, что он оскорбил меня, интерпретировав его слова по-своему, мол, любым способом я стараюсь до мангала дотащиться. Время прошло, я понял многое, то, что я сам нашел в себе поздно, то есть какой-то дар  божий, они, то есть моя мама, мои школьные учителя, преподаватели техникума видели еще тогда. (Но характер сломать, наверно, никто из них то ли не захотел, то ли не смог, иначе, возможно, было бы все по- другому).
      Я никогда не о чем не жалею.
     Теперь, спустя много лет, эти же слова я понимаю так, что я старался дотащиться только до мангала, хотя у меня способностей было на большее.
    Единственное, чего я добился от этой встречи: он мне разрешил восстановиться в следующем учебном году, если я буду иметь стаж по специальности (начиная с марта и до сентября).
     Я поехал домой. Где-то через недельку  уехал из дому, сказав, что скоро с дипломом, возможно, приеду. Я ехал теперь не в Астрахань, а в пос. Лазеревское, с надеждой там устроиться на работу и пожить, а потом восстановиться в техникуме. Ничего у меня с работой не вышло, но зато я погулял по зимнему побережью Черного моря, вспоминая свои беды и победы в прошлые сезоны. Это было что-то. (Я люблю гулять в одиночестве по побережью реки или моря. Я так отдыхаю и получаю энергию от воды, ну, в общем-то, от стихии и от одиночества тоже).
…Потом я поехал в Кисловодск, и там ничего не вышло. Я вернулся в Астрахань…. Так у меня прошли три или четыре месяца, а оставалось еще два до начала учебного года.
     Когда я жил в Астрахани на квартире, за мной приехал мой отец. Оказывается, из техникума послали письмо домой с сообщением, что я отчислен. Письмо я предусмотреть не смог, и дома узнали о моем …
    Я хотел восстановиться и закончить, а отчисление оставить в тайне.