Примерно неделю назад мы расстались.
Спускаясь по лестнице, в окно я увидела его. Он нервно ходил рядом с подъездом, сгорбившись и наклонив голову вниз, тщательно транслируя в окружающую среду неимоверную скорбь.
Я устало улыбнулась, глядя на эту истерию, и открыла входную дверь. Он бесшумно подошел ко мне, а я, говоря «привет», оступилась на лестнице, присела, удерживая остатки равновесия и встала, как ни в чем ни бывало. (Ну забыла я, забыла, что нам сделали чуть левее двери вместо ступенек спуск для колясок)
Всё его тщательное благообразие разорвалось вспышкой удивления и испуга. Он подал мне руку, сказал «ну ты даешь, Сергеевна», на что я ответила ухмылкой, мол, «да, я в своем репертуаре», и мы обменялись тем, ради чего он преодолел в этот поздний час большое расстояние – я должна была отдать ему ключи, а он – мой домашний халат, в котором прошло полгода усердного домашнего хозяйства. Только взглянув на него из окна, я уже знала, по какому сценарию пройдет наша последняя встреча.
Он снова погрузился в несусветную печаль, и зашептал мне в ухо замогильным голосом о том, что я навсегда останусь в его сердце и что он премного мне благодарен, «за все, что было»…
Я терпеливо выслушала эту браваду, и сказала ему о забавном совпадении, что полтора года назад наши отношения внезапно начались из-за пары бумажек (мы встретились, чтобы отдать проездной и деньги за него), и наша последняя встреча, по сути, произошла из-за забытых железяки и тряпочки ))
Он все еще обнимал меня, и я, как последние капли воды в пустыне, впитывала в себя его тепло. Мы оба помолчали немного. Мое тело уже было приучено к нему, и, если бы не разные обстоятельства (такие, как разум, например), я бы все отдала, лишь бы это объятье длилось целую вечность. Его рост, размер, сильные руки, тепло и темперамент… Мое тело помнило все это в мельчайших подробностях, и чуть было не воспламенилось вновь. Но мы уже расстались, и наши мосты сожжены. Поэтому смысла в этом не было. И тогда мой разум шепнул – давай досмотрим это представление до конца, и утром все будет уже по-другому. Ты же само чувствуешь, что все кончено… И мое тело послушно отпустило его из объятий. Тут же замолчали все чувства и ощущения, кроме, пожалуй, восхитительного запаха весенней ночи, когда воздух теплый-теплый и несет в себе ароматы цветущих садов и влажность после грозы.
Надрывающимся голосом он сказал «ну все, прощай» наклонил голову и еще что-то пробубнил себе под нос, а затем, так и не взглянув напоследок мне в глаза, неуклюже развернувшись, явно думая о том, удалось ли произвести должное впечатление, зашагал к машине. Я спиной чувствовала все, что он сейчас переживал и о чем думал. У меня мурашки бегали по коже от его депрессивных вибраций. Я прекрасно знаю, как и какими словами он обычно изливает душу о таких вещах. Когда-то я сама была его слушательницей, когда он расстался с одной девушкой.
Я повернулась к домофону и услышала нервно захлопнувшуюся дверцу его машины и неровный звук двигателя, который несколько раз попытался заглохнуть. Я набрала код домофона и перед моими глазами встала картинка бара, где он сидит с какой-нибудь подругой, дымит сигаретой, пьет пиво и рассказывает обо всем, что произошло, трагическим тоном, и, без сомнения, разводя руками и сгущая краски. А потом, уже довольно подвыпившим голосом предлагает тосты за любовь, за будущее, просит сказать ему, что все будет хорошо. Мои плечи сами поднялись вверх, и я с облегчением подумала, что это будут уже ее проблемы. И его. А я сделала все, что могла… То, что я в него вложила, было довольно весомым, но, увы, незаметным для него и неоцененным, однако, в какой-то степени результатом я была довольна.
Я удовлетворенно улыбнулась. Все церемонии были завершены, спектакль окончен. Я посмотрела в зеркало и увидела в нем повзрослевшую женщину, что выражалось в глазах, но улыбчивую и цветущую, загадочно и радостно подмигивающую мне.
Расставание – это замечательная вещь, оно означает свободу! Оно означает будущее, восхитительно пахнущее весной, цветами, мужским одеколоном и ночными прогулками под светом фонарей.
Я посмотрела фотографии праздничных гуляний, сделанные днем, и мечтательно улыбнулась изображению молодого человека, которому я, кажется, нравлюсь.
И я сладко уснула, точно зная, что завтра начнется радостное предвкушение нового приключения, вдохновляющее и дарящее потрясающую работоспособность. Ночь осуществила расставание – важную составляющую нашей жизни.
Ночь пахла переменами. Ночь дарила радость. Ночь окутывала дурманом. Ночь родила надежду. Ночь дала смысл новому дню.