***

                Другая жизнь
                Я научилась просто мудро жить,
                Смотреть на небо и молиться богу,
                И долго перед вечером бродить,
                Чтоб утолить не нужную тревогу.               
               
                Анна Ахматова               
  Часть первая
               
                1
 
Почти средина февраля. Раннее утро. Я только проснулась, но успела заметить, как мою комнату наполняет солнечный свет, от этого она стала светлее и приятнее. Я тут же потянулась в кровати и, стараясь не терять ни минуты, встала и пошла на кухню. Все еще спали. Даже моя мама еще не ушла на работу. Медленно, рассматривая комнаты, лестницу, я спустилась на первый этаж. Ничего особенного. Все как в обычных домах. Уютная гостиная, кухня, прихожая, спальни. Люблю свой дом. В него всегда приятно возвращаться после тяжелого рабочего или учебного дня, ведь есть и такие дома, в которых чувствуешь себя как не в своей тарелке, хоть и долго в нем проживал. В этом и отличие нашего дома.
Недолго думая, я взяла булочку и заварила кофе и села на кухне завтракать.
Моя жизнь, признаюсь, похожа на карусель. Сначала все жизненные ситуации набирают маленьких оборотов, а потом больших. И это иногда меня пугает.
Да, привет, меня зовут Менди. Менди Хендерсон. В Хьюстоне я живу всю сознательную жизнь, только вот однажды пришлось переехать в Нью-Джерси, к папе. По той простой причине, что родители развелись очень давно, и так же давно я не видела своего отца.
Я любила и люблю его, так же как и маму, но нас разделяли километры, поэтому периодически я не считала его родным человек, и мне было тяжело принять, по-настоящему принять то, что он мой отец и это мой долг - повидаться с ним.
Сейчас я еще в Хьюстоне, а дня через два я уеду и, наконец, настанет конец моей ночной жизни.
Нет, не то, чтобы я любила клубы. Просто именно ночью или рано утром я чувствую, как хорошо жить. Я похожа на бывшую самоубийцу.
Моя мама Хелен работает в издательстве и ей можно дать премию в номинации «трудоголик». Сестра оканчивает университет и встречается с парнями, что мне не нравиться. Хотя кто у меня мнения будет спрашивать?
Как хорошо было на улице сегодня утром. Окно кухни выходило на улицу Хьюстона, приятно было наслаждаться зимней красотой. Снег еще не растаял, все было белоснежное.
Когда завтрак был уже съеден, я решила забрать утреннюю газету. Зимняя прохлада, воздух, который завораживает, я вдохнула немного, и по коже пробежали мурашки. Приятные мурашки.
 С этого дня я решила поменять свою жизнь. Потому что последнее время я часто вглядываюсь в лица людей, которые проходят мимо меня и замечаю, что у них вымерла надежда, вера и желание верить в то, что можно все изменить, если ничего не боятся. Все так осознанно лгут себе, что потерялись в обмане, люди лгут, что ничего не добьются и живут, так как положено им судьбой, не желая что-то изменить. А я не хочу так и именно по этой причине я переезжаю на какое-то время к папе, чтобы понять, что мне нужно.
 Я очень трусливый человек. И не нужно даже вести со мной поучительную беседу относительно того, что смелость мне еще потребуется в жизни, я все равно буду бояться. Но я должна что-то поменять в себе и это что-то будет именно трусость на смелость.
               
                2
 
Несколько часов полета и самолет приземлился в аэропорту Нью-Джерси.
Я спустилась по трапу самолета и увидела папу.
 «Да он совсем не изменился» - подумала я.
-Добро пожаловать в Нью-Джерси, дорогая, – одновременно с радостью и грустью в глазах сказал папа.
-Ты ничуть не изменился, папочка, как я рада тебя видеть – со слезами на глазах сказала я.
-Ты тоже, моя красавица, думаю, тебе понравится у меня.
-Надеюсь.
В машине пока мы ехали к папе домой, я рассматривала, как выглядела местность, где мне придется бывать. Одинокие улочки, которые не изменились за то время, пока меня не было, пробегали в моих глазах. Люди спокойно шли на работу. В этом городе не было суеты. Все было настолько спокойно, что даже было удивительно, что существует такое место на Земле. Где люди остаются людьми, природа – природой, хоть все равно мы, люди, живем на одной и той же планете и не куда не перелетаем, чтобы очутиться в Нью-Джерси.
-Как же? – подумала я  – Я точно не уснула, пока летела в Нью-Джерси и попала именно туда? Почему я так удивляюсь, ведь я раньше здесь бывала.
 Вскоре мы прибыли домой.
-Я приготовил для тебя подарок к приезду…
-О, пап, не стоило.
Я осмотрела дом снаружи и поняла, что он ничуть не изменился. А потом заметила машину, которая стояла в гараже.
-Спасибо, пап – продолжила я.
-Надеюсь, тебе понравилась?
-Конечно.
Это была маленькая женская машинка. Я мечтала о собственном автомобиле давно, но не решала признаться об этом родителям.
-Знаешь, Энди так ждал твоего приезда.
-Энди? Я его уже год как не видела. Вырос, возмужал? – поинтересовалась я.
-Сама увидишь. Он обещал приехать на днях.
 Наша семья не настолько состоятельна, чтобы покупать машины детям, которым только шестнадцать, видимо, папа откладывал со своей зарплаты часть денег. Я безумно благодарна была ему за это, но все еще я не могу привыкнуть, что у меня есть папа. Ведь я его так давно не видела. Даже год. Двенадцать месяцев. Нужно привыкнуть к нему немного.
               
                3

Следующим утром мне следовало пойти в школу. Да, я трусиха. Я долго не могла подняться с постели и отправиться в школу. Я просто заставляла себя не вставать и не идти. Прогулять, одним словом. Но второе «я» говорило, что я должна, что рано или поздно папа усадит меня в машину и отвезет в школу, а потом достанет и на руках отнесет в кабинет, и мне будет жутко неприятно и стыдно за свое отношение к учебе и трусость, непреодолимую, засевшую во мне как червяк в яблоке.
Школа даст мне знания и новые знакомства, но я боялась, что никому не понравлюсь, боялась косых взглядов, чужого мнения. Я всего-навсего перестала быть независимой и такой, как я хочу, как мне нравится быть.
 Я застелила постель, сложила тетради и пенал в сумку, переоделась и, взяв сумку, пошла в новую школу. Я никогда не любила завтраки. И любила их пропускать. Мои родители всегда настаивали, чтобы мозг работал на первых трех уроках нужно обязательно завтракать, но я упертая. Я могу выпить сока или съесть йогурт не более чем, потому что уже как три дня я стараюсь следить за фигурой. Но срываюсь каждый раз когда наступает депрессия или плохое настроение.
Автомобиль я припарковала недалеко от школы. Рядом с цветочным магазином. Медленно я дошла до вестибюля в школе и отыскала свой класс и расписание сегодняшнего дня, переписав я, побежала на урок.
Впервые вижу, чтобы, когда кто-то новенький заходил в класс, а на него ни малейшего внимания. Это еще хуже, чем, если бы на меня смотрели и посмеивались. Да, я странный человек. Меня удивляет и то, и то. Но меня скорее поразило их безразличие. Я села на последнюю парту, достала вещи и ждала начала урока, до которого оставалось пятнадцать минут.
Меня никто не замечал. И теперь мне это понравилось. Одиночество иногда полезно.
За пять минут до урока ко мне подошла компания парней и девушек, то есть мои новые одноклассники. Как выяснилось позже, их звали Эндрю, Эстен, Николь, Эмили, Джек и Эшли. Последние, парень и девушка - это брат и сестра. 
Я была удивлена, но все равно относилась к ним насторожено.
Так как начался трусливо день, так и закончился. Но кое-что изменилось. Я еще была удивлена от их отношения ко мне, приветливого и доброжелательного.

                4
  За месяц моего обучения в новой школе я очень сблизилась с одноклассниками. В частности с Джеком. Вчера вечером у нас был ужин. Он познакомился с папой. Мне пришлось приготовить шикарный ужин, чтобы папа принял Джека нормально. Я была счастлива.
Когда ужин закончился, мы вышли на улицу и, попрощавшись, я проводила его взглядом. Он медленно шел в сторону автобусной остановки, а затем его силуэт слился с вечерним сиянием. Он был моим сказочным принцем, нет, не тот, что прискакал на белом коне. Нет.  Все гораздо проще. Джек – милый, нежный, добрый и честный. А честность очень редкое качество. Мы доверяем друг другу, а это главное. Самое основное в отношениях это доверие чтобы не утверждали психологи.

На осенних каникулах я приняла решение съездить к сестре и маме, навестить их. Я не любила расставания. Никогда. Я слишком ранима для такого.
Мама и Лизи встретили меня сразу, как только приземлился самолет, буквально у самого трапа.
И мы поехали домой. Дорога домой длилась не так долго. Ведь мы ехали домой, а не в аэропорт. Мне всегда казалось, что аэропорт – это неизвестностью. Ведь ты едешь куда-то и не знаешь, что тебя ждет там. То ли радость, то ли боль, то ли разочарование.
Моя мама каждый день моего пребывания говорила, как я изменилась, что я повзрослела. Совсем нет, я просто перестала бояться, и посмотрела своей трусости в глаза. В воскресение утром, перед моим отъездом к папе, к нам домой наведался парень моей сестры, который хотел познакомиться с мамой, понравится ей. И ему это удалось. Его зовут Джастин. Высокий, накаченный спортсмен с открытой душой. В тот вечер он подарил мне, маме и Лизе по букету роз. Я знаю, что хорошие качества проявляются вовсе не по большому букету. Но он знал, что внимание это тоже часть завоевания сердца любимой, её мамы и сестры. Когда эта мысль появилась в моей голове, и я несколько раз ее проговорила, то засмеялась. Это смешно. Завоевать мое внимание, зачем? Я и так увидела, что парень вовсе не использовал мою сестру. Он любил её и хотел быть рядом с ней как можно дольше. 

                5
По прибытию домой, я вспомнила об Энди. О друге детства. Как же я могла о нем забыть? Те счастливые минуты, что проводили мы вместе. По-моему он был влюблен в меня, но я не уверена в этом на сто процентов.  Он жил недалеко от меня и учился в обычной школе, как и я. Нью-Джерси обычный городок, с обычными людьми, с обычными школами…

Когда мне было пятнадцать, я чересчур была озабочена проблемой своей внешности. У меня не было парней, в отличие от моих подруг, но я верила, что я найду ее. Её, любовь.

Я никогда не задумывалась ни о чем. Я не считала, что что-то может быть. Что я могу быть счастливой. Я потеряла в пятнадцать лет надежду в то, что я могу быть счастливой, но я верила в любовь.
Сейчас мне шестнадцать и я ни с кем не встречаюсь. Мне и не нужен парень. Мне нужен друг. А потом посмотрим, что будет.  У меня есть родители, сестра, друзья, смелость. Я не устану повторять, что наконец-то я смелая, значит, смогу делать что угодно!

                6
Я сейчас ожидала встречи с Энди. После окончания занятий в понедельник. Я, было, обнаружила книгу на книжной полке, что запылилась с прошлого лета. Книга Ларри Кинга «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно и где угодно». Перед встречей я внимательно читала книгу и так увлеклась ею, что не услышала звонка в дверь. Энди уже начал кидать камни в окно, тогда-то я и услышала.
Отношения людей строятся на доверии, как я говорила до этого. Но не каждый это понимает. Неужели люди стали настолько слепы и бессердечны, что не желают и не видят того, что отношения то ли влюбленных пар, то ли родных людей теряют свой блеск. Неужели любовь переживает период схожий на депрессию? Мы надоедаем друг другу?
Сегодня я прогуливалась по центральным улицам Нью-Джерси. Ей-богу, на меня смотрели как на пугало! Я не люблю свою внешность, я не люблю себя. Я считаю себя уродиной. Я знаю, как это грубо звучит по отношению ко мне, но это мое мнение. Я отчасти потеряла всех друзей. С парнями я ни разу не встречалась, почему? Верно по той самой причине, что я назвала.
Глупые насмешки людей. Я боюсь жить в этом мире. В жестоком мире, где каждый день подростки совершают самоубийства. Это страшно. Да, я снова боюсь. Оказывается, я не победила трусость.
Иногда мне кажется, что можно жить дальше без чувств. Не обращая внимания ни на кого и ни на что. Я пыталась, и что вышло? Я, одиноко глядя в окно автобуса, еду обратно домой и на глазах  появляются слезы. Почему так?
В детстве я считала, что живу в добром мире, где люди всегда доброжелательны, счастливы и ни  в коем случае не одиноки. Но я как обычно ошиблась.

                7
Помимо Джека я общалась с Энди. Чувства что соединяли наши сердца с Энди долгие годы, снова ожили. Я почувствовала. Это не передать словами. Может быть, это похоже на весну. Не скажу точно. Но я люблю его как друга. И одного дня, когда мне пришлось принять решения, относительно того, кого я больше люблю, то я решила, что лучше бросить обоих. Наверное, от этого мне стало проще. На миг.

Я ненавижу свою жизнь. За потери, расставания, проблемы. Из-за того, что последнее время в моей жизни присуща черная полоса. А хотелось бы немного белой полосы.

Прошла неделя с тех пор, как я рассталась и с Джеком, и с Энди. На улице апрель. Слышно было, как детвора ликовала оттого, что скоро долгожданные каникулы.
Я сидела за двором на скамейке и внимательно читала книгу. Как всегда день начинался хорошо, ничего не предвещало беды или просто чего-то неожиданного. Как только я перевернула на следующую страницу, создалось такое впечатление, будто надо мной повисла туча или кто-то подошел. Я ошиблась.
Позже, когда мне надоело читать книгу, я решила съездить к Эшли. Просто поговорить. И это никак не было поводом, чтобы увидеть Джека.
С Эшли мы поговорили очень хорошо. Но разговор продлился не так долго.

На улице уже был не дождь, а ливень. Я быстро пробежала к машине, села и рванула домой. Дорога была скользкая. Машина была хоть и маленькой, но из-за скорости, на которой неслась я, машину занесло, и я потеряла сознание.
Я пришла в себя только вскоре. Тогда, когда я очнулась, я поняла, что нахожусь в больнице. Ненавижу больницы. Запах лекарств, врачей, хоть они и спасают людям жизнь. Кто-то постучал в дверь моей палаты. Только когда мама зашла я поняла что это она, по голосу. Я не могла поднять голову, к сожалению, чтобы увидеть ее.
-Можно?
-Конечно, мамочка – пытаясь не разочаровать маму, сказала я.
-Дорогая, как ты? Как себя чувствуешь? Голова не болит? – обеспокоено теребя мои не причесанные локоны, говорила мама.
-Все хорошо, мам. Правда голова немного болит. И тяжело говорить. Скоро думаю, пройдет – улыбнулась я.
-Тебе Лизи принесла фрукты. Вот – протягивая яблоко, говорила мама – Тогда я пойду? Я завтра еще зайду.
-Спасибо, я яблоко не хочу. Хорошо. До завтра, мам.
Мама поцеловала меня в лоб, сдерживая слезы, и вышла с палаты. А после нее пришел ко мне Энди.
-Можно? – пропел Энди.
-Энди? – удивленно спросила я.
-Здравствуй, милая. Я так рад тебя видеть, не здесь конечно, а вообще – улыбнулся Энди.
Когда он подошел ко мне, я его чуть не задушила.
-Постой, я хочу еще налюбоваться тобой.
-Боже, как я скучала!
-Позволь поинтересоваться, зачем ты это сделала? Ты что? Я чуть с ума не сошел!
-Я безумная, знаю, но это получилось совершенно случайно – ответила я.
-Случайно?– вопросительно посмотрел на меня Энди -  Врач утверждает, что это могло случиться не то чтобы специально, просто подсознательно ты этого очень хотела, потому что у тебя, как врач утверждает – повторил Энди – у тебя был либо сильный срыв, либо это все проблемы. Я не стал, честно говоря, противоречить и выдвигать точное свое утверждение, потому, что я немного сам в этом виноват… - Энди умолк.
Я тяжело вздохнула.
-С тобой все нормально? Ничего не болит? – спросил он.
-Все хорошо – уже хриплым голосом ответила я.
-Я, наверное, пойду. Я слышу, что снова делаю тебе больно… - тихо сказал Энди.
-Нет! – крикнула я и, собрав все силы, дернула его к себе, пытаясь его удержать – Не смей уходить, слышишь? Я и так ждала тебя слишком долго…
-Хорошо, я останусь, только разреши мне сделать тебе, больному человеку, приятное! – ответил он.
-Приятное? Ну, только если приятное – смутилась она.
Он, дотянувшись до моих губ, поцеловал меня. Мне казалось, будто это был наш первый поцелуй. Его теплые губы коснулись моих губ. От прикосновения внутри меня что-то дрогнуло, но потом утихло. Наверное, внутри все угасло, а затем снова вспомнило о тех теплых отношениях, которые были между нами, дружеские… 
После поцелуя я крепко обняла его. Как тут зашла медсестра:
-Простите, если помешала, но время посещений заканчивается. У вас осталось 5 минут. И не задерживайтесь, пациентке нужен покой.
-Хорошо – ответил Энди.
И медсестра тут же вышла с палаты.
-Спасибо, что проведал меня – улыбнулась я.
-Теперь я вижу, что тебе намного лучше. К тебе завтра придет еще один посетитель! – сказал Энди.
-А когда ты придешь?
-Не знаю.
Резко мое самочувствие ухудшилось, я только успела хрипло сказать Энди, что люблю его и снова потеряла сознание. Я уже ничего не чувствовала. Мое сердце остановилось. Я поняла, что моя жизнь висит на волосинке.
 
                8
 Если честно я думала, что уже умерла. Я чувствовала, как вокруг меня происходила какая-то суета. Кто-то бегал, кричал. Я не понимала что происходит, пока не услышала ужасную фразу: «Мы её теряем». Иногда я думала слишком долго, но сейчас я сразу поняла, что я умираю. Меня пытаются спасти, но они не понимают, что если человек хочет жить, он поможет спасти самого себя. Затем я на несколько секунд (потому, что думать я, долго не могла, точнее у меня было мало времени на размышления) подумала, если я уйду из этой жизни, что же будет с мамой, папой, Лизи, Энди, наконец. Что же они будут делать? Терзать себя за то, что не смогли меня спасти? За то, что я - идиотка не смогла справиться со своими на самом деле глупыми проблемами, на которые можно было просто плюнуть и не обращать внимания, хоть до глубины души было больно? Нет уж. Я не хочу пропустить свадьбу родной и любимой сестры, примирение папы и мамы. Уйти из жизни не почувствовав сладкого поцелуя Энди, а может и Джека. Прекрати, не смейся, даже в душе. Целовать и того, и того. Кто-то все равно останется другом, а кто-то больше чем другом. За кого-то из них я, быть может, выйду замуж, хоть мне всего 16. Хах, мечты-мечты. Но я ведь люблю и того, и того. Пока это не важно. Главное сейчас убить эту смертельную вечность, которая будет длиться потом, если я…. Господи, нет, я не умру. Это самое ужасное слово - смерть. Нет, я не умру. Я буду бороться.
                * * *
 Через несколько недель я была дома. Я понемногу уже ходила сама. Когда родителей не было дома (хотя они старались не покидать меня одну) Эшли навещала меня и проводила со мной много времени; но потом, когда мне надоело, что со мной возятся, я сказала, что сама в состоянии все делать и настояла на том, что бы в понедельник я пошла в школу.
 
Это были последние месяцы в школе, потому я не хотела ничего пропустить. Я наслаждалась последними моментами, контрольными, едой в столовой, смешными моментами, шпорами, одноклассниками, учителями. Всем, что любят вспоминать выпускники, когда закончат школу. Я рада, что жила этот год у папы. Что, наконец, моя семья стала счастливой.

Мои родители снова живут вместе. Даже когда я лежала в больнице мама с папой навещали меня вместе. Я узнала об этом позже. Потом мама переехала в Нью-Джерси. Сестра вышла замуж за Джастина. Последние месяцы перед взрослой жизнью оказались самыми прекрасными. Я начала ценить свою жизнь. Я больше её не ненавижу. По крайней мере, последние пол года.
 С Джеком мы остались друзьями. Просто друзья. Я что-то читала такое. Что после большой любви быть друзьями нельзя. Мы решили сломать стереотипы и сделать так, как мы сами желаем. Он не возражал. Он знал, что ни в коем случае он не будет меня покидать. Потому что друзья всегда должны держаться вместе, даже ближе чем влюбленные. Всегда рядом.
А Энди стал моей любовью. Той любовь, от которой бьется чаще сердце. Любовью, от которой мыслей в голове станет больше. А душа вечно будет омывать побережья наших сердец.
Возможно, Джек тоже мог быть моей любовь. Просто-напросто нас с ним что-то разделяет. Но, Слава Богу, мы остаемся друзьями.

Часть вторая
                9
 
Незаметно прошел еще один учебный год. Я закончила школу. Тоска и воспоминая – все, что останется в моей памяти от школы, одноклассников, учителей, дней, которые я провела в школе. Я до сих пор не могу поверить, что закончила школу. И теперь меня ждет взрослая жизнь. Почти взрослая.
Когда я сдала экзамены, когда прозвенел последний звонок и прошел выпускной – я ощутила свободу. Полноценную свободу. Следующее что меня ждет так это 5 лет учебы в университете Лос-Анджелеса. Почему Лос-Анджелес? Так, потому что я безумно хотела уехать от родителей. В Нью-Йорк они меня убедили не поступать, но я настояла хотя бы на Лос-Анджелесе. Театральный университет. Это будет как путешествие в жизнь театра, не в ту, в которой я живу сейчас….
Еще что меня огорчило так это то, что я больше не увижу Джека, по крайней мере, не буду видеть его так часто, как до этого. Но мы всегда, наверное, будем любить друг друга, не только как лучшие друзья, чьи отношение укрепились за год проведенные вместе, но и как парень и девушка, которые глубоко в душе надеяться и верят, что любовь их не угаснет никогда.
В тот вечер, в летний вечер, когда мы вернулись с Энди и с моей сестрой и Джастином с моря, я сидела на балконе, который находился у меня в комнате, и наблюдала за красивым пейзажем Нью-Джерси. Ох, как я полюбила этот город. Полюбила хотя бы за то, что жизнь стала прекрасной и, что этот город все изменил колоссально. Все абсолютно все. Как тяжело будет через неделю покинуть его.
Я уже отправила документы на поступления в Лос-Анджелес (кстати, остается здесь, в Нью-Джерси) и мне пришел ответ. Счастья моего не было предела. Все складывалось лучшим образом. Эндрю, Эстен, Николь и Эмили остаются здесь в Нью-Джерси. Поступили они тоже здесь. Жаль, конечно, что нас будет разделять сотни километров, но как по мне так расстояние будет только укреплять дружбу. Я радовалась за них, так же как и себя.  Джек уезжает в Нью-Йорк вместе с Эшли. С Дженни он расстался. Тогда, когда мне он первой об этом сообщил, я с облегчением вздохнула, и улыбнулась, он не видел, слава Богу, моей улыбки, так как мы говорили по телефону.… А рада была потому, что с самого начала была уверенна в этом и знала, что Дженни не подходит Джеку, а если точнее он слишком хорош для нее. Он заслуживает лучшего…
А еще я буду в Лос-Анджелесе одна. Совсем одна. Это будет как борьба за выживание. Даже Энди не будет рядом. Он сойдет с ума. Расставание с ним. Боже, всегда приходится чем-то жертвовать… и как обычно тем, что тебе дорого больше всего на свете. Эти семь дней я решила провести со всеми близкими мне людьми. С Эстеном, Эндрю, Эмили и Николь – первые два дня, потом Джек – еще два дня, Энди еще два, а последний, когда я буду улетать, решила собрать вещи и посидеть с любимой и незаменимой семье. Куда же я без них? Если бы вы знали, сколько указаний дали они мне. Даже на самом то деле смешных. Но я их понимаю, особенно маму, в 17 лет отпускать ребенка в чужой город, представляю как больной ей, как грустно…
Мама, папа, как же я буду скучать. Это мне напомнило Хьюстон, когда я уезжала к папе.  Как хорошо, что мама и папа держаться вместе, они дополняют друг друга, помогают. И частичка моего сердца всегда будет с ними…
Когда я сидела на балконе, повеял ветер, и на  глазах стояли слезы, я понимала, что не о чем больше волноваться. Чувства переполняли меня. Я похлебывала чай, который уже остыл. Сумерки. Как красиво. Вдыхая свежий воздух, я вздохнула, а затем встала и зашла в комнату.
Меня ждет тяжелая неделя. Неделя воспоминай, слез, расставаний, грусти, последних улыбок на их лицах и их отчаяние… Мои друзья. Те, кто были со мной в радости и горе. Какое приятно ощущение того, что есть все.… Все самое простое на первый взгляд. То, о чем некоторые не задумываются вообще, о дружбе. О том, что она является опорой всего.
Я закрыла балкон и зажгла свечи. В комнате было уютно. Я осмотрела место, с которым тоже разделила год жизни и снова расстроилась. Господи, никогда не думала, что это так сложно отпускать, прощаться.… Я взяла альбом с фотографиями и на лице появилась улыбка. Улыбка? Да, улыбка. Я смотрела фотографии, как будто с прошлой жизни. На них мой бывший класс. А вот их я точно никогда не увижу. Никогда.… Даже если было миллион неприятных случаев с той школой, я рада была, что эти люди меня изменили, научили быть другой, чувствовать, ценить…жить иначе.
Все-таки эти фотографии как из другой жизни…. Другие лица. Другой взгляд на все прошедшее, на моих одноклассников, они, наверное, стали просто чужими, не теми, которых я знала когда-то, а забытыми, ушедшими из моей жизни. Их больше ничего не связывало со мной. Лишь фотографии, которые можно сжечь и мысли и воспоминания, которые невозможно забыть. Пустота в этом альбоме. Ничего. Ничего больше не написано, на когда-то знакомых мне лицах.
…Моя сестра вышла замуж, я упоминала? Они с Джастином отдохнули на Гавайях и живут в Нью-Йорке. Да, я могу навещать и сестру, и Джека. Вот это было здорово. Джастин был хорошим парнем. С самого начала он мне безумно понравился. И Лизи мама тяжело отпустила. Да, сестра навещала нас все время. И Джастин это поддерживал. Его родители жили в Нью-Йорке, за городом, а центральную квартиру оставили, нет, все же подарили моей сестре и Джастину, хоть и моя сестра не могла принять такого подарка. Его родители подарили – квартиру, наши с Лизи – поездку на Гавайи. А я подарила свое присутствие, потому что я ненавижу вечеринки, свадьбы, дни рождения, уж очень я застенчивая.…Не люблю себя за это. Слава Богу, сестра меня хорошо знала и ничего особого от меня в тот день не требовала. Радует…
Просидев полвечера с чашкой чая и фотографиями, я спустила вниз к маме, папе, Лизи и Джастину, они после острова еще поехали со мной и Энди за компанию на море в более простое место, поэтому остались у нас на эту неделю. Лизи хотелось провести меня и по-видимому дать еще несколько советов. Я уже перестала переживать. Столько советов, что мама не горюй…
После этого Лизи и Джастин уедут в Нью-Йорк. У Джастина там свой ресторан, ну а Лизи пригласили в модельный бизнес, кстати, зарплата там достаточно приличная. Я рада за сестру, не только я, но и она заживет хорошей, ладно, не буду скрывать, достойной жизнью.
Я потушила свечи и направилась на кухню, чтобы чего-нибудь перекусить.
-Что так вкусно пахнет? - спросила я, когда спустила на первый этаж и услышала, как вся семья сидела в гостиной, пила чай, смеялась и ела что-то вкусненькое. Даже меня не позвали. А я ведь так люблю сладенькое.
-Я приготовила кексы - поделилась мама.
-Вкуснятина! Мамочка, ты – гений кулинарии!
-Да и вправду миссис Хендерсон, ваша стряпня просто пальчики оближешь! – подтвердил Джастин. Он улыбнулся.
-Спасибо, дорогие мои. А ты Джастин можешь меня уже мамой звать, я же как-никак твоя свекровь! Мама поднесла к каждому тарелку с оставшимися кексами и спросила, кто хочет молока.
-Ну, расскажите, как там на Гавайях? Ни разу там не была. Я много времени уделила Энди на море, вы уж простите – обратилась я к сестре и Джастину.
-Они, наверное, даже не заметили твоего присутствия – в разговор вмешался папа.
-Нет, что вы мистер Хендерсон, мы провели не забываемый уикенд с вашими дочками и Энди,…Мне очень понравилось, и я понимаю, как Менди хотелось побыть с Энди.… А на Гавайях все как обычно: прозрачное море, ласковый песок и умопомрачительные коктейли – это самый лучший медовый месяц  - рассказывал муж моей сестры.
Если честно то он задел меня за живое, я действительно буду безумно скучать по Энди…
Джастин поцеловал Лизи.
Холодное молоко текло в мой желудок, после того как  я сделала большой глоток. Затем  я вздрогнула.
-Что такое?- волнуясь, спросила мама.
-Молоко холодное - ответила я.
На часах 21:00. Я хотела пораньше лечь, чтобы завтра проснуться в расцвете сил и не сонной, поэтому я, пожелав всем спокойно ночи, направилась обратно к себе в комнату. Остальные члены семьи остались сидеть внизу. Им некуда было спешить.… Жаль, лишь было родителей, в частности маму, глянув в её глаза, я поняла, что она все еще переживает.
Перед сном я решила позвонить Энди, узнать, как он доехал домой:
-Привет – тихо сказала я – Как доехал?
Несомненно, я знала, что он все еще злится на меня, за то, что я уезжаю, но старался не показывать этого. Он знал, как я хочу этого, и знал, что будет непростительной ошибкой не отпустить меня, как бы ему не было больно.
-Привет, любимая, все хорошо. Вот сижу и думаю о тебе, о Лос-Анджелесе и о расставании.
Я была удивленна.
-Не грусти, слышишь. Мы будем видеться чаще, чем ты будешь думать о том, что нас разделяют сотни километров. Ты меня понял? Не смей грустить, а то и я сейчас начну, а меня не остановишь! – тихонько засмеялась я, ради того, чтобы поднять ему настроение.
-Хорошо. Ради тебя я готов на все.
Внизу еще слышен был тихий смех родных людей, когда я вышла на балкон и смотрела на пустые улицы города, с которого я скоро уеду.
Пустота. Мысли. Что со мной...?
Я стояла и смотрела вдаль, вокруг, туда куда-то, где я пыталась найти ответы на вопросы, но усталость сильнее оказывается моего любопытства и безумных мыслей, поэтому вскоре, закрыв балкон и потушив лампу, я легла в свою кровать и уснула, позабыв, впервые на пару часов обо всем…

                10
 
  Я бродила по дому и думала о нахлестнувшей меня волне событий, чередой, которой можно назвать судьбой. Я спустилась на первый этаж. Моя мама была на кухне. Она работала над следующим номером журнала. Странно, обычно мама сидит в каком-то кафе, где есть прекрасный вид на утренний пейзаж Нью-Джерси.
Моя мама без всякого беспокойства сидела в халате на кухне и что-то печатала на компьютере, что-то, что от нервного стука по клавиатуре привело меня в ужас. Моя мама никогда так быстро не печатала. Когда она успела так быстро научиться печатать? Не кричала на компьютер.… Это что-то новое. Я что-то пропустила. Оказывается, хоть и живу я с родителями семнадцать лет, я ничего не знаю, а может, и знаю, просто не успеваю узнавать их новые открытия?
Я подошла к холодильнику. Открыла – пусто. Я в ужасе. Что случилось? Моя мама дома, а в холодильнике пусто? Все-таки что-то произошло,… Я уже догадываюсь что.  Когда я подошла к плите, на которой стоял чайник, я аккуратно подсмотрела, что же мама печатает так нервно.
«Отношения с детьми или если приходит время, когда они покидают домашний очаг» - вот что было написано в новой маминой статье.
Я снова была ошарашена и спокойным голосом сказала ей:
-Доброе утро! Новая статья? И как? На какую тему? Может, поговорим? Ты не хочешь, что бы я уезжала? – затараторила я.
-Прости, что завтра не готов. Я просто не могу сообразить, что дальше делать – мама повернулась ко мне лицом - Ты говорила с Лизи?
-А что с ней?
Мама в течение 5 минут рассказала о том, что Джастин не понятно куда уехал. Сестра не выходит с комнаты и не знает, что делать.
Я оставила маму, пообещав, что папа будет беречь её и не в коем случаем не оставит одну. После чего, я заварила себе, Лизи и маме по чашке чая и пошла наверх, одну чашку оставив маме и себе, одну взяла с собой. Папа в это время поехал на работу. Вчера вечером он сообщил всей нашей семье, что собирается открыть ресторан, здесь, в городе. Я была в растерянности. Все менялось в нашей семье. Перемен – вот  чего все мы на самом деле боимся.
Мама одобрила папин выбор. Деньги на поездку мама мне дала тем же вечером, на ресторан остается, Нэнси забирает статьи, так что на это, то есть, на мамин перелёт туда и обратно тратить не нужно было ни копейки. Мама рассказала нам вчера обо всех проблемах семьи. И я немного обрадовалась, что еду. Хоть и не смогу поддержать их в трудную минуту.
Я поспешила к сестре.
-Можно? – спросила я, приоткрыв дверь в её комнату.
-Что ты хотела?
-Я принесла тебе чай. Джастин не звонил?
-Нет. А тебе мама рассказала?
-Да. Все будет хорошо.
Я в таких разговорах не мастер. Поэтому, оставив чай и сказав, чтобы она даже не думала плакать, вышла из комнаты. В ту же минуту моя мама направлялась в спальню.
-Я отдохну немного.
На часах 10 утра.
-Ты что не спала ночью?
-Не выспалась. Статью дописала. Осталась подкорректировать и завтра я смогу отправить Нэнси в Хьюстон, зачем она будет тратить деньги на какую-то бумажку?
Моя мама в течение всей жизни подсчитывала каждую копейку и старалась не тратить на ненужные вещи деньги.
-Молодец. Иди, выспись. На тебе лица нет. Да и еще с Лизи я поговорила. Я, наверное, позвоню Джастину и узнаю, что случилось. И не думай о моем отъезде. Все будет хорошо. Я буду приезжать к вам чаще, чем вы будете скучать по мне – я улыбнулась, чтобы мама поверила.
-Ну, хорошо. Только гуляй не допоздна.
Я положительно кивнула.  Спустилась вниз и принялась пить остывший чай.

Потом, со временем, я поднялась к сестре, чтобы убедиться, что она в порядке, но оказалось, что она спит, я позвонила Джастину.
Длинные, утомительные гудки.
Вскоре он таки взял трубку.
-Алло -  послышалось на другом проводе.
-Ты куда уехал от своей жены?!
-Менди?
-Что происходит?
-Я в Нью-Йорке. Моей маме стало плохо, и её положили в больницу. Мне нужно было быть с ней.
Я услышала шаги. Обернувшись, увидела сестру. Она стояла рядом и шепотом попросила, дать ей трубку.
-Где ты? – спросила сестра сонным голосом.
Джастин рассказал все Лизи и та, не теряя ни минуты, заказала такси, которое прибыло через 10 минут, написала записку родителям, и, пообещав Джастину, что вылетит первым же рейсом, побежала на улицу, услышав сигнал такси.

Я показала маме записку.
Мама стояла неподвижно. Дочка уехала и неизвестно, когда вернется.
Вечером все было как обычно.
Папа что-то ремонтировал в гараже, мама сидела в гостиной, пила вино и смотрела какой-то сериал. Я решила заварить себе зеленого чая и пойти после этого в свою комнату. Доставая ложку из выдвижного шкафчика, я увидела бумажку, на которой было черным по белому написано: диагноз – рак крови, и имя моей мамы. Я спокойно, стараясь не шуметь и отвлекать маму от телевизора, положила эту бумажку на место, потом уже моя рука начала дрожать, будто вот-вот я потеряю сознание, я налила горячую воду в чашку с заваркой, положила несколько ложек сахара. После пошла к себе в комнату с чаем, положила сумку и всё.… В глазах потемнело.
Когда я пришла в себя, а пришла я в себя, как мне потом мама сказала в пятницу, я посмотрела на комнату. Светлая, уютная комната, за окном светило солнце, пели птицы, я все еще плохо понимала, что происходит, а потом вспомнила, что случилось вчера вечером, то есть в среду. Я два дня была без сознания. На часах двенадцать часов дня. Меня ждал Энди, или нет… Я спала два дня, значит Джек. Нужно было срочно ему позвонить. Телефон. Я услышала чье-то дыхание.
Я медленно повернула голову и увидела маму:
-Я должна была раньше сказать. Лизи беременна.
-Мам, причем здесь это? Ты думаешь, я из-за этого потеряла сознание? – я начинала приходить все потихоньку. Мама не подумала даже о диагнозе. Подождите, кто там беременный?- Лизи? Беременна?
-Да. А ты что не знала?
-Нет. Я вообще-то о твоем диагнозе – я приподнялась немного, и решила, что с мамой нужно серьезно поговорить.
-Я была у врача в тот день, когда ты была на прогулке, да, я и сама начала это замечать, потом решила провериться. Мне осталось жить месяц…
По маминым щекам потекли слезы. Она знала, что рано или поздно ей пришлось бы мне сказать. Момент пришел. Хоть я видела по её глазам, как больно ей было говорить это. Еще и Лизи. В один момент.
-Мам, мы тебя вылечим – сказала я.
-Уже слишком поздно, дочь. Слишком. Еще и Лизи.
-Какой у нее срок?
-Две недели.
-Папа знает о тебе и о ней?
-Да.
-Все будет хорошо. Мы справимся.
Мама кивнула головой и оставила меня одну. Я встала  аккуратно с кровати, и подошла к окну, приоткрыв дверь балкона, я вдохнула немного свежего воздуха. Вроде бы легче. Необходимо узнать, может не поздно. Я ведь в воскресенье улетаю. Моя мама не может умереть…

Я решила посоветоваться с Джеком. Может быть он что-то знает. Что-то слышал. Энди точно не мог помочь мне. Наверно я хотела видеть Джека. Может быть.
Спустя несколько часов, Джек сидел у меня в гостиной и рассказывал моей маме о больнице, которая может помочь, нужно пройти только курс терапии. Или что-то еще. Я не прислушивалась. Заваривая нам, троим кофе, в голове играла какая-то музыка. Непонятная. Я подала кофе и уселась рядом с ними. Музыка все так же крутилась в голове. Я, не смотря на это, чтобы не перебивать маму и Джека, позвонила Лизи. Узнать как она. Я даже и не думала, что прощание может таким…
-Привет - сказала я.
-Привет, сестричка.
-Ты беременна?
-Мама рассказала? Да, уже срок две недели.
-Джастин знает? Как его мама?
-Роза идёт на поправку. Джастин был в шоке, приятно удивлен такой новостью.
-Я рада, что все обошлось… - я замолчала.
-Как мама, она тебе рассказала?
Так значит Лизи знала? Раньше меня? Иногда мне кажется, что вот-вот и я умру.
Моя мама больна, а я уезжаю. Моя сестра беременна, и я таки уезжаю. Мой папа останется один. Справится ли он? Я была в растерянности. Меня будто тянули за две руки. Одну, чтобы я осталась здесь, в Нью-Джерси, другую, чтобы я ехала туда, в Лос-Анджелес, потому что те, за кого я беспокоюсь, хотят видеть меня счастливой.
Я засмеялась.
Моя мама сидела напротив меня. У нее на лице остались усы от кофе. Я засмеялась тогда, когда договорила с сестрой. Она сказала, что пока не выпишут Розу, не вернется сюда, но также она убедительно сказала мне, что непременно приедет сюда, потому что мамы скоро не будет в живых. Терапия может не помочь. Я знала это, я была уверенна так же, как и мама. Но мне хотелось побороться за жизнь родного человека, хотя, сколько мне шестнадцать, да?
 В тот момент, когда я засмеялась, в комнате стало тихо. Моя мама и Джек посмотрели на меня с таким видом, будто перед ними сидела ненормальная девушка. Я робко опустила глаза в пол. Через минуту Джек тоже засмеялся. Видимо понял, почему я засмеялась. Мама встала с дивана и нехотя посмотрела в зеркало, которое стояло сразу, в прихожей.
Она улыбнулась. Я всегда восхищалась её улыбкой. Потом мама вытерла усы и вернулась обратно к нам. Беседа подходила к концу. Джек уже, по-видимому, все рассказал маме.  Мама покачала головой.
Она не знала что делать. Бороться или жить, как жила. Джек оставил нас двоих, а сам пошел покурить. На пороге стоял папа, но Джек сразу сообразил и попросил не беспокоить нас. Папа всего лишь глянул на нас с мамой и пошел с Джеком на улицу.
-Ну, что будешь делать?
-Я не знаю…
-В любом случае, ты должна бороться и мы будем рядом, слышишь? – моя мама уставила свой взгляд окно, где светило яркое солнце, где по нашей улице бегали дети и видимо, она представляла, что через девять месяцев на этой улице появится еще один малыш.
Мама промолчала. Она посмотрела на меня растерянным взглядом и снова улыбнулась.
-Спасибо, тебе – вскоре ответила мне она – Спасибо.
Теперь промолчала я. Вместо этого я взяла маму за руку и вывела на улицу. Почему за руку? Да потому что моя мама настолько упрямая, что если бы я попросила провести пару часов со мной на улице, она просто бы расстроилась и ушла в спальню…
Открыв дверь, с улицы повеял ласковый, летний ветер. Конец лета. Скоро наступит холодная и противная осень. Но в осени тоже есть нечто прекрасное, что не объяснить словами. Мы с мамой пошли к лавочке, где когда-то сидела я и принимала решение, где читала «Гордость и предубеждение», напротив нас сидел папа и Джек. Еще был день. Мы до вечера смотрели, как детвора резвится, играя в классики или в прятки, а потом Джек уехал и сказал, что завтра непременно приедет снова, после чего мы: папа, я и мама пошли в дом, где до поздней ночи смотрели наши семейные фотографии…
                11

Каждый раз, когда я открываю глаза, как бы это глупо не звучало, или не было не понятным на самом деле, радуюсь тому, что проснулась, ведь, всякое может случиться.… Однажды утром ты просто можешь не проснуться, а уснуть долгим сном, под названием смерть. Никогда не увидеть того, о чем мечтал, не увидеть даже самых простых вещей: улыбок, солнечного света, радости/печали, слез – прекрасных, душещипательных слез радости, а быть может боли,…но они тоже могут быть прекрасными. Или же, рождения ребенка, торжественные мероприятия, простые воспоминания и так далее. Еще очень много вещей, которые можно потерять.
Однажды, когда мне было пятнадцать, я думала об этом,…о смерти. Думала, зачем жить? Смысл? Меня никто не любит.  Мне было интересно, какова жизнь, после смерти. Мне интересно было, как отреагируют те люди, которые надоумили меня на эту идиотскую, как я потом поняла, мысль. А с другой стороны, что будет, когда я умру, те люди придут ко мне на похороны? Скажут хорошие слова? Я была не уверенна. Иногда, даже спустя два года, мне все еще хочется умереть, потому что устала я от такой жизни. Кто-то думает обо мне плохо, кто-то хорошо. Но я не могла оставить маму, папу, сестру одних. Я просто не могла. И я еще не все увидела. Я даже не прошла половину жизненного пути.
Каждый раз, я давала слово себе, что моя жизнь будет лучше, и что когда-то, когда те люди, которые испортили мне жизнь, захотят увидеть меня, я буду лучше них, потому что прошла это все сама, без их помощи. Ведь это судьба…Моя судьба, которую я изменила к лучшему сама.
 
Субботнее утро. Я проснулась довольно таки поздно. В час дня. День обещал быть достаточно хорошим. Я застелила постель, позавтракала и поехала к Энди. Предпоследний день в этом городе. Сколько проблем. «Я все решу сама!» - повторяла я себе каждую секунду.
Я видимо застала его  врасплох, когда подъехала к его дому.
-Что ты здесь делаешь? – вытаращив свои серо-голубые глаза, сказал Энди.
-И тебе, добрый день – ответила я.
-Добрый – он улыбнулся. Моя любимая улыбка. – ты чего так вдруг? Проходи.
Мы зашли к нему в дом. Дом, в котором живут одни мужчины – это было видно невооруженным взглядом. Я вздрогнула. Воспоминания, воспоминания. Как же здесь хорошо. Мы сразу же направились на кухню, где готов был уже омлет.
-Ты меня ждал? – я засмеялась.
-Нет, просто по выходным люблю готовить сам, особенно омлет.
-Я уже давно здесь не была.
-Да, давненько. Как самочувствие?- спросил он, поставив мне чай, не кофе, какой же он предусмотрительный, мне нельзя было пить кофе, и приборы, а также тарелку с омлетом.
-Вкусно пахнет.
-Хоть позавтракаем вместе. За два года.
Я улыбнулась  и положила свою руку на его, когда он сел рядом за стол.
-Почти. Полтора года - продолжила я – Приятного аппетита.
-И тебе.
Мы принялись кушать. Мои родители даже не подозревают где я. Ну, ничего. Переживут.
-Ты завтра уже уезжаешь?
-Так как насчет моего предложения?
-Я не смогу, прости.
-Ничего. Я понимаю – доев завтрак, я пошла, мыть, по привычке, за собой посуду. И засмотрелась в окно.
-Что-то случилось? Выкладывайте, мисс Хендерсон.
Вскоре, когда я уже просто стояла возле окна, домыв посуду, он подошел ко мне и обнял.
-Да. Моя мама больна.
Я рассказала ему все, что случилось за последние два дня. Он обнял меня крепче и шепнул на ухо:
-Все будет хорошо, ты, несомненно, справишься, милая. А я буду рядом и помогу в любую минуту.
Он поцеловал меня нежно-нежно.
Его теплые руки. Я любила их, люблю, и буду любить всегда.
Мы, взявшись за руки, вышли на улицу, а потом сели просто на ступеньки и смотрели далеко-далеко.
-О чем ты думаешь? – спросил он у меня.
-О том, что случилось когда-то, о том, что будет… и о нас… - я замолчала на минуту.
-О нас?
Он тоже замолчал. Я была заинтригована, что он скажет дальше, а он был заинтригован, что же я отвечу.
-Ты хоть понимаешь, что мы будем вместе, даже если нас будут разлучать километры? Я все равно буду любить тебя, даже если ты разлюбишь меня.
-Да, будем вместе – я вздохнула, а потом продолжила – я люблю тебя.
-И я тебя люблю.
Я обняла его крепко-крепко, прижалась к его груди, как маленький ребенок,  который боялся отпускать родного человека, чтобы не потерять…
Он взял мое лицо в свои теплые руки, осмотрел, и поцеловал ласково в губы, а затем сказал:
-Ты же не куришь?
Я засмеялась:
-Я же обещала.
--Если ты не против, я закурю?
-Тебе можно, а мне нельзя? Ну, я вообще-то тоже беспокоюсь за тебя. Только одну сигарету.
Он улыбнулся. Взял и сигарету, и сигаретный дым стал перед моими глазами.
От безделья, я взлохматила одной рукой его волосы, а другую положила к нему на колено. Мы сидели и смотрели в некуда. Удивительно, как приятно.
Рядом с его домом, было много прекрасных старых домов, люди приветливы, улыбчивы и создалось впечатление, будто я приехала в другой мир.
Когда он докурил ту одну сигарету, я села ему на колени. Мы все также сидели на ступеньках. Подул приятный летний ветерок, собирался пойти дождь, но нам было все равно.
Я посмотрела на часы… четыре часа дня. Скоро домой приедет Джек. Я так не хотела расставаться с Энди.
-Знаешь, это наш последний день. Хотя может быть, я останусь еще на неделю здесь. Потому что мама, а что я там забыла? Я хотела погулять там, но смысл, я не хочу оставлять маму одну.
Да я останусь еще на неделю. Сегодня же сдам билет, и возьму на следующую неделю. Я, наверное, поеду уже.
-Угу, езжай. И не переживай. Я люблю тебя.
-И я тебя.
Я встала с его коленей и пошла к машине. Он смотрел в след.
Спустя пол часа, я была в аэропорту, сдала билет, взяла другой, на следующее воскресенье и поехала домой. Запах сигаретного дыма все еще остался на моих волосах. Я приехала домой в пять часов, и направилась на задний двор. Моя мама сидела на скамейке, и пила чай, папа был рядом, читал газету, и нервно перелистывал каждую страничку.
Как сильно же  я люблю их, хоть не часто говорила им об этом…Родители - я их никогда не забуду. Я подошла к ним и села рядом, прямо на газон. На родителей я смотрела сверху вниз. И сразу же встретила удивленный взгляд мамы:
-Что? – спросила я.
-Ты такая счастливая! Прекрасно выглядишь – ответила мама.
-Спасибо, мам, как самочувствие?
-Отлично.
-Джек не приезжал? Лизи не звонила?
-Звонила Лизи. Сказала, что Розу уже выписали, представляешь... Так что они уже едут к нам. Завтра будут.
-Ого. Классно.
-А Джек?
-Джек тоже звонил, сказал, позже будет. Кстати, Роза обещал приехать в гости, к среде.
-Ты с ней говорила? Понятно. Ну, я пойду тогда ужин приготовлю.
Я поцеловала папу и маму в щеки и пошла в дом, сначала переоделась, а потом пошла готовить.
Сегодня будет пицца.

Мы сидели в зале, за празднично накрытым столом, и поедали вкусно, на удивление, приготовленную пиццу, и пили вино, но я, конечно, пила газировку. Родители ведь.  Я посмотрела на их веселые глаза и вздохнула.
-Приятного аппетита!- сказала я. В тот момент, мне захотелось услышать их голоса.
-Спасибо – ответили они хором, и в дверь кто-то постучал.
Я встала из стола и направилась к двери. Легким движением руки я открыла дверь и перед собой увидела  Джека.
-Проходи – он поцеловал в щечку меня, вместо приветствия.
-Завтра уезжаешь, волнуешься?
-Я не уезжаю завтра.
Мы с ним прошли к столу. Он сел рядом со мной, поздоровавшись с родителями. Я положила ему кусочек пиццы, а папа в это время наливал ему газировки. Видимо, мой папа никогда не нальет мне или Джеку вина.
Приятный, почти семейный вечер.
За окном все-таки начался дождь. Капли дождя рассеяно били по окну, и создавалось такое впечатление, будто кто-то стучится в окно. На улице стало темно, по этому мы зажгли свечи, чтобы в комнате стало уютнее. Я посмотрела на Джека, когда родители пошли к себе. Его теплый, искренний взгляд…
-Как у тебя дела? – спросил Джек.
-Хорошо – я снова посмотрела на него, и он славил мой взгляд - Ты как?
Он улыбнулся.
-Тоже хорошо. Может, выйдем на улицу?
Я положительно кивнула, и мы вышли на улицу. Дождь все так же лил, гремел гром. Я прижалась к Джеку. Над головой светил уличный фонарь, хоть не так уж было темно.
-А помнишь, как мы познакомились? – я засмеялась.
-Да, помню… - Джек задумался и обнял меня – Ты мне тогда, честно говоря, не понравилась.
-Что? – я оттолкнула его, и  правое плечо немного намокло.
-Не злись, но ты тогда была чересчур вспыльчивая, я побоялся тебя – он притянул меня к себе.
-Я знаю. Ты тоже не очень милым тогда был.
Он достал сигарету и зажигалку из левого кармана и пытался закурить.
-Не смей! Сегодня один накурился сегодня. Побереги здоровье – я подмигнула.
-Хорошо. Тогда подожди секунду.
Минут через пять Джек вынес две чашки с горячем кофе.
-Спасибо.
-Да не за что. Как там Энди?
-Все хорошо.
Я замолчала.
-Как Эшли?
-Тоже хорошо. На следующей неделе мы уезжаем.
-Да? И когда же?
-В пятницу.
Горячее кофе согрело меня, но потом, когда подул прохладный ветерок, мне снова стало холодно.
-Ты же приедешь ко мне попрощаться? – спросила я.
-Да, в среду, если ты не против.
-Нет, что ты приезжай.
-Тогда я поеду домой?
-Угу. Будь осторожен.
Он пошел в сторону остановки. Когда я увидела, что он сел в автобус, то облегченно вздохнула и зашла в дом, забрав его чашку, которую он аккуратно поставил на пол. Родители были у себя. На часах полвосьмого, я убрала посуду после ужина, помыла её и поднялась к себе.  По дороге в свою комнату я заглянула к родителям, тихонько приоткрыла дверь, родители спали, я потушила свет в их комнате, который они забыли потушить, и пошла к себе. Я надела пижаму, удивительно, но летом, стоя на улицы я замерзла. Потушив у себя свет, я убедилась лишний раз, как прекрасен Нью-Джерси в любую погоду.

               
На следующей неделе, в среду, к нам приехали Роза и Джереми - родители Джастина.  Мы приготовили им отдельную комнату для гостей – уютную, светлую комнату. Перед их приездом я приняла ванную. Горячая, нежная вода…Я окунулась с головой. Вымыла голову, помылась и немного понежилась в теплой воде.

Мы с сестрой решили выбрать мебель и одежду для малыша. Заказать заранее.
Для меня магазины всегда были другим миром. Вроде Диснейленда. Что-то неожиданное…Одежда, книги, диски – моя страсть. Хоть я и не шопоголик, все равно люблю иногда прогуливаться мимо красивых витрин с безумно дорогой одеждой. Моя семья не любит мой стиль одежды. Уличный стиль. Кеды. Моя мама при виде таких нарядов, готова треснуть чем-то твердым по голове или просто-напросто сжечь безжалостно все это барахло.
Я уважаю родителей, но иногда не могу доказать, что это модно. Моя мама работает в известном журнале и убеждена в том, что я должна одеваться как леди. В Америке то, как леди!
В тот день, когда мама провела поучительную беседу по поводу моего стиля, я внимательно сидела и слушала её, а когда она сказала про леди, я засмеялась словно ненормальная, а мама в этот момент окинула меня непонятным взглядом. Слава Богу, что она не додумалась ходить со мной по магазинам и все же убрать мой стиль. Наверное, привыкла или забыла, а я и не напоминала, мне это на руку. Вот и хорошо…
Сестра же всегда была примерной дочерью, хотя…если подумать то не всегда. Иногда, когда ей хотелось ходить в клубы, гулять с парнями, она заставляла маму в буквальном смысле выходить из себя, после чего подолгу они не разговаривали. Моя сестра, как и я, упертая. Но я была упертая еще совсем ребенком, а она в 19-20.… И это было самым ужасным.
Я по отношению к учебе была лентяйкой, не совсем прямо ничего не делала, просто любила больше телевизор, а не учебу.
Сейчас сестра ждет ребенка, и родители довольствовали тем, что она повзрослела, значительно, впрочем, и я радовалась тому, что она больше не кричит и не показывает свой характер.

В тот же день, вечером, когда мы вернулись с магазина, ко мне приехал Энди. Мы заказали, наверное, все, что было… Вещи, будут, как и говорила мама месяца через два, так как это был обычный магазин, где делается предоплата, а потом только привозятся вещи. Мама устроила снова званый ужин. Роза, Джереми, папа, мама, Лизи и Джастин – удивительно, как они все влезли за один маленький кухонный стол. Я предпочла не есть, тем более, что приехал Энди. Мы пошли на задний двор. Погода была замечательная, веял прохладный летний ветерок. Мы сели на лавочку, он положил свою руку за мою талию.

Я провела его до остановки и сходила в книжный магазин, который был расположен буквально в пяти минутах ходьбы от дома. Выбирать я никогда не любила, потому что мне все нравилось. Как только я зашла в магазин и подошла к вывеске над моей головой «Классика», то тут же схватила Шарлоту Бронте «Джейн Эйр», не задумываясь. Эта книга была моей любимой, я читала электронный вариант, смотрела я еще и фильм 1983 года, который покорил меня,… Я даже не знаю, почему вновь мне захотелось прочитать именно эту книгу, а не «Гордость и предубеждение».  Я подошла к кассе, чтобы оплатить покупку. Парень-продавец окинул меня удивленным взглядом, посмотрев на книгу, а потом я на него посмотрела и посчитала нужным просто промолчать. Достаточно мне парней-друзей, которые целуются со мной. Я протянула ему деньги, он пожелал приятного чтения, на что я просто улыбнулась и вышла с магазина.
Потоки машин… Странно в час дня в рабочее время? Солнечный свет падал на мои глаза, я надела очки и направилась домой. Пока у нас были гости, я решила провести время  в обнимку с книжкой.

Я, было, чуть не уснула.… Читала, читала, читала.… Пока в мою комнату не заявилась сестра. Она была одета в пижаму, её маленький животик немного теснил одежду. Я сидела на балконе, на просторном диванчике, на котором на самом деле было не так уж много места, по этому мне и книге пришлось подвинуться.
-Что читаем? – спросила она, улыбаясь.
-«Джейн Эйр»  - ответила я и посмотрела в её глубокие, голубые глаза.
-Интересно?
-Да, я уже читала. Захотелось еще прочитать. Ты присаживайся – я махнула рукой, делая жест, чтобы она садилась.
-Спасибо.
-Ну, рассказывай, как там Роза и Джереми?
-Не плохо. Все еще сидят за столом. Я не заметила, как ты пришла.
-Правильно. Потому, что я зашла через задний двор.
-М-м-м – протянула сестра и задумалась.
-Вы ведь уедете с Джастином скоро, да? И с Розой, и с Джереми.
-Да. Совсем скоро. Согласись нам здесь немного тесно. А что мама?
-Ничего, ходила к врачу, он сказал, все хорошо будет, если мама пройдет курс лечения, но ты знаешь какая мама упрямая…
Грозили перемены, а я их никогда не переносила. Задумчиво посмотрев на небо, я убедилась, все все-таки будет хорошо…

                12
Когда я вспоминаю прошлое, свое детство, я бы хотела все изменить, но тщетно. Удивительно. Ничего невозможно изменить. Я, лежа на кровати, смотрю в открытую дверь балкона. До меня доносится запах лета…и кофе, которое приготовила мама, и принесла мне в постель. Этому я тоже была удивлена. Я самостоятельна, но иногда хочется один день даже кофе не готовить, а чтобы сделал это родной и близкий человек. Я вдохнула летнего воздуха и потянулась за кофе.
Кофе остыло, поэтому я в миг осушила чашку. Я – водохлеб с детства.
Меня осенила мысль. Я должна жить теперешним временем, а не прошлым. Люди, должны принимать ту, которой я являюсь сейчас, а не которой была тогда. Я улыбнулась.
Дверь в мою комнату была закрыта, шторы раздвинуты, видимо, моя мама еще и помимо кофе похозяйничать успела, в моей то комнате!  За дверью слышно было, что все уже встали, в частности моя сестра и Джастин, которые специально бегали рядом с моей комнатой, что бы ненароком разбудить меня. Получилось.
Я встала с кровати, застелила её и немного привела в порядок комнату. Потом, закрыв дверь на балкон и прихватив, пустую чашку, я вышла с комнаты и пошла вниз. Дом просто сиял от солнца.
Как только я вышла, и шум утих, и мне показалось будто в доме я одна. Нет, все же сестра и её муж были дома.
Они стояли на кухне и мило целовались. Когда я громко вошла на кухню, сестра подбежала ко мне:
-Как спалось, дорогая, я не разбудила?
-Дааа – протянула я – совсем.
Я подошла к раковине, включила воду, теплую и быструю и помыла свою чашку. Посмотрела на молодую пару и плюхнулась на стул. По привычке я начала болтать ногами.
Я хотела погулять перед отъездом. Сложила вещи в сумку и отпросила у мамы погулять. Затем позвонила Энди и назначила встречу. Возле школы.
Он купил в уличном магазинчике любимое шоколадное мороженое мне и ванильное себе, он не задавал вопросов, а просто нежно взял за руку и понимающе время от времени смотрел на меня.
Мороженое холодно протекало по моему и его горлу.…Через некоторое расстояние мы очутились возле цветочного магазина.
Он подарил мне ромашки. Мои любимые…

Воскресенье. Летнее утро. Пару дней до учебы. Я – студентка. Еще субботним вечером, я собрала вещи.… Да уж, вещей у меня достаточно много. Я убедилась, что мама вроде бы идет на поправку, что болезнь вроде бы проходит стороной. Даже «вроде бы» мне достаточно, чтобы убедиться, что все не так уж плохо… Джереми, Роза, Джастин и Лизи еще неделю побудут у нас, а потом окончательно переедут в Нью-Йорк. Мама в принципе не возражала, она понимала, что в доме слишком тесно и у Джастина работа, и у его родителей, но и Лизи мама не заставляла остаться, она теперь взрослая и может принять решение сама, да и вообще, у Лизи другая жизнь.…  Но мама была уверенна, что дочь будет навещать её…
Папа готов к открытию ресторана, к которому не мало усилий приложил не только он, но и Джастин, и мама, конечно же. Повара есть, официанты есть, права на открытие заведения есть, менеджер, которым будет - моя мама тоже есть. Так что они уже даже не переживали ни по какому поводу… Роза и Джереми приглашают маму приехать в любую минуту, а перед родами Лизи и сама сказала, что приедет и рожать будет здесь. Хотя я уверена, что все будет наоборот – мама и папа приедут к ней и рожать она будет там, в Нью-Йорке.

И снова этот дурацкий аэропорт. Я просто ненавижу его. Нелепые, грустные воспоминания при виде одного лишь самолета. Перед отъездом я решила позвонить Энди и попрощаться, хоть было ужасно тяжело:
-Знай, я буду любить тебя и ждать…
Он замолчал.
-И я буду любить тебя. Прощай.
-Прощай.
Короткие гудки. Я сидела в комнате, когда по моим щекам медленно потекли слезы. Я просто не могла успокоиться.… Но потом, когда мне нужно было ехать, я переступила через все, вытерла слезы и пошла в машину.
В этот же день я перезвонила всем своим друзьям. Попрощалась с ними.
Я знала, как глупо выглядело мое прощание с городом, когда, вышедши на улицу, я заорала:
-Я люблю тебя, Нью-Джерси!
Я знала, как бессмысленно было сидеть допоздна на балконе, пытаясь запомнить каждый кусочек города, неба, солнца… Я знала, что я еще долго не забуду этот замечательный момент в жизни под названием «Нью-Джерси»…
 
                13
Ощущение пустоты в животе показался, как только мой самолет приземлился  в аэропорту Лос-Анджелеса. Я спокойной вышла с самолета и пошла на парковку, ловить такси, ведь теперь мне придется передвигаться самостоятельно без своего автомобиля.
Когда я вышла на парковку, перед моим носом стояло штук пятнадцать такси, я села в первую, которая была прямо передо мной. Сначала я поставила сумки в багажник, а затем села, и толстый водитель угрюмо глянул на меня. Я еле всунула свои сумки в багажник, который, честно говоря, он неохотно открывал. Я села сзади, не рядом с ним, потому что мне он показался каким-то ненормальным, злым, одним словом, извращенцем, у которого была толстая жена, и она не работала нигде, а целыми днями сидела дома. Да и, скорее всего детей у него нет. Точно, извращенец. Картина, которую я тут же представила у себя в голове.
Мои выводы оказались превратными и неправильными, даже ложными. Как только он заговорил ко мне, я поняла, что я все преувеличила у себя в голове.
-Здравствуйте, юная леди, куда вас подвезти? – мило поинтересовался водитель.
Когда я наклонилась поднимать деньги, которые выпали, как только я открыла кошелек, чтобы заранее приготовить деньги для оплаты услуг такси, оказывается, этот мужчина инвалид, и поэтому он не вышел помочь с багажом. Теперь все ясно.
-Пожалуйста,  в центр…
Он посмотрел на меня, обернувшись, после чего поправил зеркальце и нажал на газ. Он включил какую-то старую музыку… Мелодичная, приятная, легкая, я бы сказала, воздушная музыка, от которой просто на душе. Я откинула голову назад, хотя очень хотела посмотреть, куда везет этот водитель. Но потом я доверилась ему, и он позвал меня, когда мы прибыли на место.
Я дала ему даже чаевых.… По правде, он не хотел их принимать, просил, чтобы я забрала, но я только достала вещи с багажника, захлопнула его,  закрыла свою дверь, и поблагодарила его за приятную поездку в открытое с правой стороны окно.
Я стояла посреди огромного мегаполиса. В городе, где я никого не знала и, наверное, не скоро узнаю, в городе было настолько жарко, что вещи, которые я привезла,  просто не по погоде. Обновление гардероба - вот что предстоит мне сделать на выходных. Сегодня первый день моего пребывания здесь, да и учебы тоже. Я сказала не то место, где мне надо было выходить. Поэтому я воспользовалась автобусом.  На часах 6 утра. Люди спешат на работу, дети в школы. Суета. Мне её не хватало, за полтора года. 

Через каких-то полчаса я прибыла к общежитию. Серое, неуютное место снаружи. Внутри все было роскошным. Я снова сделала неправильный вывод.  Я вздрогнула, но потом зашла все же в помещение и подошла к заведующей. Она показала мне комнату, где пять лет, я буду жить. Соседей у меня не было… пока что.  Я поблагодарила заведующую и попросила её оставить меня одну. Это заведующая немного была похожа на итальянку, то ли из-за выразительного акцента, то ли из-за прекрасной внешности… Я так и не поняла.

Я осталась наедине со своим новым местом проживания. Светлая,  чуть-чуть тесноватая комната, поглощала солнечный свет, который заглядывал в комнату. Я распаковала вещи и выбрала одну кровать из трех.
-Отлично – подумала я.
Скоро у меня будут новые знакомые не важно парни или девушки.
Я выбрала не большую кровать, которая была расположена рядом с окном. Остальные две кровати находились рядом, по этому я их и не выбрала. Маленький шкафчик, скорей всего предназначенный для вещей стоял сразу у входа. Общежитие насчитывало, наверное, тысячу человек. Но все еще спали. Только в моей комнате места были свободны. Радоваться или огорчаться?
Я разложила все вещи по полочкам, рассчитывая на прибавление соседей. Затем я решила пройтись по всей местности, включая университет. Побывала даже в библиотеке. Завела себе карточку, познакомилась с библиотекарем. Милая, пожилых лет женщина, которая то и дело, сетовала, пока я одна (библиотека была пуста) смотрела какие есть книги, о правилах университета, успеваемости и про учителей рассказала, разумеется.
-Вот и нашла подругу – подумала я, поблагодаривши и попрощавшись с библиотекарем,  я вернулась в комнату, где неожиданно для меня, ждали меня новые соседи.
Это были две девушки. Маргарет и Лорен. Они будут учиться там же, где и я. Вместе. Мы сразу же нашли общий язык и тут же ближе познакомились. Они, так же как и я, впервые в Лос-Анджелесе, по этому, когда они разобрали вещи, мы решили пройтись по магазинам, которые находились рядом, купить канцтовары и вернуться скорее, так как у нас 8 утра лекции.
Непривычное ощущение. Я все еще чувствую себя школьницей.
Мы с девочками бродили по магазинам… Дорогие витрины, красивые, хорошо сложенные парни, худые, как фотомодели молодые девушки в дорогих одеждах, разноцветные машины.… Все это было в новизну для меня.… Будто мне 12 и меня привезли в Диснейленд.
 Мы вернулись в общежитие без пятнадцати восемь и сразу же побежали на занятия. Лекции длились четыре часа. Я немного устала. И вернувшись в комнату,  я упала на кровать и позвонила сначала родителям, а потом Энди.
Они были счастливы…
Но потом,  я решила сделать для Энди отдельный сюрприз,… Я написала ему письмо.… От руки. Мне всегда нравилась такая переписка. Как в старые времена. Писем ждали взрослые люди, как дети Санта-Клауса. В письме я, наверное, раз двадцать написала, как люблю его и уже скучаю. Написала я что чувствую, и как не хватает его теплых губ. Еще я спросила, пошел ли он на занятия? Не опоздал ли?
Когда письмо лежало в конверте, с наклеенной маркой и подписанный, я бросила его в почтовый ящик, который находился сразу в следующем здании, рядом с общежитием. Некоторое время спустя, я вспомнила и о Джеке, который уехал учиться в Нью-Йорк.
Он, так же как и родители, был счастлив, что я позвонила.
Я так боялась жить в новом городе, находится в новом обществе, что девочки, которые поселились со мной, были спасение в каком-то роде. После лекций мы болтали, рассказывали забавные истории из жизни,… Я обрела покой, наконец-то начала наслаждаться жизнью, хотя, безусловно, были вещи, которые волновали меня.

Вечером мы с Маргарет и Лорен пошли в недорогое заведение. Вкусная еда и выпивка, старомодный интерьер, милые официанты – кружились у меня в голове, когда мы возвращались в общежитие.
Мы с девчонками немного устали, поэтому они тут же плюхнулись на кровати, по нашему возвращению, а я смотрела в окно: ночные огни машин, светофоров и домов, где люди отдыхали…
В ту ночь мне впервые приснилась моя школа. Я шла по длинным коридорам, заглядывала в пустые кабинеты, где слышно было только, как идут часы. Пустота тревожила меня. Я оглядывалась, а потом  увидела маленькую девочку, которая тихим писклявым детским голоском крикнула:
-Менди!
Я подбежала к ней и присела на колени на чистый пол, в котором, как в зеркале я могла увидеть свое отражение, которое мне никогда не доставляло удовольствия. Она все тем же писклявым голоском прошептала на ухо:
-Все будет хорошо. Слышишь?
Создалось впечатление, будто её лет 20, хоть и выглядела как ребенок. Я дала бы ей лет 7 не больше. Потом она продолжила:
-И не забывай! Всё, что было в детстве, останется в прошлом… Прошлое, которое не изменить.
И она пропала. Я успела только посмотреть в её глубокие, не детские глаза, в них словно был написан крик души.
Я проснулась посреди ночи в поте на лице. Я была мокрая.
«Прошлое не изменить».
Я не могла поверить. Мне стало страшно. Девочки спали, я вышла в туалет, чтобы немного покурить, хоть я дала слово не курить. И тот же сигаретный дым. Он наполнил меня. Я оглянулась, кроме меня и туалетов ничего не было. Я засмеялась. Мой истерический смех. Мне просто страшно. Та девочка – это же я. По-своему счастливая маленькая с детским личиком. Но мне было все равно страшно. Не понимаю от чего. То ли из-за правды, то ли из-за того, что ничего не изменить. А, наверное, я уже и ничего не хочу менять.
Я потушила окурок и вернулась в комнату, легла и уснула. В ту ночь мне больше ничего не приснилось.

В четверг, на той же недели, после очередного дня лекций, мы с Лорен и Маргарет пошли на кастинги. Один, второй – мы им не по душе, но уже на третий кастинг, мы подошли, при чем все втроем. За эту работу нам заплатили немного, но для студенток, и для тех, кто впервые в ЛА это отличные деньги. Хоть и были это съемки в рекламе, но я все равно подбадривала девочек, что это хорошее начало, даже великие на сегодняшний день звезды с чего-то начинали.
После работы мы посидели в кофейне, выпили по чашке латте и съели по пирожному, а затем прогулялись по магазинам. Я по своей халатности забыла свой телефона, и когда мы вернулись в общежитие, меня ждало два пропущенных звонка. Одно – от папы, другое – от Лизи.
Прошло немало времени, прежде чем я перезвонила им. Мне нужно было заниматься, поэтому я посчитала нужным перезвонить позже.
-Алло? – сказала я, позвонив Лизи.
-Менди, привет.
-Что случилось?
-Мама в больнице.
-Что?! – мой голос вздрогнул.
-Она в тяжелом состоянии.
Я положила трубку рядом с собой, а сама села на пол и согнулась крючком. Я не понимала, как? Все было нормально. Все будет хорошо – твердил мамин доктор. Все будет…
По моим щекам потекли маленький слезы. Мои соседки сели рядом со мной и начали успокаивать.
-Менди, все будет хорошо! – сказала Лорен.
Но я только начала кричать и сильнее плакать:
-Ничего, ничего не будет хорошо!
Я просидела на полу так до самой поздней ночи. Моя мама не может умереть. Просто не может. Врач сказал месяц, врач сказал, все будет хорошо.
Мне становилось только хуже. Но в тот вечер меня снова успокоили сигареты. Удивительно, как меня не застукала заведующая ни вчера, ни сегодня. Может она тоже курит?
Я умылась холодной водой в туалете и вернулась в комнату. В ней было по-осеннему тепло, и в тоже время, холодно.… В ней было не уютно, но достаточно комфортно. Одно окошко, которое выходило на шумные улицы Лос-Анджелеса.
Я полностью погрузилась в овраг своих эмоций, в сегодняшнюю ночь, в слова о своей маме, в городской шум, который стоял за окном. Я знала, да и мама была уверенна, что долго она не проживет. Просто осознавать это и понимать, что так будет в действительности– тяжелее, чем быть уверенной. Я знала, что все будет хорошо. Но эти слова больше не помогали мне, а просто убивали внутри, сердце, душу, живые части меня. Я знала, что папа выдержит, я знала, что Энди поможет, но не была уверенна.
Вера во что-либо… Она осталась во мне?

                14
Следующим утром, в пятницу, когда солнце «постучалось» в окно моей комнаты, зазвонил телефон. Я быстро проснулась и потянулась к телефону, который лежал на полу.
-Алло – протянула я.
-Мама умерла.
-Что?
-Мама умерла.
Я встала с кровати и посмотрела в окно со словами:
-Что за паршивое утро?! Папа, ты как себя чувствуешь?
-Ужасно… - тихо, даже не шепотом сказал он – Похорон в понедельник.
-Я буду -  ответила я и положила трубку.
Я немедленно побежала к заведующей и попросилась на один день отлучиться. Она искоса посмотрела на меня, а я добавила:
-У меня мама умерла, разве нельзя уехать?!
Я накричала на нее, но она только кивнула и сказала:
-Езжай, я скажу учителям.
-Спасибо.

Я прилетела к папе в понедельник рано утром. Он сидел на улице, на холодной ступеньке в черном костюме. Я заплатила водителю такси и побежала к папе. Я не взяла ни одной вещи, только сумку, в которую влез паспорт, телефон и кошелек. Он встал со ступеньки и обнял меня так крепко, что стало тяжело дышать.
-Все будет хорошо, да, пап? – спросила я.
-Да, все будет хорошо.
Он отпустил меня почти сразу, и я увидела синяки под глазами, под его голубыми, как у Лизи глазами.
-Лизи приехала?
-Все приедут к 12. Служба в час дня.
-Все будет хорошо.
Я сдерживала слезы. Папа смотрел на меня усталыми, страдающими глазами. Мы сели вместе на ступеньки и молчали, долго молчали. Когда пришло время, ехать на кладбище, я надела на голову  черный платок и мы сели в мою машину.
Ненавижу кладбище. Ненавижу. Мама. Зачем?
По окончанию службы все разошлись по домам. Лизи и вся семья Джастина остались с папой, а мне нужно было возвращаться обратно, в Лос-Анджелес.

Прошла еще неделя. Пятница. Я сижу у себя в комнате. В общежитие. Девочки сидят рядом со мной.
-Разве справедливо? – спрашиваю я у них.
-Менди, не губи себя. Твоя мама наверняка хотела, чтобы ты была счастлива - ответила Маргарет.
-Да – задумчиво ответила я – хотела.
-Так что, вставай. Мы идем подышать свежим воздухом – добавила Лорен.
После так сказать нашей прогулки, они потянули меня в бар. Набравшись, мы еле-еле добрались до общежития. Перед глазами все помутнело. Я чуть не потеряла сознание.
«Все будет хорошо» - звучало у меня в голове.
Под дверью нашей комнаты лежало письмо. Я подняла его. Оказывается, это от Энди.
Разорвав конверт, я нашла письмо и фотографию, где были я и Энди. В ту, первую ночь.
Вот что было написано в письме:
«Дорогая и любимая Менди.
Я долго искал слова, чтобы помочь тебе, чтобы поддержать, чтобы оказаться рядом, хотя бы в письме. Спасибо, что написала, это был огромный подарок. После похорон мы так и не поговорили, хоть я и не нашел бы наверное нужным слов. Да и место не подходящее. Я прошу тебя. Я видел, как ты мужественно держалась, тогда, в понедельник и я искреннее надеюсь, что ты будешь умницей, что все наладиться и,… не смотря на смерть мамы, ты найдешь силы, чтобы выдержать. Ведь ты же Менди. Та Менди, которую я знаю: храбрая, мужественная, сильная. Я прошу тебя. Держи себя в руках. Ты выдержишь. И в любую минуту можешь мне позвонить.
P.S. Я верю в тебя и люблю.
С любовью. Энди»
Его красивый, каллиграфический почерк. Этим же вечером я ответила ему. Я последовала его примеру и взяла себя в руки. Я выдержу. Когда мои соседки легли спать, я позвонила Лизи.
-Знаешь, мама так и не увидела ребенка – сказала она – А ведь оставалось немного.
Я вышла в коридор, чтобы не мешать, девочкам спать.
-Как папа?
-Ужасно. Ужасно папа. Я даже не знаю, что делать.
-А что случилось?
-Домой начал поздно возвращаться.
-Странно. Папа и поздно. Но ты не волнуйся. Тебе нельзя волноваться.
-Знаю. Мы скоро должны возвращаться в Нью-Йорк – сестра замолчала.
-Ничего не случиться. Езжайте обратно.
Я замолчала. На том проводе, послышался шум.
-Ты где? – поинтересовалась я.
-Дома. Где же еще. Это Роза смотрит с Джеремом телевизор.
-А где Джастин? Можно его к телефону?
-Да, конечно. Джастин! -  крикнула она.
Я услышала шлеп тапочек. Лизи передает трубку Джастину:
-Да?
-Береги её.
-Непременно. Не переживай, Менди. Я знаю, что делать. Я очень жду этого ребенка и слишком люблю твою сестру, чтобы не беречь её – убедил Джастин меня.
-Спасибо тебе. Спасибо. И при возможности присмотрите, хотя бы то время, пока вы будете в Нью-Джерси за папой, ладно?
-Конечно. Ты там как, держишься?
-Да – кратко ответила я, а затем продолжила – Передай папе и Лизи, что я люблю их.
-Спокойной ночи.
-Спокойной -  ответила я.
Бедный папа, бедная Лизи… Мне так жаль их. Я даже представить боюсь, что будет с папой.
Я отключила телефон и вернулась в комнату. Неохотно легла в кровать и сразу же уснула, как младенец. Этот кошмар с девочкой опять приснился мне. Хотя это лучше назвать не кошмаром, а посещение сеанса к психологу, которым является маленькая девочка семи лет. Сегодняшний «сеанс» отличался от прошлого. В этом она сказала голосом мамы маленькую речь:
-Прости, что так случилось. Прости. Я знаю, как вам тяжело будет несколько месяцев, но потом будет легче, поверь мне. Я очень сильно люблю вас, но болезнь сильнее меня оказалась. Я вас очень люблю…
В том сне я долго смотрела на девочку, затем схватила за плечи и начала трясти туда-сюда, проговаривая:
-Уйди. Ты причиняешь мне боль, маленькая проказница, которая влазит в мою голову.
Но когда я отпустила её, она ответила мне:
-Все наладиться, Менди. Я просто хочу помочь. Я уйду, когда увижу, что все хорошо.

Она ушла. И сон закончился. Я проснулась перед лекцией. Сходила в уборочную, умылась, привела себя в порядок, оделась, взяла учебники и пошла на занятия. После я отправилась на работу, где меня ждали длительные съемки.
-Вот так и начинается актерская карьера – проговаривала я.
 Осенняя погодка… Мы проходим несколько кварталов, и листья падают нам под ноги. Мы смеемся, радуемся, улыбаемся приветливым жителям, а я стараюсь тщетно сдерживать свои эмоции. Мы заходим съесть по клубничному мороженому в недорогой кафетерий. У входа, я встречаю, парня, который в Нью-Джерси продал мне «Джейн Эйр» … Какое совпадение! Его белоснежная улыбка, красивые глаза, прическа – ёжиком… Я остановилась и посмотрела на него, а он только глупо улыбнулся. Я любопытно посмотрела на него и все. Пошла дальше. Есть клубничное мороженое.
Лорен и Маргарет заняли места возле окна, на диванчиках. Мы тут же сделали заказ и сидели, выглядывая в окно….
-Кто этот красивый парень?
Лорен постоянно все успевала рассмотреть. Она была более бдительна, чем я.
-Продавец с книжного магазина в Нью-Джерси. Не понимаю, что он здесь делает.
-ну, может к родственникам. Кто знает – прокомментировала Маргарет.
Мы растворились в живом пространстве города, в осени, которая стояла за окном, в мороженом, которое таяло у нас во ртах. Мы смотрели друг друга и смеялись, словно дети. И я вспомнила вчерашний сон.
-Вам никогда не снился покойный человек? Никогда, не было это так реально, как будто ты говоришь с ним на расстоянии руки? – положив еще ложку мороженого в рот, полюбопытствовала я.
-Менди, мороженое заморозила твои мозги! – засмеялась Лорен.
-Лорен, перестань. У твоей подруги умерла мать. Менди, такое может быть. Тебе это не кажется. Тебе снится реальный сон. Твоя мама просто передает послания через твои сны – объяснила мне Маргарет.
-Спасибо, Маргарет. И тебе, Лорен. Добавила мне хорошего настроения – я улыбнулась и посмотрела на людей, которые сидели в кафетерии.
Все они были такие довольные, счастливые. Переживали ли они когда-нибудь такое? Я на минутку задумалась, а потом посмотрела на входную дверь и увидела того продавца с книжного магазина. Он вернулся. Он еле плелся к нашему столу, будто сомневаясь, но потом, набрав смелости, подошел к нам.
-Привет. Слушай, это, наверное, глупо с моей стороны, но я тебя видел много раз.… В общем, Нейл. Меня зовут Нейл. А тебя как?
-Менди. Очень приятно Нейл. Извини, я это будет грубо с моей стороны, но чего тебе?
Лорен пихнула меня в правую ногу и кашлянула.
-Познакомиться – ответил Нейл.
-У меня есть парень.
-Ну ладно, тогда. Прости, что потревожил.
Он ушел. Я продолжала дальше довольствоваться последними ложками клубничного мороженого. Девочки посмотрели на меня… таким взглядом.
-Ну, что? Что мне нужно было согласиться на свидание? Нет, спасибо.
-Ты нагрубила ему – сказала Лорен.
-Давайте забудем. Его не было. Он не заходил.
Мы доели мороженое, оставили деньги и пошли в общежитие.  Листья падали нам под ноги и мы, позабыв о Нейле, смеялись и радовались сегодняшнему дню, ведь я знала, что, возможно, моя мама смотрит с небес и улыбается, радуясь, что её дочь наконец-то по-настоящему счастлива.
Перед тем как зайти в общежитие, мы пошли к уличному киоску, где продавали рекламные газеты с работой, я купила себе одну и только после этого мы пошли в общежитие. Там, на втором этаже, где находилась наша комната, я снова встретила Нейла.
- Нейл? – удивленно спросила я, когда увидела его стоявшего около двери в комнату по соседству 
- Менди? Ты здесь учишься? – вопросом на вопрос ответил он.
-Да.
-И я здесь учусь. Видимо нам следовало познакомиться.
-Да, похоже на это.
Мы засмеялись. Девочки пошли в комнату, а мы с Нейлом так и проговорили стоя в коридоре, где-то полчаса. Он настолько был милым, разговорчивым и смешным, что я не могла его бросить, как любимую мягкую игрушку. Я знала, что это ненормально, но уйти я тоже не могла… почему-то. Он задавал разные вопросы: откуда я, почему именно театральное образование, интересы и так далее. Когда вопросы были исчерпаны, мы ушли каждый к себе в комнату, но перед этим завтра, в воскресенье, он пригласил меня пойти в итальянский ресторан. Я с радостью согласилась. Все равно воскресенье выходной, да и делать, в общем-то, было нечего.
Довольная переменами я зашла в комнату. Девочки сразу же начали спрашивать, о чем мы говорили. Вот болтушки! Я рассказала им все, а потом принялась искать работу. Я нашла! Продавец в книжном магазине, я знаю, что немного странно идти работать в книжный магазин, но я так люблю книги. Поэтому я взяла мобильный и позвонила узнать, не занято ли еще место, и могу ли я работать во второй половине дня.
Ура! Мой начальник сказал, что на работу я могу приходить с завтрашнего дня и работать я буду с часа, со второй половины дня. До этого, он сказал, работать будет другой продавец, так что я могу не переживать. Неужели еще одна работа? Я буду успевать везде и на ленты, и на съемки в рекламе, и в книжный магазин. Хорошо, хоть выходной в книжном, так же как и университете, в воскресенье.
Вечером, этого же дня, я позвонила папе. Я сидела на кровати и ждала, пока он ответит. Девочки сидели на своих кроватях и громко хохотали, как пьяные. Я улыбнулась им и услышала голос в трубке:
-Да – его голос был каким-то странным, я сморщилась.
-Привет, пап.
-О, Менди! Привет, дорогая.
-Как у тебя дела?
-Хорошо. Джастин и Лизи еще у нас. Так что все нормально. У тебя как?
-Неплохо. Устроилась на две работы. Вот собираюсь квартиру снимать.
-Ясно.
Папа замолчал. Он дышал очень тяжело. И я спросила:
-Пап, все действительно хорошо?
-Не волнуйся, все хорошо.
-Ну, ладно тогда. Пока.
-Пока.
Я положила трубку.
Девочки сидели рядом, и напевали какую-то смешную песенку, я тоже решила попеть, напоминая мамины слова, чтобы я не отчаивалась. Мы пели все громче и громче, пока к нам не пришла заведующая, чтобы напомнить, что уже вечер, мы только попросили прощения и пообещали, что замолкнем, но как только она вышла и Лорен закрыла дверь, мы засмеялись теперь действительно как три загулявшие девушки.
Я рассказала девочкам, что собираюсь снимать рядом с университетом уютную квартиру, но еще не искала вариантов. Они попросились пожить со мной, притом, что они будут, как и я платить аренду. Я не задумываясь, согласилась. Почему бы и нет?
В девять часов вечера мы сели рассматривать варианты и обзванивать их.  То, что мы втроем накопили, было достаточно, чтобы оплатить только первый месяц.
На следующий день мы пошли смотреть эту «недорогую» как писалось в газете квартиру.
На самом деле квартира действительно выглядела отлично: с мебелью, телефоном, телевизором, еще и четырех комнатная. Ванная, кухня, прихожая, и три спальни. Мы подписали договор с хозяином. Это была женщина средних лет, дорого одета и на наше удивление веселая и добрая. В конце каждого месяца нам пришлось платить за квартиру. Ничего страшного. Этим же утром, в 10 часов мы забрали все вещи с общежития и перебрались в новую квартиру, которая находилась рядом с университетом и моими работами. На втором этаже. Мы попрощались с заведующей, и я наткнулась на Нейла:
-Доброе утро – сказал он, улыбаясь, наверное, на все тридцать два зуба.
Я тоже улыбнулась. Хотя моя улыбка была похожа скорей всего на умоляющий вид человека. Это была уже не улыбка. Я держала в руках два чемодана плюс еще и небольшая сумка с документами и всякой мелочью.
-Помочь? – поинтересовался он, глядя на меня.
-Ну, можно.
-Ты что уезжаешь?
-Нет, переезжаю. Пошли, а то девочкам тяжело. Лорен, Маргарет, давайте помогу.
Я взяла небольшой пакет у Лорен и маленькую сумку у Маргарет.
-Вы сняли квартиру?
-Да, Нейл, сняли. Так что сегодня вечером заходим вот в эту квартиру, когда мы пришли, я кивнула ему головой в сторону моего нового дома.
-Красивый.
-Знаю.
Мы поднялись на второй этаж и открыли двери новой квартиры. Мы зашли и почувствовали вкус свободы.
-Ура. Свобода – прокричали мы втроем: я, Лорен и Маргарет.
Нейл поставил мои сумки и прошел на кухню. Заварил кофе нам всем и уставился в окно.
Вечер мы с Нейлом пошли в итальянский ресторанчик. К моему изумлению, он был так галантен со мной, что я то и дело краснела. Когда мы дошли до квартиры, он хотел меня поцеловать, но я отвернулась, попрощалась и зашла в квартиру.
Она была залита ночным светом, тишиной и необыкновенной суетой. На кухне, на подоконнике я сделала себе уютное местечко, где и засела сегодня с чашкой чая. Я осмотрела квартиру, свой новый дом и не пожалела. Потом, когда я сделала глоток горячего чая, я вспомнила маму.
Моя мама. Мой идеал. Идеал во всем, хотя она была не идеальна, ведь я до сих пор считаю, что идеальных людей не существует. Может, даже мама так считала, я не знаю. Её короткие рыжеватые волосы, её бесценная улыбка, глаза.… А ведь что-то есть у меня такое от нее?
Сквозь свои мысли я посмотрела в окно. Ничего нового. Все тот же Лос-Анджелес.
…Мама. Я даже не успела сказать, как люблю её. Да, наверное, знала. Но так обидно, что не все сказала я ей. Её бесконечные советы, мысли… Мама. Я похожа на Золушку, только без туфелек, вредных сестер и мачехи.
Мама, я люблю тебя…
Мои мысли развеяла Лорен, которая вошла в комнату ни с того, ни с сего. Она посмотрела на меня как на ненормальную, а потом засмеялась:
-Глупенькая, иди спать. Принц ушел.
-Да-да, сейчас.
-Хочешь, я посижу с тобой? Я все равно спать не хочу- сказала Лорен почти сонным голосом.
-Да, посиди, пожалуйста.
Принц.… Тоже мне. В тот момент мне хотелось засмеяться, но я промолчала. Я не хотела рассказывать Лорен про маму… Она такая, что и в больницу отправить меня может. Я смотрела в окно. На прохожих, которые еще не спали в это время, на суету, которая никогда не утихнет…
-Знаешь, Лорен, я рада, что мы купили эту квартиру – я посмотрела на Лорен и улыбнулась.
Она включила телевизор и что-то напевала.
-Да, я полностью согласна.
К нам выходит Маргарет. Если честно я думала, что она сейчас возьмет что-то тяжелое или хотя бы подушку и начнет нас колотить, потому что мы её разбудили, а завтра на занятия.
-Присоединяйся к нам - сказала я Маргарет.
 Она только кивнула и села рядом с Лорен. Я спрыгнула с подоконника и заварила себе еще одну чашку чая и девочкам. Мы сидели и всю ночь пели караоке. Веселье, веселье, веселье.… Наши соседи, видимо с ума там сходят. Ну и пусть!
Мы довольные и веселые пошли отдыхать. Завтра точно никто не встанет в университет.

Понедельник. Пол восьмого. Девочки сидели на кухне и завтракали, я лениво добралась до кухни с одним открытым глазом. По моему выражению лица было написано: «Я хочу кофе. Не выспалась». Я почесала затылок и уселась пить кофе. Солнце светило в мои глаза, и я жмурилась еще, не проснувшись, а потом робко открыла глаза. Я сидела в пижаме, и мне стало немного жарко. Я попросила Лорен открыть окно, потому что духота давила на мою голову.
Мы позавтракали, переоделись, умылись и пошли на занятия.
Мне так неудобно было перед Нейлом, что когда я видела его в университете, то просто закрывала одной рукой лицо, чтобы он меня не замечал.… Да…  Я сошла с ума.

Одного вечера я действительно сошла с ума. Начала говорить сама с собой. И тогда Лорен, на следующее утро, правда, повела меня в больницу. Мне определенно сказали, что я больна. Сказали, что я ненормальная. Но я посмотрела на врача искоса и покрутила пальцем у виска. Потом девочки забрали оттуда. Я и не ругала их, что они повели меня в больницу, хотя идея была Лорен и её я должна была ругать. Я знала и почему-то была уверенна, что они сами поймут, что не зачем вести в больницу, где и сам врач болен.
Когда я сказала им это предложение, они засмеялись и всю дорогу до нашей работы просили прощения.
Вечером, после работы мы пошли в кино, где смотрели романтическую комедию. Честно, я не люблю смотреть фильмы с посторонними людьми, потому что иногда хочется поплакать над тем или иным моментом, а тебя не поймут. В моей голове все перепуталось и половину фильма, можно сказать, я не смотрела.
По дороге домой девочки спорили, кто лучше был в фильме, а я витала где-то в облаках.… С мамой. Я точно сошла с ума. Но, придя, домой я оклемалась и решила приготовить что-нибудь вкусненькое. Например, ребрышки в духовке под соусом. Еще мы купили вина, и ужин получился отличный.
Когда мы только собирались поужинать, к нам в гости пришел Нейл. С еще одной бутылкой вина.
-Привет -  сказал Нейл, как только я открыла дверь.
-Здравствуй.
-Я вот решил навестить тебя.… С бутылкой вина – он улыбнулся.
-А мы только ужинать собрались. Проходи. Знаешь, я, пожалуй, предупрежу тебя сразу: у меня парень есть.
-Да? – хитро спросил он.
-Да.
-Ну, тогда он не против будет, если мы будем друзьями, которые гуляют и пьют вино?
Он посмотрел на меня как-то по-другому, не так как всегда, так, что у меня пробежали мурашки по коже. Я вздрогнула. Он взял меня за руку, и мы подошли к столу и сели.
-У нас гости. Нейл, это Лорен и Маргарет, девочки, это Нейл – я познакомила их и мы сели кушать.

Вечерний свет падал в нашу квартиру. Мы вчетвером допивали вино и снова пели, как в прошлый вечер, только уже вчетвером.
-Соседи точно скоро вызовут полицию – подумала я.
И зазвонил телефон. Я подбежала и схватила трубку, чуть ли не вылив вино на себя.
-Да?
-Привет, любимая – сказал Энди.
-Привет. Господи, я так соскучилась. Так сильно. Как ты? – чувства переполняли меня.
-Хорошо. Учусь. Работаю. Устал немного. Ты как?
-Неплохо. Когда приедешь ко мне?
-Скоро. Совсем скоро. Я так хочу увидеть тебя, Менди.
-Я тоже…
-Ты же приедешь ко мне хотя бы на Рождество?
-Безусловно.
-Ну, вот и хорошо.
-Тогда пока?  - спросила я.
-Пока.
Я вернулась обратно к столу. Легче стало на душе, признаюсь, он обещал приехать. Мы выпили и вторую бутылку вина, тогда мне точно стало плохо. Нейл донес меня до кровати на руках, потому я не в силах была идти сама. Потом он ушел, я уснула и, заперев дверь, девочки тоже пошли спать, а может, и нет, я уже не помню…

                15
Лизи позвонила мне около шести часов утра, я проснулась от шума, который доносился от соседей справа. Это я потом узнала, что это были соседи справа. Так вот. Моя сестра позвонила и сообщила новость, от которой я в прямом смысле слова свалилась со стула. Мой папа не ночевал дома, и его не могут найти уже вторые сутки. Лизи все еще была в Нью-Джерси, ведь не могла же она уехать, когда папы дома нет. Роза и Джереми, как мне сказала сестра, уехали в Нью-Йорк, а Джастин  остался с ней.
Я сидела на своем любимом подоконнике и дышала свежим, осенним запахом… в открытое окно.
До занятий было еще два часа. Делать нечего… Я выпила таблетки от головы и чая, от вчерашнего запоя у меня до сих пор голова болит. Пьяница…
Моя мама, наверное, там, на небесах, места себе не находит, на кого бы накричать, что ёё дочь пьет, и, периодически курит. Да еще и папа дома не ночевал.
Кто-то позвонил в дверь. Это был посыльный. Я открыла дверь и забрала… цветы. В них нашла не большую записку:
«Голова не болит? Надеюсь, тебе понравились цветы. Нейл» 
Цветы, действительно красивые, но я же его предупреждала за парня, говорила. После лекций, я встретила Нейла и поблагодарила за цветы и попросила у него номер телефона, а ему дала свой.
 Слава Богу, он не пытался сегодня меня поцеловать.
 Я мечтательно ходила по городу, после работы, и вернулась домой уставшая. Последнее время городская суета меня начала утомлять. Я вспомнила о папе. Лизи не звонила, и я начала переживать, поэтому вернувшись домой я набрала Лизи:
-Привет. Что там папа?
-Менди… Он в больнице.
-Что случилось? – я перешла на серьезный тон.
-Полиция нашла его на улице, а когда привезли в больницу, сказали, мол, долго не продержится, пневмония – сестра замолчала.
Я не знала, что сказать. От неожиданности в горле все пересохло и будто отняло речь.
Я долго не могла ничего сказать, но потом выдавила:
-Ты была у него?
-Да, мы с Джастином проведывали его,… Папа ужасно выглядел. Остается только надеется на лучшее. Ты меня слышишь, Менди? Это, значит, держать себя в руках – пригрозила мне сестра, будто если я заплачу, она приедет и даст мне по голове.
Я засмеялась в трубку,
 -Безусловно, я буду держать себя в руках – ответила я и попрощавшись положила в трубку.
После этого я  позвонила Энди. А потом и Нейлу попросила, чтобы он взял вина и пришел ко мне.  Это было резко с моей стороны, но мне нужна была его поддержка.
Вечером Нейл уже был у меня. Он открыл вино, я взяла два бокала, и мы сидели, болтая обо всем на свете. Он, как ни кто другой мог понять меня. Когда он перестал контролировать, который по счету бокал он пьет, то рассказал, что его родители умерли очень давно в автокатастрофе. Он единственный кто выжил после той злополучной аварии, а воспитывала его до того, как ему исполнилось восемнадцать, как он рассказал, его бабушка.
Мне стало очень жалко его. И в тот момент, когда мы с ним выпили по последнему бокалу вина, он поцеловал меня. 
Я оттолкнула его от себя и встала с дивана. Мне до неприличия было неприятно, что он воспользовался мною, тем, что мне плохо.
Он посмотрел на меня таким непонятным мне взглядом…
-Как так можно? Пошел вон с моей квартиры! – сказала ему я.
-Что не так? Ты мне понравилась! – он попытался встать, но пошатнулся и обратно упал на диван.
-Понравилась? Подойди к зеркалу, нет, уж лучше попытайся встать. Ты пьян, Нейл, пьян.
-Но я прекрасно понимаю, что говорю. Ты мне нравишься.
-У меня отец при смерти, есть парень, в конце концов! – я перешла на крик.
Он все же встал с дивана и направился к двери. Уже когда я собралась захлопнуть дверь, он повернулся и сказал:
-Ты будешь моей, Менди. И твой парень мне не помешает!
После этих слов я захлопнула дверь и села на подоконник, ожидая своих соседок. Я дала себе обещания, что не буду больше пить, курить и плакать… Просто поспорила сама с собой, сколько я продержусь.
Моя мама не хотела бы видеть меня такой жалкой. До чертиков пьяной и обкуренной.… Не хотела бы.

Через три дня мне позвонила сестра и сообщила, что папа скончался в больнице. Я долго молча смотрела на звезду, которая висела в небе и не могла поверить в то, что и папа бросил нас… Папа…
В ту ночь сестра только спросила, приду ли я на похороны, а я ответила, что нет. Я бы не выдержала, сорвалась и начала бы реветь, как маленькая девочка… Я поспорила, я сдержу и буду сильной. Тем более меня не отпустят с университета, выгонят.… Или это очередная отговорка.
Когда звезда упала, я загадала желание…

Вот так и прошла осень. Наступила зима. В Лос-Анджелесе этого особо не было видно. Немного похолодало и все. Я успешно сдала экзамены, и у меня начались каникулы. Одна неделя, но этого достаточно. Я решила съездить в Нью-Джерси. К родителям, на кладбище, к Энди и своим друзьям.… Домой, одним словом. Наш дом мы не продали, поговорив с сестрой, мы решили, что именно здесь нам было хорошо и продавать дом немыслимо глупо. И на некоторое время сестра вновь вернулась сюда, в Нью-Джерси, до родов. Без Джастина. Мы устроили посиделки. Вдвоем.
Днем мы сходили на кладбище. Папу похоронили еще до моего приезда.
Тихо и спокойно на кладбище. Вот где люди обретают покой. В Нью-Джерси выпал первый снег, и я, дрожа в легкой курточке, подошла к могиле мамы и папы. И улыбнулась. Это был глупый жест,  но они ведь всегда хотели видеть меня счастливой…
Потом моя улыбка сползла, и я угнетенно посмотрела в пол. Нет не в пол, а в землю. Моя сестра обняла меня, я прижалась к ней, и по моим щекам потекли слезы.
-Я скучаю по ним – сквозь слезы сказала я ей – Разве этого я хотела? Это счастье называется?
-Я тоже.… К сожалению, мы не всегда получаем то, что хотим и нужно отдавать за счастье что-то взамен.… Понимаешь?
Я молча кивнула и упала на колени. На сухой снег. Я упала и начала плакать. В душе все сжалось и стало невыносимо больно. Я села на снег и смотрела на молодые лица на фотографиях. Они были не знакомы мне. Они не знакомы…
Словно чужие люди на фотографиях, но душа и сердце знают – родные.
И вдруг я сказала сестре:
-Папа ушел, потому что знал, ему будет тяжело без мамы…
-Я знаю это. Знаешь, а сердце уже отпустило.… Не болит, что родители ушли.
-Жестоко. Жестоко это, Лизи!
Я встала со снега, вытрусилась и попрощалась с родителями.
-Я вас люблю - прошептала я, и мы направились к моей машине.
Мы поехали домой. Но перед этим купили немного продуктов и поехали,…  День подходил к концу. Солнце садилось. Я открыла окно в машине, и зимний воздух протискивался в салон, пропитывая каждый кусочек авто новым сезоном.

Поужинав, мы с Лизи смотрели детские фотографии и вспоминали времена, когда было по-настоящему весело, задорно и просто. Этот вечер мы полностью посветили воспоминаниям…прошлой жизни. Жизни, которую не вернуть. Это была другая жизнь…

Моя сестра была уже на третьем месяце беременности. В животе растет новый человек. Новая жизнь. У этого человечка будет своя история….   
-Можно? – спросила я, поднося руку к животу.
-Конечно.
Моя рука дрожала, но я погладила. Странное ощущение.

Я все убрала на места и немного навела порядок в доме.  Приняв душ, мы пошли спать… в комнату родителей. Потом уже мне сестра рассказала, что в модельное агентство её возьмут спустя месяц после беременности.…  Еще она рассказывала о Джастине, о Розе и Джереми… Мне так не хватало её голоса, её присутствия.
На следующее утро я созвонилась со всеми друзьями и назначила им встречу у себя дома, где мы с Лизи постарались сделать невероятно вкусный ужин. И у нас получилось.  Я надела красное вечернее платье, которое купила в Лос-Анджелесе и подколола волосы наверх,… Я была похожа на Пенелопу Круз почему-то.  Мне так сказала сестра. Я зажгла свечи в гостиной, накрыла по-праздничному стол и, нервно мотая ногой, туда-сюда ждала гостей.
Через пятнадцать минут кто-то постучал в дверь. Я спрыгнула с края дивана, на котором сидела и пошла, открывать дверь. Они все пришли.  Я повесила их верхнюю одежду, мы вымыли руки, и пошли к столу. Заранее я предупредила их, что приходить без алкоголя и что его вообще не будет. Сестра тоже позже к нам присоединилась…
Я смотрела, в промежутках между тостами и заеданием, в окно, где падал ватный, как мне казалось снег.… На улице было так светло, что от снега глаза болели, хотя я находилась дома…
Слова и апельсиновый сок согревали нас. Мы болтали не о чем, смеялись, и в тот момент мне было тепло и хорошо.… Как раньше. С родителями.
Моя сестра вошла в комнату в длинном до пола синем платье. Оно было немного тесноватое видимо для нее. Но ей было очень красиво. Я даже не могу точно сказать, почему мы сегодня оделись так официально. Может, просто повзрослели? 
Лизи то и дело поправляла прядь, задевая её за ухо, сидя за столом и выпивая второй стакан сока. Да, я подсчитывала, а то она спать мне не будет давать. Когда мы съели почти все салаты и основное блюдо, то я заварила в чайничке чай, принесла чашки, вилки и блюдца, для торта, который, между прочим, мы с сестрой тоже приготовили сами.
Вечер подходил к концу, и мне так не хотелось расставаться, поэтому я предложила им всем пятерым переночевать у нас. Конечно, места было мало, но два человека легли бы в гостиной, два в спальне для гостей, и один у меня.… А мы бы с сестрой спали бы у родителей. Я потушила свет на улице, и предложила гостям такую идею, на что они с величайшей радостью согласились, но перед этим предупредили родителей.
Тогда мы до поздней ночи, потому что нам не куда было спешить, играли в карты и Монополию. Да нам всем по семнадцать лет, но нам было как-то все равно. Хотелось повеселиться. Даже Лизи решила сыграть с нами в игры. Было очень весело. Веселая и громкая музыка на МТВ помогала нам не скучать.
               
                16
Я все так же смотрела, как падает первый снег в Нью-Джерси. Медленно, словно под колыбельную. Я лежала у родителей в спальне и по мне пробежалась дрожь. Я вздрогнула и укуталась в теплое, мамино любимое одеяло. Меня постигла радость и в тоже время разочарование, грусть…
Мои друзья уже отдыхали, все, кроме Энди. Сестра сидела в гостиной и разговаривала с Джастином. Когда я немного согрелась, и зимний воздух пролез под одеяло, я вновь вздрогнула.
Энди пришел ко мне, когда я почти уже заснула, а Лизи еще не было рядом. Он видимо постучал, перед тем как зайти, но я не услышала. Я услышала лишь его шаги, но подумала, что это Лизи и не сильно обратила внимание. Но когда он поцеловал меня в щечку, я поняла что это он.
-Спокойной ночи – прошептал он.
-Побудь со мной совсем немного… -  попросила я.
-Хорошо.… Пока твоя сестра не придет.
Он лег рядом и обнял меня. Я уснула и даже не заметила, вернулась сестра или нет.
На утро я обнаружила рядом с собой не сестру, а Энди. Было приятно за последние три месяца просыпаться с тем, кто тебя любит и там, где ты кому-то нужна. Я медленно встала с кровати и открыла шторы, от которых в комнате было темно и не было видно ослепляющего снега. Я раздвинула шторы и надела халат, потом, чтобы не разбудить Энди вылетела с комнаты. Я спустилась на кухню и заварила кофе себе, но никого не было, а затем зашла в гостиную. Мои друзья смотрели какую-то политическую программу. Политическую, да еще и с утра. Даже моя сестра сидела с ними, похлебывая оставшийся со вчерашнего вечера сок, и смотрела это шоу. Я тихонько, чтобы не отвлекать их от такого интересного дела, села с краю, на стул.
-Ну, как, интересно? – полюбопытствовала я.
-Ага. Очень. Я вот думаю, скоро ли они это выключат? – пробубнила моя сестра и моргнула мне.
Я засмеялась.
-Что Энди еще спит? -  продолжила она.
Я положительно кивнула и затем в одном махровом халате вышла на улицу, подышать свежим воздухом. Утренний ветер немного растормошил мои и без того кучерявые после сна волосы. Я оглянула свою родную улицу и сделала глоток горячего кофе. Потом забрала утреннюю газету, которую засунула в карман халата и на обратно пути в дом, взяла в руку немного снега, который  охладил мою горячую руку.  Перед входом в дом пришлось выпустить с руки снег, в дом ведь не понесу.  Я, как домохозяйка, уселась смотреть утренний новости и читать газету. Друзья пошли завтракать, а потом вернулись ко мне и начали веселить. Видимо, Лизи рассказала про родителей, почему их дома нет, и они решили меня подбодрить. Не люблю, когда мне сочувствуют. И без того нелегко.
Сегодня вторник. В четверг рано утром я улетаю обратно. Хочется немного походить по магазинам со своей сестрой, которую я уговорила поехать в Лос-Анджелес, за одно она посмотрит, как я живу. Ну, а в пятницу Лизи поедет в Нью-Йорк.
Господи, ведь это совершенно не правильно вот так жить, делая вид, что ничего не случилось, что родители не умерли. Я подсознательно знала, что лучше от переживаний не будет. Родители ведь желают нам с сестрой счастья. Они не хотят, чтобы мы жили уличной жизнью: пьянки, гулянки, ночные клубы и т. п.
Я прочитала газету от корочки до корочки, посмотрела прогноз погоды, новости. На часах десять часов утра, необходимо будить Энди, а то так весь день проспит. О нет, сейчас похожа на папу. Он постоянно говорил так, когда спала моя сестра.
Я пошла к родителям в комнату и начала трясти своего парня, который забавлялся тем, что я не могу его разбудить. Я же отчетливо слышала как он, укрывшись, до того видимо как я зашла в комнату, начал смеяться. Я не обращала внимания, а просто навела в каждой комнате порядок, умылась и пошла, застилать постель и в комнате родителей. Я была уверенна, что Энди не встанет, пока я не прыгну в кровать и не начну его целовать, по этому я начала действовать по другому. Я взяла, стащила с него одеяло, потом забрала подушку, а он все так же делал вид, что спит, но я не поддавалась. Так вот. Потом я налила в стакан холодной, можно сказать ледяной воды и вылила на него. Он как ненормальный подпрыгнул с кровати.
 Подействовало. Правда, потом долго высыхал матрац, но это требовало жертв. Друзья ушли после обеда, и тогда мы с Лизи устроили грандиозную уборку. Вымыли все до блеска. Хоть я и умоляла сестру не помогать, потому что она беременна, меня все равно она не послушала и делала так, как нужно было.
Уставшие и изморенные уборкой до самого вечера, мы сидели и пили вкусный зеленый чай. И ели маленький бутербродики.  Я вспомнила о ресторане, который хотел открыть папа. Я рассказала об идеи, которая пришла мне в голову Лизи, а смысл этой идеи был в том, что до самой смерти папа вел тетрадку, в которой были законспектированы им приготовленные блюда, и я решила, что если есть блюда, то мы в Нью-Джерси можем открыть ресторан, в котором будут готовить папины блюда. Лизи понравилась моя идея, и мы начали обзванивать рекламы, где продавали участки. Один из них нам подошел.
На следующее утро мы поехали смотреть этот участок, и нам он очень понравился. Находился, между прочим, он рядом с нашим домом... Созвонившись с Джастином по поводу денег и решив вопрос относительно руководства, мы купили этот участок и с сегодняшнего дня начали закупать строительные материалы.
Джастин прилетел первым же рейсом и начал руководить стройкой. Он примерно месяц пробудет там, пока ресторан не будет готов. Ну, а Лизи поживет у меня в Лос-Анджелесе. В четверг утром мы с сестрой летели в комфортабельном самолете, где все время перелета болтали по поводу официантов, дизайна и поваров. Мои соседки были рады приезду моей сестры. Знакомство прошло хорошо и остальные три дня моих каникул, мы провели за газетами в поисках персонала. И быстро нашли тех, кто нам был нужен. Открытие ресторана намечалось на первое января следующего года, поэтому людей, которых мы взяли на работу попросили прилететь в Нью-Джерси первого января. Как я была рада. Наши родители гордятся нами.
Тетрадь с рецептами Лизи передаст Джастину сама, так как тетрадь эта лежит дома в Нью-Джерси. Моя сестра и её муж решили переехать к нам домой. И ребенок появится именно там. И ресторан там есть. Все шло своим чередом.
Я целый месяц буду с сестрой. Счастья не было предела.
В пятницу, когда немного разгреблись с делами, мы пошли по магазинам. Мебель, ту, что Лизи заказывала, привезли, оказывается еще тогда, когда папа был жив, но я её не видела дома:
-Правильно – объясняет мне Лизи – МЫ её спрятали. Дома. Теперь раз уж мы переезжаем, то вместо спальни для гостей, сделаем детскую. Вот когда будет все готово, тогда и покажем.
Да, моя сестра умеет преподносить сюрпризы.  Я и не обижалась по поводу детской,… Интересно будет увидеть, когда все будет готово.
Тем же вечером, когда солнце зашло, и мы с Лизи вернулись с полными руками пакетов, ко мне пришел Нейл. Когда я пустила его, сестра смотрела на него с открытым ртом. Я уже привыкла к его красоте, к его восхитительности и  неординарности. Голубые глаза, тепло его рук, белоснежные зубы и ошеломляющая улыбка, и темные волосы… Я не удивилась.
Немного позже сестра отошла от астрального состояния и пошла, готовить ужин. Что-то связанное с морепродуктами. Я не интересовалась, по правде говоря. Мы с Нейлом сидели на диване друг напротив друга и молчали. Маргарет и Лорен помогали готовить сестре. Моя сестра их заинтересовала, ведь совсем недавно она блистала на Нью-Йоркском подиуме и глянцевых журналах, а сейчас стоит у нас на кухне, моя сестра, да еще и беременная. Известная модель.
Я слушала один ухом, как восхищаются красотой моей сестры подруги, а другим ухом слушала глухую тишину между мной и Нейлом. Я не собиралась просить прощения, потому что была уверенна, что невиновата, да и он молчал. Что тут скажешь?
-Ты, ты модель.… У нас в доме модель. Известнейшая! Элизабет Хендерсон! – восхищалась Лорен, любительница моды и Нью-Йорка.
 Маргарет тихо восхищалась. Она любит кино и музыку. И если бы приехала к нам, допустим Элизабет Тейлор или еще какая-то известная личность в мире кино или музыки, то она бы не умолкала, как и Лорен. А если бы это звезда кино или музыки была моей сестрой, то все.
-Успокойтесь, девочки, мне конечно приятно, но я беременна и то, что я накопила за пол года -  утекло, ведь я сейчас с таким животом, куда меня возьмут? Поэтому когда родится ребенок, мне придется все начинать заново – ответила Лизи.
И больше я не подслушивала. Нейл начать говорить и та беседа, что шла на кухне меня уже не волновала. Меня волновал Нейл. Его дружба со мной.
-Извини меня. Я не правильно поступил – начал он.
-Нейл, я давно не обижаюсь, просто мне нужно было, чтобы ты сам осознал то, что ты был не прав, понимаешь? – я взяла его за руку.
-Понимаю. Прости.
Нейл своей теплой ладошкой прикоснулся к моей щеке, и я вздрогнула. Слишком горячая.
-Ужин готов – кричали девочки…
Мы с Нейлом встали с дивана, и пошли к столу.
Ужин продлился недолго. Девочки долго еще допрашивали мою сестру, а она иногда, чтобы не отвечать иронично смеялась. Люблю её смех, такой детский и невинный. Я провела Нейла до двери, и он ушел… Он хороший, добрый и заботливый, по-своему любит и дорожит дружбой. За это я и благодарна ему. Он мне как двоюродный брат, который защищает меня, является лучшим другом, и в тоже время любит, как девушка, зная, что я сестра, не подпуская себя ближе ко мне. Запрещая.
Пока сестра болтала с моими подругами, я довольно ела салат с морепродуктами, который остался ужина, и вспоминала, как сегодня утром перед отправлением самолета я наблюдала, как падал снег. Этот фрагмент до сих пор держится в моей голове. Маленький, хрупкие снежинки падают на мой нос и тают.
К десяти часам вечера Лорен и Маргарет устали и пошли спать. А мы с сестрой остались вдвоем, вспоминая всё ту же прошлую жизнь, которую не вернуть…

Мои дни такими стали предсказуемыми, что я полностью погрузилась в воспоминания, перестала, есть и начала психовать и капризничать, как трехлетний ребенок…
Моя сестра не знала, что со мной происходит, а я и не хотела ничего объяснять. А смысл? Ведь все равно мои дни будут такими же прозрачными и скучными. Через неделю такого образа жизни, Лизи решила, что нужно что-то предпринять и однажды, в четверг, она нашла мне работу в серьезном фильме…
Я такая была счастливая, что не могла поверить, что я буду сниматься не в какой-то рекламе, а в серьезном полнометражном фильме. Девочки к этому дню тоже были задействованы в фильме, только не со мной.
Этот фильм о девушке-наркоманке, которая после нерадостной жизни, нашла веру в себя и перестала принимать наркотики, и стала знаменитой писательницей. Сюжет мне очень понравился, да и гонорар за фильм был не маленьким, и я не задумываясь прочитала контракт, а потом и подписала на год.
Я выбежала на улицу с визгом. Моя сестра сияла оттого, что я была наконец-то счастлива. Когда мы вернулись домой, меня ждал еще один сюрприз – Энди.
Мы как обычно поднялись к квартире, соседок дома не были, девочки видимо были на работе, и когда я увидела, замерла на месте. Я долго не могла сдвинуться, пока он не подбежал ко мне и не закружил в своих объятиях.
-Привет, любимая.
-Привет, дорогой.
-Я так рад видеть тебя еще раз – сказал Энди.
-Я тоже, но что ты здесь делаешь? А как же учеба? Как ты адрес узнал? -  я повернулась к сестре с хитрым выражением лица, а она рассмеялась, а потом, перебив её, я сказала – Это ты?!
Мы зашли в квартиру. Был обед и когда я, переодевшись, вышла со своей комнаты, то Энди стоял на одном колене. Он что-то говорил, но я не расслышала и присела рядом с ним, на полу:
- Менди, я люблю тебя. Ты станешь моей женой?
Сейчас у меня было точно такое же выражение лица, как и тогда, когда я увидела его возле квартиры. Я впервые не знала, что ему ответить. Это был решающий ответ. Я была в смятение…
Моя сестра спряталась в ванной. Ну, конечно, она все знала. Я её убью.
Я встала и подняла его за руку:
-Ты понимаешь, что это не просто так печать в паспорте? Это кольца.… Это…. Мне семнадцать только.
-Я знаю. Но только так я буду знать, что ты моя.
-Ты что смеешься?  Я твоя. Мне что кровью поклясться? – залепетала я и моя сестра вышла с ванной. Она явно не ожидала увидеть нас в таком виде что ли.
-Чего вы кричите? – модель с животиком – напомнила я себе. Она беременна.
-Он сделал мне предложение! Ты знала! -  я не сдержалась.
 -Менди я не знала. Клянусь! – сказала мне Лизи.
-Ну, хорошо. Не знала. Господи, Энди…
Он ждал ответа, а я не знала, что сказать.
Создалось впечатление, будто все замерло. Все, даже я перестала дышать на некоторое время.
Я смотрела на Энди и вспоминала наше знакомство, наши первые поцелуи и первую ночь, проведенную вместе, его поддержки и помощь, я даже не представляю свою жизнь без него. А что бы было, если бы его не было?
Я могла бы ответить «да», но что-то мне не давало сказать сразу «да»… А как же Нейл? Красавец с университета? Кто я для него? Новая знакомая, с которой можно переспать? Мы же просто друзья. Я для него подруга, с которой легко и просто, с которой выпьешь вина, признаешься ей в любви, а она выгонит тебя со своей квартиры и пошлет!
Я долго доставала Энди, но потом я все же сказала «да».
Он закружил меня в танце, закружил так, что голова кругом шла, сделал меня по-настоящему счастливой. Он сбегал в ближайший магазин за шампанским, но прошел час, два и его не было дома. Я испугалась. Я начала паниковать. Моя сестра пыталась остановить мою истерическую панику, но безуспешно. Я металась по квартире туда-сюда, пока не упала на пол и не начала рассматривать обручальное кольцо. Идеальное. Видимо счастья овладело мною. Я так и уснула сидя на полу, сестра, правда укрыла пледом меня, но если бы не беременность она бы перенесла меня на диван или в спальню. Сама же легла на диване, рядом, чтобы я, не дай Бог, что-нибудь не сделала с собой.

                17
Я проснулась оттого, что моя сестра любит громко говорить по телефону. Это привычка. Я услышала только её слова: «С ним все будет хорошо?; Вы уверенны, доктор?»
Я поняла, что я с детства невезучая. Что случилось с Энди? Я встала с пола. Ноги отекли, спина ноет, руки онемели,… Я подошла к сестре и посмотрела на нее заинтригованным взглядом.
- Энди. Его избили около магазина. Все хорошо. Сегодня же выпишут. Кстати, он будет учиться здесь с тобой. Я знаю, что это невозможно перевестись в начале года, но мне пришлось долго уговаривать директора университета. Толстый и нахальный мужик! Но ничего я справилась – успокоила меня сестра.
Субботнее, зимнее утро. Я нервно била ложкой по окну и пила горячее какао, которое приготовила мне сестра. Я была довольна и встревожена одновременно. Кольцо то и дело сверкало на моем маленьком пальчике.


Лорен и Маргарет проснулись через пол часа после меня. Я похвасталась насчет свадьбы, и они были безумно счастливы за меня. Даже прыгали до потолка. Конечно, ведь они, помимо моей сестры будут подругами невесты. Я рассказала о нашем новом соседе, Энди и моем женихе. И то, что он будет учиться с нами. Мне самой даже не верится. Энди и театральный университет. Это почти то же самое, что я и медицинский университет, в который мама хотела меня отдать. Но я была рада, что он пожертвовал своей мечтой ради меня. Еще я рассказала девочкам про съемки, но они перебили, сказав, что я уже отсчиталась по этому поводу.

Я успокоилась и села завтракать. Минут пятнадцать я ковырялась в тарелке с яичницей, но потом все же принялась, есть, запивая чаем.  Моя голова с самого утра была забита ненужными вещами, но больше всего я переживала за Энди. Когда после нескольких часов ожидания он позвонил к нам в квартиру, я вскочила с дивана и побежала к нему, в его объятия. Он был весь в ранах и синяках. Обнявши его, я поняла, что ему больно.
Мой жених теперь учиться со мной, живет со мной, сестра рядом, хорошая работа, обучение, друзья, что еще нужно для счастья? Иногда меня посещали воспоминания о родителях, детстве.… Но куда от него денешься? Никуда, правильно.

Энди до самого вечера пролежал на диване из-за плохого самочувствия. А я и не доставала его, а просто наслаждалась его улыбкой, которую он еле-еле вытягивал, чтобы осчастливить меня. Я так гордилась им. Своим женихом. Своим будущим мужем. Я оставляла его одного, и сегодня, в пятницу, когда нужно было идти на работу и в университет, ему и самому, конечно, нужно было посещать занятия, но Лизи так, по-видимому, поговорила с директором, что тот даже и слова не промолвил об Энди. В понедельник Энди дал обещание, что пойдет на занятия, и найдет работу. После работы и занятий, а это как обычно в районе шести часов вечера, мы возвращались с девочками домой, уставшие и измученные целым днем. Хотя мы и работали в разных местах, но постоянно ждали друг друга и шли вместе домой. Точнее, девочки меня ждали. Боялись за меня или сестра попросила их, чтобы они присмотрели за мной. Как за маленьким ребенком, честное слово.
В воскресенье вечером, когда Энди и моя сестра пошли за продуктами, а  девочки гулять и знакомиться с парнями, я взяла бутылку коньяка и начала его пить. Даже не знаю, зачем я это сделала. Наверное, хотела попробовать, потому что родители постоянно контролировали меня или я забыла вкус алкоголя. Потом, когда поток проблем сбил меня с толку и коньяк одурманил меня, я взяла кухонный нож и пронзила в живот. Как в жестоком кинофильме, как в фильме ужаса. Моё настроение тогда зашкаливало до безумства, я сидела на кухне, на стуле, с бутылкой коньяка, с окровавленным ножом, изливаясь кровью, когда на кухню зашли моя беременная сестра и Энди. Я сама не понимала, зачем я так поступила. Зачем? Мне, наверное, просто стало плохо. Плохо от безысходности. И все равно было, что подумают другие. Впервые за долгое время. Перед тем как потерять сознание, я увидела, как моя сестра нервно набирает телефон скорой и Энди оставляет записку девочкам, по-моему. И все. После этого я больше ничего не помнила, что было дальше.
Я очнулась, когда свет яркого солнца попало в мои глаза. Вокруг полки, капельница, которая мешает мне двигаться, не удобная больничная койка. И что-то давило в живот. Перевязка. Я оглянулась и заметила Лизи.
-Я держу себя в руках. Ты что натворила? Ты с ума сошла? – причитала сестра.
-Прости меня, пожалуйста. Я не хочу ничего объяснять.
-Энди чуть с ума не сошел. И я. Ты чем думала?
Я посмотрела в её уставшие глаза, и вздохнула. Уставшие глаза, потому что устала быть старшей, уставшие, потому что нужно  брать на себя тяжелую работу. Я её понимала. И ко всему она была беременна. Я пыталась отвернуться, но безуспешно.… Эта дурацкая капельница. Тогда я отвела свой взгляд в сторону, чтобы не смотреть на сестру. 
-Мы тебя ели спасли – продолжила она – Тебя нужно положить в психушку. У тебя нарушения в голове. Понимаешь? Ты много нервничала, переживала. И нервы не выдерживают.
Сестра положила свою руку на мою и вздохнула.
-Ты серьезно? Ну, насчет психбольницы? – перепугано спросила я.
-Да. Мне так сказал врач, хотя я его очень просила.
-Я тебя умоляю. Не нужно. Я исправлюсь. Ради тебя, ради Энди, ради родителей и девочек. Клянусь, клянусь, клянусь! – начала уговаривать я, но внезапно что-то кольнуло в животе, и я пискнула.
-Я подумаю – моя сестра сделала серьезное выражение лица, но я то знала, что это было только для того, чтобы меня напугать. А я и поверила. Я и сдержу слово. Лишь бы из-за меня больше не было неприятностей. Лишь бы…

Через 15 минут моя сестра ушла, сказав, что завтра меня проведает Энди. Когда я поинтересовалась насчет университета, она коротко ответила, что обо всем договорилась, когда я вернусь, мне нужно будет подгонять «хвосты».  Я не волновалась. Делала все требования, все процедуры, всё… Главное, чтобы не забрали в психушку. За это я волновалась, наверное, больше всего. После процедур, я уже могла вставать, меня перевезли с реанимации в обычную палату, но не ходить, потому что было немного больно. Я легла обратно на койку и начала рассматривать кольцо.
Врачи не разрешали мне, конечно, вставать, рано говорили, но я такая целеустремленная, что мне ужасно хотелось хотя бы встать в первый день пребывания в больнице. Но лучше скорее назвать это упорством.  Вчера, когда приходила Лизи, она принесла мне несколько книг, журналов, а мне это было не интересно. Я, безусловно, поблагодарила её за это, но я очень хотела вернуться домой, в университет, подготовка к свадьбе. Как я могла вообще отказаться от этого? Меня не покидала мысль, что я могла оказаться там, с родителями, и в ночь на вторник мне приснился сон, в котором были мои родители. Создалось впечатление, будто родители уехали куда-то далеко, а потом вернулись и назначили встречу в парке. Так все и было во сне. Обед. Час дня. Весна. Я стою в жемчужном платье, заплетенные в косичку волосы, в руках ромашки. Родители сидели на скамейке в парке, куда я пришла пешком. Это был парк в Нью-Джерси. Это было похоже не на сон, а на реальность. Я вручила маме ромашки, её любимые цветы и села рядом с ними. Мы немного помолчали. И затем мама сказала:
-Доченька. Что же ты делаешь?
Я посмотрела на нее удивленным взглядом, а потом посмотрела вдаль. А мама продолжила:
-Ты хоть понимаешь, что ты натворила? Лизи беременна. У неё может быть выкидыш. Ты совершила ненормальный, сумасшедший поступок.
Папа молчал. Во сне папа всегда молчит. Почему?
Я перебила маму:
-Папа, почему ты ничего не скажешь, не поругаешь меня?
Он молча пожал плечами и взял маму за руку. Они собирались уходить.
-Подождите. А что будет дальше? С нами?
-Все будет хорошо. Главное – терпение и вера.
Они скрылись за густыми деревьями парка. Мама, как и я, была в платье, как школьница, папа был в элегантном костюме, в котором женился на маме. Я только улыбнулась, и мой сон закончился. Я сделала вывод: родители действительно все видят. Всё. И то, что я натворила нужно немедленно исправлять, пока не поздно. Я не позволю, чтобы у Лизи был выкидыш из-за меня. Меня, идиотки.
Я не хотела открывать глаза. Но снова солнечные лучи падали на мои глаза и я открыла их. Сразу же рядом с собой я увидела Энди. Он сидел рядом со мной и гладил мою руку, я улыбнулась ему и увидела, каким взволнованным Энди сегодня был.
-Что такое? – спросила я.
-Пообещай, что такого больше не будет!
Синяки и шрамы почти зажили на его красивом, румяном лице.
- Обещаю – я засмеялась – Это коньяк. Это всё…я. Когда меня выпишут?
-В четверг или пятницу, как вести себя будешь…
Он не сдержался и нежно поцеловал в губы.
-Хорошо. Еще три дня – задумалась я.
-Да. Три – согласился он со мной.
-Что со свадьбой?
-А что? Ты в больнице. Какая свадьба?
-Ну, с датой нужно решить – ответила я.
-Хорошо. А когда ты хочешь?
-Так. Моё день рождение 5 июля. Лизи – 20 июня. К чему я? Давай устроим свадьбу в начале апреля?
-Я - за.
-Три месяца с половиной. Нужно готовиться. Забери меня отсюда – попросила я.
-Каким образом? Ну, ладно. Я попробую договориться с врачом.
-Спасибо. Я тебя люблю – я снова улыбнулась ему и прикрыла глаза, солнце мешало нормально смотреть на него. Он изменился. Стал другим.
-И я тебя люблю.
Он встал с койки, чтобы уходить, но мне хватило сил схватить его за руку.
-Что-то случилось?- спросила я.
-Нет. Все хорошо. Я за тебя переживаю.
-Я выкарабкаюсь. Обещаю.
Он улыбнулся и ушел. Я поняла, что больница стала для меня убежищем от моих проблем. Я просто убегаю от них. Мне необходимо было начать жизнь заново. Или хотя бы попытаться нормально пойти, без чьей-то помощи. Я медленно встала с койки и схватилась за капельницу. Я не могла нормально стоять. Но потом я, прикусив губу, встала ровно и стояла пять секунд, и пошла, хромая, но все же пошла. Мне было больно. И когда медсестра зашла ко мне в палату, то посмотрела на меня, как на ненормальную. Так оно и было. Живот болел до смерти от ножевого ранения, и я так привыкла лежать эти два дня, почти не вставая, что ноги как отняло. Я хромала. Медсестра поправляла мою постель и принесла мне какую-то непонятную больничную еду. Меня устраивало здесь все, кроме еды. Поэтому я напрочь отказалась, есть то, что она принесла. А когда ноги мои стали более послушными, я дошла до пакета, который лежал с другой стороны койки, взяла его и открыла. Там лежали фрукты и mp3 плеер. Хоть что-то новое. Я взяла банан и яблоко, mp3 плеер, и легла обратно в койку. Так проходили остальные дни пребывания в больнице, до четверга, пока меня не выписали.
Операцию мне сделали в ночь с воскресенья на понедельник, в ту ночь, когда я и вонзила в себя нож. Но я даже не знала об операции. О ней мне сказала сестра, когда мы приехали с Энди домой в четверг, в три часа дня.
Как только я вошла в квартиру, мне показалось, будто что-то в ней изменилось. Атмосфера, может. Лорен и Маргарет были в университете. Энди соответственно пропустил. Я так и не добилась ответа, зачем он меня забрал и не пошел в университет, если я могла сама добраться, не маленькая ведь. Целых два часа не прерывной болтовни Энди и Лизи, которая собственно касалась и меня, потому что речь шла о моей безопасности. Они решали, кто будет присматривать за мной. У них была даже такая больная идея, как нанять мне охрану, но я прекратила эту болтовню, хоть и через два часа, но прекратила, сказав:
-Да что я маленькая?!
-Менди, скажи мне спасибо, тебя могли вообще отправить в психушку! – спокойно, стараясь не нервничать, сказала Лизи.
Она, безусловно, пошутила, но сказала сестра достаточно уверенно, чтобы убедить меня.
И в эту минуту позвонил Джастин, который из-за ресторана в Нью-Джерси, работа над которым длится уже вторую или третью неделю, позвонил только сейчас, своей то беременной жене!
-Вот на кого орать нужно – подумала я и побрела на кухню, чтобы съесть что-то другое, кроме фруктов. Я приготовила себе бефстроганов, ну, не только себе, всем, учитывая и меня.  Сварила спагетти и накрыла стол. Но до того, как сесть за стол я позвонила за работу. Не забыли ли они про меня. И я вообще принимаю участие.
Все нормально. Мой директор сказал, что съемки немного приостановились из-за меня, я ведь играла главную роль, за это я попросила прощения, и сказала, что смогу теперь правдоподобнее сыграть эту роль. На это директор ничего не сказал, только подчеркнул, чтобы в понедельник я была как штык, потому что фильм должны снять до конца февраля или начала марта. Я поняла, насколько я подвела съемочную группу и насколько я нужна этому фильму.
Я попрощалась и повесила трубку. Затем, когда Лизи договорила с мужем и сообщила мне, что ресторан через неделю будет готов и через неделю она съедет от меня, я рассказала о фильме. Ресторан сделали со скоростью звука. Я была приятно удивлена. Бедные строители, Джастин над ними хорошенько поиздевался, но с другой стороны, им он заплатил не мало денег. Еще моя сестра сказала, что Джастин сделал детскую сам, и ресторан ровно через неделю можно будет открывать, мебель, заказанное меню и визитки, продукты и выпивка – всё было на местах. Осталось лишь все расставить. Невероятно за три недели из ужасного сарайчика построили дорогой, полноценный ресторан. Я видимо не вспоминала, что когда, мы ездили с сестрой выбирать участок, то на этом участке, который строится ресторан, и который нам понравился, стоял сарай. Старый, ненужный сарай. Но он больше был похож на заброшенный дом.

Мы, дождавшись моих подруг сели за стол. Они были очень рады видеть меня, здоровую и улыбчивую, здесь с ними, за одним столом. Поужинав, я навела порядок на кухне и сидя с Энди в гостиной, мысленно благодарила родителей, что, наконец, я поняла, какую роль я играю в жизни многих людей, и какой ценой может обойтись моё никому не нужное безумие.
 
               
Была зима. Я лежала в спальне, укрытая теплым, белым одеялом. Солнце пробиралось в спальню и освещало яркими красками лучей. Энди лежал рядом, мелодично похрапывая. В квартире было тихо. Я посмотрела на часы, на телефоне, сейчас только 6 часов утра. Я встала с кровати и пошла на кухню. Мой живот наигрывал какую-то голодающую мелодию. Я пришла на кухню и включила чайник, а потом открыла окно, через которое заходило прохладный, не ощутимый, к сожалению, в Лос-Анджелесе, зимний воздух. Здесь он просто был прохладный и все.
Сегодня я смогу пойти в университет. Куча домашнего задания свалиться на меня. Ничего, сама виновата.
Пока я пила уже готовый кофе, я задумалась о предстоящей свадьбе. Я решила, что хорошо было бы, если бы свадьба проходила в Нью-Джерси, как раз, когда каникулы в университете. А отмечали бы в ресторане. Кофе пробудил мою голову к мышлению и я, закрывши окно, решила прогуляться и, взяв сумку в университет, ушла, забыв оставить записку сестре, жениху и подругам. Перед выходом я переоделась и отправилась по магазинам, раздумывать, что подойдет на нашу свадьбу.
Я позвонила Лорен и Маргарет в полвосьмого. Я не поднималась в квартиру, а ждала их на улице. Они и передали сестре и Энди, что со мной все хорошо, что я просто гуляла. Они вышли радостные и довольные, и мы пошли на учебу. После занятий мы пошли на работы, хоть мне и сказали, чтобы я приходила в понедельник, я все равно пошла сегодня, в пятницу, может, получиться что-то снять, какой-то сюжет по фильму с моим участием. Все были рады моему приходу.
Еще один рабочий день, хоть для меня он первый за эту неделю. Я немного устала, дождалась как обычно девочек, на нашем привычном месте, возле парка и мы пошли домой. Они шутили и рассказывали забавные истории, а я смеялась вместе с ними.
-Почему я Нейла не видела сегодня? – спросила я.
-Его уже нет неделю в университете.
-Почему?
-МЫ не знаем.
Я совсем забыла о нем. И по дороге домой, я набрала на его мобильный номер. Гудки. Не отвечает, и только я собиралась положить трубку, как услышала его голос:
-Алло.
-Привет, Нейл. Как дела? Почему в университете я не вижу тебя? – спросила я.
-Та пришлось по семейным обстоятельствам пропустить, в понедельник буду. Дела отлично, а у тебя?
-Неплохо. Сегодня первый день в университете. Много нужно догнать, не хочешь сегодня ко мне зайти, позанимаемся? – мы с  девочками дошли до нашего дома, и зашли в подъезд. Поднялись на второй этаж, и зашли в квартиру.
Моя сестра стояла прямо у входа вместе с Энди. Он снова пропустил занятия. Нейл сказал, что обязательно зайдет ко мне, и я положила трубку. За окном потемнело. Зимой всегда темнеет раньше. В квартире горел повсюду свет, шторы были задвинуты. Они уставились на меня, когда я медленно шла в свою комнату. Я не сдержалась и спросила:
- Энди, ты снова занятия пропустил? В понедельник пойдем вместе, в вчетвером. Понял? – я серьезно посмотрела на него, на что он мило улыбнулся и поцеловал меня в щечку.
-Хорошо, милая, в понедельник вместе идем.
-Кстати, к нам сейчас гости. Нейл, мой друг.
Энди посмотрел на меня, не зная, что ответить от неожиданности. И сестра меня поддержала:
-Энди, Нейл, это действительно друг. Он был у нас в гостях. Все хорошо.
Он кивнул моей сестре, и мы с ним пошли в спальню. Спать в шесть часов особо не хотелось. Я переоделась, приняла душ и пошла, готовить ужин. Энди помогал мне готовить, сестра отдыхала в гостиной, а девочки делали задание.
-Энди, ты в курсе, что уже неделю не ходишь на занятия. Если еще раз пропустишь, то тебя выгонят – начала, было, я, как он, успокаивая меня, обнял за талию.
-Не переживай. Я буду в понедельник. Я же сказал.
Он нарезал овощи и зелень на салат, я готовила жаркое. Он смотрел время от времени на меня, ожидая чего-то, но я так и не поняла чего, поэтому, приготовив  ужин, и накрыв на стол, мы все, включая мою сестру и девочек, сели ужинать.

Съемки прошли довольно таки неплохо. Мы сняли несколько серий и разошлись по домам. Этот фильм делился на серии и занимал очень много времени на подготовку и съемки.

После ужина к нам в гости пришел Нейл, и мы все вчетвером сели выполнять задание. Когда Нейл увидел обручальное кольцо, ему стало не по себе, я это заметила, да и мне было неловко, и то и дело я прятала руку под стол. Лизи легла спать, до этого поговорив с Джастином.
К ночи мы все-таки закончили задание, и пошли отдыхать, проводив Нейла и закрыв за ним двери, дружно. Я потушила свет во всей квартире  и посмотрела в окно, своей комнаты. На ночной Лос-Анджелес, на вечно не гаснущие огни города…

Свободное субботнее время я посветила сестре. Целый день мы гуляли, ходили по магазинам и еще успели к врачу. Четвертый месяц беременности. Я сидела в приемной и ждала пока сестра выйдет с кабинета и скажет мне пол ребенка. Через полчаса моего скучного сидения в приемной, сестра все же вышла с кабинет, сверкая от счастья.
-У нас будет девочка! – закричала она, захлопнув дверь кабинета врача.
-Боже мой, как я рада – ответила я, обнимая сестру.
Живот моей сестры рос не по дням, а по часам. Я могла поспорить, что с каждым новым утром её живот становится все больше и больше. Ужас один! Её уже невозможно было обнять.
Мы вышли из больницы и решили зайти в супермаркет,  купить чего-нибудь на вечер. В Лос-Анджелесе было прохладно, лучи солнца теснились среди густых облаков. В супермаркете, рядом с домом, как обычно было много людей. Мы не задерживались подолгу там, а купивши то, что нужно, оплатили на кассе и направились домой.

Спустя пару часов Лизи счастливая своим материнством готовила свой любимый салат из морепродуктов и пиццу, а я лениво лежала на диване и читала “Vogue”. Скажите, кто меня умной назовет? Я была бездельницей, когда было скучно и не чем было заняться. Через пять дней моя сестра вернется в Нью-Джерси, родит ребенка там, которого хотела родить в Нью-Йорке, но передумала, будет заниматься рестораном, и следить за мужем, который будет кочевать между Нью-Джерси и Нью-Йорком. А я буду вести обычну студенческую жизнь. Закончу сниматься в фильме и окончу университет через четыре года, найду работа, рожу ребенка, воспитаю его и умру. Какая счастливая жизнь. Я свернулась калачиком на диване и уснула, ощущая прилив новой енергии и сна, а также запах сочной зажаристой пиццы, которую ловко и вкусно готовила моя сестра, пока я спала. Я все это слышала. И слышала, как Энди вернулся с прогулки домой и как девочки вернулись с непонятных свиданий, и как Энди нежно поцеловал меня в губы, и как они громко смеясь, ужинали. Я все это чувствовала. Я умело прикидывалась, как в детстве, когда была маленьким ребенком, потому что любила ощущать опеку и доброту по отношению ко мне.
Потом, когда они поели, я действительно уснула, позабывши обо всем на свете...

Я проснулась среди ночи и увидела, что Энди не спит и потому предложила ему выпить кофе.
Энди больше не курил. Во-первых, потому что сестра ходила по квартире и выискивала, кто и где закурил, у нее было настоящее чутье и это было больше похоже на… беременность, когда ей нечем заняться и не куда деть свою энергию. А во-вторых, потому что мы договорились с ним. Он не курит – я не курю. 
Допивши кофе, он сел смотреть футбол, а я позвонила Джеку.
-Алло – сонным голосом сказал Джек.
-Привет, Джек. Я видимо поздно.
Я сидела на подоконнике в ночной рубашке, которая еле прикрывала мою попу.
-Менди? Привет-привет. Уже и не ожидал тебя в ближайшее время услышать. Видел Джастина в Нью-Джерси. Он рассказал о твоей помолвке с Энди, о беременности сестры, о твоем самоубийстве. Ты что с ума сошла? – его тон резко зашкалил.
-Уже все нормально. Я же говорю с тобой по телефону. Как там Нью-Йорк? Может, приедете к нам в гости?
-С удовольствием. Эшли рада будет тебя видеть и кольцо на твоем пальце.
Я засмеялась, а Энди посмотрел в мою сторону и улыбнулся, оторвавшись на минуту от важного для него матча.
-Приезжайте на этой неделе. Лизи еще будет у меня. Через пять дней она уедет, так что поторопитесь!
-Конечно. Мы ни разу не пропустили занятия. Так что думаю, нам дадут отпуск на неделю. В университете так можно.
-Тогда до встречи, буду вас ждать до пятницы.
Я положила трубку, слезла с подоконника и, потушив свет, села рядом с Энди, чтобы сообщить ему новость. У нас двоих была бессонница, и мы решили прогуляться по ночному Лос-Анджелесу, посетив сеанс моего любимого фильма. Я была по-настоящему счастлива. Ночь с любимым человеком, что может быть лучше?
В ту ночь нас ничего не волновало. Только мы двое, больше никого… Никого. После сеанса и прогулки, мы до утра болтали в парке, где помимо нас была еще одна влюбленная парочка, которой видимо, тоже, как и нам сегодня было не до сна.

 Вернувшись, домой в пять утра, мы завалились на кровать в нашей спальне и уснули. Так проспали в одежде до одиннадцати утра, пока моя беременная сестра не начала нас будить с криками, хотя я ей много раз напоминала, что ей нервничать нельзя.
------
Среда. Последний день пребывания сестры у меня в квартире. Приезд Джека и Эшли.

 Счастливое, безоблачное утро. Энди вместе со мной и Лорен и Маргарет проходил три дня в университет, и я поняла, что ему очень понравилась театральная жизнь. Я была рада за него. После работы и занятий мы все вчетвером вернулись домой, и нас ждал сюрприз, особенно меня.
-Не может быть, кого я вижу! – я не могла поверить моим глаза.
Передо мной стоял вытянувшийся до неузнаваемости  Джек и загоревшая Эшли. Где она так загорела, в Нью-Йорке?
Я бросила свою сумку на пороге и побежала в их объятия. Эшли стала такой красоткой, что если бы я увидела её на улице, то не узнала бы. А Джек, тоже молодец.
-Менди, я так рада видеть тебе.
-И я – сказал Джек, перебив свою сестру.
-Так. За стол. Обед-ужин остывает.
Лизи как обычно приготовила шикарный стол. Мы все вместе сели за стол, и наш звонкий смех был слышен, наверное, в другом конце города.
-Ну, рассказывайте, как Нью-Йорк – начала беседу Лизи.
Мы накладывали еду и чокались бокалами друг с другом.
-Замечательно. Видите, мой загар – доказательство. Правда, это не на пляже, а в спа-салоне – сказала Эшли.
-Мы выбрали отличный высококачественный университет. Факультет – менеджмент – добавил Джек.
Он сидел рядом со мной, и ненароком его рука оказалась на моей ноге. Я не отряхнула её, а продолжила беседу.
-А мы с Энди помолвлены.
-Да, ты что! Так вот какой сюрприз готовил мне Джек помимо этой встречи.
Эшли протянула руку, чтобы я показала кольцо. Увидев его, она ахнула:
-Прекрасное колечко. Когда свадьба?
-В начале марта.
-Очень хорошо. Определились с местом? – полюбопытствовала она.
-Почти. Еще не обсуждали эту тему до каждой мелочи. Джек, можно тебя на минутку? – спросила я у него и пошла в сторону спальни, чтобы никто не видел и не слышал нашего разговора.
Он подошел ко мне и резко схватил за талию. Я дернула его руку в сторону:
-Что ты вытворяешь?! Ты что пьян?!- возмутилась я.
-Я так скучал.
-Таким образом?
-Ну, подругу то можно обнять? – он улыбнулся и спокойно обнял меня.
-Угу. Пошли за стол, извращенец!
Мы засмеялись и вернулись за стол, где шел веселый разговор о беременности сестры и менее веселый и смерти родителей. Вечер подходил к концу. Я убрала со стола и вымыла посуду.
Лорен и Маргарет пошли отдыхать, Лизи собирала сумку, а мы – Эшли, Джек, я и Энди – болтали и смотрели телевизор. Моя сестра завтра уедет и увижу я её только, когда родится ребенок или может раньше, да, раньше на моей свадьбе.
Я представляю, как счастлив сейчас Джастин. Ведь завтра он увидит Лизи и ребенка. Интересно, готов ли ресторан?
До января оставалась неделя. До Рождества меньше. Мы решили отметить его дома, в кругу семьи так сказать. Эшли и Джек уедут завтра вечером, а время проходит настолько быстро, что я уже начала скучать. Я посмотрела на вазу, стоящую около телевизора и вспомнила, как весело нам было с Лорен и Маргарет в тот день, когда мы её покупали. Сейчас в ней стоят красные розы, которые подарил мне Энди, когда приходил в больницу. Удивительно, они до сих пор стоят как новенькие.
Я слышала смех друзей, сидящих рядом, я слышала их звонкие голоса. Но мне, как обычно вместо веселья было грустно. Я, наверное, чувствовала, что скоро мы разойдемся по разным дорогам, название которой будет жизнь. Другая жизнь.
Я потушила свет в комнате и пошла отдыхать. На этом и закончился день, который не хотелось бы, чтобы заканчивался. Эшли спала с Лизи, Джек в гостиной. Энди заснул, как только я потушила свет в спальне, а я не могла уснуть, и пошла, выпить чая. В гостиной было темно, только лишь свет улицы, проникший сквозь окно, немного освещал её. Я дошла до кухни, и включила свет, заварила чай и тихонько сидя на стуле, похлебывала чай, думая, что Джек уже спит.
Он так тихо подошел ко мне, что напугал.
-Чего не спишь? – спросил Джек.
Он был одет в обычный спортивный костюм, который как мне показалось, был единственной вещью, которую он взял с собой. Я заварила ему чашку чая, подвинула тарелку с печеньем и посмотрела на него:
-Джек, не будь больше таким извращенцем! Время идет – тебе пора меняться, понимаешь меня?
Он засмеялся ироническим смехом, таким жутким, как привидение.
-Конечно. Обязательно, Менди.
-Я серьезно! – настояла я и забрала у него печенье, потому что знала, он как ребенок сейчас, так что нужно отнять любимую вещь, а у него это было печенье.
-Ну - протянул он - моё любимое печенье.
Он улыбнулся своей белоснежной улыбкой, и я вспомнила былые времена, то, что уже не вернуть. Я особо не расстраивалась, у меня есть жених, скоро свадьба.
-Как там, у Эшли дела? – спросила я, положив рядом с его чашкой половинку печенья.
-Какой-то придурок пытается с ней переспать! Я же вижу это, и меня это возмущает.
Джек посмотрел в полупустую чашку и вздохнул, откусив от кусочка печенья кусочек.
-Не поняла – ответила я.
-Он приходит в нашу квартиру, которую мы снимаем в Нью-Йорке, дарит ей цветы, я, конечно, рад за неё, но она же моя сестра – признался Джек – Я знаю, я уверен, он хочет с ней переспать, но почти каждый вечер я дома.
-Джек, она знает, что делает. Она уже взрослая. Ну, почти. 
-Ей 18 исполнилось в октябре – добавил Джек.
-Я забыла, честно. Завтра же днем, перед отъездом я куплю ей подарок!
-Она старше меня? И почему тогда она была с тобой в классе?
Джек только пожал плечами и угрюмо посмотрел в окно, разглядывая звездное небо…
Сегодня было по-настоящему здорово сидеть в окружении старых и новых друзей.

                19
На календаре 24 декабря. Завтра Рождество. Сегодня весь день я провела с Эшли и Джеком. Моя сестра уехала, не попрощавшись, но я не обиделась, нет.  Её ждал муж и ресторан. Открытие перенесли или же я давно не смотрела на календарь и перепутала. Конечно же, второе. Открытие ресторана через 6 дней. В новом году.
Моя семья была из Европы, точнее еще, когда я была маленькая, совсем ребенком, где-то до четырнадцати лет. Да, я была и буду путешественницей. И поры года всегда я считала не так как нужно в Америке. За это родители меня всегда ругали, боялись, что войдет в привычку, вот и вошло.
Я пришла к выводу, что я живу прошлой жизнью и это сказывается на моём настроение. Я была где-то там, далеко, но не здесь иногда, не рядом.
Я ощутила полную безысходность, пустоту и одиночество, когда поздно вечером и Эшли с Джеком уехали в Нью-Джерси. Я ехала в темном такси обратно домой. Луна освещала мне дорогу и, помахав ей словно ненормальная рукой, будто она меня поймет и, оплатив за такси, я вошла в подъезд. Меня больше ничего не настораживало в нем, может быть только глухая темень, оказывается, в нашем доме отключили свет. Я узнала об этом, как только зашла в квартиру и перед собой увидела тени Лорен и Маргарет и темные их лица, которые еле-еле были видны от освещающей комнату свечой.  Едва я ступила за порог, как чуть не перелетела через стул. День какой-то, похожий на мои дни рождения. Признаться, я разлюбила свои дни рождения. Да и вообще я ненавижу торжества. Все выселяться,  когда этого делать совсем не хочется или же я просто не люблю делать вид, что мне весело, что мне уютно. Дни рождения, в частности мои, угнетают меня. С каждым годом становишься старше и старше, а так и до старости не долго, а ведь не все задуманное сделал за эти года. Печально. Ну, согласитесь, что дни рождения бывают не всегда такими, какими представляются? Иногда просто хочется поехать на необитаемый остров и остаться там навсегда с любимым человеком, не правда ли?

Мои руки пропахли молоком и сметаной,… Я готовила сырники. Моя голова думала о том, как я живу здесь, когда мне 17. Я стояла на кухне, сковорода шкварчала, в квартире все так же не было света. Ничего, мне нравилось жить пол часа в темноте, а остальное время при свете.
Возможно сегодня даже не полчаса. Я позвала девочек на маленький ужин, больше похожий на перекус с апельсиновым соком, который второй день стоял в углу холодильника, будто наказанный.
-Как отметим Рождество? – поинтересовалась я.
-Давайте пойдем в суши-бар – выкрикнула Маргарет так, что по всей квартире прошло эхо.
-Я согласна – тихо, жуя сырники, проворчала Лорен.
Поев, я просидела на подоконнике, выглядывая в окно, на пустую улицу Лос-Анджелеса. Девочки сидели рядом и хихикали, доедая оставшиеся сырники.

Я помню прошлогоднее лето, тогда еще живи, были родители. Тогда, я не радовалась тому, что есть, а просила большего, а зачем? Я так много не сказала им. Не сказала самого простого, что люблю их, что дороже никогда никого в моей жизни не будет.
Я любила сидеть на подоконнике. Когда мне грустно или весело, одиноко или по-настоящему хорошо, я разделяю это с ночной красотой города, со звездами, луной и тенями прохожих. И когда я была маленькой, я мечтала, о таком подоконнике, чтобы сидеть на нем и смотреть, наблюдать за всем, чего мы не видим так. На что нужно смотреть, с высока.

Рождественским утром, возле овощного магазинчика я встретила Нэнси. Я её сразу узнала, а она, как выяснилось потом, меня вовсе не узнала. Её лицо выглядело угнетенно и злостно. Я понимала, в чем дело. Моя мама была для нее единственной подругой.
Мне было не удобно схватить её за руку, во-первых, потому что она старше на год мамы, и она для меня была просто маминой знакомой, а во-вторых, потому что от выражения её лица мне стало страшно, хотя я была более чем уверенна, что ей всего-навсего плохо. Поэтому, когда она прошла мимо меня, а я поздоровалась, она остановилась и обернулась, чтобы понять, что это за незнакомка, которая здоровается с ней в чужом городе. Я посмотрела в её глаза и снова поздоровалась, назвав её по имени, тогда она принялась бежать. После этого мне пришлось сказать очень быстро следующее предложение, чтобы не бежать за ней:
-Нэнси, разве вы не узнаете меня? Меня, Менди Хендерсон?
Её явно дернуло, она остановилась и пошла в мою сторону. На её грустном лице, засверкала улыбка, тонкие губы, растянулись до ушей. Приблизившись ко мне, она обняла меня и вздохнула.
-Менди, прости, что не узнала.
-Какими ветрами вы здесь? – мы направились в сторону моей квартиры, Нэнси не возражала.
-По работе. Мне неловко говорить, но с тех, пор как твоя мама.… В общем, её не стало. Все пошло коту под хвост.
-Я думаю, мама очень хотела бы, чтобы именно вы заняли её место на работе -  я улыбнулась – Что я могу сделать для маминой колонки?
-Я не знаю.
-Вас назначили на её место?
Мы прошли мимо газетного киоска и завернули в сторону моего дома.
-Да – ответила Нэнси. Она отодвинулась от меня и пошла отдельно, следуя за мной.
-Не переживайте. Если она оставила какие-то наставления по этой колонке, сделайте, так как нужно. Я вам говорю, все будет хорошо – моя не любимая фраза, но порой она помогает убедить людей, как и в этот раз.
-Хорошо.

Мы зашли в квартиру, и в комнате пахло индейкой. Видимо, девочки хотели приготовить что-то съестное, и выбрали именно индейку, мне было все равно, что есть, сегодня ведь праздник, самое главное, чтобы все были за столом. Я посадила Нэнси за стол, а сама пошла переодеваться.
Я надела старые шорты и футболку и снова в голову вернулись воспоминания о родителях. Осень. Европа. Мы как обычно сидим на лавочке на заднем дворе и палим желтые, опавшие листья. В воздухе повис запах костра, который я всегда любила. Папа сгребал листья ближе к костру, а мы с мамой пили зеленый чай с ананасовым вкусом. На улице было немного прохладно, но хорошо.
Вышедши с комнаты и сев рядом со всеми, за стол, я так и не поняла, почему воспоминания возвращаются, ведь ничего не вернуть вроде бы.
Со всем с недавних пор я начала верить в то, что мечты сбываются…
               
                20
 Апрель 2009 год. Я, нервно покусывая губу, сидела в свадебном платье, в спальне. Энди не было дома. Моя сестра приготовила кофе для меня и, переживая насчет свадьбы, говорила с кем-то по телефону. Энди, Джек и Джастин гуляли по Лос-Анджелесу, а Николь, Эшли и Маргарет сидели и успокаивали сестру, не меня, а сестру, которая была уже на восьмом месяце беременности. Через месяц на свет появится еще один ребенок…
Как ему повезло.
Фата закрывала мое измученное и счастливое одновременно лицо, платье, что распадалось по полу, согревало и успокаивало. Позже Лизи принесла мне кофе, и девочки все пришли и сели рядом со мной. Я очень переживала.
Наверное, сейчас я бы хотела, чтобы моя мама была рядом. Рядом. Не смотря на то, что у нас были не очень хорошие отношения. Также как и с папой, но я очень хотела бы, чтобы они были рядом, держали меня за руку и успокаивали. Да, мне нужна поддержка. Опора.
 Погода была жаркая и свежая.  Мы с Лизи, Эшли, Маргарет и Лорен ехали в шикарном лимузине, заказанном мною и Энди. Вроде бы невесту должен был встречать жених, но я решила, что лучше будет, когда мы встретимся уже у алтаря. Знаю, я немного-таки странная по отношению к традициям, но такая уж я.

В детстве я всегда мечтала о шоколадной фабрике. Как и моя сестра. Мы обожаем шоколад до сих пор. Я мечтала о шикарной свадьбе, о славе, о том, что когда я состарюсь я приеду в загородный домик к родителям, который сама им купила и подарила на годовщину свадьбы и скажу:
-Ну, вот мы и встретились вновь.
А сейчас я мечтаю исправить все ошибки и жить заново, иначе, не так, как раньше.

Мы с девочками ехали в черном лимузине и выглядывали в окно, ожидая прибытия. По прибытию Энди открыл дверь лимузина и протянул руку, потом покрутил меня и восхищенно сказал на ухо:
-Ты прекрасна.
Подруги невесты шли впереди, я, поправив на перед фату и держа маленький букетик в руках, плавно двигалась к священнику и Энди. Он стоял рядом с Джеком и Джастином. Гости встали со своих мест и стоя смотрели на моё неуклюжее шествие. Затем я стала на своё место, Энди – свое, и священник начал говорить речь. Это действительно волнующе – стоять в церкви и давать клятву – любить человека пока смерть не разлучит.  Гостей было немного  в церкви, где-то человек 50. Моих и Энди. Я даже позвала своих бывших одноклассников. Я безумно была рада, что они пришли. Присутствовали на важном событии в моей жизни – свадьбе.
Ровно, стоя друг напротив друга уже, я внимательно слушала речь Энди:
- Менди. Любимая. Знаешь, когда мы только познакомились.… Нет. Не так.
Он ужасно волновался, но, взяв себя в руки, продолжил:
-Мы стали друзьями почти сразу. И я думал это конец. Но потом, когда наши отношения в какой-то момент перестали быть дружескими, я все же понял – не все потеряно. Я влюбился в тебя по уши и, не смотря на то, что было раньше, трудности, мы стоим сейчас здесь. Я люблю тебя, Менди. Я знаю, речь не идеальна – Энди улыбнулся и подмигнул, а священник тихонько засмеялся – но я люблю тебя и хочу, чтобы мы прожили оставшуюся жизнь вместе, рука об руку.
-Теперь ваша очередь – посмотрев на меня, сказал священник
-Когда мне было 9, я даже не думала, какая жизнь меня ждет, интересная или нет. Я, жила не надеявшись, пока не встретила тебя -  свою половинку, опору и надежду на будущее. Спасибо тебе за всё… Я люблю тебя.
Священник, задумавшись, забыл о своей речи, но, очнувшись, улыбнулся и добавил:
-Вы согласны взять Менди Хендерсон в жены?
-Да – ответил Энди.
-А вы Менди, согласны взять в мужья Энди Кембса? – глянув  на меня, сказал священник.
-Да, согласна.
-Обменяйтесь кольцами.
Если честно то, наши руки дрожали, когда мы обменивались кольцами. В глазах горели маленькие огоньки счастья.
-Объявляю вас мужем и женой, можете поцеловаться! – наконец-то весело и в то же время серьезно заявил священник.
И мы поцеловались.
Вот оно счастье. Мы, взявшись за руки, вышли с церкви и закружились в танце. Задорном и счастливом. Я слишком часто говорю слово «счастье»… Слишком. Зачастую я любила употреблять: «грусть», «измена», «обида», «смерть» и тому подобное. Но сейчас все изменилось. Слава Богу, к лучшему.
За окном царила весенняя погода, в прочем, как и в душе. Сразу после торжества, мы вернулись домой, все вместе: Джастин, Джек, Энди, я, Лорен, Маргарет, Эшли и Лизи. Мы, словно дети, бросаясь бантами, что украшали подарки, разворачивали их, а потом вечером, снова встретились  с гостями, что были на свадьбе, они остались в городе до вечера, а затем, после ужина, улетели домой, где они жили другой жизнью…
Я стояла в центре города и смотрела на звездное небо. Когда-то это все было нереальным, несбыточным, и простыми подростковыми мечтами, а сейчас я стою здесь в центре своей мечты и радуюсь, что теперь я гордо могу сказать, что мечты сбываются…
                Конец